Текст книги "Женатые любовники"
Автор книги: Джеки Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 33 страниц)
10
С Коулом и его сестрой Кэмерон встретилась в баре отеля «Беверли-Уилшир». Появление в зале Натали Дебарж произвело небольшую сенсацию. Все разговоры мигом замерли, а посетители только что не вскакивали на ноги, чтобы увидеть ее хоть краешком глаза. И дело было не только в том, что высокая, стройная, темнокожая Натали выглядела очень эффектно в черном кашемировом свитере, белых полотняных брюках и мягкой фетровой шляпе. Она была не только очень красивой женщиной, но и популярной ведущей нескольких развлекательных телепрограмм, в том числе соведущей двух популярных ночных шоу, соперничавших с «Экстрой» и «И-Ти».
После примерно четверти часа светской болтовни Кэмерон перешла к сути и начала подробно излагать суть своего предложения. Натали, потягивая «Космополитен», внимательно слушала, время от времени задавая довольно-таки каверзные вопросы. Впрочем, Кэмерон так много раздумывала о своем проекте, что ответить на них ей не составляло труда.
Когда Кэмерон закончила, Натали некоторое время задумчиво молчала, постукивая по столу длинными, ухоженными ногтями. Наконец она сказала:
– Что ж, пожалуй, это мне подходит, но у меня будет одно условие: мой брат должен стать твоим равноправным партнером. Пятьдесят на пятьдесят. Если ты согласна, я готова удвоить твой начальный капитал. Если нет – ничего не выйдет. Ну, что скажешь?
– Конечно, я согласна! – ответила Кэмерон, тщетно стараясь справиться с волнением. Наконец-то ее мечта начала сбываться! – Никаких проблем, Натали… Мы с Коулом всегда ладили, кроме того, мне будет очень приятно начинать собственное дело с партнером, которому я могу доверять и на которого всегда могу положиться.
– А главное, – рассмеялся Коул, который до этого сидел молча, – с этим партнером тебе вовсе не обязательно спать!
– Неужели, Кэмерон, тебе так и не удалось перевоспитать этого шалопая? – спросила Натали, сохраняя самое серьезное выражение лица. – Такая красивая женщина…
– Еще нет, – улыбнулась Кэмерон. – Но я над этим работаю. Честное слово, я умею быть настойчивой.
– В таком случае я готова тебя финансировать, – улыбнулась Натали.
– Правда? – вырвалось у Кэмерон. Ее зеленоватые глаза горели восторгом.
– Угу, – ответила Натали, продолжая улыбаться. – Считай, что принципиальное согласие получено. Формальную сторону ты можешь обговорить с моим бизнес-менеджером Лаурой Литцер. Она – стреляный воробей, так что даже не пытайся меня надуть, не выйдет!
– Ну, Натти! – Коул по-детски выпятил губы. – Никто и не думал тебя надувать!
– В таком случае решено, – подвела итог Натали.
– Это просто потрясающе! – воскликнула Кэмерон, поворачиваясь к Коулу. – Даже не верится, что мы уже сегодня можем оформить аренду помещения и оборудования!
– Можем. Натали слов на ветер не бросает, – подтвердил Коул и поднялся. – Спасибо тебе, сестренка, – добавил он. – Ты не пожалеешь.
– Уж постарайся, чтобы я действительно не пожалела, – ответила Натали и, встав из-за стола, обняла брата за плечи. – Ах да, чуть не забыла: за все, что я для вас сделала, вы должны разрешить мне бесплатно тренироваться в вашей студии. И мне, и моим друзьям тоже.
– Ты, разумеется, можешь тренироваться бесплатно, когда захочешь. А вот твоим друзьям придется платить, – ответил Коул с самым серьезным видом. – Это бизнес, сестренка, не забывай!
– Это – бизнес, а ты – жмот, – отрезала Натали, состроив обиженную гримасу.
– Таким ты меня воспитала.
– Язык – что помело. – Натали вздохнула и взяла со стола свою сумочку. – Ладно, малыши, сейчас я вас покидаю, меня ждут Бред и Анджелина. Завтра поговорим еще.
– Слушай, ущипни меня. Мне кажется, я сплю! – проговорила Кэмерон, когда Натали направилась к выходу. – Мы действительно можем начинать наше дело или я себе это только вообразила? Кстати, как ты думаешь – можно уже все рассказать Линде?
