Текст книги "Дурная слава"

Автор книги: Джанет Дейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Одна песня закончилась и сменилась другой, сопровождаемой яростной музыкой. Джеф, что-то сердито пробормотав, отпрянул, а затем решительно направился к магнитофону и выключил его. Ребекка рассмеялась низким и завлекательным смехом.

– Боже, ничто так не нарушает настрой, как неверно выбранная музыка, – смеясь во все горло, заявила она. – Возьми еще пива, Джеф.

То ли от смеха Ребекки, то ли от того, что Джефа не было рядом, то ли оттого и другого вместе, Иден вздрогнула и обхватила себя руками.

– Замерзаешь? – наблюдая за сестрой, спросил Винс.

– Немного.

– Лучше тебе подойти к костру и погреться.

Он поднял с земли сухую ветвь и поворошил ею угли.

Иден подошла к костру и протянула руки, грея ладони над пламенем. Когда Джеф присоединился к ней, она почувствовала большее смятение, чем когда приехала сюда. Но почему?

– Похоже, похолодало, – сказал Иден, пытаясь сгладить собственную неловкость.

– Я знаю другое и более верное средство согреть тебя.

Ей было страшно, но она все-таки решилась спросить:

– И что же это?

– Надо не спеша нырнуть в источник с горячей водой.

– Потрясающая мысль, Джеф, – поддержал друга Винс.

– Давайте искупаемся, – предложила Ребекка.

– Только не я, – ответила Иден. – У меня нет с собой купального костюма… – Иден не решилась признаться, что у нее его нет вообще.

– Не будь дурой, – насмешливо пожурила ее Ребекка. – Костюм тебе ни к чему. Ночью ведь можно купаться и нагишом.

С этими словами она освободилась от своего жилета и игриво отбросила его Джефу.

– Ну, ты идешь? Кто прыгнет в воду последним, останется в дураках.

И она уже направилась к озерцу, на ходу избавляясь от майки. Света костра было достаточно, чтобы разглядеть ее золотистую и совершенно обнаженную спину.

Винс подмигнул Джефу:

– Думаю составить ей компанию. Он последовал за ней.

Оцепеневшая Иден смотрела им вслед и видела, как Ребекка стягивает с себя джинсы. Она резко отвернулась, стараясь не смотреть на Джефа. Ей хотелось отгородиться от звуков плещущей воды, от бормотания Винса и гортанного смеха Ребекки.

– Ты не представляешь, чего лишился, Джеф! – крикнула Ребекка.

– Ты можешь присоединиться к ним, если хочешь, – все еще не глядя на него, смущенно сказала Иден.

– Но мне не хочется, – ответил он и, взяв ее за руку, повел от костра. – Пойдем, посиди со мной.

Джеф усадил ее рядом с собой на одеяло, стараясь повернуть ее так, чтобы она оказалась в его объятиях. Иден изо всех сил пыталась заставить себя расслабиться и наслаждаться его близостью, но у нее это не выходило. Она неуверенно смотрела в сторону озера.

– Если тебя интересует, видят ли они нас, могу сказать, что нет, – заметил Джеф.

– Дело не в этом.

– В этом.

Джеф провел рукой по ее волосам и, прежде чем она поняла, что он собирается сделать, вынул из них гребень. Иден попыталась помешать ему, но опоздала – длинная прядь упала ей на плечи.

– Мне больше нравится, когда ты без прически. – Он вынул второй гребень и отбросил в сторону оба. – Ну вот, так лучше.

Пробежал пальцами по ее волосам. Большим и указательным пальцами провел по ее подбородку, будто изучал его очертания, погладил самый его кончик, потом дотронулся до ее губ.

Иден почувствовала кончик пальца, упиравшийся ей в зубы, и легонько прикусила его. Она не поняла, почему вдруг так потемнели глаза Джефа, а из горла вырвалось нечто похожее на стон. Он отнял руку и крепко прижался к ее губам, чуть не расплющив их.

Этот поцелуй нес с собой не только наслаждение, но и боль. Иден не была уверена, что ей это понравилось. Она почувствовала облегчение, когда он оторвался от нее и тотчас же приник к ее шее. Снова по телу Иден побежали сладкие мурашки.

