Текст книги "Кровь мусорщиков (СИ)"

Автор книги: Джанет Эдвардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

Я вспомнила сказанные Виджеем слова, о том, как могла повернуться иначе их жизнь. Моя жизнь и отношения с отцом тоже имели шанс сложиться по-другому.

– Что-то не так? – спросил Тэд.

Когда я открыла дверь и потянулась к выключателю, в нос мне ударила мерзкая вонь.

– Да. Мы не сможем воспользоваться этой квартирой, потому что ставни прохудились и пропускают воду.

– Мы не сможем починить ставни и убрать здесь? – спросил Брейден.

– Нет. – Я включила свет и указала на толстые пятна плесени на стенах и полу. – Это ты никогда не сможешь отчистить.

– Ты права, – грустно согласился Брейден.

Я отступила и вновь закрыла дверь. Квартира Ханны плесневела шесть лет и сейчас оказалась непригодна для жилья. Каким-то образом она символизировала нашу дружбу. Та тоже загнивала шесть лет, пока Ханна медленно убивала ее своей ложью, попутно шпионя для Изверга, и теперь наши отношения давно миновали точку, в которой их еще можно было спасти.

Брейден встревоженно взглянул на меня.

– Что теперь будем делать? Феникс рассчитывала, что мы сможем воспользоваться этой квартирой. По другую сторону от твоей есть еще помещение?

Я вздохнула.

– Да, есть.

– Тогда давай проверим, можно ли в нем жить, – быстро предложил Брейден.

Я заколебалась. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь туда заходил, но я не могла отказать и расстроить больную Феникс. Странно, но я винила Ханну в сложившейся ситуации. Она причинила мне так много боли в прошлом, а теперь из-за нее я должна встретиться с другой старой эмоциональной травмой.

– Я знаю, что другая квартира в хорошем состоянии и ванная работает. Ее использовали всего пару недель шесть лет назад, но я храню в ней вещи, поскольку там четыре больших комнаты.

– Звучит идеально, – заметил Брейден.

Я подошла к двери другой квартиры, заставила себя ее открыть, включила свет и поманила иномирцев внутрь. Брейден быстро оглядел гостиную, затем открыл двери других комнат и заглянул в них.

– Мне хватит нескольких часов, чтобы как следует вычистить это место. Две комнаты совершенно пусты, но мы с Тэдом можем принести мебель из наших старых, в коридоре Б6.

Брейден двинулся к меньшей из тумбочек в гостиной, но я поспешно заступила ему дорогу.

– Человек, который здесь жил, оставил в этой тумбочке вещи. Я бы хотела, чтобы вы их не трогали.

Тэд не всегда отличался пониманием, но сейчас, очевидно, сообразил, что происходит.

– Мы обещаем не открывать эту тумбочку.

Брейден, похоже, смутился.

– Блейз, владелец этой квартиры умер?

– Владелец этой квартиры не умер, – холодно ответила я. – Симус продал секреты альянса людям в Америке-межпланетной и помог им взорвать реле нью-йоркского портального центра в обмен на место в колониальном мире под названием Пайррус, в секторе Бета.

Я облизала губы.

– Предательство моего брата – причина, по которой не работают порталы в Нью-Йорке и мы не можем легко сбежать от приближающегося огненного шторма. Возможно, Симус еще жив, но наверняка я не знаю.

Последовало короткое молчание. Я раздумывала, правильно ли винить Ханну в шестилетнем разрыве между мной и Доннелом. Ведь огонь разожгло предательство Симуса, а Ханна лишь подкинула в него дров.

– Прости. – Брейден беспокойно посмотрел на мое лицо.

Я утерла ладонью глаза. Не имело значения, Симус, Ханна или они оба привели к разрыву между Доннелом и мной. Важнее то, что мы с отцом сейчас строили новые взаимоотношения.

– Не надо извиняться, – сказала я. – Просто не трогай маленькую тумбочку. Задвижки и дрель лежат в большой.

