Текст книги "Война (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 41 страниц)
Глава 4
Humvee[2]2
Humvee (сокращение от англ. High Mobility Multipurpose Wheeled Vehicle – «высокоподвижное многоцелевое колёсное транспортное средство», читается «Хамви́») – американский армейский вседорожник, стоящий на вооружении в основном у ВС США, а также вооружённых сил, полицейских и иных служб некоторых других стран. Автомобиль обладает высокой проходимостью, пригоден к транспортировке по воздуху и десантированию парашютным способом.
[Закрыть]
Мы находились в движении. Наконец-то.
Наконец-то мы находились на грани действий, даже если на самом деле ещё ничего не сделали. Одно лишь движение ощущалось приятно. Это как минимум ощущалось как начало действия.
Мы по-прежнему находились в Нью-Йорке – в штате, не в городе.
Я могла бы не поверить в это, если бы кто-нибудь прислал мне просто снимки или даже показал через несетевые каналы. Мы покинули Олбани несколькими часами ранее и направлялись на юг, чтобы добраться до берегов Нью-Джерси, а оттуда, будем надеяться, отправимся на Манхэттен. Многие люди тоже ехали в том направлении.
Я гадала, знала ли хоть половина из них, куда они направляются.
В отличие от Сан-Франциско, где установили военный карантин и заперли всех заражённых людей в городе, Нью-Йорк, то есть Манхэттен, решил отгородиться от всех больных людей.
Оба международных аэропорта и три частных взлётно-посадочных полосы, расположенных в соседних городках, закрылись сразу же, как только эпидемия начала двигаться на восток от Лос-Анджелеса и Чикаго, как кустарниковый пожар на равнинах. Вскоре после этого вирус начал распространяться на север, скорее всего, от Майами и Мехико, где эксперты выдвигали теории, что он мог переметнуться из Кубы и Южной Америки.
Теперь всё воздушное передвижение над Нью-Йорком перекрыто на неопределённый срок.
Любой, кто осмеливался проникнуть в «безопасную зону», расстреливался гигантскими противовоздушными орудиями, которые торчали из вод Ист-Ривер и Гудзона, а также теми, которые были нацелены примерно в сторону Стейтен Айленд. Нагруженные лодки частной охраны патрулировали воды, охраняя периметр, который удерживало массивное органическое бинарное электрическое поле (ОБЭ), выставленное на максимальную мощность.
ОБЭ также отгораживало северную часть города от внешнего мира.
Подпольные каналы показывали изображения того, как это поле прорезало здания посередине, пересекало улицы Йонкерса, Маунт-Вернона и Нью-Рошелла, прямо возле Ван Кортланд Парк и Пелхэм Бэй. Конечно, они эвакуировали эти районы, но всё равно были потери среди мирного населения.
Эти поля могли чисто рассечь самолёт пополам – очевидно, и здания из кирпича и металла тоже – не говоря уж о человеке.
Мэр Нью-Йорк Сити, бывший командир спецслужб, отслуживший пять туров в войнах против Греции и Пакистана, ввёл в городе военное положение, как только сообщения о распространении вируса попали в новости. Он действовал так быстро, что на самом деле Балидор и остальная команда старших разведчиков подозревали, что его предупредили заранее.
Как минимум у него имелись детально проработанные планы на случай, сильно схожий с этим – в отличие от практически всех остальных городов в мире, которые столкнулись с тем же самым.
Мэр Нью-Йорк Сити также приказал, чтобы отрезали все источники воды извне и прекратили поставки еды.
Он перекрыл все мосты, заблокировал туннели взрывчаткой и бронированными танками, покрыл берега рек и порты со всех сторон минами и колючей проволокой. Он усилил и без того внушительную органическую сетку над самим Манхэттеном и добавил ещё более смертоносное ОБЭ-поле, которое вознеслось к небесам и образовало купол над всем городом.
Прежняя сетка изначально воздвигалась в основном для того, чтобы держать под контролем приливы Атлантики и защитить город от всё более агрессивных тропических штормов. Теперь в сочетании с новым ОБЭ, оно поджарит любого, кто приблизится на дюжину метров к официальной границе Манхэттена – это если их до этого ещё не пристрелила одна из систем безопасности в воде, воздухе или на земле.
