Текст книги "Беспощадная страсть"

Автор книги: Дмитрий Щербаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 30 страниц)

Глава 4

Они вышли из электрички на какой-то глухой захолустной станции. Крепко держа Милу под локоть, Север повел ее в направлении видневшейся невдалеке деревни.

– Куда мы все-таки едем, может, скажешь? – осторожно спросила она.

– Не твое дело, – буркнул Север. – Куда повезу, туда и поедешь.

Они прошли по деревенской улице и остановились возле высокой бревенчатой избы, обнесенной дощатым забором. Север постучал в ворота.

– Кого надо? – донесся вскоре из-за них неприязненный голос.

– Евграфов Андрей здесь проживает? – столь же неприветливо спросил Север.

– Ну я, – отозвался голос. – Чего?

– Андрей, мы привезли тебе привет от московского дядюшки, – пояснил Белов. – Он велел спросить, хорошо ли срастается позвоночник твоей дочки.

По тому, как мгновенно растворились ворота, Мила поняла, что последняя фраза была паролем.

Беловых встречал высокий угрюмый мужик лет тридцати с лишком.

– Проходите, – буркнул мужик. – Дочкин позвоночник давно сросся, что это дядя выдумывает?

Север кивнул и потянул Милу за собой во двор. Девушка сообразила: ответ Евграфова тоже был условным и Белов не спешил войти, прежде чем не услышал его.

Андрей закрыл ворота, обернулся к гостям. Мила с удивлением обнаружила, что глаза мрачного парня светятся теплотой.

– Отобедаете с дороги? – неожиданно радушно, от всего сердца предложил Евграфов. – Устали небось, проголодались. Путь к нам неблизкий…

– Спасибо, брат! – улыбнулся Север. – Но нам лучше как можно быстрее добраться до места. Там и поедим, и отдохнем. А в деревне светиться нам, право, не стоит.

– Да знаю… – вздохнул Андрей. – А жаль… Друзья Паши сюда заезжают нечасто, не говоря уж о самом Паше… Ну ладно, нельзя так нельзя, – он опять вздохнул. – Что ж, едем. Я в полной боевой готовности, который день вас жду. Сейчас, запрягу свою телегу! – Андрей хохотнул.

– Запрягай, браток, – кивнул Север.

Евграфов вывел из сарая здоровенный колесный трактор с прицепом.

– Хороша у меня лошадка? – гордо усмехнулся Андрей, вылезая из кабины. – Забирайтесь в кузов, там сено, прикройтесь им и не высовывайтесь, пока до леса не доедем. Лучше, если вас никто не заметит, а то любопытствовать будут люди.

– А ничего, что отправляемся на ночь глядя? – спросил Север. – Не станут люди любопытствовать, куда это Андрюша запузырился по темноте на своей тарахтелке?

– Да мало ли куда? – пожал плечами Евграфов. – Поля свои объезжать, к примеру. Или на фазенду Пашкину… Я туда часто гоняю в любое время, народ знает. Там тоже за хозяйством следить надо… Ладно, устраивайтесь, а я пока предупрежу свою половину, что отправляюсь гостей селить…

Мила и Север забрались в прицеп, зарылись в сено.

– А кто он, Андрей? – спросила девушка. – И откуда знает Пашу? Что их связывает?

– Тебе-то какое дело? – бросил Белов.

– Просто интересно. Да и опасаюсь – надежный ли он человек?

Север помолчал.

– Да уж понадежней тебя, шлюхи, – выплюнул он наконец брезгливо. – Евграфов – фермер. Единственный справный мужик на всю округу. Остальные либо в город подались, в бандиты, и большей частью уже тапки откинули, либо спиваются намертво. А Андрюха хозяйство тащит. Кузовлевскую больницу продуктами обеспечивает полностью. Отборными, между прочим, продуктами. Правда, Евграф, конечно, загнулся бы, если б не Пашка. Пашка ему и денег дал на развитие – беспроцентный кредит, и поддержал на первых порах. Почувствовал перспективу в мужике…

В этот момент трактор двинулся с места и, набирая скорость, покатил куда-то.

– А куда, кстати, мы едем? – осторожно поинтересовалась Мила. – Фазенда какая-то, как выразился Андрей…

Белов опять помолчал. Мила, как и Север, видевшая в темноте не хуже кошки, заметила: муж пристально разглядывает ее лицо. Словно взвешивает, достойна ли эта сучка ответа.

