Текст книги "Глаза чужого мира (сборник)"
Автор книги: Джек Холбрук Вэнс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 58 страниц)
«ФЕЙЕРВЕРК»
У черного стеклянного моста через реку Сьюн Кугель увидел указатель, возвещавший, что он снова вступил на землю Альмери. Дальше дорога разветвлялась. Старый Фергазский тракт шел вдоль берега Сьюн, а дорога на королевство Канг, повернув на юг, пересекала Висячие Холмы и углублялась в долину реки Твиш. Кугель повернул направо и двинулся на запад через край крошечных усадьб, отделенных одна от другой рядами высоких мальгоновых деревьев.
Из леса Да тек ручей, впадавший в Сьюн, через реку был перекинут трехарочный мост. На противоположной стороне, прислонившись к стволу терносливы и жуя травинку, стоял Юкоуну. Кугель остановился, чтобы приглядеться, и наконец пришел выводу, что перед ним не видение, не желтолицая галлюцинация с обвислыми щеками, а Юкоуну собственной персоной. Грушевидное тело волшебника было облачено в темно-желтую куртку, тощие ноги облегали брюки в розово-черную полоску.
Кугель не рассчитывал встретить Юкоуну так скоро. Он подался вперед и напряг зрение, не веря своим глазам.
– Неужто сам Юкоуну?
– Совершенно верно, – подтвердил Смеющийся маг, глядя куда угодно, только не на Кугеля.
– Вот уж сюрприз так сюрприз!
Юкоуну поднес ладонь ко рту, скрывая невольную улыбку.
– Приятный, я надеюсь?
– Само собой разумеется! Вот уж не ожидал встретить тебя у обочины! Да ты, никак, рыбачил с моста? Но я что-то не вижу ни сети, ни наживки.
Юкоуну медленно повернул голову и внимательно посмотрел на Кугеля из-под набрякших век.
– Вот уж не ожидал увидеть тебя снова. А почему пробираешься окольным путем? Раньше ты творил свои бесчинства по берегам реки Твиш.
– Я намеренно избегаю своих излюбленных мест, равно как и прежних привычек, – ответил Кугель. – Они не привели ни к чему хорошему.
– В жизни каждого наступает время перемен, – кивнул Юкоуну. – И со мной произошла метаморфоза, пожалуй, даже ты удивишься. – Он выплюнул изо рта травинку и оживленно проговорил: – Кугель, ты замечательно выглядишь! Наряд удивительно тебе к лицу, а кепка превыше всяких похвал! А где ты взял такую замечательную бляху?
Кугель протянул руку и потрогал фальшивую чешуйку.
– Эту вещицу? Она – мой счастливый талисман. Я отыскал ее в болоте у Шенгльстоун-Стрэнд.
– Надеюсь, ты принес мне другую, как сувенир?
Кугель в притворном сожалении покачал головой.
– Мне попался лишь один такой экземпляр.
– Жаль, жаль. И что ты намерен делать?
– Я хочу простой жизни, в хижине на берегах Сьюн, с верандой, нависающей над водой, где я смогу всецело посвятить себя каллиграфии и размышлениям. Возможно, прочту «Полный обзор всех эпох» Стафдайка, трактат, на который все ссылаются, но никто не читал, за исключением, возможно, тебя.
– Да, я хорошо его знаю. Так твои странствования принесли тебе средства, благодаря которым ты можешь безбедно прожить?
Кугель с улыбкой покачал головой.
– У меня не так много денег. Я намерен вести скромную жизнь.
– Эта твоя бляха на шляпе выглядит броско. Ядро, или утолщение, блестит так ярко, ни дать ни взять превосходный хиполит.
Кугель снова покачал головой.
– Простое стекло, преломляющее красный солнечный свет.
Юкоуну недоверчиво хмыкнул.
– На дороге полно разбойников. Они первым делом накинутся на твое бесценное украшение.
– Тем хуже для них, – усмехнулся Кугель.
– Как так? – встрепенулся Юкоуну.
