Текст книги "Трон Торна"
Автор книги: Дмитрий Воронин
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)
Она подошла к столу, на котором был установлен большой, размером с человеческую голову, шар матового белого стекла. Традиционно этот предмет назывался хрустальным шаром, но для изготовления подобных использовалось нечто большее, чем прозаический хрусталь. Впрочем, что именно – никто не знал. Разве что гномы, из чьих мастерских изредка выходили эти предметы, но они, как известно, никому своих секретов не раскрывают. Поэтому даже высокомерные эльфы приобретали хрустальные шары у своих давних врагов, безропотно выкладывая равный вес драгоценными камнями на выбор подземных жителей. Как в руки Айрин, пусть и могущественной волшебницы, но не состоятельной девушки, попало это богатство, оставалось только гадать.
– Сейчас мы попытаемся увидеть некроманта, – сказала она, положив ладони на хрустальный шар.
– Попытаемся?
– К сожалению, сам шар и его возможности хранят для меня еще немало тайн. По каким-то причинам я не всегда вижу в нем то, что хочу. Например… – Айрин замялась, – например, мне никогда не удавалось увидеть в шаре тебя, Рон. Не могу увидеть отца… но он всегда защищает себя от взгляда извне, поэтому тут-то как раз ничего удивительного нет. Опытный маг может почувствовать, что за ним наблюдают… а некромант, думаю, достаточно опытен. Поэтому смотрите внимательно и ничего не пропустите – если нам и удастся его увидеть, то, скорее всего, только один раз. После этого он все время будет защищаться.
Она сосредоточилась и стала медленно выговаривать слова заклинания. Это было одно из немногих заклятий, где помимо слов и жестов требовалось мысленное представление образа. Айрин очень беспокоилась – ведь она видела некроманта давно, относительно недолго и, что самое важное, до того, как он отправился в огненную купель. В том, что сейчас он выглядит иначе, она не сомневалась. Поэтому постаралась сосредоточиться не на его внешности, а на сущности – это было куда сложнее, но обещало, при правильном настрое, положительный результат.
Довольно долго ничего не происходило, затем матовая поверхность шара стала проясняться. Изображение становилось все отчетливей, и, наконец, последние остатки туманной дымки исчезли. Айрин сделала шаг назад, и теперь они все втроем всматривались в то, что открывал им хрустальный шар.
А посмотреть было на что. Высокая фигура, с ног до головы окутанная темным плащом, стояла на холме спиной к наблюдателям. Фигуру человека, если это вообще был человек, окружали воины, закованные в латы. И среди них выделялась одна женщина, ее стройное тело, как перчатка, обтягивала тонкая, скорее декоративная, чем боевая, кольчуга.
А мимо холма, на котором расположилась эта группа, шли колонны людей, но шли они так, что шествие больше напоминало толпу, хотя бы и построенную в жалкое подобие колонн. Разномастная одежда, от вполне приличных, по крайней мере на вид, кольчуг до самых натуральных крестьянских кафтанов, которые даже издали казались рваными и грязными. Что же касается вооружения, то тут соседствовали короткие копья и мечи, топоры, больше похожие на орудие дровосека, чем на боевую секиру, и даже исконно крестьянские вилы и косы, оружие в бою, может, и не бесполезное, но весьма нетрадиционное.
Люди шли как-то отрешенно, уткнувшись взглядами себе под ноги, как будто полностью равнодушные к тому, куда и зачем они направляются.
И хотя шар давал четкое и резкое изображение, можно было догадаться, что видят они лишь малую часть армии, собранной под предводительством, явным или скрытым, высокой фигуры, закутанной в плащ. Рон почувствовал, как по спине бегут мурашки – это вам не пара сотен тупых зомби, это гораздо, гораздо опаснее…
Зловещая фигура вдруг резко повернулась, под низко натянутым капюшоном сверкнули бешенством черные провалы глаз. Казалось, взгляд некроманта уперся прямо в глаза Рону…
То ли шестое чувство, не раз спасавшее его от опасности, то ли просто глубоко засевшая в крови осторожность неожиданно бросили рыцаря вперед. Отталкивая Айрин от стола и заслоняя ее своим телом, он резко повернулся спиной к почему-то начавшему багроветь хрустальному шару…
А в следующее мгновение сфера взорвалась с грохотом и ливнем острых как иглы, жалящих, осколков.
