Текст книги "Третьи лица (СИ)"

Автор книги: Джал Халгаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 30 страниц)

И тут произошло самое невероятное, что только могло случиться: эльф шевельнулся.

На этот раз магия не защитила его, он попросту не успел обновить щит, но тьма, так долго игравшая на руку Безымянному, повела его руку всего лишь на десять сантиметров правее.

Он захрипел, а затем вдруг коротко ударил Безымянного в шею чуть ниже правого уха, заставляя того отключиться на несколько секунд. Этого времени ему хватило, чтобы выскользнуть из захвата и, шатаясь, подняться на ноги.

Очнувшись, Безымянный сделал подсечку ногой и из последних сил ринулся вперед, широко расставляя руки. Ощутив кожей едва заметное прикосновение, он захлопнул капкан и крепко обвил руками шею эльфа, поваливая того на землю, но тут дал о себе знать злосчастный перелом. Замычав, он вынужден был отпустить хозяина, и в следующую секунду тот наотмашь ударил его по челюсти.

В голове резко вспыхнуло, он спиной упал на пол и кожей ощутил, как ткань миров начинает разрываться.

На мгновение надежда покинула его. Если эльф уйдет из этого мира, то ему до него уже не добраться, все потеряно. Однако в ту же секунду, словно в ответ на его мольбы, что-то оглушительно громыхнуло.

Пытаясь прийти в себя, он поднялся на колени и прикрыл ладонью глаза от резко хлынувшего в них бело-желтого цвета. В центре призрачного коридора образовался неестественный пространственный разрез, больше походящий на продолговатый кошачий зрачок, а сквозь его расплывчатые черты он мог видеть заснеженные горные шапки цепочки хребтов и далекие белые холмы, сплошь покрытые лесами.

Еще одна пульсация – и картина приблизилась. На секунду изображение вновь стало нечетким, а затем, когда дымка сошла, то Безымянный с замершим от восхищения сердцем взирал уже на круглую чистую поляну, припорошенную снегом. Природа видения была настолько великолепна, что он на время забыл о валяющемся в стороне эльфе. Все выглядело таким… нетронутым и чистым, что щемило сердце.

Внезапно в уголке надреза промелькнула темная тень, закутанная в длинный серый плащ с объемным капюшоном. Когда тень вышла на первый план, то он с удивлением заметил, что это была светловолосая женщина – красивее всех, кого он только видел. Но больше всего его привлекли ее пронзительные ярко-зеленые глаза – они казались бездонными и вмещали в себя столько воспоминаний, сколько не прожил бы ни один человек.

Ее лицо вдруг вытянулось и стало пепельно-серым.

– Том?.. – только и смогла прошептать она так, будто увидела призрака.

Но времени на любезности у него не было.

Скрипнув зубами от вновь вспыхнувшей боли во всем теле, он развернулся и взглянул на эльфа, понимая, почему тот все еще жив. Он промахнулся. Вместо сердца меч пронзил левую ключицу и остался в плече, плотно засев между лопаткой и ребрами.

Со стоном эльф перевернулся на бок и поднялся на локтях.

– Сегодня умрем мы оба, – тихо сказал Безымянный, копя силы для последнего рывка.

– У меня есть лучшее предложение, – хищно оскалился эльф. – Сегодня умрешь только ты!

От его рук стремительно оторвалась алая молния. Сверкнув в воздухе, она ринулась к нему, метя в грудь, но тут женщина из портала вскинула руки и растопырила пальцы, что-то тихо пробормотав себе под нос.

Он был готов к встрече с его магией и специально для этого приготовил свой особый трюк, но он никак не ожидал, что та женщина – или, скорее, девушка – тоже окажется колдуньей. Это и сбило его с толку.

Молния с треском взорвалась в паре сантиметров от него, врезаясь в невидимый щит, а затем, щелкнув и рассыпав искры, погасла, словно ее и не было. Однако удар этот ослепил Безымянного и на миг вывел его из игры. Когда ощущения вновь вернулись к нему, эльф уже наполовину исчез в портале.

– Нет!

Он прыгнул следом за ним, но пальцы сомкнулись на пустоте, зачерпнув лишь воздух.

Часть 2

Лори пощупала свой затылок, на котором теперь красовался здоровенный опухший синяк от удара о камень, и с шипением поморщилась. Признаться, она сильно испугалась, угодив в эту мрачную бездну, и уже думала, что все потеряно, но пропасть оказалась не такой уж и пропастью.