Брейден кивнул.

– Пойдем расскажем Феникс о квартире. Я полагаю, Надира захочет оценить мои усилия, прежде чем разрешать Феникс перебраться сюда.

Я выдавила мимолетную улыбку.

– Уверена, что Надира решит устроить весьма основательную проверку.

Я провела иномирцев в свою квартиру и увидела, что Феникс лежит на диване под одеялом.

Надира повернулась и посмотрела на нас.

– Брейден, проследишь, чтобы Феникс вовремя приняла следующую порцию лекарств? Я должна взять внизу комплект первой помощи на всякий случай.

– Конечно, – ответил Брейден.

Надира быстро ушла, а оба иномирца принялись рассказывать Феникс о соседней квартире. Я села на ближайший стул и прислушалась к ним, пока в голове проплывали призраки старых воспоминаний. Стук в дверь вернул меня в настоящее.

Феникс нервно взглянула на вход.

– Кто это? – прошептала она.

Я встала и громче повторила слова Феникс:

– Кто это?

– Блейз, это я, Аарон, – отозвался голос по другую сторону двери. – Доннел послал меня сказать тебе, что Майор никого не выпускает с территории Квинса.

Я скривилась и прокричала в ответ:

– То есть Доннел не смог отправить сообщение Раэни. Плохо.

– Очень плохо, – согласился Аарон. – Доннел говорит, ты понадобишься ему внизу на рассвете, и раз уж я здесь... – Он мгновение поколебался и продолжил: – Блейз, ты выйдешь за меня замуж?

ГЛАВА  14

Я открыла дверь квартиры и посмотрела на стоявшего в коридоре темноволосого Аарона. Он от природы обладал худощавым телосложением, но сейчас пересек границу между худым и тощим.

– Это толстая дверь, – сказала я. – И я, кажется, не расслышала, что ты сказал. Не мог бы ты повторить?

– Я сказал, что ты нужна будешь Доннелу внизу с рассветом, а потом попросил тебя стать моей женой, – ответил Аарон. – Знаю, сейчас не лучшее время для предложения, но я не мог откладывать. Если Майор вернет себя главенство в Квинсе, то ситуация станет еще хуже.

– Это правда, – растерянно согласилась я. – Я вернусь через минуту, и мы сможем все обсудить.

Я вновь закрыла дверь, повернулась к иномирцам и увидела на их лицах одинаково потрясенное выражение. Тэд открыл рот, желая заговорить, но я приложила к губам палец, а затем схватила иномирца за руку и утащила подальше от двери.

– Тэд, – прошептала я. – Тебе абсолютно нечего волноваться из-за Аарона и меня.

Прежде чем ответить, Тэд бросил безумный взгляд на дверь.

– Я это знаю. Просто думаю, что следую неправильному своду общественных норм. В прошлый раз, когда мы были в этой комнате, Лютер стучал в дверь и просил тебя выйти за него. Сейчас мы вернулись сюда, и Аарон просит твоей руки. На Адонисе, как правило, все происходит гораздо медленней, но если таков обычай...

Он сделал глубокий вдох.

– Блейз, ты…

– Нет. – Спеша перебить его, я ответила громче, чем хотела. И продолжила, постаравшись понизить голос: – Я имею в виду, что тебе не стоит спешить. Лютер просил меня выйти за него только потому, что думал, якобы это поможет ему получить пост заместителя. Не знаю, почему Аарон сделал мне предложение, но его явно потрясло убийство Извергом Бродяги, поэтому мне лучше пойти и поговорить с ним. Хорошо?

Тэд скривился, но кивнул. Я вернулась к двери квартиры и поймала себя на том, что автоматически потянулась за лишней курткой, висевшей у входа, но отдернула руку. Утром у меня не будет времени для обычного ритуала выхода на крышу Сопротивления и салюта флагу, а в здании куртка не требовалась. Сейчас, когда Тэд включил подачу электричества, везде стояло великолепное тепло.

