Текст книги "Остров"

Автор книги: Дмитрий Колосов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 44 страниц)

– Угу, – неизвестно с чем согласился Зрунд.

– Эх, сынок, ничего ты не понимаешь. Никто ничего не понимает.

Кеельсее приложился прямо к кувшину. Сознание его затуманивалось.

– Да, не понимает. Все вы меня не любите.

Номарх начал обижаться. Это свидетельствовало, что он очень сильно пьян.

– Да. – Голова Кеельсее упала на грудь, он начал валиться на бок. Зрунд подскочил к хозяину и бережно уложил его на лежанку. Затем он вернулся к прерванному приходом Кеельсее занятию, изредка поглядывая на спящего.

Внезапно он решительно отбросил тряпку и забрался в кабину декатера. Взревели двигатели. Гигантская черная птица взвилась в небо, повергнув работавших в поле кемтян в священный ужас. Из сопл вырвались сгустки пламени, катер исчез за горизонтом.

Кеельсее сопел в тяжелом пьяном сне. Голова его свесилась на бок, изо рта стекала тонкая полоска слюны. Прочертив блестящий след по щеке номарха, слюна тягуче капала вниз – на жесткую лежанку и на тонкие резиновые перчатки, еще помнившие истеричное биение радиоключа. Слюна тягуче капала вниз…

Глава девятая

Леда появилась внезапно и как-то очень вовремя, как будто контролировала ход событий. Она стояла перед Эмансером и нехорошо улыбалась. Замешательство кемтянина длилось весьма долго. Наконец он выдохнул:

– Я искал тебя.

– И это все, что ты хочешь мне сказать?

– Нет.

– Подумать только! Он искал меня, а нашел Сальвазия. Зачем ты угробил безобидного старичка?

– Не надо об этом, – попросил Эмансер.

Леда пожала плечами.

– Ну ладно, как хочешь. Зачем ты искал меня?

– Хотел поговорить.

– Пойдем. Только учти, у тебя мало времени.

Она повела кемтянина по извилистому коридору четвертого сектора, затем они поднялись в Храм и, пройдя его насквозь, зашли за алтарь. Перед ними была глухая стена. Леда встала перед ней и произнесла:

– Семь три восемь зет остров.

Повинуясь этой нелепой фразе, стена внезапно поехала влево, и они вошли внутрь. Помещение, в котором очутился Эмансер, было невелико и без окон. Почти весь объем его занимала огромная компьютерная картотека и мощный электронный мозг, по своим размерам и возможностям значительно превосходивший известные Эмансеру компьютеры. У стен стояли несколько контейнеров и массивный пульт с несколькими десятками разноцветных кнопок и рубильников.

– Куда это мы пришли? – поинтересовался Эмансер.

– Сектор Б. Внутренняя Служба Дворца.

– Ты имеешь сюда доступ?

– А почему бы и нет?

– Но это великолепно! – обрадовался Эмансер.

– Конечно. – Леда подошла к пульту и стала нажимать на какие-то кнопки. – Говори, говори, я тебя внимательно слушаю. У тебя осталось совсем немного времени.

– Что ты делаешь?

– Хотя это тебя не касается, я отвечу, но чуть позже. Что ты еще хотел мне сказать?

– Мы победили.

– Да, мы победили, – согласилась Леда. – Иначе не могло и быть.

Эмансер кашлянул и окинул взглядом ее точеную фигурку. Он уже было начал говорить, что собирался, но вновь не решился.

– У тебя хороший компьютер.

– Да? – Леда насмешливо взглянула на Эмансера. – Это копия компьютера «Марса», только усовершенствованная.

– Ха! – выдавил Эмансер. – И ты наверняка можешь связаться с ним.

– С кем? – Изображая недоумение, Леда деланно вскинула вверх брови.

– С «Марсом».

– Могу. Только зачем? – Девушка посмотрела на часы. – Поторопись, у тебя осталось всего две минуты.

– Я знаю, – сказал Эмансер. – У нас много дел.

– Не у нас, – усмехнулась Леда. – У меня. У тебя вообще больше не будет никаких дел. У тебя осталась одна минута.

Леда нажала на защелку одного из контейнеров. Щелкнул магнитный замок, крышка контейнера откинулась, и оттуда появился РРБ-18.

