Текст книги "Остров"

Автор книги: Дмитрий Колосов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 44 страниц)

* * *

База на Кефтиу возникла относительно недавно – лет триста тому назад. До этого Кефтиу входил в орбиту владений Атлантиды, но управлялся советом местных царьков, внимавшим каждому слову изредка посещающих остров Титанов. Однако шло время, его стремительный бег менял берега и народы. С далекого севера на берега Великого моря пришли многолюдные и воинственные племена. В жилах северян текла медленная кровь, глаза были серы, душа – яростна. Они не обрабатывали землю и не ловили рыбу; они умели лишь одно – воевать. Гордые и уверенные в своей силе, они обрушились на восточные берега Великого моря, обратив города в пепел, жен – во вдов, детей – в рабов. Они взяли великую добычу, но она лишь разожгла их жадные к золоту и славе души. Пленные поведали им о волшебных и сказочно богатых странах, лежащих по ту сторону Великого моря. Пришельцы построили корабли и, ловя ветер парусами, вышли в море.

Первой их жертвой пал Кефтиу, разоренный и сожженный дотла. Небольшое войско, набранное царьками, было разбито наголову, пленным вспороли животы. Затем волна пришельцев обрушилась на Кемт. Сотни и сотни боевых, варварски украшенных кораблей. Кеельсее успел приготовиться к отпору, но ему пришлось туго. Два огромных флота: пришельцев и кемтян, укрепленных эскадрами атлантов, три дня крушили смоленые борта между Кефтиу и Кемтом. Море пропиталось кровью и покрылось обломками кораблей. Медная стена кораблей Кеельсее и Динема преградила путь к Кемту. Пятьсот кораблей пришельцев нашли свою смерть в волнах Великого моря, триста сумели прорваться и достичь благодатных берегов Кемта. На землю ступили орды безжалостных, жадных до добычи убийц. Горели посевы пшеницы, рушились стены городов, кричали убиваемые и истязуемые. Черная волна смерти докатилась до Саиса, где ее ждало войско кемтян. Триста боевых колесниц, вооруженных острыми как бритва серпами, обратили пришельцев в бегство, тридцать тысяч отборных воинов довершили разгром их войска. Они рассеялись словно пыль, словно дурной сон, но через два года вернулись, опустошив стремительным набегом прибрежные селения. С тех пор их набеги повторялись из года в год. Кемт покрылся башнями крепостей, но набеги народов моря – так прозвали пришельцев, не прекратились.

Трижды Атлантида и Кемт посылали против них карательные экспедиции, но это было равносильно охоте ночью на стаю ловких диких кошек. Юркие корабли народов моря разбегались по извилистым бухтам северного побережья, известным лишь искусным пиратским лоцманам. Убегая, разбойники выжигали свои селения, и взору карателей представали черные безжизненные пепелища с развешанными на обугленных стенах мертвецами. То были пленники, взятые в предыдущих набегах. Не достигнув результата, атланты отказались от крупномасштабных операций и перешли к оборонительной тактике, отвечая редкими контрвыпадами кемтских эскадр. На море установился своего рода паритет – народы моря «ограничивались» небольшими набегами на великоморские владения атлантов: Кемт, Кефтиу и Восточный Азак, а атланты в свою очередь не проводили крупномасштабных карательных экспедиций против пиратов. Чтобы упрочить позиции атлантов в бассейне Великого моря, Командор решил основать пятую атлантическую базу – в Кефтиу. Руководить ею были отправлены Грогут и Дрила.

– Больше людей дать не могу, иначе без атлантов останется сама Атлантида – сказал тогда Командор – Управитесь своими силами.

Почему выбор пал именно на них, Грогут и Дрила не задумывались. Друг к другу они относились равнодушно, но компьютер утверждал, что между ними существует взаимная расположенность. Видимо, это и сыграло решающую роль.

