Текст книги "Страж (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)
Или, может быть – «что более вероятно», бормотал его разум, – они знали кого-то в аэропорту.
Возможно, этот кто-то послал сигнал, когда Ревик вернулся в страну, сообщая им, что он готов к ещё одной попытке надрать ему задницу.
В любом случае, Ревик предположил, что это не может быть хорошо.
Он собирался по-настоящему просканировать неизвестного видящего, но тот успокаивающе поднял руку, излучая тепло своим светом.
– Нет, брат. Я не причиню тебе вреда. Я клянусь в этом.
– Кто ты? – потребовал Ревик грубым голосом.
– Я работаю на Торека, брат.
Улыбнувшись, должно быть, удивлённому выражению лица Ревика, видящий успокаивающе опустил руку, сложив обе ладони и все пальцы у основания спины.
– Ему очень хотелось поговорить с тобой, брат, – тепло продолжил мужчина. – Теперь, когда ты вернулся в Лондон, он надеется, что ты согласишься на встречу. Он попросил меня узнать, не присоединишься ли ты к нему за поздним завтраком в его резиденции этим утром.
Ревик недоверчиво уставился на видящего с фиолетовыми глазами.
Затем он издал смешок, не в силах сдержаться.
– I'thir li’dare… он действительно так беспокоится, что я откажусь от долга, который я ему должен?
Видящий улыбнулся так, что у Ревика возникло стойкое ощущение, что тот точно знал, что влечёт за собой этот долг перед Тореком. Прежде чем Ревик смог решить, как на это отреагировать, мужчина с фиолетовыми глазами грациозно поклонился, и лёгкая улыбка заиграла на его чётко очерченных губах.
– Возможно, он скорее… предвкушает, брат, – сказал незнакомый видящий, улыбаясь шире и открыто подмигивая Ревику. – Да, я думаю, это был бы более точный способ описать это. Он уже провёл все необходимые приготовления с твоими работодателями. Брат Торек надеется обсудить с тобой подробности за поздним завтраком.
Ревик застыл.
Он почувствовал, как его челюсти напряглись, но опять-таки, прежде чем он смог заговорить, другой поднял руку в успокаивающем жесте.
– Я сказал слишком много, – сказал мужчина-видящий, на этот раз осторожно и вежливо. – Я позволю самому Тореку изложить оставшуюся часть его мыслей по этому вопросу… а также действия, которые он уже предпринял. Если бы ты был так добр и пошёл бы со мной, брат Дигойз, я уверен, он был бы более чем счастлив сделать это, пока вы оба сядете есть.
Когда Ревик не пошевелился, не заговорил, видящий продолжил ещё более осторожно.
– Во всяком случае, я полагаю, ты проголодался после долгого перелёта, – вежливо сказал он. – Торек – настоящий ценитель позднего завтрака, поэтому я могу заверить тебя, что прием пищи сам по себе того стоит, однако мои замечания или действия Торека могли тебя обидеть…
– Ты меня не обидел.
Другой видящий моргнул. Затем он улыбнулся.
– Я испытываю такое облегчение, брат, – сказал он, и это звучало как правда. – Я боялся, что всё же обидел.
Ревик прикусил губу, но не смог выдавить улыбку.
Несмотря на то, что он не чувствовал злого умысла в этом видящем, стоящем перед ним, Ревик не мог полностью избавиться от мрачного раздражения, которое продолжало шептать в его свете.
Торек уже договорился с его работодателями? Что, чёрт возьми, это значило? И какие работодатели? Он имел в виду Академию обороны? Ми-5?
Кого-то из Семёрки? Адипан? СКАРБ?
Он имел в виду Совет?
Или грёбаный Ринак?
С кем бы он ни разговаривал, Ревик был не в восторге.
– Пожалуйста, брат, – уговаривал видящий с фиолетовыми глазами. – Я оговорился и приношу извинения. Пожалуйста, пойдём со мной. Позволь брату Тореку заверить тебя, что его намерения совершенно безобидные.
Ревик снова хмыкнул, щёлкнув себе под нос.
Совершенно безобидные, как же.
В последнее время ничьи намерения по отношению к Ревику не казались «полностью безобидными».
Тем не менее, он уже решил пойти.
