Текст книги "Женатые любовники"
Автор книги: Джеки Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 33 страниц)
Теперь, однако, до Мэнди дошел слух, что у ее дорогого папочки новая подружка. Эта новость не обрадовала Мэнди. Ее отец был женат целых пять раз, для любого мужчины вполне достаточно.
Об очередной подружке отца Мэнди узнала от своей подруги Лолли Саммер, которая работала корреспондентом одного из интернет-сайтов, собиравшего самоновейшие слухи и сплетни о сильных мира сего. В обмен на пикантные подробности из жизни кинозвезд Лолли готова была сообщить Мэнди все, что было известно ей.
Вот почему, не сумев поговорить с отцом, Мэнди набрала номер подруги.
– Какие новости? – спросила она вместо приветствия.
Лолли не нужно было объяснять, какого рода новости интересуют Мэнди.
– Сегодня вечером твой папаша устраивает грандиозную вечеринку, – сообщила она. – Приглашены несколько знаменитостей, включая Руди и Дональда Трампа. Судя по всему, это будет грандиозное событие…
– И чему посвящена эта вечеринка? – перебила Мэнди.
– Я тебе сообщу, как только сама узнаю. У меня есть среди гостей один-два информатора.
– Если что-нибудь выяснишь – пришли мне смс-сообщение. Вечером меня не будет дома, но я должна быть в курсе всего, что происходит.
– О'кей, договорились. А теперь расскажи мне об Оуэне Уилсоне. Помнишь, ты обещала кое-что выяснить?..
* * *
Сестра Райана Эви жила в Силверлейке в небольшом и довольно ветхом домишке. У Эви было трое сыновей в возрасте от пяти до восьми лет. Ее муж Марти работал в Голливуде каскадером, вернее – когда-то работал. С самого начала у Марти возникли проблемы с алкоголем, которые в конце концов привели к тому, что ему перестали доверять опасные трюки.
Пьяный каскадер – это действительно было опасно, и в первую очередь для самого Марти. Как-то раз Райан попытался помочь зятю, поручив ему несколько не слишком сложных трюков в одном из своих фильмов. Этого оказалось достаточно – впредь Райан зарекся иметь какие-либо дела со своим задиристым, несдержанным на язык зятем. Райан не мог дождаться, когда же Эви наконец решит, что с нее довольно такой семейной жизни.
В настоящий момент Марти уже в третий раз находился в тюрьме за управление автомобилем в нетрезвом состоянии. Для его жены это было бы благом, если бы не стесненные финансовые обстоятельства. Впрочем, пока Марти находился на свободе, Эви жилось ничуть не лучше, поскольку ни одна уважающая себя студия не заключала контрактов с каскадером, который мог уйти в запой посреди съемок или, хуже того, угробить себя во время исполнения простейшего трюка. Райан несколько раз пытался дать сестре денег, но она отвергала любую помощь.
Когда Райан приехал в Силверлейк, Эви тепло обняла брата. Она была на семь лет моложе его и, несмотря на тяжелую жизнь, все еще была красива особой, хрупкой красотой. Трое племянников Райана сидели словно зачарованные, уставившись в телевизор, позабыв даже про пакеты с попкорном у себя на коленях.
– Слава богу за то, что он создал субботние утра, – со вздохом сказала Эви. – Только в это время они сидят тихо.
– Привет, ребята! – поздоровался с племянниками Райан. – Как дела? Что новенького?
Но никто из мальчишек даже не пошевелился.
– Они хотят собаку, – сообщила Эви, убирая за ухо выбившуюся из прически русую прядь. – Конечно, мне и без собаки хватает забот, но им действительно хочется завести щенка. Я думаю – это будет только полезно, раз они почти не видят отца…
Она вздохнула, словно одно упоминание о муже способно было причинить ей боль, а Райан снова подумал, когда же Эви наконец наберется смелости порвать с Марти. С таким, как он, его сестру могли ждать только неприятности.
– Попробую достать им подходящего зверя, – пообещал он. – Ты точно не против?
– Ну… – Эви на секунду задумалась. – Нет, я не против. Только никакой экзотики, ладно? Мальчишки взяли с меня обещание, что я возьму брошенную собаку из приюта для животных.