Очнулась она уже здесь, в непроглядной тьме, которая окружала ее и была сплошь и рядом, закрывая солнце. Сколько она летела вниз, она уже не помнила – все это время девушка была в отключке, – но выводы явно казались неоднозначными.

Например, если эта пропасть так глубока, что до нее не доходят солнечные лучи, то она должна была погибнуть и превратиться в огромную человеческую лепешку из костей и крови, однако этого не случилось.

Поднявшись на колени, Лори нащупала на шее рану и осторожно провела по ней пальцем, дивясь своему везению. Еще бы на сантиметр глубже – и труп.

Она потянулась к своему кинжалу, но его на месте не оказалось.

Она вздохнула. И что теперь делать? Есть ли вообще отсюда выход? Лишившись зрения, девушка чувствовала себя беспомощной и наугад тыкалась руками в мусор, валяющийся на земле, словно новорожденный котенок.

Кстати, о котах…

Лори неуверенно поднялась на ноги, разминая затекшие от долгого лежания на холодной земле конечности, и попыталась успокоиться. Глубоко вдохнув и резко выдохнув, она закрыла глаза и переключилась на слух, пытаясь понять, что происходит вокруг, и нет ли здесь для нее угрозы.

Где-то справа дюжины капель слетали со сталактитов и громко шлепались о камень, порождая тучу брызг. Впереди протяжно и тоскливо свистел ветер в щелях (странно, откуда здесь ветер?), слева нечто приглушенно хрустело, и звук этот на удивление был похож на ломающиеся кости. Стоило ей «посмотреть» назад, как она нашла, что искала.

– Ах ты ж говеный засранец! – прошипела Лори и двинулась в сторону источника истошных рыданий, от которых ее до глубины души продирало отвращение.

Внезапно она споткнулась и с грохотом повалилась на землю. Под ногой нечто тихо звякнуло и укатилось в сторону. Вскрикнув, она схватилась за ушибленную голову и сквозь зубы зашипела от боли, как тут вдруг на нее сверху опустился кто-то тяжелый, сильно упираясь коленом в ее поясницу.

Все, кончилось везение…

– Слезь с меня!

– Ты все испортила! – голос разозленного Катара больше походил на девчачий истеричный визг и громко разносился эхом по тьме. – Ты все испортила, – снова повторил он и ударил ее по лопатке, а затем схватил за волосы и с силой потянул на себя. – Он должен был забрать тебя и вернуться, а из-за тебя мы угодили в эту проклятую яму, из которой я только-только выбрался!

Размахнувшись, он шарахнул ее головой о промерзшую землю и перевернул на живот.

Лори, ошеломленная мощным ударом, не сопротивлялась. Перед глазами все двоилось, тело внезапно охватила слабость, оно отказывалось ей подчиняться. Все словно плавало в каком-то диком, неестественном тумане.

– Ну что ж, – хихикнул он, задирая подол ее платья и протягивая руку к ширинке своих брюк. – Ты поплатишься. По крайней мере, я получу утешительный приз и не придется потом прятать твой труп в медвежьих норах! Почему? Ха! Потому что тебя никто не найдет! Стерва…

Она оцепенела. Неужели он собирается сделать с ней… это? Девушка протестующе замычала и пробовала отбиваться, но ничего не выходило: он крепко держал ее за запястья.

– Раздвинь ноги! – приказал ей Кот.

– Пошел ты! – из последних сил прохрипела Лори, но сама внутри дрожала от ужаса. Нет, этого просто не может быть, это какой-то идиотский кошмар, и сейчас она очнется… Но она прекрасно знала, что этого не будет.

– Раздвинь свои чертовы ноги! – он тряхнул ее и надавил коленом ей на бедро.

Стиснув зубы, она размахнулась и коленом ударила его по печени, но это лишь раззадорило Катара. Он крякнул от неожиданности и удвоил усилия.

Девушка пыталась бороться. Ощущая, как непроизвольно текут из глаз слезы, она извивалась под ним, как только могла, пытаясь выбраться из захвата, однако тот ловко перекинул ее ноги на свои плечи и навалился сверху всем весом, лишая ее всяких возможностей на освобождение.