– Любого, кто попытается силой отобрать у меня эту бляху, – любовно погладил камень Кугель, – разорвет в мелкие кусочки вместе с ней.
– Грубо, но действенно, – признал Юкоуну. – Мне пора по своим делам.
Юкоуну, или его призрак, исчез. Кугель, уверенный, что шпионы наблюдают за каждым его движением, пожал плечами и зашагал своей дорогой. За час до заката Кугель прибыл в деревушку Флэт-Фойри, где остановился на ночлег на постоялом дворе «Пять флагов». За ужином в общем зале он разговорился с Лорганом, торговцем модными вышивками. Тот оказался не дурак почесать языком и от души выпить. Кугель не был склонен ни к тому, ни к другому и, сославшись на усталость, довольно рано ушел в свою комнату, оставив Лоргана вести застольный разговор с несколькими городскими купцами.
Очутившись в комнате, Кугель запер дверь, после чего взял фонарь и тщательнейшим образом обследовал все углы. Постель была чистой, окна выходили на огород, песни и возгласы из общего зала сюда почти не доносились. С удовлетворенным видом Кугель погасил лампу и лег в кровать. Едва он приготовился задремать, как послышался странный звук. Кугель поднялся, чтобы прислушаться, но звук больше не повторился. Он снова расслабился. Странный звук раздался опять, немного громче, и из мрака вылетела дюжина шелестящих тварей, похожих на летучих мышей. Они метнулись прямо к лицу Кугеля и вцепились когтями в шею, рассчитывая отвлечь его внимание, в то время как черная тварь длинными дрожащими руками пыталась стащить у него с головы шапочку.
Кугель отодрал мышеобразных тварей и ткнул тварь «Фейерверком», та мгновенно исчезла. Крылатые создания с визгом и шелестом вылетели из комнаты.
Кугель засветил лампу. С виду все было в порядке. Он немного подумал, затем вышел в коридор и исследовал смежную комнату. Она оказалась свободной, и Кугель немедленно перебрался туда.
Через час его сон снова прервали, на этот раз Лорган, который был уже изрядно навеселе. Увидев Кугеля, он удивленно заморгал.
– Кугель, почему ты спишь в моей комнате?
– Ты ошибся, – заявил тот. – Твоя дверь – следующая по коридору.
– А, все понятно! Мои глубочайшие извинения!
– Пустяки, – сказал Кугель. – Доброй тебе ночи.
– Спасибо.
Лорган, шатаясь, поплелся спать. Кугель, заперев дверь, снова бросился на кровать и отлично выспался, не обращая внимания на шум и вопли из соседней комнаты. Наутро, когда Кугель завтракал, по лестнице нетвердой походкой спустился Лорган и принялся расписывать ему все события прошедшей ночи.
– Я так сладко заснул, и тут в комнату через окно ворвались два огромных мадлока с сильными руками, сверкающими зелеными глазами и вообще без шей. Они надавали мне тумаков, несмотря на мольбы о пощаде, а потом схватили шляпу и направились к окну, как будто собрались уходить, но вернулись и снова отколотили меня, приговаривая: «Это тебе за то, что нам пришлось повозиться». Потом наконец ушли. Тебе приходилось слышать что-либо подобное?
– Никогда! – заверил его Кугель. – Это возмутительно.
– В жизни иногда случаются странные вещи, – задумчиво проговорил Лорган. – И все-таки я больше ни за что не остановлюсь на этом постоялом дворе.
– Разумное решение, – одобрил Кугель. – А теперь прошу меня простить, но мне пора в путь.
Он расплатился по счету и отправился в дорогу. Утро прошло без происшествий. В полдень Кугель подошел к розовому шелковому шатру, раскинутому на поросшем травой пятачке у дороги. За столом, обильно заставленным изысканнейшими яствами и напитками, сидел Юкоуну, при виде Кугеля подскочивший от удивления.
– Кугель! Какое счастливое совпадение! Ты просто обязан присоединиться к моей трапезе!