Честно говоря, я начала задаваться вопросом, а не были ли созданы ОБЭ-поля именно на такой случай. Они появились из ниоткуда примерно год назад, а теперь распространились повсеместно.
Мы даже сами использовали одну из их версий на крыше отеля, где все мы жили в Манхэттене. Наша версия была разработана «Арк Энтерпрайзес», чтобы доработать версии «Чёрной Стрелы», но концепция осталась более-менее прежней. Из разговора с гендиректором «Арк» я знала, что они создали свой продукт отчасти для того, чтобы этой технологией пользовались не только человеческие международные корпорации, Мировой Суд да видящие-террористы под началом Салинса.
Как долго город сможет находиться в изоляции, никому неизвестно.
На Манхэттене, даже без восьми-десяти миллионов тех, кто ездил туда на работу и жил в соседних городках, предстояло прокормить чертовски много людей, учитывая, что центр Манхэттена занят отнюдь не сельскохозяйственными теплицами.
Судя по тому, что я видела по новостям, предыдущий мэр построил какой-то массивный резервуар с водой, а под самим городом находился агрегат очистки и опреснения воды на случай такой чрезвычайной ситуации, но похоже, никто не знал, сколько в городе еды.
Я невольно думала, как более богатые жители найдут способ решить эту проблему, как минимум на короткий период. Беднякам и среднему классу повезёт меньше, если только ситуация в городе не претерпела кардинальных изменений за недели нашего отсутствия.
Ревик, находившийся рядом, тихо хмыкнул в знак согласия.
Мы уже слышали, что после поднятия стен карантина в городе проводились зачистки.
Большинство из них проводилось под эгидой «удаления риска заражения», то есть, любого жителя с насморком могли счесть «риском для иммунитета» и силой изгнать, усадив на лодку и выписав билет в один конец до заражённой земли.
Опять-таки, я сомневалась, что богачи включались в такие зачистки.
И снова Ревик согласно хмыкнул рядом со мной.
Учитывая, насколько хорошо мэр оказался готовым к такому кризису, мы вынуждены были предположить, что несколько «избранных» Тени затаилось в Нью-Йорке.
Тень (загадочное существо, которое разработало и распространило смертоносный вирус) похоже, имел свои взгляды на то, кто из человеческой расы заслуживал жить. Новый вирус, который Центр Контроля Заболеваний (ЦКЗ) назвал «С2-77», похоже, был разработан так, чтобы уничтожить практически всех остальных.
Новостные каналы теперь называли его «Апокалиптической Чумой».
Определённый процент людей обладал иммунитетом, но этот процент был невообразимо мал, учитывая то, как быстро распространялся вирус, и как быстро он убивал заражённых. Если апокалиптической чуме позволят завершить своё шествие, то на всей планете может выжить каждый четвёртый, даже меньше. То есть, почти семь миллиардов людей погибнет.
Это также делало С2-77 самым смертоносным вирусом, почти в сто раз смертоноснее всего остального, если скорость распространения и 100 % смертность сохранится по всей планете.
Экстремальные погодные условия усугубляли ситуацию в последние несколько недель. Считалось, что эти условия также разносят вирус. Конечно, последние двадцать лет уровень воды поднимался из-за таяния ледников и всё такое, но в этом году всё стало ещё хуже. Штормы также не стихали, хотя сезон ураганов закончился. Вместо этого началась зима, принёсшая более холодные версии такой же разрушительной погоды.
Похоже, всё достигало какого-то критического пика.
Впервые силовые поля вокруг некоторых островов давали сбои. Также впервые некогда «спасённые» города и страны вновь оказывались под водой, даже в столь населённых и технологически продвинутых местах, как Япония и Лондон.
По словам Балидора, беспрецедентная сейсмическая активность усугубляла положение и также вызывала сбои силовых полей в нескольких местах.