– Мы едем на дачу, принадлежащую клинике, – заговорил все-таки Север. – Нечто вроде охотничьего домика со всеми удобствами. Находится в лесу, проехать туда сейчас можно только на тракторе – грязища… Там проводят уик-энды, а то и отпуска Пашины служащие. Местечко райское – природа потрясающая, речка. Люди ездят в любое время года, их больничный «УАЗ»-вездеход отвозит. Но нынче сие райское местечко предоставлено нам.

– Надолго?

– На сколько захотим. Андрюха заберет оттуда сторожей с сестрой-хозяйкой – она же повариха по совместительству, – и мы останемся вдвоем. Привлекает тебя такая перспектива? – Он жестко и глумливо усмехнулся. – Там не поблядуешь. Не с кем.

Север смотрел в упор, зло и колюче. Мила отвернулась. Некоторое время ехали молча.

– А как Андрей познакомился с Пашей? – спросила Мила. Она хотела сменить тему, чтобы уйти от больного для них обоих вопроса.

– Десятилетнюю дочку Евграфова сбила машина в Москве, – Белов говорил словно пустому месту. – «Новорусы» поганые так гоняют… Какой идиот назвал их «новыми русскими»?! Какие из них русские, пусть даже и «новые»? Нерусь! Все одно, что нелюдь! Ладно… Короче, сбил подонок девочку, едва выжила. Перелом позвоночника. Думали, ходить не будет. А Паша вылечил, на ноги поставил, он же кудесник, гений. Вот и подружился с Андреем… Впрочем, какая тебе разница? – вдруг взъярился Север. – Что тебя вообще интересует, кроме твоей дырки?

– Милый, зачем же ты так? – горько воскликнула девушка.

– Разболтался тут, сопли распустил! – выкрикнул Север. – А ты того и добивалась! Чтоб, значит, раскис я, поверил, какая ты хорошая, добрая да умная! Только так не будет! Не будет, слышишь?

– Север!.. – простонала Мила.

– Заткнись! – рявкнул Белов. – Заткнись, паскуда! Мочалка драная! Чтоб всю дорогу молчала мне! Врубилась? Отвечай, врубилась?

– Врубилась… – всхлипнула Мила. Она видела – Север на грани срыва. Лучше не возражать, опасно для обоих. Убьет – сначала ее, а потом себя. Боже мой, неужели Паша его недолечил?

…Когда трактор остановился, из кузова не донеслось ни звука. Минуту подождав, Евграфов постучал по борту прицепа и крикнул:

– Эй, бойцы! Вы все еще окопамшись? Ну, конспираторы, еш твою двадцать! Или уснули, черти?! Вылезайте, приехали!

Глава 5

Евграфов провел Беловых по всем помещениям «фазенды», показал, где что хранится. После чего уехал, захватив с собой двоих сторожей и повариху. Север и Мила остались одни. Первым делом девушка приготовила поесть: оба были голодны с дороги.

За столом Север молчал. На все попытки Милы завязать беседу он не реагировал.

– Вымой посуду, убери со стола, – приказал Белов жене, закончив трапезу. – Я наверху, в спальне. Сделаешь – приходи.

Мила хотела что-то ответить, но Север уже вышел.

Минут через двадцать она поднялась к нему. Белов валялся на огромной кровати, где могли уместиться человека четыре, и читал книгу. Появившуюся жену он удостоил лишь небрежным взглядом исподлобья.

Мила присела у окна. Она чувствовала, как тишина сгущается, начинает давить почти физически. Несколько раз пыталась встретиться глазами с мужем, но тот продолжал читать, не поднимая головы, словно Милы вовсе не было в комнате.

Наконец женщина не выдержала.

– Север, нам надо поговорить! – решительно заявила она.

Белов раздраженно отбросил книгу.

– Слушаю! – буркнул он, кривясь.

– Север, почему ты так ко мне относишься? – начала Мила горько. – Я понимаю, я очень виновата перед тобой… очень. Но… но я так счастлива, что мы опять вместе! А ты… чужой какой-то… жестокий… Я ведь люблю тебя!