Прибыв на остров, атланты немедленно объявили себя Правителями и приступили к созданию оборонительной полосы. Десантный катер тем временем расстреливал селения народов моря, приведя пиратов в такой ужас, что они полвека не рисковали даже подойти к Кефтиу. Тысячи рабов, привезенных из Кемта и Южного континента, воздвигали оборонительные укрепления, прикрыв северное побережье Кефтиу сплошной шестиметровой стеной. На других направлениях были воздвигнуты многочисленные крепости и форты, в гаванях Кидасса, Ормума и Фисайи стали эскадры боевых кораблей.

Для Правителей был сооружен великолепный дворец, оседлавший три холма самой благодатной части острова – юго-восточного плоскогорья. Надежно защищенный, он утопал в зелени лесов и лугов, снежные вершины гор дарили ему чистейшую родниковую воду. Ажурные украшения, изящные башенки и арки превратили дворец в детскую игрушку – солнечную и красочную. Но истинное нутро дворца пряталось от дневного света, оно было глубоко под землей.

Сразу по приезде в Кефтиу Дрила увлеклась мистериями мрачного культа Бераты – богини с косами-змеями на голове. Культ Бераты был таинствен и сладок, его загадочные нашептывания возбуждали звериную страсть. Грогут удивлялся, какой неутомимой и неистощимой в любовных выдумках стала Дрила после приезда в Кефтиу. Сам он был слишком большой прагматик, чтобы верить во что-нибудь, даже в Разум. А затем Дриле стало не хватать Грогута, и пошли кефтиане, смазливые и любвеобильные. Грогут в отместку стал щупать дворцовых девок и скоро преуспел в этом занятии, заполнив дворец многочисленными отпрысками обоего пола. А затем появился Турикор.

Дрила хорошо помнила этот день, точнее, ночь. К ним прилетел Кеельсее, они сели в его катер и отправились на Атлантиду. Там на столах горели свечи, было оживленно и весело. Посреди игривого разговора с Бульвием к Дриле подошла Ариадна, на вид все та же непорочная девственница, что и восемь веков назад. Она спросила:

– Ты еще не перестала интересоваться генетикой?

– Нет – ответила Дрила.

– Тогда пойдем. Я покажу тебе кое-что интересное.

Вход в генетическую лабораторию преграждали несколько дверей с магнитными и цифровыми замками.

– Ого, какая секретность! – воскликнула чуть пьяная Дрила.

Ариадна, деловито набиравшая код последнего замка, не ответила. Замигала лампочка кодификатора, дверь отъехала в сторону, и они дошли в лабораторию.

Помещение это было невелико и почти сплошь заставлено шкафами и стеллажами с генетическим материалом. В банках с формалином плавали причудливые уродцы, в клетке сидел попугай с змеиным хвостом, громко завопивший при появлении женщин.

– Консенсус! Косинус! Квадратура Квадрата! – Затем птица сделала паузу и подвела итог сказанному: – Маразм!

– Совершенно точно, Ди-ди – Ариадна провела хозяйским взором по рядам разнокалиберных контейнеров – Последние тридцать лет я занимаюсь опытами по гипогенетике.

– Пытаешься совместить несовместимое?

– Точно – Губы Ариадны тронула мягкая улыбка – И мне удалось добиться определенных результатов, к примеру, получить гибрид земного коня и атлантического гака.

– Существа, схожие по типу – заметила Дрила.

– Да – согласилась Ариадна – Но разные по генной основе. Кроме коня-гака я получила еще несколько подобных существ, но, к сожалению, все они оказались неустойчивыми и аннулировались вскоре после создания. Лишь Ди-ди оказался более жизнеспособен. Ты можешь посмотреть их.

Ариадна выключила свет, и на белом круге экрана возникли сферокадры причудливых уродцев – быка с кошачьей головой, змеи с четырьмя когтистыми лапами, козла, чья морда была украшена изогнутым клювом атлантического грифона.

– Забавно – хмыкнула Дрила – А зачем все это? Перспективы хозяйственного использования?

– Никаких. Напротив, Командор категорически против генного моделирования. Это просто мое развлечение. Он знает о нем, но не одобряет.