– Говори кому хочешь, – улыбнулся Коул. – Если Натали что-то пообещала – она сделает, не подведет.
– Гм-м… – Кэмерон ненадолго задумалась. – Мне кажется, лучше все же подождать, пока у нас все будет готово, а потом собраться всем вместе и отпраздновать.
– Так и сделаем, – согласился Коул, который был очень рад тому, что Натали откликнулась на его просьбу, да еще как откликнулась! Значит, она все-таки верила в него! Для Коула это стало приятной неожиданностью.
– Да здравствует наше партнерство! – воскликнул он, обнимая Кэмерон. – Вот увидишь, у нас получится! Мы сделаем наш фитнес-клуб лучшим во всем городе!
– Конечно, сделаем, – кивнула Кэмерон. – Но сначала мне нужно позвонить Айрис и сказать ей, что мы согласны.
– Давай звони скорее.
Кэмерон достала из сумочки телефон и набрала номер риелторши. Айрис ответила на втором гудке.
– Наконец-то!.. – воскликнула она, с облегчением переводя дух. – Пентхаус вот-вот уйдет к другому клиенту. Его рвут у меня из рук буквально с мясом.
– Но ведь я первая его смотрела, – резко сказала Кэмерон. – И просила придержать его для нас.
– Я знаю, дорогая, знаю, – возбужденно ответила Айрис. – Но ведь ты обещала перезвонить через…
– Вот я и перезваниваю, – перебила Кэмерон и переглянулась с Коулом. Не хватало еще, чтобы такое замечательное помещение увели у них из-под носа. – Черт побери, Айрис, ведь еще и суток не прошло…
– Ладно, попробую что-нибудь сделать, – пообещала риелторша.
– Ты лучше не обещай, а сделай, – отрезала Кэмерон. – Это наш пентхаус. Оформляй документы, деньги я переведу, как только будет готов договор. – И она выключила телефон.
– Ну ты и крута, – пошутил Коул. – С тобой просто-таки опасно иметь дело!
– Ничего, пусть тоже поработает, – сердито сказала Кэмерон. – Впрочем, я думаю – у Айрис все получится, она пробивная девчонка и к тому же кое-чем мне обязана.
На этом они расстались. У Коула было назначено свидание, поэтому он вскочил на свой мотоцикл и умчался. Кэмерон была свободна, но возвращаться домой ей не хотелось – она все еще была слишком взволнована. По этой причине она раздумала ехать к Марлону. В конце концов Кэмерон все же отправилась к себе, но в дом заходить не стала. Вместо этого она забрала у мистера Васаби своих собак, затолкала их на заднее сиденье «Мустанга» и поехала на побережье.
Шоссе было свободно, и до Парадайз-Коув она добралась меньше чем за час. Оставив машину на стоянке, Кэмерон отвела собак на «дикий» пляж и отцепила поводки, предоставив Йоко и Леннону вдоволь побегать и порезвиться. На пляже в этот час никого не было – дело шло к вечеру, к тому же с океана дул сильный холодный ветер, да и волны были немаленькие. Кэмерон, однако, не беспокоили ни ветер, ни шум океанских валов. Глядя, как носятся по песку ее собаки, она и сама готова была пуститься в пляс. Ей до сих пор не верилось, что ее мечта так скоро осуществится. А ведь казалось – она только недавно приехала сюда с Гавайев, не имея за душой ровным счетом ничего, кроме дурных воспоминаний и мужа, который едва ее не убил.
В первое время Кэмерон частенько спрашивала себя, почему Грегг не стал ее разыскивать, но потом решила, что ему, скорее всего, просто стыдно смотреть ей в глаза. А может быть – только может быть – он раскаивается в том, что совершил.
Впрочем, все это было уже неважно. К Греггу теперь она не питала никаких чувств, кроме презрения. Он оказался настоящим подонком, и Кэмерон только молилась, чтобы они никогда больше не встретились.
Она долго гуляла вдоль берега, пока Йоко и Леннон наслаждались свободой, валяясь в песке или гоняясь друг за другом вдоль полосы прилива. Наконец Кэмерон подозвала собак и, пристегнув поводки, направилась к машине. Владевшее ею волнение почти улеглось, пора было кое-что серьезно обдумать. Хоть бы Айрис уже отзвонилась, подумала Кэмерон, тогда бы она точно знала, что пентхаус достался им. С таким помещением и с таким партнером, как Коул, можно было бы вообще ни о чем не беспокоиться.