– Любишь?! – Север резко вскинулся, приподнявшись на локте. – Ну а я тебя ненавижу! До смерти ненавижу! Только вот беда: жить без тебя не могу! Один раз я уже подыхал по твоей вине – хватит, не хочу! Вот ты где у меня теперь будешь! – он добела сжал свой здоровенный кулак.

– Подыхал?.. – переспросила Мила взволнованно. – Это когда я Паше звонила?

– Да, тогда! – крикнул Север. – Спасла ты меня тогда своим звонком, сука драная! Лучше б не спасала для этой поганой жизни! Но раз уж спасла – учти: тебе придется расплачиваться за мое спасение до тех пор, пока я не вышибу из тебя твое окаянное блядство! Придется потерпеть, милочка! – добавил он издевательски.

– Но как я должна расплачиваться? – подняла глаза Мила.

– Слушай меня внимательно, повторять не буду: если ты еще хоть раз, хоть один-единственный разочек изменишь мне, я тебя убью. Заткнись! – рявкнул Север, заметив, что Мила хочет что-то сказать. – Заткнись и слушай! Знаю, ни боли, ни смерти ты не боишься. Но я тебя не просто убью, я тебя плохо убью. Прострелю тебе кишки. И сразу же, на твоих глазах, пущу себе пулю в лоб! Представь: ты будешь долго и мучительно умирать над моим трупом, зная, что это ты стала причиной моей гибели. Такое ведь для тебя пострашнее любых пыток, а? Как тебе перспектива? – глумливо и насмешливо вопросил Север.

– Жуть… – потерянно пробормотала Мила. – Вообразить страшно, ужас охватывает… И ты действительно способен сотворить… подобное? – Она конвульсивно передернулась, съежилась, словно от холода.

– Не сомневайся, Ми-лоч-ка! – оскалился Белов. – И поимей в виду: меня не проведешь, я сразу учую, если от тебя будет нести чужими мужиками. Так что подумай хорошенько, блядовать тебе или нет!

Девушка печально помолчала, размышляя.

– А если я не выдержу? – тихо спросила она.

– Не выдержишь?! – Север вскочил, сорвал с себя ремень. – Не выдержишь?! Ах ты, погань сортирная!

Ремень хлестко опоясал Милу поперек спины. Девушка отпрыгнула в угол, попыталась прикрыться руками от беспощадного ливня ударов. Она не кричала, лишь мучительно постанывала после каждого взмаха ремня.

Наконец Север отшвырнул ремень, схватил жену и бросил на кровать. Сам навалился сверху, срывая с Милы одежду.

– Ты что, Север, мне же больно… – всхлипнула она, слабо попытавшись сопротивляться.

– Молчи, блядь драная! – яростно прорычал Белов.

…Перед соитием Север опять с угрюмым удовлетворением заметил, как знакомо болезненно помутнели глаза жены…

Глава 6

Мила проснулась среди ночи. Приподнявшись в постели, села. Исхлестанное тело болело, но несравнимо больнее ныла душа.

Север, спавший чутко, как зверь, тотчас открыл глаза.

– Что случилось? – спросил он неприязненно.

– Ничего. Спи, милый. Просто мне не спится, – отозвалась девушка.

Север недовольно повернулся к ней спиной и сразу вновь уснул. А Мила погрузилась в свои невеселые мысли.

Что случилось с любимым? – думала она. Почему он стал таким? Почему нежный, глубоко и мучительно любивший ее Север теперь ведет себя с нею, словно обычный бандит? Хотя нет, не обычный – куда до него обычному бандиту, – а как по меньшей мере десяток самых что ни на есть отмороженных подонков. И это выражается не в словах и не в поступках даже, жестоких и бессмысленных, а в том его брезгливом ненавидящем презрении, густые волны которого постоянно ощущала на себе Мила. Неужели Север все еще болен психически? Неужели его болезнь никогда не пройдет? И неужели он никогда не будет любить Милу по-прежнему?

Мила почему-то совсем не задумывалась, какой прежней любви Севера она хочет. Той, ради которой он когда-то прощал жене ее нимфоманские загулы, гнусные, грязные оргии? Нет, ничего подобного Миле в голову не приходило. Просто она, как самая обыкновенная женщина, хотела от возлюбленного ласки и понимания. Забывая, что обыкновенной женщиной она не является. «А вот то, чем Север пригрозил, действительно пострашнее любых, самых извращенных пыток, – подумала Мила. – Даже представить невыносимо… Умирать в мучениях, сознавая при этом, что из-за тебя, из-за мерзостности твоей натуры застрелился любимый… Кошмар! И если Север готов пойти на такое… А ведь он готов, я чувствую, он готов! Что же делать, как справиться с собой, со своим проклятым организмом, со своей грязной болезнью? Как, Господи?»

