Текст книги "Дурная слава"
Автор книги: Джанет Дейли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)
– Готовлю туалет для босса. – И снова ухватился за ручку лопаты.
– Для босса, – повторил Киннкэйд, и взгляд его тотчас же отыскал стройную фигуру женщины возле ветряной мельницы. – Значит, вы называете ее боссом?
– А она и есть босс.
И Уотерс, заметив, куда смотрит Киннкэйд, посоветовал:
– Если не хочешь испытать на себе худшую сторону ее характера, помни об этом.
Дневная еда состояла из мелко нарезанной тушеной говядины, щедро сдобренной луком и перцем-чили, затем были поданы свежеиспеченные бисквиты и дикий мед. А только что вынутый из духовки яблочный пирог с хрустящей корочкой вызвал у всех нескрываемый восторг.
Только Киннкэйд, вместо того чтобы снова наполнить кофе свою эмалированную кружку, занял место напротив Винса и, закурив сигару, уставился на него. Через минуту, покончив со второй порцией яблочного пирога, Винс заметил его. И тотчас же ощетинился.
– На что это ты так смотришь?
– Ни на что. – Киннкэйд вынул сигару изо рта и медленно повторил: – Ни на что, совершенно ни на что.
Глаза Росситера прищурились – он был в бешенстве от того, что позволил себе Киннкэйд, но, как достойно отреагировать, не нашелся.
– Смотри куда-нибудь в другую сторону, – сказал он и переключил свое внимание на повара. – Эй, Дикий Джек! – крикнул он, поднимая свою кружку. – Налей мне еще кофе.
– Почему бы тебе самому это не сделать? – предложил Киннкэйд, прежде чем повар успел поднять кофейник с плиты.
Вся столовая погрузилась в молчание – ни одна ложка не двигалась. Все смотрели на них двоих. Винс поставил свою кружку и с вызовом уставился на Киннкэйда.
– Послушай, мистер, тебе бы лучше попридержать язык, – сказал он Киннкэйду. – А то не ровен час кто-нибудь приложит тебя так, что ты его прикусишь.
Киннкэйд, внимательно изучив кончик своей дымящейся сигары, поднял глаза на Винса и задумчиво произнес:
– И это возможно.
– Ты нарывается на крупные неприятности, – предупредил Винс.
– Кто? Я? – удивился Киннкэйд.
– Да, ты.
Винс подошел к плите и загремел тарелками. Киннкэйд же, продолжая курить, наблюдал за ним.
Иден столкнулась с Винсом по дороге на кухню. Одного взгляда на его мрачное как туча лицо было достаточно, чтобы понять, что он не в духе.
– В чем дело, Винс?
Он приостановился и огрызнулся:
– Мне не нравится новый работник, которого ты наняла.
И прежде чем она успела что-нибудь спросить, Винс зашагал в сторону кораля. Иден немного замешкалась, не зная, какого рода неприятностей ей ожидать. Но когда она в сопровождении пса, следовавшего за ней тенью, зашла в палатку, там все казалось как обычно.
– Яблочный пирог остался? – спросил тощий долговязый Дик, подходя за третьей порцией.
– Да, сделай еще один к сегодняшнему ужину, – обратился один из ковбоев к повару.
Дикий Джек лишь недовольно отмахнулся, Иден заметила Киннкэйда, возившегося воле головного фургона. Он сидел на корточках, прислонясь спиной к дереву. Как только их взгляды встретились. Иден отвернулась, чувствуя, как ее снова всю обдало жаром. Она быстро подошла к повару и взяла у него приготовленную для нее тарелку с едой. Захватив еще и кружку кофе, Иден по обыкновению пристроилась на ступеньке фургона. Не в ее правилах было есть вместе с мужчинами. Собака тотчас же углядела тень под фургоном и блаженно там улеглась.
Иден обедала, не вникая особо в досужую болтовню мужчин. И тут она поймала себя на том, что невольно прислушивается к низкому голосу Киннкэйда. Сделав это открытие, она почувствовала досаду.
Покончив с едой, она поставила тарелку на землю и, отпивая маленькими глотками свой кофе, разглядывала оцепеневшую пустынную равнину. Обычно это зрелище успокаивало ее, придавая новые силы. Но на этот раз Иден поразило ощущение одиночества, столь глубокое, что даже вызвало тоску.