– Похоже, мои племянники растут социально ответственными гражданами, – улыбнулся Райан, ероша волосы младшему из братьев.
– Я знаю. – Эви улыбнулась. – Питер, к примеру, вот уже месяц отказывается есть курятину, так что теперь для меня приготовить еду для троих, чтобы все мальчишки остались довольны, – целая проблема.
– Я мог бы свозить их в «Ин-энд-Аут» и угостить гамбургерами, – предложил Райан. Эви, судя по ее виду, нужна была хотя бы небольшая передышка, и он готов был забросить все свои дела, лишь бы как-то помочь сестре. – А потом мы могли бы сходить в парк покидать мяч, – добавил он. – Что ты по этому поводу скажешь?
– Скажу, что я очень тебя люблю, – благодарно воскликнула Эви.
– Очень рад это слышать, – кивнул Райан. В другой, более удачный день он с удовольствием отвез бы мальчишек к себе и дал вдоволь наплескаться в бассейне, но сегодня дома была Мэнди, которая при виде племянников могла устроить еще один скандал. Не имея своих детей, она не выносила присутствия чужих детей. В особенности это касалось шумных и неуправляемых сыновей Эви – родственников мужа Мэнди откровенно недолюбливала. Райан несколько раз пытался поговорить с ней на эту тему, но дело каждый раз заканчивалось ссорой.
– Ладно, вы тут готовьтесь, а мне нужно в туалет, – сказал Райан и двинулся в глубь дома. По дороге он заглянул в спальню Эви и, вытащив из внутреннего кармана куртки несколько десяток и двадцаток, быстро спрятал их в разных местах комнаты. Так, казалось ему, его помощь будет меньше похожа на подачку, к тому же он надеялся – Эви решит, будто сама оставила здесь деньги и забыла про них.
То, что сестра не принимала от него никакой помощи, казалось Райану странным и непонятным. Сам он чувствовал себя довольно неловко от того, что жил на Беверли-Хиллз в особняке площадью в десять тысяч квадратных футов, тогда как его родная сестра прозябала со своим никчемным мужем и детьми в Силверлейке, не имея средств оплачивать счета.
Племянники с жадностью набросились на гамбургеры и вредную картошку фри, щедро политую огромным количеством не менее вредного кетчупа. Райан смотрел, как они набивают животы, а потом повел их в парк, где мальчишки могли побеситься всласть. Уже на обратном пути он заехал в «Лучшую покупку» и купил каждому по игровой приставке «Sony». Нечего и говорить, что все трое были в восторге.
К тому времени, когда Райан вернулся к Эви, он чувствовал себя так, словно пробежал пять миль в хорошем темпе.
– Твои парни меня окончательно вымотали, – пожаловался он. – Не представляю, как ты с ними справляешься!
– Просто ты уже не так юн, как когда-то, – добродушно рассмеялась Эви. – Думаешь, ты один не стареешь?
– Но мне всего тридцать девять! – возразил он.
– А скоро будет сорок, – спокойно ответила она.
Неужели это правда, спросил себя Райан. Раньше он как-то не задумывался о том, что ему и вправду вскоре стукнет сороковник. Ерунда какая-то! Он, Райан Ричардс, перестанет быть блестящим молодым продюсером и окажется еще одним мужчиной средних лет, каких в Голливуде хоть пруд пруди! Нет, он просто не мог в это поверить!
Потом Райан вспомнил свой недавний разговор с Доном. В глубине души он сознавал, что приятель был прав и что с Мэнди ему вовсе не так хорошо, как могло бы быть. Жена постоянно раздражалась по пустякам, зудела, пилила, предъявляла нелепые претензии и требования. Больше того, в последний год с небольшим их сексуальная жизнь сошла практически на нет. А началось все после того, как их с Мэнди ребенок родился мертвым. Пожалуй, именно с тех пор она каждый раз уклонялась от близости под тем или иным надуманным предлогом, хотя, видит бог, сам он хотел ее совершенно искренне. И это было тем более странно, что именно Мэнди когда-то так гордилась сногсшибательными минетами, которые она ему делала.
Что ж, быть может, им и в самом деле лучше расстаться, если совместная жизнь дала трещину?
Слово «развод» внезапно зазвучало у него в ушах так отчетливо, как никогда прежде. Райан даже головой тряхнул, стараясь отогнать наваждение.
