Текст книги "Трон Торна"

Автор книги: Дмитрий Воронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

– Нет, я ничего не заметил… Слушай, ответь на один вопрос, – Рон тяжело опустился на камень, давая отдых уставшим ногам, – как ты можешь так тихо шагать по этому каменному крошеву? Я же, кажется, всю дичь перепугал в этих горах своим топотом.

– Мы, эльфы, умеем многое! – напыщенно произнес Ильтар, а затем вдруг неожиданно рассмеялся. – А на самом деле все это – просто магия. Скрежет камней на тропе усилен заклинаниями гномов, а мои шаги, наоборот, гасятся нашими лесными заклинаниями. Жаль, что здесь, в горах, они далеко не так действенны, как хотелось бы. На самом деле, по нашим меркам, я тоже непростительно шумно топаю.

– Странно… ты говоришь, гномы наложили заклятие на тропу? Зачем?

– Наверняка здесь неподалеку их застава. Не верти головой, углядеть гномий секрет среди скал так же сложно, как заметить эльфа в лесу. Они прекрасно умеют маскироваться, когда хотят. А шумящие камни – это всего лишь одна из их сторожевых хитростей. Никто, даже я не смогу двигаться по этой тропе совершенно бесшумно.

– Думаешь, они могут на нас напасть?

Эльф некоторое время молчал, подбирая слова. Он не сомневался, что хозяева этих гор слышат каждое сказанное им слово, не стоило без причины их злить. Достаточно и той древней, веками взращиваемой вражды. Тем более что сейчас они шли не воевать, а искать помощи.

– Ну, если сочтут, что мы представляем для них угрозу. А просто так, пожалуй, нет. Сейчас между нами нет войны, да и меж вами тоже.

– Но они наблюдают?

– Конечно, и я удивлен, что ты не чувствуешь этого. Ведь мы недалеко от их цитадели.

Рону пришла в голову шальная мысль. Конечно, это было баловство, можно сказать, ребячество, но серьезность эльфа только раззадорила Рона. Он встал с камня и заорал во всю глотку:

– Эй! Меня зовут Рон Сейшел! Я направляюсь к королю Тьюрину!

– Кто ты такой, нам известно.

Спокойный голос, раздавшийся прямо за спиной Рона, заставил его волчком повернуться вокруг оси. Рука метнулась к рукояти длинного меча.

Глава 6
Рон Сейшел. Озеро Эри

Возле скального выступа, мимо которого они прошли минуту назад, спокойно стоял гном. Настолько спокойно, что Рон, устыдившись своего порыва, тут же опустил руку. И верно, разве же можно, идя в гости, сразу кидаться на хозяина с оружием. Краем глаза он заметил, что эльф с видимым трудом пытается сдержать ехидную ухмылку.

Гном был экипирован по всем правилам: плечи оттягивала тяжелая кольчуга, усиленная стальными пластинами на груди и массивными коваными наплечниками, и неизменная секира, небрежно прислоненная к камню, хотя Рон мог поклясться, что стоит ему сделать один неверный жест, и лезвие секиры вполне может свести знакомство с его шеей. Рон считал себя хорошим бойцом, но драться с гномами было довольно неразумно. В то же время страж, державший в руках шлем, не выглядел агрессивно, хотя взгляд, переходящий от Рона к Ильтару и обратно, дружелюбием не отличался.

– М-да-а… так что ты нам известен, Черный Барс. Конечно, не дело это, что всякая эльфийская… м-м… мразь ходит по нашим горам, как у себя дома, но… Король Тьюрин приказал беспрепятственно пропустить его друга Сейшела, а также тех, с кем означенный Сейшел вместе идти будет. Правда, думается мне, что об эльфе король как раз и не подумал.