Услышав хруст подошв по каменистой земле, она резко обернулась и увидела Киннкэйда. Он принес большой эмалированный кофейник.
– Еще кофе? – последовало галантное предложение.
Протягивая свою кружку. Иден не смотрела выше бедер.
– Спасибо, спасибо, – сказала она, старательно разглядывая покрой его кожаных штанов. – Достаточно…
Вдруг, неожиданно для себя самой, Иден резко отдернула кружку. Потом, пытаясь скрыть замешательство, она сделала большой глоток.
– Он горячий, – предупредил Киннкэйд.
Иден только кивнула, мысленно выбранив себя за то, что ей так нравится этот человек. Когда он наконец ушел, не прибавив больше ни слова, она почувствовала облегчение.
После полудня лагерь опустел. Ковбои прочесывали местность в поисках отставшего скота.
Дикий Джек, оставшись в лагере в одиночестве, вымыл посуду после трапезы, выпил полбутылки ванильного экстракта и занялся приготовлениями к ужину. К вечеру, когда солнце уже лениво двигалось к западному краю неба, он уселся на сиденье грузовика. С этого места было легко заметить верховых, возвращающихся в лагерь. Джек сидел молча, неподвижно, и только горячий ветер, трепавший немного обвисший тент, нарушал царящую тишину.
Заметив облако пыли на большом расстоянии от лагеря, он что-то пробормотал себе под нос и спрыгнул на землю. Вернувшись в свою штаб-квартиру, Джек допил оставшийся в бутылке ванильный экстракт, сочтя это наградой за свою бдительность, и занялся приготовлениями к ужину.
Иден оказалась третьим по счету верховым, пригнавшим в загон двадцать голов скота с помощью одной только своей собаки. После того как ворота загона захлопнулись за животными, она подъехала к коралю, огражденному проволочной сеткой, и спешилась. Ее лицо покрывала корка из пота и грязи, а кости так и ломило от усталости. Иден расседлала лошадь и принялась собирать свое снаряжение.
Заметив приближавшегося всадника, Иден всмотрелась и узнала в нем Винса. Он пригнал меньше дюжины голов, и она нахмурилась, видя, как мало скота ему удалось собрать. Подождав, пока брат закроет загон за своими животными, она спросила:
– Это весь скот, который ты нашел?
–
Весь.
Винс выглядел усталым и раздраженным, его мысли были явно не здесь.
– Но ведь ты обыскивал Большой Луг, – сказала она, все больше хмурясь. – Ты должен был бы согнать в три раза больше животных.
Он круто повернулся к ней. В его глазах прыгали искорки бешенства.
– Хочешь сказать, что я не знаю своего дела.
Устав от скверного настроения Винса, не покидавшего его весь день, Иден вспылила и ответила ему в том же тоне:
– Нет, я только говорю, что ты должен был согнать больше скота.
– Ну, в таком случае поезжай и проверь, – сказал он, ядовито ухмыляясь.
– Похоже, так и придется поступить.
На несколько секунд повисла тягостная тишина, чреватая взрывом, наконец Винс посмотрел на нее и пробормотал:
– Черт бы все это побрал. – И повернул свою лошадь в сторону от Иден.
Иден схватила поводья его коня:
– Куда ты?
– В город, – огрызнулся он. – Сегодня суббота, и я хочу пропустить несколько кружек пива и повеселиться в заведении Старр.
Он сильно пришпорил свою лошадь, и Иден отпустила поводья, едва успев увернуться, когда та рванулась вперед.
Дик, стоявший возле кораля, обнесенного проволокой, видел отъезд Винса. Однако ни для кого из работавших на ранчо не были неожиданными внезапные отъезды и возвращения Винса, все к этому привыкли.
Не успел Винс отъехать от лагеря, как возле загона появился Киннкэйд, пригнавший стадо из сорока голов. Еще приближаясь к стоянке, он заметил удалявшегося галопом всадника, но поднятая пыль помешала разглядеть ему, кто это был.
Почуяв воду, животные рысью устремились в открытые ворота загона. Киннкэйд натянул поводья и одобрительно погладил мустанга по шее, как бы благодаря за хорошую работу.
– День окончен, парень, – сказал Киннкэйд жеребцу, втайне завидуя его энергии. – Ну и намаялся же я сегодня!