Я открыла дверь, остановилась и, нахмурившись, подумала секунду, не прихватить ли все же куртку. Взяла, вышла в коридор и закрыла за собой дверь.

– Мне нужен потайной фонарь, – сказала я Аарону.

Он в замешательстве взглянул на меня.

– Фонарь?

– Да. Думаю, один должен быть на складе в коридоре А3. Мы можем поговорить, пока я схожу за ним. – Я двинулась по коридору. – Я знаю, что ты все еще горюешь из-за смерти твоей жены от зимней простуды, Аарон. Если ты просишь меня выйти за тебя замуж, то это должно быть из-за Ребекки.

Аарон подстроился под мой шаг.

– Да. Когда мы с женой заболели зимней простудой, то знали, что несколько человек уже умерло от нее, поэтому дали друг другу обещание. Если один из нас не переживет болезнь, другой должен немедленно снова жениться. Жизнь здесь слишком ненадежна, чтобы оставлять Ребекку под защитой лишь одного родителя.

Его лицо исказилось от расстройства.

– Я дал слово жене, но потом обнаружил, что не могу представить другую женщину на ее месте. В любом случае, я видел, что подходящей для меня свободной спутницы нет. Будь разница в возрасте между нами меньше, я бы подумал сделать предложение тебе, но десять лет – это, мне казалось, слишком. Я нарушил обещание жене, а вчера...

Аарон не договорил фразу. Я посмотрела ему в лицо и поняла, что должна дать ему время для объяснения. Пока он заставил себя продолжать, мы уже поворачивали в коридор А3.

– Вчера Изверг застрелил Бродягу. Очевидно, что ублюдок выбрал цель, желая разжечь новый кровавый спор между Квинсом и Манхэттеном. Также очевидно, что не будь Бродяга в моей охотничьей группе, Изверг убил бы меня и сегодня Ребекка бы осиротела.

Аарон остановился у двери склада и взглянул на меня.

– Сохранит ли Раэни лидерство в Квинсе, или Майор заберет его, альянс приближается к катастрофе. Кто бы ни победил, он продолжит кровавую распрю с Манхэттеном. Они разрушат альянс в то время, как Изверг свободно разгуливает со снайперской винтовкой, а будущий огненный шторм превратит Нью-Йорк в ад.

Аарон выглядел так, словно уже сейчас наблюдал кошмарные видения грядущего. Я почувствовала к нему глубочайшее сочувствие, поскольку образы пылающего Нью-Йорка неделями тревожили мои сны.

– Умрут люди, Блейз, – сказал он. – Я вполне могу оказаться одним из них и знаю, чем сиротство станет для Ребекки. Если кому-нибудь из альянса удастся сбежать из Нью-Йорка до начала пожара, возможно, это произойдет в последнюю минуту. Без помощи у Ребекки не будет шансов удержаться наравне с бегущей толпой.

Аарон бросил на меня отчаянный взгляд и настойчиво забормотал:

– Я должен жениться, чтобы у Ребекки остался второй родитель, способный помочь ей при пожаре. Из всех женщин альянса ты – мой первый выбор, Блейз. Ребекка знает и любит тебя с тех пор, как ты работала в яслях. Я уверен, ты хорошо позаботишься о ней, ведь помогала выхаживать ее во время зимней простуды. Я глубоко уважаю тебя. Надеюсь, и ты меня уважаешь, и чувствую, что со временем наше взаимное уважение вполне может перерасти в нечто большее.

Несколько недель назад я бы с радостью согласилась на предложение Аарона. Мне стоило согласиться и сейчас. Логика твердила, что отношения между Таддеусом Уолламом-Крейном и мной не имеют шансов на успех, поскольку мы буквально принадлежим к разным мирам.

