Текст книги "Губительная ложь"

Автор книги: Джеймс Гриппандо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

34

В больнице трудно найти какое-нибудь уединенное место, но в случае крайней необходимости можно было зайти в одну из комнат отдыха, предназначенных для дежурных врачей. По большому счету, их нельзя было назвать комнатами, поскольку в них не было окон. Здесь врачи, если им удавалось выкроить немного времени, могли поспать во время ночного дежурства. В каждой комнате стояла одноместная кровать, имелись душевая кабина с ледяной водой и телефон. Пейтон быстро вошла в одну из этих комнат, плотно закрыла за собой дверь и подошла к телефону, решив позвонить Кевину на работу. Он сам поднял трубку, и она вздрогнула от неожиданности. Пейтон думала, что ответит его секретарь.

– Это я, – сказала она. – Он снова позвонил.

– Когда?

– Сейчас. Он каким-то образом узнал, что я была в раздевалке и стояла рядом с телефоном. Телефон зазвонил, и я сняла трубку. Я просто в ужасе, ведь он смог меня выследить.

– Не позволяй запугать себя.

– Как я могу не бояться? Ведь он, скорее всего, видел меня.

– Он просто играет с тобой, как кошка с мышью. Ты сказала ему, что я все знаю?

– Да. Ему все равно. Он хочет десять тысяч долларов.

– Вот негодяй! Надеюсь, ты с ним достаточно твердо разговаривала.

– Да.

– Что он сказал?

– Чтобы до полуночи у нас были деньги, иначе он убьет Гэри.

– Что же, если ему так хочется, то пусть этот придурок убьет самого себя.

– Кевин, – с упреком сказала она.

– Я шучу. Впрочем, как и он. Он не может убить самого себя.

– Тут как раз мне не все ясно. Почему ты так уверен, что это именно Гэри?

– Это совершенно ясно. Если объективно смотреть на вещи.

– Как ты можешь быть объективным? Ведь это тебя…

– Ведь это меня обманывали? – закончил он ее мысль.

– Ты тот, кто думает, будто его обманывали. Черт возьми, то, что ты не веришь мне, только подтверждает мои слова. Мы с тобой не можем рассуждать объективно. Мы не имеем права принимать решения, от которых в буквальном смысле слова зависит чья-то жизнь или смерть.

– Это просто шарада. Гэри Варнс заставляет нас с тобой в ней участвовать.

– Хорошо, предположим, ты прав. Но это не значит, что он не представляет никакой опасности.

– Он просто неудачник. И точка.

– Камеры смертников заполнены неудачниками, и это не спасет их обитателей от смерти.

– Ему нужны только деньги.

– Я не уверена в том, что он знает, что ему нужно. Когда он звонил последний раз, то сказал что-то странное. И я теперь уже сомневаюсь, Гэри ли это вообще. Он сказал: «Это тебе за то, что ты спишь с чужими». Скорее всего, он думает, что я спала с Гэри. Ты ведь тоже так считаешь.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Кевин, как будто оправдываясь.

– Просто бессмыслица какая-то. Ведь Гэри не чужой.

– Чужой, в том смысле, что он не твой муж.

– Я не думаю, что он имел в виду именно это.

– А что же тогда это может означать?

– Что я с кем-то, кого я считаю знакомым, но на самом деле, не знаю его.

– Возможно, это правда. Хорошо ли мы знаем тех людей, с которыми работаем? У Гэри могла быть и другая, темная сторона натуры. Может быть, он даже страдал чем-то вроде раздвоения личности. Или шизофренией.

– Шизофрения и раздвоение личности совершенно разные вещи. И случаи настоящего раздвоения личности встречаются крайне редко. Среди мужчин даже реже, чем среди женщин.

– Это только подтверждает мою мысль. Гэри не Сибил или какая-нибудь другая женщина, которая считает, что в ней живут шестнадцать разных людей. Он примитивный шантажист, решивший, что если не может иметь мою жену, то просто уничтожит ее. Мы не дадим ему ни цента.

– Я не говорю, что мы должны заплатить. Но я хотела бы, чтобы ты еще раз подумал над моим предложением позвонить в полицию.

– Нет. Я считаю, что это наше личное дело и нам не следует никого в это посвящать. У твоего дружка Гэри не хватит мужества довести дело до конца. Особенно сейчас, когда он знает, что мы с тобой заодно.

– Мне все еще страшно.

– Не бойся. Если он будет продолжать звонить и требовать деньги, мы обратимся в полицию. Поверь мне. Бьюсь об заклад: он уже жалеет, что затеял все.