Когда Кэмерон вернулась наконец домой, было уже около полуночи. Только сейчас она вспомнила, что в семь утра ей нужно быть у Дона. Черт, опять она не выспится! И, поставив будильник на шесть, Кэмерон торопливо легла.
Пережитое волнение все же помешало ей выспаться как следует. Кэмерон то и дело просыпалась, а в пять была уже на ногах. Выгуляв собак, она позавтракала тостами и омлетом из яичных белков, потом натянула спортивный костюм и любимые «Пумы» и поехала к Дону.
Ей пришлось довольно долго звонить у входных ворот, прежде чем Дон наконец открыл. Сам он ждал ее на крыльце. Дон был в мешковатых пижамных брюках и босиком, волосы взлохмачены, на щеке отпечатался след подушки. Кэмерон было совершенно ясно, что он только что проснулся.
– Уже семь! – Кэмерон выразительно постучала пальцем по циферблату своих часов. – Ты проспал.
Дон обворожительно улыбнулся – и тут же подавил зевок.
– Виноват, – пробормотал он. – Вчера мне подвернулось одно дельце, и я поздно лег.
– Меня это не касается, – сухо сказала Кэмерон, входя в дом. – Ведь ты знал, что в семь часов у тебя тренировка.
– А может, сегодня пропустим? – спросил он и снова зевнул.
– Как хочешь, но на оплату это не повлияет.
– Хорошо. – Дон почесал в затылке. – Пришли мне счет.
Кэмерон уже повернулась, чтобы уйти, но передумала.
– Можно мне кое о чем спросить? – проговорила она, взглянув на него в упор.
– Конечно, – ответил Дон и улыбнулся, откровенно любуясь ею. Ее свежая красота бодрила Дона словно хороший глоток тонизирующего напитка.
– Не знаю, может быть, я ошиблась, – сказала Кэмерон, – но у меня сложилось впечатление, что ты хотел заниматься. Что же случилось? Куда подевался весь твой энтузиазм?
– Ты сама сказала, что я в хорошей форме, – возразил он, не в силах оторвать взгляда от ее губ, которые словно умоляли о поцелуе.
– В хорошей, но не в идеальной. Кое-что можно и подправить.
– Ты так думаешь? – рассеянно осведомился Дон, который в этот момент пытался представить ее голой в своей кровати.
– Да, – решительно кивнула Кэмерон, еще раз оглядывая его тело. Что ни говори, а Дон действительно следил за собой. У него был рельефный, хорошо прокачанный пресс, крепкие бицепсы, развитая грудь. Кэмерон даже стало интересно, что случилось с его предыдущим инструктором, который так хорошо над ним поработал.
– Вот что, – проговорил Дон, которому вдруг захотелось, чтобы она перестала болтать и пошла с ним в его спальню, – сделай мне одно одолжение, а? Сходи на кухню и свари нам кофе, а я пока приму душ и что-нибудь накину.
– Это что, шутка? – Кэмерон не верила своим ушам.
– Почему – шутка? – удивился Дон. – Тебе что, трудно?
– Сам вари свой кофе, – отрезала она.
– Но… – Дон, похоже, совершенно искренне не понимал, в чем дело.
– У тебя что, нет домработницы? – раздраженно бросила Кэмерон. Ей очень не нравилось, что Дон разговаривает с ней как с прислугой, готовой исполнить любой его каприз.
– Я не люблю, когда в моем доме постоянно кто-нибудь торчит, – объяснил он.
– Значит, ты поэтому не женат? – усмехнулась Кэмерон.
– А что? – Дон многозначительно засмеялся. – Хочешь попробовать себя в новом качестве? Подавай заявление, пока место вакантно.
– Нет, эта работа не для меня, – отрезала Кэмерон.
– Ну почему с тобой так трудно иметь дело? – вздохнул он.
– Вовсе не трудно, – возразила она. – Просто я серьезно отношусь к своим обязанностям. Да и тебе тоже следовало бы быть посерьезнее.
