Текст книги "Крыло Королевы (ЛП)"

Автор книги: Джессика Торн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Лёгкое покашливание за спиной заставляет меня подпрыгнуть на месте. Я резко разворачиваюсь на звук, лицо опять пылает. Пора перестать так палиться. Это бесит.

Принц Джондар, по всей видимости, вошёл через какую-то другую дверь, хотя я не знаю, откуда именно. На нём шёлковый халат поверх пижамы, но не похоже, что он вообще ложился. Однако он выглядит весьма бодрым. Его взгляд скользит по моей фигуре в облегающей ночной рубашке, которую выбрала Нерисса, и я запахиваю халат посильнее. Но его глаза нигде не задерживаются.

– Мне казалось, здесь никого не будет, – кто-то другой понял бы, что его не желают видеть, и поспешил бы уйти, но не Джондар. Он не из тех, кто улавливает намёки. Или очень, очень хорошо умеет делать вид, что не понимает.

Медленная улыбка растягивает уголки его выразительных губ.

– Я так и предположил. Не спится?

Я смотрю на него ничего не выражающим взглядом и отворачиваюсь.

– Вовсе нет.

Его тихий смешок усиливает эхо пустой комнаты и предупреждает меня о его приближении. Чёрт.

– Ах, вот теперь вы больше похожи на принцессу. Наконец-то.

– Вы хотите, чтобы я была похожа на стерву?

– На принцессу, – с бесконечным терпением поправляет он. – Как леди Элара.

Я тяжело выдыхаю через ноздри. Он считает, что так должна себя вести принцесса?

– Тогда я повторяю свой вопрос.

Джондар вздыхает, уже слегка нетерпеливо, слегка… ну, если бы речь шла о ком-то другом, я бы сказала «в смятении».

– Элара знает, как выжить среди придворных интриг. Не говоря уже об императорском дворе, где интриги могут привести к смертельному финалу. У неё не было намерения очернить вас лично. Уверяю, она окажет вам ценную поддержку при дворе.

Серьёзно? Он же стоял прямо рядом с нами при нашей с ней встрече. Или он совсем не следил за беседой?

– Тогда она хорошо притворяется.

Он берёт меня за плечи тёплыми и мягкими ладонями, как это мог бы сделать один из моих братьев. Волна удивления проходит сквозь меня. Слишком личный жест. Слишком. Я разворачиваюсь, чтобы оставить Джондара там, где он стоит, но он тянет меня обратно, и я неожиданно замечаю настороженность в его взгляде. Он выглядит встревоженным. Пристыженным. Всего на секунду.

– Элара хотела смутить меня, – признаётся он после паузы. – Ей нужен статус, а я отказался ей его дать. Но, боюсь, она использовала тебя, чтобы уколоть меня. Это было мелочно, но не суди её строго.

– Что ты ей сделал?

Кривая усмешка, отразившаяся на его лице, – это маска, за которой скрывается что-то ещё. Но я не уверена, что там может быть… Чувство утраты? Боль? И то, и другое?

– Я не сделал ей предложение руки.

Я ждала чего-то пострашнее.

– Почему?

– Потому что я её не люблю.

Некоторое время я просто не знаю, что сказать. Даже у него есть выбор, которого лишили меня?

– Тогда я не знаю, кому повезло больше.

Джондар опускает голову, и мне кажется, что он собирается сказать ещё что-нибудь. Может, он попробует меня успокоить. Я сжимаю руки в кулаки, готовая ударить, если он только попытается сделать хоть что-нибудь.

Однако когда он вновь поднимает глаза на меня, его лицо вновь становится, как обычно, холодным и суровым.

– Мы прибудем в пространство Антееса завтра в двенадцать по корабельному времени. Нас встретит шаттл, который доставит до планеты. Антейм подготовил приём в вашу честь на борту, чтобы первая встреча была менее публичной – единственная возможность перед выходом к толпе. Это большая часть и знак высочайшего уважения, которое он к вам испытывает.

Джондар смотрит на меня так, будто чего-то ждёт. Похоже, его радует идея непубличного первого знакомства. Возможно, он думает, что я тоже обрадуюсь.

– Я думала, что антейм никогда не покидает планету.

Усмешка вновь прорывается через его маску строгости.