– Если он прекратит, то что потом? Мы тоже просто забудем об этом?

– Совершенно забудем. Ты только вспомни череду своих неприятностей в больнице. Думаю, тебе точно так же, как и мне, хочется, чтобы об этой истории никто не узнал.

Странно, конечно, но Гэри сказал ей то же самое, после того как исчез ее компьютер.

– Хорошо. Мы подождем, – согласилась она. – Но если мне кто-нибудь позвонит и повесит трубку, а я подумаю, что это он, то все равно мы обратимся в полицию.

– Это меня вполне устраивает, – произнес Кевин.

«Надеюсь, что и меня тоже», – подумала Пейтон, но вслух ничего не сказала. Она просто попрощалась, положила трубку и посмотрела на часы. Было почти два часа дня. Оставалось еще десять часов до его звонка. Если он, конечно, позвонит.

В любом случае, это будет долгий день.

35

Айра Кауфман всегда придерживался установленных правил. Он дал Кевину срок до пятницы, чтобы тот принял решение о публикации романа. В четверг, во второй половине дня, он уже подал судебный иск и заставил Кевина прийти в суд на внеочередное слушание дела. Типичная для Айры манера поведения.

Слушания были назначены на четыре часа дня, а повестку в суд Кевину вручили менее чем за час до начала слушания. Вместе с повесткой ему принесли и официальное уведомление об увольнении. У Кевина даже не было времени, чтобы предупредить своего агента и издателя о нависшей угрозе судебного разбирательства. Он не успел найти и адвоката, который взялся бы защищать его интересы в суде, так что теперь ему придется защищать себя самому.

Кевин ехал в лифте и читал исковое заявление и ходатайство. Потом быстро прошел через переполненный вестибюль в приемную судьи Косгроув. Он пришел последним. В приемной на потертом диване сидел Айра, единственный представитель фирмы «Марстон и Уилер». В данном случае он сменил амплуа и теперь был клиентом. Рядом с ним находился седоволосый мужчина, это был знаменитый Ирвин Бекл. Когда-то он являлся председателем судебного департамента фирмы, но уже вышел на пенсию. Сегодня он выступал в роли адвоката фирмы. Лучшего кандидата для защиты чести фирмы, чем пенсионер Бекл, и придумать было нельзя. Он был юристом старой школы, таким себе напоминанием о добрых старых временах, когда каждое рукопожатие имело особое значение, а реклама была уделом универсальных магазинов. Не лишним будет упомянуть и о том, что его дочь и судья Косгроув когда-то являлись членами одного и того же университетского женского клуба в Корнеле.

Увидев, как он входит в кабинет, судья Косгроув сердечно улыбнулась и приветствовала его:

– Мистер Бекл, очень рада снова видеть вас. Проходите, пожалуйста.

Обычно судья никогда не встает, чтобы поздороваться с адвокатом. Это делает секретарь, который ведет судебное заседание и руководит действиями послушных воле судьи адвокатов.

– Кевин Стоукс, – представился Кевин.

Улыбка исчезла с лица судьи.

– Садитесь, мистер Стоукс.

Такие судебные слушания, как это, часто проводятся в кабинете судьи, а не в зале заседаний. Чаще всего это происходит, когда судья выслушивает заявления сторон, участвующих в деле, и не вызывает свидетелей для дачи показаний. Здесь нет судебного пристава с каменным лицом, нет высокого кресла из красного дерева, где восседает судья. Несмотря на такую камерную обстановку, судебные заседания проходят с соблюдением всех необходимых формальностей. Судья надевает традиционную черную мантию, и адвокаты ведут себя так же учтиво, как и в открытых слушаниях. Судья сидела за старинным резным столом в дальнем конце кабинета, спиной к окну. К ее столу был приставлен другой длинный стол со стульями. Представители сторон обычно располагались по разные стороны этого стола. Слева от судьи сидели представители истца, а справа – представители ответчика. Судебный секретарь занимал место возле настенных полок, которые тянулись до самого потолка.

– Добрый день, джентльмены, – произнесла судья. – Мы собрались здесь для внеочередного слушания по делу фирмы «Марстон и Уилер» против Кевина Стоукса. Истец требует временного судебного запрета на дальнейшее распространение копий неопубликованной рукописи ответчика.

– Совершенно верно, – сказал Бекл. – В настоящее время мы возбудили иск только против мистера Стоукса, так как именно он распространял неопубликованные копии своего сочинения в местном книжном магазине, который называется «Любители книги». В понедельник мы собираемся подать судебный иск в Нью-Йорке, для того чтобы запретить издателю мистера Стоукса печатать и распространять печатные копии вышеназванного произведения.