Аарон выглядел гораздо более разумным вариантом. По планам Доннела, однажды я возглавлю альянс, а Аарон станет моим заместителем. И наш брак порадует тех, кому не нравится женщина-руководитель.

Я не собиралась соглашаться, но и отказывать не хотела.

– Аарон, я понимаю, что ты должен сдержать обещание жене, но на самом деле, речь же шла не о браке. Ты обещал найти ту, кто поможет тебе заботиться о Ребекке и станет ее защитником, если с тобой что-нибудь случится. Эта женщина не обязана быть женой. Она может стать и опекуном. Я с радостью соглашусь на опекунство Ребекки, пока ты не найдешь ту, на ком захочешь жениться, или пока малышке будет нужна моя помощь.

Аарон, похоже, поразился.

– Ты бы сделала это для меня, Блейз? Уверена, что тебе не нужно время обдумать решение?

– Я бы сделала это для Ребекки и уже успела все обдумать. Когда наша поисковая партия услышала насвистанное вами сообщение, мол, у Изверга снайперская винтовка, мы поняли: наверняка по крайней мере один человек умер. Я не могу думать, как Изверг, поэтому мне и в голову не приходило, что он убьет Бродягу, дабы разрушить альянс. Я подумала, что ты мертв, и тут же решила проследить, чтобы Ребекка получила наилучший возможный уход.

Я помолчала.

– Теперь я все осмыслила и решила, что если с тобой что-нибудь случится, то наилучшим решением для Ребекки будет удочерение. Я слишком хорошо понимаю, в каком положении она окажется, если потеряет тебя.

Я скривилась.

– В одиннадцать лет я потеряла маму в лондонском пожаре. Затем сбежала в Нью-Йорк с братом, Симусом, и лучшей подругой, Ханной, и мы втроем перешли из лондонского подразделения в Сопротивление. У меня было всего две недели на знакомство с отцом и привыкание к новой жизни, прежде чем Симус предал всех нас и ушел.

Показ иномирцам апартаментов, принадлежавших Ханне и Симусу, уже вернул воспоминания о том времени. Сейчас, продолжая говорить, я испытывала всю прежнюю боль и чувство потери.

– Технически, я не была тогда ни сиротой, ни физически ранимой малышкой, но потеряла маму, брата и дом. Предательство Симуса разрушило мои отношения с отцом, и я осталась лишь с Ханной, а она втайне шпионила за мной для Изверга.

Я пожала плечами.

– Если ты согласишься, Аарон, то я стану официальным опекуном Ребекки, но неважно, оформим ли мы это на бумаге. Если с тобой что-нибудь случится, я в любом случае позабочусь о ней.

Аарон взял меня за руку.

– Спасибо. Мне это безусловно подходит. Со временем, если никто из нас не найдет кого-то другого, то возможно...

Он не закончил фразу и отпустил мою руку. Я устала хранить секреты. Я абсолютно доверяла Аарону и хотела рассказать ему о наших с Тэдом отношениях, но в данный момент это было не слишком тактично. И потом, мне предстояло многое сделать до рассвета.

– Возможно. – Я твердо сменила тему. – Сейчас я должна найти потайной фонарь.

Аарон открыл дверь склада и включил свет.

– Зачем тебе нужен фонарь?

– Я иду на крышу, чтобы отсалютовать флагу Сопротивления Земли. Пока не рассветет, там будет темно.

Аарон поднял брови.

– Там будет не только темно, но и холодно. И думаю, все еще идет снег.

– Поэтому я взяла с собой куртку. – Я натянула куртку и изучила складские полки.

Аарон вздохнул и зашагал в заднюю часть комнаты.

– Фонари здесь.

Он взял один, включил, чтобы проверить, работает ли батарея, и вручил мне.

– Спасибо. Ты можешь спуститься и сказать Доннелу, что... – Я заколебалась. Почти невероятно, что моя идея сработает, значит, нет смысла и упоминать о ней. – Скажи Доннелу, я скоро приду.