Это продолжалось снова и снова. Его губы пожирали ее. Он то целовал, то слегка покусывал ее кожу. Его руки блуждали по ее спине и плечам, пробегали по талии и бедрам. Иногда эти прикосновения становились грубыми и требовательными. Иногда они были нежными и возбуждающими. И всякий раз, когда она пыталась понять что ей следует делать, он менял тактику.

Впрочем, это не имело значения. Иден было приятно целовать его. Она могла целоваться с ним всю ночь, и ей бы это не наскучило. Она чувствовала себя взбудораженной, жадно ждущей его поцелуев и в то же время сбитой с толку, потому что не знала, что делать и как поступить.

– Дай мне твой язык, – пробормотал Джеф у самых ее губ. Она заколебалась, и он повторил свое требование: – Дай его мне.

Осторожно и неуверенно она позволила себе приоткрыть рот. Когда Иден ощутила прикосновение его языка к своему собственному, она тотчас же отшатнулась и спрятала лицо в складки его рубашки. Он прикусил мочку ее уха, и тотчас же его язык скользнул в него, и это вызвало в ней новый приступ сладкой дрожи. Рука, лежавшая на ее талии, скользнула вверх.

– Не надо. – Она оттолкнула его руку, услышав смех со стороны озерца, где плескались Винс и Ребекка.

– Забудь, не думай о них, – пробормотал Джеф.

– Не могу.

Он выругался и потянул Иден за волосы, заставив поднять голову и впившись яростным поцелуем в ее губы. Но, почувствовав, что она пытается оттолкнуть его, Джеф отступил.

Через несколько минут Иден услышала звук голосов и шлепанье мокрых ног по камню. Она рванулась из его рук, шепча: – Кажется, они возвращаются.

Приняв сидячее положение, Идея торопливо оправила блузку и попыталась расправить складки на юбке. Она слышала их приближающиеся шаги и сделала безуспешную попытку привести в порядок волосы.

Первой у костра появилась Ребекка. Майка прилипала к ее мокрому телу. Она села совсем близко от огня, чтобы надеть туфли.

– Боже, это было сказочно! – Глумливо хохотнув, Ребекка тряхнула головой. – Вы оба лишились большого удовольствия.

Она пристально посмотрела на Иден и едва заметно помрачнела.

– А впрочем, может быть, и нет, – пробормотала она, и в тоне ее послышались горечь и гнев.

К костру не спеша протрусил уже полностью одетый Винс.

– Когда выходишь из воды, становится немного зябко. Иди сюда, Ребекка, согрей меня. Ты оставил нам пиво, Джеф?

– Разве только самую малость.

– На сегодня я с пивом завязала. – Надев туфли, Ребекка взяла свой жилет и встала. – Поздно. Мне надо домой – посмотреть, как там отец. Готов, Джеф? – Она повернулась к нему лицом с вызывающим видом. Жилет ее был перекинут через плечо.

– Эй, в чем дело? – нахмурился Винс. – Если ты хочешь домой, я тебя отвезу.

– Да в этом нет нужды. Мой дом недалеко от «Даймонд Д.». Так что Джефу по дороге.

Винс подошел к Ребекке сзади и положил ей руки на плечи, слегка массируя их.

– Солнышко, ради тебя я в любое время готов отклониться от своего маршрута.

– Пусть тебя отвезет Винс, – сказал Джеф. – Мы с Иден останемся. Надо собрать вещи и погасить костер, – добавил он, скользнув по ней ленивым взглядом, прежде чем снова посмотреть на Винса. – Я отвезу Иден на ранчо сам. Она мне покажет, где ее ссадить.

– Ладно, улажено. Поехали.

Винс направил Ребекку к грузовику. Она метнула сердитый взгляд на Джефа и Иден, потом с неохотой пошла к машине.

После того как пикап исчез на ухабистой колее, ведущей к проезжей дороге, Джеф поднялся и прошествовал к контейнеру с пивом.

– Ты уверена, что не хочешь выпить? Может, передумаешь? Твой братец уехал.

– Нет, я правда не хочу.

Думая, что они собираются уезжать, Иден приподнялась, но Джеф откупорил новую банку пива и подошел к расстеленному на камне одеялу, расправил его и прилег, опираясь на локоть.

Она чувствовала его взгляд на себе, и это волновало и нервировало ее. Молчание несколько затянулось. Иден казалось, конца этому молчанию не будет.

