Текст книги "Война (ЛП)"

Автор книги: Дж. С. Андрижески

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 41 страниц)

Это Ревик тоже проигнорировал.

Он сумел ускориться до приемлемой скорости примерно бега трусцой как раз в то время, когда услышал, что двое других его нагнали, разбрызгивая воду и преодолев примерно тридцать сантиметров воды до места, где он почти бежал по сужающейся трубе.

Его взгляд сканировал стены в поисках лестницы, любого намёка на более высокий уровень, но похоже, они бежали целую вечность, не видя ничего на безликих стенах трубы. Прошло, может, двадцать минут, когда Ревик осознал, что снова это слышит.

Вода.

Этот звук на фоне опять становился громче.

Лицо Элли снова промелькнуло перед его глазами, и он издал тихий стон.

– Идеи есть? – прохрипел Ревик. Он не повернулся, чтобы посмотреть на них, и не замедлил своего темпа, шлёпая по грязи и илу, которые становились всё глубже. – Наше время на исходе.

Молчание от этих двоих.

Затем позади него внезапно раздался голос Мэйгара.

– Там! – закричал он. – Ещё одна труба! Похоже, она идёт вверх!

Ревик уставился туда, но лишь на мгновение.

Прокляв ошейник, он попытался решить, затем внезапно сменил направление, когда они дошли до Y-образной развилки, и побежал по тому ответвлению, которое казалось немного крупнее.

Джон и Мэйгар шлёпали позади него.

Он услышал вскрик, когда один из них упал, а затем с трудом поднялся на ноги, но Ревик не замедлился и через несколько минут услышал, как они оба вновь шлёпают по туннелю следом за ним.

Шум несущейся воды становился громче.

– Бл*дь, – бормотал Джон, слегка хрипя на каждом шагу. – Бл*дь, бл*дь, бл*дь…

– Экономь кислород, мать твою! – прорычал Ревик. – Матерись мысленно, если тебе надо!

Джон умолк.

Затем Ревик увидел её и издал вскрик.

Он показал бы туда, если бы мог использовать руки, но на деле мог лишь побежать к ней. Он и не думал о технических проблемах, пока не очутился прямо перед этой чёртовой штуковиной. И теперь он мог лишь хрипло дышать, беспомощно глядя на двух других.

Это была лестница, вот только ни один из них не мог воспользоваться руками.

Услышав, что вода ещё сильнее шумит позади них, Ревик развернулся, схватившись за ступеньку связанными руками. Перенеся как можно больше веса назад, чтобы не грохнуться, он закинул ногу на нижнюю ступеньку и попытался подтянуть всё тело на лестнице. Он быстро осознал тщетность своих усилий. Его руки были связаны слишком туго, и каждый раз, отпуская ступеньку, он неизбежно будет падать обратно в трубу, лицом вниз.

– Что, бл*дь, нам делать? – закричал Джон, чтобы его было слышно поверх шума воды, заполнявшей трубы под ними. – Другого выхода отсюда не существует! Только через лестницы!

Ревик посмотрел на их лица, чувствуя, как что-то в груди немеет.

– Мы можем попытаться держаться за лестницу, – сказал он. – Пусть вода нас поднимет.

Но переводя взгляд с Мэйгара на Джона, он знал, что они уже пришли к тому же выводу, что и он – насколько жалки эти попытки.

В теории они могли позволить, чтобы вода вынесла их на поверхность, но в реальности этого не случится. Поток воды сшибёт их, а затем унесёт по трубе, ударяя о стены и потолок, пока они не потеряют сознание или не утонут.

Это при условии, что до тех пор их не проткнёт или не обезглавит какой-нибудь обломок.

Даже если они сумеют удержаться за лестницу, они и под водой никак не смогут по ней подняться. Они утонут, дожидаясь, когда поток схлынет, и, скорее всего, он так и не успокоится настолько, чтобы вода сделалась абсолютно неподвижной. Как только они разожмут хватку, чтобы перехватиться за ступеньку повыше, их унесёт вдаль по трубе, и они уже никак не сумеют вернуться к лестнице.

В любом случае, они утонут.

Ревик постарался думать, продышаться через эту панику и придумать что-нибудь, хоть что угодно.

