Текст книги "Рубеж (ЛП)"

Автор книги: Джанет Эдвардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

– Могу я перекинуться с тобой словечком, Телин? – попросила я.

Она нахмурилась, встала и неохотно вышла за мной из комнаты.

– Ничего не выйдет, – мягко сказала я. – Но тобой могут заинтересоваться другие ударники.

– Мне нравится Илай, – ответила Телин. – У нас много общего. Мы оба пережили повреждение ноги.

– Ничего не выйдет, – повторила я. – Мне известно, что ты специалист по нападению и в твоей природе продолжать искать пути к победе, но в этом случае их нет.

– В чем проблема? – спросила Телин.

– Я не могу рассказывать тебе секреты Илая, – сказала я. – Но все, что ты сделаешь, приведет лишь к конфузу для вас обоих.

Она охнула.

– Когда телепат говорит тебе, что ты преследуешь ложную цель, остается только смириться.

Телин повернулась и ушла по коридору, а я вновь зашла в комнату Илая.

– Телин признала поражение.

– Я так благодарен, – отозвался Илай. – Она милая девушка, но настолько энергичная, что утомительно просто находиться с ней в одной комнате.

– Знаю, она абсолютно тебе не подходит, – сочувственно сказала я.

– Телин без устали твердит, что мне надо все обдумать, – устало проговорил Илай. – А расслабляющая беседа в ее понимании – обсуждение системного анализа «Синего подъема». Я не могу понять и половины того, что она говорит. Думаю, ты все время испытываешь такое с Лукасом. Как же справляешься?

Я рассмеялась.

– Лукас немного помешан на работе, но у меня есть преимущество – способность читать разум помогает мне его понять.

Илай признательно хмыкнул, и я увидела, что его веки опускаются.

– Дам тебе отдохнуть, – мягко сказала я. – Если Телин вновь будет докучать или тебе что-нибудь понадобится, сразу зови меня.

Илай опять хмыкнул, и его глаза закрылись. Я на цыпочках вышла из комнаты, предупредила Кристу, что Илай спит, и покинула медицинский отсек. Нельзя больше было выдумывать отговорки и откладывать разговор с родителями и братом, поэтому я направилась в квартиру, где они остановились.

Родители открыли дверь и провели меня в гостиную. Мы все сели.

– Грегас, твоя сестра здесь! – крикнул папа.

Последовала долгая пауза.

– Боюсь, Грегас сейчас не очень общителен, – сказала мама.

Я улыбнулась.

– Он необщителен со своего двенадцатого дня рождения.

– Да, но с тех пор, как мы оказались в твоем отделе, он стал еще хуже, – заметил папа. – Грегасу не нравится делить квартиру с нами, поэтому он на весь день закрывается у себя в спальне.

– Если он усложняет вам жизнь, я могу попросить Меган выделить ему собственные апартаменты, – предложила я.

– Меган была совершенно права, настаивая, чтобы Грегас жил с нами, – ответил папа. – Подросток не может рассчитывать, что получит в свое распоряжение апартаменты высокого уровня.

– Шшш, он идет, – вмешалась мама.

Мы повернулись и увидели, как Грегас вошел в комнату и шлепнулся в кресло. Теперь моя семья была в сборе, и настало время поднять неловкую тему прошлой ночи.

– Я ненадолго, – начала я. – Просто заглянула убедиться, что вас не слишком обеспокоил вчерашний чрезвычайный рейд.

Мои родители обменялись взглядами.

– Мы знали, что ты занимаешься опасной работой, Эмбер, – ответила мама. – Но на самом деле оказаться здесь, когда звучит тревога… Мы открыли дверь, а люди бежали по коридору, неся оружие и боевое снаряжение. Затем один из них пришел сюда, чтобы охранять нас.

– Нас восхищает то, что ты делаешь для улья, – присоединился папа. – Но лотерея выбрала нас для обычной работы, потому что мы обычные люди. Нам было полезно увидеть события прошлой ночи, потому что теперь мы лучше понимаем проблемы, с которыми ты сталкиваешься, приходя к нам в гости или отправляясь в путешествия, но хотели бы как можно скорее вернуться домой.

