Текст книги "Женатые любовники"
Автор книги: Джеки Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 33 страниц)
57
Обливаясь потом, Грегг в панике метался от стола к стене и обратно. Появление полиции спутало ему все карты. Легавые окружили дом и собирались взять его штурмом, если он не сдастся добровольно. О подобном развитии событий Грегг не думал и теперь растерялся. Лишь в одном у него не было никаких сомнений: в этой идиотской ситуации он оказался из-за Кэмерон. Во всем виновата только она одна, и никто больше. В конце концов, если бы не необходимость найти и примерно наказать беглую супругу, он бы не приехал в Лос-Анджелес и не оказался сейчас в полном дерьме.
Грегг вспомнил свой телефонный разговор с полицейским. Этот кретин велел ему бросить оружие и выходить с поднятыми руками, тогда, мол, все закончится хорошо и для него, и для заложников. «Так я и поверил, кретин чертов! – со злостью подумал Грегг. – Я выйду, а ты по-отечески меня пожуришь и купишь обратный билет до Гавайев. Так теперь у вас дела делаются?»
Интересно узнать, кто вызвал полицию? Может, кто-то из этих типов на кухне сумел развязать полотенца и позвонить легавым?
– Эй, ты!.. – обратился Грегг к девчонке в ярко-красном шелковом платье, которая сидела у стены, чуть в стороне от остальных. Он вспомнил, что за все время она не издала ни звука, и это показалось ему странным. Но выяснять, в чем дело, Греггу было некогда.
– Эй, ты! – повторил он громче, сопроводив свои слова движением пистолетного ствола.
– Я? – переспросила она, обратив на Грегга свои небесно-голубые глаза. Взгляд ее был странно равнодушным, почти безжизненным, а самое главное – в нем не было страха. Она не боялась, хотя все остальные были напуганы чуть не до потери сознания. Одна из баб уже свалилась, и сейчас ее откачивал в углу хозяин дома – жирный бородатый придурок.
– Да, ты… – Грегг с трудом сдержал дрожь. Что с ней такое? Может, девчонка чего-то нанюхалась или закинулась таблетками? Почему она не боится ни его, ни его оружия?
– Как тебя звать? – спросил Грегг, машинально вытирая рукой покрытый испариной лоб.
– Аня, – ответила девица. – Меня зовут Аня.
Услышав эти слова, Райан бросил на Аню встревоженный взгляд. Почему она назвала свое настоящее имя? Что она задумала?
Кэмерон прислонилась плечом к Дону. Ей удалось остановить кровь, и сейчас Дон прижимал к ране на скуле сложенную в несколько раз салфетку.
– Как ты? – шепотом спросила она.
– Нормально. Вот, думаю, к кому из пластических хирургов мне обратиться, – пошутил он. – А может, лучше оставить мужественный шрам? Я думаю – мне пойдет…
Несмотря на критические обстоятельства, он не терял присутствия духа, и Кэмерон тоже почувствовала облегчение.
– Ступай, проверь кухню, Аня, – приказал Грегг. – Взгляни, есть там кто-нибудь, и сразу же возвращайся, иначе я прикончу твоего старика.
Гамильтон Гекерлинг возмущенно дернулся. Ничего, дайте ему только благополучно выбраться отсюда, и он лично позаботится о том, чтобы мерзавец получил максимальный срок.
Аня медленно встала, не торопясь одернула облегавшее тело алое шелковое платье. Она уже догадалась, почему Гамильтон выбрал этот цвет. Блудница в алом… Проститутка, короче говоря. Теперь муж относился к ней именно так. Что ж, он не ошибся. Она проститутка, шлюха, давалка, тварь подзаборная. Покуда мужчины платили, они могли делать с ней все, что душе угодно, – плевать на нее, мочиться, бить, унижать, насиловать.
Не человек – мясо.
Неодушевленный предмет.
