Текст книги "Война (ЛП)"

Автор книги: Дж. С. Андрижески

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 41 страниц)

Старик кивнул, его лицо оставалось лишённым выражения.

– Его можно переманить? – вежливо спросил он.

Слегка подпрыгнув и опешив, она подняла взгляд.

– Переманить?

Пожилой видящий показал одной рукой утвердительный жест.

– Если ты думаешь, что существует хоть отдалённая вероятность, пожалуйста, скажи мне, дражайшее сердечко, – он нахмурился, всё ещё проницательно наблюдая за ней. – Я с радостью пересмотрю свои планы на его будущее. Особенно в свете твоих явно нежных чувств к нему.

Когда Касс нахмурилась ещё сильнее, открыв рот, чтобы запротестовать, он поднял ладонь и улыбнулся с нежностью.

– Не отрицай этого, моя дорогая. В этом нет необходимости. Я бы с удовольствием попробовал такой вариант, пока не пришлось разобраться с ним более радикально. По правде говоря, я чувствую себя немного дураком из-за того, что не рассмотрел такой вариант ранее. Брат Балидор – ценный видящий. Всегда жаль убивать тех, кто так ценен среди нашей расы.

В глазах старика сверкнуло едва заметное понимание.

– Возможно, тебе бы и самой не помешал такой видящий, Война Кассандра? Среди твоих советников? – улыбка в его глазах коснулась и его губ. – …Возможно, во многих смыслах? Надо отметить, он весьма привлекателен по меркам братьев-видящих.

Переведя взгляд на него, Касс тихо фыркнула, закатив глаза.

– Ну, если тебе нравятся старики, – сказала она, улыбнувшись, и прищёлкнув языком.

– Многие из наших сестёр предпочитают более зрелых видящих. Ты не из их числа?

Когда она подняла голову, наградив его отчасти изумлённым взглядом, его улыбка сделалась ещё шире.

– Что-то там, связанное с их искусным владением светом, мне так говорили, – произнёс он, делая грациозный жест одной рукой. – И что это делает с их способностями, в части тех навыков, которые имеют отношение к физической близости. Я слышал, как немало наших сестёр весьма красноречиво высказывается на эту тему.

Касс открыто рассмеялась, качая головой. Показав на него ножом, она улыбнулась шире.

– Ах ты грязный старикан.

Он ответил кривой улыбкой.

– Всего лишь забочусь о своей любимой племяннице, уверяю тебя, – он поднял ладони, и по его лицу прошла рябь от мерцающего света свечей. – Ибо на что же я гожусь, моё дорогое сердечко, если я не в состоянии сделать счастливой прекрасную Войну Кассандру?

Она снова щёлкнула языком, уже резче, но в то же время с весельем.

Посмотрев в окно на город, она нахмурилась мгновение спустя, наблюдая, как молния полыхает и освещает тёмные облака, отражается в окнах небоскрёбов.

– Ты хочешь сделать меня счастливой? – она нахмурилась, по-прежнему не отводя взгляда от тёмного горизонта. – Позволь мне пойти, дядя. Позволь мне сделать это. Вот это сделает меня счастливой.

Воцарилось молчание.

В это время пожилой видящий лишь смотрел на неё своими бледно-золотистыми задумчивыми глазами.

Он не ответил на её слова.

И всё же что-то в его выражении убедило её, что он думает над этим.

Ловко подбрасывая нож и пиная основание дивана каблуком, она наблюдала за лицом старика и слушала, как поскрипывали её кожаные брюки от того, что она раскачивала ногой.

Пока что, говорила она себе, достаточно того, что он думает об этом.

Глава 19
Пентхаус

Я извивалась в его руках, пытаясь высвободиться, но он лишь крепче сжал свою хватку.

– Теперь ты можешь меня поставить, – сообщила я ему, раздражённо выдохнув и скрестив руки на груди. – Думаю, можно с уверенностью предположить, что после этого маленького представления никто за нами не последует.

Он посмотрел на меня, и на его лице всё ещё оставалось то царственное выражение.

– Нет, – сказал он.

– Нет? – я невольно улыбнулась. – Серьёзно? Люди смотрят, муж, – сказала я, поглядев по сторонам.

Он укоризненно щёлкнул языком и шутливо-неодобрительно поджал губы.