Мама кивнула.

– Мы тебя любим, Эмбер. Знаем, что ты привела нас сюда, чтобы уберечь от вражеских агентов, которых преследуешь, и ценим эти роскошные апартаменты. Но мы скучаем по любимой работе и не научены справляться с такой жизнью.

Я встала.

– Обещаю, мы сделаем все возможное, чтобы вы поскорее вернулись домой.

Я вышла из квартиры, остановилась в коридоре и спрятала лицо в ладонях. Я точно знала, что чувствуют родители. Как и сказал папа, лотерея выбрала их для обычной работы, потому что они обычные люди. Я тоже могла вести обычную жизнь, но вынуждена приспосабливаться к иному распорядку, так как улью отчаянно нужны мои способности телепата.

Нельзя заставлять родителей проходить ту же болезненную адаптацию только из-за того, что я их дочь. Я должна обеспечить им безопасное возвращение домой, а значит, найти способ не дать Киту причинять проблемы, но…

За спиной послышался голос Грегаса:

– Эмбер, ты должна мне помочь.

Я опустила руки и повернулась к брату. Грегас не сказал ни слова, пока я говорила с родителями, и я решила, что он дуется, но сейчас могла разглядеть страх на его лице.

– Когда я встретил того вражеского агента в вентиляции, – начал он, – то испытал внезапное всепоглощающее чувство, что он опасен. С тех пор, как я вернулся в свою подростковую комнату, подобное повторялось с полдюжины раз.

Грегас расстроенно тряхнул головой.

– Я все время переживаю странные моменты, которые показывают мне людей совершенно по-другому. Уэсли проживает истории, как будто они реальны. Мальчик из соседней комнаты несчастен, потому что его мать серьезно больна. Девочка притворяется моей подругой, поскольку обнаружила, что у меня сестра на первом уровне.

Я прикусила губу 145a05. Первый отклик Грегаса спровоцировала угрожающая жизни ситуация. Я надеялась, что до его вступления в лотерею новых эпизодов не случится, но все обернулось иначе. Грегас получал отклики. И все больше.

– Потом пришла группа обороны улья, чтобы доставить меня в твой отдел, – продолжал Грегас. – Я почувствовал, что их командир готов умереть, лишь бы спасти меня. Я не могу объяснить это чувство.

Ему и не требовалось объяснять. Я уже знала.

Грегас бросил на меня отчаянный взгляд.

– Когда мы оказались в твоем отделе, я не хотел пережить один из этих непонятных моментов с нашими родителями, поэтому пытался выпросить отдельную комнату. Меган настояла, чтобы я жил с мамой и папой, и мне пришлось постоянно закрывался в спальне. На какое-то время наступил покой, но прошлой ночью чувства словно взбесились.

Он огорченно всплеснул руками.

– Наши родители, конечно, испугались тревоги. Человек, который пришел нас охранять, Рафаэль, получал сообщения через какую-то штуку в ухе. Он не рассказывал нам, что происходит, просто твердил, мол, чрезвычайный рейд идет гладко, но мы знали, Рафаэль тревожится. Наконец, он как будто расслабился, но потом снова напрягся, и я испытал один из своих странных моментов.

Сейчас голос Грегаса дрожал.

– Я знал, что Рафаэль испуган, потому что у тебя проблемы, Эмбер. Я притворился, будто иду в спальню, а сам выбежал из апартаментов выяснить, что же случилось. Увидел, как у лифта ждут три человека, побежал к ним и услышал твой крик. Затем двери лифта открылись, Илай вынес тебя и передал Лукасу.

Он всхлипнул.

– Я ощутил целый ряд странных моментов, касающихся этих людей. Лукас паниковал, что потеряет тебя. Все остальные тоже боялись, даже Адика. Затем появился Рафаэль и утащил меня обратно в апартаменты.

Базз говорила мне, что пограничные телепаты чаще получают точные отклики от людей, испытывающих сильные эмоции. Когда я вернулась домой прошлой ночью, все в моем отделе ужасно переживали, поэтому неудивительно, что Грегаса закидало сигналами.