– Приём на корабле на нашей орбите едва ли можно назвать «покинуть планету». Даже если его ноги несколько часов не будут касаться антейской земли, мир от этого не развалится.

В докладах такой уверенности не было. И зачем вообще это личная встреча? Не ради меня же? Может, он обеспокоен тем, какую жену ему привезли. Может, он хочет увидеть меня, пока ничего не объявлено официально, чтобы он мог сразу же отправить меня домой, если я настолько ужасна, что даже раздумывать не о чем. Может…

Но ничего из этого я не могу сказать Джондару. Я должна скрывать свои чувства, свои мысли. Мне надо уйти от него.

– Разумеется, – дипломатичный ответ. – Антейм очень великодушен.

Я проскальзываю мимо Джондара, стараясь сделать это максимально царственно, а в дверном проёме появляется Шай, в его взгляде сталь. Он зол. Больше, чем зол. Когда он замечает Джондара, сталь в его глазах раскаляется.

– Ваше высочество, – начинает он напряжённым голосом. Значит, он тоже не заметил, как тот вошёл. Ох, Шай, недоглядел. Не думала, что это возможно. – Что здесь?..

– Я возвращаюсь назад, – отвечаю ему. Я не в настроении для выговоров. Не хочу выглядеть ещё глупее, чем сейчас. С меня уже хватит. – Можешь запереть меня, если в этом есть необходимость.

Когда я собираюсь перешагнуть порог, голос Джондара меня останавливает:

– Беленгария?

Он говорит моё имя с такой осторожностью, что в первые секунды я подумала, меня окликнул кто-то другой. Я оглядываюсь, пронзая его всё ещё злым взглядом. О предки, как же хорошо злиться, выпуская на ком-нибудь пар.

– Антейм – хороший человек. Он… он многое значит для… для своего народа. Этот брак – огромный, решительный шаг. И очень противоречивый. Многие антейцы не одобряют действия, которые могут указывать на союз, устроенный Империей. Наши враги, равно как и наши друзья, могут стать серьёзной угрозой. Ему нужны сильные и верные союзники рядом с ним.

Я стараюсь оставаться невозмутимой, как стекло, хотя внутри меня вихрь чувств. Про силу я могу понять, но верность нужно заработать. Джондар подразумевает нечто большее. Оно скрыто не в его словах, а в его голосе, в глубине его глаз. Безграничная преданность. Любовь.

Ждёт ли он от меня, что я влюблюсь в Конлейта ещё до того, как увижу его? Надеется ли он убедить меня? Или он пытается выразить нечто большее?

– Я дала слово, принц Джондар, – смягчаю тон, совсем чуть-чуть. – Если вы сомневаетесь во мне, значит, вы ничего не знаете о вейрианцах.

***

Дэн и Джессем дежурят у моих апартаментов, когда мы возвращаемся.

В комнате слишком тихо. Начиная с того момента, как мы останавливаемся у двери и Джессем её открывает, я уже знаю – что-то не так. Совсем не так.

Тишина. Темнота такая глубокая, что поглощает меня с головой. Все окна затемнены, непрозрачны. Ни одной звезды, одна тьма, как было, когда я уходила. Совсем ни одного проблеска света. Я задаюсь вопросом, где же Нерисса. Тёмная фигура перемещается передо мной. Я замечаю напряжённые мышцы, готовые к любой опасности. Шай.

Он тоже это чувствует.

Он кивает своим людям, и они заходят, чтобы проверить апартаменты. Джессем, вошедший первым, включает свет.

Нерисса лежит посреди алого ковра, которым так восхищалась. У меня в горле застревает крик. Один взгляд, и я понимаю, что она мертва. Ей не за чем было бы устраивать спектакль.

Но… Это же Нерисса.

Рядом с её рукой разбитое стекло с жидкостью внутри, льющейся на ковёр. Бутылка ледяного вина стоит открытой на столе. Запоздало я вспоминаю свои слова. Я сказала ей, что она может его забирать. Видимо, она решила выпить ночью бокал вина.

Я отдала ей яд. Всё равно, что сама налила его.

А затем мне приходит ещё одна мысль, ещё чудовищнее: она умерла одна. Некому было ей помочь.