– О чем думал ваш король, почтенный гном, как мне кажется, не твоя забота… – прошипел Ильтар, явно задетый за живое. Похоже, хваленая эльфийская выдержка ему изменила. И все же он сумел взять себя в руки и выдавил жалкое подобие улыбки, более похожей на хищный оскал. – Но ты прав, уважаемый Рон Сейшел, направляясь к королю Тьюрину Струвисону, действительно оказал мне честь, взяв в спутники. То есть слова вашего короля в полной мере относятся и ко мне, если только ты…

– Да ладно, – махнул рукой гном, – идите, чего уж там. Я просто к чему вылез-то. Вы уж не кричите здесь особо, сэр Сейшел, горы – они крика не любят.

– Скажи, Ильтар, неужели нельзя было придумать чего-нибудь попроще? – Рон уже порядком устал карабкаться по этим скалам. Но даже усталость и сбитое дыхание не могли заставить его удержаться от вопроса. – Я имею в виду, эта тропа… конечно, она предупреждает охрану, но ведь настораживает и самого путника?

Рона слегка раздражал вид эльфа – было незаметно, чтобы дорога особенно утомила его. Они шагали уже часов десять, все время в гору, к тому же держали достаточно высокий темп. Если не считать краткого разговора с гномом, не было сделано ни единой остановки. Безусловно, эльфы выносливы, этого у них не отнять, но не настолько же? И вообще, ему смертельно не хотелось выглядеть в глазах спутника слабаком… при этом Рон как-то упускал из виду то, что любой другой человек на его месте уже давно бы рухнул на камни пластом.

– Конечно, – Ильтар не обернулся, продолжая идти впереди. – Конечно настораживает. Можно сделать сторожевое заклинание невидимым, неслышимым и неощутимым настолько, что даже опытный маг заметит его лишь тогда, когда вляпается по самые уши. Я уверен, что пару таких сторожевых завес мы миновали и даже не заметили их. Хотя гномьи секреты тут же получили сигнал. А эти кричащие камни… знаешь, они предназначены вовсе не для того, чтобы стражи слышали каждый наш шаг, а для того, чтобы гости, особенно незваные, все время были начеку, изматывая себя в постоянном ожидании опасности.

Похоже, вопреки обыкновению, Ильтара тянуло поговорить. Он был прямо-таки непривычно многословен. Рон не представлял, в чем причина этой откровенности, но слушал в оба уха, на время даже забыв об усталости и ноющих ногах. Не так уж часто кто-то из Древних народов ударяется в откровения, поэтому этим следовало воспользоваться. Разумеется, эльф никогда не выложит ничего такого, что его народ почитает за тайну – даже в запальчивости, даже во хмелю. Под пытками – может, да и то вряд ли. Но вот узнать что-то новое об эльфах, может, и удастся.

– Я, как и мои родичи, гномов не люблю. Гнусный они народ, и плевать мне, что сейчас нас слышит не одна пара ушей. Но одного у них не отнять: если уж они начинают махать секирами – то по делу. Не из-за пустяка… чем, бывало, грешили некоторые из нас. Гномам подавай серьезный повод, они всегда кичатся своей рассудительностью. Поэтому и преграды эти… ты видел лишь одну, я же знаю с десяток уловок, одну другой лучше. Они предназначены больше для того, чтобы гости, идущие с дурными намерениями, крепко подумали, а стоит ли вообще идти дальше и не пора ли повернуть назад, пока не поздно?

– Если они без повода не нападают, то чего же вы с ними не поделили? – буркнул Рон, приостанавливаясь и пытаясь отдышаться. – И, кстати, может, передохнем? Умотался я что-то…

Если мы хотим дойти до Кер-Дорана засветло, то останавливаться не стоит. – Ильтар замедлил шаг, затем подошел к Рону. – Замри на минуту…

Его руки сошлись над головой Сейшела, затем мягкими, грациозными движениями принялись как бы оглаживать рыцаря, хотя ни разу и не коснулись его. Губы эльфа шевелились, однако Рон не услышал ни звука. Буквально через минуту он с удивлением почувствовал, как усталость уходит из тела и перестают ныть разбитые ноги – все-таки рыцари непривычны к таким вот длительным переходам на своих двоих. Перестало першить в горле, а лоб вдруг стал сухим, пота, лившего ручьями, как не бывало. И даже одежда перестала липнуть к разгоряченному телу… да и не такому уж разгоряченному, по крайней мере теперь.