Впервые в жизни я начала сомневаться в своих предположениях о том, что может вызывать такие ухудшения погоды. Я даже задавалась вопросами, вдруг чокнутые сторонники теорий заговоров на подпольных каналах правы, и кто-то нашёл способ сделать оружие из самой планеты. Всё действительно выглядело так, будто рост природных проблем ужасно удобно совпал по времени с распространением вируса.
Откуда бы ни взялись эти экстремальные погодные условия, муссонные бури и все более сильные ураганы проносились даже так далеко к северу, как, например, в Мэне – буквально в последние две недели. Схожие проблемы наблюдались на западном побережье, включая Лос-Анджелес, Сиэтл и Ванкувер.
И напротив, Техас и Мехико настолько пересохли, что там, наверное, вообще невозможно было бы жить, если бы не массивные подземные теплицы, выстроенные под большинством крупных городов. Эти зоны по-прежнему подвергались периодическому затоплению, а Галвестон вообще оказался стёрт с лица земли несколькими неделями ранее, когда отказало их сдерживающее поле.
Чистая вода становилась серьёзной проблемой по всему миру, даже в отрыве от угрозы заражения. Богатые прибрежные города имели высокотехнологичные аппараты опреснения, но материковые территории и бедные страны и континенты устроились далеко не так хорошо.
Ревик говорил мне, что уже ходят слухи о вторжении войск Непала, Индии, Пакистана, Монголии и Бутана, чьи отряды захватывали земли, чтобы отбить доступ к воде у Китая. Весь хребет Гималаев с обеих сторон теперь фактически превратился в военную зону из-за прав на воду, и напряжение росло с каждым днём.
Теперь, когда всё большее количество людей было вынуждено покинуть города и удалиться от побережья, чтобы избежать распространения вируса, проблемы водоснабжения станут ещё острее.
Мы понимали, что оскудение ресурсов должно быть частичной, если не основной причиной, по которой Тень и его люди убивали значительную часть человеческого населения. Всё определённо начинало выглядеть так, будто города с карантином функционировали как безопасные зоны, где его немногочисленные любимцы пережидали заражение.
Мы не получили новостей из самого города, поскольку по всей Америке заблокировали новостные каналы. Барьерные коммуникации мы свели к минимуму и шифровали, но, насколько нам известно, остатки Адипана и Семёрки по-прежнему находились на Манхэттене, притаившись в Доме на Холме, пятизвёздочном отеле на Централ Парк Саут.
Мы получили несколько обрывочных, похожих на слухи сообщений через канал, который поддерживал экстренное вещание – там утверждалось, что в городе продолжались беспорядки, люди дрались за воду, еду, бензин, электричество, пайки, жилье и всё остальное. Большинство этих беспорядков подавлялись брутальными мерами полиции Нью-Йорка и частных охранных фирм, которых наняли для помощи в распределении ресурсов.
Насколько мы также слышали, эти меры применялись не очень-то деликатно. Назвать это военным положением – эвфемизм; мы не раз встречали сообщения, предупреждавшие ньюйоркцев о том, что станет с теми, кого поймают на краже припасов.
Представители армии использовали выражения в духе «приговор приводится в исполнение немедленно», «отмена обязательного предупреждения» и «единоличное принятие решения», так что мы решили, что многих попросту пристреливали на месте или депортировали, если повезёт.
Военизированные группы, работавшие на тех же частных подрядчиков, охраняли еду и запасы воды, раздавали пайки раз в день, обычно с утра, начиная с рассвета. Эти склады с пайками, предположительно, существовали лишь в трёх местах по городу, так что люди ждали часами (очереди тянулись на много кварталов) для того, чтобы получить базовые средства для выживания.
Вдобавок к ресурсам, расположенным внутри города, армия Соединённых Штатов также оцепила электросеть, которая исторически использовалась Манхэттеном. Загадочным образом схожие ресурсы, похоже, не были доступны для электростанций в любой другой части штата или в большинстве районов страны. Конечно, у них всё равно случались перебои, в основном из-за того, что провода выкапывали и перерезали, но прошлую неделю они флаерами патрулировали линию пролегания кабеля, так что эти проблемы также сокращались.
Мы уже слышали истории о том, что люди запасают еду.