Звук, похожий на что-то среднее между всхлипами и икотой, разрывает тишину.

Шай резко разворачивается, распахнув глаза от тревоги. Мне стыдно и жутко страшно, я прижимаю руку ко рту, чтобы приглушить звуки, но дрожащие плечи всё равно меня выдают.

– Джессем, сообщи принцу Джондару о произошедшем и о том, что мы обязательно это расследуем. Скажи ему, чтобы предоставил принцессе другие комнаты. И проверь их микросканером. Всё ясно?

Джессем отрывисто кланяется и вылетает из апартаментов.

Шай подходит к телу. Я застываю на месте, неспособная пошевелиться. Оцепеневшая. А ему удаётся сохранять спокойствие и действовать, хотя Нерисса тоже, можно сказать, вырастила его. Он приседает на колено, наклоняется, проверяя дыхание и пульс, касается холодной бледной кожи. Он отмечает все детали. Потому что ему нужно знать всё.

– Похоже на яд, – говорит Дэн.

Шай громко выдыхает, и на его лице мелькает досада. Это нельзя заметить, если не знать его так хорошо, как я.

– Да, похоже. Но не обязательно. Нужно проверить кровь на токсины, как и вино. С этого и начнём. И Дэн, воспринимайте это как дело Вейриана. Она одна из нас, как и Бел. Нет необходимости вмешивать Джондара и антейцев.

– Это его корабль, капитан, – возражает Петра. Её голос звучит несколько официально, но твёрдо. И она права, разумеется. – Принцесса находится под его защитой.

– Она всё ещё наша принцесса, по крайней мере пока. С кем они собираются спорить? Займитесь этим. Я хочу, чтобы с самого начала была установлена наша полная юрисдикция. Кто-то только что попытался убить Бел. Я не позволю, чтобы это сошло им с рук.

Невыносимая усталость накатывает на меня вместе со ступором. Скорбь, которую я пока ещё не начала испытывать, маячит на горизонте, как огромная волна, которая вот-вот меня затопит. И всё это время я не могу оторвать глаз от Нериссы. Даже когда один из стражей накрывает её тело простынёй.

Глава 5

Только когда меня будит чей-то крик, я понимаю, что всё это время рыдала, пока не уснула. Глаза щиплет, а в голове стоит ноющая боль. Я сажусь, моргая в темноте незнакомой каюты. Уже другой.

Нерисса мертва. Из-за меня.

Я застываю, тяжело дыша. Крики продолжаются, прерываемые другими голосами.

Шай. Этой Шай. Его холодный и официальный, но в то же время решительный тон звучит среди воплей.

И Джондар. Такой же целенаправленный тихий злой голос.

А кто тогда орёт?

Я заставляю себя подняться, пребывая в ужасе от того, как дрожат мои ноги. С мрачной решительностью я напоминаю себе, что нужно быть сильной, не поддаваться панике и не думать о Нериссе. Не сейчас.

Петра сидит у двери, но вскакивает на ноги при моём появлении.

– Ваше высочество. Я скажу им быть потише.

Качаю головой.

– Сейчас не до этого официоза, тебе не кажется?

Она нажимает на панель, и дверь открывается, озаряя нас светом. Я моргаю и замечаю несколько человек. Все вооружены, все злятся.

Дэн, Джессем и Том держат оружие в руках, но и люди Джондара тоже. Это делу никак не поможет, и перестрелка с антейцами обернётся дипломатическим кошмаром, но не похоже, что кто-то об этом подумал. Руки Шая скрещены на груди, его непреклонный взгляд направлен на Джондара. Принц стоит обманчиво расслабленно, но его глаза как два лезвия. Его руки опущены по бокам, ладони сжаты в кулаки. От напряжения в комнате моя кожа словно обтягивает кости.

Они все замолкают и смотрят на меня, словно я им как-то помешала. Ах да, я же влезла в их разговор. Если бы такое произошло дома, в Эльведене, мой отец отправил бы их чистить конюшни и самые грязные туалеты в Крыльях.

А я?

Я измученная и жалкая. С меня хватит. У меня нет сил, чтобы строить из себя воплощение добродетели, даже если бы я это умела.