С жалобным звоном вылетели из оконных рам разноцветные стекла. Цветы в вазе, как будто срезанные косой, посыпались на пол, вместе с кусками самой вазы, разлетевшейся вдребезги.
Кольчуга, надетая Роном по привычке, отразила большую часть летящих снарядов, хотя некоторые из них все же прошли между звеньями и глубоко вонзились в кожу. Повернись он лицом – и наверняка остался бы без глаз, а так лишь острая боль по всему телу напоминала о последствиях магической атаки. Ильтар, лишний раз подтверждая отменную эльфийскую реакцию, успел, заметив бросок Рона, отвернуться и присесть, но один осколок все же попал ему в шею, оставив обильно кровоточащую ссадину, второй навылет пробил ухо, а тугая волна воздуха отбросила его к стене, заставив попутно опрокинуть один из стульев с высокой резной спинкой… Не ожидавший такого удара эльф рухнул на стул всем телом, превратив его в груду обломков. Сам же Рон удержался на ногах чудом, потому, видимо, что подсознательно ожидал чего-то подобного. Айрин не получила ни царапины, полностью закрытая телом Рона.
– Терпи, милый мой, терпи… – Айрин осторожно извлекала из спины Рона уже седьмой по счету осколок. Крови было немного, к тому же, задержанные кожаной курткой и узкими звеньями кольчуги, стеклянные стрелы вошли неглубоко.
– Я терплю, – буркнул Рон. – Ты лучше скажи, как та кое может быть?
Понятия не имею, – Айрин бросила звякнувший осколок в миску, стоящую на столе, и принялась за восьмой, вроде бы последний. – Я всегда считала, что наблюдение через хрустальный шар можно почувствовать и от него можно защититься. Но вот так, заставить его взорваться… Я первый раз о таком слышу. Хотя, как я уже говорила, об этих предметах мы знаем немного. Ну, вот и все… Теперь надо затянуть порезы, и ты будешь готов к дороге.
– Позвольте, сания, – вмешался Ильтар, уже закончивший заниматься своими ранами. Его ухо, перестав кровоточить, было теперь украшено очаровательной дыркой, в которую, имей он подобные пристрастия, вполне можно было бы вдеть массивную серьгу. Со временем дыра затя нется, но пока эта травма отнюдь не красила и так порядком изуродованного эльфа. – Позвольте я займусь его ссадинами. У меня, знаете ли, богатый опыт… Я, конечно, имею в виду лечение порезов вообще, а не именно тех, что получены таким… экзотическим способом. И, если не трудно, снимите с него кольцо, пусть оно пока побудет у вас.
Наконец, Рону было позволено подняться и натянуть изрядно продырявленную одежду. Теперь настало время закусить и обсудить то, что им удалось увидеть.
– Могу сказать одно: армия у него собралась нешуточная. И меня удивляет, что мы не видели зомби.
– То, что мы их не видели, совсем не означает, что их нет, – возразил Ильтар.
– Не спорю, – согласно кивнул Рон. – Мне это представляется так. Зомби идут в атаку первыми, сейчас дни уже достаточно жаркие, так что их время коротко. Несколько дней, неделя от силы. Таким образом, некромант расходует своих зомби с предельной пользой. А после битвы пополняет их ряды новыми, из числа павших.
– Но ведь тогда получается… – Айрин поежилась, – что после каждой битвы его армия только увеличивается, причем ровно настолько, насколько большие силы ему противостояли.
– Не ровно, – пожал плечами Рон, – всегда имеет место некоторая убыль. Кто-то из зомби слишком уж разложился, чтобы участвовать в дальнейшем походе, кому-то отрубили ногу или голову… Но ты права. Его армия от битвы к битве только растет. Хотя неблагоразумно вырезать всех противников только для того, чтобы превратить их в зомби.