И в то же время – объект вожделения…
В мире, в котором жила Аня, только секс имел значение и был реальной силой.
– Пошевеливайся! – пробормотал Грегг и снова вытер пот, заливавший лицо. – И заодно захвати из кухни бутылку виски – там должно быть. От этого дерьмового вина никакого толка.
Аня взглянула на него, взмахнула ресницами. Ее язычок пробежал по губам и снова скрылся.
– Хочешь меня? – спросила она низким, чуть хрипловатым контральто. – Тебе понравится, красавчик. Я сумею доставить тебе удовольствие, какого ты еще не испытывал. Можешь делать со мной что захочешь…
– Господи Иисусе!.. – воскликнул Гамильтон.
– О боже! – ахнула Мэнди.
Грегг молчал. От неожиданности он лишился дара речи. Меньше всего он ожидал, что девчонка станет предлагать ему себя. Или это Кэмерон ее подговорила?.. Похоже, его шлюха-жена задумала какой-то фокус.
Аня начала снимать платье, и Райан торопливо вскочил. Ему было совершенно ясно, что у девушки наступило шоковое состояние и она не отдает отчета в своих словах и поступках.
– Ты чего?! – Грегг спрыгнул со стола, на котором сидел. Теперь он был уверен, что это действительно трюк, призванный отвлечь его внимание. Ну, нет, он не даст им застать себя врасплох. Он не тупой. Он – Грегг Кингстон, и этим жирным задницам его не провести.
– А ну сядь! – крикнул он Райану, тщетно пытаясь унять дрожь в руках. – Сядь, кому сказал! И ты тоже, – повернулся он к Ане. – На пол, иначе я…
Но Аня не слушала. Ее платье упало на пол горкой алого шелка. Девушка переступила через него и медленно двинулась к Греггу.
Ужасное предчувствие сжало сердце Кэмерон. Что-то должно было случиться, что-то ужасное. Грегг запаниковал – она отчетливо видела это по его лицу. Нужно срочно что-то придумать!.. Кэмерон сделала движение, собираясь подняться, но Дон схватил ее за руку.
– Не двигайся, – прошептал он сквозь зубы.
– Назад! – завопил Грегг, поднимая оружие. – На пол, иначе я стреляю! Я не шучу, слышишь, шлюха?!!
Аня сделала еще шаг. Ее пальцы скользнули под резинку трусиков и потянули…
Райан не выдержал. Одним прыжком он оказался на ногах и потянулся вперед, надеясь остановить Аню.
Он опоздал.
Грянул выстрел, и Райан почувствовал, как по лицу его стекают капли теплой крови.
ЭПИЛОГ
Полтора года спустя…
Премьера фильма «Голубой сапфир-2» стала событием даже по голливудским стандартам. Красная ковровая дорожка, слепящие лучи «солнечных» прожекторов, живая трансляция в Интернете, телевизионные бригады со всего мира, разборные трибуны для тысяч поклонников и шикарный прием, который должен был начаться сразу после демонстрации ленты, – все это служило верными приметами неординарности происходящего.
Натали Дебарж тоже была здесь. Она интервьюировала прибывающих знаменитостей, задавая им стандартные вопросы о пристрастиях в одежде и прочей ерунде. Время от времени, однако, Натали вставляла в свой репортаж одну-две нестандартные фразы или задавала острый вопрос, ибо не собиралась до конца своих дней оставаться светским обозревателем. Ее мечтой было собственное телевизионное ток-шоу наподобие популярного лос-анджелесского «Вью».
Дон Верона обещал, что его продюсерская компания поможет ей в этом. Почему бы нет, ведь Натали вместе с Коулом и Кэмерон была его бизнес-партнером в самом успешном городском фитнес-клубе «Парадиз», который уже принес всем четверым солидную прибыль.