Искоса поглядывая на Иден, возившуюся со своим снаряжением и подчеркнуто не обращавшую на него внимания, он, делая вид, что и не заметил ее, спросил у Дика, указывая на удаляющееся облако пыли:
– Кто это?
– Росситер.
– Росситер? – Киннкэйд на мгновение задумался. – И куда же он направился?
– Выпить пивка у Старр.
– Ах пивка! И как далеко отсюда город? Дик посмотрел в ту сторону, куда уехал Винс.
– Ну, милях в пятнадцати или двадцати к юго-западу отсюда.
Киннкэйд снова сел на своего коня и погнал его вперед.
– Куда вы? – нахмурился Дик.
– Выпить пива! – крикнул Киннкэйд и пустил коня быстрой рысью.
С минуту Дик наблюдал за ним, а затем повернулся к Иден:
– Что думаете, босс? Готовить ему лошадь на завтра или нет?
Она поняла, что имел в виду Дик: он хотел спросить, вернется ли Киннкэйд или его желание выпить пива говорит о том, что он покидает ранчо. Случалось, она получала и более своеобразные уведомления о разрыве деловых отношений.
Стараясь побороть внезапную тревогу, возникшую при этой мысли, Иден ответила:
– Приготовь для него лошадь. Он кивнул:
– На худой конец не составит труда выпустить ее пастись, если он не вернется.
Киннкэйда вело облачко пыли, сопровождавшее Росситера, гнавшего свою лошадь изо всех сил. Приблизившись к низкой горной гряде, он потерял это облачко из виду и позволил своему мустангу самому выбирать дорогу на каменистых горных склонах, надеясь, что тот будет придерживаться нужного направления. Оказавшись на гребне, Киннкэйд снова заметил черную точку – лошадь и всадника на ней.
Он дал мустангу передохнуть, пока сам разглядывал удаляющуюся фигурку. Судя по всему, теперь Росситер пустил свою лошадь шагом.
Но вскоре солнце начало садиться, и вот уже в сумерках заблестела первая звезда. Росситера больше не было видно, и Киннкэйду оставалось только надеяться, что у Винса нет причины изменить маршрут.
Постепенно на небе появилось больше звезд и взошла луна. Киннкэйду теперь было легко ориентироваться и не потерять дорогу. Милю за милей преодолевал он, изредка встречая на своем пути лишь одинокие ранчо.
Но вот далеко впереди заблестели огоньки. Какое-то время Киннкэйду казалось, что он видит созвездие, висящее низко над горизонтом. Однако, проехав еще изрядное количество миль, он понял, что это огни города, и заставил своего мустанга перейти с легкой, не вызывающей усталости рыси на галоп.
Глава 9
Подъехав к отелю «Лаки Старр», Винс спрыгнул с седла и торопливо привязал лошадь к столбу. Встав на тротуар, он стряхнул пыль с одежды, пригладил волосы и, позвякивая шпорами при каждом шаге, направился к входной двери.
Старр Дэвис по обыкновению стояла за большой стойкой красного дерева, и, войдя, Винс сразу увидел ее. Она тоже заметила его и, мгновение поколебавшись, водрузила на свое лицо сладкую улыбку, отчего стала похожа на довольную кошку, готовую замурлыкать.
– Похоже, пословица о фальшивой монете, всплывающей вновь и вновь, в твоем случае оправдалась, – насмешливо приветствовала она его.
Винс рассмеялся:
– Ты же знаешь, я исчезаю ненадолго и всегда возвращаюсь.
– К несчастью, это правда. – И при этом ее улыбка, нежная до приторности, никак не вязалась с глазами, остававшимися холодными и настороженными. – И во что же мне обойдется сегодня твой визит?
– Ты несправедлива ко мне, – укорил ее Винс, – я всегда веду себя прилично.
– Действительно, – кивнула она, соглашаясь, – каким-то образом ты всегда ухитряешься оставаться в рамках дозволенного.
– А ведь, в сущности, значение имеет только это, – заметил Винс. – Так как насчет выпивки? Заплатишь за меня, хотя я и фальшивая монета?
– А разве я когда-нибудь отказывала? – Старр взяла Винса за руку и подвела к стойке. – Рой, – окликнула она бармена. И тот, подтолкнув пару кружек пива посетителям, подошел к концу стойки, где стояли Старр и Винс. – Дай этому человеку выпить, пусть это будет за счет заведения.