Я помню, как много лет назад мама пришла к нам, когда Зендер облил Люца чем-то зелёным и светящимся, а потом собирался повторить это с Артом. Я была невинным свидетелем – ну, почти – но это не имело значения. Один её взгляд пронзил нас всех. Один взгляд, который говорил, что она не потерпит ни лжи, ни утайки. Теперь я использую этот взгляд. И даже пытаюсь повторить её интонацию.

– Что здесь происходит?

– Принцесса, я разберусь… – начинает Шай, но Джондар подходит ко мне, перебивая его:

– Мы не оставим так это вопиющее оскорбление. Я привлеку к делу своих лучших людей, принцесса.

Шай сверлит его взглядом:

– Мы уже заметили, как один из ваших «лучших людей» передал ей вино.

– Достаточно, – говорю ему. – Это не решает проблемы, капитан.

Шай прислушивается к словам, словно не веря, что их произнесла я, а не какой-то призрак из прошлого. Он переводит на меня взгляд, в котором сквозит неверие. Я знаю, что он злится – на Джондара, а теперь и на меня, – и мне кажется, что он сейчас не может ясно мыслить. Это само по себе удивительно. Он всегда был таким холодным и непоколебимым.

Я могу себе представить, как выгляжу сейчас – растрёпанной, истощённой. Совсем не как принцесса. Я так устала, что не могу набраться сил и заговорить громче. Но по какой-то причине мне и не нужно повышать голос. Они оба затихают, сосредоточившись только на мне. Это что-то новенькое. Может, у меня, в конце концов, есть командирский потенциал. Может, во мне больше от матери, чем я думала. Я делаю вдох, чтобы взять себя в руки. Что ещё бы она сделала? Если подумать, то вот и ответ. Прежде всего, она взяла бы дело в свои руки.

Значит, и мне нужно взять на себя контроль, пока есть шанс.

– Вино было подарком. От кого?

– От леди Элары, – отвечает Джондар и краснеет. – Но это не…

– Тогда нам для начала нужно поговорить с Эларой. Где она?

Оба смотрят в пол, на стены – куда угодно, только не мне в глаза.

– Заперта в своих апартаментах, ваше высочество, – наконец, говорит Шай. – Как и все пассажиры. Мы сразу же об этом позаботились.

Так вот из-за чего были те вопли? Потому что даже если Шай ответственен за мою безопасность, это не даёт ему право запирать антейскую знать в их апартаментах. Я посылаю ему укоризненный взгляд, и он выглядит сбитым с толку. Он к такому не привык. Я всегда делала, как он говорит, или, по крайней мере, поддерживала его. Чувство вины давит на грудь, но я безжалостно отгоняю его. На это нет времени. Речь идёт не о нём. Ни об одном из них.

– По-твоему, Элара может стоять за всем этим? – спрашиваю я спокойным, ровным голосом, без намёка на угрозу.

Это вопрос в лоб, знаю, но сейчас самое время для прямолинейности. Джондар тут же мотает головой – его рефлекторная реакция и, вероятно, правдивая.

– Мне нужно с ней поговорить, – обращаюсь к нему. И это не просьба.

Надо отдать ему должное, Джондар выглядит весьма взволнованным этой перспективой. Вейрианский суд известен далеко за своими пределами. На своей земле у меня было бы полное право потребовать дуэль, в которой Элара – ни разу в жизни не поднимавшая ничего острее столового ножа – не смогла бы победить. Но есть ещё кое-что в его глазах. Искреннее беспокойство. Может, за меня. Может, о ходе моих мыслей. Почему-то я сомневаюсь, что он беспокоится за неё.

– Элара бы никогда не оказалась замешана ни в чём подобном. Её репутация безупречна, ваше высочество.

– Тогда позволь мне поговорить с ней, и мы это выясним.

***

Джондар стучит в дверь, перед тем как открыть её. Я удивлённо моргаю. Что он делает? Предупреждает её о нашем приходе? Антейцы явно не представляют, как нужно действовать в таких ситуациях. Я оглядываюсь на Шая, который, если это вообще возможно, выглядит ещё злее. «Он на взводе, а значит, бесполезен», – сказал бы мой отец. Шай выше этого. Должен быть выше.