– О'кей, хватит читать мне нотации. Я все понял. – Дон поднял руки, словно сдаваясь на милость победителя. – Я сам сварю кофе, потом переоденусь, и мы позанимаемся… – Он посмотрел на часы. – …Пятнадцать минут.
– Пятнадцать минут? – переспросила Кэмерон, удивленно качая головой. – Но ведь ты платишь мне за часовую тренировку.
– У вас, юная леди, одни деньги на уме, – упрекнул ее Дон, улыбаясь. – Я же сказал, что заплачу за все время. Или ты мне не веришь?
– Верю, просто мне не хочется зря тратить свое время и твои деньги.
– Какая забота о моих деньгах! – поддразнил ее Дон.
– Я привыкла заботиться об интересах клиентов. И обычно они платят мне тем же.
Они обменялись долгими взглядами, потом Дон, которому надоела эта словесная пикировка, сказал:
– Как насчет того, чтобы поужинать сегодня вместе?
– Что-что? – не поняла Кэмерон.
– Поужинать. Сегодня вечером. Ням-ням, понимаешь? – не удержался он от шпильки. – Это такой местный обычай. Два человека, как правило – мужчина и женщина, идут в ресторан, чтобы вкусно поесть.
– Нет.
– Что – нет?
– Нет, спасибо.
Дон удивленно взглянул на нее.
– Извини, я не подумал… Может быть, ты из… из этих?
– Что-о?! – не поняла Кэмерон.
– Интересуешься женщинами, – пояснил он.
– Ах вот оно что! Теперь понимаю… – Кэмерон разозлилась. – Я отказалась идти с тобой в ресторан, и ты решил, что я – лесбиянка? А что, других вариантов нет?
– Но я вовсе не против лесбиянок, – ответил Дон. – Просто мне не очень нравится само слово, а так… Обычно я их называю гейшами. Мужчины – геи, а женщины – гейши, понимаешь?
– Очень остроумно! – фыркнула Кэмерон, но ее взгляд невольно стал мягче, и Дон сразу приободрился.
– Я только хотел сказать, что, если бы ты была, гм-м… одной из них, это было бы очень печально. Такая красота не должна пропадать зря! – добавил он, любуясь ее разрумянившимся от гнева лицом. – Но если…
– Я не лесбиянка, – твердо сказала Кэмерон. – И вообще тебя это не касается.
– Но, может быть, ты замужем? Или помолвлена?
– Это что, допрос? – возмутилась она.
– Мне просто интересно. Я уже второй раз приглашаю тебя на ужин, а ты второй раз отказываешься. Должен же я узнать причину.
– Причина проста, мистер Верона. Вы – не мой тип.
– Это шутка? Или просто отговорка?
– Я не встречаюсь с актерами.
– Но ведь я не актер.
– Все равно, ты работаешь на телевидении.
– И все равно я не актер, а ведущий ток-шоу. Это совсем другое…
– Ничего не другое. Просто я, вероятно, неточно выразилась. Я не встречаюсь со знаменитостями.
– А с кем же ты встречаешься? С шоферами? С водопроводчиками? – Похоже, Дон Верона начинал терять терпение, и Кэмерон подумала, что ей все-таки не стоило переходить на личности и раздражать клиента. Нужно было положить конец этому разговору, который все равно бы ни к чему не привел.
– Вот что, – деловито сказала она, – я приготовлю кофе, а ты тем временем приводи себя в порядок и переодевайся. Думаю, мы еще успеем полчаса поработать с отягощениями.
– Ага, хочешь сменить тему? – Дон прищурился.
– Марш переодеваться! – скомандовала она.
– Слушаюсь, мэм! – Он шутливо отсалютовал, и Кэмерон не сдержала улыбки.
В гардеробной Дон отыскал майку, тренировочные штаны и быстро переоделся. Мысли его снова обратились к Кэмерон. Такой, как она, Дон давно не встречал, вернее – никогда не встречал. Женщины, с которыми он привык общаться, были совсем другими. Многие из них были очень красивы, и хотя Кэмерон ни в чем им не уступала, Дон чувствовал, что дело не в этом. С самого начала он почувствовал в ней человека прямого, искреннего, цельного и самодостаточного. Его слава и богатство не произвели на нее ни малейшего впечатления, и это тоже было Дону внове. Самое же необычное заключалось в том, что его знаменитое дон-вероновское обаяние на Кэмерон, похоже, не действовало вовсе.