Если и был какой-то способ снять цепи хоть с одного из них, на это тоже не было времени. Времени не хватало ни на один из нескольких десятков вариантов, которые промелькнули в его сознании. Он постарался думать, выходя за барьеры очевидного, и найти что-нибудь, чего он не пробовал прежде.

Может, он мог попробовать послать сигнал Врегу и остальным через ошейник, рискуя вырубиться. Если он сумеет продержаться достаточно долго, чтобы послать какую-то вспышку, то Врегу может хватить этого, чтобы отследить их. Все, что им нужно – это почувствовать его всего один раз.

Он также мог попросить Мэйгара попробовать. В конце концов, у Мэйгара тоже имелись элерианские структуры, даже если Мэйгар ими никогда не пользовался.

Может, общими усилиями…

– Ну, привет вам там внизу!

Голос заставил всех троих вскинуть головы.

Ревик уставился на смотревшие на них лица, ощущая какое-то неверие при виде нескольких улыбок. Эти лица лениво смотрели на них, замечая факел, который Мэйгар стискивал за спиной, их грязные лица и одежду, ошейники и цепи, подбородок и щеку Ревика, которые чернели и опухали после кулаков Дитрини.

Из-за шума надвигающейся воды Ревик не услышал, как отодвинули крышку люка. Он и не заметил перемены в освещении, а когда поднял взгляд, их лица как будто даже теперь находились в густой тени.

Или они находились в помещении, под каким-то плотным навесом, или небо действительно было настолько тёмным, хотя стрелки часов наверняка лишь начинали крениться к вечеру.

Посмотрев на них, Ревик тут же понял, что они – не друзья.

С другой стороны, он не был уверен, что сейчас они могли выбирать.

– Нужна помощь? – спросил мужчина в униформе полиции Нью-Йорка, широко улыбаясь Ревику из-под капюшона тёмного дождевика с флуоресцентными полосами спереди. – Или через пять минут ты планируешь заняться сёрфингом, ледянокровка?

Глядя на них, Ревик не нуждался в своих способностях видящего, чтобы знать – они не помогут ему добраться до Элли.

Однако в данный момент это не могло быть приоритетом.

– Помогите! – сказал Ревик, уставившись на них. – Помогите нам!

– И с чего бы нам делать это, ледянокровка?

– Я – это он! – тут же сказал Ревик. – Меч… Сайримн. Я могу доставить вас к ней! Я могу дать вам то, чего вы хотите… – тяжело дыша, он почувствовал, как сердце совершило кульбит в груди, когда он добавил: – Вы же хотите получить её, верно? Поэтому вы здесь? Из-за неё? Из-за моей жены?

Мужчина снова широко улыбнулся.

Затем, взглянув в сторону, он жестом показал кому-то принести что-то.

Оказывается, это был подъёмный механизм.

Глава 46
Волна

При нормальных обстоятельствах Ревик поднял бы руки.

В окружении автоматических винтовок, которые держали очень взбешённые люди, это казалось логичным поступком.

Поскольку он не мог поднять связанные руки, он просто стоял там, перенеся большую часть своего веса на ту ногу, по которой Дитрини не бил свёрнутой цепью. Мышцы бедра на другой ноге болели так сильно, что он сомневался, сможет ли удержаться на ногах, поскольку адреналин уже выветривался.

Он знал, как они втроём, должно быть, выглядели – особенно он сам.

Кровь по-прежнему текла по его лицу. Один глаз теперь заплыл настолько, что не открывался. Он был одет в белую рубашку и джинсы, даже без бронежилета, поскольку он пошёл допрашивать Мэйгара в обычной одежде. Рубашка липла к мокрой коже, запятнанная кровью в местах ран, а также испачканная грязью и комками цементной пыли. Поскольку эта пыль переполняла трубы большую часть их пребывания внизу, он, Мэйгар и Джон, наверное, выглядели так, будто их покрывал слой белой глины.

Ревик закашлялся, слегка подпрыгивая на здоровой ноге, а затем покосился на Мэйгара и Джона, которые съёжились недалеко от него, одетые примерно так же.

Само собой, человеческие копы не сняли с них ошейники.