Мы также слышали отчёты об отрезании «территорий», некоторые защищались частными охранными фирмами, но другие наверняка управлялись синдикатами организованной преступности. Я полагала, что в этой смеси появилось несколько новых лиц – в городе воцарилась обстановка в духе «Повелителя Мух»[3]3
«Повелитель Мух» – роман Уильяма Голдинга, где несколько благовоспитанных мальчиков оказываются на необитаемом острове. Философская антиутопия о том, что может произойти с людьми, забывшими о любви и милосердии.
[Закрыть], и из-за этого активировались индивиды с психопатическими наклонностями.
Почему-то это расстраивало меня почти так же сильно, как сам факт заражения.
– Как мы вообще попадём внутрь? – пробормотала я.
Подозреваю, я говорила с ним отчасти для того, чтобы отвлечься.
Ревик смотрел мимо меня в окно, хмурился и не отвечал.
По выражению его лица я понимала, что он услышал если не все, то некоторые мои мысли.
Я также чувствовала, что он опять беспокоится о травме своего aleimi. Даже после нескольких недель в Олбани большинство повреждений в его световых структурах не было восстановлено. Я знала, что он в особенности беспокоится из-за утраты телекинеза, учитывая то, как легко мы можем оказаться в серьёзной ситуации, из которой придётся вырываться с боем.
К сожалению, по оценке Балидора и Тарси, структуры, которыми он пользовался для телекинеза, придётся восстанавливать дольше всего.
– 'Дори уже продумал всё? – спросила я, наблюдая за его лицом. – Наш план повторного вхождения?
В этот раз я пыталась отвлечь уже его.
Он посмотрел на меня. После небольшой паузы пожал плечами. Затем его взгляд пробежался по моему телу, и я увидела в его глазах другое выражение.
Я уставилась на него, немного опешив.
– Серьёзно? – переспросила я. – Как? Как ты можешь сейчас думать о таких вещах?
Он улыбнулся, обхватывая ладонью моё бедро и притягивая меня поближе.
Другой рукой он ласкал моё лицо и горло, и я ощущала медленную тягу там, в его свете. Его боль усилилась настолько, что я понимала – она настоящая. Может, он использует эту боль, чтобы отвлечь меня или не дать смотреть в окно Humvee, но это не было чем-то полностью выдуманным.
– Ты невозможный, – сказала я, невольно рассмеявшись. – Или настоящий психопат, я не уверена, что из этого правда.
Врег, сидевший по другую сторону, грубо ударил Ревика ладонью по плечу. Этот удар не был полностью шутливым.
– Прекрати, – прорычал экс-Повстанец. – Серьёзно. Я сейчас не в настроении для этого.
Ревик медленно повернулся и с невозмутимым выражением вскинул одну бровь.
Врег нахмурился в ответ.
– Ты реально долбаный извращенец, ты это знаешь? Где твоё чувство приличия? Ты собираешься начать это дерьмо здесь? Серьёзно?
Ревик усмехнулся, покосившись на голову, лежавшую на коленях Врега.
– Приличия?
– Я способен вести себя совершенно подобающим образом. В отличие от некоторых.
Ревик прищёлкнул языком, качая головой.
– Врун. Ты сейчас злишься только потому, что твой мужчина спит, и ты сам не можешь затеять это дерьмо, – когда Врег снова его шлёпнул, Ревик вздрогнул, но лишь заулыбался ещё шире. – Знаешь, брат Врег, я довольно сильно сдерживался, рассказывая моей жене и Джону истории о былых деньках.
Сердитый взгляд Врега превратился в откровенно убийственный.
– Сделай это, и я отвечу тем же… только в разы больше. И между прочим, шёл бы ты далеко и надолго, Прославленный Меч.
Ревик расхохотался, и Врег снова ударил его, ещё крепче.
– Заткнись, мать твою! – сказал он всё так же тихо. Он показал на мужчину, лежавшего на его коленях. – Ты его разбудишь. А я наконец-то уложил его поспать… так что держи при себе своё чёртово мнение о моём свете. Кто бы говорил, в любом случае. Если мне не изменяет память, у тебя самоконтроль на уровне пьяного подростка с тех самых пор, когда ты был пьяным подростком.