Мы уже проделали большую часть пути до лифтов, так что я сдалась, изо всех сил стараясь игнорировать взгляды видящих и людей, пока мы проходили мимо. Когда мы добрались до лифтов, Ревик кивнул в знак приветствия человеку, который тоже остановился и уставился на нас с откровенным шоком, видимо, узнав наши лица.

Ревик кивком головы показал на кнопку вызова лифта.

– Ты не окажешь услугу, кузен? – вежливо спросил он, словно каждый день носил на руках чумазую женщину в бронированной экипировке и ботинках с коростами грязи.

Слегка выпучив глаза, мужчина поколебался целую секунду, затем дёрнулся вперёд и указательным пальцем ткнул в кнопку.

– Спасибо, – ответил Ревик, опять вежливо склонив голову.

В этот раз я не сдержалась. Я расхохоталась в голос.

Человек посмотрел на меня так, будто я отрастила рога, но лишь сделал шаг назад, продолжая пялиться.

Ревик сохранял рожу кирпичом, пока мы проходили через первые открывшиеся двери.

Как только мы оказались в кабине лифта, он наклонился, обнимая меня и поднося к пронумерованным кнопкам на стене, и подождал, пока я нажму кнопку шестьдесят третьего этажа. Я сумела найти её, хоть и наполовину висела вниз головой, и тянулась через своё плечо.

Я ткнула в кнопку пальцем.

Когда загорелась панель безопасности, я прижала к ней большой палец. Я знала, что они усилили меры безопасности в сканерах. Они не только читали мою ДНК и отпечаток пальца, но также подтверждали, что я жива, в сознании и не «пребываю в весьма бедственном положении». Проверка того, жива ли я, казалась мне смешной в духе чёрного юмора (и вызывала образы того, как мой отрезанный большой палец лежит в чьём-то кармане). Я вынуждена была надеяться, что они не сделали настройки настолько чувствительными, что ускорившееся сердцебиение что-нибудь спровоцирует.

Когда свет погас, двери закрылись, и я облегчённо выдохнула.

Ревик снова прижал меня к своей груди.

Я обвила руками его шею и посмотрела ему в лицо. Когда он не взглянул на меня в ответ, я осознала, что изучаю его выражение так пристально, что Ревик покраснел, реагируя на мой взгляд, и его свет обвился вокруг меня тесными кольцами.

– Врег не совсем ошибается, – сказала я ему. – Ты и правда немножко варвар. Может, тебе стоит отрастить волосы подлиннее, – я потянула за пряди, покрыв поцелуями его подбородок. – Начать носить ожерелья из человеческих зубов.

Он вздрогнул, бросив на меня взгляд, полный неверия, затем рассмеялся, увидев моё выражение.

– Нет, – ответил он, целуя меня. – Мне надо стричься коротко. Маскировка.

– Она не работает, – сообщила я ему.

Я целовала его горло, ощущая привкус соли, а почувствовав его реакцию, легонько пососала. Его aleimi обвился вокруг меня, сделавшись почти физически осязаемым, когда я не остановилась. Как только я подняла голову, Ревик поцеловал меня в губы, и его руки стиснули меня так крепко, что буквально вжали мои рёбра в его грудь.

Большую часть оставшейся поездки мы целовались.

Я чувствовала, как меняется его свет, пока пыталась перевести дух между поцелуями. Его руки, обнимавшие меня, оставались напряжёнными, но в остальном он расслабился, прислонившись к дальней стене кабины лифта и издав низкий стон, когда наши поцелуи сделались крепче.

К концу я уже упиралась в стену лифта, прижималась к нему, а другой рукой крепко обхватила его за шею. Когда на нужном этаже наконец-то раздался сигнал, моя кожа уже была разгорячённой, как и его.

– Да что с тобой? – пробормотала я, когда двери открылись.

Ревик не ответил, лишь крепче стиснул меня, широкими шагами устремляясь вперёд по коридору. Я ощущала, как он сдерживает свой свет – в его разуме прокатывались образы и жёсткие вспышки света. Я чувствовала, что он вспоминает, как мы проснулись после той недельной гибернации, и его боль внезапно усилилась.

Я почувствовала, как он подумывает остановиться прямо здесь, в коридоре, но вместо этого он прибавил шагу, сокращая расстояние, отделявшее нас от двери нашей комнаты.