– Кажется, Ребекка была недовольна, когда они уезжали.

– Странно, что тебя это удивляет, – усмехнулся Джеф. – Она рассчитывала провести вечер иначе. Но ошиблась.

– Она хотела, чтобы ты отвез ее домой?

– И это в том числе, – сказал он, но не стал разъяснять, что имел в виду.

Иден, не зная, что сказать еще, снова замолчала. Она смотрела на задние фары грузовика Винса, пока они не исчезли за поворотом.

– Ты что-то ужасно молчалив, – отважилась заметить Иден, не в силах дольше выносить это молчание. – О чем ты думаешь?

– О тебе.

Он потянулся к ней и провел кончиками пальцев по ее руке.

– Какая скучная материя! – Она нервно улыбнулась. – Надо полагать, что еще немного и ты заснешь от этих мыслей.

– Нет, если я и собираюсь спать, то только в переносном смысле.

Внезапно Иден стало очень неуютно. Ох, как жалко, что Винс уехал! С ним она чувствовала себя в большей безопасности. Но чего ей бояться?! «Не будь идиоткой, – убеждала себя Иден. – Не трусь! В твои годы это даже неприлично!»

– Пока ты покончишь со своим пивом, я сложу другое одеяло. – Стараясь не выказать своего беспокойства, Иден медленно встала и начала неторопливо складывать одеяло, чувствуя, что Джеф продолжает смотреть на нее. Он смотрел не отрываясь. Сложив наконец опрятный квадратный тюк и положив его на контейнер с пивом, она принялась собирать разбросанные вокруг жестянки из-под пива.

– Нет у тебя мешка или чего-нибудь, куда можно их сложить? – спросила Иден, пытаясь удержать в руках с полдюжины жестянок.

– Неси сюда.

Иден подошла к нему. Она взял две жестянки у нее из рук и бросил вниз так, что они покатились по склону. Прежде чем она успела ему помешать, Джеф бросил вниз и остальные.

– Почему ты это сделал?

– Я от них избавился. Разве нет?

Полная отвращения, она нахмурилась и отвернулась от него.

– Отнесу одеяло и магнитофон в твой грузовик.

– Зачем?

– Я думала, ты хотел все убрать, прежде чем мы уедем.

– А к чему такая спешка? Пари держу, что твой братец домой не торопится.

Иден молчала.

– В чем дело? Ты все еще огорчаешься из-за пивных банок? – Он взял ее за руку. – Ну стоит ли из-за этого ссориться?

Джеф говорил с такой убедительностью, что Иден решила не придавать истории с банками слишком большого значения. Ведь это был особенный вечер, слишком важный, чтобы испортить его из-за какого-то глупого поступка.

– Конечно, нет, – согласилась она, позволив себе слегка улыбнуться. Улыбка ее была немного виноватой.

– Ну и хорошо. – Он продолжал рассматривать ее с вызывающей беспокойство и нервозность настойчивостью. – Я поставлю музыку, чтобы мы могли потанцевать.

Джеф считал, что она непременно согласится, и, принимая это как должное, начал копаться в кассетах, пока не нашел ту, которая была ему нужна. Через несколько секунд зазвучала медленная мелодия.

С какой-то странной неохотой Иден позволила ему обнять себя. Его губы прикасались сначала к ее волосам, а потом проделали весь путь от волос к щеке. От него пахло пивом. Она и прежде это заметила, но теперь… Теперь ей показалось, что он откровенно пьян.

Она старалась отворачиваться и закрывать глаза, когда он дышал ей в лицо, но это не помогало. И хотя Иден все еще наслаждалась близостью с ним, что-то главное в ее отношении к нему исчезло. Властные поцелуи, следовавшие так быстро друг за другом, что не было возможности ответить на них, приятно волновали тело, но не душу. «В чем дело? – недоумевала Иден. – Что не так?» Слушая, как одна песня сменяла другую, она прильнула к нему всем своим существом, словно пытаясь прогнать закравшиеся ей в сердце сомнения.

Но вот кассета кончилась. Джеф, тяжело дыша, заглянул ей в лицо.

– Как насчет того, чтобы загасить костер? – спросил он. Иден оглянулась на догорающие угли их небольшого костра.

– Не будь глупышкой, Я говорю не об этом костре, – сказал он нетерпеливо.