– Что происходит, Эмбер? – спросил брат. – Или эти мои странные моменты – настоящие предупреждения и прошлой ночью ты перенесла что-то ужасное, или со мной происходит что-то плохое и мне нужна срочная медицинская помощь.

Я понимала, что не смогу запретить лотерее дать Грегасу импринтинг для подходящей ему жизни. Теперь следовало принять, что я не в силах удержать его и от знакомства со способностями. Следовало поступить в интересах Грегаса, а не моих, даже если это означало, что в дальнейшем он откажется со мной говорить.

Я набрала воздуха.

– То, что ты называешь странными моментами – настоящие предупреждения. Прошлой ночью со мной произошло нечто опасное, и люди очень беспокоились, но сейчас все в порядке.

– Но если это настоящие предупреждения… Ну, такого не может быть. Не должно. Со мной что-то ужасно неправильно.

– С тобой все в порядке, Грегас. Когда я вышла из лотереи специалистом первого уровня, ты наверняка почувствовал, что твои лотерейные результаты, в сравнении с моими, вызовут разочарование. Теперь можешь забыть о своих тревогах. Тебя тоже припишут к первому уровню.

Он яростно затряс головой.

– Никто не может предсказать исход лотереи. Процесс принятия решений слишком сложен.

– Я не могу предвосхитить твой результат в деталях, но знаю, что ты окажешься на первом уровне. У нас с тобой особые случаи, Грегас. Наши способности различаются, но и те, и другие высоко ценятся ульем. Я узнала о своих только тогда, когда их разбудил процесс тестирования. Твои проявились раньше, при угрозе жизни от встречи с тем человеком в вентиляции. Можешь считать, что твой талант – это возможность судить о ведущей побудительной силе человека в данный момент времени.

Грегас уставился на меня.

– Это правда, – пробормотал он. – Я буду на первом уровне, но… Как мне остановить эти странные моменты?

– Боюсь, ты не можешь контролировать свои способности. Ты продолжишь время от времени испытывать эти странные ощущения, особенно когда люди о чем-то сильно переживают. Понимаю, тебя это шокирует, и ты, возможно, жалеешь, что не обычный человек. Я чувствовала то же самое, когда узнала о своих способностях.

– Ты сказала, они отличаются от моих, – сказал Грегас. – Что можешь ты?

– Они разные, но связанные. Мои похожи на твои, но гораздо сильнее и действуют дольше.

Грегас поморщился.

– Тяжело ощущать такое даже мгновение. Если твои чувства сильнее и продолжительнее…Ты поэтому кричала в лифте?

– Да, но обещаю, ты никогда с этим не столкнешься, – поспешно ответила я. – Ты уже испытываешь то, что обычно называют откликами полной силы и продолжительности. Они не станут лучше, но не станут и хуже. Тебе просто надо научиться жить с ними, как сейчас.

– Я никогда прежде не слышал об откликах, – заметил Грегас. – Почему нам не говорили о них ни в школе, ни во время мероприятий на подростковом уровне?

– Потому что улей предпочитает держать наши способности в секрете. Ты не должен говорить об откликах нашим родителям или своим друзьям. Можешь обсудить их с людьми в моем отделе, потому что им всем известно о подобных вещах, но больше никому знать нельзя.

Я замолчала и облизала губы.

– Ты должен принять решение, Грегас. Я дала тебе основную необходимую информацию о твоих способностях и предупредила, что их нужно держать в секрете. Когда я вышла из лотереи, мне рассказали полную правду о том, как улей использует наши таланты и почему предпочитает о них молчать. Ты можешь или принять мои объяснения и подождать прохождения лотереи, чтобы узнать остальное, или попросить меня рассказать завтра всю правду.

– Ты позволяешь решить это мне?

Я кивнула.

– Это твоя жизнь. ягзшуз И твой выбор. Но я должна предупредить. Ты говорил, что отклики показывают тебе людей с другой стороны. Если завтра я расскажу тебе полную правду, ты увидишь совсем иначе и себя, и улей. Это может очень помешать. Когда ты все узнаешь, твоя жизнь больше никогда не станет прежней. Необходимо обдумать, готов ли ты столкнуться с этим сейчас, или лучше подождать до лотереи.