– Понятно – Дриле захотелось вернуться в обеденный зал, где играли веселыми фривольными разговорами и лилось ореховое вино. Только такая зануда, как Ариадна, могла находить удовольствие в возне с пробирками – Это все, что ты хотела мне показать?

– Не все. Это лишь прелюдия. Год назад мне удалось получить устойчивое белковое соединение. Весьма занятное существо! Я назвала его Турикор. Думаю, он тебе понравится.

Ариадна ввела в компьютер код. Послышалось легкое жужжание, один из шкафов с генным материалом отъехал в сторону, открывая черную пасть входа в потайное помещение. По лаборатории разнесся сильный неприятный запах. Ариадна зашла в тайник и поманила Дрилу рукой.

– Входи.

Та робко ступила в темноту. Запах усилился.

– Он здесь. Я сейчас зажгу освещение, но предупреждаю: оно будет слабым. Турикор не переносит яркого света. Да, и смотри не испугай его!

Послышалось негромкое гудение – шкаф стал на место. Начали разгораться лампы, прикрытые приглушающими свет плафонами. Дрила увидела перед собой клетку и вздрогнула. «Не испугай!» Здесь впору сказать: не испугайся! На нее смотрело существо, представить которое не сможет даже самая дикая фантазия. Короткие массивные ножки, оканчивающиеся широкими копытами, мощный, покрытый жесткой длинной шерстью, торс, мускулистые передние руки-лапы с изогнутыми острыми когтями. И над всем этим возвышалась голова человека, в которой не было ничего человеческого, лишь глаза. Черты лица были полукошачьи-полубычьи, но глаза – человеческие. Голубые-голубые, словно небо, наполненные мыслью и болью.

– Кто это – выдавила из себя Дрила.

– Турикор. Генетическая помесь быка, атлантического пардуса, гариозейской собаки и человека. Впечатляет – Дрила не ответила, лишь сглотнула слюну – Он еще ребенок, ему всего год. Если бы он вырос, он бы достиг трехметрового роста.

– Почему «если бы»?

– Скоро его будет трудно прятать, а Командор не разрешит выращивать монстра. Мне придется убить его.

Дрила вдруг явственно увидела, как глаза существа погрустнели.

– Он понимает нас?

– Да. И не только слова. Он может читать наши мысли. В этом его беда – Ариадна горько усмехнулась – Ведь читать мысли – привилегия лишь Командора. Поэтому он обречен. Завтра я подам отчет о проделанной за год работе, где впервые упомяну о существовании Турикора. Послезавтра его не станет.

Из левого глаза существа выкатилась крохотная слезинка. Оно вытерло лицо лапой и, словно застыдившись, отвернулось. И Дрила вдруг сказала:

– Отдай его мне.

– Бери – сразу ответила Ариадна и добавила: – Не знай я тебя, ты ни за что бы не попала в эту комнату. Я была уверена, что Турикор понравится тебе.

Сказаны эти слова были с ироничным, неприятным для Дрилы оттенком, но она решила не обращать на это внимание.

– Но как его везти?

– Очень просто. Размеры Турикора относительно невелики. Я посажу его в контейнер, и ты преспокойно вывезешь его на катере.

– А если кто-нибудь поинтересуется, что в этом контейнере?

– Генетические разработки новых масличных культур. Я получила разрешение Командора опробовать их на Кефтиу.

– Так ты знала, чтo я возьму его?

– Конечно. Точнее, я была уверена на девяносто девять процентов.

– Но вдруг он выдаст себя… – Дрила замялась.

– Криком?

– Да.

– Нет, Турикор будет молчать. Он хороший мальчик. Ты будешь молчать, Турикор?

– Буду, – заявило существо. Глаза Дрилы широко открылись.

– О-он… Он говорит?

– Учится. Но скоро будет говорить не хуже, чем обычный человек. У него великолепное сочетание генов. Пройдет время – и он будет очень умен. Ты не боишься иметь собеседника, который во много раз умнее тебя?

– Я сказала, что беру его. Что еще тебе надо?

– Да, в общем, ничего. Ты забыла лишь узнать, чем он питается.