Он потянул ее на одеяло. Прекрасно сознавая опасность, но не зная, как себя вести, Иден молчала.

– Ну же, иди ко мне, – требовательно шептал Джеф, вставая на колени. – Ну же…

Измученная собственной неловкостью и всевозрастающим страхом, Иден повиновалась. Но как только она оказалась рядом с ним, все ее тело содрогнулось от отвращения. Вместо обаятельного красавца на нее смотрело омерзительное животное. Во взгляде Джефа было столько похоти, что она инстинктивно оттолкнула его. Но ее сопротивление только еще больше воспламенило негодяя. Теперь дыхание Джефа стало неровным, как у загнанного вконец жеребца. Он навалился на нее всем телом и чуть ли не зубами впился ей в губы. Иден застонала от боли и едва не лишилась сознания. Джеф хрипло рассмеялся, а затем, приподнявшись на локтях, схватил Иден за волосы.

– Это все, конечно, хорошо, только меня интересует, что у тебя под кофточкой. – Его рука скользнула в вырез блузки. – Ого! Да тут классные сиськи, – пробормотал Джеф, наклоняя голову, чтобы рассмотреть их получше. – Надо же, соски твердые как камень.

Он схватил ее сосок и сильно сжал его большим и указательным пальцами.

– Не надо, – отчаянно запротестовала Иден. Но Джеф только хмыкнул.

– Да перестань беспокоиться. – Его темные глаза плотоядно блестели. – Никто не увидит. Здесь на мили нет ни души.

От его слов по спине у Иден побежали мурашки. Он был прав. Действительно, здесь не было ни души. И помощи ждать не приходилось. Охваченная новым приступом страха, Иден сделала еще одну попытку высвободиться и сильно толкнула его; ей удалось выскользнуть из-под него.

Внезапность ее движения застала Джефа врасплох. Но, вовремя спохватившись, он вцепился ей в блузку. Тонкая ткань не выдержала и затрещала.

– Моя блузка! – гневно воскликнула Иден. – Ты порвал мою блузку!

Эта блузка была самым любимым и самым лучшим из ее нарядов.

– Она тебе больше не нужна. Сними ее.

– Нет! – Ее отказ прозвучал неожиданно быстро и горячо.

В ответ Джеф вскочил и начал срывать с нее блузку, отрывая пуговицы и раздирая ткань. Не обращая внимания на ее придушенный крик ужаса и тревоги, он просунул руки под эти лохмотья, и пальцы его скользнули под лифчик. Пока он мял ей грудь, Иден выпрямилась, напряглась и откинулась назад. Он воспользовался этим, чтобы снова потянуть и уложить ее на одеяло. Потеряв равновесие, Иден упала. Навалившись на нее всем телом, он приник к ее левой груди.

Обезумев, она толкнула его в лицо, стараясь оторвать от себя. Когда эта попытка не увенчалась успехом, Иден вцепилась ему в волосы.

– Ах ты, маленькая сучка! – пыхтя как паровоз зарычал Джеф. Схватив ее за руки, он заломил их ей за головой. – Не притворяйся и не пытайся убедить меня, что не хочешь этого. – Свободная рука больно сжимала ей грудь, выражение его лица было омерзительным. – Я прекрасно помню, как ты ко мне прижималась. У тебя в штанишках горячо, как ни у кого во всем нашем округе. Ведь я прав?

Его рука нащупала развилку между ее ногами и сквозь складки юбки накрыла ее, в то время как Иден пыталась изо всех сил сжать ноги, чтобы помешать ему. Тыльной стороной руки он тер и массировал ее тело, пока она не начала извиваться, пытаясь выскользнуть из-под него. И снова его рот и зубы впились ей в грудь – она слышала его похотливое чмоканье, от которого ей до тошноты становилось мерзко.

– Нет, нет, нет! – снова и снова твердила Иден.

В ушах у нее гудела кровь, она дышала неглубоко и часто, и дыхание ее перемежалось рыданиями. Она мотала головой из стороны в сторону, охваченная ужасом и диким отчаянием.

Сквозь завесу жарких слез она видела сжимавшую ее запястье руку. Выгнувшись из последних сил, она резко выпрямилась и изо всех сил вцепилась в нее зубами.

Джеф завопил от боли и на мгновение отпустил ее руки.