– Вот и все, – Ильтар сделал шаг назад. – Как, лучше?

– Ух, здорово… и что, ты с самого начала так мог?

– Мог, конечно, но пользоваться этим заклинанием слишком часто нельзя.

– Почему же? Я уже много лет не чувствовал себя таким бодрым и здоровым.

– Я объясню, – Ильтар как ни в чем не бывало про должил восхождение по круто поднимающейся в гору тропе – Заклинание это опасно тем, что оно обманывает сознание и заставляет его думать, что тело полно сил. Но на самом деле все не так. Честно говоря, я ждал, что ты свалишься еще часа четыре назад.

– А… это все кровь дракона, я рассказывал тебе. Конечно, неуязвимости я от этого не получил, но устаю теперь куда меньше, чем раньше.

– Да, я забыл… так вот, обманутый продолжает расходовать силы, которых на самом деле у него уже нет. Использующий заклинание несколько раз подряд пару суток чувствует себя великолепно, даже если все это время ворочает камни, машет мечом или шагает по крутому подъему, будто по ровной дороге. В один далеко не прекрасный момент силы заканчиваются, но тот, кто получил заклинание, не замечает этого и… просто падает замертво, делая очередной шаг.

– Ого…

– Да. Усталость дана живому существу во благо, чтобы оно понимало, когда следует сделать передышку для вос становления сил.

– Тогда зачем? Нет, я благодарен, я действительно сей час чувствую себя бодрым и свежим, но стоит ли оно того? Почему бы не переночевать здесь и с рассветом продолжить путь? Мы уже близко.

Эльф некоторое время молчал, упрямо шагая в гору. Затем спросил:

– Как много ты знаешь о вражде эльфов и гномов?

– Столько же, сколько и любой человек, не отягощенный прочтением горы древних манускриптов. Что вражДа эта есть и никуда она не делась, несмотря на то, что уже давно между вами не было войн. С чего все началось – не знаю. Хотя и хотел бы знать.

– Я тоже, – вздохнул эльф. – Но это никому не известно. Наверное, даже Светлой Королеве. Просто все с молоком матери впитывают эту ненависть. Кое-кому удается ее приглушить на время, а некоторых из моих сородичей просто нельзя выпускать в ваши города – первый же встречный гном свалится со стрелой в горле, а может быть, даже стрела будет пущена в спину. Но ты прав, сейчас между нами мир. И я не хочу стать вольной или невольной причиной его окончания. Чем меньше мы здесь пробудем, тем лучше и тем больше вероятность того, что я выберусь на равнину живым. У некоторых гномов, знаешь ли, терпения тоже бывает маловато. Особенно когда так легко навести на цель арбалет.

– Неужели вы, столь древние и мудрые, не можете по кончить с этой враждой?

– Что есть мудрость, человек? Что есть мудрость, если ты видишь перед собой брата, в куски изрубленного топором? Когда-то мы верили, что с появлением в этом мире людей все изменится. И поначалу так и было. Вы ведь с равным удовольствием воюете и с гномами, и с эльфами, и с орками.

– Мы не любим воевать… – возмутился было Рон, но Ильтар бесцеремонно прервал его:

– Брось, Черный Барс, я знаю, что говорю. За мою жизнь, поверь, я сумел изучить вас, людей, лучше, чем ты можешь себе представить. Вы любите воевать, вы легко готовы убедить себя, что кто-то или что-то посягает на вас, на вашу свободу, на вашу собственность или на то, что вы столь напыщенно зовете Добром. И тогда вы хватаетесь за мечи и уже не пытаетесь разобраться, кто прав, а кто виноват. Да и правые есть не в каждом случае, знаешь ли. Просто вам нужен повод… а найти его вы всегда сможете.