– Я хочу еще раз взглянуть на то письмо, что дал вам Тьюрин, – попросила волшебница.
Гном позаботился, чтобы его писцы сделали для Рона копию того самого донесения, в котором впервые промелькнули сведения о боевых силах некроманта. Внимательно пробежав глазами пергамент, Айрин надолго задумалась.
– Меня смущает вот что, – протянул Рон, нацеливаясь на бокал с вином. – Эти люди, что шли мимо холма… победители так не ходят. Так может выглядеть разбитая, отступающая армия… но никак не победоносные войска. Ты заметил, Ильтар, они шли мрачные, без эмоций, глядя себе под ноги… как будто их гонят насильно. Да и в этом случае проявилось бы хоть что-то… ну, может, ненавидящий взгляд в сторону холма.
– Было слишком далеко, чтобы утверждать с полной определенностью, но в чем-то ты прав.
– Такое впечатление что их очаровали… но это, насколько мне известно, невозможно.
– О, вот оно! – вскинулась Айрин, мгновенно выныривая из своих раздумий. – Это как раз то, о чем я думала. Да, Рон прав, я тоже заметила, что солдаты шли… как коровы на бойню, равнодушно и спокойно. Люди так себя не ведут.
– Может, это были зомби? – усмехнулся Рон.
– Нет, зомби легко узнать. Вот тут, в письме… обрати внимание, написано, что граф Бигфут лично приказал своим войскам сдаваться. Меня это удивило, тем более что силы были примерно равны. Конечно, возможно, что граф просто струсил и отдал этот приказ под угрозой смерти. Но возможно и другое…
– Магия контроля, – пренебрежительно хмыкнул эльф. – Слыхал я эти сказки… Даже лучшие из вас, да и из нас тоже, не способны подчинить своей воле более десятка существ, да и то ненадолго. Здесь же, как я понимаю, речь идет не о десятке, верно?
– Есть многое в этом мире, уважаемый эльф, что тебе неизвестно, – с ноткой раздражения в голосе заметила Айрин, которую порядком задел пренебрежительный тон Ильтара. – Я знаю, что все известные заклинания магии контроля позволяют подчинить несколько существ на короткий срок, часа четыре-пять. И то при условии, что накладывает заклинания магистр. После этого он выдохнется так, что по крайней мере сутки и свечку не зажжет. Я имею в виду, конечно, подчинение разумных существ, с животными куда проще… или ты считал, благородный эльф, что я не почувствую заклятия, наложенного на твоего коня?
– Ладно, я сейчас не об этом. Дело в том, друзья, что все проблемы с применением магии контроля, как и любой другой, собственно, кроются в недостатке у мага сил.
– А сил у него немерено, – мрачно заметил Рон.
– Вот именно. Чаша даст ему столько, сколько нужно, если она у него, конечно. А учитывая, что он уцелел после огненной ванны, которую я ему устроила, думаю, Чаша у него под контролем. И тогда… о Чар его возьми, получается, что в армии у него и в самом деле в основном крестьяне.
– То есть всех, кого он берет в плен живыми, он подчиняет своей воле, а павших превращает в зомби. Следовательно, после захвата каждого очередного владения его армия растет все больше и больше. Он наверняка собирает всех, кто может хоть как-то держать в руках оружие. И если ты права, Айрин, то ему совершенно не важно, насколько они обучены. Ведь все дело в том, что они никогда не побегут, никогда не отступят…
– Более того, – мрачно вставила Айрин, – зачарованные куда менее чувствительны к боли. Рана, которая смертельна для обычного человека, смертельна и для них, зато они могут вынести множество незначительных, но болезненных ранений, даже не заметив их.
Рон мысленно представил себе эту картину. Ряды солдат, с презрением относящихся к смерти и почти не чувствующих боли, надвигаются на противника. Вперемежку с ними маршируют зомби, расточая вокруг себя запах тлена. Они наступают медленно, равнодушно, неотвратимо. Даже визжащая и злобствующая толпа орков, бросающихся в самоубийственную атаку на копья имперской гвардии, – не столь пугающее зрелище.