Лицом она ощущала на себе тяжелое смрадное дыхание, пропитанное неестественным запахом серы и тухлых яиц. Его мокрые судорожные поцелуи, от которых ее душа уходила в пятки, покрывали всю шею, спускаясь все ниже и ниже…

Свободной рукой он крепко схватился за ее грудь и принялся ее мять, причиняя ей ужасную боль, другая же рука слепо шерудила у нее между ног, пытаясь стащить с нее утепленные дорожные штаны.

В который раз она остро ощутила нехватку магии. Еще ни одному мужчине она не позволяла с собой так обращаться!

Кожа, обшитая изнутри теплой шерстью, жалобно треснула по швам, платье окончательно задралось, и теперь ничто не прикрывало ее ноги.

Сделав последнюю попытку выбраться, она боднула его лбом в челюсть. На миг Катар отпрянул, что дало Лори шанс откатиться в сторону и лягнуть насильника в живот. Вскрикнув, Кот повалился на спину и на секунду затих. Девушка, не теряя времени, метнулась вперед и нашарила руками небольшой, но острый каменный осколок.

Услышав, как шуршит по земле Катар, Лори резко развернулась и с размаху ударила его по голове камнем, но тот, словно мог видеть в этом слепящем мраке, схватил ее за запястье и отвесил такую затрещину, что девушка снова повалилась на землю.

Перевернув ее на живот, словно куклу, он заломил ей руки за спиной и задрал юбку. Лори поморщилась, пытаясь сдержать крик. Ладонь Катара с первого раза безошибочно легла на ее лоно, заставляя девушку содрогнуться от парализующего первобытного ужаса, однако не успел он сделать следующее движение, как прямо перед ними нечто ярко замерцало, прогоняя нахлынувший мрак.

Пораженные зрелищем, они вдвоем подняли головы вверх, щурясь от мягкого голубого свечения, пронизывающего ночь, словно острый клинок.

Катар закричал так пронзительно, что если бы она не видела его краем глаза, то была бы уверена, что его убивают. Лицо Кота вытянулось и посерело, он задрожал, будто увидев саму смерть. В какой-то мере так и было.

Сглотнув, она опустила юбку и осторожно попятилась, пытаясь нашарить рукой хоть что-то, чем можно было обороняться, но призрак, казалось, вообще их не замечал.

Высокий силуэт сгорбленного мужчины, светился изнутри ровным синевато-лазоревым цветом и изредка поблескивал серебром, на мгновение то появляясь, то исчезая в сером магическом тумане. От его одежды почти ничего не осталось, почти голое тело сплошь покрылось кровавой коркой от нанесенных ран. Левый бок, к которому мужчина прижимал руку словно подстреленный беглец, больше напоминал настоящее кровавое месиво из вывороченной наружу плоти и обломанных костей. Длинные грязные волосы слиплись и закрывали лицо, отросшая безобразная борода прерывалась в нескольких местах, где виднелись глубокие порезы то ли от клинков, то ли от чьих-то острых зубов, и доходила почти до груди, напоминая ровный треугольный клин.

Сгорбившись под весом пережитого, фантом неуверенно сделал шаг вперед. Он покачнулся, завалился на бок, но устоял на ногах и глубоко вздохнул. Его грудь тяжело вздымалась и резко опускалась, что – судя по выражению его измученного лица – причиняло ему неимоверную боль.

Его губы усталозашевелились, и хоть она ничего не услышала, но в ее голове ясно прозвучали сказанные им слова:

– Потеряно, – говорил он. – Все потеряно…

Понимая, что зря отвлекается на простой фантом, Лори бросила короткий взгляд на Катара. Тот, полностью пораженный происходящим, раскрыв рот смотрел на мужчину, а в его взгляде читался неподдельный ужас. Нет, вовсе не от самого призрака – скорее от того, кого он собой представлял в прошлом. Он его знал, и он здесь был.

Ее сердце укололо сомнение. Ей стало интересно, кто этот человек, раз его так боится Катар, но одернула себя и продолжила медленно и беззвучно отходить, пытаясь оставаться как можно более незаметной.

И тут произошло совершенно неожиданное.

Запнувшись, мужчина-фантом рухнул на колени и упал бы лицом на землю, если бы не успел подставить в последний момент руки. На одном из его девяти, пальцев мелькнул небольшой грубо сделанный угловатый перстень, в центре которого, словно капля белой краски, красовалась настоящая человеческая кость. И кость эта явно когда-то являлась одной из фаланг пальца – в этом-то Лори разбиралась, как и все ведьмы.