Нет, это невозможно, подумал он. Никакого развода. Мама очень расстроится, если его брак полетит в тартарары. К тому моменту, когда отец Райана скончался, его родители прожили вместе сорок пять счастливых лет, и, конечно, сама мысль о разводе была для Норин Ричардс чем-то кощунственным. Что же касается Гамильтона Гекерлинга, то с него станется пустить по следу бывшего зятя шайку наемных убийц.
Представив, каково ему будет жить, если в каждом незнакомом мужчине ему станет мерещиться наемный убийца, Райан невесело улыбнулся. Что-то у него сегодня разыгралось воображение. Не к добру это. Но, целуя на прощание сестру, он выглядел спокойным и уверенным в себе…
– Береги себя, – сказала брату Эви, сжав крепко его руку.
– Нет, это ты береги себя и будь осторожна, – ответил Райан. – Когда Марти должны выпустить из тюрьмы?
– На этой неделе. – Эви не сдержала вздоха.
– Он собирается обратиться в Ассоциацию анонимных алкоголиков?
– Марти сказал, что он не алкоголик и ему это не нужно.
– Эви…
– Я все понимаю, – ответила она, избегая, однако, его взгляда. – Пожалуйста, не надо читать мне нотаций. Не волнуйся, все будет в порядке.
Но и она, и Райан знали, что впереди ее ждут только новые неприятности, новые тревоги.
– А как дела у вас с Мэнди? – спросила Эви, стремясь переменить тему, и Райан подумал, что его младшая сестра всегда отличалась развитой интуицией – особенно если дело касалось его. Он мало что мог от нее скрыть и, как правило, не скрывал, но сейчас Райану не хотелось пускаться в откровения.
– Все нормально, – ответил он как мог беззаботно и сделал шаг к двери. – А почему ты спросила?
– Не знаю. – Эви слегка пожала плечами. – У тебя усталый вид.
«Еще не хватало!» – подумал Райан. Сначала она напомнила ему о подступающем сорокалетии, а теперь вот еще, оказывается, у него усталый вид!
Определенно, сегодняшний день не задался с самого утра.
АНЯ
Жизнь в Магасе была тяжелой. В городе скопилось большое количество беженцев, продовольствия и жилья катастрофически не хватало. Молодая женщина с детьми, с которой Аня познакомилась по дороге, довольно скоро отправилась к дальним родственникам в какой-то другой город, и девочка снова осталась одна. Из одежды у нее было только старое платье, в котором она пустилась в путь, а из еды – краюшка хлеба, которую дала ей какая-то сердобольная старуха. Без денег, без документов не стоило и надеяться выбраться из лагеря. Правда, ее изящная, поражающая глаз красота оставалась при ней, но Аня видела в ней только источник новых неприятностей и бед, а отнюдь не ключ к спасению.
Лагерь беженцев, в котором она находилась, был переполнен. В нем совершенно некуда было пойти, нечем заняться. Целыми днями Аня стояла у ограды из колючей проволоки, дрожа от холода и воспоминаний, и ждала неизвестно чего.
Именно там ее впервые увидел Сергей. Он был местным жителем, работавшим на известного в Магасе криминального авторитета Бориса Пинского по кличке Жаба. Борис был стар, толст и патологически жаден. Основной его специализацией в преступном мире была торговля оружием и спекуляция продовольствием, но не брезговал Жаба и живым товаром. Его подручные – Сергей в том числе – регулярно наведывались в лагеря беженцев в поисках молодых, привлекательных женщин, которых Жаба использовал в своем подпольном борделе в центре города.
На «работу» Сергей всегда выезжал в грязном американском микроавтобусе, который его босс выиграл у кого-то в карты. Когда у ворот лагеря он заметил Аню, в салоне машины уже сидели две сестры-наркоманки, рослая девица с огненно-рыжими волосами и довольно полная женщина средних лет, которая, хотя и проявляла завидный энтузиазм, для борделя вряд ли годилась. Сергей был почти уверен, что Жаба Борис ее забракует, но что он мог поделать? Выбор в лагере был небогатым.