Но почему, гадал он, в чем причина? Почему она не хочет хотя бы поужинать с ним? В конце концов, он же не какой-нибудь извращенец или маньяк, с которым Кэмерон могла познакомиться в Сети или в ночном клубе. Он – знаменитый Дон Верона, и большинство женщин готовы были на все за возможность познакомиться с ним поближе.
В чем же дело? Что не так с Кэмерон? Или проблема в нем самом?
Когда Дон вышел на кухню, кофе уже был готов, а Кэмерон чистила и резала фрукты.
– Что это ты делаешь? – удивился он.
– Тренироваться на пустой желудок вредно, – ответила Кэмерон сухо. – И вообще, день следует начинать с завтрака.
– Я никогда не завтракаю.
– Теперь – завтракаешь, – строго сказала она, отбрасывая со лба длинную, светлую прядь, и посмотрела на него своими зелеными красивыми глазами… – Иначе, откуда ты возьмешь силы?
– Ты, я погляжу, любишь командовать, – заметил он, отправляя в рот ломтик манго.
– Вовсе нет. Просто иногда приходится.
– Ты хочешь сказать – я тебя вынуждаю?
– Вроде того. – Она протянула ему кусочек банана.
– Слушай, откуда ты взялась? – Дон вдруг нахмурился. Неожиданно ему пришло в голову, что кто-то из его приятелей или коллег мог нарочно подослать к нему Кэмерон, чтобы та заморочила ему голову. Подобные несмешные шутки были как раз в духе одного-двух его друзей.
– Из фитнес-клуба «Баунс». Я – твой новый персональный тренер, или ты забыл? – отчеканила Кэмерон. – Быть может, своего предыдущего тренера тебе и удавалось уболтать, но со мной этот номер не пройдет. Начиная с сегодняшнего дня все будет не так, как раньше.
– В самом деле?
– Да.
Их взгляды встретились, и Кэмерон в очередной раз посоветовала себе быть предельно осторожной. Она уже поняла, что Дон – игрок, игрок хитрый и азартный, с которым ей нелегко будет тягаться. И самым разумным в подобной ситуации было, пожалуй, вовсе не принимать его игры, не отвечать на провокации. В конце концов, у нее есть более важные дела, а Дон… Дон может отвлечь ее от них.
«Запомни, Кэмерон, – сказала она себе, – никаких увлечений, никаких романов. У тебя есть мечта, все остальное – побоку».
И все же Кэмерон не была до конца уверена, что сумеет сдержать данное себе слово. С тех пор как она рассталась с Греггом, ей порой бывало очень одиноко. Ни один мужчина не прижимал ее к себе по ночам, не шептал на ухо смешные и милые глупости, от которых становится так легко на душе. Марлон, разумеется, был не в счет. Кроме того…
«Нет, нет и нет! – прозвучал у нее в голове испуганный голос. – Это невозможно! Ни в коем случае!»
Конец сюжета.
АНЯ
Аня очень скоро поняла, что теперь, когда Сергея не стало, рассчитывать она может только на себя. Сергей был добр с ней, но доброта, похоже, была бессильна в этом мире: сам он погиб, а пани Ольге не пришлось даже давать объяснения в полиции.
Так думала Аня, когда на следующее утро после смерти Сергея Игорь отвел ее на второй этаж в комнатушку рядом со спальней Ольги. Всю ночь девушка просидела взаперти в душной, тесной кладовке, где негде было даже вытянуть ноги; заснуть она так и не смогла. Волосы ее были в беспорядке, желудок сводило от голода, одежда была влажной от пота, поэтому, когда утром Игорь пришел за ней, Аня ощутила идущий от нее неприятный запах.
Спальня Ольги подавляла своими размерами и бьющей в глаза роскошью. Огромная кровать на резных позолоченных ножках, шелковая обивка кресел, тяжелые бархатные портьеры, пушистый ковер на полу – ничего подобного Аня не видела никогда в жизни.
– Как тебя зовут? – рявкнула пани Гутовска, когда Игорь поставил девушку перед ней и вышел.
– Аня, – ответила она, с трудом сдерживая слезы.