Еще два, три, четыре захваченных владения, и армия некроманта станет настолько огромной, что победить ее будет невозможно. И хваленые имперские гвардейцы здесь не помогут. О да, они умеют драться стойко, не отступая ни на шаг… только это качество приведет отборные легионы Императора к бесславной кончине. Или к славной кончине – так ли уж это будет важно, если они не смогут ни остановить, ни даже задержать некроманта. А потом, сами влившись в ряды его армии, будут маршировать, смотря на мир невидящими глазами и сжимая оружие в гниющих руках.
– А позвольте спросить вас, друзья, – с ноткой ехидства в голосе поинтересовался эльф, – если у этого некроманта как вы говорите, безгранично много сил, почему в бою он не воспользовался ничем более действенным, чем банальные фаерболы?
Глава 8
Герцогиня Тея. Луанда
– Позвольте задать вам вопрос, Советник?
– Я слушаю вас, герцогиня…
Армия продолжала наступать и теперь уже не могла остановиться. Тея порядком устала от этой полевой жизни, но мысль о том, чтобы оставить войска, вернуться в Блед-холл и оттуда наблюдать за продвижением армии по донесениям гонцов, как-то даже не приходила ей в голову. Ее утомление, вызванное ночевками в шатре или, реже, в захваченных замках, а то и просто в деревенских домах, после того, как их жители с готовностью, продиктованной силой Магистра, присоединялись к ее полкам, давало о себе знать все настойчивей. Но среди ее желаний мысли о мягкой постели, горячей воде и отдыхе занимали одно из последних мест. Она и сама не могла бы объяснить, почему вся её душа стремится туда, вперед, где все более и более зримо маячил Императорский трон.
Тея всегда считала себя не слишком воинственной. Конечно, как любая законная правительница, она могла иногда бряцать оружием, фигурально выражаясь, когда того требовали интересы герцогства, но в целом предпочитала мирные отношения. Что же случилось с ней теперь, почему с таким упоением, стараясь не обращать внимания на усталость и отсутствие привычного комфорта, она снова и снова наблюдает, как ее войска выстраиваются перед очередной битвой? Почему вид изрубленных в куски солдат, невыносимо вонючих зомби и зачарованных смердов с навсегда потухшим взором уже давно не внушает ей никаких эмоций – кроме предвкушения следующей битвы? Почему вид опустевших деревень, тех, что достались ей от мужа, и тех, через которые прошли ее ни разу не потерпевшие поражения солдаты, не вызывает у нее огорчения?
Следует заметить, что и задумывалась она об этом все реже и реже…
– Я давно поняла, что вы – великий маг. Да вы этого и не скрывали. Тогда почему вы практически не применяете магию? Конечно, десяток огненных шаров – это доста точно эффектно… но, простите, не эффективно.
Магистр Берг по своей привычке даже не счел нужным повернуться к ней. Поначалу Тею это задевало, позже она стала относиться к этому как к одной из его прихотей, а потом и вовсе перестала замечать, принимая любые манеры Магистра за нечто само собой разумеющееся.
– На все есть свои причины… – ответил он, неподвижно уставясь на проходящих мимо холма солдат. Где-то впереди голубела лента реки, и сейчас вдоль берега выстраивались легионы герцогини Блед. Во всяком случае, пока он позволял ей думать, что это ее легионы.
– И все-таки, Советник, я бы хотела знать. Допустим, примени вы более сильную магию, и нам удалось бы дойти до цели быстрее и с меньшими потерями!
– А разве мы несем потери? – В его голосе проско льзнула едва уловимая нотка сарказма. – Пока, насколько я знаю, от битвы к битве ваша армия, герцогиня, только увеличивается.
– Да… собственно, я имела в виду другие потери и, прежде всего, потери времени. Хотя и лишняя сотня солдат, которых не искрошат в куски, сможет нам пригодиться.