– Сука! Ты меня укусила!

В ту же секунду он со всей силой ударил Иден в челюсть. Взрыв боли ослепил ее, голова мотнулась вбок, ударившись о камень, прикрытый одеялом.

В ушах у девушки зазвенело, и она ощутила вкус крови. Своей крови.

Пока Иден была еще слишком ошарашена, чтобы прореагировать, он ударил снова, потом еще и еще. Грубый, разъяренный, полный непреклонного желания подчинить своей воле.

Иден хотела было сдаться, но в этот момент Джеф задрал ей юбку и, царапая девичье тело ногтями, рванул за резинку ее трусиков.

– Нет!

Истерично зарыдав, Иден начала молотить его кулаками в грудь. Безмерное унижение и беспомощность окончательно выбили ее из седла.

Громко и грязно ругаясь, Джеф попытался снова схватить Иден за руки. Но не тут-то было. Отчаяние переполнившее бедняжку, казалось, вдохнуло в нее новые силы. Она неистово колотила его в грудь. Один из ударов случайно пришелся ему в нос. Он отшатнулся и, чувствуя острую боль, на мгновение закрыл глаза. Вдохновленная успехом, Иден вскочила на ноги и кинулась прочь.

Убегая, она бросила взгляд назад и увидела, как поднимается Джеф. По лицу его струилась кровь.

– Я убью тебя! – взревел он. – Убью!

Поверить в это было нетрудно. Сдерживая рыдания, Иден бросилась бежать. Она должна спастись. Спастись во что бы то ни стало!

«Грузовик», – мелькнуло у нее в голове. Только бы он оставил в машине ключи…

Глава 19

Киннкэйд продолжал сидеть на краю кровати вполоборота к Иден. Она по-прежнему слепо смотрела в окно. Лицо ее было почти лишено выражения, а голос казался еще более бесстрастным. Но только казался: Киннкэйд видел, с каким трудом дается ей каждое слово.

– Это было похоже на кошмарный сон, – пробормотала Иден. – Джеф нагонял меня. Но чем быстрее я бежала, тем, кажется, медленнее двигались мои ноги, и я никак не могла приблизиться к пикапу. Расстояние до него все не уменьшалось. Когда наконец я добежала до машины, руки мои так тряслись, что мне с трудом удалось прыгнуть на переднее сиденье и захлопнуть за собой дверцу. Но тут подоспел Джеф. Боже, как он ругался… Не медля ни секунды, я начала судорожно искать ключи зажигания. Я искала их всюду – под ковриком на полу, позади козырька, в пепельнице… Вдруг я услышала, как Джеф стучит в стекло. Стучит и потряхивает ключами. Наверно, вид у меня был страшно глупый, потому что он расхохотался во все горло. Зло и до жути весело.

Иден всю передернуло. Она выглядела такой несчастной, что Киннкэйд едва сдерживался, чтобы не подойти к ней, не прижать ее к своей груди. Он не хотел больше слушать эту печальную историю. Ему больше не надо было знать, что произошло потом. Но бедняжка уже не могла остановиться.

– Увидев, как Джеф вставляет ключи в замок, я запаниковала и рванулась к пассажирской дверце. Я знала, что смогу из нее выскочить, прежде чем он откроет машину. Но Джеф успел схватить меня за ногу. Я сопротивлялась, но увы. Он потащил меня через сиденье, продолжая браниться и запугивать, говоря обо всем, что собирается со мной сделать. И когда…

Тут голос Иден задрожал и она умолкла, закрыв глаза, как бы пытаясь отгородиться от страшных воспоминаний.

Киннкэйд ждал, давая ей время прийти в себя, прежде чем она сможет продолжать. Но даже после того как Иден открыла глаза, она молчала. Киннкэйд тихонько попытался пробудить ее к жизни вопросом:

– У Джефа в машине было оружие. Верно? Это была винтовка или пистолет?

Звук его голоса подействовал. Иден с минуту смотрела на него, потом снова отвернулась к окну.

– Винтовка, – ответила она наконец. – Целых две. На заднем сиденье…

Иден отвернулась от окна. Когда она заговорила, в словах ее звучала какая-то заученность, и Киннкэйд заподозрил, что ей пришлось их повторять бесконечное число раз.