– Сколько тебе лет? – Хозяйке борделя хватило одного взгляда, чтобы оценить хрупкую красоту пленницы. Мысленно она уже потирала руки, представляя, сколько денег принесет ей эта девчонка.
– Пятнадцать, – прошептала Аня.
– Пятнадцать лет, и уже не девственница, – пробормотала пани Гутовска. – Но хоть притворяться-то ты умеешь?
Аня кивнула, хотя и не совсем понимала, о чем идет речь.
– Раздевайся, – приказала «мама».
Аня невольно попятилась.
– Не валяй дурочку! – прикрикнула хозяйка. – Меня ты уже ничем не удивишь.
Покраснев от стыда, Аня стала стаскивать через голову платье. Сергею и в голову не пришло купить ей белье, поэтому под платьем у Ани ничего не было. Она стояла перед грозной хозяйкой в чем мать родила.
– Неплохо, очень неплохо… – пробормотала пани Гутовска, поднося к губам большую кружку крепкого сладкого чая. – Помыть да причесать, да еще проверить насчет вшей – и можно работать.
И она звонком вызвала Игоря, который стоял и подслушивал за дверью.
Именно в эти минуты Аня поклялась себе самой страшной клятвой, что настанет день, когда с ней будут обращаться как с человеком, а не с куском мяса. И тогда… тогда она поквитается со всеми, кто унижал и использовал ее.
Этот день придет. Аня не сомневалась в этом ни единой секунды.
11
– Я хочу устроить Райану сюрприз, – сказала Мэнди, когда они с Люси Стэндарт сидели в «Плюще». – Скоро у него день рождения – устрою ему праздничную вечеринку…
– А я подумываю о том, чтобы развестись с Филом, – ответила Люси, поправляя большие солнечные очки от Дольче и Габбана и гадая, видит ли ее проныра-папарацци, который, по ее предположениям, прятался в большом черном джипе, припаркованном напротив входа в кафе на противоположной стороне улицы.
– Господи! Что он еще вытворил?! – воскликнула Мэнди. На самом деле надо было бы спросить, с кем он это вытворил. Что мог вытворять Фил Стэндарт, было хорошо известно – второго такого бабника не было во всем Голливуде. Он был ужасным, ужасным парнем, но все его обожали.
– Он наотрез отказался помочь мне вернуться в кино, – процедила Люси мрачно. – Проклятый эгоист! К тому же Фил становится жутко ревнивым, когда ему это удобно. Знаешь, что он мне заявил? Ему, мол, не хочется, чтобы мужчины влюблялись в меня, как раньше.
– Ты серьезно? Ну, насчет того, что он тебя ревнует? Никогда бы не подумала! – Мэнди и вправду не верила подруге. Фил всегда казался ей человеком широких взглядов.
– Абсолютно серьезно! – подтвердила Люси, до глубины души возмущенная несправедливостью нарисованной ею самой картины. – Дай ему волю, и он бы запер меня в четырех стенах, чтобы я три раза в день готовила ему еду и ублажала его в постели в те дни, когда ему не удастся никого осчастливить. А ведь я не домашняя хозяйка, я – кинозвезда!
– Я уверена, что на самом деле он тобой гордится, – сказала Мэнди. – И боится тебя потерять. Конечно, ему не хочется, чтобы поклонники снова начали ходить за тобой толпами. Никакому мужчине это не понравится.
Но Люси ее не слышала, она патетически продолжала:
– Я пожертвовала своей карьерой ради семьи, ради детей! А теперь, когда я хочу вернуться в кино, этот эгоист не хочет и пальцем пошевелить, чтобы мне помочь! У-у, ничтожество!
– Кстати, как поживают дети? – вставила Мэнди.
– Прекрасно. Сейчас они с няней. Если б не она, я просто не знаю, что бы я сейчас делала.
Мэнди не особенно интересовали дети Люси – у нее хватало собственных проблем. Тем не менее она несколько раз сочувственно кивнула головой, но, как только Люси перестала наконец сетовать и жаловаться, Мэнди тут же вернулась к тому, с чего начался их разговор.
– Так вот, о вечеринке в честь дня рождения Райана… – сказала она. – Я собираюсь снять верхний зал в «Мистере Чоу». Ну, ты знаешь – тот, на двадцать человек… Только не говори ничего Филу, он наверняка проболтается Райану, и никакого сюрприза не будет.