Какого хера. Он был голоден. Он также хотел выпить алкоголя… и чашку чая.
Он определённо ещё не был готов ко сну.
Более того, он действительно в долгу перед Тореком. Может, было лучше просто расплатиться по этому бл*дскому долгу, чтобы Торек и его приятели из Ринака оставили его в покое. Последнее, что было нужно Ревику – это перейти дорожку мафии видящих, и Торек сказал, что этот платёж положит конец любым дальнейшим обязательствам Ревика перед ним.
В данный момент больше всего на свете Ревик просто хотел, чтобы его оставили в покое.
***
Видящий с фиалковыми глазами вывел Ревика на массивный, увитый растениями балкон.
Это было после того, как он уже провёл Ревика по просторному, залитому светом четырёхэтажному пентхаусу в Кенсингтоне, по сравнению с которым квартира Ревика на Белгрейв-сквер выглядела как дерьмовая дыра.
Ну, не совсем.
Однако квартира Торека была значительно больше, чем у Ревика, и в ней было, вероятно, в три раза больше четырёх спален, чем в квартире Ревика на Белгрейв. Более того, Ревик сильно сомневался, что Торек, в отличие от самого Ревика, снимал своё жильё у британского правительства или у кого-либо ещё. Очевидно, у видящего водились деньги.
Более того, Торек был богат сам по себе, в отличие от большинства видящих.
Как он оправдывал это на бумаге, чтобы обойти ограничения на владение чем-либо, наложенные на видящих, можно было только догадываться, но Ревик подозревал, что здесь усиленно поучаствовал синдикат Ринака, который, вероятно, получил приличную долю за свои усилия.
В любом случае, Торек явно любил тратить.
Ревик должен был признать, что его несколько поразило количество денег, которые он увидел во время своей короткой прогулки по зданию, особенно в виде предметов искусства и дорогих гаджетов. Это включало в себя одну из лучших систем безопасности, которые Ревик когда-либо видел в частном доме, по крайней мере, из того, что он мог сказать, бегло осмотрев интерьер и экстерьер объекта.
Он также заглянул на пост охраны, используя своё зрение видящего, когда они проходили мимо открытой двери рядом с лифтами.
Один только лифт был бы грёбаным кошмаром для взлома, если бы Ревику когда-нибудь понадобилось войти сюда без разрешения.
Ему было бы лучше проникнуть через крышу, а там имелось что-то вроде силового поля, по крайней мере, судя по тому, что Ревик узнал от приборов в комнате охраны. Это было в дополнение, по крайней мере, к четырём различным сигнализациям, реагирующим на давление, и, конечно, к живым охранникам.
Ревик, конечно, не планировал вламываться в квартиру Торека.
Он оценил систему безопасности в доме Торека, потому что он оценивал систему безопасности в каждом здании, в которое входил. Для него стало второй натурой проверять наличие выходов и входных групп, обращать внимание на оружие, системы безопасности и персонал, отмечать их расположение, включая нетрадиционные способы входа и выхода, и оценивать, как лучше всего входить и выходить из любого здания, внутри которого он оказывался.
Он не планировал подрабатывать вором-домушником.
Он делал это на случай, если это может понадобиться.
Старые привычки и всё такое.
– Доброе утро, брат! – сказал Торек, раскрывая объятия, но не вставая.
Он лучезарно улыбнулся Ревику, сидя в мягком деревянном шезлонге на балконе.
Сам по себе шезлонг выглядел дизайнерским, отметил Ревик, и дорогим, пусть и явно потёртым от частого использования.
Ревик не двинулся с места, а остался стоять у раздвижных стеклянных дверей, ведущих на балкон, и его поза граничила с настороженностью. Оглянувшись, он понял, что видящий с фиолетовыми глазами уже исчез. Когда он оглянулся, Торек наблюдал за ним, и в его глазах было то же весёлое выражение, но с более пристальной пытливостью.
Ревик понял, что почувствовал боль в свете другого мужчины, и вздрогнул.
– Как же ты поживаешь, брат мой? – вежливо поинтересовался Торек, продолжая улыбаться.
– Отхожу от смены часовых поясов, – сказал Ревик.
Торек рассмеялся.