– Чем?

– С питанием у нас некоторые проблемы. Не так ли, Турикор – Существо грустно кивнуло – Именно потому я не могу больше прятать его. У меня нет для него пищи.

– Что же он ест?

– Людей.

– Что?!

– Организм Турикора может усваивать лишь органическую субстанцию, именуемую человеком. Я кормила его выкидышами и младенцами, которых использовала для своих опытов. Но этой пищи ему уже недостаточно. Турикор должен съедать в день органическую массу, равную одной тридцатой его веса. Сейчас это всего полтора килограмма, но через два года это будет уже около пятидесяти килограммов в день. Я не смогу обеспечить его таким количеством пищи, и тогда он умрет. Для тебя, Правительницы Кефтиу, это не составит никакого труда.

– Ты хочешь сказать, что я должна кормить этого монстра человеческим мясом?!

– Он не монстр, – укоризненно протянула Ариадна.

– Я не монстр, – подтвердил Турикор.

– Неужели на Кефтиу мало преступников, плененных пиратов, чей удел – подохнуть на строительстве стен и каналов. Так пусть лучше они послужат пищей для Турикора!

Дрила пребывала в раздумье. Существо чем-то ее привлекало, но плата за него была слишком высокой.

– Поторопись с решением! – велела Ариадна – У нас мало времени!

– Нет! – шевельнулись было губы Дрилы, но тут Турикор прошептал:

– Я не монстр! – и из его глаза вновь выкатилась слеза.

– Я беру его, – решительно сказала Дрила. – Готовь контейнер и накорми его в дорогу.

Через час она сидела в катере, а у ног ее был контейнер с затаившимся Турикором. По прилете Дрила спрятала существо в одной из комнат своего блока и велела привести туда человека, что убил жену и двух своих детей. Маленькие кошачьи лапы существа расправились с убийцей в мгновение ока, а затем Турикор съел его. Целиком! И насытился на месяц вперед. С питанием пока проблем не было. Нужно было позаботиться о жилище.

Под дворцом располагались около двух десятков камер, служивших для проведения таинств Бераты. Мистерии были переведены в спешно воздвигнутый наземный храм, а камеры – соединены многочисленными ходами и умножены. Дрила лично разработала план Лабиринта, который знали лишь она и Турикор. Прошло три года, прежде чем Лабиринт был окончательно завершен. Турикор к тому времени достиг двухметрового роста и мог убить человека одним ударом руки-лапы. Поздно ночью Дрила отвела его в Лабиринт, в каменное чрево которого стали опускать преступников и рабов из числа пленных. Им говорили, что справедливая Правительница дарит шанс: кто пройдет через Лабиринт, тот получит свободу. Это была ложь. Выхода из Лабиринта не было. Точнее, он был, но лишь через желудок Турикора.

Люди стали страшиться Лабиринта. Преступность исчезла вообще. Теперь на Кефтиу не было смельчака, что рискнул бы украсть даже медную булавку. Корабли народов моря стали обходить остров стороной. Смельчаки-капитаны согласны были принять смерть в море, но не в мраке Лабиринта. Тогда слуги Дрилы стали похищать людей – ни в чем не повинных путников. Рабов заставили метать жребий. Двое из них еженедельно становились «гостями» Лабиринта. Остальные жертвы были пиратами и незадачливыми торговцами, не понравившимися Правительнице Дриле.

Постепенно слухи о страшном монстре просочились сквозь каменные стены Лабиринта. Скорей всего, тайну раскрыл подвыпивший Грогут. Сначала она ужаснула, затем к ней привыкли, а потом Лабиринтом стали гордиться, правда, отнюдь не желая попасть туда. Турикор пожирал свои жертвы и увеличивался в размерах. Вскоре его рост достиг трех метров, а вес стал равняться полутора тоннам. Мозг его сделался необычайно силен и скептичен. Он перенимал сознание всех тех, кого принимал в жертву. В Турикоре воплотились тысячи съеденных им людей.