– Кто это? – спросил Эмансер, взирая с изумлением на высокого, ослепительно красиво-жесткого атланта.

– Киборг. Робот, вроде того, что ты видел на Круглом Острове, только намного более мощный. И еще он может думать.

– Что ты собираешься с ним делать?

Леда коротко рассмеялась.

– В любом случае не заниматься любовью. Он отличный парень, но, к сожалению, не рассчитан на это. – Атлантка похлопала робота по плечу, и тот изобразил подобие улыбки. – А еще он мог бы в одиночку раскидать все эти толпы сумасшедших ублюдков, что рвутся сейчас ко Дворцу, отдай я ему приказ об этом. Как видишь, игра еще не кончена, и я могу повернуть ее ход в другую сторону.

Упиваясь своей властью, Леда приобняла шею механического воина, и кемтянин вдруг отчетливо заметил, что киборг испытывает удовольствие. Как же сильны чары этой женщины, если она в состоянии обольстить даже робота!

– Твое время вышло! – отчеканила Леда, мгновенно стерев с лица улыбку.

– Я люблю тебя! – решился выдохнуть Эмансер.

– Вот как! Удачное ты выбрал время для объяснений. Мне очень жаль, но я не люблю тебя. Не огорчайся, не ты первый, не ты и последний.

– Но Леда, мы будем править миром. Мы возродим былое величие Атлантиды, покорим Ахейю, Тиберон и Ларландию, степные континенты. Весь мир будет у наших ног!

– Зачем же у наших? – певуче протянула Леда. – Ему достаточно быть у моих. При чем здесь ты?

Эмансер не нашелся с ответом.

– Я вынуждена повториться, но, к сожалению, твое время вышло. Подойди ко мне. – Эмансер послушно сделал несколько шагов по направлению к стоящей у пульта Леде. – Видишь эту черную кнопку?

– Да.

– Она связана с нейроизлучателем, что стимулирует твой мозг. Сейчас я нажму на нее – и сигнал прекратится. В твоей голове лопнет маленькая ампула, и мир для тебя исчезнет. Навсегда!

– Не делай этого, – попросил Эмансер.

– Но ты же сам мечтал умереть. Вспомни, как упорно лез ты на запретную полосу. Мне показалось, что жизнь не так уж дорога тебе. Выходит, я ошибалась? – Эмансер молча смотрел на Леду. Его удивленный взгляд раздражал ее, голос девушки стал злым. – Я приказала тогда вытащить тебя, думая, что найду умному и мстительному кемтянину лучшее применение. К сожалению, от тебя было мало пользы.

– Так ты…

– У-у-у! – протянула Леда. – А ты только догадался? Да, я Верархонт Внутренней Службы. Я думала, ты понял это, когда каким-то образом влез в мои переговоры и нашел мертвого Броча. Это я убила Броча. И не только его. А убью еще больше. Не думай, я не имею ничего персонально против тебя, хотя ты заслуживаешь смерти – ты слишком много знаешь. Но даже и это я согласна простить.

– Но мы любили друг друга!

– Любили? – удивилась Леда.

– Разве ты забыла, как прекрасно было тогда на берегу моря?!

– А тогда ничего не было. У меня в тот день были более важные дела, и мне требовалось обеспечить алиби. Ты стал моим прикрытием. Твой мозг слаб и слишком восприимчив. Ты спал под гипновнушением и был уверен, что занимаешься любовью… Надеюсь, тебе было приятно? Не скрою, я тогда сильно постаралась. – Леда вновь взглянула на циферблат часов. – Ну ладно, я и так подарила тебе три лишних минуты жизни. Пока, черномазый!

– Нет! – закричал Эмансер, хватая Леду за руки. И тут он оказался в стальных объятиях киборга, кисти рук кемтянина разжались сами собой.

– Прощай!

– Не-ее..!

Леда нажала на черную кнопку. В голове кемтянина негромко щелкнуло, и он обмяк.

– Брось его! – приказала атлантка роботу. – Он больше не опасен.

Киборг послушно разжал руки, и тело рухнуло на пол. Голова Эмансера начала менять форму и цвет, растекаться. Через минуту на ее месте пузырилась горстка синевато-розовой массы.