– Конечно, так и есть. Ты бы хотел присесть? Или ты планировал сохранить свою нынешнюю позу… предположительно, чтобы ты мог убежать, если я решу напасть на тебя?
Ревик почувствовал, как напряглись его челюсти.
Когда Торек рассмеялся, Ревик покачал головой, негромко щёлкнув языком.
Жизнерадостность видящего была на удивление обезоруживающей, даже очаровательной. Честно говоря, это была приятная перемена после того, как он провёл больше недели среди охранников Адипана.
Неторопливыми шагами подойдя к столу, Ревик выдвинул деревянный стул напротив Торека и опустился всем весом на сине-белую полосатую обивку.
Он поднял глаза, когда появился одетый в белое официант – человек, держащий серебряный графин с кофе. Ревик покачал головой в ответ на невысказанный вопрос, когда мужчина наклонился над ним, указывая пальцами на кофейную чашку рядом с тарелкой Ревика.
– Нет, – сказал Ревик. – Чай, пожалуйста.
Человек кивнул, отступая обратно через стеклянные двери.
Через несколько секунд он вернулся, держа в руках чайничек из костяного фарфора. На глазах Ревика человек молча налил чай, затем положил молоко и сахар рядом с его чашкой.
– Завтрак, сэр? У нас есть блинчики с лесными грибами и козьим сыром, а также…
– Что заказал он, то подойдёт и мне. Спасибо.
Ревик едва взглянул на человека, когда говорил это, лишь смутно осознавая, что перебил его, и вернулся к настороженному наблюдению за Тореком.
Очаровательный или нет, золотоглазый видящий определённо был слишком рад его видеть.
– Твой… сотрудник, – сказал Ревик, беря чашку с чаем после того, как долил в неё молока. – Тот, кто встречал меня в аэропорту. Он сказал, что ты связался с моими работодателями?
Торек нахмурился, взглянув на дверь на балкон.
– Неужели?
Ревик раздражённо выдохнул, опуская чашку обратно на блюдце.
– Ты собираешься свести всё к нему? – прорычал он. – Почему бы тебе не поговорить со мной, Торек? С кем, чёрт возьми, ты связался? И почему?
– Брат, брат… – Торек махнул рукой, успокаивающий жест. – Ты напрасно беспокоишься. Это была обычная процедура.
– Я бы предпочёл судить об этом сам, – Ревик сделал глоток чая, не в силах не заметить, что это был действительно чертовски хороший чай и определённо дорогой. – Кому ты звонил?
– Я позаботился об этом негласно, брат, – заверил его Торек. – Я бы никогда никоим образом не выдал тебя. Я обещаю тебе. Ты никогда не встретишь никого столь же осмотрительного, как я.
Откинувшись на спинку стула, Торек скрестил руки на груди, глядя вверх, когда солнце выглянуло из-за облаков. Дождь не коснулся бы их под навесом, но теперь, когда он прекратился, Ревик заметил, что ветерок здесь тёплый.
Он взглянул на нагревательные спирали под навесом и нахмурился, оглянувшись на Торека.
– Что это значит? – спросил он.
– Это значит, что у меня есть связи в британском правительстве, – мягко сказал Торек, не отводя взгляда. – Это означает, что я связался с ними, чтобы убедиться, что никоим образом не буду препятствовать твоей работе из-за нашей… договорённости. Я просто облегчал тебе задачу, брат. Что я прояснил бы сам. Как только проблема стала бы актуальной.
Ревик хмыкнул, ставя свою чашку.
Он собирался сказать что-то ещё, но тут человек в белом появился снова и поставил перед ним тарелку с омлетом, салатом и жареной картошкой.
Ревик посмотрел на это и почувствовал, как у него заурчало в животе.
Торек улыбнулся, когда Ревик в следующий раз поднял глаза. Он указал на тарелку Ревика после того, как они несколько секунд смотрели друг другу в глаза.
– Налегай, брат, – сказал он. – Я уже поел.
Щёлкнув про себя, Ревик сделал, как сказал другой. Однако он обнаружил, что слишком остро ощущает, что за ним наблюдают. Он также почувствовал, что боль в свете собеседника становится всё более заметной, чем дольше он ел.