– Но…

– Ты ведь наверняка слышал о битве за Кер-Доран. Кажется, лет семьсот или восемьсот назад, точно не помню. Даже в ваших легендах эти события всегда описывались как одно из самых жестоких сражений между эльфами и гномами. Как ты думаешь, Рон, какова была численность армий, что схлестнулись под этими стенами? Хотя я не жду ответа, поскольку он все равно будет ошибочен. Я видел ваши хроники, вы так любите лгать, что лжете даже самим себе… Так вот, в той эпохальной битве, о которой вспоминают и поныне, приняло участие шестьсот эльфов и около трехсот гномов.

– Как, и это все?

– И это все. Да, должен отметить, что в этой, как вы ее называете, бойне, на самом деле погибло примерно по полторы сотни бойцов с каждой стороны. Я спиной чувствую, как ты усмехаешься… а с нашей точки зрения это и была бойня. После которой мы полтысячелетия зализывали раны. Наши войны никогда не были такими массовыми, как ваши, хотя гномы способны выставить армию в десять тысяч топоров… только одному их клану нет дела до того, что творится у другого. Да и мы в одном только Вечном лесу можем набрать не менее трех-четырех тысяч стрелков. Можем… но не хотим. Потому что тогда это будет война на уничтожение… А так многие из нас воспринимают эти стычки как своего рода игру. И гномы тоже так считают. Вас, людей, слишком много, если убить сто, тысячу, десять тысяч – мало что изменится. Пройдет полвека, и вы опять расплодитесь… У нас же дети рождаются редко, очень редко. Далеко не каждый год в Вечном лесу раздается плач но ворожденного. Мы, эльфы, не можем преодолеть зов крови наших предков, не можем противиться желанию вогнать стрелу в горло гнома… но мы можем делать все для того, чтобы эта вражда не превратилась в поголовное истребление.

Ильтар, наконец, выговорился, и по его тону Рон понял, что больше его спутник не скажет ни слова. А жаль, так все хорошо начиналось.

Впрочем, говорить о чем-то уже не имело смысла. Они пришли.

Громада Кер-Дорана отсюда была видна как на ладони. Еще пятнадцать минут, и они оказались перед огромными, локтей в десять, воротами, выкованными целиком из металла. Рон не без основания полагал, что в этот металл вложено не только кузнечное умение подгорных жителей, но и немалая доля их магии.

Цитадель стояла здесь уже не первое тысячелетие. Молва гласила, что Кер-Доран был построен в годы бешеного солнца, когда дикая сила чистой, первозданной магии, прорвавшаяся наружу из Чаши Торна, породила множество чудовищ. Пожалуй, лишь сами гномы знают, зачем они возвели это колоссальное сооружение – с целью защиты от троллей и виверн, в те времена в изобилии водившихся в этих горах, или были тому иные причины… Но крепость была построена, и никто и никогда не сумел взять ее штурмом.

Широкий ров не наполнен водой – здесь, в горах, вода слишком ценна, чтобы тратить ее на оборону, зато его дно было обильно усеяно острыми железными шипами – и тот, кто неосмотрительно соскальзывал с края вала, неизменно встречал смерть быструю и верную. Десяток выбеленных солнцем скелетов, нанизанных на шипы, убедительно подтверждал это. Убирать их никто не торопился – обитателей Кер-Дорана ничуть не беспокоили эти наглядные примеры того, что может случиться с излишне самонадеянным нахалом, решившим испытать на себе надежность фортификационных сооружений гномов.

Три ряда стен, опоясывающих крепость, один выше другого, делали штурм занятием бессмысленным и безнадежным. Тот, кто сумел бы захватить внешнюю, самую низкую стену, оказался бы в совершенно невыгодном положении, будучи как на ладони у стрелков, засевших ярусом выше. Да и мало что могло грозить и этим стенам, и железным воротам – материала, чтобы изготовить осадные орудия, в округе не наблюдалось, а тащить их снизу, из предгорий… об этом было смешно и думать.