Он едва не проехал мимо. Аня показалась ему слишком худой и слишком юной, но стоило Сергею бросить взгляд на ее лицо, и он буквально утонул в огромных светло-голубых глазах девушки, исполненных страха и страдания. Еще не отдавая себе отчета в своих действиях, Сергей нажал на тормоз.
– Залезай, – велел он, жестом показывая на дверцу салона.
Аня подчинилась. Сидевшие в салоне девушки не обратили на нее внимания – им было не до нее.
Сергей повез девушек в центр города и там передал Борису. Только Аню он спрятал, заставив лечь на пол за задним сиденьем и накрыв ее старым брезентом.
– Сиди тихо, – предупредил он. – Если будешь слушаться, получишь еду и ночлег.
И Аня старалась сидеть тихо. Ей было всего четырнадцать, и она не знала, что делать, как быть.
Сначала Сергей собирался сам попользоваться ее прелестями, а через несколько дней сдать Жабе Борису, но передумал. Совершенно неожиданно для себя он влюбился в хрупкую девочку-подростка, которая казалась такой несчастной и слабой. Сергею уже исполнилось двадцать; его растила и воспитывала улица, а вовсе не заботливые и любящие родители, но теперь ему вдруг захотелось защищать это живое существо, с которым свела его судьба.
Сергей привез Аню в однокомнатную квартиру, которую снимал в ветхом доме на окраине, заварил крепкий чай и поджарил несколько кусков хлеба с колбасным фаршем. После ужина, когда Аня вымылась в крошечном душе, Сергей велел ей ложиться спать. Он уступил девушке собственную кровать, а сам устроился на старом раскладном кресле с расползающейся обивкой.
Он и сам толком не понимал, что с ним происходит. Казалось, в Ане было что-то особенное, такое, отчего у Сергея захватывало дух каждый раз, когда он бросал на нее взгляд. Ему хотелось о многом расспросить девушку, но в ответ на все его вопросы Аня только молчала. За несколько часов, прошедших с их первой встречи, она не произнесла ни единого слова, и только смотрела на него своими большими, печальными голубыми глазами.
Сергей подозревал, что девушка пережила какую-то трагедию. Он предполагал также, что девочка осталась сиротой; если у нее и были родственники, то они, скорее всего, жили очень далеко, и добраться до них она не смогла.
Да, ничто не мешало ему передать девушку Борису и получить за нее приличное вознаграждение, но Сергей не собирался делать это. Кроме того, прекрасная пленница смотрела на него с необычайным доверием, словно ей самой очень хотелось найти в этом жестоком мире хотя бы одну родственную душу.
И сердце Сергея откликнулось на этот безмолвный призыв. Он так и не притронулся к девушке, хотя она была в полной его власти. Он мог сделать с нею что хотел, но впервые в жизни ему стало казаться, что так будет неправильно. А еще он боялся – боялся неизвестно чего. И это было особенно странно, потому что в обычной жизни Сергея ничто не могло испугать.
Каждый день он пытался разговорить ее, но девушка упорно молчала. Тем не менее он был уверен, что она не немая.
Уходя по делам, Сергей строго-настрого наказывал Ане никому не открывать и даже не подходить к двери, если кто-то будет стучаться. В ответ она согласно кивала, и Сергей улыбался.
– Когда-нибудь ты поговоришь со мной, правда? – спросил он однажды, и девушка снова кивнула.
– Вот и хорошо! – обрадовался Сергей. – Я буду ждать.
Целыми днями он думал о всех тех женщинах, с которыми когда-то спал – о шлюхах, о знакомых девчонках, которые были не прочь, о женщинах, которые от него зависели и не могли отказать. Вспоминал Сергей и свою мачеху, которая соблазнила его, когда ему было двенадцать, а также любовника мачехи, который тоже использовал подростка в сексуальном плане. С этого все началось. Сергей вырос «крутым мужиком», для которого женщины были предметами почти неодушевленными, предназначавшимися исключительно для получения удовольствия.
«Мясо» – так пренебрежительно называл он женщин в разговорах с приятелями.
Но с тех пор как в его жизни появилась эта хрупкая, как эльф, девушка, что-то изменилось.
Три первые ночи Сергей провел в кресле. Только после этого он рискнул лечь с девушкой в одну постель.
Как он и ожидал, она испугалась – отодвинулась от него как можно дальше, а ее большие глаза наполнились беспредельным ужасом.
