Текст книги "Умоляй меня (ЛП)"

Автор книги: Джей Ти Джессинжер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)

9

КАРТЕР

Вид потрясающий, суши просто восхитительные, а публика в ресторане – живое воплощение выражения «гламурные люди», но все это пустяки по сравнению с Софией.

Я не могу от нее отвести взгляд.

– Ты так на меня смотришь, – замечает она, опуская полупрозрачный кусочек альбакора в крошечный голубой керамический горшочек с соусом понзу. Я завороженно наблюдаю, как она подносит кусочек рыбы ко рту деревянными палочками для еды. Рыба исчезает между ее пухлыми губами. Она проглатывает, мурлыча от удовольствия.

Я никогда раньше не завидовал мертвому морскому животному.

– Тебя это беспокоит? Скажи «нет», потому что я не думаю, что смогу остановиться.

– Я бы не сказала, что это прям «беспокоит». Просто к этому трудно привыкнуть.

– Я бы подумал, что ты уже полностью привыкла к этому, учитывая, что это происходит постоянно.

София улыбается.

– Я и близко не такая хорошенькая, какой ты меня, кажется, считаешь.

– Чушь собачья. Ты ослепительно красива. Все женщины в этом ресторане терпеть тебя не могут.

– По крайней мере, одна из них ненавидит точно. Твоя подруга-хостес при каждом удобном случае бросает на меня злые взгляды.

Я смотрю в том направлении, куда смотрит София. Через большие стеклянные окна я могу видеть фасад ресторана рядом с дверью. Лана улыбается и быстро отводит взгляд, поворачиваясь к посетителю, но успевает заметить, как я хмурюсь.

– Я добьюсь, чтобы ее уволили.

София выглядит удивленной.

– Что?

– Я серьезно.

– Не говори глупостей.

– Это не глупо, что она тебя расстроила.

– Я не расстроена, Картер, меня это забавляет. – Она со смехом качает головой. – Ну и ну, какой маленький ротвейлер.

Она понятия не имеет. На что я готов ради нее пойти… она вообще не представляет.

Тактично меняя тему, София говорит: – Это лучшая рыба, которую я когда-либо ела.

– Ты никогда здесь не была?

– Была. Но только не с тобой.

Ее улыбка стала почти застенчивой. Если бы я упал замертво в этот момент, то умер бы счастливым.

– Это лучший комплимент, который мне когда-либо делали.

– Я говорила о еде.

– Нет, это не так. Но я джентльмен, так что давай сменим тему. О чем нам поговорить?

София делает глоток шампанского, разглядывая меня поверх своего бокала.

– Давай поговорим о тебе.

– Обо мне? – Я качаю головой. – Я скучный.

– Это последнее слово, которое я бы использовала, чтобы описать тебя.

– О? А какое первое?

Она на мгновение задумывается.

– Интересный.

– Фу.

– Это комплимент.

– Ты должна была сказать «блестящий», или «очаровательный», или «потрясающе красивый», что-то в этом роде. Слово «интересный» звучит как неудачный научный эксперимент.

– Хорошо. Дай-ка я попробую еще раз. – Склонив голову набок, она долго молча смотрит на меня, в уголках ее рта играет улыбка. – Опасный.

Я ошеломлен этим.

– Только не для тебя.

– Особенно для меня.

Я в замешательстве. Она что, считает меня каким-то хищником?

– Почему?

София ставит свой бокал на стол и задумчиво проводит пальцами по ножке. Когда она снова поднимает на меня взгляд, ее глаза горят.

– Потому что из-за тебя я хочу того, чего не должна хотеть.

От накатившей страсти я теряю самообладание. И, затаив дыхание, говорю: – О боже, да, должна. Ты абсолютно права. Это было так чертовски сексуально, что я сейчас упаду с этого стула.

Она хрипло смеется.

– Должна признать, Картер, то, как ты говоришь…

– Что? – Схватившись за край стола, я наклоняюсь вперед, чувствуя, как колотится сердце. – Что?

Положив свою руку на мою, София наклоняется ближе и шепчет мне на ухо: – Интересно.