Почему-то Рон считал, что их непременно выйдут встречать. Но ворота были заперты, на стенах не торчали шлемы стражей… впрочем, это не означало, что наконечники болтов во взведенных арбалетах сейчас не смотрят прямо в грудь путникам.

А затем медленно, с натужным скрипом, ворота начали открываться…

– История, конечно, интересная, – протянул Тьюрин, задумчиво поглаживая бороду. Затем сунул в рот трубку, затянулся и выпустил клуб дыма. – Я понимаю, что остаться в стороне ты не мог…

Рон отметил про себя ударение, сделанное на «ты», и оно ему не понравилось.

Уже который час они сидели в одном из залов в стенах крепости. Как мимоходом пояснил Тьюрин, это было помещение для приема особо дорогих гостей. В число «дорогих» попал, как этого и следовало ожидать, только сам Рон. Несмотря на его искреннее возмущение, эльфа в крепость не пустили. Впрочем, гномы поступили на удивление великодушно – несколько кряжистых бородачей выволокли на площадку перед цитаделью палатку, мешок с различной снедью и весьма увесистый бочонок эля. Ильтар, глядя на такую щедрость, сделал квадратные глаза – сам факт того, что гномы ЧТО-ТО предложили эльфу, уже событие невероятное, а уж то, что охочие до выпивки карлики поделились пивом…

Собственно, о том, чтобы впустить эльфа в крепость, не могло быть и речи. Об этом Ильтар предупреждал Рона еще в самом начале пути, заранее рассчитывая на более или менее долгое ожидание под ее стенами. Что ж, теперь это ожидание пройдет с относительным комфортом. О большем в этих местах мечтать ему и не приходилось. Правда, никто не мог бы сказать, сколько продлится это ожидание, но, по обоюдному согласию, особо торопиться Рону не следовало. Владычица приказала привести всех участников похода, значит, и Тьюрина, посему Рону ничего не оставалось, как не жалеть времени и убеждать упрямого гнома присоединиться к их маленькому отряду.

Король Тьюрин Струвисон встретил Рона радушно… но все же не как равный. Трон, который достался ему по праву, дал о себе знать, и в интонациях, осанке и походке гнома явственно чувствовались нотки превосходства.

Рыцаря провели в зал, неожиданно теплый для помещения, лишенного ковров, каминов, тканевых драпировок или хотя бы деревянной отделки. Только голый камень… и все же от этих седых стен веяло теплом и покоем. Рон не удержался и спросил – в ответ Тьюрин лишь улыбнулся.

– Ты все такой же… и тебе по-прежнему не дают покоя чужие тайны. Когда-нибудь кто-то решит, что проще один раз заставить тебя замолчать навсегда, чем вечно отвечать на твои вопросы. Впрочем, тут нет особого секрета… Крепость построена вблизи старого вулкана. Он давно уже не плюется дымом и пламенем, но его душа все еще горяча. Оттуда идет тепло, горячая вода течет по трубам, вмурованным в эти стены. Гномы выносливы, но они, как и люди, не любят холода.

Он тяжело опустился в глубокое кресло. В зале стояло всего два кресла с противоположных концов небольшого стола, уставленного снедью так, что толстые доски прогнулись и, казалось, вот-вот треснут под непомерной тяжестью. Свет десятка вечных факелов слегка разгонял тьму – полумрак был привычным для гномов.

После обычных приветствий и вежливых вопросов о здоровье настала очередь угощения. Сейшел не сомневался, что вокруг него разворачивается определенный ритуал, нарушать который не имело смысла. Обильная еда, перемежаемая добрыми кружками неожиданно отменного пива, сальные анекдоты, воспоминания о делах минувших… Наконец трапеза была завершена, слуги, повинуясь неслышному сигналу, вынесли стол с остатками пиршества, внеся вместо него другой, на этот раз всего лишь с несколькими кувшинами эля. Тьюрин замолчал, и Рон понял, что пришла пора рассказать, зачем он сюда явился. Рассказ не занял много времени, хотя старому другу Рон в деталях поведал и содержание своего сна. Гном не раз прерывал рыцаря вопросами, хмурился, а один раз даже вызвал одного из стражей. Когда тот, получив какие-то указания, вышел, Рон продолжил повествование. И вот наконец поставлена точка. Просьба-приказ Светлой Королевы, пусть и изложенная словами, щадящими натуру самолюбивого гнома, рроизнесена.