А вдруг Север и впрямь разлюбил ее? Вдруг прежние времена – они уже представлялись Миле счастливыми – никогда не вернутся? Услужливая память старательно вычеркивала из ее сознания все гнусности прошлого, всю ту бездну отчаяния, в которой Мила пребывала тогда практически постоянно. Вспоминались только восхитительные дни и часы, проведенные наедине с мужем. Вдруг это утеряно безвозвратно?..

Уснула Мила только под утро…

Глава 7

После завтрака Север заявил жене:

– Я собираюсь учить тебя стрельбе и рукопашному бою. Отныне ты будешь не только моей подстилкой, но и напарницей. Все данные для этого у тебя есть: физическая подготовка танцовщицы, твердая рука, отличное зрение. Из тебя может получиться приличный боец. Надежный. Ничто этому не мешает. Ведь у тебя даже месячных не бывает, как я помню. Или что-то изменилось?

– Нет, все по-прежнему, – отозвалась Мила.

– Вот и чудненько. Значит, даже женские дела не смогут помешать тебе выполнять боевые акции. Короче, решено. Я сделаю из тебя ценного агента. Конечно, одолеть в открытой схватке тренированного мужика ты не сможешь. Но, учитывая фактор неожиданности и обманчивую хрупкость твоей фигуры, сумеешь выпутаться из опасной ситуации, если таковая возникнет. Начнем сегодня же.

Мила оказалась способной ученицей. Буквально через несколько дней она уже прекрасно стреляла и владела рядом безотказных приемов и ударов. Девушке очень помогали ее особые способности. Они стократно повышали обучаемость, с их помощью Мила за кратчайший срок добивалась того, на что обычные люди затрачивают годы. Например, Белов говорил: «Представь, что края твоих ладоней твердеют, становятся жесткими и упругими. Они деревенеют, превращаются в самое настоящее оружие, они надежнее и эффективнее кастета». И Мила воображала все это, а на следующий день ребра обеих ее ладоней действительно твердели – так, что она могла перерубать ими кирпичи.

Столь же легко девушка усваивала броски, подсечки и прочие хитрости боевого самбо.

– Что ж, – проронил как-то Север, – мы с тобой становимся ударной командой профессиональных убийц. Вскоре сможем работать на пару. С чем тебя и поздравляю.

Глава 8

Приступ начался через неделю – острый приступ безумной сексуальной жажды, утолить которую раньше Мила могла только путем «сеанса» самого разнузданного траханья с тремя-четырьмя особо злобными бандитами одновременно – таковы были выверты ее психики. А нынче девушка загибалась. У нее заплетался язык, она с трудом говорила членораздельно, задыхалась на каждом слове. Ей сводило ноги – при каждом шаге Мила рисковала упасть. Ей снились запредельные кошмары, и она не могла проснуться, чтобы избавиться от них, сотрясаемая во сне страшными судорогами, после которых болели все мышцы, болели так сильно, что по утрам невозможно было подняться с постели. Порой Миле казалось – она умирает.

Тренировки пришлось прекратить. Север видел состояние девушки, но никак не реагировал, будто не замечал. За всю неделю, предшествовавшую приступу, Север ни разу не проявил к жене мужского интереса. Не пытался он облегчить ее состояние и сейчас, лишь равнодушно взирал на муки Милы. Словно издевался.

На третий день ужаса Мила не выдержала.

– Север! – прерывисто выдавила из себя она. – Ты что, не видишь, что со мной происходит?! Почему ты так безразличен? Или я уже не жена тебе? Почему ты не дотрагиваешься до меня? – женщина почти хрипела.

– Неохота пачкаться лишний раз, – криво усмехнулся Север.

– Ну сделай же что-нибудь! – захлебнулась дыханием Мила.

Они сидели в столовой и завтракали. Мила почти ничего не ела – кусок в горло не лез.