Когда я издаю стон, она смеется и сжимает мою руку. Выглядя довольной собой, она откидывается на спинку стула и качает головой, видя мое смятение.

– Ты очарователен.

Я раздавлен этим.

– Очарователен? Как котенок?

Она берет палочками для еды еще один кусочек рыбы и небрежно говорит: – Нет. Как хороший мальчик, чье прекрасное личико я хочу видеть спрятанным между моих бедер.

Мое сердце замирает. Все мое тело наполняется жаром. Обжигающий, пульсирующий жар. Я смотрю на нее, не в силах вымолвить ни слова, потому что внезапно забыл человеческий язык.

Не сводя с меня ошеломленного взгляда, София подносит палочки для еды к губам и медленно засасывает рыбу в рот, издавая тихие причмокивающие звуки, от которых мой член готов взорваться.

– Как ты думаешь, нам стоит выпить еще шампанского? Я думаю, стоит. Кстати, отличный выбор. Это очень вкусно.

София достает бутылку из ведерка со льдом и наливает еще шампанского в наши бокалы, безмятежно улыбаясь и явно наслаждаясь тем, в какое оцепенение меня ввела.

И еще она говорит, что я опасен.

– Ты со мной заигрываешь. – Вот так. Я снова обрел способность говорить.

– Совсем немного.

– Так ты это серьезно или нет?

Ее улыбка становится шире.

– Думаю, тебе просто нужно подождать и посмотреть.

Когда я прищуриваюсь, она разражается смехом.

– А теперь ты смеешься надо мной!

– Не над тобой, красавчик. С тобой. Хочу сделать тебе еще один комплимент, чтобы ты почувствовал себя лучше: я восхищаюсь твоей коллекцией автомобилей.

Я ворчу: – Я не уверен, что ты понимаешь истинное значение комплимента.

– Недостаточно хорош?

– Даже близко нет. Попробуй еще раз. И сделай это от чистого сердца.

София изо всех сил старается снова не рассмеяться. Ее глаза сверкают, губы плотно сжаты, а плечи вздрагивают. Мой сердитый взгляд, должно быть, не очень убедителен, потому что она прикрывает глаза рукой и прикусывает губу.

– Ха-ха, очень смешно. Давайте все посмотрим, как бедняга Картер будет корчиться от боли. Я дуюсь, если ты не заметила.

– Заметила. И это очаровательно.

– Снова очаровательно? Это катастрофа. В следующий раз ты скажешь мне, что я милый.

– Почему это должно быть так ужасно?

– Ни один мужчина не хочет, чтобы ему говорили, что он милый.

– А что, если я скажу это, когда твое лицо будет у меня между ног?

Улыбаясь, она наблюдает, как я втягиваю воздух. Я уверен, что мои щеки покраснели как у лобстера.

– О, ты злая.

– Нет, я просто пытаюсь уравнять шансы. Ты не можешь всегда быть сексуальным.

Я задумываюсь на мгновение.

– Я уверен, что где-то здесь кроется комплимент.

Облокотившись на спинку стула, София смотрит на меня именно с таким выражением, которое я хотел бы видеть на ее лице после того, как доведу ее до оргазма. У нее мягкие глаза, широкая улыбка, и она такая… вся.

Я не могу все испортить.

Но это то, что я всегда делаю. Я все порчу. Все ломаю. Даже понимание того, почему я это делаю, не помогает, я все равно продолжаю это делать.

– Эй, красавчик.

– Да.

– Ты о чем-то задумался.

Я отвожу взгляд, затем снова смотрю ей в глаза.

– Правда?

– Да.

– Я подумал, что не хочу все с тобой испортить.

София задумчиво смотрит на меня.

– Ты переживаешь, что так и будет?

Мое сердце бешено колотится, я облизываю губы, затем киваю.

– Такое обычно происходит в твоих отношениях?

Она кажется любопытной, а не осуждающей, поэтому я решаюсь и продолжаю говорить, хотя мое кровяное давление зашкаливает от нервов.