Натали льстила женщинам, заигрывала с мужчинами и широко улыбалась в нацеленную на нее камеру. Как и ее брат, Натали была от рождения наделена редким обаянием, благодаря которому звезды чувствовали себя в ее обществе совершенно свободно. Некоторые из них расслаблялись настолько, что готовы были открыть самые сокровенные из своих тайн.
Берди Марвел Натали расцеловала прямо перед объективом. Знаменитая поп-дива с кукольным личиком, страдавшая пристрастием к мужчинам, алкоголю и сильнодействующим наркотикам, проблеяла в микрофон, что последнее двухмесячное пребывание в частной реабилитационной клинике далось ей нелегко, зато она обрела Бога и решила помогать голодающим детишкам Африки, что, конечно, не помешает ей работать над новым диском, готовиться к новому концертному туру, организовывать выпуск собственных духов и линию дизайнерской одежды.
– Это великолепно! Будем с нетерпением ждать твой новый диск, Берди, – сказала Натали, деликатно отделываясь от певицы, так как на красной ковровой дорожке уже появилась Люси Лайонс.
Люси была гвоздем сегодняшней программы, поскольку не только сыграла в «Голубом сапфире-2» заглавную роль, но и выступила в качестве исполнительного продюсера. Сам фильм, главным сценаристом и режиссером которого был муж Люси Фил Стэндарт, обещал стать событием года – кассовым шедевром, способным принести небывалые сборы. Сопродюсером фильма значился киномагнат Гамильтон Гекерлинг, а вторым сценаристом – Марлон Робертс, молодой, но многообещающий новичок. Говорили, что по смелости и откровенности некоторых сцен «Сапфир» превосходит даже «Основной инстинкт».
Натали и Люси поцеловались ритуальным «голливудским поцелуем», очень похожим на настоящий, но без прикосновения губами.
– Великолепно выглядишь, – сказала Натали. Эта фраза тоже была ритуальной: лесть входила в круг ее профессиональных обязанностей, однако она не могла не признать, что и в сорок два года, имея за спиной двух детей и весьма эксцентричного супруга, Люси Лайонс могла дать сто очков вперед большинству своих ровесниц-актрис. И в самом деле, ее гладкая, точно фарфоровая, кожа, густые черные волосы, полные губы и подтянутое, тренированное тело делали ее похожей на двадцатипятилетнюю.
– Расскажи мне о фильме, – продолжила Натали. – Я слышала, он превосходит все, что когда-либо снималось в Голливуде. Это правда?
– Самая что ни на есть правда, – ответила Люси, сопроводив свои слова сияющей звездной улыбкой. Она добилась своего, и сознание одержанной победы вдохновляло ее. – Я сейчас не буду раскрывать всех секретов, скажу только, что сюжет очень сексуальный. Мне даже… – Тут Люси заговорщически улыбнулась. – Мне даже один раз пришлось раздеться. Но настоящая звезда фильма, – великодушно добавила она, – это мисс Мэри Эллен Эванс, которая играет мою племянницу. Вот увидите – вся Америка просто ахнет, когда Мэри Эллен снимет с себя все! До сих пор мы знали ее только по ролям в телевизионных комедиях, где она играла роли «девушек из соседнего подъезда». Сегодня Мэри Эллен вышла за пределы своего амплуа и превратилась в женщину, которую каждый мужчина хотел бы… Упс!.. – Люси игривым жестом прижала к губам палец. – Я чуть не произнесла слово, которое не полагается слышать маленьким детям.
– Не беспокойся, мы отлично поняли, что ты имела в виду, – рассмеялась Натали. – Но давай вернемся к фильму. Я слышала, что вы с Мэри Эллен действительно сыграли превосходно. Журнал «Вэрайэти» пишет, что вместо одной звезды зрители увидят сразу двух.
– Спасибо, Натали. – Люси скромно потупилась. – Мы старались.
– Я в этом ни капли не сомневаюсь, – кивнула Натали. – Ну а теперь давай поговорим о самом главном. Скажи, пожалуйста, это великолепное платье – чье творение?