– Не бойся, я тебя не трону, – сказал Сергей.
И, повернувшись к ней спиной, он сделал вид, что спит.
Под утро Сергей действительно заснул, но на рассвете девушка разбудила его. Склонившись над ним, она прошептала ему на ухо:
– Меня зовут Аня.
– Значит, ты все-таки умеешь говорить! – рассмеялся Сергей, открывая глаза.
– Спасибо, – добавила она. – Ты был такой добрый…
Аня благодарила его. Насколько Сергей помнил, его еще никто и никогда не благодарил, и он снова почувствовал себя странно.
Теперь не могло быть и речи о том, чтобы отдать Аню в бордель к Жабе. Сергей просто не мог поступить с ней подобным образом. Он, однако, не подозревал, что над его головой начинают собираться тучи. Как-то Жаба вызвал Сергея к себе и с ходу принялся орать, вытаращив глаза и размахивая руками:
– Что ты мне привез?! Двух безнадежных наркоманок и рыжую лахудру с гнилыми зубами? Да они все вместе не стоят того, что я тебе плачу! Поезжай немедленно по лагерям и найди мне нормальных баб! Давай поворачивайся, не то я с тобой иначе поговорю!
В ответ Сергей только пожал плечами. Он знал, что в бордель к Жабе заходят в основном женатые работяги, каждый из которых проводил с проституткой не больше десяти-пятнадцати минут. Эта клиентура не отличалась большой требовательностью, и Сергей был уверен, что сумеет найти в лагерях для беженцев подходящее «мясо». Судьба этих женщин его не трогала, хотя он знал, что Жаба не жалеет проституток, заставляя их принимать по пятнадцать и более клиентов в день. Другое дело – Аня. Его Аня. Его маленькая пташка. Нет, он не отдаст ее Жабе. В глубине души Сергей был уверен, что они с Аней созданы друг для друга и должны быть вместе. Быть может, со временем они даже поженятся.
Но в Магасе осуществить эти планы было чрезвычайно трудно, почти невозможно. Во-первых, война в Чечне продолжалась: в город прибывали все новые и новые беженцы, и жить здесь с каждым днем становилось все труднее. Кроме того, Жаба мог что-то заподозрить. Нет, решил Сергей, если он хочет быть счастлив с Аней, им придется уехать подальше отсюда.
И он начал готовиться к бегству.
5
– Привет!.. – поздоровалась Кэмерон, как только Дон Верона открыл ей входную дверь. – Мое имя Кэмерон Парадайз, меня прислала Джилл Хонер. А вы, наверное, знаменитый Дон Верона?
– Вот это да! – воскликнул он, окидывая Кэмерон восхищенным взглядом. По правде говоря, Дон едва удержался, чтобы не присвистнуть. Перед ним стояла высокая блондинка в белом спортивном костюме, который выгодно подчеркивал ее длинные ноги и высокую грудь. В ее больших светло-зеленых глазах можно было утонуть как в омуте.
– Джилл предупредила меня, что вы – настоящая красотка, но ничего подобного я не ожидал, – признался он.
– Вы, я вижу, не только знамениты, но и способны подавать кое-какие реплики без подсказки режиссера, – пошутила Кэмерон, улыбаясь.
Дон вопросительно взглянул на нее, но тут в прихожую выбежал Батч. Размахивая хвостом словно флагом, он устремился к Кэмерон и сразу же уткнулся носом ей в ноги и начал энергично обнюхивать.
– Фу! – скомандовал Дон, оттаскивая пса за ошейник. – Прошу прощения, Батч скверно воспитан.
– Ничего страшного, – отозвалась Кэмерон, наклоняясь, чтобы почесать пса за ушами. – У меня самой дома два лабрадора. Иногда они тоже безобразничают, но мне это нравится.
– У вас два лабрадора? – удивился Дон.
– Да, – подтвердила Кэмерон, ловко уворачиваясь от Батча, который попытался лизнуть ее в лицо. – Удивительно преданные собаки.
– Не сомневаюсь, – ответил Дон, делая шаг назад. – Проходите, мисс Парадайз.
Кэмерон выпрямилась и, поправив на плече сумку, вошла в дом.