– Нацеди мне холодного пивка, Рой, – попросил Винс и обернулся к Старр: – Скажи-ка, милая, сопутствует тебе сегодня удача?
– Сегодня везет больше, чем всегда, – ответила она и окинула его пристальным, оценивающим взглядом. – Чего не скажешь о тебе. У тебя такой вид, будто ты весь день скакал во всю мочь.
– Верно подмечено, – ответил Винс. И, взяв запотевшую кружку, поднял ее, отсалютовав Старр. – Есть же на свете благородные и щедрые женщины.
Он отпил половину кружки, сделав один огромный глоток, и крикнул Рою:
– Распорядись бросить для меня на решетку самый толстый и сочный бифштекс, ладно?
– Пожалуй, сегодня тебя действительно стоит угостить, Винс, – сказала Старр, – у меня новый повар.
– Она красивая? – поинтересовался Винс, и глаза его блеснули.
– Она – это мужчина.
– Вот оно, мое сиротское счастье, – объявил Винс с комической гримасой.
Не успел Винс поставить на стойку свою пустую кружку, как Рой уже приготовил для него следующую. Теперь уже не спеша потягивая пиво, Винс принялся осматривать комнату, полную народу.
– А где малыш? – спросил он. – Я его не вижу.
– Дома у приятеля. Они смотрят фильмы ужасов. У кого-то одолжили целую кучу.
– По правде говоря, я не так представляю себе развлечение, – объявил Винс.
– Слава Богу, он на тебя не похож, – пробормотала Старр.
– Ты права, дорогая. Мне тошно и подумать о том, чтобы кто-нибудь унаследовал мою невезучесть. Удача ускользает от меня постоянно. Но пора бы ветру перемениться. И надеюсь, начало этому будет положено именно сегодня. – Продолжая присматриваться к толпе завсегдатаев. Винс отметил, что здесь нашествие людей с «Даймонд Д.». – А Де Пард тоже где-нибудь поблизости? – спросил он.
– Да, вон там в углу, играет в покер. – Кивком Старр указала на столик в дальнем конце комнаты, где сидело несколько мужчин.
– Какие у тебя отношения с Де Пардом?
– Вижусь с ним, когда удается, – уклончиво ответила Старр намеренно небрежным тоном. Она знала, что Дьюк Де Пард не из тех, кто любит делать достоянием общественности свою личную жизнь. – Он очень привязался к Рику.
Винс повернулся лицом к стойке.
– Да, конечно, в семье нужен мужчина. Кто-то, на кого ребенок смотрел бы снизу вверх и восхищался. Некий образец. – Винс бросил взгляд на угловой столик. – Тебе бы стоило захомутать Де Парда, если сумеешь.
– Я и собираюсь.
Он бросил на нее оценивающий взгляд.
– У тебя огромные шансы. – И он задумчиво уставился в свою кружку. – Парень когда-нибудь спрашивает о своем отце?
– Больше не спрашивает.
Винс кивнул и одарил Старр одной из своих дежурных улыбок, от которых растаяло немало женских сердец.
– Так говоришь, они играют в покер? – И он еще чуть добавил очарования своей улыбке. – Не дашь мне фишек на пятьдесят долларов? Уверяю, в этой игре я мастак.
– Не беспокойся. Я обо всем позабочусь.
– Эй, Старр! – крикнул кто-то. – Иди сюда и организуй нам игру в блэкджек.
– Сейчас, – ответила она и отошла от стойки.
– Ты что-то торопишься, – заметил Рой, пододвигая ему третью запотевшую кружку.
– Это временно, Рой, – заверил Винс.
Наконец Киннкэйд добрался до «Лаки Старр».
Он медленно слез с лошади, чувствуя, что все тело онемело и болит. Киннкэйд попытался немного размять спину, но почувствовал, как каждый мускул противится любому напряжению. И все-таки, сделав над собой усилие, он ослабил подпругу, отер платком пыль с ноздрей мустанга и только потом привязал его к столбу.