Ревик снова рассмеялся, но уже тише.
Он по-прежнему не отпускал меня.
По правде говоря, я невольно хотя бы отчасти соглашалась с Врегом. Те самые импульсы жара продолжали прокатываться по пальцам Ревика, когда он запустил руку под мой бронежилет, а затем и под рубашку, надетую под ним.
Если он пытался отвлечь меня, это работало.
С другой стороны, он пребывал в странном состоянии относительно нас двоих с тех самых пор, как мы покинули Аргентину. Я думала, это всё из-за света, который мы делили с тех пор, как конструкция Тени ранила его. Но делёжка света не была такой уж проблемой как минимум неделю, и если уж на то пошло, Ревик стал вести себя со мной ещё страннее.
По правде говоря, я начинала слегка задаваться вопросами.
Он первым признался, что у него «проблемы» с его aleimi в моём присутствии практически с самой свадьбы, хотя он не говорил мне почему, или что, по его мнению, это означает. Я также не могла отделаться от ощущения, что Ревик мне чего-то недоговаривает.
Как бы он ни ворчал о том, что я отдаляю его от своего света, когда мне вздумается, я заметила, что он тоже чертовски хорошо отгораживался от меня, когда хотел.
Я уже спрашивала у него, не влияют ли на него травмы от Тени в этом отношении, но он так и не дал мне нормального ответа. Я подумывала спросить его ещё раз, прямо сейчас, особенно когда увидела, что его радужки слабо светятся в тусклом свете пола бронированного автомобиля.
– А может, ты просто надумываешь, – пробормотал Ревик мне на ухо, и его ладонь крепче сжалась на моём бедре. – Может, это просто те чёртовы условия ночлега в Олбани, где мы спали впятером и не получали ни единой долбаной минуты уединения.
Слегка покраснев, я посмотрела за него на другого видящего.
Врег воспользовался этой возможностью, чтобы хмуро посмотреть на меня и показать на свои колени.
– Держи своего мужчину под контролем, Высокочтимый Мост, – отрывисто посоветовал он мне.
– Ты так говоришь, будто у меня есть хоть какие-то шансы, – вздохнула я.
Ревик усмехнулся, затем наклонился поближе, чтобы поцеловать меня в шею. Когда он начал вкладывать свет в свой язык, я покраснела ещё сильнее и покосилась на Врега.
– Врежь ему ещё раз, будь другом? – сказала я.
– Эй, – Ревик поднял голову. – Верность, жена. Это слово для тебя вообще что-то значит?
Я открыла рот, чтобы ответить, но мне стало сложно уследить за ходом своей мысли, когда он опять прижался ко мне. Нахмурившись, я уставилась на него.
– Серьёзно, что с тобой такое? Мне придётся попросить Джорага всадить в тебя дротик, когда мы в следующий раз встанем в пробке?
Ревик усмехнулся, но лишь крепче стиснул моё бедро.
Чтобы отвлечь себя, я снова посмотрела за него, в этот раз на Джона.
Мой приёмный брат лежал наполовину на коленях Врега, который продолжал хмуро смотреть на нас обоих. Я знала, почему Врег раздражался. Я видела, каким измученным был Джон, когда мы садились в автомобили. Я знала, как мало он спал в последние несколько недель, даже меньше нас остальных, в этих нелепо тесных условиях сна.
С другой стороны, Джон был не в порядке с тех пор, как мы добрались до первого населённого пункта возле частного аэропорта в верхней части штата Нью-Йорк.
– Не волнуйся, – сказал Ревик мне на ухо. – Мы его не разбудим. Врег его вырубил.
Я приподняла бровь, покосившись на напряжённое лицо моего отключившегося брата.
– Терапия от бойфренда, – с улыбкой произнёс Ревик. – Не одобряешь?
Я фыркнула.
– Ты тоже так делаешь со мной? – спросила я, не отводя взгляда от Джона. – Когда я бываю занозой в заднице?
Ревик усмехнулся, покрывая поцелуями моё лицо.