Однако Ревику никогда по-настоящему не нравилось есть в присутствии других людей. Даже других видящих. Особенно ему не нравилось есть в присутствии тех, кого он плохо знал. Он прикончил примерно треть омлета и вторую чашку чая, когда Торек заговорил снова, глубже откинувшись на спинку стула и держа в руках чашку кофе.
– Я составил контракт, брат. Надеюсь, ты не возражаешь.
Ревик один раз покачал головой.
– Мне не нужен адвокат, нет? – мягко прокомментировал он.
Он сказал это в основном в шутку, но Торек криво усмехнулся.
– Ты говоришь почти серьёзно, – сказал золотоглазый видящий. – Нет, брат. Тебе не нужен адвокат. Контракт не имеет обязательной юридической силы, просто предназначен для прояснения отношений между нами двумя. Я бы хотел, чтобы ты прочитал его. Само собой.
Ревик щёлкнул пальцами, проглотив последний кусочек блинчика с лесными грибами и козьим сыром, и жестом на языке жестов видящих попросил Торека передать его.
Торек озадаченно посмотрел на него.
– Тебе не обязательно читать это сейчас… – начал он.
– Можно и сейчас.
Торек покачал головой, всё ещё недоверчиво хмыкая себе под нос, и выпрямился на шезлонге. Прикоснувшись к своей гарнитуре, он сказал что-то через виртуальную среду, которую Ревик никоим образом не мог услышать или почувствовать.
Несколько секунд спустя стеклянные двери открылись, и на открытый балкон вышел другой человек в белом. Этот держал кожаный портфель пальцами с аккуратно подстриженными ногтями. Он передал портфель Тореку, поклонился им обоим и вышел, не сказав ни слова.
– У тебя работают только немые люди, брат? – пошутил Ревик, наблюдая, как закрываются двери.
Торек улыбнулся.
Он расстегнул молнию на портфеле и, просмотрев его содержимое, передал Ревику несколько листов бумаги стандартного формата. Ревик вытер руки тканевой салфеткой, которую положил себе на колени, затем взял бумаги и положил их справа от своей тарелки. Он оставил их там, продолжая есть, внимательно читая и переворачивая страницы только после того, как снова вытирал руки.
Он дочитал до конца и один раз кивнул.
– Всё в порядке, – сказал он.
– Больше никаких условий? – поинтересовался Торек осторожным голосом.
– Одно, – сказал Ревик, поднимая взгляд. – Никаких закрытых пространств.
– Закрытых пространств?
– Никаких коробок, – сказал Ревик, его голос стал чуть твёрже. – Никаких маленьких комнат без окон. Никаких фантазий о гробах или прочей подобной ерунде. Это нарушает условия сделки, Торек. В смысле, не подлежит обсуждению.
Торек задумчиво посмотрел на него, затем кивнул.
– Готово. Что-нибудь ещё?
Ревик пролистал один из абзацев, затем покачал головой, один раз в манере видящих.
– Нет, – сказал он. – Ну, – поправился он. – Здесь не указана длительность.
– А это обязательно? Я ясно сказал, что не буду вмешиваться в твою работу.
Ревик хмыкнул, одарив его более пристальным взглядом.
– Это может означать многое, брат. У меня нет желания становиться здесь постоянной собственностью.
Торек широко улыбнулся ему.
– Всё закончится до того, как тебе потребуется вернуться к оплачиваемой работе, – пояснил он. – Это достаточно прямолинейно? Если хочешь, мы можем изменить формулировку, чтобы она была более конкретной в этом отношении… Но поверь мне, у меня нет желания наживать врага в лице тебя, брат.
Ревик нахмурился. Затем, обдумав и это, он пожал плечами.
У него было десять дней до первого занятия.
Если Торек говорил с людьми в Академии, он это знал.
Либо он мог доверять ему, либо нет. Он уже решил доверять ему.
«Или, – пробормотал более мягкий голос в глубине сознания Ревика. – Возможно, я просто решил, что мне, бл*дь, всё равно, могу я доверять ему или нет».
– Конечно, – сказал он вслух. – Как скажешь.
– А против остального ты не возражаешь? – настаивал Торек.