– Серьёзно, – я прикоснулась к его лбу пальцами, поразившись жару, который исходил от его кожи. – Ты в порядке? Я же не настолько тебя обделяла, нет?

– Да, – сказал он.

Когда Ревик взглянул мне в лицо, его улыбка получилась напряжённой. Его пальцы копошились под пальто, пока он не вытащил ключ-карту. Я не видела, чтобы он останавливался у стойки регистрации, так что это тоже меня поразило.

– Бардо дал её мне, – объяснил Ревик. – …официант. Я попросил его об этом.

Акцент в его голосе усилился, когда он уставился на замок. Он моргнул, нахмурился, и я осознала, что его радужки светятся.

– Он принёс её, пока ты разговаривала с Джунте. Поэтому ты не видела, – Ревик сунул карту мне в руки, издав очередной низкий звук. – …Открой бл*дскую дверь, Элли.

Я забрала у него карту, всё ещё беспокоясь и всматриваясь в его лицо, пытаясь сосредоточиться, когда он начал покрывать поцелуями мою шею. Вставив карту в слот безопасности справа от двери, я снова приложила большой палец к панели.

Через несколько секунд раздался щелчок. Свет сделался зелёным, и я надавила на ручку, толкнув дверь.

– Ты мог бы поставить меня, знаешь, – сказала я, поймав дверь прежде, чем та успела закрыться обратно. – …Быстрее было бы.

Ревик покачал головой, пинком открыл дверь и перенёс меня через порог.

– Нет. Я так и не сделал этого… той ночью. Я же должен был, да? Не думаю, что сделал это… Я был mak rik’ali от тех тортов, которые испекла Тарси.

Я рассмеялась, обхватив ладонью его шею сзади.

Mak rik’ali переводилось с прекси на английский примерно как «поехавший мудак».

Я сообразила, что он говорит о человеческой традиции переносить невесту через порог. Весело прищёлкнув языком, я улыбнулась.

– Старомодный ты мой, – пробормотала я, легонько потянув его за волосы.

Я окинула взглядом номер, изумившись тому, как идеально всё выглядело. В отличие от двух лобби внизу, пентхаусные апартаменты казались почти идентичными тому, как я запомнила их перед отъездом из Сан-Франциско.

Но кто-то явно недавно прибрался здесь.

Я практически уверена, что мы позавтракали здесь в последнее утро перед тем, как сесть на самолёт до Калифорнии. А ещё в центре стола стоял огромный букет свежих цветов – странная, вполне в духе видящих комбинация из подсолнухов, тёмно-зелёного папоротника, ветвей ивы и белых роз.

Шторы тоже были раздвинуты, открывая вид на штормовое небо и проливной дождь, который почти затмил вид на парк.

Когда я взглянула на Ревика, он смотрел только на меня. Его лицо раскраснелось, глаза странно искрили золотисто-зелёным светом, который сделался лишь ярче во тьме, струившейся через окна.

– Разве ты меня не хочешь, Элли? – спросил он.

Боль шокировала мой свет. Я почувствовала себя так, будто он меня ударил.

Вспомнив о Менлиме и о том, что случилось в той конструкции в Аргентине, я крепче стиснула его.

– Малыш, серьёзно… ты начинаешь меня пугать. С тобой всё хорошо?

Произнося эти слова, я просканировала его, проверяя на чужие зацепки, любой незнакомый резонанс в его свете, да что угодно, что исходило не от него. Я ничего не нашла, и Ревик открылся, позволяя мне посмотреть, и даже послал мне импульс заверения.

– Я в порядке, – он поцеловал меня в щеку, затем в шею. – Я в порядке, Элли. Обещаю.

Когда я отключилась, он уже нёс меня к дивану. Он поставил меня на ноги перед сиденьем, а сам встал между мной и камином.

Кто-то и камин уже разжёг.

Теперь Ревик опять пристально смотрел на меня, и его глаза светились странными импульсами.

Я взглянула на диван, затем вновь на него, ощутив его намерение. Подойдя к нему, я обвила руками его талию и прижалась всем телом.

– Разве ты не хочешь сначала принять душ? Я практически уверена, что воняю… даже если не считать блевотобуса.

Он покачал головой.