Смерть настигла не одного Эманеера. В то же мгновение рухнули замертво еще двести четыре человека, среди них стратег Восточного сектора Хист. Его телохранители с ужасом следили за тем, как голова командира превращается в скользкую желеобразную массу. Слух о загадочно-страшной смерти стратега мгновенно достиг полков, которые тут же побросали оружие и разбежались. В беззащитный сектор ворвались отряды кемтян и низших. Стремительно продвигаясь вперед, они заходили в тыл скопившейся в Северном секторе гвардии…

Командор был вынужден отдать приказ о спешном отступлении.

В домике лжесапожника, что на втором кольце, умер дворцовый писец Аргантур, сорок седьмой в списке обладателей нейрокапсулы.

* * *

– Сотня расплывшихся мозгов! – Разъяренный Русий мерил огромными шагами каюту. – Куда ни взгляни – везде безголовые трупы и горстка дерьма вместо того, что когда-то было головою! Кто-нибудь может объяснить мне, что здесь произошло?!

– Все проще простого, – ответил Командор. – Кто-то отключил систему нейростимуляции капсульных имплантантов.

– Ты не мог бы выражаться попроще?

– Пожалуйста. Кто-то отключил передатчик, который посылал сигнал, позволяющий сохранять процессы жизнедеятельности тех наших слуг, которым были вживлены специальные капсулы, ограничивающие возможность перемещения в пределах Города, – сказал Командор раздельно-монотонным голосом. – Как только это произошло, они все умерли.

– Кто-то! Кто-то! Кто? – выкрикнул Русий. – Кто бы он ни был, он должен дорого заплатить за это!

Ярость Русия можно было понять. Прорвавшиеся в Восточный сектор сразу после смерти стратега Хиста враги почти заключили в западню все пять гвардейских когорт. Пришлось бросить им навстречу конницу и колесницы, которые отбросили неприятеля, но были почти полностью истреблены. Гумий едва вырвался из этой свалки на четверке горячих лошадей. Сотни других оказались менее удачливы и остались там навеки.

– Кто это мог быть?! – вновь крикнул Русий, обращаясь к находящимся в каюте Командору, Юльму, Есонию и Гумию.

Ответил Командор:

– Леда.

– Значит… Значит, все, что она наплела про Этну и Крима – ложь?!

– Да.

– Где эта дрянь?!

– Не знаю. Она исчезла. Посланные на ее поиски воины вернулись ни с чем.

– А где Крим? Надо выпустить Крима!

– Он тоже исчез.

– Как? К нему имели доступ только ты и я!

– Не знаю. Наверно, Леда нашла возможность открыть этот замок.

– Невероятно! Она – демон! – воскликнул Русий, понемногу остывая.

Титанов осталось всего пятеро. Они стояли у окна и наблюдали, как за каналом бушуют толпы готовящихся к штурму Дворца врагов. Их было много, очень много, много больше, чем отступивших во Дворец гвардейцев. Сразу по возвращении Юльм произвел подсчет наличных сил. Выяснилось, что сквозь ряды врагов пробилось лишь около двух тысяч пеших гвардейцев и несколько сот воинов из разных пехотных полков, что были разбиты или брошены на произвол судьбы изменниками-архонтами. Тяжелым ударом стало известие о том, что третья гвардейская когорта под командованием центуриона Долира в полном составе перешла на сторону противника.

– Не понимаю, – пожимал плечами Есоний. – Я всегда считал его честным и преданным воином.

– Вот он и предал! – неловко скаламбурил Гумий.

Командор приказал разделить остатки войска на четыре отряда. Первый, самый большой, должен был оборонять Дворец со стороны Народной площади. Стены здесь были достаточно высоки, но враг имел место для маневра. Командовать отрядом было поручено Юльму. Два других отряда под началом Есония и Гумия должны были защищать периметр. Стены Дворца уходили здесь прямо в воду и подступиться к ним было чрезвычайно трудно. Командор и Русий командовали крохотным резервом, насчитывающим всего две сотни воинов.

Пользуясь временным затишьем, Русий решил пройтись по Дворцу.

– Рассчитываешь найти Леду? – спросил Командор.

– Да. Не могла же эта сука исчезнуть бесследно. У нее много потаенных закоулков.