Оглядевшись и увидев привязанного неподалеку коня Росситера, он решительно направился к входу в казино. Музыкальный автомат орал во всю глотку песню «Гарт Брукс», а ковбой, стоявший рядом с машиной, восторженно вопил каждый раз при звоне колокольчиков, означавшем, что кто-то сорвал банк. Киннкэйд помедлил у двери и оглядел шумную толпу. После тишины пустынной ночи шум казался просто оглушительным. Заметив Росситера за одним из столиков, занятого поглощением бифштекса, он двинулся к стойке бара, но передумал и направился через всю комнату в узкий коридор. Войдя в туалет, он подошел к раковине и посмотрелся в зеркало. Грязь, налипшая на кожу, и однодневная щетина делали его лицо более изможденным и старым. Он молчаливо и сочувственно улыбнулся человеку в зеркале кривоватой улыбкой и, отвернув оба крана, пустил воду на полную мощность.
Киннкэйд пил до тех пор, пока желудок его не стал полон. Удовлетворенный, он принялся умывать лицо, чувствуя, как корка, образованная пылью и потом, поддается. Смыв мыло с лица, он сделал еще несколько глотков воды.
Теперь он чувствовал себя почти сносно, почти по-человечески. Киннкэйд собрался уже было выйти, как дверь мужского туалета открылась и вошел Расти. Его спутанные кирпично-красные волосы были заправлены под высокий поварской колпак, а кухонный передник на нем изрядно заляпан жиром.
– Я видел, как ты прошел сюда, и подумал, что мне стоит поздороваться с тобой, – сказал Расти.
– Что ты здесь делаешь? – хмуро спросил Киннкэйд.
– Я здесь новый повар, – осклабился Расти. – Прошлым вечером, заглянув сюда поесть, я попросил Роя добавить в бифштекс рубленого перца и к гарниру жареного лука, на что он любезно мне предложил самому заняться этим. Я отправился на кухню и соорудил себе ужин. Увидав мою стряпню, Старр предложила мне работу повара. А поскольку любая работа лучше, чем просто сидеть без дела, я принял ее предложение.
Киннкэйд сдвинул шляпу на затылок.
– Там перед домом пара лошадей. Если у тебя будет минутка, дай им воды.
Лицо Расти выразило изумление.
– Так ты приехал верхом?
– Да.
– Голоден?
– Умираю с голоду.
– Сейчас брошу на решетку бифштекс для тебя. – И Расти выскользнул за дверь.
Когда Киннкэйд снова появился в зале, Росситер все еще был занят едой и не заметил его.
Покончив с ужином, Винс с удовольствием принялся болтать с развязной брюнеткой за соседним столиком, обмениваясь с ней фривольными замечаниями. Девчонка выглядела на двадцать, а вела себя, будто ей было все сорок; привлекательная пташка, но, на вкус Киннкэйда, слишком уж лихая.
Обаяв дамочку и наобещав ей с три короба, Винс отправился к столику, где играли в блэкджек. Старр заметила его и толкнула к нему клочок бумаги.
– Давай-ка оформим этот заем должным образом, – сказала она, продолжая внимательно следить за игрой.
Как только Винс поставил свою подпись на долговой расписке и вернул бумагу обратно, Старр отсчитала стопку фишек на пятьдесят долларов и открыла ему свои карты, показав королеву червей и девятку треф.
– Заплати двадцатку, – сказала она игроку. Улыбнувшись ругани, последовавшей за репликой Старр, Винс двинулся к столику, за которым играли в покер. Дьюк Де Пард, как всегда, сидел лицом к залу. Винс остановился сбоку, наблюдая за игрой. При этом он даже не обратил внимания на троих мужчин, игравших с Де Пардом. Его интересовал только он один, потому что у Де Парда были деньги.
Выражение лица Де Парда было мрачным и сосредоточенным. Де Пард любил и умел играть в покер: раз взглянув на свои карты, он тотчас же запоминал их, потом клал на стол рубашками кверху и больше уже не смотрел в них. Игра всегда полностью поглощала его внимание и не прерывалась ни на секунду до тех пор, пока кто-нибудь не выигрывал.
Стоявший рядом Винс явно нервничал. Сегодня, как никогда раньше, он рассчитывал до конца ночи значительно приумножить число своих фишек. Неожиданно Де Пард резко поднял голову от стола, чтобы оглядеть зал. И тут заметил Винса. Его взгляд настороженно задержался на нем.
– Не возражаете, если я присоединюсь к вам? – спросил Винс. И, не ожидая согласия, выдвинул из-за стола пустой стул.
– Ставка за этим столом пятьдесят, – предупредил Де Пард.
– Мне известны правила, Дьюк.