– Хорошо, – изрекла судья. – По требованию истца это слушание проводится в закрытом режиме, без присутствия посторонних лиц, потому что, по утверждению истца, роман мистера Стоукса разглашает конфиденциальную информацию о клиентах юридической фирмы «Марстон и Уилер» и таким образом не соблюдается обязанность адвоката хранить в тайне информацию, полученную от клиента. Интересное предположение. Продолжайте, мистер Бекл.

– Благодарю вас, ваша честь. Это не является обычным случаем нарушения свободы слова, право на которую нам дает первая поправка к Конституции. Мистер Стоукс, работавший помощником адвоката в «Марстон и Уилер», имел доступ к конфиденциальной информации, которая защищается запретом разглашать информацию, полученную от клиента. Ни один из клиентов нашей юридической фирмы не давал согласия на то, чтобы мистер Стоукс помещал информацию о них в свой роман.

– Но ведь каждый роман содержит примечание о том, что данное произведение является вымыслом, – заметила судья.

– В данном случае это не действует, – возразил Бекл. – Поясню на примере. Допустим, «Марстон и Уилер» представляет интересы компании «Кока-Кола». Предположим также, что в процессе дальнейшей работы с этим клиентом мистеру Стоуксу становится известна секретная формула известного напитка. Имеет ли он право, написав роман о крупнейшей в мире компании, производящей безалкогольные напитки, раскрыть в нем эту секретную формулу, указав вымышленное название компании-производителя и таким образом защитив себя от ответственности?

– Это был бы слишком простой случай, – согласилась судья.

– Наш случай такой же простой. Хотя роман мистера Стоукса не совсем о юридической компании. Автор избрал местом действия романа крупную юридическую фирму Бостона, которая очень похожа на «Марстон и Уилер», но имеет другое название. В своем романе мистер Стоукс приводит деликатные подробности о наших клиентах, которые не должны разглашаться ни в каком, даже плохо замаскированном под фантастическое произведение романе.

Судья откинулась в своем кресле, размышляя.

– Что вы можете сказать в свою защиту, мистер Стоукс?

– Прежде всего хочу заявить, что мистер Кауфман сказал мне, что до завтрашнего дня я должен принять решение по поводу своей книги, и только после этого он подаст исковое заявление.

– И вы сожгли бы книгу, если бы он подождал до завтра?

– Честно говоря, нет.

– Тогда прекратите жаловаться и переходите к сути дела.

Он посмотрел на Айру. Вид у Айры был до ужаса самодовольный. Итак, пришло время дать ему бой.

– Ваша честь, все эти разговоры о нарушении долга адвоката не разглашать информацию, полученную от клиента, полнейшая ерунда. Я написал произведение, где рассказана вымышленная история о замужней женщине, главе одной из крупнейших юридических фирм Бостона. У моей героини были сексуальные отношения с одним из подчиненных. Ее тайного любовника похищают, и это ставит ее перед выбором. Существует только три варианта. Она может позвонить в полицию и, таким образом, предать огласке свою любовную связь. Это приведет к разрыву с мужем и, возможно, к потере работы. Она также может заплатить выкуп, и, вероятно, в этом случае ни пресса, ни муж ничего не узнают. Или, наконец, она может отрицать, что подчиненный был ее любовником, и похититель тогда остается ни с чем.

– Интригующий сюжет, – заинтересовалась судья. – С нетерпением жду, когда по вашей книге снимут фильм.

– Ваша честь! – простонал Бекл.

– Прошу прощения. Продолжайте, мистер Стоукс.

– Давайте во всем разберемся. Что же конкретно не понравилось мистеру Беклу, а точнее говоря, мистеру Кауфману в моем романе? Ему не понравилось, что глава юридической фирмы, замужняя женщина, спит с молодым сотрудником, который мечтает стать партнером в этой фирме. Именно этот факт и побудил его подать ходатайство в суд.

– Что вы этим хотите сказать? – прорычал Кауфман.

– Ваша честь, позвольте напечатать книгу. Если мистер Кауфман действительно считает, что некоторые сюжетные линии моего романа очень похожи на реальные события и я только изменил пол директора фирмы, то он может все исправить. Он имеет право подать на меня в суд, за то что я вывел его в образе некоего юриста, который спит со своим молодым и амбициозным подчиненным. И тогда я обеспечу себе наилучшую защиту, которая только возможна при таком клеветническом иске. Клянусь в этом.

– Это просто возмутительно! – закричал Бекл, вставая с места.