– На самом деле у меня нет отношений. Я часто хожу на свидания, но отношусь к ним поверхностно. Я никогда не становлюсь серьезным. И никогда никого не подпускаю близко.

Она молча изучает меня, ее пристальный взгляд вызывает неловкость.

– И ты намеренно держишься на расстоянии вытянутой руки не потому, что ты не умеешь быть эмоционально близким. А потому, что ты не хочешь.

– Верно.

– Потому что ты боишься, что если они узнают, какой ты на самом деле, то перестанут интересоваться тобой.

Пристыженный тем, что она так легко видит меня насквозь, я опускаю взгляд на свои руки. Мне не следовало поднимать эту тему.

– Итак, ты упомянул, что исполняешь роль короля Земли. Вот в чем дело.

Я киваю.

– Что ж, Картер, я должна сказать тебе…

Когда София не продолжает, я поднимаю глаза и вижу, что она нежно улыбается мне.

– Я восхищаюсь твоей самокритичностью.

В моей груди прорастает маленькое зернышко надежды.

– Правда?

– Да. Большинство людей понятия не имеют, почему они так себя ведут. Я также ценю, что ты готов признать что-то нелестное о себе. Это заставляет меня чувствовать, что я могу тебе доверять.

– В таком случае, у меня есть около девяноста тысяч ужасных вещей, которые я могу рассказать тебе о себе прямо сейчас.

Она смеется над тем, как убедительно я это сказал.

– Их не может быть так много.

– Вероятно, их больше. Их могут быть миллионы. Если, рассказав тебе их, ты станешь мне доверять, то я начну говорить.

– В этом нет необходимости. И я бы снова сказала, что ты очарователен, но я не хочу тебя оскорблять. «Замечательный» подойдет?

– Да, – отвечаю я, ухмыляясь.

– Тогда ладно. Ты замечательный. Спасибо за еще один отличный ужин.

– Не за что. Я так рад, что ты пригласила меня на это свидание.

Через некоторое время она снова начинает смеяться и не останавливается, когда я беру ее за руку и целую, и я обнаружил, что у меня появилось новое любимое занятие в мире.

Заставлять Софию смеяться.

Единственное, что может сравниться с этим, – это заставить ее кончить.

Я собираюсь сделать так, чтобы это произошло, как только она мне позволит.

10

СОФИЯ

Всю дорогу домой Картер держит меня за руку, сжимая по-собственнически, что мне нравится, хотя и не должно. Я опускаю стекло и позволяю сладкому летнему воздуху растрепать мои волосы и развеять мучительное беспокойство о том, насколько мне нравится его общество.

В последний раз, когда я так наслаждалась обществом мужчины, я вышла за него замуж.

Когда мы подъезжаем к моему дому и он заглушает двигатель, он поворачивается ко мне, поднимает мою руку и касается губами костяшек пальцев.

Картер бормочет: – Я нервничаю.

– Почему?

– Ты какая-то тихая.

– Ой. Верно. Я забыла, что ты хочешь послушать мой внутренний монолог.

– Прости, что я такой навязчивый.

Мы смотрим друг на друга, и тишину нарушают только тиканье остывающего двигателя и стрекотание сверчков в траве. В полумраке салона его глаза блестят, как у кошки.

Мне так хочется прикоснуться к нему, что я протягиваю руку и глажу его по щеке.

– Не извиняйся за свои чувства. Тебе никогда не нужно извиняться за то, что ты честен.

– Я просто… – Картер с трудом подбирает слова, затем начинает сначала. – Я хочу, чтобы ты думала обо мне только хорошее.

– Я знаю. Вот почему так прекрасно, когда ты уязвим.

Он задумывается над этим, нахмурив брови.

– Уязвимость – это хорошо?

– Уязвимость – это очень хорошо.

– Я не силен в этом.

– Ты намного лучше, чем ты думаешь.

Картер шепчет: – Хорошо, – и пристально смотрит на меня.

Я знаю, что ему нужно. Я точно знаю, что ему нужно от меня, потому что когда-то я была им. Тем, кто нуждался в утешении и руководстве, тем, кто искал поддержки у кого-то более сильного.