– Нет, – произнёс он. – Элли… сними свою одежду.

Поколебавшись долю секунды, я начала расстёгивать оставшиеся крепления на своём бронежилете. Сняв его, я бросила жилет на пол. Ничего не дожидаясь, я принялась за свою рубашку, расстёгивая пуговицы, но не отводя взгляда от Ревика.

Что бы ни происходило с ним, это влияло и на меня тоже… и довольно сильно, осознала я, как только попыталась отделиться от его света.

Я пыталась успокоить свой свет, чтобы компенсировать, а может, просто замедлить его. Теперь, когда я по-настоящему смотрела на него и на его свет, я задавалась вопросом, может, это неверный подход – для нас обоих.

Я начала расстёгивать ремень на своих армейских штанах, и его свет испустил очередной импульс жара. Я выдернула ремень из шлёвок вокруг моей талии, и его пальцы скользнули в мои волосы, дёрнув их. Другой рукой Ревик обхватил мой затылок и потянул за тесьму, которой я завязала волосы в заплетённый хвостик. Избавившись от тесьмы, он принялся расплетать косичку.

– Разве ты не собираешься снять свою одежду? – мягко спросила я.

Ревик продолжал возиться с моими волосами, пока я расстёгивала свои штаны.

– Нет, – он посмотрел мне в лицо. – Я хочу, чтобы это сделала ты, Элли.

Ощутив в моём свете очередной укол реакции, я сдёрнула бронированные штаны вместе с трусиками, затем стащила свою удлинённую рубашку через голову. Ревик отпустил меня ровно настолько, чтобы я смогла её сбросить, затем сразу же ухватил меня за бёдра, как только я швырнула одежду на пол.

К тому времени, когда я расстегнула лифчик и добавила его к куче, я уже едва могла видеть сквозь исходившую от него боль. Она как будто душила мой свет, окружала меня с физической силой.

Ощутив там агрессию, сплетавшуюся со всем остальным, я удивилась тому, что вопреки этой эмоции он брал на себя пассивную роль. Когда это чувство усилилось, мне пришло в голову, что возможно, причина именно в этом. Зная Ревика, он не доверял себе.

Может, он беспокоился, что сделает мне больно.

– Да, – грубовато отозвался он, за бедра привлекая меня ближе. – Врег и Балидор… они правы. Они правы по поводу того, что я делал, – он посмотрел на меня, на мгновение стиснув челюсти. – Думаю, это лучше сделать тебе. В первый раз, во всяком случае.

Я кивнула, подавляя реакцию на очередной завиток его света. Я начала расстёгивать его бронежилет, мои пальцы неуклюже, но всё же работали примерно в одном направлении.

– Ты хочешь сделать это на диване? – тихо спросила я.

Его глаза остекленели ещё сильнее.

– Да, – его пальцы крепче сжались на моём бедре. Другая рука поднялась к моим волосам и вцепилась в них.

Я чувствовала, как Ревик притягивает меня, побуждая поговорить с ним.

– Расскажи мне о той ночи, – сказала я, все ещё сосредоточившись на его одежде. – Ты сказал, что приводил меня сюда, верно? После того, как я поцеловала тебя в клубе. До того, как ты подошёл ко мне в Сан-Франциско, – стащив его бронежилет с плеч, я позволила ему упасть на пол. – Ты говорил, что мы целовались здесь. Ты говорил, я хотела, чтобы ты трахнул меня, но ты этого не сделал.

Его боль усилилась до такой степени, что я стиснула его рубашку.

После очередной паузы я закончила расстёгивать и её, стащила ткань по его рукам, затем дёрнула липучку плечевой кобуры, которую носил Ревик, сняла её обеими руками и аккуратно положила оружие.

– Ты расскажешь мне об этом? – мягко попросила я его.

– Я хотел тебя, – Ревик покачал головой, прикрыв глаза на несколько секунд. – Я хотел тебя месяцами… может, к тому времени даже годами, – когда я стащила вторую кобуру, которую он носил на поясе, Ревик издал низкий звук. – Когда я сказал тебе «нет», ты ответила, что тебе этого хочется. Я говорил, что не смогу остановиться, если мы будем продолжать в том же духе, а ты заявила, что тебе всё равно.

Его пальцы до боли сжались в моих волосах, когда я начала расстёгивать его ремень.