Магистр с мысленной усмешкой отметил это «нам»… Как говорит муха, сидящая на спине лошади: «Мы пахали…»
– Хорошо, герцогиня, я объясню. Пока нам противостоят не слишком серьезные противники. Мало у кого из них есть при дворе даже слабенький маг, так называемая гвардия насчитывает ладно если сотню-другую солдат, а ополчение и вовсе не заслуживает того, чтобы на него обращали внимание. Но это означает и другое – мы побеждаем без особого труда, но и армия мо… ваша растет недостаточно быстро. Пока каждый, кто пытается в меру своих возможностей встать у нас на пути, рассматривает вас, извините за прямоту, как наглую выскочку, а меня – как рядового некроманта, способного поднять десяток-другой трупов… Чем дольше сохраняется такое положение вещей, тем больше солдат мы сможем собрать к тому времени, когда против нас двинут легионы имперских гвардейцев и серьезных боевых магов. Или вы считаете, что этот хваленый Сандор останется в стороне?
– Вы не готовы сразиться с Сандором? – с неожиданно вырвавшейся насмешкой спросила герцогиня.
– Вы не готовы, – отрезал он. – Я справлюсь с Архимагом и всеми его приспешниками, но вряд ли они дадут мне достаточно времени, чтобы заниматься еще и пехотой. А гвардейцы изрубят в капусту и ваших, с позволения сказать, солдат, и моих зомби. Сейчас наша армия насчитывает около шести тысяч… человек, в том числе пять сотен более или менее приличных солдат. Есть еще около четырех сотен зомби. Император без напряжения выставит до пятнадцати тысяч прекрасно обученных, отлично вооруженных гвардейцев. Пока наши войска не превысят эту цифру хотя бы вчетверо, нет смысла сталкиваться в открытом бою с Империей.
Отсюда, с холма, было неплохо видно, как строились войска. Зеленый берег реки стал уже почти серым от слабо шевелящейся человеческой массы, а люди продолжали прибывать. Берг не задавался целью создавать резервы, использовать хитроумные обходные маневры или иные тактические решения. План боя в каждом случае был одинаков: вперед идут зомби, принимая на себя основной удар и давая возможность лучникам противника побыстрее опустошить колчаны, вслед за ними идут зачарованные из числа крестьян, наименее, после зомби, ценная часть армии. И только в последнюю очередь, если такая потребность возникнет, в бой вступают гвардейцы самой герцогини и те из зачарованных, кто имел боевую выучку. Берг старался все же беречь костяк войска, понимая, что именно они, а не вчерашние смерды сумеют если не остановить имперских гвардейцев, то хотя бы сдержать их и тем самым дать возможность Бергу разобраться с магами противника.
Внезапно у Магистра возникло странное, очень неприятное ощущение… и даже на затылке будто зашевелились волосы… хотя волос там, разумеется, не было, как и на всем его теле. Взгляд – слишком навязчивый, давил, вызывал чувство сродни физической боли.
Берг напрягся, стараясь не выдать своего состояния. Он знал, что сейчас происходит за его спиной, с болезненной отчетливостью он ощутил взгляд через хрустальный шар. Что-то внутри него, может быть, даже сама Чаша противится этому наблюдению…
То ли решение само всплыло в его памяти, то ли Чаша подсказала, но Магистр принялся осторожно, не желая спугнуть невидимого врага, готовиться к ответному удару. Нанести его было несложно, но требовалось абсолютно точно определить, куда именно ударить, иначе весь поток выпущенной Силы пропадет впустую.
Со стороны казалось, что фигура Советника остается такой же спокойно-неподвижной, как и всегда, но впечатление это было обманчивым. Тарсис почувствовал беспокойство господина и принялся озираться в поисках опасности. Его чутье вампира прямо вопило от предчувствия беды. Боевые когти уже появились на пальцах, укрытых складками такого же, как и у хозяина, темного плаща, а стремительно отрастающие клыки были готовы вцепиться в горло врагу. Но Тарсис ничего не видел, даже не мог определить, с какого направления исходит угроза.