Кугель оценил расстояние между Юкоуну и тем местом, где ему пришлось бы сидеть, – оно позволяло дотянуться до Юкоуну рукой в перчатке, где был спрятан «Фейерверк».
Кугель покачал головой.
– Я уже подкрепился орехами и изюмом. А ты выбрал для своего пикника прелестное местечко. Желаю приятного аппетита и удачного дня.
– Погоди, Кугель! Минуточку! Попробуй бокал этой чудесной «Фазолы». Она сразу прибавит тебе сил!
– Скорее всего, заставит меня прикорнуть где-нибудь в придорожной канаве. А теперь…
Губы Юкоуну исказила гримаса. Впрочем, через миг он вновь стал сама любезность.
– Кугель, я приглашаю тебя навестить меня в Перголо. Ты ведь не забыл, как там замечательно? Мы с тобой будем каждую ночь закатывать грандиозный пир, к тому же я открыл новую стадию магии, при помощи которой могу вызвать знаменитых людей из любой эры. В Перголо столько великолепных развлечений!
Кугель сделал страдальческий жест.
– Ты так сладко зазываешь меня, ну прямо как сирена! Один глоток подобной роскоши может разбить всю мою решимость! Я уже не тот старый повеса Кугель, каким ты меня помнишь!
Юкоуну изо всех сил старался говорить ровным голосом.
– Это, к сожалению, не может не бросаться в глаза.
Откинувшись назад в своем кресле, он мрачно уставился на шапочку Кугеля. Внезапно сделав нетерпеливый жест, он пробормотал заклинание из одиннадцати слогов, так что воздух между ним и Кугелем исказился и загустел. Силы заметались к Кугелю и обратно, с грохотом расходясь во всех направлениях, оставляя на траве бурые и черные полосы. Юкоуну, выкатив желтые глаза, смотрел на все происходящее, но Кугель, казалось, совершенно не обратил на это внимания. Он вежливо попрощался с Юкоуну и продолжил свой путь.
Около часа Кугель шагал размашистой походкой, благодаря которой оставил позади столько бесконечных лиг. Справа от него за холмами начинался лес Да, более спокойный и приятный, чем Великая безлюдь далеко к северу от этих мест. Река и дорога погрузились в тень, все звуки стихли. В рыхлой земле росли цветы на длинных стеблях: делирии, голубые колокольчики, розетки, камышинки. Коралловые грибы изящными фестонами свисали с трухлявых пней. Косые лучи малинового солнца пробивались сквозь просветы в лесу, создавая полумрак, насыщенный множеством мрачных тонов. Все было неподвижно, и до Кугеля не доносилось ни звука, кроме трелей какой-то далекой птицы.
Несмотря на мнимое одиночество, Кугель развязал ножны и старался ступать как можно тише, ибо неосторожного путника в лесу могло поджидать множество неприятных сюрпризов. Через несколько миль лес поредел и остался на севере. Кугель вышел к перекрестку, где стоял отличный двухрессорный экипаж, запряженный четверкой вериотов. Высоко на облучке сидели две девицы с длинными рыжими волосами, смугло-коричневой кожей и изумрудно-зелеными глазами, в коричневой и серовато-белой ливреях. Исподтишка окинув Кугеля косыми взглядами, они высокомерно уставились перед собой. Юкоуну открыл дверцу.
– О-ля-ля, Кугель! Я совершенно случайно проезжал мимо, и гляди-ка! Я вижу моего друга Кугеля, со всех ног спешащего по дороге! Кто бы мог подумать, что ты так далеко забрался!
– Мне нравятся открытые дороги, – сказал Кугель. – А спешил потому, что хочу до темноты успеть в Таун-Тассель. Прости меня, пора в путь.
– Это не обязательно! Таун-Тассель как раз мне по дороге. Садись в экипаж, мы поговорим по пути.
Кугель заколебался, посмотрел сначала в одну сторону, потом в другую, и Юкоуну вышел из себя.
– Ну? – рявкнул он. – Что теперь?
Кугель выдавил извиняющуюся улыбку.