Прежде чем Ревик успел придумать, что сказать, его с обеих сторон схватили руки. Он обернулся и увидел, что Мэйгара и Джона схватили ещё четыре или пять мужчин в экипировке спецназа, на которой сзади белыми буквами значилось NYPD.

Через несколько секунд его бесцеремонно погрузили в заднюю часть военного вертолёта из чёрного мёртвого металла – так что, скорее всего, принадлежавшего СКАРБу или одному из других федеральных или международных подразделений. Вертолёт был модели Sikorsky X4, то есть, одним из высокоскоростных и способных быстро взлетать даже в таких условиях.

Джона и Мэйгара погрузили в тот же вертолёт рядом с ним, и всех троих приковали к сиденьям цепями, которые на них уже имелись – в том числе и за ошейники, вынуждая их сидеть прямо и не крутить головами. Те же бойцы спецназа опустились на колени, чтобы приковать лодыжки Ревика к полу вертолёта.

По правде говоря, при иных обстоятельствах эта излишняя перестраховка была бы даже смешной.

С другой стороны, они понятия не имели, что его телекинез выведен из строя, так что, возможно, это неудивительно.

Ревик наблюдал за первым человеком, с которым он говорил – с тем, кто присел в том круге света от открытого люка, а теперь уселся напротив него. Человек улыбнулся, но отнюдь не дружелюбной улыбкой.

Он устроил свой мускулистый вес на сиденье и пристегнул ремень на талии, взглядом осматривая одного лишь Ревика и беззастенчиво его оценивая.

– Могучий Сайримн, – сказал он, слегка улыбаясь. – Кто бы мог подумать, что ты окажешься таким дерьмовым пловцом?

Ревик не ответил.

Он перевёл взгляд, посмотрев через окно на дождь стеной и ветер, бивший в бок вертолёта, даже пока тот оставался припаркованным посреди авеню Америк.

– Не волнуйтесь, – сказал мужчина, сдёрнув перчатку с пальцев один за другим, а потом голыми костяшками постучав по стеклу, отделявшему их от кабины пилота. – Мы улетаем, ваше королевское ледянокровейшество. Как бы моим людям ни хотелось оставить вас там, чтобы протестировать ваше умение плавать… боюсь, вашего присутствия желают в другом месте.

Усмехнувшись, он потянулся и закинул лодыжку на колено.

– А вам понадобилось совсем немного, чтобы бросить свою жену на съедение псам, да?

Ревик не отводил взгляда от окна.

Шумно вздохнув, мужчина откинулся на сиденье напротив.

– Мы отвезём вас в кое-какое уединённое место перед тем, как начать задавать сложные вопросы, мистер Сайримн, – сказал он с наигранной вежливостью. – Раз уж вы только что так рьяно просили о нашей «помощи», я полагаю, что вы с готовностью вернёте услугу. Более того, я буду чрезвычайно недоволен, если вы не будете столь же дружелюбны и услужливы, как мы с вами, кузен Сайримн. И мои друзья тоже.

Ревик проследил за взглядом мужчины до ряда солдат в чёрном позади него, которые теперь все смотрели на Ревика. Двое широко улыбнулись, один изобразил воздушный поцелуй.

Улыбнувшись чуть шире, словно не сумел сдержаться, первый человек показал на лицо Ревика.

– Кто сделал это с вами? Один из ваших или один из наших? – обменявшись улыбками со своими друзьями, пока Ревик молчал, он хмыкнул. – Кто бы это ни был, видимо, им вы нравитесь ещё меньше, чем нам. Полагаю, карма – та ещё сучка, не так ли, Король-Ледянокровка?

На это Ревик тоже ничего не ответил.

Но он испытывал соблазн.

Он испытывал соблазн сообщить этому человеку, насколько брутальной бывает карма.

Ощутив, как при мысли об Элли в его животе вновь образуется дыра, он попытался ободрить себя тем, что он хотя бы остался в живых.

Хотя бы он не убил её таким образом.

Будучи живым, он мог её найти.

Будучи живым, он мог вытащить её оттуда, где она находилась.

Человек напротив него усмехнулся. Повернувшись, Ревик увидел, что солдат улыбается ему, изучая его лицо так, словно почти угадал мысли Ревика.