* * *

Лифт миновал отметку «90 метров». Еще несколько секунд, кабинка покачнулась и стала. Дрила покинула лифт и очутилась в облицованном мраморными плитами гроте. Грот был девственно чист, дальний конец его перегораживала решетка из толстых, в человеческую руку, медных прутьев. За решеткой чернел Лабиринт.

Рука Дрилы повернула рычаг. Заскрипел подъемный механизм, и решетка поднялась вверх. Атлантка подула в висящий на шее золотой свисточек. Затем она села на выбитую в стене скамью и начала ждать.

Турикор не замедлил откликнуться на ее зов. В полумраке Лабиринта показалась громоздкая, мерно шагающая фигура. Она стремительно приближалась, и спустя мгновение Турикор стоял перед своей повелительницей. Грудь гигантского существа бурно вздымалась, глаза были оживлены, на нижней губе отпечатались несколько пятнышек крови.

– Я бежал, – сообщил Турикор, ложась на живот у ног Дрилы. В таком положении он приходился по плечо сидящей женщине. Сладко вздохнув, существо закрыло глаза и осторожно положило голову на колени хозяйке.

– Ты ел?

– Да, мама, – Турикор называл Дрилу мамой, зная, что ей это приятно. – Я был удивлен, узнав, что мой завтрак составил Каламистр.

– Он был не в меру болтлив, – сказала Дрила, гладя огромную шишковатую голову.

– И циничен, – добавил Турикор, – а, главное, невкусен. В его убогом мозгу не нашлось ни одной стоящей мысли. Лишь женщины, прически и страх. А знаешь, он бы хотел иметь тебя.

– Да? – попыталась удивиться Дрила.

– Ты не удивлена, – констатировал Турикор. – Ты слишком красивая женщина и осознаешь, что возбуждаешь страсть.

– Даже у тебя?

– Пожалуй, да.

Дрила скованно рассмеялась. Обычно Турикор был крайне застенчив, и читая, особенно на первых порах, нескромные, удивляющие его мысли Дрилы, старался ходить бочком, прикрывая от ее взглядов свою обнаженную плоть. А она нарочно подсмеивалась над ним, спрашивая, что он делает с красавицами-служанками, время от времени попадающими к нему в Лабиринт. Обычно Турикор сердился и уходил от ответа, но однажды в порыве откровения заметил, что не прочь пошалить, но:

– Моя физиология не располагает.

Дрила не была уверена в искренности этих слов, и Турикор, естественно понял это.

– Убогий человечишко, убогие люди, – продолжал тем временем Турикор, трепеща кошачьими усами. – Мама, я давно не получал человека, который доставил бы мне удовольствие, а ведь были времена, когда в Лабиринт попадали и великие убийцы, и великие философы. Клиоген, – сладко прошептал Турикор и приоткрыл подернутые негой глаза. – Какое наслаждение доставил мне этот философ! Через него я узнал о строении мира, о ходе звезд, об искусстве диспутов. Это было истинное наслаждение, – Дрила вспомнила, как он тогда пришел к ней светящийся от счастья. Рука-лапа его играла с головой философа Клиогена – глупца, согласившегося расплатиться жизнью за одну любовную ночь, проведенную с Дрилой. Турикор, захлебываясь, рассказывал ей об обретенном знании, рука-лапа его покачивалась, и из перерезанной шеи философа капали свежие капли крови, а в мертвых глазах был ужас. Она смотрела в эти безмолвно кричащие глаза и старалась ни о чем не думать, чтобы не обидеть Турикора.

– Или Гтивак! – вновь сладко выдохнуло существо.

– Но он едва не выколол тебе глаз! – возмутилась Дрила.

– Зато какой человек был! Не поверишь, я едва не отпустил его из Лабиринта. Меня остановила лишь мысль, что он может посчитать, что победил Турикора. Как мы славно бились!

– И какая-то тварь из стражников сунула ему по дороге нож!

– Но это хоть чуть уравняло наши шансы. А того стражника я потом съел. Он был глупец и, вдобавок, трус. А Гтивак! Какой это был человек! А сколько знал! Почему ты бросила его в Лабиринт? Он был достоин стать королем!