Злобно рыкнув, он гневно тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от наваждения, и провел пальцами по развороченному боку, корчась от боли, и все его тело трясло в лихорадке.

Лори сглотнула, представив, каково было тогда этому человеку – фантомы по своему обыкновению изображают только минувшую действительность, из-за чего становятся просто находкой для искателей правды. За те полгода, что она путешествовала к Кровавому Храму в надежде найти могилу своей матери, она пару раз видела поля брани, на которых были сплошь разбросаны свежие трупы. Так вот среди мертвецов лежали люди и с меньшими травмами.

– Снова, – прошипел он сквозь зубы, и этот голос показался ей смутно знакомым. – Прочь от меня!

Раздраженно хлопнув ладонью по земле, он рывком поднялся с колен и медленно зашагал вперед, едва переставляя окровавленные ноги, а затем вдруг просто испарился, погружая ее в абсолютную тьму.

В висках вдруг стала пульсировать кровь, легкие будто обожгло пламенем, и девушка мгновенно поняла, что это означает. Настроившись, она закрыла глаза и выбросила вперед руки, растопыривая пальцы. Пробормотав под нос коротенькое заклинание, для которого не требовалось доступа к собственным магическим резервам, Лори нащупала в воздухе остатки волшебных чар, разлитых тут, словно плотный утренний туман, и вобрала в себя крохотную частицу, опасаясь забрать больше и тем самым выжечь себе все внутренности.

Почувствовав, как живительное тепло разливается по ее телу, девушка выгнулась и застонала от наслаждения, но тут же замерла. Ее спина напряглась и превратилась в твердый камень, лицо побледнело и вытянулось. Она знала, чья это магия. Знала даже слишком хорошо.

Она положила руку на костяной браслет, висящий у нее на запястье, и скорчилась от боли. Это был Том, в этом нет сомнений.

Перед глазами снова возник синий фантом, изображающий полумертвого мужчину, сплошь покрытого ранами и шрамами. Альма сказала, что он не может умереть, но что если это не так? В этом мире магии определенно больше не было – в воздухе витали лишь жалкие остатки, – а Том, как демон, неотрывно связан с собственными чарами, а если их нет, то нет и его самого. С такими ранами не живут, вывод напрашивался сам собой.

Да что там говорить, иногда ее уже посещали мысли о том, что лучше бы ему оставаться мертвым. Слишком много воды утекло, слишком многое пройдено. Она изменилась, и при этом Альма же рассказала ей об ужасном проклятии, лежащем на всяком наследнике демонов – любовь и семья созданы не для них, они никогда не смогут познать главной радости жизни. Лори же, хоть и была ведьмой, осознавала, что рано или поздно ей придется выйти замуж или просто родить дочь для продолжения рода, и лучше бы это произошло без Тома – лишние страдания ей ни к чему.

Она закусила губу, коря себя за слабость.

«Нельзя сейчас думать о плохом. Только не сейчас!»

Даже если он мертв, она должна знать, что с ним случилось, а для этого ей нужны его свежие кости – та, что висела у нее на браслете, не подойдет.

Она поднялась на ноги и поправила сползшее набок платье, а затем потерла подушечками пальцев обеих рук друг о друга, разжигая на них небольшие огоньки.

«Надо экономить силы, – напомнила она себе, когда появилось желание развести огромный костер и, наконец, избавиться от этого мрака. – Второй раз такой трюк не сработает»

Когда несколько язычков пламени сложились в один, тьма стала понемногу отступать, но все еще сгущалась вокруг нее, словно пытаясь избавиться от этого назойливого света, вдруг появившегося в ее владениях.

Приподняв сгусток огня над собой, она осмотрелась. Ее внезапно привлек приглушенный стальной блеск позади, и она кинулась к его источнику, думая, что нашла пропавший Эйнариколь, но ошиблась.

Там, среди кучи каменных обломков, среди которых ей встретились и выцветшие желтые кости, явно принадлежавшие человеку, лежал великолепный полуторный клинок, чья серебряная, слегка синеватая сталь переливалась всеми цветами радуги, играя в бликах огня.

– Пожалуй, сойдет и так, – прошептала она самой себе, и ее пальцы плотно обвили рукоять меча.