– Я бы не рассчитывал на какое-то грандиозное спасение, О Могучий Сайримн, – сказал человек, продолжая улыбаться. – Боюсь, нам придётся отправиться довольно далеко. И там, куда направляетесь вы и ваши друзья, не очень-то много окон.

Улыбка мужчины сделалась ещё шире, когда он жестом показал на открытую дверь. Другой рукой он стиснул ремни, удерживавшие его на сиденье, а вертолёт резко поднялся в воздух, отчего желудок Ревика ухнул в пятки, когда машина проворно взлетела между высокими зданиями.

Вертолёт продолжал подниматься, делая поправку на ветер, скользя вверх и в сторону до тех пор, пока не сумел двигаться по ровной линии, направляясь на юг. Турбулентность продолжала трепать вертолёт, когда тот сменил движение, и пилоту приходилось корректировать курс с учётом ветра, который швырял в корпус ещё больше дождя.

Ревик невольно следил за движениями пальцев человека, видя, как поднимается россыпь других вертолётов с эмблемой армии США на бортах из мёртвого металла.

Затем его взгляд метнулся в сторону, на каком-то уровне ощутив перемену, когда вода начала выливаться из канализационных люков и струиться по улице. Он наблюдал, как оставшиеся отряды и полицейские кидаются врассыпную, отодвигаясь от воды к ближайшим зданиям – предположительно для того, чтобы подняться повыше.

Нахмурившись при мысли о том, где только что находился он сам, Джон и Мэйгар, а также подумав о возможном местоположении Балидора и Врега, Ревик поймал себя на том, что не может отвести взгляда от нараставшего потока воды. И вот уже люки исчезли, скрывшись под несколькими футами воды.

– Ах, но это лишь начало, мистер Сайримн, – усмехнулся человек, скрещивая руки на груди и показывая на горизонт. – Грядёт ещё больше, поверьте мне. Скоро всем вашим друзьям представится шанс протестировать своё умение плавать.

Когда вертолёт поднялся выше, Ревик увидел, что имел в виду человек.

Настоящая стена воды дошла до Нижнего Манхэттена.

Ревик прежде уже видел цунами. Одно из них он видел с воздуха – в Японии, пока работал на Шулеров. Раз или два он видел записи по новостным каналам, а также испытывал ВР-симуляции для тренировок в условиях катастроф. Но он ни разу не бывал в настоящем цунами.

Он также не видел цунами, которое вот-вот собиралось обрушиться на множество дорогих ему людей.

Сама мощь волны вызывала примитивный, животный ужас, прокатившийся эхом по его телу. В груди поднялась тошнота. Его сердце забилось сильнее; дыхание сделалось отрывистым.

Он видел, как вздыбившаяся волна приближается быстрее и быстрее, пока вертолёт поднимался над зданиями и ускорился, несясь в направлении воды. Видя высоту этой волны, которая врезалась в первые здания у гавани, Ревик ощутил, как его горло совершенно пересохло.

То тошнотворное чувство в груди усилилось.

Он постарался вытолкнуть его из своего света, пока не запаниковал по-настоящему и не спровоцировал ошейник, но он сумел лишь приглушить свои мысли. Когда он взглянул на мужчину в следующий раз, человек всё ещё усмехался.

– Там же люди, – сказал Ревик. – Много людей.

Человек пожал плечами, его глаза оставались холодными.

Не такими ледяными, как у Дитрини, но достаточно холодными, чтобы взбесить Ревика.

– Видимо, у тебя не осталось семьи в городе, – добавил Ревик едким тоном.

– Сейчас везде непросто, ледянокровка, – глаза мужчины сделались ещё холоднее, выдержав взгляд Ревика и не дрогнув. – Может, ты не слышал? Тот вирус, который ты и твоя пи*да-жена решили сбросить в воду, сделал ситуацию безвыигрышной для нас. Не осталось времени оплакивать богатых засранцев Нью-Йорка, уж прости.

Ревик не ответил.

Его взгляд вернулся к окну.

Взглянув на Джона и Мэйгара, он увидел, что они смотрят на тот же вид, со схожими выражениями онемелой пустоты на лицах.