Дворец был пуст и безмолвен. Шаги атланта гулко разносились по его бесчисленным коридорам и прятались в темных тупиках. Тщательно осматривая каждую комнату, каждую залу, Русий проверил три нижних уровня. Ни одного живого человека. Все слуги и чиновники, имевшие глупость явиться сегодня на службу, были на стенах. В нескольких комнатах попались трупы нейроимплантантов, а в одной из гостевых зал – два зарубленных тарала. Но это явно не было делом рук Леды. В информцентре лежал мертвый Сальвазий. Выглядел он весьма неважно. Русий брезгливо сплюнул под ноги. Оказавшись у тюрьмы, в которую был заключен Крим, атлант тщательно исследовал дверь и стены, но так и не смог понять, куда и каким образом исчез арестант.

Оставалось проверить лишь Храм Разума, и Русий полез наверх по винтовой лестнице. Едва он вошел внутрь Храма, как понял – Леда здесь.

– Стерва! – Ярость пронзила мозг зрентшианца. Она не смогла разделаться с ним и решила отыграться на его возлюбленной. Эта тварь мстила даже мертвым! Статуя Ариадны была безжалостно исковеркана выстрелами из бластера. Голова ее была отбита и валялась в куче осколков на полу. Та, что это сделала, не удовлетворилась содеянным, а долго стреляла в голубые бирюзовые глаза.

Если Леда хотела разъярить Русия, то она вполне достигла своей цели. Забыв о предосторожности и даже не вытащив бластер, он кинулся через весь храм – к алтарю, мимоходом заглядывая в ниши. За алтарем было пусто. «Она в статуе Солнечного Витязя!» – догадался Русий. И в тот момент, когда он был готов лезть еще выше, стена, что была сзади, исчезла.

– Ты кого-то ищешь, Русий?

Атлант стремительно обернулся. Вместо глухой кирпичной стены зиял пролом какого-то помещения, в котором стояли Леда, Крим и РРБ-18. Крим был безоружен, в руках девушки и робота серебристо блестели бластеры.

– Входи! – велела Леда. – Быстро и без глупостей. Ты знаешь, что реакция киборга мгновенна, и не стоит пытаться разложить время, он успеет пристрелить тебя. И не пробуй вывести из строя его биополе. Тогда тебя пристрелю я. Не испытывай судьбу!

Русию не оставалось ничего иного, как подчиниться.

Как только он оказался в комнате, Леда приказала:

– Блокировка.

Дверь тут же закрылась.

Русий осмотрелся. Он находился в прекрасно оборудованном центре управления, где были пульт и ультрасовременный компьютер. У стены, между контейнерами, валялся безголовый труп кемтянина Эмансера.

– Ну что, удовлетворил любопытство? – поинтересовалась Леда, дождавшись, когда Русий осмотрится.

– Вполне, – ответил тот. – Что ты за человек?

– Эх, – вздохнула Леда, – мне следовало пристрелить тебя в сию же секунду, не вступая ни в какие разговоры, но, увы, мир губит тщеславие, и я здесь не исключение. Что я за человек? Сама не знаю. Я существую во многих ипостасях: я Леда, возлюбленная Командора, я Главная Жрица, я, наконец, Верархонт Внутренней Службы, о чем никто из вас даже не догадывался. Кроме того, я глава заговора недовольных. Это мои люди шумят сейчас под окнами Дворца.

– Значит, все это – дело твоих рук?

– Не только. Здесь приложили усилия и Кеельсее, и Инкий, и невольно все вы во главе с Командором. Вы создали режим, который только и ждал, чтобы его разрушили.

– Вот как! – бросил Русий и замолчал. Но Леду грызло нетерпеливое тщеславие.

– Тебя не интересует, кто пытался покончить с тобой все эти годы?

– Уже нет.

– Догадался… Но поздно! – Она помедлила. Сцена оказалась не столь эффектной, как предполагалось. – Не хочешь спросить: почему?

– Нет.

– Ты ведь наверняка думаешь: месть брошенной женщины. Все вы так думаете.

– Нет. Ты сама бросила меня. И потом, я знаю, что подобное чувство тебе неподвластно. За твоей спиной стоит кто-то другой, более сильный, кто подчинил тебя своей воле.

– Что ж, ты прав, но не совсем. Я действительно имею сильного друга, и он поначалу руководил моими действиями, но теперь мы играем с ним на равных. Оказалось, у нас очень схожие души.