– Какая часть тебя особенно беспокоит, брат? – вежливо спросил Ревик.
– Лишения. Домашние правила.
Торек слабо улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз.
– Ты, кажется, не из тех, кто так беспечно отдаёт контроль, – добавил он. – Даже на такое короткое время. Даже для сексуальной игры. Я обеспокоен тем, что некоторая часть последствий ускользает от твоего внимания.
Когда Ревик промолчал, Торек элегантно пожал плечами.
– Каковы бы ни были мои пристрастия, я не из тех, кому нравится воздействовать на людей без их согласия, – добавил он, все ещё изучая глаза Ревика.
Ревик вздохнул, тихо щёлкнув.
Откинувшись на спинку стула, он бросил салфетку на тарелку и потянулся. Откинувшись на спинку стула, он встретился взглядом с Тореком.
– Ты не очень хорошо знаешь меня, – сказал он после паузы. – И мои предпочтения тоже.
– Тогда ты подпишешь? – настаивал Торек.
– Дай мне такой контракт, в котором указано, что нельзя использовать закрытые помещения в качестве наказания, и в котором уточнена продолжительность… – начал Ревик.
– Уже сделано, – сказал Торек.
Пока он говорил, стеклянные двери между квартирой и балконом открылись.
Там появился человек, одетый во всё белое, на этот раз держащий в одной руке папку из плотной коричневой бумаги. Вместо того, чтобы сначала отдать её Тореку, он положил папку на стол прямо перед Ревиком вместе с дорогой на вид авторучкой.
Затем, взяв у Ревика теперь уже пустую тарелку от завтрака и предыдущую версию контракта, мужчина поклонился им обоим и удалился через стеклянные двери.
И снова он проделал всё это, не сказав ни слова ни одному из них.
Ревик также мог поклясться, что это был другой, третий человек, которого он ещё не видел.
– Серьёзно, – сказал Ревик, взглянув на Торека. – Что с этими людьми?
Торек рассмеялся.
– Прекрати тянуть время и подпиши этот грёбаный контракт, брат.
– Ты ожидаешь, что это начнётся сейчас? – сказал Ревик. – Я даже не был дома.
– Тебе нужно туда идти? – вежливо поинтересовался Торек. – Они тебя не ждут.
– С ними ты тоже связывался? – сказал Ревик, нахмурившись.
Торек пожал плечами, и улыбка снова заиграла в уголках его губ.
Хмыкнув, Ревик покачал головой.
Затем он решил, к чёрту всё.
Этот Торек явно получал удовольствие от контроля над происходящим.
Ему нравилось выбивать его из равновесия.
Если он думал, что Ревика будет так легко подчинить своей воле, тогда ладно, пусть попробует. Учитывая настроение, в котором Ревик пребывал последние несколько дней, ему не помешало бы отвлечься. Он устал от спаррингов со своими собственными проклятыми призраками.
По крайней мере, это предоставляло другой объект для спарринга.
Что-то реальное.
Так что пусть Торек попробует сломить его.
Игра началась.
Открыв папку, Ревик даже не потрудился прочитать исправления.
Используя ручку, которую дал ему немой официант, он написал своё имя на прекси, сделав это традиционным способом, поставив название клана перед своим именем, а после него своё второе имя. Он сделал это прежде, чем успел усомниться хотя бы в одном росчерке.
Захлопнув папку, он передал её Тореку, откинувшись на спинку стула и подставив лицо солнцу. Когда он взглянул на Торека в следующий раз, видящий улыбался, и в его глазах снова появился тот проницательный взгляд. Ревик заметил этот взгляд и на мгновение задумался, не совершил ли он ошибку.
У него также не было много времени подумать об этом.
– Шампанского, брат? – вежливо предложил Торек, беря бутылку из ведёрка со льдом на своей стороне стола.
Ревик поколебался, затем кивнул.
– Конечно.
Он наблюдал, как другой наливает напиток.
Как только Торек закончил, он поднял бокал и сделал пробный глоток. Ревик обычно не любил шампанское, но это, должно быть, была бутылка высокого класса.
Оно было вкусным.
Действительно чертовски вкусным, на самом деле.
Ревик обнаружил, что прикончил стакан за считанные секунды.