Злость – плохой советчик в таких делах. К тому же, мы говорим о смерти Нериссы. Моей компаньонки, которая всегда была добра и заботлива. Моей подруги. Шай тоже вырос под её присмотром. Она заботилась о многих сиротах, чьи родители погибли на войне и которых наша семья взяла под опеку.

В это сложно поверить, но Шай справляется хуже меня. Скорбь – сильная эмоция, а вейрианцы всегда были горячим, эмоциональным народом.

– Останься здесь, – приказываю ему.

– Принцесса…

– Шай, – я вкладываю в голос нотки предупреждения, и, к моему удивлению, он отступает. Его челюсть напряжена, но он не возражает. Я захожу за Джондаром внутрь.

Элара выглядит ужасно. Идеальная причёска растрёпана, плохая кожа небрежно замазана косметикой, глаза опухшие и красные. Я молча рассматриваю её – намеренно прибегая к тактике доминирования, – и держу лицо бесстрастным и нечитаемым.

И долго ждать не приходится.

– Я ничего не сделала, – взывает Элара, заламывая руки. – Я подарила вино, это правда, но я ничего не знаю про яд. Зачем мне это? Джондар, скажи ей. Прошу, скажи ей. Не отдавай меня этим дикарям. Я ничего не сделала.

Дикарям. Какая прелесть. Именно этого я и ожидала от антейской знати. С другой стороны, судя по взглядам моих стражников у двери, у Элары, вероятно, есть все основания бояться.

Но если она сейчас играет, то в ней умерла великая актриса.

– Откуда ты взяла вино?

– Откуда? Я не знаю. Сказала своему секретарю, и он принёс, – в её голосе даже есть нотки возмущения, всего на мгновение, которые я могла бы ожидать от неё, а затем её лицо вновь искажается. Она снова начинает рыдать, икая между словами. – Я просто… просто хотела вам… что-нибудь милое…

Милое. Сомневаюсь. Она хотела преподнести что-то впечатляющее, баснословно дорогое, что показало бы её могущество и поставило бы меня на место.

– Где секретарь? – спрашиваю я, но Джондар уже говорит по маленькому коммуникатору, который носит на запястье. Он поднимает глаза, без колебаний встречаясь со мной взглядом.

– Все заперты в своих комнатах. Он должен быть здесь. Или где-то рядом. Она всегда держала слуг поблизости. Сейчас выясним.

Голос, который раздаётся в ответ, звучит искажённо, металлически, но достаточно разборчиво.

– Каюта 410, он внутри, прямо рядом с вами.

Прямо рядом с нами. Я собираюсь выкрикнуть приказ, но Шай уже действует. Все они – мои стражи, люди Джондара. Полный хаос. Даже Элара вскакивает с кровати, когда дверь напротив распахивается и в коридоре вспыхивает плазменный огонь.

Что-то твёрдое врезается в меня, я оказываюсь на полу, надо мной нависает чьё-то тело. Через секунду я осознаю, что это Джондар. Он прижимает меня к полу, прикрывая собой от выстрелов.

Я толкаю его, и это как пытаться сдвинуть скалу. Какого чёрта он творит? Защищает меня? Я слышу шум, приглушённый и жуткий, который вдруг прекращается.

Всё затихает. Всё. Наконец, Джондар поднимается, и я снова могу дышать. Подскакиваю на ноги, бросаю на принца испепеляющий взгляд и несусь к двери, в ярости на него, на них всех.

– Назад! – орёт Шай. – Охраняйте ту комнату. Том, он упал? Том?

В узкой каюте напротив на полу растянулось тело, руки разбросаны в разные стороны, рядом лежат два плазморужья.

Видимо, это и есть секретарь. Совсем, совсем мёртвый.

Шикарно.

Тишина накрывает нас, как тёплое одеяло летним вечером. Я прочищаю горло.

– Знаешь, его ведь можно было допросить, – едким тоном говорю Шаю. Снова мамины нотки. – Задать пару вопросов. Самых важных. А теперь не получится.

Шай смотрит угрюмо, ни капли не раскаиваясь.

– А ты как думала? Что мы просто позволим тебе стоять здесь и задавать свои вопросы, пока он стреляет?

Я возвращаю ему взгляд. Потому что он прав. Но и я тоже, чёрт возьми. Ситуация, как ни крути, скверная для всех. Кроме того, кто хочет меня убить. Сейчас, по крайней мере.