Я вздохнула.

– Я бы хотела, чтобы ты как следует подумал, прежде чем принять решение.

Глава 46

Последние несколько дней меня преследовали образы двух телепатов, схлестнувшихся в смертельной ментальной битве. Этой ночью они вторглись в мои сны, превратив те в кошмары, где я стояла на одной стороне просторной безликой комнаты, а Кит на другой.

Мы сцепились в ментальной схватке. Между нами вели бой две ударные группы, пытаясь убить чужого телепата и спасти своего.

Во сне я одолела Кита, но это была не победа. Результат соответствовал давним реальным событиям. Я лежала изломанная и лишенная разума в окружении трупов большинства своих ударников, а несколько чудовищно израненных бойцов все еще цеплялись за жизнь.

Я проснулась от собственного крика и обнаружила, что Лукас крепко прижимает меня к себе.

– Во сне на тебя напала тень Тобиаса? – тревожно спросил он.

– Да, – солгала я, поскольку это было гораздо проще, чем сказать правду.

Позже я снова заснула, но на следующее утро нашла на инфовизоре сообщение от Грегаса. Я понимала, что ограниченная информация, которой я с ним поделилась, не объясняет всего, и скоро у брата появится множество вопросов об откликах, которые он получает с того чрезвычайного рейда, о моих способностях и том, чем именно занимается мой отдел.

Я предпочла сознаться Грегасу, что не все ему рассказала, но предупредила, мол, полная правда окажется очень подавляющей. Я надеялась таким образом подвести брата к решению дождаться лотереи, а потом узнавать остальное. Следовало догадаться, что эта тактика не сработает. У Грегаса начисто отсутствовал здравый смысл. Он хотел узнать всю правду и сегодня же.

Я посоветовалась с Лукасом и Базз, как лучше вывалить новости на брата, затем мы с моим командиром-тактиком отправились в парк на встречу с Грегасом. Выходя из апартаментов, я испытывала абсолютно те же чувства, что при вступлении в лотерею: хотелось развернуться, сбежать и где-нибудь спрятаться.

– Почему мой брат не может подождать с выяснением правды до лотереи? – в отчаянии спросила я.

Лукас сочувственно хмыкнул.

– Грегас очень любознателен. И склонен проявлять особое любопытство в важных для него вещах. Ты должна его понять, поскольку и сама в большой мере обладаешь этой чертой. Думаю, на месте Грегаса ты приняла бы такое же решение.

Я застонала. Лукас был прав. Выйдя из лотереи, я интересовалась многими вопросами, в частности, почему не могу встретиться с другими телепатами. Когда Мортон дал мне ответ на этот вопрос, я пожалела о том, что узнала, но сейчас…

Я вспомнила слова Мортона, что любопытство – опасная черта для телепата, и действительно, какие-то знания вызывали у меня ночные кошмары, но блуждание в темноте могло иметь фатальные последствия. Не знай я причины, почему телепатам нельзя встречаться, могла бы попытаться выйти на прямое столкновение с Китом, которое окончилось бы настоящей катастрофой для нас двоих, наших ударных групп и всего улья.

В моей ситуации истина оказалась безопаснее. Возможно, и Грегасу лучше услышать правду о его положении. Не только ради него самого, но и ради меня.

– Я чувствую себя, как когда ты рассказал мне об обязательных детях, – произнесла я вслух.

Лукас в замешательстве посмотрел на меня.

– Не уверен, что понял.

– Ты сказал, мол, лучше кому-нибудь объяснить мне проблему обязательных детей, прежде чем я случайно наткнусь на эту информацию. Ты хотел открыть Грегасу истину о телепатах, как только мы выяснили, что он пограничный. Ты был прав. Нам стоит все ему объяснить. Если мы этого не сделаем, он сам узнает или наткнется на информацию в гораздо худшем толковании.

Я помолчала.

– Надеюсь только, что план Базз сработает. Я не могу отпустить домой родителей или Грегаса, пока Кит на нас нападает. Папе с мамой уже плохо здесь. Если Грегас возненавидит себя и меня, то…

– Я верю в Базз, – сказал Лукас. – Она изобретательна, настойчива и совершенно беспринципна.