– Отличная у вас фамилия, мисс Парадайз, – сказал он. – Откуда вы ее взяли, если не секрет?
– Это девичья фамилия моей матери, – пояснила Кэмерон, оглядываясь. – Джилл сказала, что у вас собственный тренажерный зал. Где же он?
– Предпочитаете сразу перейти к делу?
– Ради дела я сюда и приехала, – спокойно ответила Кэмерон, на которую мужественная внешность Дона не произвела особого впечатления. В Голливуде хватало знаменитостей обоего пола, которые могли считаться образчиком женской или мужской красоты, и Кэмерон, которая работала в дорогом фитнес-клубе, сталкивалась с ними достаточно часто. Немало звезд-мужчин буквально из кожи вон лезли, стараясь ее очаровать, но она научилась удерживать их на расстоянии.
– У вас превосходные рекомендации, – сказал Дон, направляясь к заключенной в прозрачный пластиковый цилиндр стеклянной винтовой лестнице, которую он сам спроектировал для своего ультрамодернового дома. – Джилл и вовсе считает вас лучшим тренером в городе, а может быть, и во всей стране.
– Мне пришлось здорово потрудиться, чтобы заработать подобную репутацию, – ответила Кэмерон. – И я рассчитываю, что все мои клиенты тоже будут стараться – в противном случае вряд ли стоит рассчитывать на быстрый результат.
Дон озадаченно кашлянул. Он привык, что женщины вешались к нему на шею с первых же минут разговора, но эта мисс Парадайз вела себя иначе, и это показалось ему необычным. В конце концов, как справедливо заметил Райан в их утреннем разговоре, Дон был знаменит, хорош собой и зарабатывал огромные деньги. Кэмерон, однако, держалась на редкость независимо. Несмотря на это, Дон сразу почувствовал, что она ему нравится, и не только потому, что подобной красоты он уже давно не видел. Была в ней какая-то смелость, раскованность, независимость, которая сразу пришлась ему по душе, хотя некоторые ее слова и царапнули его самолюбие.
– Я все прекрасно понимаю, но есть одна проблема, – сказал Дон, пока они поднимались по лестнице в тренажерный зал. – Я, видите ли, привык к тренерам-мужчинам. Это не так отвлекает, если вы понимаете, что я хочу сказать.
– Может быть, мне сразу уйти? – Кэмерон начинала раздражать самоуверенность знаменитого ведущего.
Дон остановился так резко, что она чуть не налетела на него сзади.
– Только если вы сами этого хотите, – сказал он холодно.
– Вы – клиент, – ответила Кэмерон. – И если вы предпочитаете работать с тренером-мужчиной, я легко могу это устроить.
– В самом деле? – На этот раз Дон чуть заметно усмехнулся.
– Конечно. У меня есть двое коллег-мужчин, которые с удовольствием вами займутся. Правда, они оба – геи… – Она выдержала небольшую паузу. – Или вас это тоже не устраивает? – спросила Кэмерон с вызовом.
– Мне абсолютно все равно. – Дон улыбнулся шире. – Но раз вы уже здесь, я, пожалуй, соглашусь работать с вами.
– Это мы еще посмотрим, – ответила Кэмерон.
– Посмотрим? – Дон удивленно приподнял бровь.
– Сегодняшняя тренировка – пробная, – пояснила она. – Я работаю только с теми клиентами, которым я в состоянии помочь.
– Ну что ж, – небрежно сказал он, – сообщите мне, какое вы примете решение.
– Непременно сообщу, – заверила Кэмерон.
* * *
К полудню Кэмерон уже вернулась в «Баунс».
– Кого-кого ты тренировала? – пораженно переспросила Линда, узнав, что подруга только что приехала от Дона Вероны.
– Я же тебе только что сказала. Повторить по слогам? – усмехнулась Кэмерон.
– Боже мой! – Глаза Линды изумленно округлились. – Почему ты не предупредила меня? Я бы поехала с тобой, чтобы взглянуть на него хоть одним глазком!
– Зачем это тебе?
– Как зачем? Он та-акой мужчина!.. – Линда похотливо облизнулась. – Я бы любовалась и… мечтала. Ведь Дон Верона – это супер!
– Кто супер? – уточнил Дориан, который как нарочно появился из раздевалки именно в этот момент.