– Бл*дь, Элли, – он закрыл глаза, и из его света вышел очередной завиток боли. – Ты открыла свой свет. Я ощущал в тебе боль… я ощущал её и в баре, когда ты в первый раз поцеловала меня, перед Джейденом. Тогда я был так близок к тому, чтобы забрать тебя с собой домой. Мне пришлось выйти на улицу, чтобы убраться от тебя. Я хотел трахнуть тебя прямо на том долбаном баре. Я хотел выбить из него все дерьмо…

Почувствовав, как нарастает его злость на Джейдена, я деликатно повернула его разум обратно.

– Так почему ты нас остановил? – спросила я, потянув за его свет и закончив расстёгивать ремень под кобурой. – Здесь, я имею в виду. Почему ты не переспал со мной?

Теперь, раздев его по пояс, я подняла взгляд, изучая подтянутые мышцы его тела, замечая, как эти мускулы напрягаются, пока он избегал моего взгляда. Мои пальцы помедлили с раздеванием ровно настолько, чтобы пробежаться по татуировке на его руке – ободок текста о нас, хоть он и сделал его за полвека до моего рождения.

Мои пальцы бродили по очертаниям костей и мышц, спускаясь к его бёдрам, лаская низ его живота, ощущая, как он вздрагивает, пока я позволяла ладони изучать его кожу.

– Ревик? – когда он не перевёл взгляд, я нежно поддела его своим светом. – Почему ты не попросил меня о сексе?

Он покачал головой, его пальцы продолжали гладить меня по волосам, запутываться в них.

– Мы не могли, – хрипло произнёс он. – Я не мог. Мне уже вынесли предупреждение. Они уже сказали мне оставить тебя в покое… и не раз. Они угрожали разлучить меня с тобой. И я не знал, что это сделает с тобой. Я говорил тебе об этом. Я сказал тебе большую часть.

Ревик издал очередной низкий звук, когда я закончила расстёгивать его штаны.

– Я ещё мало что сделал с твоим светом, Элли. Мы провели тесты, чтобы подтвердить, кто и что ты такое, но я ещё ничего не пробудил. Я боялся, что наврежу тебе. Я уже повлиял на твой aleimi, просто целуя тебя. Ты спросила меня о боли разделения.

Его боль усилилась, когда он произнёс это. Подняв взгляд, я увидела, что он смотрит на мои губы.

– Я спросила тебя о боли? – удивилась я. – И что ты мне сказал?

– Я спросил, чувствовала ли ты это ранее… с кем-либо. С Джейденом, – Ревик крепче стиснул мои волосы. – Ты сказала, что нет. Ни с кем. Даже с этим придурком…

– Но ты не стал просить меня о сексе? – ласково перебила я, отвлекая его разум от Джейдена, гладя его по рёбрам. – Ты же хотел, верно?

Ревик издал звук, почти похожий на смех.

– Да, я хотел. Я подрочил раз пять после того, как доставил тебя обратно в твой отель. Я нанял недобровольную… ту, с которой ты подружилась накануне, – ощутив, как я вздрогнула, Ревик привлёк меня поближе. – Она прекрасно знала, почему именно я пришёл… думаю, она мне сочувствовала. С другой стороны, она тоже тебя хотела, так что, может, ей это доставляло удовольствие.

Ревность выплеснулась из его света. Должно быть, он ощутил, что я тоже начинаю отстраняться, потому что его руки сжались крепче.

– Элли. Ты не понимаешь… я был влюблён в тебя. Думаю, к тому времени я это даже понимал. Я пошёл к недобровольной после того, как ощутил тебя с ним на следующее утро, – он нахмурился, стиснув зубы. – Клянусь, на каком-то подсознательном уровне этот сукин сын знал. Он знал и метил свою территорию.

Покачав головой, Ревик выдохнул, словно выбрасывая это из головы.

– Я не мог отстраниться, в моём свете было слишком много тебя. Я не мог не видеть это. Поверь мне, я не хотел это видеть… тогда, – от него спиралями исходила боль, злость, ещё больше ревности. – Если честно, я хотел вернуться в тот чёртов отель, стащить его с тебя… но я не мог. Вместо этого я трахал её с тобой в моём свете.

Я кивнула, но ощутила, как в горле встал ком.