В молчании мы добрались до ворот парка. Миновав их и дойдя до столов для пикника, я увидела, что Грегас уже стоит там и ждет нас. Ну разумеется. Найди брат неохраняемую шахту лифта, с готовностью встал бы в очередь, чтобы туда прыгнуть.

Подойдя к нему, я испытала последний приступ трусости.

– Ты абсолютно уверен, что хочешь знать всю правду?

Грегас кивнул:

– Вчера твои слова помогли, но у меня еще осталось множество вопросов. Я должен понять, что произошло со мной в прошлом, и выяснить, чем это аукнется в будущем. Но не смогу сделать этого, не зная всего.

– Хорошо, – устало ответила я.

– Тогда чего мы ждем? – Он вопросительно взглянул на меня.

Я повернулась и указала на парк:

– Вот этого.

Грегас взглянул в ту сторону и судорожно вздохнул.

– Что носач делает в твоем отделе?

– Пришел сюда поговорить с тобой, – сказала я. – Разве ты не слушал, когда я говорила, что объяснение будет очень раздражающим?

Грегас с неуверенным видом наблюдал за приближающейся к нам зловещей фигурой в сером.

– Ты не упоминала о носачах. Зачем нам втягивать в это их?

– Когда узнаешь правду, поймешь, – уверила я. – Если не хочешь встречаться с носачом, я могу его отослать, и мы обо всем забудем, пока ты не пройдешь лотерею.

– Нет. – Грегас неохотно выпрямился. – Я справлюсь.

Он стоял, стиснув кулаки, а носач шел к нему. Затем секунд тридцать постоял в молчании, глядя на брата и сверкая пурпурными глазами из-под нечеловеческой маски, закрывающей всю голову, и наконец заговорил нервирующим искаженным голосом:

– Ты требовал знания, Грегас. Ты понимаешь, что получив его, никогда не сможешь от него избавиться?

Грегас облизал губы, прежде чем ответить.

– Да.

Носач простоял в молчании еще десять секунд.

– Ты понимаешь, что в обычных условиях улей дал бы тебе это знание только после лотереи?

– Да.

Последовала еще одна десятисекундная пауза.

– Ты понимаешь, что в этом случае улей знает лучше?

– Да. Нет. – Грегас всхлипнул. – Я полагаю, что улей знает лучше, но в любом случае, хочу услышать правду.

Еще одна долгая пауза.

– Те, кто желает узнать правду, должны увидеть лицо, скрывающееся за моей маской. Ты к этому готов, Грегас?

– Нет! – завопил тот. – То есть… Почему я должен видеть твое лицо?

– Потому что правда в моих глазах, и я должен снять маску, дабы ты их четко рассмотрел, – объяснил носач. – Ты желаешь, чтобы я предстал без маски, Грегас?

– Да, – подтвердил брат нетерпеливым тоном, происходившим от полнейшего отчаяния. – Прекрати наводить жуть и покончи с этим!

Носач поднял руки и медленно развязал маску на затылке. Последняя драматическая задержка – и предмет полетел в сторону. Показалось темнокожее лицо Базз. Она широко улыбнулась Грегасу и тряхнула головой, превращая свои прилизанные черные волосы в великолепную массу непокорных кудрей. В качестве финального жеста подруга сбросила серое одеяние, демонстрируя маленькое обтягивающее черное платье, которое надевала на вечеринку в Хеллоуин.

– Ты по-прежнему считаешь меня жуткой? – спросила она.

Грегас смотрел на нее, раскрыв рот, потом сглотнул и все же сумел заговорить.

– Базз? Это правда ты?

Она оглядела себя и рассмеялась.

– Это правда я.

Грегас повернулся и взглянул на валявшуюся в траве маску.

– Тогда…. Что это значит?

– Это значит, что носачи – не телепаты, – сказала я. – А просто обычные безопасники, которые по очереди переодеваются, пугающе выглядят и не позволяют потенциальным нарушителям даже думать о совершении преступлений. Все это гигантский блеф, но он работает. Предотвращает практически все кражи, порчу вещей и, самое важное, причинение вреда людям. Он сохраняет в улье безопасность и позволяет жить в нем без страха.