– Сделать? – Север пронзительно взглянул на жену. – А что сделать? Сгонять в город, привезти тебе пару-тройку беспредельщиков из ближайшего вонючего притона? Этого ты хочешь?

Он поднялся из-за стола – хищно, пружинисто.

– Этого?! Говори, этого?

Мила молчала.

– Ты хочешь именно этого! – рявкнул Север. – Так?

Он схватил жену за шиворот, волоком перетащил через стол, поставил перед собой. Размахнулся и влепил ей скользящую обжигающую пощечину.

– Так? Говори, так? – заорал Север.

Мила лишь надрывно простонала сквозь судорожно стиснутые зубы. Непрерывно матерясь, Белов поволок жену через гостиную по лестнице наверх, в спальню. Он тащил девушку одной рукой, а второй хлестал ее по щекам то справа, то слева. Бил не во всю силу, боясь оглушить, но так, чтобы боль ошпаривала кипятком. Голова девушки моталась, глаза обессмыслились. Мила не сопротивлялась, только горько вскрикивала, как подстреленная птица.

В спальне Север грубо раздел жену, швырнул в постель и набросился, словно голодный раненый волк на только что зарезанного, пульсирующего остатками жизни оленя…

…Приступ у Милы удалось снять. Только морального облегчения это не принесло ни ей, ни Северу.

Глава 9

Прошло полтора месяца с тех пор, как Беловы поселились на «фазенде». Все это время Север вел себя с женой по-прежнему, строго придерживаясь один раз избранной тактики: был груб, демонстративно презрителен и брезглив, а когда у Милы начинался очередной приступ, жестоко оскорблял ее, избивал и насиловал. Подобная жизнь казалась адом.

Приехал Павел. Беловы оба обрадовались ему, словно лучу надежды в своей беспросветности. Мила быстро собрала на стол, выставила несколько бутылок водки из запасов «фазенды». Выпили.

– Как вы тут? – спросил Кузовлев.

Супруги словно по команде отвели глаза.

– Живем… – протянул Север. – Пока не сдохли…

– Ясно! – отрезал Павел. – А не пора ли вам выбираться в мир, ребятки? Не всю же жизнь здесь куковать… Или надо еще покантоваться? – обратился он к Белову.

– Нет, довольно! – решительно заявил Север. – Милка уже достаточно натренирована, годится для дела. Пора в мир!

Тайком он быстро переглянулся с Кузовлевым. Тот понял.

– Что ж… – вздохнул Павел. – Пора так пора. Я достал все, что требуется. Паспорта новые вам обоим, боеприпасы для тебя… – он тряхнул своей объемистой сумкой. – Валентин помог, без него бы не справился. Так что ты, Север, экипирован полностью. Действуй!

– Что все это значит? – подняла глаза Мила.

– А это значит, что завтра мы уезжаем отсюда, – бросил Север. – Готовься к боям, к крови, к зверствам… ко всему, что тебе так мило и привычно! – добавил он, ухмыляясь.

– Дурак… – произнесла Мила надломленно. И тотчас схлопотала оплеуху. Девушка отвернулась, пряча слезы.

– Север, зачем ты?! – выкрикнул Павел.

– Пусть знает хозяина, сука! – оскалился Белов.

– Ну и дела тут у вас! – охнул Павел. – Милка, как ты это терпишь?

– Я люблю его, дурака! – всхлипнула Мила. – Люблю! А он…

– Что – «он»?! – окрысился Север, снова, казалось, готовый ее ударить.

– Успокойся, Белов! – резко прикрикнул Павел. – Уймись, хватит! Идем, поговорим наедине. Я покажу, что привез. А после мирно напьемся втроем. Только мирно!

…Ложась спать, Мила спросила мужа:

– Так как завтра-то?

– Завтра Пашка пришлет Евграфова, тот довезет нас до деревни. А оттуда – электричками, как встарь. До места назначения.

– А какое у нас место назначения?

– Не твое дело, телка. Твое дело – везде следовать за хозяином. Поняла?

– Поняла… – вздохнула Мила с привычной уже покорностью.