Аарон кивнул, и я направилась к короткому лестничному пролету, ведшему на крышу. Поднявшись, я включила фонарь, сделала глубокий вдох, открыла дверь и шагнула под мягкий падающий снег.

Сейчас я стояла на крыше крыла Сопротивления в Доме парламента, и темные очертания знамени колебались на флагштоке прямо передо мной. С одной стороны от себя я могла видеть широкий провал, а за ним – затененное манхэттенское крыло. С другой стороны, такой же провал отделял крыло Квинса, но его крышу освещало полдюжины фонарей, окружавших покрытый снегом прямоугольный предмет.

Значит, первая часть моей идеи оказалась верна. Сейчас, с включением электричества, везде в Доме парламента было очень тепло. Слишком тепло для для хранения тела, которому, возможно, придется несколько дней дожидаться погребения. Люди из Квинса поставили гроб Бродяги на крышу.

Я сделала два шага вперед и повернулась. Да, во второй части своих предположений я тоже не ошиблась. Фигура, завернутая в черную куртку с капюшоном, сидела на стуле, укрывшись за дверью. Наверняка это Раэни бодрствовала над телом Бродяги.

Я еще раз шагнула вперед, чтобы свет фонаря позволил мне разглядеть лицо под черным капюшоном. Да, определенно Раэни. Она сидела в одиночестве, дверь за ее спиной была закрыта, но сейчас мне требовалось проявить исключительную осторожность. Если я сделаю что-то, по мнению Раэни, выказывающее неуважение к ее бдению или ее мертвому парню, то прежняя подруга мгновенно станет будущим врагом.

Я вновь посмотрела на флагшток, опустила свой фонарь и,приложив руку к сердцу, отсалютовала Сопротивлению Земли, как делала много раз прежде на этой крыше. Я простояла там целую минуту, затем достала из кармана шарф и прикрыла фонарь.

Подождала еще, несколько раз убрала и вернула на место шарф, чтобы фонарь послал одну длинную вспышку, одно короткую и еще одну длинную. В азбуке Морзе этот сигнал обозначал букву «К». Выходя на рыбалку, женщины альянса каждые пару часов устраивали проверки – убедиться, что все в целости и безопасности. Во время перекличек этот сигнал высвистывался всеми поочередно и разносился над рекой в одном направлении, а затем в обратном.

Отправив сообщение, я вновь подняла фонарь и подождала. Раэни не могла пропустить эти вспышки на темной крыше Сопротивления. Я надеялась, что глава Квинса примет мой сигнал за уважительный дружеский жест поддержки и сопереживания, но она могла и не ответить. А если так, я бы не решилась форсировать ситуацию.

Я увидела, как темная фигура встала, подошла к одному из фонарей и подняла его. Последовали вспышки света. Ко мне вернулась буква «К». Я не отрывала глаз от фонаря, надеясь на большее, но целую минуту ничего не происходило. Я пожевала нижнюю губу, раздумывая, не рискнуть ли отправить еще одно сообщение. Если да, то оно должно быть как можно короче.

Я еще обдумывала возможное послание, когда с крыши Острова Квинс пришла целая серия вспышек. Я внимательно смотрела на них, с параноидальным старанием расшифровывая текст.

Он состоял из двух слов: «Банкетный зал».

Я взяла свой фонарь, зашла в здание и спустилась по лестнице. Дойдя до шестого этажа крыла Сопротивления, я заколебалась. Рассказать ли кому-нибудь о происходящем? Доннел и его офицеры уже должны находиться внизу, в зале, но я могла зайти к себе и объяснить все Тэду. Это задержало бы меня всего на пять минут, но время уже опасно приближалось к рассвету.

Я решила, что не могу медлить, и направилась прямо к главной лестнице крыла Сопротивления. С топотом спустилась на пару лестничных пролетов, затем промчалась по коридору, ведущему в центральную часть Дома парламента. Все части здания имели высоту шесть этажей и состояли из лабиринтов комнат и коридоров, но центральная часть Дома парламента включала три крупных помещения с высокими потолками, одно над другим.