– Я никогда не беру, не отдав чего-нибудь взамен. Такая политика предотвращает недоразумения.
Глаза Юкоуну укоризненно блеснули.
– Давай не будем спорить по пустякам! Садись-ка в экипаж, Кугель. Можешь поделиться со мной тревогами по дороге.
– Прекрасно, – сказал Кугель. – Я поеду с тобой в Таун-Тассель, но тебе придется принять эти три терция как полную, точную, окончательную и всеобъемлющую плату за проезд и все прочие аспекты, приложения и последствия, прямые или косвенные, вышеуказанной поездки, отказавшись от всех других притязаний. Причем включая все времена в прошлом и будущем, без исключения, и освободив меня, целиком и полностью, от дальнейших обязательств.
Юкоуну поднял свои маленькие круглые кулачки и сжал зубы.
– Я не признаю твоей мелочной философии! Отдавая, я испытываю радость! В настоящий момент я предлагаю в твое полное и безоговорочное распоряжение этот превосходный экипаж, включая колеса, рессоры и обивку, четверку вериотов с двадцатью шестью мерками золотой цепи и парой прилагающихся девиц. Все это твое! Езжай, куда пожелаешь!
– Я потрясен твоим великодушием! – воскликнул Кугель. – А что, смею спросить, ты хочешь взамен?
– Ба! Да какой-нибудь пустяк, просто в знак обмена. Та безделушка, которую ты носишь на шляпе, вполне подойдет.
Кугель изобразил сожаление.
– Ты просишь единственную вещь, которой я дорожу. Я нашел этот талисман на Шенгльстоун-Стрэнд. Я прошел с ней сквозь огонь и воду и теперь ни за что не смогу расстаться. Не исключено, что она даже обладает волшебной силой.
– Чепуха! – фыркнул Юкоуну. – Я магию за милю чую. Эта штуковина скучна, как прокисшее пиво.
– Ее блеск подбадривал меня в часы уныния, я ни за что с ней не расстанусь.
У Юкоуну вытянулось лицо.
– Да ты стал чересчур сентиментален!
Взглянув за спину Кугеля, Смеющийся маг вдруг пронзительно вскрикнул:
– Берегись! На нас напала стая таспов!
Кугель обернулся и обнаружил на крыше экипажа стремительно увеличивающуюся орду зеленых существ, похожих на скорпионов, только размером с ласку.
– Быстрее! – воскликнул Юкоуну. – В экипаж! Возницы, поехали!
Поколебавшись лишь мгновение, Кугель запрыгнул в экипаж. Юкоуну с безмерным облегчением вздохнул:
– Очень вовремя! Кугель, я спас тебе жизнь!
Кугель посмотрел в заднее окошко.
– Таспы исчезли! Растаяли в воздухе! Разве такое возможно?
– Не все ли тебе равно? Мы в безопасности, и это главное. Скажи спасибо, что я со своим экипажем оказался поблизости! Разве ты мне не признателен? Возможно, теперь ты уступишь моему капризу и отдашь бляху со шляпы?
Кугель обдумал положение. С того места, где он сидел, было не так-то легко коснуться чешуйкой лица Юкоуну. Он решил попытаться выиграть время.
– Но зачем тебе понадобилась такая безделица?
– По правде сказать, я коллекционирую подобные вещи. Твоя станет жемчужиной моей коллекции. Будь так добр, дай ее мне, хотя бы посмотреть.
– Это не так-то легко. Если присмотришься, то увидишь, что она прикреплена к моей шляпе слоем диамброида.
Юкоуну досадливо прищелкнул языком.
– Зачем?
– Чтобы отпугнуть воров, зачем же еще?
– А ты сможешь ее открепить, чтобы не было взрыва?
– Это когда нас трясет и подбрасывает на ухабах? Нет, я не рискну.
Юкоуну бросил на Кугеля косой взгляд лимонно-желтых глаз.
– Кугель, ты пытаешься водить меня за нос?
– Ну что ты!
– Именно так.