Глава 10

В нужный город они прибыли ближе к вечеру, но было еще совсем светло. Не разговаривая и не задерживаясь на платформе, Беловы поспешили сквозь здание вокзала навстречу своей новой «малой родине». Север знал: город по российским масштабам невелик, но и отнюдь не полудеревня – здесь имелись довольно крупные промышленные предприятия и даже научный институт. Сейчас, правда, все это практически не работало из-за отсутствия финансирования, и когда-то гордый райцентр попросту подыхал: зарплата местным работникам не выплачивалась минимум по полгода. «И как тут люди выживают? – недоумевал Север. – Как вообще обычный человек умудряется выжить без зарплаты, если он всегда жил только на нее? Чем за квартиру платит? Что ест? На подножном корму небось живет… Люди, люди… А кто-то из них еще бьет благодарственные поклоны нашему драгоценному господину президенту, отцу родному!..»

…Катастрофы могло бы не произойти, если бы на вокзале находилась хоть какая-то публика, кроме Беловых, по крайней мере человека два-три. Тогда Север и Мила не привлекли бы ничьего внимания, их бы просто никто не заметил – супруги прекрасно владели техникой отвода глаз случайным наблюдателям. Но Беловы были единственными сошедшими с электрички пассажирами, других людей поблизости вообще не просматривалось, и одиноко торчавший в зале ожидания мент просто не мог не тормознуть сиротливую пару.

– Ваши документы!

Север счел нужным предъявить паспорта. «Если полезет обыскивать сумку, – подумал он, – срублю одним ударом, чтобы даже не пикнул, усажу культурненько к стеночке, и деру». В сумке, помимо личных вещей, лежали патроны к револьверу, сам револьвер и глушитель. Север внутренне напружинился. «Свой автомат он даже вскинуть не успеет, кабан толстый. Вон какие ляжки наел», – оценил Белов стража порядка.

– У вас бакинская прописка, – сказал между тем мент, просматривая паспорта. – Как вы оказались здесь?

– Беженцы мы, – пояснил Север, используя банальную, зато самую правдоподобную для нынешних времен легенду. – Дом наш в Баку сожгли. Дом был собственный, частный, в пригороде. Налетели ночью местные… Мародеры. Все добро растащили. А мы русские, нас азеры не жалуют и защищать никакая ихняя милиция не станет. Я едва жену уберег от этих подонков…

– А к нам зачем?

– Проездом. Мы в деревню едем, к тетке моей. Там вроде можно устроиться. Но у нас деньги почти кончились, а ехать еще далеко. Решили задержаться. Снимем тут угол на два-три дня, попробую подработать хоть сколько-нибудь. Да и жене отдохнуть надо, измучилась…

– Бомжи, значит! – констатировал мент. Казалось, данный факт очень его обрадовал. Вернув Белову паспорта, служитель закона вдруг сальным, оценивающим взглядом окинул Милу. Девушка вздрогнула. Север подобрался, готовый мгновенно растерзать потенциального обидчика.

– Ладно, идите, – милостиво разрешил мент. Он по-прежнему выглядел чрезвычайно довольным.

– Какая мерзкая рожа! – сказала Мила, когда они с мужем вышли из здания вокзала.

– Да уж… – пробормотал Север.

– У него рожа настоящего сутенера! – воодушевленно продолжала она, радуясь уже тому, что ее не одернули, не заткнули рот на первой же фразе. – Вот честное слово: сними с него форму, наряди в малиновый пиджак и прочую атрибутику – и получится сутенер чистой воды! Этакая сявка – «шестерка», с самыми мелкими авторитетами угодливая, как лакей, а с девочками – вроде эсэсовца! Знаю я такой тип мужиков! Насмотрелась!

– Да уж ты насмотрелась… – процедил Север зло.

Мила не заметила его тона – ей очень хотелось поговорить. За все последнее время она не слышала от мужа ничего, кроме оскорблений да брани, и сама не имела возможности двух слов произнести – Север ее сразу грубо обрывал. А девушка так жаждала общения с ним!

– Насмотрелась, да! – продолжала она. – Подобный деятель всю ночь гоняет девку, как лошадь, от клиента к клиенту, а под утро еще и сам на нее влезет бесплатно! Сволочь!

– Ты говоришь об уличных проститутках? Можно подумать, ты работала на улице! – фыркнул Белов. Фраза прозвучала скорее насмешливо, чем презрительно. Север искоса, испытующе взглянул на жену – хотел отследить ее реакцию.

– Я везде работала… – потупилась Мила.

Север верил и не верил ее смущению.