– Может быть. Но это место уже занято. А кроме того, он был самым дерзким пиратом, которого когда-либо знало Великое море. Мои эскадры гонялись за ним более десяти лет. Он был достоин смерти. И разве Гтивак не доставил тебе удовольствие?

– Доставил, – Существо вновь вздохнуло. – Но какой был человек! Очутившись в моих лапах, он спросил: кто я. «Дьявол» – таков был мой ответ. Из моей щеки текла кровь, но я был доволен и готов продолжить игру. «Дьявол – это бог, скрывающий иронию» – сказал он и вдруг умер. Наверно, сердце не выдержало.

– Наверно, мой мальчик. Не расстраивайся.

Дрила поиграла кисточкой кошачьего уха. Турикор счастливо закрыл глаза и лизнул огромным, с ладонь, языком ее бедро.

– Знаешь, мама, мне опять приходят мысли о смерти.

– Но почему? Ведь ты бессмертен.

– До тех пор, пока получаю пищу.

– Но так будет всегда. А если вдруг что-то случится со мной, ты знаешь, где запасной выход. Ты выйдешь на свободу; города и поля Кефтиу полны людей.

– Но Солнце…

– Существует еще и ночь.

– Я не об этом. У меня предчувствие, что Солнце обрушится на землю и сожжет ее.

– Нет, что ты! Эллиптическая орбита Земли такова…

Турикор вдруг перебил:

– А ты много знаешь! – Он поднял голову и посмотрел в глаза Дриле. В голубых зрачках существа играли огоньки. Сердце женщины вдруг сковал беспричинный ужас. Турикор улыбнулся мягкой кошачьей улыбкой.

– Не бойся, мама! Я ни за что не съем тебя. Хотя бы потому, что ты приносишь мне пищу. А насчет Солнца, падающего на Землю, я не шучу. Ты же знаешь, что я могу читать мысли не только человека, но и Земли. Что-то должно произойти. Это что-то будет огненным и обжигающим. Погибнут целые цивилизации. Целые материки уйдут в бездну океана и родятся новые. Я даже могу назвать срок катастрофы – двадцать четыре дня.

Дрила хмыкнула.

– Ты не заболел?

– Мама не верит мне, – обиделся Турикор. – Но это будет. Я чувствую, как это приближается.

– Ну и пусть. Я приготовила тебе сюрприз.

– Какой – заинтересовалось существо.

– Мой друг номарх Кемта Келастис прислал двух людей, от которых ему надо избавиться. Я говорила с ними. Как мне показалось, они весьма интересны.

Турикор поднялся на ноги и прошелся по гроту.

– Скажи мне, Кеельсее знает, кто я?

– Он знает, что ты есть.

– А знает ли он, что я воспринимаю сознание своих жертв?

– Не должен. А почему тебя это заинтересовало?

– Люди, присылаемые Кеельсее, вкусны, – сказал Турикор, вновь ложась у ног Дрилы, – но у меня очень странное чувство, будто он пичкает их фальшивыми сведениями. На языке военных это называется дезинформацией.

– Но зачем?

– Не знаю. Кеельсее очень умен, и если он задумал какую-нибудь игру, то у него есть всего лишь три противника, которые могут оказать ему сопротивление. Один из них я. Поэтому он и пытается вывести меня из игры.

– Кто два другие?

– Командор и Русий.

– Русий? – удивилась Дрила.

– Да. Это фигура более сильная, чем даже Командор. Но самым опасным для Кеельсее является Турикор, потому что я в состоянии предугадывать его ходы. Для этого мне лишь нужна информация. Вот он и пытается снабдить меня фальшивыми сведениями.

– Так ты не примешь его подарок?

– Нет. Ты отпустишь их.

Дрила отрицательно покачала головой.

– Я не могу. Кеельсее приставил к этим людям специальную стражу, которая должна проследить за тем, как их опустят в Лабиринт.