Винс высыпал свои фишки на стол и сел.
– Хочу вас предупредить, ребята, – сказал он. – Сегодня мне должно крупно повезти.
– Поглядим. – Де Пард ткнул пальцем в одного из игроков. – Твоя очередь сдавать, Эрни. Правила такие: сдаем по пять карт – или предъявляешь валета, или открываем карты.
Эрни принялся тасовать колоду.
– Быстрее, быстрее, ребята. – Винс бросил фишку в банк и сдвинул шляпу на затылок.
Киннкэйд, увидав со своего места у стойки, как Росситер подошел к столику, где шла игра в покер, крайне удивился тому, что Винс собирается играть со злейшим врагом своей сестры. Быстро покончив со своим бифштексом, он подошел поближе.
Ему удалось потеснить ковбоев, наблюдавших за игрой, и встать так, чтобы хорошо видеть и Росситера, аДе Парда.
– У вас такой вид, Росситер, будто вы сутки не спали, – заметил Де Пард.
– Вы видите следы тяжелого и праведного труда, – насмешливо парировал Винс, разворачивая сданные ему карты веером.
– Это правда? – спросил Де Пард вежливости ради.
– Да. – Винс отделил две карты от своих и бросил на Де Парда хитрый взгляд. – Мы собирали скот во Флэт-Рок.
Теперь Де Пард заинтересовался.
– Зачем?
– Чтобы отгрузить животных для отправки на рынок, конечно. – И Винс пустил свои карты через стол.
– Отлично, – самодовольно отозвался Де Пард. – И кто же, вы полагаете, перегонит ваш скот?
– Сестра договорилась с кем-то из Орегона. – Краем глаза Винс наблюдал за реакцией Де Парда. Тот умолк и явно насторожился. – Она вас перехитрила, Дьюк.
– Если это правда, Росситер. – И Де Пард вернулся к игре. – Тебе полагается десятка, Билл.
– Это правда… – кивнул Винс. – Грузовики будут на ранчо во вторник в девять.
И тут двое играющих справа от него признали свой проигрыш. Винс сосчитал фишки, сложенные столбиком, и, не удержавшись, воскликнул:
– Слишком хорошо для меня – настоящее богатство!
Де Пард добавил в банк еще несколько фишек, но Винсу снова повезло. Он разложил на столе свои карты лицом вверх.
– Вот, смотрите – три десятки и полно козырей.
Смотрите и рыдайте.
– Черт возьми, – признал свое поражение Де Пард, сгребая все фишки. – Я выхожу из игры. – И Де Пард решительно встал.
Винс испуганно посмотрел на него:
– Вы уже уходите?
– Тебе сегодня слишком везет, парень. Я не буду больше с тобой играть.
Де Пард отошел от стола и медленными, размеренными шагами направился к стойке бара, за которой сидел ковбой в пятнистом кожаном жилете. Де Пард что-то сказал ему, и, когда человек обернулся, Киннкэйд узнал в нем десятника Де Парда, который в свое время так хорошо потрудился над его физиономией.
Десятник встал и последовал за Де Пардом в одну из гостиных. Винс же проиграл сразу после следующей сдачи карт. И чтобы хоть как-то успокоиться, крикнул ковбоям, выстроившимся вдоль стены:
– Ребята, пусть кто-нибудь из вас скажет Рою, что мне нужна еще одна кружка пива.
– А сами вы этого сделать не в силах? – усмехнувшись, поинтересовался Киннкэйд.
Эта реплика окончательно вывела из равновесия Росситера.
– Что вы здесь делаете? – скрипя зубами, прошипел он.
– Пью пиво. – Киннкэйд поднял наполовину пустую кружку.
– Так пейте его где-нибудь в другом месте, – огрызнулся Винс.
– А мне нравится пить его здесь.
Винс сделал отчаянное усилие, пытаясь не обращать внимания на Киннкэйда и сосредоточиться на игре. Но проиграл опять и, с отвращением бросая карты на стол, снова встретил взгляд Киннкэйда.
– Вы так и собираетесь стоять здесь всю ночь или все-таки сядете? – заорал Винс.
– По правде говоря, покер не принадлежит к числу моих любимых игр, – любезно сообщил Киннкэйд.
– Хотелось бы знать, какие игры вы любите, – процедил Винс.