– Ну уж если тебя гоняли без перерыва от клиента к клиенту, то ты небось только рада была, – сказал он.

– Что я? Я издевка природы… – вздохнула Мила. – Я о других девчонках говорю, об обычных.

– А чего, собственно, ты так жалеешь проституток? – усмехнулся Север. – Силком их на панель никто не тащит, сами прутся. Легких денег ищут. Вот пусть и отрабатывают, – он едва заметно иронизировал.

– В Москве и Питере, пожалуй, что так, произнесла Мила задумчиво. – Хотя и там наша сестра – большей частью из лимитчиц, которым податься некуда. А вот в провинции… Есть места, и их сейчас ой как много, где девушкам вообще невозможно найти другую работу, кроме как на панели. Ну нет ее, этой другой работы, и все! Даже для здоровых мужиков нет, не то что для девиц. А кормиться надо. Вот и идут… В иных городах три четверти девчонок определенного, «товарного» возраста стали профессиональными проститутками. Знаю, видела… А ты? – вдруг спохватилась Мила. – Что ты мне голову морочишь? Сам же все прекрасно понимаешь! Или забыл, пока… – она осеклась, испугавшись очередной затрещины, – болел… – закончила Мила, сникнув.

– Помню, – помрачнел Север.

Они шли по пустынной привокзальной площади и уже почти пересекли ее, когда путь им преградили трое парней. Эти ребята появились сзади, догнав Беловых, обойдя их и встав полукругом.

– Ну-ка тормозни, малый! – проронил предводитель тройки, широкоплечий мужик лет тридцати, ростом с Севера. Голос мужика звучал почти дружелюбно. – Дело есть. Деловое предложение. Бизнес. Короче, хочешь заработать?

– Заработать любой хочет, – протянул Север, быстрым взглядом окидывая всех троих. Крепкие мальчики. На бандитов не похожи, одеты больно бедно, как нынешние беззарплатные работяги или более-менее культурные бомжи. Но взгляды колючие, волчьи. Наверно, уличные гопники. Ничего, справимся в случае нужды. Слава Богу, они вроде не вооружены.

– Заработать любой хочет… – словно раздумывая, нараспев повторил Север. – Но я вас не знаю…

– Так недолго и познакомиться! – осклабился широкоплечий. – Меня можешь звать Ворон, его – Кыля, а его – Гамен. А тебя?

– Это ж кликухи какие-то, а не имена, – прикинулся дурачком Север. – Тогда и меня называйте… ну, скажем, Тимур…

– И его команда! – чуть фальшиво хохотнул Ворон. – Вот и познакомились. Ладно, Тимурчик, к делу. Мы знаем, что вы – бомжи…

– Откуда? – перебил Север.

– Это наши проблемы. Итак, мы знаем, вы бомжи, сильно поистратились в дороге и вам срочно нужны деньги, причём желательно быстро и побольше. В нашем городе вы их не заработаете. Здесь и для местных-то работы нет, не то что для залетных бомжей. Гарантирую: ты только зря прошляешься и потратишь все, что осталось. Веришь?

– Ну… – замялся Север.

– Вижу: веришь! – решительно заявил Ворон. – Поэтому предлагаю свой вариант. Жена у тебя – телка просто ослепительная, – он скользнул мимолетным, но почти восхищенным взглядом по Миле. – Это факт. Так вот, расклад такой. Мы селим вас на свою квартиру. Бесплатно. Вы живете три дня или сколько захотите. И все время, пока живете, твоя жена трудится. Хата двухкомнатная, одна комната для вас, вторая – для работы. От тебя требуется только тихо сидеть в своей комнате и не высовываться, пока самка будет молотить бабки. Работа вполне безопасная, если девка не дура. Клиентов и защиту мы гарантируем.

– Что-то я не понял, кем будет трудиться моя жена, – Север казался озадаченным.

– Ну ты, мужик, совсем тундра! – гоготнул Ворон. – Как из товарного поезда вылез, ей-Богу! Интим-услуги, конечно. Мы здесь держим соответствующую фирму. А на ТАКУЮ ляльку, он еще раз смерил пылающим взглядом Милу, – тут любители найдутся, будь спок. И заплатят дай Боже, не сомневайся.