Волна нежности захлестывает меня с новой силой.

– Милый мальчик, – бормочу я, обхватывая его лицо ладонями. – Не бойся.

– Обычно я бы не стал, но ты немного пугающая.

– Ты знаешь, что я имела в виду. Со мной ты в безопасности. Я всегда буду говорить тебе правду.

– Я знаю, но я не хочу, чтобы правда была чем-то плохим.

– Я не думаю ни о чем плохом. Правда. Я просто удивлена твоим поведением.

Он выдыхает, кивая.

– Хорошо.

– Не хочешь зайти ко мне и поцеловать на ночь?

Картер отвечает с непроницаемым лицом и напускной серьезностью.

– Я бы убил за это.

Улыбаясь, я целую его в щеку.

– Ты сумасшедший, но я ценю твой энтузиазм. А теперь пойдем внутрь, пока моя пожилая соседка не увидела еще больше, чем уже увидела.

В его глазах появляется озорной огонек.

– О, мы действительно могли бы подарить ей что-нибудь на память. Как насчет того, чтобы я разложил тебя на капоте и съел на десерт?

Это звучит невероятно соблазнительно, но я сохраняю бесстрастное выражение лица и приоткрываю дверь. С испуганным воплем он выскакивает из машины и подбегает ко мне.

– Королевы сами не открывают свои двери, – предупреждает он, распахивая ее пошире, чтобы я могла выйти.

Мне нравится, как это звучит, но я воздерживаюсь от комментариев. Я слишком сосредоточена на том, чтобы попасть внутрь и прижаться губами к его губам.

Картер идет прямо за мной, пока я поднимаюсь по дорожке, и оказывается рядом, когда открываю дверь. Он протискивается мимо меня, закрывает дверь, хватает мою сумочку и бросает ее на консоль, затем поворачивается ко мне и обнимает меня.

Мы целуемся, издавая одинаковые тихие стоны облегчения, когда наши губы встречаются.

Когда мы отстраняемся, чтобы глотнуть воздуха, Картер прерывисто говорит: – Я люблю целоваться с тобой в темноте. Единственное, что было бы лучше, если бы мы были обнаженными. И везде горел свет.

– Ты преступно очарователен. Поцелуй меня еще раз. Я еще не закончила с тобой.

Он тихо стонет.

– Черт, мне нравится, когда ты командуешь.

Для такого известного плейбоя, как он, этот мужчина – безнадежный романтик. Несмотря на всю эту чванливость мачо, он невероятно мил. И, как я ему уже говорила, это делает его опасным.

С мачо я могу справиться. Мачо заставляет болотную ведьму фыркать и шипеть. Сладость же приводит ее в замешательство, а в замешательстве начинаются настоящие неприятности.

Мы жадно целуемся, поглощая друг друга, мои руки в его волосах, а его руки обнимают меня. Я ценю, какой он большой и крепкий, и говорю ему об этом.

Картер опускает голову и прижимается щекой к моей шее. Она горит. Хриплым голосом он говорит: – Ты доставляешь мне удовольствие.

– Ты тоже доставляешь мне удовольствие.

– У меня такое чувство, будто я только что выиграл в лотерею.

Я смеюсь над этим.

– Полагаю, это было бы комплиментом, если бы у тебя уже не было всех этих денег.

– Черт. Ты права. Как насчет этого: я чувствую себя так, словно у меня была последняя стадия рака, и врач только что сказал мне, что он излечен.

– О боже.

Картер поднимает голову и смотрит на меня.

– Это было странно?

– Немного. Какой вид рака?

– Яичек?

Теперь мы оба смеемся, сплетаясь в темноте в объятиях друг друга, наши тела прижаты друг к другу. От него восхитительно пахнет. На вкус он еще лучше. Я бы хотела облизать его обнаженное тело сверху донизу, провести языком по каждому сантиметру его золотистой кожи.