– Арий!

– Очень даже может быть. От зрентшианца не так уж просто избавиться. Даже когда он сам жаждет умереть. – Русий машинально отметил тот факт, что эти слова он уже однажды слышал от Черного Человека. – Он настиг тебя моими руками и на этой планете. Все эти годы я поддерживаю с ним связь, и он помогает мне. Он гораздо хитрее и сильнее, чем остальные. Гораздо.

– И какова ваша цель?

– Я овладею Островом. Затем я вызову сюда «Марс» и овладею им. И тогда я буду править всем миром. А наградой моему другу будет твоя смерть.

Все было предельно ясно. Русий искал выход из ситуации и ради этого решил тянуть время.

– Интересно, но как ты сможешь связаться с «Марсом»?

– Видишь вот этот компьютер? – Леда указала рукой на электронный мозг. – Он намного сильнее тех, что знаете вы. Я усовершенствовала его с помощью моего друга. Он способен пробить магнитный колпак, созданный Кеельсее. Когда с вами будет покончено, я вызову сюда «Марс».

– И избавишься от пиратов и кемтян, своих временных помощников?

– Конечно. А заодно от Кеельсее и, может быть, Инкия.

– Хороший план! – вполне искренне похвалил Русий. – Значит, одним махом со всеми? Но зачем же трогать Кеельсее? Разве вы не из одной и той же компании?

– Я и Кеельсее? Нет, что ты. Он сам по себе. Конкурент, так сказать. Он ищет власти себе, но сделал все для того, чтобы власть получила я. Может быть, я попробую договориться с ним, но скорей всего – нет.

– Лихо у тебя получается!

Леда усмехнулась, показав ровные острые зубки.

– А теперь, когда ты все знаешь, перейдем к заключительному акту нашей трагикомедии. Как ты понимаешь, Крим не просто так оказался в этой комнате. Мне хотелось, чтобы он присутствовал при нашей встрече, и я добилась этого, хотя мне пришлось приложить немало усилий. По-моему, ты и сейчас ломаешь голову над тем, как мне удалось открыть замок его камеры.

– Да, ты права, – согласился Русий радуясь, что выигрывает время.

– Это было весьма несложно. Устройство этого замка слишком примитивно. Если уж вы хотели получить универсальный замок, рассчитанный на определенные биологические параметры, нельзя было ограничиваться тестом на отпечатки пальцев. Надо было добавить сюда тестирование эпителия, биоритмов, сетчатки глаза. В таком случае задача была бы практически неразрешима. А в данном случае это было слишком просто и заняло у меня всего около часа. Я взяла из картотеки, – Леда кивнула головой в сторону застекленного контейнера, где виднелись тысячи компьютерных дискет, – твои отпечатки пальцев. За долгие годы мне удалось собрать великолепную коллекцию отпечатков! Взяв твои отпечатки я нанесла их на непрозрачные полимерные перчатки. Вполне естественно, что кодовый анализатор принял мою руку за твою. И Крим оказался здесь. А нужен он мне вот зачем. Насколько я припоминаю, вы недолюбливали друг друга. Мягко говоря. Так вот, Крим, я бы хотела, чтобы ты шлепнул этого мерзкого зрентшианца. – Крим молчал, с отвращением глядя на Леду. – Ну давай, Крим! Вспомни, сколько неприятностей он доставил тебе! Вспомни, он отнял у тебя ту, которую ты любил.

– Ее убила ты! – медленно разжал губы Крим.

– Но она все равно хотела быть с ним! Она умерла из-за него! Я не давала Тесею установку стрелять в нее. Он защищался.

– Врешь! – возразил Русий. – Теперь-то я понимаю. Ты подслушала наш разговор и поспешила избавиться от доказательств. Ты украла анализы пота! А заодно ты решила избавиться от опасной свидетельницы!

Все это Русий бросил прямо в лицо Леде. Она при его словах слегка вздрагивала, палец киборга плясал на курке бластера.

– Да, ты прав. Я украла, как ты выразился, доказательства, что изобличали меня. Да, я приказала Тесею убить и тебя, и Ариадну. Но что это меняет? Особенно теперь. Что, Крим?

Давай! Давай, убей его! Убей! И я сделаю тебя Главным Управителем Атлантиды!

– Дешево ты ценишь мою совесть, – процедил Крим.