– Значит, шлюхой? – переспросил Север. – И это ты мне предлагаешь, ее мужу? А ты жук, малый! Впрочем, не мое дело учить тебя этике. Мой ответ – нет, нам такое не подходит. Привет! – Он взял Милу за руку и попытался обойти Ворона.

– Э-э, постой, Тимурчик! – Ворон заступил им дорогу. – Лучше соглашайся по-хорошему. Дурак, вы же бомжи! Я тебя сейчас завалю, а девку мы заберем, больно девка хороша, прямо готовый капитал! И искать вас никто не будет, кому вас искать? Найдут менты неопознанный труп бомжа… да мало ли их сейчас? Паспорта ваши мы прихватим, и концы в воду! Так что соглашайся, пока с тобой еще хоть разговаривают! Отработает баба три дня – и свободны, обещаю! Свободны и при деньгах! Ну!

– Да уйди ты! – Север отодвинул парня. – Не пугай пуганых! Не таких видали!

Ворон чуть отскочил назад, оскалился. В руке его сверкнул нож.

– Тогда молись, придурок! – прошипел он. – Сам захотел!

Как по команде на Белова с двух сторон кинулись Кыля и Гамен. Север резко оттолкнул от себя Милу, освобождая пространство для драки. Присел. Над головой промелькнул кулак Гамена. По инерции парень проскочил вперед, врезавшись в согнувшегося Белова. Север так и рассчитывал. Он подхватил противника одной рукой под бедро, второй поймал его предплечье и перебросил мужика через себя, прямо в ноги набежавшему Кыле. Тот, споткнувшись о товарища, полетел ничком, но упасть не успел: стремительно выпрямившийся Север припечатал подбородок гопника своей правой. Детина опрокинулся навзничь, дернулся и застыл.

Все это заняло считанные секунды. Ворон, который вначале был уверен, что один только вид его клинка парализует страхом приезжего лоха, теперь, осознав неудачу, осатанел. Прежде он не собирался убивать Севера, но, увидев поверженных друзей, сразу изменил свое решение. Ворон метнулся к врагу. Сверкнуло лезвие. Удар, нацеленный в горло Белову, рассек бы ему сонную артерию, однако Север качнулся назад. Яростно зарычав, Ворон изо всех сил лягнул Белова. Не сумев увернуться, Север свалился. Ворон прыгнул сверху, метя ножом ему в грудь.

Едва успев перехватить сжимавшую клинок руку противника, Север попытался оттолкнуть от себя остро отточенную сталь. Но Ворон был силен. Острие ножа неумолимо приближалось к телу Белова.

И тут стоявшая доселе в стороне Мила бросилась к застывшим в смертельных объятиях мужикам. Подбежав, она точным, заученным движением саданула Ворона ребром ладони в основание черепа. Малый мгновенно обмяк, ткнувшись лбом в плечо Северу. Белов сбросил бесчувственного врага, вскочил. Увидел поднимавшегося Гамена и длинным кулачным ударом достал его челюсть…

– Молодец, девка, – мрачно бросил Север Миле. – Не зря я тебя учил. Идем отсюда.

Одной рукой он подхватил с асфальта свою здоровенную дорожную сумку, другой обнял Милу за талию, собираясь побыстрее увести с места побоища.

– А ну стоять! – раздался вдруг сзади знакомый голос.

Север оглянулся. К ним приближался давешний вокзальный мент. Автомат он держал на изготовку, готовый стрелять. «Этот ублюдок и навел на нас гопоту, – понял Север. – То-то обрадовался, мразь жирная, что мы бомжи».

Мент грамотно остановился в нескольких шагах от Беловых, чтобы Север не смог свалить его прыжком. «Жирный, а арифметику знает!» – зло подумал Север.

– К стене! – негромко приказал мент.

Беловы отошли к стене ближайшего дома. Страж порядка, не сводя с них глаз и не опуская ствола, приблизился к распростертому на мостовой Ворону, легко ткнул его носком сапога под ребра.

– Вставай, разлежался!

Ворон застонал, приподнялся. Нашел мутным взглядом мента.

– Гриня!.. – охнул он. – Что случилось, Гриня? Где я?

– Ты мудак! – брякнул мент несколько невпопад. – Вы три мудака! Одного фраера отоварить не смогли! Чуть не упустили девку! Коз-злы!

– Отвечаешь за базар?! – рявкнул Ворон, вскакивая. Он уже очухался и сразу все вспомнил.