– Но… – Грегас сел на скамейку возле столов для пикника, уронил голову в ладони и приглушенно заговорил: – Вы хотите сказать, что я провел всю жизнь, боясь, вдруг носачи полезут в мои мысли, а на самом деле, они вовсе не телепаты?

– Лотерея находит почти тысячу человек в год, обладающих низким уровнем телепатических способностей, – ответила Базз. – Таких, как ты и я. Мы можем время от времени ощущать основную побудительную силу людей поблизости. Встретив того человека в вентиляции, ты получил отклик, что он хочет тебя убить. Возможно, тот отклик спас тебе жизнь.

Грегас поднял голову.

– Это была телепатия? – резко спросил он. – Ты говоришь, что мы оба телепаты?

Базз села напротив него.

– Мы оба пограничные телепаты, – поправила она. – Наши отклики происходят случайно, работают на коротких расстояниях и длятся доли секунды. Ты видел, что и этого достаточно, чтобы принести невероятную пользу. Злонамеренный человек может быть умен, харизматичен и способен обдурить даже опытных экспертов, но пограничные телепатические отклики покажут его истинную натуру. Улей приписывает нас к первому уровню и высоко ценит.

Грегас взглянул на меня.

– Это действительно правда, Эмбер? Я пограничный телепат?

– Да.

– И Базз тоже? – спросил он.

– Да, – повторила я. – Именно поэтому я попросила ее придти сюда. Она может рассказать тебе все, что ты должен о себе узнать.

– Ты говорила, у нас различные способности, – сказал Грегас. – И сказала, что твои похожи на мои, но более интенсивные и долговременные.

Я увидела, как его глаза расширились.

– Если я пограничный телепат, то кто же ты, Эмбер?

Я не могла заставить себя произнести эти слова и бросила отчаянный взгляд на Базз. Она ответила вместо меня.

– В этом улье есть истинные телепаты, Грегас. Люди, которые действительно могут читать разумы и полностью контролируют свои способности. Но они очень редки и неописуемо ценны. Сейчас в улье лишь пять настоящих телепатов. Мы зависим от них в устранении величайших угроз нашим гражданам и в защите важнейших систем жизнеобеспечения.

Она помолчала.

– Твоя сестра – один из этих пяти истинных. Ее обнаружили только в ходе последней лотереи, но она уже спасла огромное количество жизней.

Грегас без слов уставился на меня, затем внезапно нахмурился.

– Не думай этого, – сурово велела Базз. – Не делай этого. Не завидуй Эмбер ни единой секунды. Вспомни, как услышал ее крик по возвращении из последнего чрезвычайного рейда, и поблагодари улей: тебе не приходится видеть то, что видит она, и чувствовать то, что она испытывает.

Грегас потрясенно уставился на Базз.

– Ты получила отклик от моего разума!

– Да. Ты узнаешь, что отклики от разумов других пограничных телепатов редки, но случаются, но в разум Эмбер ты заглянуть не сможешь.

Я увидела, как лицо Грегаса исказилось от очевидной мысли.

– Но Эмбер может читать мой разум, когда захочет, так? – Он с болью посмотрел на меня. – Ты все время читала меня с момента лотереи? И наших родителей тоже?

– Я никогда не читала мысли наших родителей, – ответила я. – А твой разум – лишь раз, и то потому, что была вынуждена это сделать.

Он взглянул на меня.

– Почему ты была вынуждена читать мой разум и что увидела, шныряя там?

Я застонала.

– Грегас, тебя арестовала ударная группа другого телепата 145a05. Ты столкнулся с опасным человеком и не стал бы никому рассказывать, что произошло. Телепат должен был прочитать твой разум, и я подумала, лучше это будет твоя сестра, чем кто-то из остальных четверых. Так я могла сделать все возможное, чтобы помочь и защитить тебя.

Лукас сидел на скамейке, наблюдая за нами, и теперь, наконец, вступил в разговор.