Внизу располагался зал – центр рутинной жизни альянса мусорщиков – со стеклянной стеной, бывшей, возможно, по причинам безопасности, единственным окном центральной части Дома парламента. Над залом – великолепный конференц-зал, некогда место встреч парламента объединенной Земли-Америки, используемый сейчас лишь для редких общих конклавов альянса. Выше – банкетный зал, вовсе не используемый нами, поскольку гораздо безопаснее было готовить на очаге в мраморной нише самого нижнего.

Дом парламента спланировали так, чтобы позволить людям добираться до каждого из этих помещений из всех частей здания. Если в дверных проемах зала раньше стояли проверочные пункты, а сейчас висели лишь занавесы, то две верхних комнаты охранялись такими же стальными защитными дверями, как и вход на шестой этаж крыла Сопротивления.

Дойдя до стальной двери в конце коридора, я приложила руку к защитной пластине, и замок открылся. Я вошла в черную, хоть глаз выколи, пустоту, заперла за собой тяжелую дверь, с помощью фонаря нашла ряд выключателей и зажгла несколько случайных ламп.

В прошлый раз я заходила сюда, по крайней мере, три года назад – приносила Мачико инструменты для починки одной из защитных дверей, но банкетный зал выглядел таким же, каким я его запомнила. Украшенные резьбой деревянные столы и кресла покрывал толстый слой пыли. Соответствующие им деревянные перегородки с коркой грязи разделяли зал поперек, отгораживая узкую площадку для приготовления еды в передней части здания. Сохранившиеся следы давних посетителей пересекали истертые напольные плитки.

По периметру комнаты располагалось семь стальных защитных дверей. Три с каждой стороны вели в отдельные крылья здания, а одна в центре задней стены выходила на старую лестничную клетку, связанную с залом. С тех пор, как ее превратили в трубу, щели вокруг запечатали толстым черным скотчем, чтобы они не пропускали дым.

Нет, поняла я, банкетный зал выглядел не совсем так, как я запомнила. Кресла у одного из дальних столов стояли в беспорядке, а пыльный пол покрывала масса новых следов. Странно, но большинство из них виднелись у центральной двери в дальней стене, которая вела в Святилище. Той самой, которую заварили после убийства восемнадцать лет назад.

Я нахмурилась и подошла изучить дверь. На полу валялись обломки стали и оплавленные куски металла – кто-то работал здесь огнем и острыми инструментами, стремясь прорезать крепления двери.

Я попыталась приложить ладонь к дверной пластине, но в ответ не увидела даже отблеска света. Возможно, механизм сломался, когда створ заваривали много лет назад. Защитные двери не имели ручек, поэтому я достала из кармана куртки перчатки и надела их, прежде чем рискнуть вставить пальцы в щель вдоль створки и потянуть.

Дверь распахнулась с поразительной легкостью, а при ближайшем рассмотрении оказалось, что она тщательно смазана. Мгновение я смотрела на нее, потом закрыла. Зачем кому-то утруждаться и прорезать старую сварку? Слова Доннела прошлой ночью показывали: он понятия не имел, что эта дорога из Святилища вновь открыта.

Я в замешательстве тряхнула головой и стянула перчатки. Позже надо будет сообщить Доннелу о тайне этой двери, но пока следовало сосредоточиться на том, что я скажу Раэни. Я надеялась, она придет сама, а не пришлет гонца. Гораздо легче было бы открыто говорить с ней, если бы я смогла видеть ее реакцию на мои слова.

Медленно шли минуты. Тот, кто собирался придти, явно не торопился. Мне уже становилось жарко, поэтому я поставила фонарь на ближайший стол, сняла куртку и повесила ее на спинку кресла. С надеждой взглянула на дверь Квинса, но она оставалась плотно закрыта.