– Не помню, как я ее схватила. Не помню, как нажала на курок. Помню только, как рассмеялся Джеф, когда увидел, что я делаю, а потом прозвучал выстрел, и явидела, что лицо Джефа застыло, а на нем выражение изумления и шока.

– У вас не было выбора, Иден.

– У меня не было выбора, – согласилась она, со слегка смущенным видом кивнув головой, – Пуля угодила ему в грудь. Он был жив, но ему была нужна помощь, и немедленно. Я пыталась остановить кровотечение. – Иден посмотрела вниз, на свои руки, вспоминая свое тогдашнее ощущение – теплую липкую кровь и отчетливый запах смерти… Она судорожно вздохнула. – Каким-то образом мне удалось втащить Джефа в грузовик. До города было слишком далеко, но наше ранчо «Шпора» находилось всего в семи милях. И это были самые длинные семь миль, которые мне довелось проехать.

Здания ранчо замаячили впереди – их очертания были темными, они казались плотными черными тенями за пределами пучка света от передних фар. Дом был погружен во мрак. Похоже, все уже давно спали. Захлебнувшись рыданием, Иден с облегчением нажала на клаксон. Послышался протяжный сигнал. Потом она нажала на него снова и снова – за длинным гудком последовала серия коротких, пронзительных, как крики о помощи.

Пока Иден подъезжала и тормозила, пока поставила грузовик у парадного входа, в доме замелькали огоньки. Она старалась делать это как можно осторожнее. Как только машина остановилась, Иден снова нажала на клаксон и заглушила мотор, не гася передних фар. Она бросила встревоженный взгляд на Джефа, совершенно неподвижно и тихо лежавшего на сиденье, потом выбралась из машины и помчалась к дому.

Добравшись до крыльца, она увидела выходящего из дома деда, торопливо натягивавшего подтяжки и пристегивающего их к штанам поверх нижней рубашки. Его седые волосы были всклокочены со сна.

– Что, черт возьми, здесь происходит? – Увидев Иден, старик нахмурился. – Что ты здесь делаешь? Я думал, ты спишь в своей комнате.

Она отмахнулась от расспросов:

– Вызови доктора, машину «скорой помощи». Его подстрелили…

– Кого подстрелили? Винса? – Старик рванулся мимо нее прямо к грузовику.

– Это не Винс! – закричала Иден, бежавшая за ним по пятам и догнавшая его, когда он открыл пассажирскую дверцу и заглянул внутрь. Смертельно бледное лицо Джефа и темнеющие пятна крови на его рубашке оказались в полосе света.

– Это…

– Это Де Пард, младший брат Дьюка.

Присвистнув, дед вскинул брови и пристально посмотрел на Иден. Потом все его длинное тело перегнулось, и он почти влез в машину.

– У него сильное кровотечение, – сказала Иден, когда старик нагнулся над телом Джефа. – Я пыталась его остановить, но…

Джед попятился от грузовика и повернулся к ней – на лице его застыло озадаченное и безнадежное выражение.

– Он мертв.

– Нет! – Иден тупо мотала головой, не желая этому верить. – Ты ошибся! Должно быть, тебе показалось. Он жив. Говорю тебе, он жив!

Обезумев от ужаса, она пыталась заглянуть в кабину, но дед схватил се за плечи.

– Джеф мертв, Иден, – повторил он.

– Нет! – Ее голос сорвался, и она зарыдала.

– Я тогда обезумела, – сказала Иден, – я начала плакать и кричать. Джед, мой дедушка, дал мне пару пощечин. Я была в истерике, – сказала она, стараясь оправдать деда.

– И кто-то, должно быть, видел, как дед вас ударил. – Киннкэйд покачал головой, понимая, как столь невинное действие обернулось столь мрачными последствиями. – Вот почему люди говорят, что ваш дед избил вас, чтобы все выглядело, будто Джеф пытался вас изнасиловать.

– Да, – кивнула головой Иден. – Как только я пришла в себя, Джед спросил меня, что произошло, и я рассказала ему, как Джеф напал на меня. Он хотел узнать, как я оказалась с Джефом… И тогда на крыльце появился Винс и заставил меня войти в дом.

– Значит, Винс уже был дома.