– Вот эта вот счастливица, – объяснила Линда, ткнув пальцем в сторону Кэмерон, – только что побывала дома у самого Дона Вероны! Она его тренировала, представляешь? Только тренировала – и все. А он такой классный! Я в него просто влюблена.
– Я его тоже обожаю, – кивнул Дориан. – И я каждый вечер смотрю его шоу. Этот парень умеет управляться со словами, к тому же он…
– Ну, расскажи скорее, какой он?! – перебила Линда, снова поворачиваясь к Кэмерон. – Я имею в виду – на самом деле. И пожалуйста – поподробнее.
– Ага, – поддакнул Дориан. – Нас интересует все, то есть буквально все. Любые пикантные детали. Ты, наверное, разглядела под трико…
– Да хватит вам! – отмахнулась Кэмерон. – Неужто вы и в самом деле ни о чем другом думать не можете? Совершенно нормальный парень, просто немного повернут на сексе. Но ведь большинство знаменитостей такие, не правда ли?
– Истинная правда! – в один голос отозвались Линда и Дориан.
– Кстати, я ни разу не видела это его шоу. Оно что, действительно такое замечательное? – спросила Кэмерон.
– Ни разу не видела?! – потрясенно воскликнула Линда. – Хотела бы я знать, чем ты занимаешься с одиннадцати и до полуночи, если ты и правда ни с кем не трахаешься!
– Я сплю. Одна, – ответила Кэмерон, думая, как они оба разозлятся, если узнают про Марлона.
– Просто спишь, и все?! – в один голос завопили Линда и Дориан.
– Да, просто сплю, – подтвердила она. – Мне нужно высыпаться, чтобы каждый день тренировать наших богатеньких клиентов. Ведь именно от них, вернее – от их денег зависит, как скоро мы сумеем открыть собственное дело.
Просто поразительно, подумала Кэмерон, как эти двое спелись. Им бы на сцене выступать!
– Значит, ты у нас сторонница жесткого режима, – сказал Дориан и скорчил такую гримасу, словно речь шла о худшем из пороков. – Это, гм-м… необычно. Лично я предпочитаю вечеринки. Это расслабляет.
– Нет, в самом деле? – Кэмерон притворилась удивленной. – Кто бы мог подумать!
– Дон Верона!.. – мечтательно протянула Линда, облокачиваясь обеими руками на столик и подпирая подбородок кулаками. Она никак не могла успокоиться. – Слушай, может, ты все-таки попробуешь уговорить его перенести тренировки сюда, в клуб?
– С какой это стати? – пожала плечами Кэмерон. – У него дома есть прекрасно оборудованный зал, к тому же мне не хочется, чтобы здесь его кто-нибудь перехватил. Нам нужно создавать собственную клиентуру, чтобы, когда мы уйдем из «Баунса», никто не обвинил нас в том, будто мы сманиваем чужих клиентов.
– А когда мы уйдем? – поспешил уточнить Дориан.
– Скоро, – пообещала Кэмерон. – Думаю, уже на следующей неделе я начну подыскивать для нашего клуба подходящее помещение.
На этом разговор прервался – в клуб вошел один из клиентов Дориана. Это был актер, снявшийся в нескольких телевизионных сериалах. Молодой, накачанный, он был кумиром миллионов американок. Лишь немногие – Дориан в том числе – знали, что на самом деле кумир множества женщин питает склонность к мужчинам.
Сверкнув новыми ослепительно-белыми зубными коронками, актер игриво подмигнул Линде.
– Привет, Роджер, – поздоровался Дориан, по-приятельски ткнув его кулаком в плечо. – Ну, готов поработать? Пора размять эти великолепные мускулы.
Роджер подмигнул снова, на этот раз – Кэмерон.
– Конечно, я готов, еще как готов! – проговорил он с усмешкой, слегка растягивая слова. – Идем…
И оба скрылись в раздевалке.
– Зачем он это делает, хотела бы я знать?! – воскликнула Линда.
– Что именно?
– Ну, притворяется гетеросексуалом. Ведь мы с тобой отлично знаем, что он – гомик.
– Кроме этого, он еще и актер, – объяснила Кэмерон. – Роджер так привык поддерживать имидж крутого парня, что продолжает играть даже перед нами.