Но Мэйгар выглядел так, будто его сейчас стошнит, тогда как лицо Джона источало совершенный ужас и беспомощное неверие, которое, как подозревал Ревик, вызвано скорее тем, что Врег там, внизу, а не уничтожением города, и даже не количеством людей, которые наверняка погибнут в следующие пятнадцать минут.

Но Ревик не мог обвинять своего шурина за такие мысли.

Посмотрев на вид перед ними и на волну, которая поднялась ещё выше за те несколько секунд, что он отвернулся, Ревик почувствовал, как что-то в его груди немеет при мысли о том, что куда бы они ни направлялись, это не воссоединит его с Элли.

Он вынужден был надеяться, что она благополучно выбралась из города.

Громоподобный грохот рикошетом пронёсся между зданиями.

Ревик сфокусировал взгляд, когда волна врезалась в самую южную точку на горизонте, выбивая окна, снося постройки из стекла и стали. Два массивных небоскрёба врезались друг в друга и отлетели обратно, затем столкнулись во второй раз, уже с большей силой, и по обе стороны разбились окна. Здание «Чёрной Стрелы», сине-зелёный шедевр дизайна и одно из самых высоких зданий в стране, подверглось удару следующим – пирамидальная постройка на вершине разлетелась дождём из осколков стекла и покорёженного металла.

Массивное здание согнулось и сломилось назад. Ревик смотрел, будучи не в состоянии отвернуться, как оно обрушилось по-настоящему, смяв под собой три более старых кирпичных здания, которые стояли поблизости.

Грохот был оглушительным, таким громким, что в этот момент было сложно даже думать.

По правде говоря, Ревик едва мог воспринимать это все как реальность.

Затем сдерживающее поле города взорвалось яркой вспышкой ослепительного сине-белого света. Жёсткие импульсы электрических разрядов пробежали по южной стороне и бокам Манхэттена, как молнии, взрывая трансформаторы и вырубая поля вдоль обеих рек.

Наблюдая, как ещё больше небоскрёбов врезается друг в друга как гигантское домино, Ревик задержал дыхание, видя, как люди бегут по улице, словно они могли попросту убежать от этого.

Вертолёт продолжал взлетать, поднимая их над самыми высокими зданиями в центре, когда волна наконец-то обрушилась по-настоящему, рухнув, как живая сила, посреди Нижнего Манхэттена и переполнив каждую улицу водой.

Это был последний вид, который Ревик увидел перед тем, как стена воды полностью поглотила горизонт.

Глава 47
Темнота

Такое чувство, будто они летели часами.

На самом деле, учитывая дальность полёта данного вертолёта, не могло пройти больше одного-двух часов, но Ревик значительную часть пути ничего не видел, так что не отсчитывал ориентиры, как делал бы это при нормальных условиях.

Его глаза оставались открытыми.

Он смотрел на пейзаж, плывший перед ним, но не мог заставить себя увидеть что-либо. Он не мог заставить себя уделять внимание, хотя какая-то жёстко запрограммированная часть его всё же отслеживала направление, а также любые изменения, пусть сам Ревик и не замечал этого осознанно.

Только потом он подумал, как это глупо.

В смысле, не уделять внимание.

С другой стороны, сложно было убедить себя, что это имеет значение. В данный момент он вообще не мог думать ни о чем, кроме того, как можно попробовать сбежать при первой же возможности. Он не видел, как кто-то из их команды мог помочь ему – по крайней мере, не сразу же. Им повезёт, если они выберутся с Манхэттена живыми, куда уж тут спасать кого-то ещё.

Никто из людей не потрудился сообщить им, что случилось на Манхэттене.

Ревик не спрашивал. Джон и Мэйгар этого тоже не делали, так что, наверное, они думали в том же ключе, что и Ревик – что им лучше ничего не знать, пока они не в состоянии ничего предпринять.

К тому времени Ревик уже имел предположение, куда их везут.

И всё же он не испытал огромного удовлетворения, получив подтверждение своей правоты, когда вертолёт начал опускаться над очень знакомыми ориентирами в Лэнгли, Вирджиния[15]15
  В Лэнгли, Вирджиния находится штаб-квартира ЦРУ.


[Закрыть].

Он наблюдал, как земля приближается по мере снижения вертолёта.