– Возможно, когда-нибудь и узнаете.
В течение следующего часа стопка фишек, громоздившихся на столе перед Винсом, стремительно уменьшалась. С каждым проигрышем он все больше краснел и раздражался. Когда же была сделана последняя ставка, Винс окончательно проиграл.
– Похоже, удача вам изменила, – заметил Киннкэйд.
Глаза Росситера налились гневом.
– Когда мне понадобится ваше мнение, я спрошу его. – Взглянув на остальных игроков за столом, Винс через силу улыбнулся. – До следующего раза, ребята.
Подойдя к стойке заказать еще кружку пива, Винс снова увидел рядом Киннкэйда, наблюдавшего за ним. Это было уже выше его сил, и, от души ударив рукой по стойке, он развернулся к выходу.
После того как входная дверь закрылась за Росситером, Киннкэйд расплатился по счету и вышел. На улице по-прежнему стояла привязанная к столбу лошадь Винса. Но самого Росситера нигде не было видно. Киннкэйд прислушался, но не услышал шагов. Помедлив с минуту, он направился к своему мустангу, громко стуча сапогами по деревянному настилу тротуара.
И в это время из темноты за углом появился Винс.
– Почему вы меня преследуете?
– Я слышал, что «подозренье всегда виновную снедает душу», – заметил Киннкэйд, снова процитировав Шекспира. – Ваши грехи вам не дают покоя, Росситер?
– Чушь, – излишне поспешно и нервно прозвучало в ответ. – Что это вы вообразили?
– Да вы так себя ведете, будто вам есть что скрывать.
Росситер нахмурился:
– Мы с вами когда-то виделись, да?
– Ничего подобного, я никогда вас раньше не встречал.
Смущенный Росситер неуверенно покачал головой и, отвязав лошадь, сел в седло.
– Счастливо оставаться, – бросил он Киннкэйду и галопом пустил своего коня вон из города. Мустанг звонко заржал им вслед.
– Ты уже уезжаешь обратно? – спросил у Киннкэйда вынырнувший из темноты Расти.
Киннкэйд кивнул:
– До лагеря далеко добираться, а дорога не станет короче, если я буду здесь стоять.
– Жаль, что при мне нет моего фургона для перевозки лошадей, – сказал Расти. – А то бы я мог отвезти вас обоих.
– Да, это было бы чертовски кстати, – согласился Киннкэйд, садясь на коня. – Береги себя, Расти.
– И ты тоже.
Расти еще долго стоял, с грустью гладя вслед удалявшемуся Киннкэйду.
Было уже за полночь, и Иден давным-давно спала. Правда, спала она урывками, то просыпаясь, то снова проваливаясь в чуткий сон. И вот, почти проснувшись в очередной раз, начала прислушиваться к движению лошадей в корале, к их храпу, сопению и тихому ржанию. А через несколько минут до нее явственно донесся ровный стук копыт. Похоже, кто-то возвращался в лагерь верхом.
Поднявшись, Иден натянула сапоги и выскользнула из своей полотняной палатки. Как и все остальные, она ложилась спать не раздеваясь, в той же пыльной одежде, пропитанной потом, которая была на ней днем. В лагере ковбоев не существовало таких вещей, как ванна, пижама или чистая одежда. Иден по крайней мере умывала лицо и смахивала щеткой большую часть пыли и грязи с волос перед сном, большинство же работников не делали и этого.
Она стояла возле палатки тихо и неподвижно, разглядывая едва различимые в ночи очертания окружавших лагерь холмов. Стоя лицом к коралю, Иден вглядывалась в неясные очертания животных. Когда стук копыт прекратился, Иден услышала шаги и наконец разглядела фигуру, направлявшуюся в сторону лагеря.
– Кто это, Кассий, – пробормотала она, обращаясь к собаке, – Винс или Киннкэйд?
Собака в ответ заскулила, и Иден двинулась наперерез фигуре. Подойдя поближе, она узнала походку Винса, и ее охватило глубочайшее разочарование. Только сейчас Иден поняла, как ей хотелось увидеть Киннкэйда.
– Сестренка? – удивленно пробормотал Винс, увидав ее. – Ты что это поднялась так рано?
– Я не могла спать, – ответила Иден.
– А я такой разбитый, что смог бы проспать неделю без просыпу.
– Винс, – спросила она с надеждой, – Киннкэйд вернулся вместе с тобой?