– Тогда я убью их, чтобы избавить от мучений, но есть не буду. Пришли мне еще кого-нибудь.

– Хорошо, сынок. Красивую девочку.

– Мне все равно, – буркнул Турикор, но Дрила успела заметить, как ноздри его хищно дрогнули.

– Расскажи мне…

– Хорошо, – не дав ей договорить, согласился Турикор. Он сел и обхватил колени своими огромными руками-лапами. Дрила легла в образовавшееся уютное гнездышко и, вдыхая острый звериный запах, стала слушать сладкую песнь Турикора.

– Чувство голода возникает у меня странно, не как у других людей. У других это просто потягивание в желудке, которым можно пренебречь, и они могут так не один день. У меня же прежде всего возникает странная пустота в голове. Сначала это маленькая светлая точка, подобная крупинке золота на лоскуте черной кожи. Затем она увеличивается и превращается в ядрышко, стремительно разбухающее в размерах. И если я не получу пищу, светлое пятно разрастается и разрастается, мои мускулы слабеют, силы оставляют меня. Я никогда не переступал этой грани, но знаю, что за ней – полное забвение и смерть. Но в меня входит человек и придает мне новую силу. Мои мышцы становятся упруги и стремительны, мозг обретает силу. Желтое пятно становится крохотнее и крохотнее, а затем вообще исчезает. Остается лишь гладкая черная поверхность. А потом она взрывается яркими солнечными красками новых для меня мыслей. Вот я плыву на корабле, уверенный и сильный. Враги дрожат при виде моего паруса, девушки подставляют раскрытые, словно бутон цветка, губы. Лабиринт рассыпается, и вокруг меня море: ласковое и теплое, море, которого я никогда не видел и видел тысячи раз. Летают чайки, у носа корабля резвятся черные лоснящиеся дельфины. Прыжок – и я в таверне, лью себе в глотку зеленоватый эль. И буйный шкипер с «Альбатроса» норовит заехать мне в лицо кружкой. Но моя рука опережает его, и он с грохотом падает на пол. Я иду по тропическим зарослям. Зелено обвисают лианы, обезьяны корчат смешные рожи, глухо и угрюмо рычит тигр. Он хочет прыгнуть, но не решается, опасаясь выпада моего меча. А дальше я попадаю в плен, и меня бросают в Лабиринт. И я бегу от преследующего по пятам чудовища. И все… Я уже на горе и рассматриваю зеленеющие внизу луга. Затем я стремительно бросаюсь вниз. Дикий свист ветра, восторг полета, упругая подушка воздуха мягко толкает в живот. И за моей спиной вырастают крылья, я бью ими и улетаю далеко-далеко – в сторону моря. Я парю над ним, а потом складываю крылья и бросаюсь в соленую бездну. Вода темнеет, становится иссиня-черной. Из мрака на меня выползают морские чудища. Я толкаюсь ногами о скалу и вылетаю на поверхность, но оказываюсь в центре Лабиринта. И снова ужас… Я сражаюсь с войском гадридов. Их красные пузатые щиты теснят меня со всех сторон. Но сильна рука, и кривой меч без устали рубит налево и направо. А потом бой кончится. Я сижу в шатре и прихлебываю подогретое с красным перцем вино. Симпатичная девчонка щедро пачкает мазью мои раны. Р-р-раз! Я валю ее с ног, мы падаем на пушистый ковер и катаемся по нему, целуясь и кусаясь от страсти. А потом будет поражение… И Лабиринт…

Турикор вдруг кашлянул и замолчал. Дрила ровно дышала.

Голубые глаза Турикора равнодушно обежали ее тело. Жесткая клыкастая улыбка раздвинула губы. Затем выражение лица смягчилось. Бережно подняв женщину, Турикор переложил ее на скамью и направился в черный зигзаг Лабиринта.

Перед тем как окончательно скрыться за ближайшим поворотом, он обернулся и промолвил:

– А потом будет ужас.

Слова эти были сказаны на жестком, незнакомом Земле языке. То был язык зеленой безжизненной планеты, когда-то носившей имя Зрентша.