Двое сидели молча, пока мимо них мелькали сменяющие друг друга пейзажи. В общем, думал Кугель, положение сложилось довольно рискованное, хотя его планы и требовали именно такого развития событий. Кроме того, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Юкоуну рассмотрел чешуйку с близкого расстояния. Бугристый нос волшебника и впрямь мог учуять магию – точнее, ее отсутствие. Кугель убедился, что экипаж катится не по лесу, а по открытой местности, и обернулся к Юкоуну.
– Эта дорога ведет не в Таун-Тассель! Куда мы едем?
– В Перголо, – ответил Юкоуну. – Я намерен оказать тебе свое гостеприимство.
– Твоему приглашению нелегко противиться, – заметил Кугель.
Экипаж пересек ряд холмов и спустился в долину, которую Кугель очень хорошо помнил. Впереди он заметил воды реки Твиш, на которых играли красные солнечные блики, затем на уступе показался Перголо, дом Юкоуну, и через миг экипаж въехал под портик.
– Мы приехали, – сказал Смеющийся маг. – Кугель, рад снова приветствовать тебя в Перголо. Хочешь выйти?
– С удовольствием, – согласился Кугель.
Юкоуну провел гостя в переднюю.
– Сначала, Кугель, давай промочим пересохшее от дорожной пыли горло бокалом вина. Затем укрепим ослабевшие узы нашего сотрудничества, которое простирается несколько дальше в прошлое, чем ты, возможно, помнишь.
Этими словами Юкоуну намекал на время, когда Кугель взял над ним верх.
– Эти дни скрыты во тьме времен, – пожал плечами тот. – Теперь все забыто.
Смеющийся маг фальшиво улыбнулся.
– Чуть позже мы предадимся воспоминаниям, к нашему обоюдному удовольствию! А сейчас почему бы тебе не снять шляпу, плащ и перчатки?
– Да мне и так неплохо, – ответил Кугель, оценивая расстояние от него до Юкоуну. Один широкий шаг, взмах рукой – и дело будет сделано.
Волшебник, казалось, почувствовал, какие мысли обуревают Кугеля, и сделал шаг назад.
– Первым делом, вино! Пойдем в маленькую столовую!
Юкоуну проводил Кугеля в зал, стены которого были обиты превосходным красным деревом. Юкоуну там весьма бурно встретила какая-то маленькая кругленькая зверюшка с длинным мехом, короткими ножками и черными глазками-пуговицами. Странное создание принялось скакать туда-сюда, время от времени заливаясь пронзительным лаем. Юкоуну похлопал зверька ладонью.
– Ну, ну, Эттис, как твои дела? Я рад услышать такие замечательные новости, ведь, если не считать Кугеля, ты мой лучший друг. Ну же, уймись! Мне нужно побеседовать с Кугелем.
Волшебник сделал гостю знак сесть за стол, а сам уселся напротив. Животное с громким лаем носилось туда и обратно, прерываясь лишь для того, чтобы цапнуть Кугеля за лодыжки.
Пара юных сильфов вплыла в комнату с серебряными подносами, которые они поставили перед Кугелем и Юкоуну, а затем вновь удалились.
– Как тебе известно, Кугель, я подаю гостям только самое лучшее. Вино – Ангелиус из Квантика, а бисквиты выпечены из пыльцы красного клевера, – потирая руки, бросил волшебник.
– У тебя всегда был превосходный вкус, – сказал Кугель.
– Меня удовлетворяют лишь самые утонченные и изысканные вещи, – подтвердил Юкоуну, пригубливая вино. – Бесподобно!
Он отхлебнул еще глоток.
– Крепкое, терпкое, с привкусом высокомерия! Ммм!
Он взглянул на сидящего напротив него Кугеля.
– А ты что думаешь?
Кугель печально покачал головой.
– Лишь один глоток этого божественного эликсира, и я никогда больше не смогу пить обычные напитки.
Обмакнув бисквит в вино, он угостил Эттиса, трепавшего его штаны.
– Уж Эттис разбирается в лакомствах куда лучше моего.