На мгновение она замялась, потом кивнула:

– Да, Винс приехал за пять минут до меня. Он поссорился с Ребеккой, отвез ее прямо домой и вернулся раньше, чем собирался. Позже появились шериф с помощниками и с машиной «скорой помощи». И Лот начал меня допрашивать…

– Лот Уильяме и тогда был шерифом?

– Да. Он снова и снова заставлял меня повторять мой рассказ.

Иден покачала головой, вспоминая, как Лот пытался извратить ее рассказ, вывернуть его наизнанку, как он старался представить дело так, будто во всем виновата была она, будто это она заманивала Джефа, будто она дала ему повод думать, что хочет близости с ним.

– У вас не было адвоката? Он зачитал вам ваши права?

– Да, зачитал. Но я не думала, что мне нужен адвокат, поэтому, когда Джед велел мне отвечать на его вопросы, я так и сделала. Это не было преднамеренным убийством, и я не могла понять, как это можно было представить подобным образом.

– Но он поступил именно так.

– Да. Дьюк Де Пард его хорошо обработал. Впрочем, не его одного.

– Ну, не всех. Ведь присяжные поверили вам.

– Верно. – Иден улыбнулась, и улыбка ее была полна горькой иронии.

– Все кончено, Иден.

– Нет. – Она вздохнула. – Де Пард не позволит, чтобы все кончилось. Он хочет отомстить за смерть Джефа. Это вендетта не на жизнь, а на смерть.

Она потерла ладонью лоб. Долгие годы она жила с этими постыдными воспоминаниями, но никогда еще ей не приходилось так честно, так подробно рассказывать о них.

Иден передернуло: она вдруг снова почувствовала себя грязной и оскверненной, как в ту ночь.

– Мне надо принять душ. Она прошла в ванную.

Киннкэйд смотрел, как закрылась за ней дверь. Он слышал, как щелкнула задвижка, как полилась вода. Он чувствовал, что Иден рассказала ему далеко не все, но теперь это было для него не так уж и важно. Киннкэйд подошел к окну и отдернул занавески. Солнечный свет, наполнивший комнату, ослепил его.

Минуту спустя, когда глаза наконец-таки привыкли к свету, он стал вглядываться в снующие по улице машины. Винс был где-то там, но в первый раз за все это время мысли его занимал не Винс. Теперь он думал об Иден. Он уверял себя, что не следует волноваться из-за случившегося с ней много лет назад, но теперь это не действовало. Он все равно думал о ней.

Дверь ванной заглушала шум падающей воды до едва слышного бормотания. И, вслушиваясь в него, Киннкэйд вдруг представил Иден, стоящую под душем с поднятым кверху лицом и руками и со струящейся по всему телу водой.

Его губы плотно сжались. Он резко и нервно отвернулся от окна и направился к двери, ненадолго задержавшись, чтобы поднять брошенную на пол грязную одежду.

Десятью минутами позже звук льющейся из душа воды смолк. Теперь уже полностью одетый, в чистой рубашке, заправленной в джинсы, Киннкэйд поднес к губам сигару, смачно затянулся и глубоко задумался, глядя на дверь, ведущую в спальню Иден.

Телефонный звонок, словно сирена зазвучавший в бархатной тишине гостиничного номера, вывел его из состояния задумчивости. В два прыжка он оказался у письменного стола и снял телефонную трубку.

– Эй, Киннкэйд, это я, – послышался голос Расти. – Тебе сопутствует удача?

– Нет. А тебе?

– До известной степени. Все несколько прояснилось, когда я начал задавать вопросы. Я так подумал и решил, что парень в городе свой, что кто-нибудь должен его знать. И конечно, так оно и вышло.

Киннкэйд пытался убедить себя, что он в восторге, но ни восторг, ни подъем его не посетили.

– И где его можно найти?

– Есть в этом городишке специалист по игре в блэкджек, в «Налжете», работает в вечернюю смену. Зовут его Макс или что-то в этом роде. Ростом примерно шесть футов, стройный, весом около шестидесяти – семидесяти фунтов. Волосы темные, носит пробор посредине, назад они гладко зачесаны. У него длинные, закрученные кверху усы. Официантка, разносящая коктейли, сказала, что не заметить его невозможно.

– Звучит заманчиво, но что-то уж слишком хорошо. – Киннкэйд положил свою сигару в пепельницу и записал все сказанное Расти в блокнот.