– Я понимаю, – произнесла я.

Я понимала. Почти.

Я ощутила, как ревность ещё жарче пылала в его свете, смешиваясь с тем тёмным чувством, которое могло быть стыдом. Ревик покачал головой, стиснув зубы перед тем, как продолжить.

– Я даже продумал логистику того, чтобы вытащить тебя раньше, вопреки приказам Совета, – его руки обхватили мои бёдра. – Я бы похитил тебя, как бы я ни оправдывал это в своих глазах. Они бы пришли за нами. Они бы пришли за мной. Шулеры наверняка увидели бы это, поскольку твой свет реально вспыхнул. Затем я бы оказался в бегах от обеих сторон… с видящей, которая даже не знала, кто она. Я бы подверг тебя огромной опасности.

Я стащила его брюки до конца. Проследив пальцами клановую татуировку в его паху, я скользнула ближе к нему, когда Ревик обнял меня рукой за плечи.

– Хотелось бы мне помнить это, – сказала я наконец, подняв на него взгляд.

Моя ладонь снова скользнула по татуировке, и он прижался ко мне всем телом. Я упёрлась рукой в его грудь, останавливая его. Затем оттолкнула назад, чтобы иметь возможность подольше посмотреть на него.

Когда он подчинился, я погладила его ладонью по груди, прослеживая его мышцы до рёбер. Теперь его глаза светились ещё ярче. Мгновение спустя я обхватила ладонью его эрекцию, и его руки ожесточённо сжались.

– Боги… Элисон, не надо.

– Как бы ты объяснил это? – я пристально всматривалась в его глаза, когда его тело напряглось ещё сильнее. – Ты об этом успел подумать?

– Ты знала, что я видящий, – его слова сделались отрывистыми между вдохами. – Я сказал тебе об этом.

– То есть, ты бы попытался пойти со мной до самого конца?

– Я бы спросил.

– Ты бы спросил?

– Я бы попытался, – поправился он. – Я бы использовал свой свет… я бы попытался, Элли.

– Хочешь сказать, ты бы попытался сделать так, чтобы я этого захотела?

– Да, – его пальцы глубже вплелись в мои волосы, притягивая мои губы к его рту, но я опять его остановила. Ревик застонал. В этот раз исходившая от него боль заставила меня вцепиться в него.

– Ты начал это, – напомнила я ему. – Хочешь, чтобы я остановилась?

– Нет, – сказал он.

Его сопротивление быстро померкло. Покорность в его свете лишь усилила мою боль. Ревик потянул меня за руку, посылая вопрос с импульсом света. Он хотел, чтобы я пошла с ним к дивану. Я позволила ему утянуть меня в том направлении, ощутив, как из его света выплеснулась волна жара, когда мои пальцы приблизились к тому узлу нервов под его нижними рёбрами.

Он убрал мою руку с его спины.

– Ты хочешь, чтобы я сделал тебе больно? – его голос сделался отрывистым, огрубевшим от боли. – Элли… не заходи сейчас слишком далеко. Я серьёзно.

Когда я лишь продолжила массировать его, его мышцы расслабились, затем снова напряглись.

– Ты обещала, что покажешь мне, – сказал Ревик более сдержанным тоном. Когда я продолжила прикасаться к нему, он прикрыл глаза на несколько секунд. – Как ты вообще нашла у меня эту штуку? Я думал, у меня её нет, – он издал тихий хрип, когда я подобралась ближе, и его ладони обхватили мои плечи. – Боги, Элисон… скажи мне.

Чувствуя, как он притягивает меня, прося ответа, я опустошила свой разум – по крайней мере, от деталей. Подняв взгляд, я почувствовала, как его боль изменилась, окрасившись ощутимой дозой ревности. В этот раз она была такой тёмной, что я вздрогнула. Его глаза и тон голоса похолодели.

– Дитрини, – произнёс он.

Я наблюдала за ним, держа свой свет осторожно.

– Да, – я продолжала присматриваться к нему, стараясь смягчить ожесточившиеся участки его aleimi. – Ревик. Успокойся.

Боль змеилась от него.

Он кивнул, и его ладони на моих плечах и шее сжались.