– А ты думаешь, она стоит дороже? – едко усмехнулась Леда.

И тут Крим, к удивлению Русия, внезапно согласился с искусительницей.

– Наверно, нет. Считай, что купила меня.

– Отлично! Я рада, что мы договорились. Держи бластер. – С этими словами Леда протянула Криму свое оружие.

Крим принял его, взглянул, есть ли боезаряд, и начал поднимать ствол, целясь в голову Русия.

– Недорого же ты стоишь, Крим! – с горечью воскликнул Русий, лихорадочно соображая, как выбраться из-под контроля внимательно следящего за его действиями киборга. Но робот был настороже, а его реакция стремительна. Если верить инструкции, он успевал поразить до ста целей в секунду. Чтобы не выдать своего напряжения, Русий механически добавил, адресуясь к Криму:

– Конечно, я виноват перед тобой…

– Стреляй, Крим! – поторопила Леда.

Но Крим не спешил. Вместо того, чтобы нажать на курок, он спросил Русия:

– Ты любил ее?

– Да, – не колеблясь, ответил тот.

– Какая мелодрама! – захохотала Леда.

И тогда Крим вскинул бластер и выстрелил; но выстрелил не в Русия, а в Леду. Однако импульса не последовало.

– Ба-бах! – весело воскликнула Леда, тыча указательным пальцем в сторону Крима. – Я так и думала. И бластер оказался разряжен. Ты дурак, Крим! Киборг…

Верархонт хотела приказать роботу застрелить Крима, но атлант опередил ее и бросился на киборга. Реакция РРБ-18 была мгновенной. Выстрел – и Крим схватился за простреленную грудь. Но он сделал свое дело – робот отвлекся. Всего на долю мгновения, которой, однако, оказалось достаточно, чтобы Русий вышел из-под его контроля и разложил время. Теперь он кружил по комнате, ускользая от настигающих движений робота и как только оказался за его спиной, поразил мозг киборга силовым импульсом, направленным точно в его затылок – туда, где защита была наименее сильной. Первый импульс заставил робота пошатнуться, и тогда Русий послал второй – столь мощный, что едва не лишился сознания. Когда пелена полубеспамятства рассосалась и сознание полностью вернулось к атланту, он обнаружил, что Леда исчезла. У его ног лежали мертвый киборг и недвижный Крим. Русий подхватил холодеющее тело атланта на руки и лихорадочно зашептал:

– Сейчас… Сейчас… Я помогу тебе.

– Не стоит, – Крим слабо улыбнулся. – Жизнь не имеет смысла. Она не имела его вчера, а тем более не имеет сегодня. Вчера мы лишились любимой, а сегодня… сегодня Родины.

Из горла Крима вырвался хрип, тело содрогнулось в конвульсии и обмякло.

Русий опустил атланта на пол. Резко встал. Снял черные очки. Все! Твари предстояло умереть!

Она бежала и спряталась, но он найдет ее. И убьет. Просто убьет!

А в этот момент Леда была уже на втором уровне. В руках ее серо мерцало столь знакомое кольцо. Морщась от натуги, она повернула ромб.

Черный Человек появился мгновенно. На груди его была повязана крахмальная салфеточка. Судя по всему, его оторвали от вкусной трапезы.

– Русий, какого дьявола?.. – начал он и осекся, увидев перед собой не Русия, а прекрасную, слегка взволнованную девушку. – Хм, ты все-таки добралась до меня!

– Ты меня знаешь? – надменно спросила Леда, все же с некоторой робостью озирая огромную черную фигуру. На экране монитора Черный Человек казался не столь громадным.

– Знаю. Я видел тебя всего лишь один раз мельком, но этого было вполне достаточно, чтобы понять, что за демон скрывается под этим ангельским обличием!

– Мне нужна помощь!

– Я что, похож на волшебника из доброй сказки?

– Мне нужна помощь! – твердо повторила Леда. – И в твоих интересах помочь мне.

– Серьезно? – Черный Человек изобразил подобие усмешки.

– Поторопись! Русий уже ищет меня.

– Он наконец-то догадался?

– Да.

– А если я не захочу помочь тебе?

– Ты ничего не выиграешь.

– Главное – не проиграть.

– Не играй словами! – нервно прикрикнула Леда.