Юкоуну протестующе вскочил на ноги, но животное уже проглотило кусок, после чего странно скрючилось и упало на спину, задрав вверх окостеневшие лапы. Кугель вопросительно взглянул на Юкоуну.
– А ты неплохо выдрессировал его притворяться мертвым. Умная животина.
Юкоуну медленно опустился в кресло. В комнату вплыли два сильфа и унесли Эттиса прочь на серебряном подносе.
– Давай вернемся к нашим делам. Во время странствий по Шенгльстоун-Стрэнд не доводилось ли тебе встречаться с неким Тванго? – процедил маг сквозь зубы.
– Да, я действительно встречался с ним, – кивнул Кугель. – Необыкновенная личность. Он возмутился, когда я отказался продать ему мою маленькую безделушку.
Юкоуну впился в Кугеля взглядом.
– Он объяснил тебе почему?
– Он говорил что-то о демиурге Садларке, но в столь туманной манере, что я утратил к этому всякий интерес.
Юкоуну поднялся на ноги.
– Я покажу тебе Садларка. Пойдем! В кабинет, – ухмыльнулся Юкоуну, – который, разумеется, дорог твоей памяти.
– Кабинет? Ну что ты. Эти события остались в прошлом.
– А я очень отчетливо их помню, – беспечно сказал Юкоуну. – Все до единого.
По пути в кабинет Кугель попытался подобраться к Юкоуну, но безуспешно. Смеющийся маг всегда был примерно в ярде от облаченной в перчатку руки Кугеля, где тот держал наготове «Фейерверк».
Они вошли в кабинет.
– Сейчас ты увидишь мою коллекцию, – сказал Юкоуну. – И больше не придется удивляться моему интересу к твоему талисману.
Он взмахнул рукой, и темно-красное покрывало упало на пол, обнажив чешуи Садларка, укрепленные на каркасе из тонкой серебряной проволоки. Судя по этому макету, Садларк был созданием довольно скромных размеров, стоящим на двух коротких и толстых ходулях, с двумя парами шарнирных рук, каждая из которых заканчивалась десятком цепких пальцев. Голова, если, конечно, такой термин вообще применим к сей твари, представляла собой не более чем башенку, венчавшую великолепное упругое туловище. Чешуйки в подбрюшье были бело-зеленого цвета, с темно-зеленым килем, отливающим багрянцем и оканчивающимся у лобовой башни, режущей глаз белой пустотой.
Юкоуну сделал величественный жест.
– Перед тобой Садларк, знаменитое существо из верхнего мира, чьи очертания выдают мощь и стремительность. Его облик поражает воображение. Ты согласен со мной, Кугель?
– Не вполне, – возразил тот. – И все же, в общем и целом, ты воссоздал замечательно изящную особь, с чем и поздравляю.
Он обошел вокруг сооружения, словно бы в восхищении, тем временем надеясь подобраться на расстояние вытянутой руки к Юкоуну, но как только Кугель делал шаг вперед, Смеющийся маг отступал назад, расстраивая все планы Кугеля.
– Садларк – не просто особь, – почти благоговейно произнес Юкоуну. – А теперь взгляни на чешуйки, каждая из которых установлена на надлежащем месте, за исключением той, которой полагается находиться на верхушке киля, где зияющая дыра оскорбляет взор. Не хватает одной-единственной чешуйки, самой важной из всех: ядра, или, как его еще называют, «Нагрудного взрывающего небеса фейерверка». Долгие годы, к моему невыразимому отчаянию, я считал его потерянным. Кугель, ты можешь представить, как я был счастлив, как радостно пело мое сердце, когда, взглянув на тебя, я обнаружил на твоей шляпе недостающую чешуйку? Я ликовал, словно нашему солнцу добавили еще сто лет жизни! Я сгорал от всепоглощающего счастья. Кугель, ты можешь понять мои чувства?
– Пожалуй, да. Что же касается источника их, я в недоумении.
И Кугель приблизился к каркасу в надежде, что Юкоуну, охваченный неумеренным воодушевлением, окажется в пределах его досягаемости.