– Интересно, как я его туда приведу, если мне нельзя ничего ему говорить? – спросила Люси, принимаясь за яблочный пирог.
– Скажи, что вы просто ужинаете с Доном, вот и все, – нашлась Мэнди. – Я сама позвоню Дону и предупрежу его. Он-то умеет хранить секреты.
– Знаешь, он трахается со своей секретаршей, – сообщила Люси доверительным тоном.
– Кто? Дон?! – удивилась Мэнди.
– Фил. – Люси усмехнулась. – Он утверждает, что трахаться налево и направо у него в генах. Можно подумать, это его извиняет. – Она немного помолчала, прищурив глаза. – А вот если бы я с кем-то переспала, он бы просто взбесился. Именно поэтому Фил не хочет, чтобы я возвращалась в кино – слишком много соблазнов. Так он считает.
– Смешно. И просто глупо, – сказала Мэнди, гоняя по тарелке остатки салата.
– Конечно, – согласилась Люси. – Можно подумать, что, стоит мне только оказаться на съемочной площадке, я тут же пойду и отдамся Джорджу Клуни. – Она выдержала небольшую паузу и добавила: – Хотя, с другой стороны…
Подруги захихикали, потом Мэнди спросила:
– А ты когда-нибудь изменяла Филу?
Люси ответила не сразу. Она знала, что ее подруга – первостатейная сплетница и что любой доверенный ей секрет будет известен всему городу меньше чем через сутки. Вот почему Люси, – хотя она очень сердилась на Фила, – решила не рассказывать Мэнди о коротких, но бурных романах, которые в свое время случились у нее с известным теннисистом и с массажистом со студии. Об этих ее похождениях не знал никто, и Люси подумала – будет лучше, если так оно и останется.
– Нет, – сказала она наконец. – А ты? Ты изменяла своему Райану?
– Конечно, нет! – воскликнула Мэнди и слегка покраснела. – Я бы никогда с ним так не поступила.
– Ну а он? Как ты думаешь, Райан ходит налево?
– Кто? Райан?! – Мэнди от души рассмеялась. – Конечно, нет. Он просто не посмеет. Райан прекрасно знает: если он когда-нибудь мне изменит, я своими руками отрежу ему яйца и сделаю из них себе пару сережек.
– Вообще-то твой Райан очень привлекательный мужчина, – задумчиво сказала Люси. – А ты сама знаешь, что творится в последнее время в Лос-Анджелесе. Бабы как с цепи сорвались. Те еще стервы!
– Я знаю, – согласно кивнула Мэнди. – Но Райан не станет мне изменять.
– Но все равно, бдительность нельзя терять, – вздохнула Люси. – Представь, даже на Фила идет настоящая охота. Ты обалдеешь, если я назову тебе имена! К счастью, он только спит с ними, а потом бросает. Сволочь!
– Кто же это? – заинтересовалась Мэнди. – Мне-то ты можешь сказать. Я – никому ни слова, ты меня знаешь.
– Не могу. – Люси крепко сжала губы.
Раздосадованная Мэнди передернула плечами.
– Не понимаю, как ты столько лет это терпишь, – с плохо скрытой обидой сказала она. – Я на твоем месте давно бы его прибила.
Люси тряхнула головой и откинула на спину длинные иссиня-черные волосы.
– А что тут сделаешь? Ничего. Наверное, я люблю этого сукина сына.
– Ты можешь с ним развестись. Ведь ты сама только что говорила…
– Я сказала, что подумываю об этом. – Люси нахмурилась. Она уже жалела, что разоткровенничалась с Мэнди, обожавшей собирать пикантные сплетни, чтобы потом передавать их своим так называемым подругам. Собственно говоря, ничем другим она никогда и не занималась. Люси отлично это понимала и порой спрашивала себя, что заставило ее сблизиться с Мэнди. Впрочем, в Лос-Анджелесе Мэнди и такие, как она, были явлением социально-типичным; Мэнди знала все обо всех и обладала довольно обширными связями, так что ссориться с ней было себе дороже.
Весьма показательным было и то, что все знакомые заглазно называли Мэнди не иначе как мисс Гекерлинг, хотя формально она уже давно была миссис Ричардс. И в этом была «виновата» сама Мэнди, которой очень хотелось, чтобы окружающие знали, чья она дочь. А большинство ее знакомых об этом никогда и не забывали.