– Джон не элерианец, жена. Кроме того, по словам его супер-властного и психопатически гипер-опекающего бойфренда, Джон не спал четверо суток.
– Я вообще-то здесь, знаешь ли, – буркнул Врег. – Если ты вдруг не заметил.
Ревик улыбнулся, но не посмотрел на него.
– Возможно, сегодня позднее Джон нам понадобится. И мы не можем допустить, чтобы он довёл себя до болезни.
– То есть, ты отдал приказ на это? – я вскинула бровь, глядя на него.
– Нет. Но можно сказать, что я не высказал неодобрения, когда был предложен такой вариант.
– Всё ещё сижу прямо тут, – пробормотал Врег.
Покачав головой, я улыбнулась и закатила глаза из-за этих двоих.
И всё же я понимала, что говорил Ревик. Как я уже говорила, никому из нас не особо удавалось поспать.
Ревик крепче обвил меня рукой. Я и не осознавала, что замёрзла, пока не зарылась поглубже под его куртку.
– Элли, – мягко произнёс он. – Ты тоже в опасной категории по недосыпу… как только мы доберёмся куда-нибудь, где ты сможешь перехватить несколько часов, ты отправляешься в постельку. Будем надеяться, до того, как мы выдвинемся в город.
Я кивнула, подвинув спину так, чтобы ещё глубже зарыться под его куртку. Я тщательно игнорировала ответную вспышку его света, и уж тем более сопровождавшую её физическую реакцию. Со своей стороны Ревик, казалось, сознательно немного приглушал это. Я чувствовала, как он активно контролирует свой свет или хотя бы сильнее закрывает его там, где это могла почувствовать я.
Я также притворилась, будто не замечаю этого.
– То есть, Джон действительно не спал четверо суток? – я обращалась и к Врегу, и к Ревику. – Это… впечатляет. Даже по его меркам.
Врег фыркнул.
Я перевела взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как бывший Повстанец слабо пытается улыбнуться. Он гладил Джона по волосам, но я ощущала в его свете беспокойство наряду с искрами чего-то, что слишком напоминало мне то, что я только что ощущала в Ревике.
Супер. И этот туда же.
Ревик не совсем шутил, когда дразнил Врега. Очевидно, проблема Врега носила в некотором роде сексуальный характер и явно адресовалась Джону.
Вынуждена признать, временами я понимала, почему многие люди думали, что все видящие – это нимфоманьяки, не имеющие нормальных эмоций в сравнении с людьми.
– Вы, парни, видели слишком много войн, – пробормотала я, закрывая глаза и прижимаясь к груди Ревика. Я почувствовала, как пальцы Ревика сжались крепче, но Врег лишь хмыкнул.
– Вот уж точно, – выдохнул он.
Врег, новый бойфренд моего брата, или кем там они друг другу приходились, был хорошим парнем. Серьёзно, я это знала, и Врег мне очень нравился. Но, по правде говоря, я всё ещё привыкала к их отношениям. Китайский видящий был мускулистым, красивым, покрытым татуировками, и у него были ошеломительные обсидианово-чёрные глаза. Я знала, что едва ли он много лет был монахом, но у него и не было репутации того, кто трахает всё, что движется.
Честно говоря, я почти ничего не знала об его личной жизни, и не поэтому беспокоилась об его отношениях с Джоном.
Причиной моего настоящего беспокойства был тот факт, что он некогда работал на Менлима, как и мой муж.
На самом деле он работал на Менлима даже дольше, чем Ревик. Когда-то он считался самой верной «правой рукой» Менлима.
Но даже в свете этого я не беспокоилась из-за верности Врега нам, как таковой. Врег был, пожалуй, самым верным парнем на планете, и я знала, что его перемена взглядов была искренней.
Однако я беспокоилась из-за того, что значительная часть нашей руководящей команды может быть уязвима перед Тенью. Вещи, которые я видела в Аргентине, тоже не особенно унимали эту тревогу.
Я попыталась вытолкнуть эти мысли из головы.
– Так что насчёт тебя, брат Врег? – спросила я. – Ты вообще спал?