Чувства Магистра медленно «ощупывали» место, которое любой непосвященный счел бы просто пустым – ничего, кроме воздуха. Но это было бы неверное мнение – там, в этой пустоте, присутствовало нечто, порожденное магией. И для него, мага, равного которому в этом мире нет и никогда уже, наверное, не будет, не так уж сложно было определить точное местонахождение невидимого «глаза».
И он нанес удар – резко развернувшись и заставив Тею и некоторых из ее придворных в испуге отпрянуть, Берг выбросил вперед руки, отправляя прямо в невидимый «глаз» огромный, всесокрушающий поток энергии. Все, что он знал о хрустальных шарах, заставляло его сомневаться в действенности этой магической атаки, но Берг надеялся, что хотя бы часть Силы прорвется через расстояние, отделяющее его от наблюдателей, и если и не нанесет им вреда, то хотя бы разрушит шар.
В воздухе на мгновение появился круг диаметром в локоть или чуть больше… Он увидел три фигуры… кажется, они находились в каком-то помещении. Двоих он видел плохо, в тумане, в дымке, стремительно приобретающей багровый оттенок, но третий… вернее, третья… Это была женщина, она стояла к хрустальному шару ближе всех, и ему удалось разглядеть черты ее лица, черты, которые преследовали бы его в ночных кошмарах, если бы Магистр нуждался в отдыхе и сохранил способность видеть сны.
А спустя миг все исчезло. То ли разрушилось заклинание дальновидения, то ли шар, не выдержав его удара, развалился на куски… но давящий взгляд пропал.
Тарсис вздрогнул, расслабляясь. Он почувствовал, что угроза исчезла, но при этом ему, впервые за все время служения хозяину, показалось, что тот не просто взволнован – взбешен… и, кажется, немного испуган.
«Я убил ее… – прошептал Магистр, снова как ни в чем не бывало отворачиваясь и бросая взгляд на хвост последней колонны. – Я точно знаю, что убил ее… она не могла выжить тогда. Но похожа, очень похожа… Сестра? Может быть… Или она… тоже… Нет, это слишком невероятно. Да, я не умер там, где любой другой отдал бы Торну душу в считанные мгновения, но со мной была Чаша. Если ей удалось уцелеть… что помогло ей?»
Он думал и не находил ответа. Все его существо прямо-таки кричало, что виденное им лицо – именно ее лицо. Лицо наглой, самоуверенной девчонки, которая так ловко тогда справилась с ним… Конечно, теперь он куда сильнее, к тому же ему удалось разгадать принцип, на котором она тогда строила заклинание, – разгадать и даже улучшить. Теперь он и сам мог без особого труда плести несколько – не два, куда больше – заклинаний одновременно. Но черная злоба и жажда мести никуда не делись – напротив, с течением времени эти чувства становились лишь острее. И теперь, когда он заподозрил, что она жива… теперь его желание мстить приобрело законченные очертания. Она ли это, или просто схожесть лица этой магички так совпала с тем ненавистным образом, что хранил он в своем сгоревшем в первородном пламени сердце – все это не суть важно. Она ответит за его боль… и ее муки будут такими, что содрогнется мир…
– Войска готовы, госпожа. – Хатвик осадил коня и, сняв латную перчатку, смахнул со лба капли пота. Солнце светило вовсю, и рыцарь, закованный в тяжелые латы, страдал от жары. Собственно, страдали все, кроме Магистра.
Берг отметил про себя, что Хатвик демонстративно обращается к герцогине, хотя он, опытный воин, не может не понимать, кто на самом деле стоит у руля этой кампании. На какое-то мгновение Магистру показалось забавным воспользоваться заклинаниями контроля, чтобы целиком и полностью подчинить своей воле этого железного болвана… но, поразмыслив, затею эту он отверг. Конечно, зачарованные имели свои преимущества, в бою они мало реагировали на боль и не слишком серьезные раны, не знали страха и сомнений… но мозги у них ворочались с трудом, а тактические таланты Хатвика, какими бы скромными они ни были, могли еще пригодиться в дальнейшем. И если он и не испытывает особой любви к таинственному Советнику, то уж, по крайней мере, сохраняет лояльность герцогине – следовательно, и к кругу ее доверенных лиц.