– Мы организовали для тебя и Уэсли перевод в наш отдел. Эмбер надеялась, что увидит все необходимое в разуме твоего приятеля, но вы разделились, когда злоумышленник вас преследовал. Эмбер пришлось прочитать твой разум, но мы очень постарались, чтобы ты в это время думал только о тех нескольких минутах в вентиляции. Больше Эмбер ничего не видела. Ничего личного. Ничего постыдного.

– О. Хорошо. – Грегас поколебался. – А как насчет тебя, Лукас? Эмбер читала твой разум?

– Работа Эмбер – выслеживать людей, представляющих смертельную угрозу для нашего улья, – сказал Лукас. – Она делает это с помощью чтения разумов и сопровождения ударной группы во время охоты. В последние минуты преследования она переходит от разумов целей к мыслям ударников. Это защитная мера, благодаря которой Эмбер может немедленно послать им помощь при ранении или иных проблемах.

Он улыбнулся.

– Она не обязана читать разум командира-тактика по работе, но я с самой первой встречи подталкивал ее к просмотру моих мыслей. При объяснениях это сберегает массу времени.

– Ты просил телепата прочесть твой разум, чтобы сэкономить время? – недоверчиво переспросил Грегас.

– Изначально да, – подтвердил Лукас. – Сейчас, когда мы с Эмбер стали парой, у меня есть и более важные причины. Как командир-тактик я получил обширные знания о социальной динамике, но это не мешает мне самому иногда превращаться в ходячую катастрофу.

Он помолчал.

– Когда меня парализует собственное беспокойство, Эмбер может разглядеть за моими словами то, что я действительно имею в виду. Она единственный встреченный мной человек, который полностью взаимодействует со мной на социальном уровне. Наши отношения существуют благодаря ее телепатии.

– Непонятно, – заметил Грегас.

– Мне в Лукасе все непонятно, – прочувствованно согласилась Базз. – Как психолог, обладающий пограничной телепатией, я работала с самыми разными людьми, но он самый противоречивый человек, с которым я только встречалась.

Она вздохнула.

– Дело не только в том, что Лукас невыносимо ярок, поразительно восприимчив и невозможно равнодушен к собственной значимости и тайнам. Он может твердо справляться с пугающими угрозами улью, но разваливается от простых вещей, вроде комплимента Эмбер по поводу нового платья. И что еще хуже, он или говорит закрученными предложениями, или вообще пропускает половину слов. Тактическая группа много жалуется на него за его спиной.

Лукас рассмеялся.

– Они жалуются и у меня на виду.

Базз подарила Грегасу особо ослепительную улыбку.

– Правда о тебе и сестре стала для тебя огромным шоком. Боюсь, я должна объяснить еще несколько вещей. До возвращения на подростковый уровень тебе придется принять два решения. Возможно, ты захочешь их обдумать.

– Какие решения? – зачарованно спросил Грегас.

– Первое касается твоего консультирования, – сказала Базз. – Тебе понадобятся еженедельные встречи с психологом-пограничным телепатом, чтобы со временем приспособиться к новому дару. Можешь приезжать сюда раз в неделю для консультаций со мной, или я организую тебе занятия с кем-то из Синей зоны.

Я не удивилась, когда Грегас ответил мгновенно:

– Мне лучше продолжать консультироваться с тобой.

– Кроме того, тебе надо решить, переезжать ли в другой район, – сообщила Базз. – Если останешься в своей нынешней комнате, то должен быть исключительно осторожен, скрывая свои способности и новые знания от других подростков.

– Не понимаю, как переезд в другое место может облегчить ситуацию, – заметил Грегас.

– Дети, выросшие на двадцатом уровне, принадлежащем силам законопорядка, знают правду о телепатах, – объяснила Базз. – В тринадцать лет они переходят на подростковый, как и другие ребята, но живут в своих районах, что облегчает им сохранение секретов улья, а после лотереи с большой вероятностью и сами попадают на службу в силы законопорядка.

Она улыбнулась.

– Если ты предпочтешь переехать в ту часть подросткового уровня, где живут потомки безопасников, то найдешь практически все то же самое, что и сейчас, но получишь огромное преимущество – свободно говорить с друзьями и руководителями мероприятий о своих способностях.