Картер придавливает меня спиной к двери и прижимается ко мне своим тазом, потираясь об меня своей эрекцией. Я не могу сдержать тихий стон, который вырывается у меня. Прошла целая вечность с тех пор, как я чувствовала себя так.

Нет, до вчерашнего вечера это была целая вечность. У меня второй день этого странного небольшого подъема. К концу недели я, возможно, начну парить в воздухе.

Картер отрывается от моего рта и хрипит: – Мне нужно попробовать тебя на вкус. Я хочу провести языком по каждому изгибу твоего тела.

– Это так странно. Я только что подумала о тебе то же самое.

– Правда? О, черт. Это лучше, чем Рождество!

Мы улыбаемся друг другу, как два человека, которым сошло с рук что-то опасное и незаконное. Мы грабители банков, которые сбежали с награбленным. Я смутно осознаю, что мой рациональный ум покидает меня, но, честно говоря, мне все равно.

С ним я чувствую себя такой живой.

До сих пор я жила как во сне, ежедневно выполняя рутинную работу, страдая от маленьких и больших материнских забот, изо всех сил стараясь оплачивать счета и вырастить хорошего человека, и совсем забыла о развлечениях. У меня не было времени на них, разве что редкие шестисекундные сеансы с вибратором по вечерам в будни.

Это намного лучше, чем то, что было, и мы еще даже не добрались до самого интересного.

Подожди, что, черт возьми, я говорю? Пока? Секс уже предрешен?

– О-о-о, – говорит он. – Твоя улыбка только что погасла.

Выдыхая, я закрываю глаза.

– Мне жаль. Я снова слишком много думаю.

– Ты…ты хочешь, чтобы я ушел?

Застонав, я опускаю голову ему на грудь.

– Боже, воткни кол в мое сердце, почему ты этого не делаешь?

– Я не понимаю.

– Ты говоришь так, будто опустошен.

– Я опустошен.

– Ты не облегчаешь мне задачу, ты знаешь.

– У меня такое чувство, что я делаю что-то не так.

Я поднимаю голову и смотрю на него, такого красивого и смущенного, так стремящегося угодить мне, и думаю, что мне придется построить подземное бомбоубежище из стали для болотной ведьмы. Она ни за что не выдержит такого разрушительного притяжения.

Крепче обнимая его за плечи, я смотрю ему в глаза.

– Ты не сделал ничего плохого. Я просто устала. И больше не уверена, что существуют какие-то правила.

– Нет никаких правил. Мы можем делать все, что угодно. Это может быть так, как ты захочешь.

– Просто кажется, что мы движемся со сверхзвуковой скоростью.

– Чепуха. У нас уже было два свидания, а я еще не был внутри тебя. Мы движемся медленно.

Я смеюсь над его бесстыдством, когда Картер наклоняет голову и утыкается носом мне в шею.

– Хорошо, красавчик. Я польщена и очень соблазнена, но, боюсь, я старомодна. Я не прыгаю в постель к первому встречному.

Он поднимает голову и рассматривает меня с плутоватой улыбкой.

– Насколько соблазнена?

Я легонько хлопаю его по плечу.

– У тебя избирательный слух, мой друг.

– Нет, я слышал. Ты не прыгаешь в постели к первым встречным. Но никаких прыжков не будет. Как только мы окажемся в постели, то уже никогда не выберемся из нее.

Картер снова завладевает моими губами, целуя меня так страстно, что у меня перехватывает дыхание. Его руки блуждают по моему телу, обхватывая талию, бедра и попку.

Его пальцы впиваются в мою плоть, словно он пытается запомнить меня.

Я бы съязвила по поводу его манер, но я слишком наслаждаюсь всем этим, чтобы беспокоиться.

Когда Картер отрывается в следующий раз, то тяжело дышит. Он берет мое лицо в ладони и пристально смотрит мне в глаза.

– Позволь мне довести тебя до оргазма.

Сердце колотится, я прикусываю губу и пристально смотрю на него.

– Не думай об этом слишком много. Ты хочешь, чтобы я это сделал?

– Да. Нет. Я не знаю. Наверное? Боже, это сложный вопрос.