– Думаю, можно начинать, – пожала плечами Тея. Затем, бросив украдкой взгляд в сторону стоящего к ней спиной Берга, добавила: – Если, конечно, Советник не воз-ражает.
– Пора, – согласился тот, – только я хочу перебраться куда-нибудь поближе… к полю боя. Сэр Хатвик, думаю не откажется меня сопровождать? Что касается вас, герцогиня, то, пожалуй, вам и вашим придворным лучше остаться здесь. Вы сможете видеть все, находясь в относительной безопасности.
Соединенные войска трех владений ожидали их здесь, на переправе через Луанду. Река в этом месте была неширокой, как и почти на всем своем протяжении, течение слабым, однако глубина достаточной, чтобы атакующие выкинули из головы всякую мысль о пересечении водной преграды вброд.
Сейчас лишь дымящиеся быки свидетельствовали о том, что когда-то здесь можно было перейти на другой берег, не замочив ног. Граф Древлин, избранный командующим соединенной армией, не был столь глуп, чтобы встретить отряды Теи в чистом поле, как на свою голову сделал один из его предшественников. Напротив, граф проявил дальновидность, спалив мосты, тем самым стремясь до предела затруднить врагу переправу. Теперь на противоположном берегу стройными рядами стояли солдаты в сине-желтой, зелено-коричневой и красно-сиреневой форме. Здесь было немало лучников и арбалетчиков, но основную массу создавала тяжелая пехота – может быть, и не столь впечатляющая, как легионы ветеранов-гвардейцев Императора, но и отнюдь не наряженные в цвета своих господ смерды. Эти парни умели держать в руках оружие.
За их спинами можно было разглядеть с десяток осадных машин. Обычно эти громоздкие сооружения не использовались в открытом бою, но когда противник почти не имеет кавалерии, камни, выпущенные катапультами по густым рядам пехоты, могли нанести существенный урон.
Берг остановил коня неподалеку от берега – на достаточном расстоянии, чтобы остаться вне досягаемости для арбалетчиков.
Его заметили. С хлопком, слышимым даже с такого расстояния, одна из катапульт отправила в небо здоровенный валун. Магистр и бровью не повел – камень заведомо летел мимо.
Берг отдал Хатвику приказ.
Зомби подчиняются только своему господину, тому, кто сумел их активировать. Хотя это правило еще никому не удавалось отменить, его вполне можно было обойти – по крайней мере до тех пор, пока их хозяин пребывал в добром здравии. Поэтому смердящая толпа, сохраняющая некое подобие строя, подчинилась командам Хатвика. Неровные шеренги качнулись вперед, сделав первый шаг. А за ним еще и еще…
На другом берегу произошло заметное шевеление. Когорты перестраивались, вперед вышли арбалетчики, их толстые болты с массивными наконечниками достигнут наступающих задолго до того, как те начнут переходить реку. Граф Древлин, вместе с другими лордами и телохранителями избравший довольно удобную позицию на возвышенности, не имел ни малейшего представления, как простая пехота, без помощи плотов и лодок, собирается форсировать пусть и не слишком быструю и широкую, но достаточно глубокую реку.
Однако в самом ближайшем будущем им предстояло это выяснить.
Арбалетчики дали залп. Воздух наполнился гудением стрел… И тут всем стало ясно, что стрела, какой бы острой она ни была, не способна остановить ходячий труп. Примерно десяток зомби упали, опрокинутые силой удара, но снова встали и продолжили свою неспешную поступь. Древки арбалетных болтов теперь украшали их тела, у некоторых торчали даже из головы, но эти так называемые раны не только не остановили, а даже не замедлили продвижения мертвого воинства.
Первая шеренга зомби ступила в воду, почти сразу погрузившись в ил чуть не до колена. Это не помешало им сделать еще шаг… И вот уже головы зомби скрылись под водой.