* * *
Наемный лимузин доставил на премьеру Линду и Карлоса – Линда была на восьмом месяце, хотя они так и не поженились, – Дориана и его двадцатилетнего друга, а также Коула – временно без пары. По дороге все пятеро обсуждали городское ранчо, которое они на днях приобрели для «Парадиза». Правда, новое место видели только Кэмерон и Коул, но оно им очень понравилось. При доме вполне современной архитектуры были очаровательный сад, живописный бассейн и просторный двор, где могли разместиться спортивные площадки.
– Водная аэробика – это последний писк, – восторгался Дориан. – Скорей бы туда переехать.
– А мне хочется посмотреть этот новый фильм, – вздохнула Линда. – Я так соскучилась по сексу!
– Только смотреть ты теперь и можешь, – проворчал Карлос.
– Ты что, недоволен? – Линда сверкнула глазами и похлопала себя по выпирающему животу. – Между прочим, это твой сын, так что заткнись и не жалуйся.
– О'кей, детка. – Карлос задорно подмигнул. – Я молчу. Но имей в виду – как только ты снесешь это яичко, можешь на меня рассчитывать.
– Может, хватит, а? – Дориан картинно закатил глаза. – Весь вечер от вас только одно и слышно: секс и дети, дети и секс. Вот у нас ничего такого не бывает. Детей я имею в виду… – Он нежно похлопал своего партнера по руке. – Давайте лучше поговорим о клубе. Кстати, куда пропала Кэмерон? Я хочу знать, где она собирается ставить гидромассажные ванны?
– У Кэмерон есть дела поважнее, чем обсуждать с тобой пустяковые проблемы, которые, кстати, можно решить в рабочем порядке, – сказал Коул.
– Не могу представить, что может быть важнее, чем провести вечер с друзьями и коллегами, – надулся Дориан.
Коул покачал головой. Из всех сидевших в машине только он был посвящен в таинственные дела Кэмерон. Коул, впрочем, был уверен, что этот секрет она не станет хранить слишком долго.
* * *
– Поглядите на эту женщину! Она выглядит просто сногсшибательно!.. – воскликнула Натали, помогая Мэри Эллен подняться на небольшое возвышение перед телекамерами. – Даже не верится, дорогая, что семь месяцев назад ты родила дочь, а потом продолжила сниматься в «Голубом сапфире-2»! Ты в отличной форме.
– Спасибо, Натали. – Мэри Эллен широко улыбнулась.
– Прекрасные бриллианты и восхитительное платье, – продолжала Натали. – Оно тебе очень идет. Кто создал это чудо?
– Армани, разумеется.
– Разумеется… – Натали выдержала крохотную паузу. – А как поживает отец малышки?
Мэри Эллен ни секунды не колебалась. Ответ на этот вопрос был заготовлен у нее заранее.
– Дон Верона – заботливый и преданный отец. К сожалению, в настоящее время мы больше не вместе, хотя я по-прежнему люблю и уважаю этого человека.
– Расскажи нам о своей роли в фильме, – перешла к следующей теме Натали. – Я слышала, в нем есть сцены, которые многие считают рискованными. Это действительно так? А как ты относишься к необходимости раздеваться перед камерой?..
* * *
– Не ерзай, – резко сказала Мэнди.
– Я не ерзаю, – отозвался Марлон.
– Он не ерзает, – подтвердил Гамильтон.
Они втроем сидели на заднем сиденье «Бентли», которым управлял шофер в белых перчатках и синей ливрее с золотыми пуговицами.
Мэнди испытывала необычайный душевный подъем. Она была уверена, что «Сапфир» сделает кассу, а это означало, что она выигрывает вдвойне. Во-первых, отец обещал отдать ей часть доходов от фильма в качестве премии за то, что она наконец одумалась и развелась с Райаном. Во-вторых, теперь у нее был Марлон, которого Мэнди считала своим открытием. То есть первой его, конечно, обнаружила Люси, но ей, к счастью, хватило ума не использовать сценариста в сексуальном плане. К счастью – потому что Мэнди была не из тех, кто подбирает объедки.