Он откинулся назад, закрыв глаза и откинув голову на спинку стула.
– И что теперь? – спросил он. – С чего ты собираешься начать, брат?
Торек улыбнулся.
Ревик не открывал глаз, но он услышал это. Может быть, он даже почувствовал это.
– Это уже началось, брат, – тихо сказал Торек.
Ревик поднял голову.
Когда он это сделал, перед глазами всё накренилось, вызвав головокружение достаточно сильное, чтобы застать его врасплох. Он моргнул, чтобы прояснить зрение, но обнаружил, что его глаза упрямо отказываются фокусироваться.
Вспомнив, что он не спал почти сорок восемь часов, Ревик потёр лицо одной рукой, выдыхая.
– Мне бы не помешало вздремнуть, брат, – сказал он. – Можно мне поспать?
– Конечно, – сказал Торек успокаивающим голосом.
Что-то в его тоне послало предупреждающий сигнал сквозь свет Ревика.
Может, это было нетерпение.
Или, может, это было что-то ещё.
В любом случае, в те же секунды до него дошло, что он не должен быть таким уставшим. Даже при недостатке сна он не должен быть таким. Обычно у него было достаточно контроля над своим телом, чтобы не терять сознание, пока он сам не позволит себе отключиться.
Если только не прошло чертовски много времени.
Ревик посмотрел на бокал с шампанским, нахмурился. Он посмотрел на Торека.
– Ты мне что-то дал? – спросил он.
Торек улыбнулся, слегка пожав плечами.
Но к тому времени у Ревика уже был ответ.
Что бы видящий ни подсыпал в его бокал, это начало по-настоящему действовать на него.
Ревик почувствовал, как его свет исказился.
Ему было знакомо это чувство. Чёрт возьми, он должен был знать.
Его учили взад и вперёд, вдоль и поперёк, никогда не брать еду или питьё у незнакомцев, никогда не доверять никому, кого он не знает, никогда не брать ничего из ненадёжного источника, независимо от того, что ему приходилось делать, чтобы избежать этого…
Его разум помутился, даже когда он, пошатываясь, поднялся на ноги.
– Я прошу прощения, брат, – сказал Торек.
Он поднял руку, как будто почувствовав реакцию Ревика. Его голос стал мягче, когда он посмотрел на него снизу вверх.
– Видишь ли, меня предупреждали, что ты представляешь собой трудный случай, брат. Очень трудный случай. Я подумал, что мне может понадобиться помощь. Поэтому я получил несколько советов от тех, кто тебя знал. О том, как лучше всего подойти к этому делу с нами…
Ревик уставился на него, нетвёрдо держась на ногах.
Его разум крутился вокруг слов собеседника.
Териан, бл*дь. Терри.
Должно быть, он говорил о Терри или о ком-то ещё из Шулеров. Они знали, сколько любого успокоительного ему дать. Терри знал, как его усыпить, возможно, как держать его в таком состоянии в течение длительного периода времени.
Его недоверие сменилось яростью, затем холодной ненавистью.
– Я убью тебя, – выдавил Ревик, вцепившись в стол так, что побелели костяшки пальцев.
Торек улыбнулся, хотя в его глазах появился более хищный блеск.
– Нет, брат, – спокойно сказал он. – Ты этого не сделаешь. Но и от этого контракта тебе тоже будет не так легко отделаться, как ты, похоже, думал.
Ревик шагнул к нему вокруг стола, отчаянно борясь с наркотиком, используя каждую унцию сил, оставшихся в его легких. Он силился обойти физические эффекты химического вещества, восстановить связи, которые наркотик пытался разорвать между его телом и его aleimi. Парализованный этим усилием, он стоял там, прилагая усилия, забывая напасть на видящего в физическом мире, пока он боролся с наркотиком, силясь оставаться в сознании.
– Я должен сказать, – сказал Торек, кладя салфетку на тарелку и наблюдая за Ревиком, и теперь его взгляд граничил с недоумением. – Я очень рад, что последовал совету твоих друзей. Я дал тебе достаточно рогипнола, чтобы свалить лошадь, брат. Тот факт, что ты прямо сейчас всё ещё стоишь на ногах, действительно впечатляет. Более чем впечатляет. Это немного пугает, если честно.