В этот раз он едва ощутил перемену в равновесии и лишь на мгновение взглянул на мужчину, сидевшего напротив, перед тем как перевести взгляд обратно к окну. Этот его беглый взгляд зацепился за надпись, красовавшуюся на тёмном дождевике мужчины.

– Полиция Нью-Йорка? – хмыкнул он.

Ревик не ожидал, что мужчина услышит его, и тем более ответит, но он сделал и то, и другое.

– Ага, – сказал мужчина. – А то ты всегда был прямолинеен относительно своей личности. Верно, ледянокровка? Именно так ты умудрился исчезнуть на полвека с лишним? Говоря всем и вся, кто ты на самом деле?

Ревик не потрудился отвечать.

– Вот и я так думал, – усмехнулся агент.

Вертолёт уже соприкоснулся с землёй.

При приземлении Ревик слегка вздрогнул, вновь осознав, что он пострадал сильнее, чем позволял себе думать, и уж тем более чувствовать. Посмотрев на свою окровавленную рубашку и вздутость, которая уже натягивала его штаны на одной ноге, он снова вздрогнул, в этот раз – от осознания, что он далёк от своей лучшей бойцовской формы.

Он взглянул на Джона и Мэйгара, оценивая их впервые с тех пор, как они покинули нью-йоркские канализации.

Они оба выглядели гораздо более здоровыми, чем он ощущал себя.

Агент ЦРУ выбрался первым.

Ревик наблюдал, как группа военных в униформе собрались вокруг агента на вертолётной площадке, и все они пригнулись под замедляющимися лопастями вертолёта. Некоторые поднесли руки к ушам – должно быть, разговаривая по связи с другими людьми в здании или где-то ещё.

Один из агентов раскраснелся и выглядел взбудораженным, но остальные обладали той спокойной наружностью профессиональных военных, человеческой версией «маски разведчика».

Ревик ещё несколько минут наблюдал, как они говорили, сумел прочесть по губам несколько слов, но не уловил достаточно, чтобы понять что-то связное.

Ну, ничего, кроме того факта, что над большей частью восточного побережья объявлено чрезвычайное положение. Для этого ему и не нужно было читать местных людей.

Затем агент, который привёз их сюда, жестом показал на вертолёт с замедлявшимися лопастями, а именно на Ревика.

Ещё одна группа людей в униформе (эти больше походили на солдат морской пехоты) забрались в пассажирский отсек вертолёта и начали отсоединять их цепи от сидений.

Первым через дверной проем они протолкнули Ревика, пихнув его так грубо, что он повалился бы вперёд, если бы один из них не держал его сзади за ошейник. Цепь, которую Дитрини так и оставил на его шее, по-прежнему свисала вдоль его спины, но ни один из солдат, похоже, не замечал её, и никого это не волновало. Среди этой группы могли иметься свои садисты, но по большей части они сосредоточились на деле.

Учитывая все обстоятельства, Ревика это лишь немного успокаивало.

И всё же он сканировал лица, пытаясь составить хоть какое-то представление, понять, не кажется ли кто-то из них более здравомыслящим или хотя бы менее враждебным.

Он всё ещё делал это, но тут резко остановился на одном лице. Ревик едва сумел подавить шок, пробежавший по его aleimi, и уставился перед собой.

Тот же мужчина схватил его за связанные руки, крепко стиснул и толкнул в сторону здания, которое находилось прямо справа от вертолётной площадки. Вопреки грубости его мускулистых татуированных ладоней, он старательно избегал окровавленных мест на теле Ревика.

– Смотри вперёд, ледянокровка, – хмыкнул мужчина, ладонями крепче сжимая плечо Ревика.

Ревик всё равно украдкой покосился влево, убеждаясь, что солдаты ведут Джона и Мэйгара вместе с ним. Он не осмелился обернуться и посмотреть на агентов на вертолётной площадке.

Вместо этого он опустил голову, стараясь защититься от порывистого ветра и дождя, заставляя себя в нормальном темпе идти к стеклянным дверям, которые вели в главное учреждение.

Никто не произносил ни слова, пока они не попали внутрь.

Те же руки стали толкать Ревика в сторону, по узкому коридору, где по правую сторону от него тянулось множество дверей. Единственные окна располагались на самом верху, гораздо выше уровня глаз. Двери мерцали, и это говорило о том, что они изготовлены из композитного органического металла.