Смеющийся маг отступил и коснулся каркаса, заставив чешуйки зазвенеть.
– Кугель, в некоторых отношениях ты недогадлив и бесчувствен, твои мозги – как чуть теплая каша, и я говорю тебе это без гнева. Ты способен понять лишь то, что видишь, а следовательно, доступна тебе лишь мизерная часть знания.
Юкоуну тихонько рассмеялся, и Кугель вопросительно взглянул на него.
– Взгляни на Садларка! – велел Смеющийся маг. – Что ты видишь?
– Проволочный каркас и уйму чешуи, имеющих предположительно ту форму, какая была у Садларка.
– А что, если убрать каркас?
– Чешуйки смешаются в кучу.
– Вот именно. Ты прав. А ядро – тот узловой пункт, который связывает чешуйки силовыми линиями. Этот узел – душа и сила Садларка. Если поставить его на место, Садларк вновь оживет, ведь в действительности он никогда не умирал, а всего лишь распался.
– А как насчет, скажем, его внутренних органов?
– В верхнем мире такие части тела считаются излишними и даже пошлыми. Короче говоря, у него нет внутренних органов.
– Мило. Но я осмелился бы вежливо намекнуть, что день заканчивается, а я хочу до темноты попасть в Таун-Тассель.
– И ты туда попадешь! – сердечно пообещал Юкоуну. – Но сначала, будь любезен, положи на стол «Нагрудный взрывающий небеса фейерверк», и чтобы на нем не было никаких следов диамброида. Тебе ничего другого не остается.
– Ну почему же, – возразил Кугель. – Я предпочитаю оставить чешуйку себе. Она приносит мне удачу и отражает недобрые чары, как ты заметил.
Глаза Юкоуну сверкнули желтым огнем.
– Кугель, твое упрямство просто поразительно. Чешуйка действительно образует защитный слой между тобой и враждебными чарами обычного вида. Но она не влияет на магию верхнего мира, заклинаниями которой я владею. А пока, пожалуйста, прекрати подбираться ко мне на длину своего меча. Я уже устал шарахаться от тебя каждый раз, когда ты делаешь шаг в мою сторону.
– Такая гнусность никогда не приходила мне в голову, – надменно ответил Кугель.
Он вытащил меч из ножен и бросил его на скамью.
– Вот! Смотри сам, как плохо ты обо мне думал!
Юкоуну, прищурившись, взглянул на меч.
– И все же держись от меня подальше. Я не из тех, кто приветствует излишнюю близость.
– Ты можешь рассчитывать на мое абсолютное содействие, – с достоинством сказал Кугель.
– Я буду откровенным! Твои злодейства давно требуют воздаяния по заслугам, и, как человек совестливый, я вынужден действовать. И все же не следует усложнять мне задачу.
– Какие грубые речи! – всплеснул руками Кугель. – Ты предложил подвезти меня в Таун-Тассель. Я не ожидал вероломства.
Юкоуну и ухом не повел.
– В последний раз требую – отдай чешуйку!
– Ничем не могу помочь, – отрезал Кугель. – Поскольку ты требовал в последний раз, теперь мы можем выехать в Таун-Тассель.
– Чешуйку, пожалуйста!
– Возьми ее с моей шляпы, если хочется.
– А диамброид?
– Садларк меня защитит. Тебе придется рискнуть.
Юкоуну пронзительно расхохотался.
– Вот увидишь, Садларк защитит и меня!
Он сорвал свою одежду и мгновенным движением прыгнул в центр каркаса, так что его ноги совпали с ходулями Садларка, а лицо показалось в отверстии башни. Проволока и чешуи стянулись вокруг его приземистого тела, точно его собственная кожа.
Голос Юкоуну зазвучал хором медных труб:
– Ну, Кугель, что ты теперь думаешь?
Кугель раскрыл рот от изумления.
– Чешуя Садларка на удивление хорошо на тебе сидит, – пролепетал он.
– И это не случайное совпадение, я уверен!