– Мистер Стоукс, пожалуйста, – взмолилась судья. – Я понимаю, что это закрытое слушание и адвокаты пользуются привилегией говорить то, что они обычно не говорят на судебном процессе, но давайте будем благоразумными и не станем разбрасываться подобными обвинениями без серьезных на то оснований.

– Я могу подписаться под каждым своим словом, – заявил Кевин.

– Именно поэтому мы и подали судебный иск. Этот молодой человек просто не умеет себя держать в рамках приличия, – сказал Бекл.

Кевин встретился глазами с судьей. Они понимающе смотрели друг на друга.

Бекл положил перед судьей какой-то листок бумаги.

– Чтобы упростить судебные формальности, мы взяли на себя смелость подготовить распоряжение, которое отражает постановление судьи. Будьте так любезны, подпишите его прямо сейчас.

– Только я здесь имею право принимать решения, – произнесла судья. Она все еще смотрела на Кевина. Он почувствовал, что наступил переломный момент.

– Буду с вами откровенной, мистер Бекл. Во время обеденного перерыва я успела прочитать большую часть книги мистера Стоукса. Я также ознакомилась с вашим ходатайством и письменными показаниями. В этих документах изложены все случаи нарушения права адвоката не разглашать информацию, полученную от клиента. По правде говоря, произведение мистера Стоукса оказалось намного более увлекательным, чем составленные вами документы. Вы можете утверждать, что его роман написан о вашей юридической фирме, о ее клиентах и юристах и даже верить в это, но я лично не нахожу никакого сходства. Местом действия романа является юридическая фирма, потому что автор – юрист и в данном случае следует старому мудрому изречению: «Пиши о том, что знаешь». Но он мог бы избрать местом действия какой-нибудь банк, университет или больницу. Это роман о красивой и преуспевающей женщине, которая изменяет мужу, и в конце концов ей приходится иметь дело с похитителем ее любовника. Я все сказала.

– Ваша честь, если вы хотите, чтобы мы составили документы в еще более кратком виде, то мы с радостью выполним это.

– Я не вижу необходимости читать еще какие-либо документы. Я обдумаю все за выходные, но склоняюсь именно к тому мнению, которое я уже озвучила.

– Ваша честь, мы надеемся иметь на руках ваше постановление, когда подадим судебный иск против издательства в Нью-Йорке, то есть в понедельник утром, – громким голосом возвестил Айра.

– В самом деле? Что же, должна вас огорчить: вы не получите моего постановления в понедельник утром, – сказала судья, метнув на него взгляд, который не предвещал ничего хорошего. Она встала и пожала руку мистеру Беклу. – Сэр, всегда рада видеть вас.

– Я тоже, – пробормотал он, заставив себя улыбнуться. Он выглядел так, будто побился об заклад, что Голиаф будет повержен, и проиграл.

– А сейчас прошу извинить меня. Через две минуты начинается предсудебное заседание, – проговорила судья и пошла в сторону боковой двери, которая вела в зал суда. Потом она остановилась и взглянула на Кевина. – Удачи вам в вашей литературной карьере, – улыбнулась она и покинула комнату.

Противоборствующие стороны стояли по разные стороны стола, глядя друг на друга. Кевин слегка подался вперед, опершись ладонями о стол.

– По традиции в этот момент истец обычно начинает вести переговоры об урегулировании спора. К несчастью для вас, ответчик не желает вас слушать.

Находясь в кабинете судьи, Кевин сдерживал свои чувства. Но оказавшись в прихожей, он тут же издал громкий победный клич, который гулким эхом прокатился по коридору. Он всем сердцем желал, чтобы его услышали Айра и старик Бекл.

36

Была уже половина первого ночи, но никто не звонил. Пейтон устроилась на диване в гостиной, а Кевин в кресле. В комнате работал телевизор. На краю стола горела медная лампа. Они сидели и молчали с тех самых пор, как часы на каминной полке пробили двенадцать раз. Теперь им оставалось только ждать.

– Я говорил тебе, что он больше не позвонит, – сказал Кевин.

– Он не уточнял, что позвонит ровно в полночь, а просто сказал, чтобы к этому времени я приготовила деньги.

– Он настоящий подонок.

– Ведь ты его совсем не знаешь!

– Это ты его не знаешь.

– Ты прав. Я его действительно не знаю. Поэтому я так боюсь.

Кевин сделал несколько глотков кофе. Очевидно, кофе был горький, и он поморщился.

– Ты правильно сделала, сказав ему, что ничего не заплатишь. Он больше не появится.