Лори приподняла клинок над землей и примерилась к балансировке. Для нее он был слегка великоватым и тяжеловатым, но каков шанс, что она найдет другой? Оружие для нее необходимо. Кто знает, куда делся этот Катар…

Она вздрогнула от нахлынувших на нее воспоминаний и поморщилась, пытаясь избавиться от следов его рук на своем теле. Ну, попадись он только ей еще раз – останется и без своего хозяйства, и без обеих рук!

Сам клинок был широким – наверное, в полторы ее ладони. Он шел прямо, начиная от треугольной гарды, составленной из двух скрещивающихся прямоугольных пластин, чьи концы были направлены в сторону лезвий, и мягко закруглялся в конце, резко переходя в треугольное острие, от которого с двух сторон отходили глубокие ложбинки, предназначенные для стока крови.

Лори щелкнула по лезвию ногтем, и то ответило ей бодрым стальным звоном, словно приветствуя нового хозяина. Девушка могла только предполагать, сколько лет этот меч провел здесь, в холодной земле и при повышенной влажности, но, несмотря на это, металл оставался девственно чистым и нетронутым, словно только что вышел из печи кузнеца.

Проверив заточку, девушка убедилась, что хозяин этого меча невероятно о нем заботился. Он никогда не оставлял его тупым и не затачивал до фанатизма, стараясь, чтобы лезвие перерубало волос в воздухе. Острота клинка была просто идеальной: сталь не крошилась, но в то же время оставалась достаточной, чтобы с легкостью разрубать плоть и кости.

На секунду ей стало даже грустно. Перед ней словно предстал призрак хозяина этого меча, который говорил с ней через свой клинок. Он бы ни за что не оставил здесь свое драгоценное оружие, а значит, он уже мертв. Может, его кости даже лежат среди этой кучи, хотя нечто внутри нее говорило, что это не так.

Тряхнув головой, девушка отрезала от подола небольшой кусочек ткани и перевязала им растрепавшиеся волосы, собрав их в длинный хвост на затылке.

– Так-то лучше…

Она перекинула сферу огня в левую руку, а правой взялась за рукоять меча. Определенно, так она чувствовала себя в сто раз лучше: огонь позволял видеть угрозу и дарил необходимое ей тепло, а оружие придавало уверенности и защищенности.

«Надо найти кости, – с горечью подумала Лори. – Если я не могу увидеть его живым, то увижу мертвым»

Она была уверена, что у нее хватит сил использовать ту магию, что она впитала в себя, для заклинания вызова воспоминаний. Признаться, тогда, в пещере, где Том похоронил ее мать, она хотела использовать именно его, чтобы узнать правду и удостовериться, что он ей не врал, но передумала. Зачем бередить старые раны? Мертвые останутся мертвыми, а их секреты ушли вместе с ними на тот свет, и лучше уж их не беспокоить. Однако она не могла уйти отсюда с пустыми руками. Если, конечно, выход отсюда все-таки есть.

Лори вспомнила выражение лица Катара, когда перед ними возник фантом – сомнения в его принадлежности именно Тому оставались, и именно в этом она хотела убедиться на все сто процентов. Несомненно, он что-то знал, но вот что?

Она сглотнула. Надо найти его и заставить все рассказать, а если будет противиться, то узнает, что значит настоящие страдания, это уж она ему устроит.

Еще раз коснувшись костей на браслете, девушка стянула его и заставила огонь сжечь безделушку дотла, чтобы не осталось даже кусочка, пусть и обгорелого. Ясно уже, что здесь он бесполезен: другой мир – другая магия. Катар рассказывал, что когда-то магия была здесь всюду, но что-то случилось, и теперь чары сохранились только здесь, и то лишь жалкие остатки.

Вздохнув, она признала, что вернуться назад ей надо: Штригга амбициозна и глупа, хоть и не признает этого, а с остаточной силой Тома может натворить чертову прорву дел, от которых пострадают и невинные люди. Для портала же – если его вообще возможно сотворить, – Лори нужна магия. Вся магия, что у нее когда-то была, и еще больше. Конечно же, возможно еще раз использовать кости Тома – эта мысль вызвала у нее волну отвращения, – но, наверное, это не сработает. Если он действительно мертв, а не перешел снова в другой мир, то значит и собственного волшебства у него не осталось. Она должна знать, что здесь произошло.