– Ого, ты показываешь характер! Хотя, судя по ситуации, диктовать условия надлежит мне. Хорошо, что ты хочешь?

– Убей Русия!

– Не пойдет. Он представляет для меня определенный интерес.

Леда на мгновение задумалась, принимая решение, затем попросила:

– Тогда забери меня отсюда.

– Тоже не подходит. Ты не представляешь для меня никакой ценности.

– Черная дрянь!

Зрентшианец лишь усмехнулся.

– Ну прости! – заторопилась Леда. – Возьми меня отсюда!

– Я же сказал: нет!

– Пожалуйста! Что тебе стоит? Ты должен мне помочь!

– Ты мне надоела, – сказал Черный Человек и снял маску. Огромный огненный столб, рожденный Космосом, смял Леду, вышвыривая ее в коридор, навстречу ошеломленному Русию. Несколько мгновений было видно, как беззвучно разевается ее рот, затем поток холодного пламени полностью поглотил девушку. Черный Человек надел маску. Огонь бесследно исчез. Не веря своим глазам, Русий коснулся пола рукой. Пол был холоден.

Черный Человек спросил, искушая:

– Не передумал?

– Нет, – твердо сказал Русий. – Я умру вместе со всеми.

– Глупец. Мы могли бы много сделать, будь вместе.

И он исчез. На этот раз даже не попрощавшись. И не оставив кольца. Его ждали неотложные дела где-то в созвездии Весов.

Он вновь мчался меж звезд. Вечно огненных. Вечно холодных. Ведь в этом их парадокс.

* * *

– Кеельсее вызывает Изиду и Гиптия. Кеельсее вызывает Изиду…

Номарх Кемта сидел за радиопультом и пытался связаться с находящимися в Куне атлантами.

– Кеельсее вызывает…

– Что тебе? – спросил динамик голосом Изиды. Недовольным голосом.

– Ты жива! – обрадовался Кеельсее.

– А что со мной может случиться?

– А Гиптий? – вместо ответа спросил номарх.

– Он в подземелье Сета. Только что подал нейтросигнал. Я слежу за ним по маяку, а ты отвлекаешь меня.

– Отвлекаю? – хотел разозлиться Кеельсее, но тут же понизил тон. – Мне надо с тобой поговорить.

Его отношения с Изидой были довольно странными. Они мало разговаривали между собой, отделываясь чаще общими фразами. Обходился с ней Кеельсее куда строже, чем с Гиптием или даже Давром. Казалось, она ничего не значила для номарха и как женщина, он отпускал фривольные замечания о своих наложницах, ничуть не стесняясь ее присутствия.

Трудно поверить, но Кеельсее был влюблен в Изиду. По уши влюблен. Что влекло его к этой невысокой, смуглой, слишком похожей на землянку, девушке? Зов крови? Вряд ли, Кеельсее был слишком прагматичен, чтобы верить в подобные романтические бредни. Ее красота? Но все наложницы номарха были весьма привлекательны. И куда моложе. Порой номарху приходило в голову, что у них просто общая больная психология, общая тоска по прежнему дому. Он гнал эту мысль, ведь никакая тоска не могла умерить его ненависти к Гумию, неприязни ко многим другим, но она возвращалась снова и снова. И сейчас в ожидании событий, должных перевернуть мир и его собственную жизнь, Кеельсее вдруг понял, что Изида не должна умереть, он не может дать ей умереть. И он сел к пульту связи.

– …надо поговорить.

– Говори, – легко разрешила она, и номарх представил энергичное движение изящной головы, отбрасывающей прядь непокорных волос.

– Не знаю, с чего начать, – сказал Кеельсее самому себе.

– Начни с самого трудного.

– Ты думаешь?

– Конечно.

Кеельсее собрался с духом и сказал:

– Атлантида больше не существует. – Динамик молчал. – Ты слышишь меня?!

– Объясни, – после некоторой паузы предложила Изида.

– Я только что разговаривал с Командором. Город Солнца горит. Толпы восставших низших, пиратов и кемтян уже ворвались во Дворец.

– Пираты? Кемтяне?

– Да. Я сговорился с пиратами, и наш объединенный флот напал на Атлантиду. Она продержалась лишь три дня.

– Но зачем? Зачем ты это сделал?