– А почему нет?
– Я – воплощение Садларка, я часть его сущности! Таково мое предназначение, но, прежде чем я обрету полную силу, я должен стать целым! Ты можешь без дальнейших уверток вставить «Фейерверк» на место. Помни, Садларк больше не будет защищать тебя от моей магии, поскольку она станет и его магией.
Дрожь, пробежавшая под перчаткой Кугеля, означала, что «Фейерверк» подтверждает это замечание.
– Так и должно быть, – согласился Кугель.
Он осторожно отсоединил бляху от своей шляпы и, удалив диамброид, на мгновение задержал ее в руке, потом приложил ко лбу.
– Что ты делаешь? – воскликнул Юкоуну.
– Возобновляю напоследок свои жизненные силы. Эта чешуйка не раз выводила меня целым и невредимым из всяческих передряг.
– Сейчас же прекрати! Мне требуется вся сила до последней капли. Давай сюда чешуйку!
Кугель позволил подлинной чешуйке под перчаткой скользнуть в его ладонь и спрятал фальшивое украшение. С тоской в голосе он произнес.
– Я с кровью отрываю от сердца мое сокровище. Можно мне на несколько последних секунд приложить его к своему лбу?
– Ни в коем случае! – отрезал Смеющийся маг. – Я намерен приложить чешуйку к своему собственному лбу. Клади ее на скамью и отойди в сторону!
– Как скажешь, – вздохнул Кугель. Он оставил «Фейерверк» на скамье, затем, забрав свой меч, печально вышел из комнаты.
Довольно хмыкнув, Юкоуну поторопился приложить чешуйку ко лбу. А Кугель остановился у фонтана в вестибюле и поставил ногу на край бассейна. В таком положении он бесстрастно слушал ужасные вопли, рвущиеся из горла Юкоуну. В кабинете вновь воцарилась тишина. Прошло несколько секунд.
До Кугеля донесся глухой стук.
Садларк неуклюжими скачками пытался прорваться в вестибюль, используя ходули как ноги, но то и дело грузно заваливался и принимался барахтаться и кататься по полу, оглушительно лязгая чешуями. Послеполуденный свет лился сквозь распахнутую дверь. Кугель не двигался, надеясь, что Садларк рухнет в проем и вернется в Верхний мир.
Демон остановился и просипел:
– Кугель! Где Кугель? Все силы, поглощенные мной, включая ту тварь и хорька, требуют, чтобы к ним присоединился Кугель! Где ты? Я ничего не вижу в странном земном свете. Это и сгубило меня в болоте!
Кугель не проронил ни звука, едва отваживаясь дышать. Садларк медленно огляделся, пользуясь красным утолщением на «Фейерверке».
– Ага, Кугель, вот ты где! Стой смирно!
Демон, шатаясь, двинулся вперед. Не подчинившись приказанию, Кугель помчался к дальнему концу фонтана. Разъяренный ослушанием Кугеля, Садларк сделал громадный прыжок. Тогда тот схватил таз, зачерпнул воды и выплеснул ее на Садларка, недооценившего разделяющее их расстояние, и монстр навзничь рухнул в фонтан. Вода зашипела и запузырилась, истощая силы Садларка. Чешуйки распались и лениво заплясали на дне фонтана.
Кугель пошарил в воде, разыскивая «Фейерверк». Он завернул чешуйку в несколько слоев плотной ткани, принес ее в кабинет и положил в кувшин с водой, который плотно запечатал и спрятал в надежном месте.
* * *
В Перголо воцарилась тишина, но Кугель не мог успокоиться, присутствие Юкоуну висело в воздухе. Казалось, Смеющийся маг подглядывает из какого-нибудь укромного местечка, обдумывая парочку новых забавных шуток и еле сдерживая собственный смех. Кугель обыскал Перголо сверху донизу, но не обнаружил никаких следов Юкоуну, за исключением черного опалового перстня, найденного им в фонтане среди чешуек, и лишь тогда убедился в том, что Юкоуну больше нет.