Я вздохнула и начала беспокойно бродить по комнате, рассматривая висевшие на стенах портреты давних сановников, краски на которых потускнели под слоем пыли. Самая большая из картин изображала, конечно, первого Таддеуса Уоллама-Крейна, который изобрел портальную технологию. Кто-то воспользовался черной краской, чтобы добавить к портрету комичные усы и брови.

Я заинтересовалась, что бы подумал Тэд об этой выходке. Наверное бы посмеялся. Я уже жалела, что не задержалась сказать Тэду, куда иду. Доннел ждет меня внизу на рассвете, и если я опоздаю, то...

Я услышала за спиной поскребывание, обернулась и увидела, что из-за двери Острова Квинс появилась Мадра в черной куртке с широкими рукавами и капюшоном. В руках у нее был сверток черной ткани. Я почувствовала разочарование, что пришла не Раэни, и уже открыла рот, чтобы произнести тщательно сформулированное сообщение. Мадра заговорила первой.

– Надень это, быстро.

Она бросила мне черную ткань, и я поняла, что это такая же куртка, как на Мадре. Я растерянно взглянула на посланницу, но послушно оделась.

– Мы обе натянем капюшоны, – предупредила она, – и надвинем их на лоб, чтобы скрыть наши лица.

Она подняла капюшон, и я повторила ее действие, пытаясь понять происходящее. Я могла придумать только одну причину для желания посланницы вырядить меня таким образом, но это было совершенно невозможно.

– В правом кармане куртки есть перчатки, – сказала Мадра. – Надень их, чтобы не увидели огни твоего оружия.

Значит, это правда. Мадра собиралась отвести меня на личный разговор с Раэни на территорию Острова Квинс! Я покорно достала перчатки из просторного кармана куртки и натянула их.

Мадра вытащила из своей куртки две большие свечи и вручила одну мне.

– Почтительно держи ее двумя руками. Если встретим кого-нибудь, они решат, что мы идем на вахту у тела Бродяги. С нами не заговорят, но если что, наклони голову и позволь отвечать мне.

Мадра повернулась и двинулась к защитной двери Квинса. Я автоматически последовала за ней, но на пороге остановилась. Прошло больше шести лет с момента моего прибытия в Нью-Йорк. Каждый день из этих шести лет я покорно выполняла длинный список правил альянса, и они уже отпечатались где-то в глубинах моего мозга.

Самое важное из этих правил – никогда не пересекать линии на полу зала, отмечавшие территорию других подразделений, потому что расплата будет быстрой и жестокой. Даже мальчикам-посланникам разрешалось входить на территорию других подразделений в определенных, четко сформулированных ситуациях и делать всего лишь шаг за занавес, чтобы привлечь внимание и передать свое сообщение.

Я не была мальчиком-гонцом и, переступив неверную черту в зале или миновав занавес, совершила бы стандартный проступок, в сравнении с переступлением прохода через дверь передо мной. Я попаду на верхние этажи крыла Квинса, то есть, в сердце их владений.

Если что-то пойдет не так и меня там поймают, то по правилам альянса подвергнут любому наказанию. Я носила на руке оружие агента, вероятно, хотела и могла бы застрелить Майора, будь это необходимо, но не устроила бы бойню во всем подразделении.

Мадра повернулась и нетерпеливо взглянула на меня.

– Ты идешь или нет?

Раэни, очевидно, не хотела прерывать свое бдение у гроба Бродяги. Если я желаю поговорить с ней, то должна идти с Мадрой. Мне пришла в голову незваная мысль: я никому не сказала, что делаю. И если исчезну без следа, то Доннел, Тэд и все остальные, кто за меня переживает, никогда не узнают, что произошло.

Я напомнила себе, что вхожу на территорию Квинса по приглашению их лидера. По крайней мере, я надеялась, что Раэни все еще их лидер.

Миновав дверь, я вступила во владения Острова Квинс.