Съемки «Голубого сапфира-2» были целиком ее идеей. После памятной вечеринки, закончившейся убийством, Люси впала в депрессию. Что было вполне понятно: когда у тебя на глазах убивают человека – да еще в твоей собственной гостиной, – это кого хочешь повергнет в депрессию.
Сама Мэнди пережила случившееся сравнительно легко. Об Ане-Поле, которую застрелил спятивший муж Кэмерон, она почти не жалела, поскольку у отца это была как-никак пятая жена. Гораздо тяжелее ей было узнать об измене Райана, но и с этим она справилась.
Вот почему, когда Люси рассказала ей о Марлоне и о сценарии, который теперь, наверное, уже никогда не будет воплощен на экране, Мэнди – в качестве дружеского жеста – предложила показать материалы отцу. Правда, сначала она прочла сценарий сама и обнаружила, что, хотя сюжет не отличается оригинальностью, диалоги написаны блестяще. Марлон, несомненно, был чертовски талантлив.
И вот тут-то у Мэнди родилась идея снять продолжение «Голубого сапфира», который до сих пор оставался одним из лучших фильмов, когда-либо выпущенных корпорацией ее отца.
Предложение Мэнди понравилось Гамильтону. Он дал «добро», и машина завертелась. О своей покойной жене Гамильтон нисколько не горевал. Предпринятое им запоздалое расследование выявило столько всего, что у него появилось вполне обоснованное желание как можно скорее выбросить Аню из головы. Еще важнее было заставить окружающих забыть о том, какой промах он совершил, и лучшим способом добиться этого был новый успех. Именно поэтому Гамильтон был готов уделить проекту «Голубой сапфир-2» максимум своего внимания.
Люси была счастлива. Фил, которому очень хотелось угодить жене, согласился, чтобы сценарий для второго «Сапфира» написал Марлон, а сам пообещал заняться окончательной отделкой. Когда сценарий был готов, Мэнди посоветовала отцу отдать роль юной нимфоманки, племянницы главной героини, Мэри Эллен Эванс. Одно это способно было обеспечить фильму приличные сборы, поскольку в последнее время Мэри Эллен пользовалась широкой известностью у читателей желтой прессы.
Результат всех этих усилий превзошел самые смелые ожидания. «Голубой сапфир-2» был просто обречен стать еще одним кассовым хитом – куда более успешным, чем оригинальный фильм.
А дополнительным бонусом стал для Мэнди бурный роман с Марлоном. Этому не помешал даже тот факт, что сценарист был на тринадцать лет моложе ее. Напротив, Мэнди чувствовала себя в русле современной тенденции: женить на себе более молодых мужчин. Взять хотя бы известные голливудские пары: Деми Мур и Эштон, Мадонна и Гай, Сьюзен Сарандон и Тим, а теперь – Мэнди Гекерлинг и Марлон.
* * *
Ускользнув от дежуривших у входа репортеров, Дон и Фил скрылись в офисе распорядителя, чтобы пропустить по стаканчику.
– Должен признать, что Люси все-таки очень талантлива, – с гордостью сказал Фил. – Я уверен – ты согласишься со мной, когда увидишь ее в этой новой роли. Она была абсолютно права, когда настаивала на своем возвращении в кино.
– А Мэри Эллен? – поинтересовался Дон. – Как она, справилась?
– Я ожидал худшего, – признался сценарист. – Но она, к счастью, ничего не испортила. Даже наоборот. – Он слегка откашлялся. – Я слышал, вы расстались?
– А мы и не сходились, – небрежно ответил Дон. – Мэри Эллен прелестна, но она не в моем вкусе.
– Но дочь-то ты навещаешь?