– Он решил утопить свою армию? – с легкой насмеш кой спросил молодой барон Тайлер, владелец красно-сиреневого стяга.
Древлин лишь скривился, сочтя ниже своего достоинства объяснять юнцу очевидные вещи. Вместо него барону ответил другой воин – огромный мужчина лет сорока, сияющие доспехи которого прикрывал зеленый плащ с замысловатой коричневой отделкой.
– Мы имеем дело не с людьми, юноша… Это зомби, если ты еще не понял. Им не нужно дышать. Интересный ход… перейти реку по дну. Такого, пожалуй, никто еще не делал.
– Но, сдается мне, сэр Фирт, ход этот проигрышный,все же подал голос Древлин. – У нее не так много зомби, чтобы отбросить наших молодцов от берега. А как переправить остальных? Конечно, здесь будет жарко… но, думаю, скоро все закончится. Зомби – неважные бойцы.
Тем временем последние мертвые воины скрылись под водой. Река несла с собой столько ила, что тучи поднятой зомби мути исключали возможность увидеть их до того, как они снова покажутся на поверхности. Оставалось только ждать. Остальные отряды герцогини Блед предусмотрительно сохраняли дистанцию, не пытаясь приблизиться к берегу на расстояние выстрела.
Вот над мутной водой появилась первая голова, покрытая тиной и водорослями, тут же схлопотавшая между глаз тяжелую стрелу, опрокинувшую зомби навзничь. Впрочем, такая травма не была для него сколько-нибудь опасной. Еще несколько секунд, и первая шеренга в полном составе шагнула на берег, прямо под удары…
И тут Древлин очень пожалел о том, что их бойцы вооружены классическим оружием гвардии – мечи, копья… Сейчас куда больше подошли бы алебарды или тяжелые секиры, желательно вышедшие из гномьих кузниц. Что толку в копье, если пробитый насквозь зомби равнодушно перерубал древко копья и выдергивал обломок из своей груди> Даже не прекращая при этом движения. Мечи были более эффективны, и немногие алебардисты пытались рубить мертвецов, но в тесноте их оружие не всегда удавалось применять с пользой.
– Смотрите, сэр Древлин, они же… они же не сопротивляются! – выкрикнул Тайлер, теребя рукой эфес меча.
– Проклятие, Чар их задери! – ругнулся тот, все больше и больше хмурясь. – Они прорываются к стрелкам. Он повернулся к вестовому. – Эй, передай Деррику, пусть стрелки отходят…
Но было уже поздно. Зомби, потеряв в схватке четверть бойцов, все же прорвались к цели, учинив среди не обремененных доспехами стрелков настоящее побоище. Не раз кто-то из потерявших голову арбалетчиков в упор разряжал свое оружие в грудь смердящего, покрытого пятнами разложения противника, и стрела, с чмоканьем пробивая навылет разлагающуюся плоть, впивалась в тело его же товарища-арбалетчика, на беду оказавшегося на траектории выстрела.
Ряды соединенных войск смешались, утратив былую грозную стройность. И все же судьба зомби была предрешена – их было слишком мало, чтобы продержаться достаточно долго. Теперь они дрались каждый против всех, теряя конечности, а иногда и головы. Но и обезглавленные тела продолжали размахивать оружием, попадая с равным успехом и по врагам, и по своим.
И в этот момент вперед двинулись ряды остальной армии Теи.
– Надеюсь, они не собираются повторить этот переход по дну? – задал риторический вопрос Тайлер.
И они действительно не собирались. Теперь запели луки и арбалеты с другого берега. Упали первые фигуры, носящие Цвета того или иного лорда. А стрелки били, не особенно заботясь о том, попадут ли их стрелы в своих же зомби или найдут дорогу к телам гвардейцев соединенной армии. Ответных стрел почти не было – от отряда зомби осталось еще около сотни и, хотя минуты их были сочтены, они все еще не давали стрелкам Деррика использовать свои арбалеты по назначению.