– Нет. – И из его голоса ушла вся теплота.
– Ты его видел в городе?
– Да. А что?
Винс воинственно остановился возле головного фургона.
– Ничего. – Она неопределенно тряхнула головой. – Я престо подумала, вернется он назад или нет.
– Ас чего это ты беспокоишься?
– Беспокоюсь, потому что мне не хватает работников.
– Ты управишься, – заверил Винс.
– Вероятно, но дело не только в этом.
– Извини, сестренка, но если ты можешь лишиться из-за него сна, то я нет. Доброй ночи. – И он направился к своей палатке.
Иден же уселась возле головного фургона, понимая, что уж сегодня точно не уснет.
Она тяжело вздохнула… Все вокруг – и яркие звезды на бархатном небе, и серебряная загадочная луна, низко висевшая над горизонтом, и таинственные ночные шорохи – вызывало в ней душевную боль и ощущение бесконечного одиночества.
Неожиданно поблизости раздался звук шагов по неровной, шероховатой почве. Иден подняла глаза, рассчитывая увидеть Винса, но перед ней стоял Киннкэйд. Обрадовавшись, она мгновенно поднялась на ноги… и, вдруг смутившись своих чувств к нему, сухо сказала:
– А, вы вернулись.
– А вы думали, не вернусь?
На его лице появилась добрая улыбка.
– Киннкэйд, это бы меня не удивило. – Иден старалась говорить безразличным тоном, хотя это стоило ей больших усилий. Ведь, в сущности, всю ночь она ждала его. – Мужчины имеют обыкновение исчезать без предупреждения.
– Ну, это не мой случай. Я уехал, только чтобы выпить пива в городе. Да вообще я давно не мальчишка, чтобы убегать.
Ее великолепные темные волосы сейчас были распущены по плечам, и Киннкэйд, залюбовавшись игрой лунного света на них, дотронулся пальцем до одного локона.
– Но с вашей стороны было очень любезно дождаться моего возвращения.
Он был к ней слишком близко. Иден сделала шаг назад и наступила на шину.
– Я вовсе не дожидалась вас, – возмутилась она. Он тут же отдернул руку, державшую прядь ее волос. – Меня разбудил Винс, когда вернулся.
– Да, я видел в корале его лошадь.
Разговаривая с Киннкэйдом, Иден незаметно для себя вышла из тени, отбрасываемой фургоном, и лунный свет залил ее всю с головы до ног.
Перед Киннкэйдом стояла сказочной красоты женщина с какими-то удивительными глазами. Это зрелище завораживало. Потянувшись к ней, он нежно, трогательно обнял ее.
– Невозможно, чтобы мужчина смотрел на вас и не желал вас, Иден.
– Нет! – воскликнула она.
Иден и сама не знала, против чего протестует – против ласки, которую он себе позволил, или против его слов, а возможно, и против собственного отношения и к тому, и к другому. Она знала только одно – что не должна чувствовать то, что чувствовала. От его прикосновений ее дыхание не должно прерываться, а сердце не должно бешено биться при его появлении. Она прекрасно жила и без этого.
Как и в прошлый раз, его поцелуй был страстным и настойчивым. Она хотела было оттолкнуть его, но вместо этого ее пальцы сами собой вцепились в его рубашку и она прижалась к нему. Его губы не отпускали ее плененного рта, продолжали дразнить и возбуждать до тех пор, пока неведомая ей до сих пор сладостная истома не разлилась по всему телу. Она вдыхала его особый, только ему присущий запах, прижимаясь все сильнее и сильнее к нему. Иден ощущала и воспринимала все происходящее с невероятной ясностью, и в то же время она не узнавала себя: прежняя Иден Росситер ничего подобного не испытывала и уж тем более себя так не вела.
Киннкэйд знал, что желает Иден, как всякий нормальный мужчина желает молодую красивую женщину. Но он никак не ожидал, что по отношению к ней у него появится такая трепетная нежность. Еще ни одна женщина так много не значила для него. Она буквально заполнила собой его сознание и чувства.
Киннкэйд сознавал – пора остановиться, он должен отступить. И все же не делал этого, ему хотелось снова и снова ощущать ее прекрасное тело. Однако еще немного, и он потеряет всякий контроль над собой. Киннкэйд сделал над собой усилие и отстранился от девушки.