– Да, и довольно часто. Эта крошка – самое очаровательное существо в мире. Я в нее просто влюблен!
– Ну, наконец-то…
– Да будет тебе. – Дон усмехнулся. – Когда-то я – да, влюблялся, но из этого так и не вышло ничего путного. Быть может, мне просто не встречалась подходящая женщина… – Он дружески толкнул Фила кулаком в живот. – А вот тебе я, честное слово, завидую. Тебе очень повезло с Люси. Цени!
Фил кивнул.
– Я знаю, – сказал он с необычной для себя серьезностью. – Знаю…
* * *
Пока на бульваре Голливуд шла премьера «Голубого сапфира-2», Райан заканчивал монтаж своего последнего фильма, в основе которого лежала трагическая судьба молодой русской проститутки. Снятый в лаконичном строгом стиле, фильм тем не менее был очень выразительным, и Райан не без оснований считал его своей лучшей работой. Впрочем, сил и времени на съемки тоже было потрачено немало. На долгих восемнадцать месяцев Райан с головой ушел в работу, мотаясь по всей Европе и работая на самых разных площадках.
Фильм назывался «Аня» – в память о девушке, с которой он встретился дважды и которую почти не знал – девушки, которая вытерпела слишком много горя, несправедливости и боли и встретила свою смерть в гостиной голливудского особняка.
На период съемок Райан – как, впрочем, и всегда – забыл обо всем. Заботы о разводе он поручил адвокатам, распорядившись отдать Мэнди все, что она захочет. Деньги, недвижимость, имущество – ничто его не интересовало. Все его мысли были отданы работе – на другое у него не хватало ни физических, ни душевных сил.
Актриса, исполнявшая заглавную роль в его фильме, тоже была русской, но этим ее сходство с Аней исчерпывалось. Тамара Яковлева была брюнеткой с очень белой кожей, бездонными карими глазами и сильным, гибким телом. Она родилась в России, но в десятилетнем возрасте ее состоятельные родители привезли дочь в Америку, чтобы она выучила язык и получила хорошее образование. Биография Тамары, таким образом, ничем не напоминала историю Ани, однако в ней жил такой же несгибаемый дух, и она справилась со своей ролью безукоризненно.
Во время съемок в Польше между Тамарой и Райаном завязался бурный роман, который, однако, оказался коротким. Видимо, и она тоже была не его женщиной.
О Кэмерон Райан вспоминал часто, хотя после трагической вечеринки у Стэндартов они не встречались и не перезванивались. С его стороны подобная самоизоляция была во многом сознательным поступком – он не хотел, чтобы что-то мешало ему работать над фильмом. Райан знал, что с Доном она рассталась.
Желание позвонить Кэмерон возникло у него только теперь, когда работа была почти закончена и он вернулся в Лос-Анджелес. Райан, однако, так и не решился набрать ее номер. Быть может, думалось ему, он слишком романтизировал то, чего на самом деле не было и в помине, и теперь Райан боялся нового разочарования.
* * *
Оставлять Йоко и Леннона у мистера Васаби стало для Кэмерон привычным. Собаки любили старого японца, а он любил их, поэтому, несмотря на то, что теперь она могла позволить себе нанять для ухода за Йоко и Ленноном специального человека, Кэмерон продолжала придерживаться сложившегося ритуала.
– Вы не будете возражать, если мои ребятишки останутся у вас до утра? – спросила она однажды.
В ответ мистер Васаби многозначительно подмигнул. Сам он был уже слишком стар, чтобы заводить интрижки с женщинами, однако это не мешало ему завидовать мужчине, с которым его очаровательная соседка собиралась провести ночь.
– Конечно, моя дорогая, конечно… – сказал мистер Васаби. – Не беспокойтесь, все будет в порядке. Как всегда.