Его глаза оставались суровыми как стекло, пока я массировала его спину. Ревик смотрел мне в глаза достаточно долго, чтобы я увидела – он борется с этим. Однако та злость продолжала виться вокруг его света, и я услышала её в его голосе, когда он, наконец, заговорил с выраженным акцентом.

– Ты мне покажешь? – грубовато спросил он. – Ты сказала, что покажешь.

Всё ещё оценивая его лицо, я положила ладонь на грудь Ревика и толкнула его, послав импульс сесть. Он опустил свой вес на диван, и я ощутила в нём боль, хоть она и сплеталась с той злостью, путая всё, что исходило из его света.

Я забралась к нему на колени, оседлав его.

Ревик закрыл глаза, когда я устроилась на его бёдрах, а затем принялась гладить тату на его руке, водя пальцами по самой первой наколке, которую он мне показал – буквой Н[8]8
  H от англ. Human – человек.


[Закрыть] и штрих-кодом на внутренней стороне руки. Когда я влила свет в свои пальцы, притягивая его – его руки, его грудь, его горло, всюду, где я чувствовала в нём напряжение этой огрубевшей злости – Ревик издал полураздражённый хрип, сопротивляясь мне своим aleimi.

Я ощутила от него очередной прилив ревности, увидев мельком лицо Дитрини на той лодке в Сан-Франциско. В этот раз я видела, как Ревик пинает его, ломает ему челюсть, сворачивает шею.

Я подождала, пока образы не померкли.

Гладя его по груди, я посылала ему тёплые, успокаивающие импульсы света. Ещё через несколько секунд я почувствовала, как он опять расслабляется и притягивает мой свет.

– Покажи мне, – произнёс Ревик, и тон сделался более раскаивающимся. – Пожалуйста, жена. Ты обещала.

Я подвинулась глубже на его коленях, скользнула ладонями вниз по его спине. В этот раз я сосредоточилась на его левом боку, под самым нижним ребром, в нескольких дюймах от позвоночника.

– У нас эту штуку сложнее найти, – сказала я, покрывая поцелуями его подбородок. – Наверное, поэтому никто не нашёл её на тебе, – я ощутила его напряжение, когда Ревик запрокинул голову и положил затылок на спинку дивана. – Это довольно далеко от поверхности нашей кожи, так что тебе нужно использовать свой свет, нащупать это…

Говоря, я нашла это место, и Ревик вскрикнул, вцепившись руками в мою спину. Направив свет в свои пальцы, я сильнее надавила на находившееся там скопление нервных окончаний, и крик превратился в протяжный стон, исходивший из глубины его груди.

Я почувствовала, что он уже на грани оргазма, и стиснула вокруг него свой свет, останавливая его. Ревик издал низкий звук, резко дёрнув меня к себе.

– Бл*дь, ты реально меня убиваешь, – выдавил он, закрыв глаза. – Все эти мужики, помешавшиеся на тебе, и мой собственный свет, чёрт подери…

Стиснув зубы, он заставил себя замолчать.

Затем его руки оказались на мне, на той же части моего тела.

Его пальцы ловко двигались по мышцам, коже и костям. Я чувствовала свет в его руках, пока он читал меня, искал то, что делала я. Когда его пальцы нашли то же место на мне, я невольно выгнула спину и вцепилась в его ладонь.

– Подожди, – выдавила я. – Подожди… пожалуйста. Ни один из нас не продержится долго, если ты это сделаешь.

– Мне пох*й, жена, – пробормотал он, покрывая поцелуями моё горло.

Но я ощущала в его свете довольную искру.

Я издала хриплый смешок, когда Ревик крепче стиснул меня, но я опять оказалась в его свете, пытаясь добиться, чтобы он убрал шип, используя весь свой свет, чтобы дёрнуть его. Когда Ревик понял, чего я хочу, он расслабился на диване, продолжая ласкать мой бок.

Он притянул меня для поцелуя, и к тому времени, когда я заставила его тело убрать шип, мы оба вспотели, и Ревик снова стонал, дёрнув мои бедра так, чтобы расположить их над своим членом. Когда я опустилась на него, его рука стиснула мою спину. Через считанные секунды я напряглась, чтобы не утратить контроль, и притянула его ещё сильнее.

– Это иначе, – выдавила я. – …Ты ощущаешься иначе. Для тебя это тоже по-другому?