Она огляделась и подняла руку с огнем выше. Эйнариколя нигде не было, и это ее ничуть не разочаровывало. Без Тома этот меч – лишь железка, каким бы легендарным его не считал Катар, а скрытая в нем магия излучала лишь зло и ничего больше: всем будет лучше, если он останется здесь на долгие века, хотя навряд ли нечто подобное возможно. Предметы такого типа имеют плохую привычку попадать не в те руки, прокладывая свой собственный путь к цели, а порой и сводят слабых людей с ума, что, похоже, и случилось с Катаром.

– Черт, и где теперь этот идиот? – злобно прошипела Лори сквозь зубы, вглядываясь в блики пламени, сновавшие между странных развалин.

Вообще сложно сказать, что здесь было раньше. Кирпичи и камни, расщепленные на сотни мелких кусочков, валялись то тут, то там, формируя порой просто огромные пыльные сугробы размером со среднего тролля; странные черепа и кости, не принадлежавшие ни к одному из известных ей видов животных, глубоко засели во влажной мерзлой земле. Они напоминали ей живые картины из прошлого: каждый из скелетов замер именно в той позе, в которой погиб. Пару раз ей даже встретились огромные костяные существа размером с взрослого теленка и зубами-кинжалами, которых просто-напросто разорвали на части – видимо, голыми руками, – и это убедило девушку поторапливаться. В конце концов, она не знает, кто тут может обитать.

Шагов через тридцать перед ней возник первый подземный ручеек, берущий начало из-под груды искореженного металла и уходящий далеко вперед. Речушка эта ловко петляла из стороны в сторону, обходя завалы камня и раздробленных черепов, а затем мягко разделялась на две части, которые через метров десять резко исчезали, беззвучно падая с обрыва вниз.

Присев у воды, Лори протянула руку, чтобы смыть с лица кровь и немного успокоить пульсирующие синяки на теле, но вовремя одернула пальцы, едва успев увернуться от неожиданного выпада крохотной, но невероятно злобной рыбы-пираньи с маленькими мертвыми глазенками, которые в свете огня хищно поблескивали алым.

Она сплюнула.

– Что за чертовщина?

Таких пираний она видела только однажды и со всей уверенностью могла сказать, что обитает эта особенно злобная разновидность только в соленых водах и там, где достаточно еды для пропитания. Здесь же, судя по всему, жили только они, хотя мало ли? В конце концов, каннибализм – тоже выход. Каждый выживает так, как может.

Она дождалась, когда рыбешка проплывет мимо, и уже хотела снова зачерпнуть немного воды, как тут вдруг поверхность покрылась рябью, от которой стали расходиться кривые круги. Лори подняла голову вверх и сглотнула. Прямо над ней, пригвожденный к сохранившемуся слою каменного потолка, висел мертвец. Вернее, скелет мертвеца, который каким-то образом не распался на части. Кости, скрепленные чем-то зеленым и жидким, что стекало к ступням и капало прямо в воду, безвольно свисали вниз, а череп плотно засел в каменной кладке, пронзенный насквозь широким копьем с подгнившим древком.

– М-да, лучше отсюда не пить…

Перепрыгнув через ручей, Лори, экономя силы, убавила мощность пламени и двинулась дальше, усиленно вглядываясь во тьму и прислушиваясь к малейшему звуку в попытке найти сбежавшего куда-то Катара.

Внезапно прямо перед ней бесшумно промелькнула едва заметная тень, а следом раздался характерный стальной звон клинка, вынимаемого из ножен.

– Ты вместе с ним, да? – откуда-то сбоку просипел Катар, сдерживая рыдания. – Ты вместе с ним, ведьма! Сговорились, вы все сговорились!..

Она открыла рот, чтобы возразить или сказать что-нибудь язвительное, но передумала. Спорить с безумцем, коим и оказался Катар, бесполезно, ты лишь наживешь себе больше проблем. Слушать их тоже не имеет смысла. Вообще идеальный опыт общения с подобным безумцем – класть розочку на его могилу.

Силой воли Лори заставила огонь воспарить в воздух и перехватила меч двумя руками, концентрируясь на цели. Наконец, хоть что-то, с чем она могла легко разобраться сама. Глубоко вздохнув и успокоив колотящееся в груди сердце, она без лишних слов ринулась в бой.