– Ты не обязана отвечать взаимностью. Мне просто нужно попробовать тебя на вкус, и я хочу, чтобы ты кончила. Я встану на колени прямо здесь, прямо сейчас.

Мой пульс учащается. Я не могу отдышаться. Не знаю, делали ли мне когда-нибудь такое заманчивое предложение. И кто бы мог подумать, что это будет так сладко.

Когда я не отвечаю, Картер прижимается губами к моему уху и грубо говорит: – Я хочу полакомиться твоей киской, София. Я хочу, чтобы ты кончила мне в рот. Сегодня вечером я хочу лечь спать, ощущая твой вкус на своих губах. После того, как я доведу тебя до оргазма, я уйду, так что тебе не придется беспокоиться о том, что я попытаюсь продолжить. Да или нет?

Мне кажется, я слышу, как все мои предки по женской линии дружно кричат «ДА!» но, как оказалось, я не нуждаюсь в их поощрении.

Он угостил меня ужином, прислал мне розы, сказал, что считает меня идеальной и красивой, и я подозреваю, что он действительно так думает. И он хочет доставить мне удовольствие без всяких условий.

Что касается ухаживаний, я сомневаюсь, что дальше будет намного лучше.

Какого черта. В любом случае, мне надоел этот вибратор.

Решившись, я смотрю ему в глаза, кладу руки ему на плечи и надавливаю на них.

Картер мгновенно опускается передо мной на колени, прячет лицо у меня между ног и погружает свои длинные, сильные пальцы в мою задницу. Он вдыхает, прижимаясь к моей юбке, выдыхает с тихим стоном и шепчет: – Спасибо.

Это я должна благодарить его, но он скользит руками по моим бедрам, задирает юбку, и мне больше неинтересен разговор.

Он смотрит на мои трусики. Я так рада, что надела симпатичную пару. Они черные, с небольшим количеством кружев, ничего слишком сексуального или дорогого, но по выражению его желания этого не поймешь.

Картер задирает мою юбку до талии и трется щекой о мои трусики, потом одной рукой стаскивает их с моих ног и засовывает в карман. Затем зарывается лицом мне между ног и снова вдыхает, на этот раз прямо в мою кожу.

Когда его горячий влажный язык скользит по моему клитору, я подпрыгиваю и задыхаюсь. Ощущения очень сильные. Декадентство. Ошеломляюще. Он проводит языком вверх и вниз, используя только кончик, мелкими, умелыми движениями, которые посылают волны удовольствия по всей нижней части моего тела и доводят мои соски до ноющей боли.

Я зарываюсь пальцами в его волосы, откидываю голову на дверь и закрываю глаза, наслаждаясь каждым движением и облизыванием, инстинктивно понимая, что ему нужно услышать, чтобы продолжать.

– Так хорошо, – шепчу я, затаив дыхание. – Ты такой хороший мальчик, Картер.

Он стонет в меня.

Это отдается во мне, фантастические вибрации становятся еще лучше, потому что это так грязно. Я двигаю бедрами в такт движениям его языка, теряя остатки сдержанности, когда он внезапно погружает свой язык глубоко внутрь меня.

Я выгибаюсь и со стоном тяну его за волосы. Мои бедра дрожат. Я не знаю, сколько еще смогу стоять.

Картер водит языком взад-вперед по моему набухшему клитору, периодически посасывая его, придерживая мою киску двумя пальцами одной руки и трахая меня пальцами другой. Я тяжело дышу и постанываю, двигая бедрами, мои соски горят, а пульс учащается, и влага стекает по моим бедрам.

Я выкрикиваю его имя. Он стонет от удовольствия и засовывает пальцы глубже в меня, двигая ими туда-сюда.

Когда я испытываю оргазм, мир за моими закрытыми веками становится белым. Мои крики экстаза эхом разносятся по темному дому. Картер все кружит и кружит надо мной, впитывая меня, прижимаясь ко мне лицом, а я дергаю его за волосы, облегченно вздыхаю и хвалю его снова и снова, теряясь в ощущениях.

Какой хороший мальчик, в самом деле.