Если б он знал: зачем? Конечно, умом он мог объяснить, что где-то в глубине души мог иметь мотивы к подобному поступку. Мотивами этими могли быть стремление к власти, желание скинуть надоедливую опеку Командора и строить свой мир. Мир, каким видит его он, великий фараон Кемта! Но была здесь какая-то слабинка. Опыт подсказывал ему, что не столь сладка власть, как путь к этой власти. А путь этот он уже прошел. Значит, его поступками двигало нечто иное, чего он не мог понять раньше, но о чем знал сегодня. И Кеельсее ответил честно, как думал:

– Я хотел перевернуть мир.

В голосе Изиды появилась злая ирония.

– И удалось?

– Не знаю. Но думаю – да. Тебе, возможно, трудно понять, но все мы играем в странную игру – парадоксы, и победа в ней тот, чей парадокс будет самым непредсказуемым. Чем страшны жрецы Сета? – Они сокрушают власть, абсолютно не желая обрести ее. Это – парадокс. И пока он не будет разрешен, жрецы всесильны. Но как только станет ясна причина отрицания ими власти, они проиграли. Чем велик Командор? Своим стремлением к власти и попыткой отказаться от нее. Когда эти силы уравновешивали чаши весов, был парадокс, и Командор был несокрушим. Но сейчас он принял власть, парадокс исчез, а вместе с ним исчезла и его сила.

Я попытался сделать подобный парадокс. Я предал своих друзей, не имея к тому ни малейшего повода. Они не ждали удара, потому что не видели причины, по какой я должен нанести его. Парадокс затмил им глаза. Командор мог ожидать от меня лишь мелкой пакости вроде того, что я попробую отделиться от Атлантиды. Поэтому атлантические эскадры всегда были готовы выйти к берегам Кемта. Но я нанес удар такой страшной силы, для которого просто не имел причины. Ты понимаешь, что я хочу сказать? – отчаявшись выразить свою мысль четко, крикнул Кеельсее своей невидимой собеседнице.

– Кажется, да. Ты хотел поиграть судьбою. Ты подобен шаловливому мальчишке, который изменил течение ручья, решил посмотреть, что из этого получится. Ты словно возомнивший себя творцом писатель, что решил поразить мир лихими поворотами сюжета, не считаясь с предопределенностью людских судеб, общественного развития. Долой логику, да здравствуют парадоксы! И да будет веселей жить!

– Да! Да! – закричал Кеельсее, радуясь, что его поняли.

– Ты проиграл, номарх. Ручей, перегороженный шаловливым мальчишкой, породит волну. И она сожрет тебя. Кеельсее молчал.

– Что с Давром? – Номарх никогда еще не слышал подобных жестких ноток в голосе Изиды.

– Он умер.

– Ты убил его?

– Да, – не стал лгать номарх.

– Что ж, по крайней мере, он умер вовремя и не увидит гибели мира. Гир и остальные тоже мертвы?

– Нет! Нет… – заторопился Кеельсее. – Я лишь накрыл «Марс» радиоколпаком. Они живы, с ними ничего не случится. Мы переведем «Марс» в Кемт. Он снова будет нашим домом. Я стану фараоном. Ты будешь моей женой!

– Фараоншей? Ну уж нет! Этого не будет, Кеельсее, даже если бы я этого и хотела. Быть может, я любила тебя, быть может, я смогла бы полюбить тебя, но маленький мальчик соорудил плотину, и идет волна. Она поглотит нас. Она поглотит тебя, Кеельсее. Она поглотит все. Прощай!

– Постой! Не уходи! – заорал номарх, пытаясь преодолеть сотни разделяющих их километров. – Все будет иначе! Все будет, как захочешь ты! Я стану твоим рабом!

– Парадокс, – донеслось откуда-то издалека. – Идет волна…

– Постой! – орал Кеельсее, разминая кулаком верещащий динамик. – Постой…

Связь оборвалась. Из разбитой руки номарха сочилась кровь. Капли – кап, кап – падали на истерзанную полировку стола.

Он остался один. Задыхаясь, Кеельсее рванул несуществующий воротничок и, пошатываясь, вышел на увитую плющом веранду.

С северо-запада, пожирая горизонт, надвигалась огромная багрово-черная волна. Волна, порожденная провалившейся в бездну Атлантидой.