– Как далеко мне придется переехать? – встревожился Грегас. – В какой зоне я буду жить?

– Такие районы есть в каждой зоне, – сказала Базз. – Ты, естественно, захочешь остаться в Синей.

Лицо Грегаса в сомнении вытянулось.

– Даже оставшись в Синей, я бы переехал в коридор, полный незнакомцев, которые уже передружились. Возможно, они будут не слишком гостеприимны, а рассказ о моей пограничной телепатии лишь ухудшит дело.

Базз рассмеялась.

– Грегас, люди в силах законопорядка привыкли взаимодействовать с пограничными телепатами и восхитятся твоими способностями. Наши отклики интересуют их, а размытость получаемой информации означает, что лишь проблемные личности сочтут подобное нарушением тайны личности.

Она помолчала.

– Полные отклики в подростковом возрасте необычны, поскольку большинство из нас получают их лишь после прохождения стимулирующих процессов в лотерее. Если ты переедешь к подросткам из семей безопасников, то окажешься в центре внимания.

– О. – Грегас, похоже, задумался над этим.

– Тебя будут окружать восхищенные ребята, жаждущие стать твоими друзьями, – продолжала Базз. – А твои отклики позволят избегать тех, кого больше привлекает перспектива заиметь приятеля на первом уровне. Будет мудро сохранить родство с Эмбер в тайне. Если другие подростки узнают, что ты не только пограничный телепат с полными откликами, но и брат истинного, тебя накроет толпа.

Выражение лица Грегаса застыло где-то между опасением и самодовольством. Я догадалась, что брат представляет себя в центре внимания обожающей толпы подростков.

Базз встала.

– Грегас, теперь я предлагаю нам пойти и посидеть немного у озера. Тебе понадобится время переварить все услышанное, и, возможно, у тебя появятся вопросы, которые ты предпочтешь задать наедине. Я должна объяснить, что моя основная роль здесь – консультирование твоей сестры, но я помогаю и другим людям в этом отделе и никогда не делюсь с Эмбер их конфиденциальной информацией.

Грегас тоже поднялся, но повернулся и подозрительно посмотрел на меня.

– Ты читаешь разум Базз, Эмбер?

Я покачала головой.

– Нет. Первые телепатические тренировки для меня проводила Меган, она же какое-то время меня консультировала. Чтение ее профессионального впечатления обо мне стало одной из причин, по которым эти консультации обернулись катастрофой. Я не хочу рисковать и портить таким же образом свои рабочие отношения с Базз, поэтому никогда не читаю ее мыслей. С ней твои тайны в полной безопасности.

Грегас кивнул и двинулся за Базз по тропе к озеру. Я посмотрела им вслед, а затем осуждающе взглянула на ближайшие кусты:

– Выходите оттуда сейчас же!

Рофэн и Форж выбрались из кустов и распрямились.

– Никогда не думала устраивать телепатическую проверку парка и искать людей, шпионящих за моим тайным разговором с братом, – с горечью заметила я. – Я понятия не имела, что вы там, пока не заметила отблеск солнц на вашем оружии. Вы правда планировали стрелять в Грегаса?

– Только в случае крайней необходимости и только на оглушение, – поспешно ответил Рофэн. – Новости могли его шокировать.

– Адика сказал, мы должны всерьез рассматривать вероятность нападения после того, как Грегас справился с мужчиной на лестнице, – сказал Форж.

– Мы лишь выполняли приказы и защищали тебя, – прибавил Рофэн.

– Я это понимаю. Теперь убирайтесь.

Они поспешили прочь, а я быстро проверила окружающую территорию.

– Больше никого. Адика трусливо прислал Рофэна и Форжа, чтобы не шпионить за мной самому.

Лукас, похоже, развеселился.

– Думаю, это скорее хорошая тактика, а не трусость. В прошлом ты уже накричала на Адику за вопросы о твоей личной жизни. Он знал, что ты рассердишься, если сам услышит твой разговор с братом, но не станешь винить Рофэна и Форжа за выполнение приказов.