Позаботившись таким образом о собаках, Кэмерон отправилась домой. Там она приняла душ, слегка подкрасила ресницы и губы и в задумчивости остановилась перед платяным шкафом. Гардероб у нее по-прежнему был не слишком богатым, однако Кэмерон думала не меньше часа, прежде чем остановилась на джинсах, высоких армейских ботинках и коротком топе, поверх которого она надела свою самую лучшую вещь – куртку от Дольче и Габбана из мягкой светло-бежевой кожи. Только после этого Кэмерон вышла из дома, села в «Мустанг» и отправилась в небольшой просмотровый зал в Санта-Монике, где, как она случайно узнала, Райан Ричардс собирался показать узкому кругу ценителей свой последний фильм.
Райан Ричардс… Мужчина из прошлого, о котором она до сих пор думала чуть ли не ежедневно.
Они не встречались с того памятного вечера, когда Грегг, ворвавшись в дом Стэндартов, застрелил молодую жену Гамильтона Гекерлинга. Это была настоящая трагедия, и Кэмерон – вопреки логике – чувствовала себя виноватой в том, что случилось. Ведь Грегг, как ни крути, приехал в Лос-Анджелес за ней.
Уж лучше бы он убил ее, как, без сомнения, и собирался.
Все могло сложиться иначе и в том случае, если бы ей хватило мужества слетать на Гавайи и развестись с ним. Эти бесчисленные «бы» и «если» продолжали терзать Кэмерон, несмотря на то, что умом она понимала: за время, что они не виделись, Грегг стал законченным психом, и никакой ее вины в происшедшем нет и быть не может. И все же в глубине души Кэмерон продолжала считать, что предотвратить трагедию было в ее силах.
Сразу после выстрела полицейские начали штурм, который, как ни странно, закончился успешно. Хаос начался потом.
После того как их освободили, Дон предложил Кэмерон поехать к нему, но она отказалась, сославшись на то, что ей нужно побыть одной и все хорошенько обдумать. Через несколько дней они снова встретились, и Кэмерон постаралась говорить с Доном предельно откровенно и честно. Она могла себе это позволить, потому что это был прощальный вечер. Дон, однако, был раздосадован.
– Ты обманывала меня, и в результате я же оказался в проигрыше, – возмущался он. – Это попросту нечестно!
– Мне очень жаль, – мягко ответила Кэмерон. Ей действительно было жаль, поскольку Дон не был ей безразличен, но чувств, которые Кэмерон к нему испытывала, было недостаточно, чтобы она могла остаться с ним. – Но пойми и ты меня: стиль жизни, которого ты придерживаешься и к которому привык, мне не подходит. Сколько-то времени я смогу терпеть, но потом все равно не выдержу. Мы… мы слишком разные люди, Дон.
Дон был настолько сердит, что не удержался и сказал Кэмерон – это он был тем таинственным инвестором, который в решающий момент вложил в «Парадиз» большие деньги. Именно благодаря ему, добавил Дон, ей удалось так быстро добиться ошеломляющего успеха.
Но Кэмерон только пожала плечами. У нее еще раньше появились на этот счет подозрения, к тому же после трагедии у Стэндартов она чувствовала себя опустошенной. Внезапное появление Грегга потрясло ее сильнее, чем Кэмерон готова была признаться.
– Я благодарна тебе за все, что ты сделал, – ответила она. – И я постараюсь, чтобы твой вклад принес пользу не только мне, но и тебе. И не только материальную…
В конце концов Дон все-таки смирился с тем, что они с Кэмерон могут быть только деловыми партнерами и друзьями – не более того. Правда, ему потребовалось на это немало времени: его самолюбие было слишком глубоко уязвлено, однако присущее Дону чувство юмора помогло ему справиться с собой. Как и хотела Кэмерон, они остались друзьями. Правда, при каждой встрече Дон не уставал повторять, что она совершила серьезную ошибку, однако Кэмерон видела, что на самом деле он смирился о поражением.