– Наверное, ты права. – Линда решительным жестом сдвинула в сторону несколько флаконов с лосьонами и притираниями, которые стояли перед ней на столе. – Что ты делаешь сегодня вечером?
– Ничего, – ответила Кэмерон. – А что?
– Так… – небрежно отозвалась Линда. – Просто к Карлосу приехал из Мексики двоюродный брат. Я, правда, сама его не видела, но раз Карлос говорит, что он – настоящий мачо, значит, так оно и есть. Вот я и подумала…
– Нет, – перебила Кэмерон, яростно качая головой. – Никаких двоюродных братьев-мачо! И вообще, Лин, сколько раз я тебя просила…
– Знаешь, что я тебе скажу, подруга… – начала было Линда, но Кэмерон ее перебила.
– Нет, нет и нет! – воскликнула она и топнула ногой.
– Но я вовсе не пытаюсь сводничать! – возразила Линда с самым невинным видом. – Это будет никакое не свидание, а просто дружеский ужин в «Хьюстоне». Там подают свиные ребрышки в соевом соусе, которые ты так любишь, к тому же ты сделаешь Карлосу большое одолжение…
– Никаких одолжений гетеросексуалам! – вставил Дориан, который вернулся, чтобы взять из шкафчика несколько свежих полотенец. – И потом, разве ты еще не поняла: наша Кэмерон думает только о работе, а не о развлечениях.
– Пожалуйста, не надо говорить обо мне так, словно меня тут нет, – раздраженно бросила Кэмерон. Линда пыталась «сосватать» ее уже не в первый раз, и ей это уже начинало надоедать. – И вообще, я сегодня не могу. В Лос-Анджелес приехала Кэти, она пригласила меня на концерт ее приятеля в «Рокси». Я пойду с Коулом.
– С Коулом? – Дориан, который уже собирался вернуться в зал, остановился и повернулся к ней. – Почему не со мной?
– Потому что в этот раз я пригласила его, – отрезала Кэмерон. – В следующий раз позову тебя.
– Нет уж, спасибо, – отказался Дориан. – Я, конечно, понимаю, что Коул – самый красивый чернокожий парень в мире, и все же…
– Самый красивый – Блэр Андервуд, – возразила Линда не терпящим возражений тоном. – Потом идут Борис Куджо и этот… как его… Тэй Диггс. Только Тэй не очень высокий, а мне нравятся рослые мужчины.
– В твоем Карлосе всего-то пять футов и десять дюймов, – поддразнил Дориан. – Вряд ли его можно назвать гигантом.
– Он гигант в другом отношении. В самом главном, – отрезала Линда, сердито сверкнув на него глазами.
– Ладно, успокойтесь, – вмешалась Кэмерон. – Не ссорьтесь! А ты, Дориан, извини меня, пожалуйста. Я не знала, что тебе нравятся рок-концерты – ведь там всегда бывает так шумно и душно, и вокруг полно потных фанатов.
– Ты что, это же так сексуально! – промурлыкал Дориан. – Может, все-таки возьмешь меня, а?
– Ты просто сексуальный маньяк, – упрекнула его Линда. – Не бери его, Кэм!
Но Кэмерон ее уже почти не слушала. Она задумалась о том, что ей еще предстояло сделать сегодня. В ее расписании значилось еще три клиента; на этом ее рабочие обязанности заканчивались. Свободный вечер Кэмерон собиралась посвятить встрече с Кэти, с которой не виделась уже больше двух лет. Как все-таки хорошо, что ее давняя подруга сама приехала в Лос-Анджелес, – в противном случае они могли бы не встретиться еще очень долго. Кэти и Джинкс были единственными людьми, которые знали о существовании Грегга и о том, что произошло между ним и Кэмерон. Кроме этих двоих, никто из ее друзей даже не подозревал, что Кэмерон была замужем.
О боже! Кэмерон вздохнула. Да, она все еще оставалась замужней женщиной, и это мешало ей жить. Надо было что-то с этим делать; больше того, Кэмерон твердо решила, что в самое ближайшее время попытается развязаться с Греггом. Она наймет хорошего адвоката и обсудит с ним сложившееся положение – быть может, все окажется не так сложно, как она думает.