– Или появится и разозлится еще больше. Может быть, даже применит физическую силу. Я знаю, что мы договорились не обращаться в полицию, если он больше не позвонит, но, возможно, все-таки следует позвонить?

– Это совершенно неправильная реакция.

– Почему?

– Она похожа на те случаи, о которых все время рассказывают в новостях, когда женщина обращается в суд и получает решение, запрещающее бывшему любовнику приближаться к ней. Через два часа парень появляется у нее дома, убивает ее, а потом и себя самого.

– Почему ты считаешь, что самый лучший выход – просто проигнорировать его?

– Я не верю, что полиция будет заниматься делом, в котором замешан такой томящийся от любви щенок, как Гэри Варнс. Мы сами прекрасно справимся с этим.

Пейтон посмотрела в окно, а потом перевела взгляд на Кевина.

– Ты считаешь, что он прочитал твою рукопись?

– Не понимаю, как он смог это сделать.

– Ты ведь оставил копии в «Любителях книги». И неизвестно, кто их мог там взять.

– Такое вполне возможно, – обронил он, пожав плечами.

– Ты думаешь, что идею похищения он взял из твоей книги?

– Не знаю. Может быть.

– Ты написал книгу о замужней женщине, любовника которой похитили. Через две недели после того, как ты оставил копии книги в книжном магазине, похитили Гэри Варнса. И все, что ты теперь говоришь, это может быть?

Кевин холодно посмотрел на нее.

– Так ты признаешься, что спала с Гэри?

– Нет. Он хочет, чтобы ты думал именно так. Тогда можно инсценировать похищение, как это описано в твоей книге.

– Какая разница, откуда он заимствовал идею похищения?

– Думаю, что никакой.

– Тогда зачем говорить об этом?

– Потому что вся эта история просто ужасная, – сказала она. – Особенно то, как ведет себя муж, когда узнает, что жена ему изменяет.

– Знаешь, я уже устал объяснять всем и каждому, что персонажи книги, со всеми их идиотскими проблемами – придуманные.

– Ты в этом уверен?

– Да, черт возьми.

– Значит, этот выдуманный тобою персонаж ни капельки не похож на твою жену?

– Не похож.

– Этого не может быть.

– Прекрасно, доктор Фрейд. Я описал именно тебя. А также и всех остальных женщин, которых знал.

– Все эти женщины были прелюбодейками и поэтому заслуживают наказания? Именно так ты себе все представляешь?

– Я этого не говорил.

– Но ты так думаешь. Я права?

– Нет, ты меня неправильно поняла.

– Тогда прекрати относиться ко мне как к самой последней на этом свете обманщице. Я не заслуживаю такого отношения. Я ведь не изменяла тебе.

– Не имеет значения. Изменяла ты мне или нет, я уже сказал, что прощаю тебя.

– Мне не нужно твое прощение. Я ничего не совершила.

– Тогда чего ты от меня хочешь?

– Прекрати устраивать мне проверки. – Пейтон повысила голос. – Не заставляй меня поступать только так, как ты хочешь, доказывая этим свою любовь.

– Я не могу этого сделать. Просто признайся во всем и не заставляй меня верить в то, что ты напилась, проснулась полуголая в квартире своего бывшего дружка и между вами ничего не было.

– Но ведь это правда.

– Прости, Пейтон, но я не могу поверить.

– Я тебе никогда не изменяла.

– Как сказал бы в таком случае мой друг Билл Шекспир: я думаю, что леди слишком часто клянется.

– К черту все это, я всегда была верной женой, не то что твоя мать!

Пейтон ужаснулась тому, что только что сказала. В их семье это была запретная тема. Никто и никогда не упоминал о его сбежавшей матери официантке.

– Иди к черту, – произнес он таким голосом, что внутри у нее все похолодело.

– Прости меня. Я не хотела тебя обидеть.

– Тогда не стоило этого говорить, – бросил он, схватил свой пиджак и направился к двери.

– Куда ты идешь?

– Просто ухожу отсюда.

– Не оставляй меня одну.

– С тобой ничего не случится. Позвони в полицию, если хочешь. Позвони в ФБР, в Министерство обороны. Подними на ноги прессу, они оценят по достоинству всю эту историю. Заплати Гэри Варнсу его выкуп. Заплати ему двойную цену с процентами. Делай, что хочешь. Мне уже все равно.

Открылась дверь, и она поспешила за ним.

– Куда ты собираешься идти?

– Понятия не имею. Я уже даже не могу пойти в свой офис.

Она молча смотрела, как захлопнулась дверь.