– Да, знаю, но нет гарантии, что Винс встречался с этим типом с тех пор, как попал в город. Черт, да вообще нет никакой уверенности, что Винс все еще в Рино.

– Что-то мне подсказывает, что он здесь.

– Посмотрим. Я обзвонил все отели, мотели и грошовые постоялые дворы в городе, включая и то место, где остановился ты. Он нигде не зарегистрирован, по крайней мере под собственным именем.

– Это меня не удивляет.

– Меня тоже, – ответил Расти. – Как бы то ни было, я буду в «Наджете», когда там заступит вечерняя смена, на случай, если там появится Винс вместе с этим парнем, с Максом.

– Там мы и встретимся.

– Я бы на твоем месте этого не делал. Винс будет ожидать тебя, но не меня. Если я правильно все представляю, то в случае, если он не появится в «Наджете», я, возможно, сумею разговорить его приятеля и узнать, где он может быть. Надеюсь сделать это, не возбудив его подозрений.

Киннкэйд был вынужден согласиться.

– Возможно, иначе его и впрямь не найдешь.

– И я так считаю. Просто держись поближе к отелю, чтобы в случае чего я мог с тобой связаться.

– Ладно.

– Я собираюсь поспать часа полтора-два, – сказал Расти и дал Киннкэйду номер своего телефона в мотеле. – Поговорим попозже. Будь осторожен.

– Ты тоже, – ответил Киннкэйд и повесил трубку.

– Вы говорили со своим партнером, да? Киннкэйд обернулся. В дверях стояла Иден. Волосы ее были еще мокрыми после душа, она была завернута в махровый халат, и лицо ее сияло чистотой.

– Это звонил Расти. – Киннкэйд вырвал листок с записями из блокнота, положил его в нагрудный карман рубашки.

– Он нашел Винса?

Она стояла неподвижная, будто изваяние, в каждой линии ее тела чувствовалось напряжение. И это было еще одним свидетельством того, что и Иден верила в то, что ее брат по-прежнему в Рино.

– Пока нет. – Он пристально, словно пытаясь прочесть ее мысли, посмотрел ей в глаза. – Имя Макс о чем-нибудь вам говорит?

– Макс? – повторила она, будто для нее было важно правильно его понять.

– Да, Макс.

– Нет, ровным счетом ничего. А предполагается, что Винс его знает?

Она наклонила голову набок.

– Я ни за что на свете не стал бы играть с вами в покер, Иден. – Киннкэйд улыбнулся. – Иногда по вашему выражению лица ни о чем нельзя догадаться.

Но то, что он не заметил в ней никаких признаков интереса, заставило его усомниться. Если она не знала Макса, то ей было нечего скрывать.

– Не знаю, о чем вы говорите.

– Не знаете? – Он поднял бровь с насмешливым видом.

– Нет, я… – Она не закончила фразы, потому что в дверь постучали.

– Обслуживание номеров, – послышался приглушенный дверью голос.

– Я заказал завтрак. Подумал, может быть, вы проголодались.

Киннкэйд подошел к двери.

Официант в белом вкатил столик на колесиках в номер.

– Добрый день, мистер Харрис. Приятно, что вы снова с нами. Желаю вам хорошо провести день. – Увидев в дверях Иден, он просиял улыбкой. – Здравствуйте, мэм.

В ответ она кивнула и плотнее запахнула халат у горла.

– Где прикажете накрыть, мистер Харрис?

– Вон там будет в самый раз. – Киннкэйд указал на свободное пространство рядом с письменным столом.

– Правильно.

Официант кивнул и с профессиональной ловкостью расставил складной стол и снял горячие блюда с жаровен под столешницей. Гостиную наполнил восхитительный аромат хорошо, до хруста поджаренного бекона, свежезаваренного кофе и дрожжевого хлеба.

– Хотите, чтобы я разлил кофе, мистер Харрис?

– Спасибо, мы сами.

Киннкэйд подписал счет и вернул его официанту. Тот направился к двери.

– Приятного аппетита.

Киннкэйд запер за ним дверь и вернулся к столу. Иден все еще стояла в дверях спальни.

– Лучше, пока все не остыло, садитесь есть. – Он придвинул себе стул и сел.

Иден подошла и тоже села. Взгляд ее быстро обежал стол, задержавшись на белой скатерти, изящных фужерах и хрустальной вазе с единственной розовой розой.