Его веки опустились. Ревик схватил меня за бёдра и изменил угол проникновения, входя ещё глубже физически и окутывая своим светом. Он оплёл вокруг меня какую-то часть его aleimi – ту же часть нас обоих, которую я всегда видела как два извилистых хвоста.

Боль затмила всё перед моими глазами.

Когда я вновь сумела видеть, мы двигались вместе, и Ревик застонал, дёрнув меня к себе и входя до упора. Я осознала, что он хочет удлиниться, и остановила его, крепче стиснув его свет в своей хватке.

Он издал низкий рык раздражения, а затем его пальцы нашли то местечко на моей спине, впились в нервный узел. Он влил в меня столько света, что я издала надломленный крик.

Я невольно кончила, и Ревик застонал ещё громче, удлиняясь во мне; я ощутила очередной прилив той эмоции, которую я ощутила, пока мы поднимались в лифте. Его глаза засветились ещё ярче, когда он замедлился ровно настолько, чтобы опять вдавить пальцы в мой бок.

Я снова кончила – в этот раз ещё более бурно.

Когда я пришла в себя, Ревик наблюдал за мной, и в выражении его лица сквозила боль. Всё ещё тяжело дыша, я убрала от себя его руку, пока он не сделал этого снова.

– Ты злоупотребляешь своей новой игрушкой, – проинформировала я его.

Он расхохотался, весь вспотевший, и прислонился лицом к спинке дивана.

В какой-то момент Ревик притянул меня к себе. Его накрыло воспоминанием о том, как я лежала на этом диване ранее, как он ощущал во мне боль, когда я открыла свой свет. Удерживая меня одной рукой, он опять впился пальцами в мой бок, и его глаза засветились ярче. Он вложил больше света в свой член, заставив меня вновь утратить контроль.

В этот раз его боль врезалась в меня с такой силой, что я не смогла дышать.

Я обхватила Ревика ногой, пока он продолжал удерживать меня на месте. Он снова и снова массировал тот узел нервов, пока мой свет не превратился в жидкость, пока я не утратила всякое понимание того, где нахожусь.

Я почувствовала, как он в какой-то момент окончательно потерял контроль, но продолжал крепко держать меня, всматриваться в моё лицо и удерживать в этом потерянном, жидком состоянии.

Когда я пришла в себя, Ревик содрогался надо мной, его глаза сделались поразительно яркими от света, а тело двигалось совершенно непроизвольно. Я ощущала в нём любовь, прилив жара, который сложно было прочувствовать во всей его необъятности. Несколько долгих минут я могла лишь лежать там, пытаясь осмыслить всё то, что чувствовала в его свете. Ревик в это время целовал меня, притягивал, прося ласки, всего, что я готова была ему дать, и эта тяга сделалась такой сильной, что я едва сдерживала слёзы.

Я ощутила от него очередной прилив боли, почти-неверие, что это я с ним, что это моё тело обвилось вокруг него.

Когда это превратилось в очередную эрекцию, я издала сдавленный смешок.

Я засмеялась ещё сильнее, увидев образы, которыми сопровождались его мысли.

– Вот теперь ты захотел в душ? – я улыбнулась, убирая волосы с его лица. – Вот теперь ты решил, что от меня пахнет рвотой…?

– Совсем немножко, – сказал Ревик, улыбаясь в ответ.

Его свет по-прежнему оставался таким мягким, что я не могла перестать прикасаться к нему. Я крепче обхватила его талию ногой, когда Ревик поудобнее устроился на мне. Он подпёр подбородок ладонью, глядя на меня сверху вниз.

– То, что мы оба будем пахнуть лучше – это лишь бонус, – сказал он. – На самом деле, мне просто нравится трахаться в душе. Мне нравится, как ты выглядишь, вся покрытая мыльной пеной… и я люблю, как ты возбуждаешься.

– Я это уже поняла, – произнесла я, ласково гладя его по боку. – Но сначала – ты собираешься сказать мне, что это было?

– Ты про какую часть?

Я рассмеялась, дёрнув его за волосы.

– Про тебя. Про часть с тобой. Твои глаза всё ещё светятся. Твой свет пребывает в сумбуре. Внизу ты пытался уговорить меня на групповой секс, а ты никогда прежде не пытался уговорить меня на что-то в плане секса, даже когда ты был Сайримном.