Что касалось Райана, то Люси совершенно искренне считала, что он заслуживает лучшей доли – ведь он и в самом деле был таким душкой! Честный, порядочный и при этом совсем не скучный, Райан был к тому же умен, хорош собой и дьявольски сексуален, хотя об этом своем последнем качестве он, в отличие от того же Дона, похоже, и не подозревал. Как профессионал, он тоже был на высоте. Люси – и не только она – готова была отдать все на свете за возможность сниматься в его фильмах. Оставалось надеяться, что и сам Райан относился к талантам Люси подобным образом, хотя, если судить по его реакции на ее вчерашнее заявление, он и не помышлял о том, чтобы предложить ей роль. Люси, однако, не отчаивалась. Она была уверена: стоит ему взглянуть на наброски ее сценария, как он непременно загорится новой идеей.
– Что ж, – проговорила Мэнди с глубокомысленным видом, – «подумать» – значит сделать первый шаг. Кстати, если ты все-таки решишься на развод, кому из адвокатов ты бы поручила вести твое дело?
– Да я говорила вовсе не серьезно. Это был просто… оборот речи! – воскликнула Люси, пытаясь увести подругу подальше от неприятной темы и вернуть к разговору о вечеринке-сюрпризе. На самом деле она и не думала разводиться со своим неверным супругом. Десять нелегких лет Люси мирилась с его сексуальной распущенностью, и когда-нибудь настанет день, когда она вознаградит себя за долготерпение.
* * *
Каждый рабочий день Дона начинался с того, что он приходил на студию и приглашал в кабинет выпускающую бригаду и главных сценаристов. Сначала они анализировали прошедшее шоу, потом – обсуждали следующее. Список знаменитых гостей, которые должны были появляться в эфире, тоже составлялся при его непосредственном участии.
У Дона не было недостатка в знакомых, готовых появиться на его передаче по первому приглашению. Тина Фей, Джон Риклз, Джимми Вудс, Деннис Миллер и другие звезды считали за честь появиться в его обществе, к тому же они были профессионалами и прекрасно знали, как себя вести и чего от них ожидают. Любил Дон приглашать также политических комментаторов, популярных писателей и артистов разговорного жанра; они норой высказывались довольно откровенно, поэтому иметь с ними дело ему было особенно интересно. Его редакторы, правда, предпочитали кинозвезд или в крайнем случае актрис или моделей рангом помельче, но обладающих запоминающимися формами, однако в большинстве случаев Дону удавалось найти компромиссное решение, которое устраивало всех. В результате шоу всякий раз получалось весьма интересным и захватывающе-острым – особенно в тех случаях, когда его ведущий, устав от тупости и самолюбования очередного гостя, переставал сдерживать свой природный сарказм. Правда, звезды часто бывали настолько увлечены собой, что не замечали насмешек, а вот Дону потом приходилось объясняться с их пресс-секретарями и импресарио.
Ему, впрочем, было все равно – он делал свою работу, к тому же зрителям импонировало его ироничное отношение к тем, кто мнил себя кумиром и образцом для подражания. А победителей, как известно, не судят. Рейтинг ток-шоу и самого Дона Вероны продолжал расти, а для руководства телевизионной компании это было намного важнее, чем обиды даже самых звездных гостей. Впрочем, к состоявшимся знаменитостям Дон всегда относился с известной долей уважения, несмотря на те или иные личные качества человека, оказавшегося у него в гостях. Не щадил он только молодых актеров и актрис, которые, на свою беду, чересчур зацикливались на собственной персоне. Особенно раздражало Дона, когда какая-нибудь свежеиспеченная знаменитость воображала себя второй Мэрилин и впадала в состояние, которое он презрительно именовал «я-пуп-земли-и-все-должны-меня-обожать». Некоторые вели себя настолько развязно, что пытались флиртовать с ним прямо в эфире. Чего только он не насмотрелся за годы! Умопомрачительно короткие юбки (и ничего под ними), обтягивающие платья с голой спиной, прозрачные топики и выпирающие соски… Ко всему этому Дон привык настолько, что на него эти уловки уже почти не действовали. Мэри Эллен была первой, кого он пригласил на свидание за долгое, долгое время.