Должно быть, это камеры или комнаты допросов.

Остальная часть этого заведения, похоже, была выкрашена той же желтеющей белой краской, но Ревик едва обратил на это внимание, как и на старомодные дверные ручки перед тем, как его затолкали в одно из таких помещений. За ним последовал Джон, Мэйгар и ещё как минимум шесть лиц, которые Ревик знал так хорошо, что на его глаза едва не навернулись слёзы.

– Боги, брат… – хрипло вздохнул он вопреки собственному желанию. – Сними это с меня.

Врег хлопнул его по плечу, затем жестом показал ему развернуться.

За считанные минуты Джораг с помощью режущего инструмента перепилил ошейник, надетый на Ревика. Затем тут же без промедления начал возиться с оковами, удерживавшими его руки за спиной. Ревик наблюдал, как в те же несколько минут Ниила срезала оковы с Мэйгара, а Иллег пилила кандалы Джона. Врег всё это время гладил Джона по лицу и груди, целовал его со столь нескрываемым и искренним облегчением, что у Ревика в горле встал ком.

Слезы открыто катились по лицу Джона, пока он отвечал на поцелуи видящего. Как только его руки и ладони оказались свободны, он тоже обвил руками крупное тело Врега.

В любой другой момент Ревик отвернулся бы, дал им уединение.

Но сейчас он не мог позволить себе такого.

– Где Элли? – спросил он.

Врег тут же взглянул на него, но не выпустил из рук лицо Джона.

– Для этого нам нужен ты, – сказал он. – А ты как думаешь, зачем я притащился сюда, рискуя своей шеей, бл*дь?

Лёгкий импульс счастья окрасил его слова, когда он крепче стиснул Джона, но Ревик проигнорировал это, услышав лишь мрачные ноты подо всем этим.

– Сколько времени? – спросил он. – Сколько форы у неё имеется?

Врег вновь встретился с ним взглядом, и в этот раз Ревик увидел там понимание.

– То есть, ты знаешь про Касс? – только и спросил Врег. – Ты знаешь, кто её похитил?

– Я догадался, – ответил Ревик. – Сколько времени, Врег?

Врег взглянул на наручные часы, выражение его лица оставалось неизменным.

– Два часа. Это минимум, lao ban.

Ревик ощутил, как то тошнотворное ощущение резко возвращается в его нутро.

Он знал. Конечно, он знал.

Его внутренние часы даже предполагали примерно то же самое, когда он позволял себе гадать, но от того, что это произнесли вслух, мощное ощущение боли всё равно с силой врезалось в его живот. Он тут же отступил в Барьер, ища её.

Конечно, они надели на неё ошейник.

Конечно, она также будет слепа во многих отношениях. И всё же Ревик поймал себя на мысли, что они не сумеют полностью отгородиться от него. Без чего-то сродни тому Резервуару, который полностью отрежет её от Барьера.

Ему нужно найти её прежде, пока они это не осознали.

Или пока они не перевезли её туда, где он никогда её не найдёт.

Мэйгар и Джон теперь полностью избавились от оков. Мэйгар потирал запястья, настороженно косясь на Врега, а затем подвинулся ближе к Ревику – может, чтобы наблюдать за его лицом, пока тот искал Элли.

Ниила стояла и ждала со свирепым выражением лица, а Иллег наблюдала за глазами Ревика не менее пристально, чем Мэйгар.

Но всё это промелькивало лишь на заднем фоне его сознания.

Осознав, что все они ждут его, даже Джон, Ревик полностью сосредоточился на точках связи, которую он делил с Элли, и направил всю свою концентрацию на то, что он мог ощутить, а также отбросил все не помогавшие ему эмоции, всё, что могло ему помешать.

Он заставил себя дышать ровно, пока делал это, и не впускать в своё сознание ничего другого.

Он стоял там, в той камере для допроса в Лэнгли, и никто не издавал ни звука, наблюдая, как он ищет её. Такое чувство, будто все они коллективно задержали дыхание.

На несколько долгих секунд Ревику показалось, что он её не найдёт.

Он подумал, что они уже полностью отрезали её, заперли в каком-то месте, где даже его свет не мог резонировать с её светом.