Ревик мог только смотреть на него.
Золотоглазый видящий наблюдал, как он упал на колени.
Он наблюдал, как Ревик, задыхаясь, опустился на колени.
Ревик продолжал сжимать стол одной рукой, силясь сохранять бодрствование, не потерять сознание.
«Вот это. Это твой враг, Нензи. Не оружие, а это».
Голос, такой знакомый.
Такой чертовски знакомый, но Ревик этого не знал.
Бледная рука, показывающая ему дротики с транквилизатором, с красным наконечником.
«Вот чего ты должен бояться, племянник».
Страх взорвался в свете Ревика, достаточно сильный, чтобы затмить его разум.
Это было последнее, что он помнил, прежде чем потерял сознание.
Глава 27. Чего я хочу
Ревик очнулся в клетке.
Паника пронзила его сознание.
Его грудь сжалась так сильно, что это причиняло боль, заставляло задыхаться.
Он бился, ударяясь руками и телом о металлические прутья.
Они оставили ему всего около 30 см свободного пространства с любой стороны от того места, где он лежал. Что-то обхватывало его горло. Он немного подёргал это пальцами, но не смог снять. Он вцепился в прутья руками, крича.
Там, где он находился, было темно, только на другом конце комнаты горел огонь.
Он был под землёй.
Один этот факт почти заставил его слететь с катушек.
У него всегда была клаустрофобия… сколько он себя помнил.
Очень, очень сильная, чертовски смертельная клаустрофобия.
Где-то там, должно быть, открылась дверь.
– Брат! – раздался голос, перекрывший вопли Ревика. – Брат, успокойся. Успокойся! Ты здесь не заперт! Ты в безопасности!
– Выпусти меня! ВЫПУСТИ МЕНЯ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ!
– Брат, спокойно… спокойно… здесь большая комната. Разве ты этого не видишь?
– Нет, – Ревик покачал головой. – НЕТ, ВЫПУСТИ МЕНЯ ПРЯМО СЕЙЧАС!
– Ты в полной безопасности…
«Выпусти меня бл*дь… Я убью тебя… Я УБЬЮ тебя бл*дь…»
До него не доходило, что на нем ошейник, пока он не выплеснул свои мысли в Барьер, пытаясь добраться прямо до света Торека, заставить его понять.
Ошейник активировался.
И ударил его током. Сильно.
Достаточно сильно, чтобы парализовать его, заставить стиснуть зубы, заглушить разум болью. Он уронил свой вес обратно на металлические прутья. Он лежал, тяжело дыша, ожидая, когда боль утихнет. Когда всё закончилось, он застонал, пытаясь вернуть контроль над своим светом.
Над ним сдвинулась тень.
Ревик издал ещё один стон, всё ещё сжимая прутья.
Слёзы текли по его лицу, отчасти от боли, но он чувствовал тщетность происходящего, потерю контроля, даже когда паника в его свете усиливалась. Он слышал голоса над собой, но едва понимал слова на прекси. Всё, что он мог чувствовать – это то, что они заперли его в коробке.
Он был в грёбаной коробке под землёй.
Торек взял то, что он ему сказал, и использовал это против него.
Он использовал это, чтобы пытать его…
– Нет, брат, – успокаивал голос. – Нет, всё в порядке. Ты в безопасности…
«Это не сработает, – сказал женский голос. – Gaos, Тор. Посмотри на него! Ты доведёшь его до грёбаного сердечного приступа. Мы не можем оставить его здесь в таком состоянии, что бы там ни говорил этот больной ублюдок».
Последовала пауза.
Затем щёлкающий вздох.
«Ты права. Ты права, любовь моя. Как всегда».
Вторая группа мыслей определённо принадлежала Тореку.
Ревик не расслаблялся. Он лежал, тяжело дыша, всё ещё сжимая прутья. Он чувствовал себя свернувшейся змеёй, готовой нанести удар, или, может быть, готовой почувствовать, как его сердце разорвётся в груди.
«Ты права, – повторил ей Торек. – Я понятия не имел, что он будет так чувствителен к этому. Мы попробуем что-нибудь ещё. Используй ошейник, чтобы вырубить его, чтобы мы могли переместить его…»
– Нет! – закричал Ревик. – Нет, чёрт возьми! Не вырубайте меня снова…
Но больше у него не было возможности что-либо сказать.