Настоящий командир задаёт вопросы и получает на них ответы. Чего бы это ни стоило. Вот что я должна делать. Собраться, сосредоточиться. Раздать указания и выяснить, кто стоит за всем этим.

– Обыщите комнату. Его вещи. Узнайте его пароль и проверьте историю коммуникатора. Проверьте всё.

Оказывается, отдавать приказы довольно просто. Это определённо моя задача, раз ничего больше мне не разрешается.

И тогда я вспоминаю про Джондара. Он пристально смотрит на меня. Его лицо настолько бледное, что могло бы выглядеть смешным при других обстоятельствах. Но это не смешно. Совсем.

– Принц Джондар? С вашего позволения?

– Моего… моего позволения, принцесса Беленгария? – он выглядит растерянным. И Элара всё ещё воет, голос хуже, чем сирена, что делу не помогает.

Он не знает, что делать, и вместо этого смотрит на меня. Я хватаюсь за эту возможность.

– Ваше позволение обыскать каюту убийцы и его вещи. Ваше позволение продолжить, – у меня ведь, на самом деле, нет таких полномочий здесь. И я не могу просто взять всё на себя. Не официально.

Он встряхивается, как человек, только очнувшийся от кошмара, и злость вспыхивает в его взгляде. Ах да, это она. Что же было до этого?

– Даю разрешение, принцесса. Олден, Фент, помогите им, – двое его стражей отрывисто кланяются, Шай выкрикивает указания им тоже. Я не двигаюсь с места, просто терпеливо жду. Вот моё оружие. Джондар выдерживает не дольше Элары. – Этого не должно было случиться. Мы не жестокие люди, ваше высочество. Держать при себе такое оружие, обращать его против других…

Нет, антейцы не такие. Насилие – не их путь. Для этого есть вейрианцы. Отравленное вино, однако, вполне в их духе… Я проглатываю язвительные комментарии, которые бы только усугубили ситуацию.

– Такое случается на войне, принц Джондар. А мы все втянуты в войну с гравианцами, – Эларе уже плохо от собственных рыданий, она вся как один большой комок нервов в красивом платье. – Можно вызвать ей врача с успокоительным?

– Да, конечно.

Он вновь обращается к коммуникатору на запястье, кратко поясняя ситуацию и вызывая врача, который приходит через несколько минут и уводит Элару, за ними следуют двое стражников.

– Ваши путешествия всегда так насыщенны событиями? – спрашиваю Джондара.

Он тяжело выдыхает.

– Обычно нет, – его коммуникатор пиликает, и он проверяет его, напрягаясь. – Мы уже почти готовы перейти в пространство Антееса. Королевский шаттл с планеты должен встретить нас на орбите, и антейм будет на борту. Мне следует дать вам время подготовиться.

Уже так скоро. На мгновение я почувствовала себя полезной, нужной, способной. А теперь это всё закончилось. Я просто обманывала себя, думая, что они позволят мне принять участие в расследовании. И как, во имя всех моих праотцов, я должна сама надеть одно из этих нелепых платьев? Но я не скажу ему об этом. Нет, я найду себе что-нибудь простое. Надеюсь, среди гор кружева там затесалось что-то из моей одежды.

Я думаю о Нериссе и чувствую ком в горле. Она бы помогла мне, дала бы множество наставлений. Она бы запомнила наизусть все их придворные обычаи, все мои обязанности и расписание. Я даже никогда толком не просматривала эти материалы, потому что была уверена, что она обо всём позаботится. А теперь… теперь она мертва. Я больше никогда её не увижу. Не смогу провести расследование, чтобы выяснить, кто на самом деле стоял за всем этим. И, вероятно, никогда этого не узнаю.

Я сжимаю кулаки так сильно, что ногти болезненно впиваются в мои ладони, и пытаюсь подавить скорбь и растущую панику вместе с ней. Запереть всё на замок.

Политика никого не ждёт. Ни меня. Ни расследования. Ни мёртвых. Лайнер направляется к Антеесу и моему будущему супругу.

– Так, ладно, – я выпрямляюсь, словно мой позвоночник сделан из стали, и обещаю себе, что справлюсь со всем этим.

Уже без Нериссы.