Суд над Греггом начался несколько месяцев спустя. Два дня присяжные совещались и в конце концов вынесли вердикт: виновен в непредумышленном убийстве. Грегга присудили к восьми годам тюремного заключения.
Сразу после процесса Кэмерон проконсультировалась с адвокатом и начала процедуру развода. Через полгода она была свободна.
Друзья в клубе поддерживали ее как могли, и вскоре работа снова стала главным содержанием жизни Кэмерон. Ни о чем другом, кроме «Парадиза», она не хотела знать. И только вчера, когда молодая актриса, бойко размахивавшая гантелями под руководством Коула, упомянула, что сегодня вечером состоится предпремьерный показ нового фильма Райана Ричардса, Кэмерон задумалась, правильно ли она поступает.
На премьеру «Голубого сапфира-2» Кэмерон не пошла, хотя Коул и остальные там побывали. Вместо этого она решила попытать счастья в другом месте.
Кэмерон понимала: то, на что она решилась, – настоящее безумие. Быть может, она лишь вообразила, что между ней и Райаном существует какое-то взаимное притяжение, и ничего такого на самом деле нет. Быть может, он даже не помнит ее.
В просмотровый зал Кэмерон попала уже после того, как фильм начался. «Аня» показалась ей настоящим шедевром: в фильме не было никакого нарочитого морализаторства, однако его эмоциональное воздействие на зрителей было необычайно сильным.
Когда фильм закончился, зрители разразились бурными аплодисментами. Некоторые украдкой вытирали слезы, а ведь в этом зале собрались профессионалы кино, которых трудно было чем-нибудь удивить.
Некоторое время Кэмерон оглядывалась по сторонам, ища Райана, и наконец заметила его. Красавица-актриса, исполнившая в фильме главную роль, обнимала и целовала его, а Райан улыбался. Глаза его сияли.
Это выражение счастья на лице Райана заставило Кэмерон ощутить сосущую пустоту внутри. Что ж, чего-то подобного следовало ожидать. Разумеется, Райан продолжал жить нормальной человеческой жизнью; глупо было бы ожидать, что он все еще вспоминает женщину, с которой когда-то давно перекинулся парой слов на улице у ресторана.
Пока Кэмерон раздумывала, как ей незаметно исчезнуть, актриса выпустила Райана из своих объятий и быстро пошла к выходу с каким-то молодым человеком, который с видом собственника обнял ее за талию. Что-то подсказало Кэмерон, что положение не так безнадежно, как ей представлялось. И, набрав в грудь побольше воздуха, она двинулась навстречу Райану.
Его уже окружили какие-то люди, которые жали ему руку, хлопали по плечу, что-то говорили. Когда Кэмерон приблизилась, ей пришлось встать в очередь из желающих поздравить режиссера с успехом. Прямо перед ней стояла какая-то крупная женщина, которая заслоняла ее от Райана; внезапно она шагнула в сторону, и Райан увидел Кэмерон.
Их взгляды встретились…
Их взгляды встретились, и Кэмерон вдруг стало совершенно ясно: ничто не изменилось, и их по-прежнему влечет друг к другу таинственная сила, действие которой она испытала еще в тот первый раз.
– Привет… – негромко проговорила она.
– Привет, – ответил Райан.
– Мне понравился твой фильм.
– Правда?
– Правда. – Кэмерон кивнула, думая о том, что от синевы его глаз у нее по-прежнему захватывает дух.
Райан улыбнулся – улыбнулся открыто и радостно.
– Тебе понадобилось много времени, чтобы найти меня, – проговорил он. – Почему?
Кэмерон ответила такой же улыбкой.
– Должно быть, я слишком ленива, – ответила она.
Райан протянул руки и крепко прижал ее к себе. В его надежных объятиях было тепло и уютно, и Кэмерон вдруг поняла – поняла сердцем: они больше никогда не расстанутся.
И это было так же верно, как то, что ее зовут Кэмерон Парадайз.