Всё погрузилось во тьму.
***
Ревик прислонялся к стене, морщась, пытаясь вернуть контроль над своим светом.
Он снова потерял счёт времени.
Не только с точки зрения количества часов.
С точки зрения времени суток, точного дня недели. Он потерял счёт дням и неделям в целом, потерял всякое представление о том, сколько часов и дней прошло с тех пор, как он попал сюда.
Без доступа к своему свету он понятия не имел, сколько времени прошло.
Казалось, прошли недели.
Казалось, что прошло больше времени, чем то, что он дал Тореку в контракте.
Он понятия не имел, связан ли этот контракт с тем, что происходило с ним сейчас. Всё уже не сводилось к контрактам.
И всё также не сводилось к Тореку.
За этим должен был стоять Терри.
Кто-то из Шулеров платил синдикату Ринак за то, чтобы тот сделал это с ним.
Ну, или боссы Торека искали информацию.
Возможно, что-то, что можно было продать на Ринаке, или, может быть, Торек снимал всё это на записывающее устройство и планировал продать.
Боль снова пронзила его, и он закрыл глаза.
«Открой их, брат. Открой их, или я снова тебя побью… И я позволю ей ещё немного поиграть с тобой».
Ревик колебался всего секунду, прежде чем подчиниться.
Он не видел смысла спорить из-за мелочей.
Ему нужно было приберечь свою борьбу для больших дел – для того, что имело значение.
Например, для того, чего на самом деле хотел от него Торек.
– Ты знаешь, чего я хочу, брат, – сказал Торек, и в его голосе прозвучало слабое предостережение. – Ты точно знаешь, чего я хочу, потому что я говорил тебе снова и снова. Ты не даёшь мне это только из чистого упрямства.
Ревик нахмурился, но не отвёл взгляда от золотых глаз другого видящего.
Он наблюдал, как закрываются эти глаза, когда Торек глубже входит в свою девушку, Хайли, на том месте, где они трахались на ковре перед ним. Наблюдение за ними усиливало боль. Но тот факт, что их свет вплетался в его, проникал в него агрессивно, делал боль невыносимой.
Он снова закрыл глаза, и Торек сильнее ударил его своим светом.
– Это была не просьба, брат, – сказал он холодным голосом. – Смотри, или сегодня вечером ты тоже не будешь есть.
Ревик открыл глаза.
Он понятия не имел, как долго наблюдал за тем, как они трахаются.
Хайли прервалась ровно для того, чтобы какое-то время пососать Ревику, возможно, потому, что его свет начал закрываться, выключаться по-настоящему – вероятно, именно по этой причине. Однако они не позволили ему кончить. Они никогда не позволяли ему кончить.
Потом Торек снова избил его, и теперь они трахались, и Ревик чувствовал себя хуже, чем когда-либо. Однако он был голоден. Настолько голоден, что сделал бы всё, что они попросят, при условии, что они его потом накормят.
– Если бы это было правдой, ты бы сейчас вообще не был голоден, брат, – сказал Торек, и в его голосе послышались нотки раздражения.
Ревик посмотрел на него, и в этот момент видящий кончил.
Он застонал, выгибаясь ещё глубже в женщине-видящей, и Хайли вскрикнула, обхватив его руками и ногами, и открыла свой свет. Боль Ревика усилилась, он думал, что сможет это вынести, даже когда их свет снова залил его. Он закрыл глаза, в этот раз даже не осознавая, что сделал это, пока Торек не заговорил.
– Сегодня ты тоже не будешь есть, брат, – объявил он.
Боль Ревика внезапно усилилась.
Прикусив язык до тех пор, пока не почувствовал вкус крови, он боролся с собой, чтобы не спорить, не кричать на другого мужчину, зная, что от этого будет только хуже.
– Так ты собираешься поговорить со мной, брат? – сказал Торек терпеливым голосом. – Ты сказал, что сделаешь всё, о чём я попрошу, если я накормлю тебя. Неужели ты так быстро забыл?
Ревик почувствовал, как напряглись его челюсти.