Затем, из ниоткуда, он уловил проблеск.

Этот проблеск превратился в более яркую искру, словно где-то в его груди раздули горячий уголёк. Он всё ещё едва её чувствовал, но тут её ужас омыл его… а потом взорвался всюду вокруг. Он никогда прежде не получал от неё столь интенсивного ощущения, и на его глаза невольно навернулись слёзы.

Ревик невольно застонал, стиснув свою грудь.

Джон вцепился в него с одного бока, всматриваясь в его лицо. Кто-то другой схватил его с другой стороны, но он никого не видел.

– Боги… Ревик. Что такое?

Он покачал головой, стараясь продышаться.

Он не отпускал её.

Его зрение вновь помутилось.

Она кричала, звала его во тьме.

Она кричала и кричала…

Он не ощущал вокруг неё ничего, кроме тьмы. Он чувствовал, какой потерянной она была. Она не могла его найти, но Ревик ощущал, как она плачет и зовёт его. Она кричала, искала его, вкладывала в это всю свою суть, но лишь ударялась о клетку света, который душил и подавлял её. Этот свет был темнее всего, что он когда-либо ощущал от Шулеров или Галейта.

Этот свет струился, как змеи, душил её.

Этот свет ненавидел её, презирал, желал её смерти…

Адреналин выплеснулся в его организм, отчего стало невозможно стоять на месте. Каким-то уголком сознания Ревик почувствовал, что другие видящие столпились вокруг него, удерживают его на месте, согревают его своим светом, пытаются успокоить.

Он пихал и отталкивал их aleimi с дороги, силясь остаться с ней…

Она снова закричала, зовя его, и в этот раз Ревик не сумел сдержаться.

Он издал сдавленное рыдание, стиснув руки того, кто стоял перед ним. Он ощущал её отчаяние, печаль столь огромную, что он даже не мог прочувствовать её всю. Она плакала, и он плакал вместе с ней, ощущая такое опустошение, какого никогда в жизни не испытывал.

Он стискивал её в этом пространстве, желая, чтобы она почувствовала его, знала, что она не одна. Он не мог до неё дотянуться. Не мог… такое чувство, будто их разделяла толстая стеклянная панель, находившаяся с её стороны и не впускавшая его.

Ревик поймал себя на мысли, что уже поздно, что они уже практически трупы, и он мог лишь убедить её, что она не одна…

Ладонь ударила его по лицу со здоровой стороны. Сильно.

Достаточно сильно, чтобы на глаза ещё сильнее навернулись слёзы, но он едва это ощутил.

– Где она? – рявкнул голос. – Ненз! Где она?

Ревик постарался ответить, хоть подумать.

Он опять начал теряться в этой тьме, слыша её крики. Он издал очередное сдавленное рыдание. Рука снова ударила его, ещё сильнее, вернув в реальность настолько, что перед глазами проступили очертания крупного тела.

– Ненз! – рявкнул голос. – Где она?

Ревик постарался пробиться сквозь тьму, ища ориентиры, хоть что-нибудь, что имело для него смысл. Затем он ощутил её. Не свою жену – ту, другую. Она улыбалась ему из той чёрной дыры, и в те несколько секунд ему хотелось убить её, как никого в его жизни.

Когда он наконец заговорил, его слова прозвучали натужным хрипом, едва различимым даже для его собственных ушей.

– Сан-Франциско, – произнёс он. – Они везут её в Сан-Франциско…

– Ты уверен, брат? – жёстко спросил голос.

Ревик поднял взгляд и осознал, что смотрит на Врега, который держал его так же крепко, как и Джон. Сзади Джораг гладил его по спине, а с другой стороны в него вцепились Оли и Ниила.

– Ненз! – рявкнул Врег.

Ревик повернул голову. Он постарался дышать.

– Да. Сан-Франциско.

– Ты абсолютно уверен? – повторил Врег. – Ты уверен, что она будет там? Они ещё не могли туда добраться, – он сверился с часами, хмуро поджав губы. Но другую ладонь он не убирал от Ревика, крепко стискивая его руку. – Это может быть обманный манёвр, брат. Уловка. Ты уверен, что они не посылают тебя в ложном направлении?