Врег бросил на меня ещё один взгляд, изогнув губы, но веселье не дошло до его глаз. Вместо этого он пожал плечами, взглянув на Джона.
– Посплю, когда доберёмся туда.
Кивнув, я выглянула в окно.
Когда мы только приземлились, мы на самом деле не знали, что найдём в Штатах.
Частный аэропорт возле Олбани оказался практически заброшенным, хотя попытки приземлиться всё равно были хаотичными из-за отсутствия работающего Управления Воздушным Движением и количества самолётов, вылетавших из близлежащего международного аэропорта Олбани. Многие богатые люди со связями всё ещё пытались сбежать по воздуху, судя по болтовне по радио, которую слышали наши пилоты, так что нам нужно было приближаться очень осторожно.
Возле округа Колумбия мы также столкнулись с отрядом военных самолётов.
К счастью, с ними не было видящих, и никто не защищал кабины дистанционно, так что Врег сумел надавить на них и заставить подумать, что мы одни из них.
– Мы приближаемся к месту встречи, – пробормотал Ревик, целуя меня в висок и продолжая массировать мою шею.
Я кивнула, глядя в окно, но не отстраняясь от места, где я пристроилась под его курткой.
Я должна смотреть, говорила я себе. Мне нужно было иметь хоть какое-то представление, что нас ожидает, когда автомобиль остановится. В данный момент я была нашим единственным видящим-телекинетиком.
– Тренировки начинаются сразу же, как только мы вернёмся, – напомнил он мне.
Я кивнула, едва услышав его.
– Никто из них не приблизится к Джону.
Ревик обнял меня крепче, гладя по плечу.
– Никто не приблизится к Джону, жена.
Я кивнула, всё ещё думая о дне, когда мы здесь приземлились.
Заправочная станция в конце дороги к частному аэропорту – там всё началось. Там мы увидели первые признаки того, что нас ждало.
Балидор предупреждал нас, конечно же. Он видел признаки ухудшения даже в те сорок два часа, прошедшие с момента прибытия его с командой. Они добрались в Штаты раньше нас и уже устроились в кирпичном жилом здании в Олбани к тому времени, когда приземлился наш самолёт.
Даже после предупреждения Балидора я всё равно оказалась не готова к тому, что увидела.
Может, я всё ещё была слишком уставшей и эмоционально опустошённой после всего, что произошло в Аргентине. А может, дело в том, что я столкнулась с этим слишком близко, лицом к лицу. В любом случае, я закричала от ужаса, когда увидела первые жестокие поступки в этой новой Америке.
В моём случае это был мужчина лет тридцати, одетый в джинсы и рубашку поло, как какой-то житель пригорода, вёзший ребёнка на футбол. Вот только он ломом разбивал лицо женщины в брюках хаки и шёлковой блузке. Снова вскрикнув от шока, я смотрела, как он ещё дважды ударил её по затылку, видела, как раскололся её череп, и брызги крови и мозгов заляпали его рубашку поло спереди.
Он ещё как минимум один раз ударил её по лицу, затем выхватил бензиновый шланг из её мёртвых, подёргивающихся пальцев, и приступил к попыткам наполнить канистру, которую он смастерил из чего-то вроде пустой нефтяной бочки.
Он уже нагрузил кузов своего грузовика-пикапа как минимум пятью такими бочками, так что, видимо, этот парень мнил себя каким-то специалистом по выживанию.
В поле за самой заправочной станцией пылали пожары.
Я видела пять или шесть силуэтов в офисе станции, они хватали вещи с полок и дрались из-за кассового аппарата как стая диких псов. Даже тогда в глубине души я невольно подумала, как нелепо драться из-за налички, которая и так катилась к обесцениванию ещё до того, как начался весь этот бардак.
Но основная кровавая бойня происходила из-за бензина, даже если не считать того парня в рубашке поло. Дежурный сотрудник лежал лицом в размазанном пятне, должно быть, его собственной крови. Я не видела, чтобы пятно становилось больше, так что его сердце, видимо, милостиво остановилось. Через две колонки от парня в поло трое других мужчин голыми руками дрались за другую колонку.
Я также видела миниатюрную азиатскую женщину в деловом костюме, которая из полуавтоматического пистолета целилась в троих человек, двух мужчин и женщину, пока она из третьей колонки наполняла бак своего Мустанга.
Всё, о чём я могла подумать – прошло всего 72 часа.
Не прошло и четырёх дней с тех пор, как Тень распространил свой смертоносный вирус по миру. Я наблюдала, как единственная известная мне цивилизация рушится в пыль вокруг меня.
У нас ещё даже не начали заканчиваться припасы.
Многим городам был нанесён удар по запасам воды, как нам и сказали в Аргентине. Не знаю, действительно ли их количество равнялось двадцати или приближалось к двум сотням, но каждому континенту был нанесён удар, и акцент явно делался на крупные туристические центры и густонаселённые города.
Это не включало Нью-Йорк, но они ударили по Чикаго, Хьюстону, Майами, Лос-Анджелесу и Сиэтлу. Конечно же, был удар и по Калифорнийскому заливу. Мне сказали, что Денвер не пострадал, но зато был удар по Омахе и Финиксу.
В остальной части мира складывалось впечатление, будто они взяли примерно пятнадцать самых густонаселённых городов и систематически уничтожили их, начиная с Шанхая, Стамбула, Карачи, Мумбаи, Дели, Каира, Бангкока и Москвы, а оттуда двигаясь на запад и юг.
Список заражённых городов продолжал расти, причём быстрее, чем эта штука могла распространяться естественным путём, и это говорило нам о том, что за первой волной атаки, скорее всего, последовала вторая. Однако мы подтвердили лишь несколько мишеней этой второй волны.
Поскольку вирус разносился через воду, всё распространялось очень быстро.
Человеческие правительства не только показывали пальцем на меня и Ревика, но и начали валить всё друг на друга.
Соединённые Штаты винили Китай, как минимум за закрытыми дверями. После того, как их армия получила информацию о многочисленном присутствии Лао Ху в Сан-Франциско, они выдвинули теорию, что мы с Ревиком работали на армию Китая. Несколько наших лучших разведчиков, возглавляемых Юми, в настоящее время пытались взломать конструкцию Белого Дома, чтобы прочитать сознание тех, кто принимал ключевые решения, включая президента, в попытке понизить градус враждебности.
Однако я не уверена, каких успехов команда Юми добилась с взломом.
Балидор сообщил мне, что мы не единственные игроки. Лао Ху тоже присутствовали, хотя они, похоже, пытались не допустить, чтобы всё перешло в ядерную войну. Балидор видел признаки того, что ещё одна группа видящих присутствовала в этом Барьерном пространстве – видящие с явно другими мотивами, нежели у Адипана и Лао Ху.
Кем бы они ни были, похоже, они намеренно разжигали паранойю, излишне острую реакцию и агрессию в тех, кто принимал решения в Вашингтоне.
Очевидно, кто-то хотел, чтобы Пекин оказался под прицелом Вашингтона.
Проведя пальцами по волосам, я попыталась выбросить из головы и это тоже. Это слишком тесно соединялось со снами, которые я видела уже примерно пять лет. В любом случае, отсюда мы мало что могли сделать. Нам нужно было вернуться в отель и в настоящую конструкцию.
Я снова посмотрела в окно.
Шоссе было относительно свободным, как только мы выехали за пределы города Олбани, не считая нескольких машин, съехавших с дороги.
Ну, и стрельбы, которую мы видели на обочине.
Учитывая, что в большинстве мест электричество отсутствовало, в той темноте мы видели в основном лишь пожары, по крайней мере, пока не добрались до непосредственных городов, примыкавших к шоссе. Миновав первые крупные блок-посты (в основном показывая иллюзорные удостоверения военных перед ничего не понимающими и напуганными человеческими солдатами), мы оказались в жуткой пробке, наполненной отчаявшимися людьми, большинство из которых, похоже, пыталось пробиться туда же, куда и мы: в карантинную зону Нью-Йорка.
Другие, как мы считали, наверное, надеялись добраться до одного из оставшихся открытыми прибрежных портов, где они могли сесть на лодку.