Тьюрин глядел на пламя факела, отбрасывающее красноватые блики на его изуродованное шрамами лицо, и молчал, осмысливая услышанное. Рон не торопил его, понимая, что решение потребует от гнома неимоверных усилий, и уже подозревал, каковым оно будет. Вошел молодой, даже не отрастивший сколько-нибудь солидной бороды гном. Он молча протянул королю стопку пергаментов и неслышно удалился.

Тьюрин, неторопливо перебирая листы пергаментов, извлек несколько из них, сшитых по краю, и протянул Рону.

– Тебе это будет небезынтересно.

Рыцарь пробежал глазами текст, отметив про себя, что автор куда больше заботился о красоте витиеватых завитушек прописных букв, чем о ясном и точном изложении смысла. И все же постепенно смысл до него начал доходить…

– У вас есть шпионы среди людей?

– Конечно, – пожал плечами гном. – Сам понимаешь, дело такое… деньги могут многое, а большие деньги – еще больше.

Некто, поставивший под пергаментом сложную, совершенно нечитаемую закорючку, обозначавшую, надо понимать, его имя, рассказывал о битве некоего графа Бигфута с армией какой-то герцогини Блед. Само по себе событие зауряднейшее: с тех пор, как люди изобрели границы, всегда найдутся желающие изменить их в свою пользу. И поначалу складывалось впечатление, что перед Роном не более чем обычный отчет об очередной попытке пересмотра прав между соседями. Но вот Рон дошел до места, где описывалось само сражение, и почувствовал, как по лбу начинают скатываться капли пота. Наконец он отложил пергамент в сторону и посмотрел на своего боевого товарища. Выражение лица у Сейшела было донельзя серьезное. Можно сказать, даже мрачное.

– Итак, у этой герцогини в армии наличествуют зомби.

– Совершенно верно, – кивнул Тьюрин, не забывая при этом отхлебывать пиво из здоровенной кружки. – И целая куча зомби. Этот… – кивок в сторону пергамента, – пишет о полутора сотнях. Пусть даже он несколько преувеличивает, у страха глаза велики, но просто так отмахнуться от этого сообщения нельзя, верно?

– Верно…

– И учитывая то, что ты рассказал мне, можно сделать один вывод…

– Погоди, Тьюрин, не торопись. То, что среди при дворных мятежной герцогини затесался какой-то некромант, совсем не означает, что это именно… наш некромант. Да и, согласись, в прошлый раз он действовал иначе, стараясь не иметь дела с живыми людьми.

– Согласен, и чем он кончил? Попробуй поставить себя на его место?

Рон на некоторое время задумался, прикидывая в уме различные варианты.

– Хорошо, попробую. Итак, некий некромант решил прибрать к рукам герцогскую корону…

– Неверно, – нахмурился гном. – Совершенно неверно. На кой, извиняюсь, хрен ему эта корона, тем более что она, почитай, уже у него вместе с ее владелицей. Но ему этого мало, он посягнул на соседний удел.

– Почему он? Может, это идея этой… как ее… Теи де Блед?

– Возможно, но я в этом сомневаюсь, – гном покачал головой. Обнаружив, что его кружка опустела, он вновь наполнил ее, одним мощным глотком осушил чуть ли не наполовину, крякнул, смахнул с бороды клочья пены и продолжил: – И ты сам, если подумаешь, тоже в это не поверишь. Люди питают отвращение к некромантам вообще, и к их творениям в частности. Можно допустить, что герцогиня польстилась на возможность быстро и без потерь раздвинуть свои границы Чар знает до каких пределов. Но в то, что с ней разом согласились и все ее придворные… ну, не сама же она командует войсками? Нет, я в это не верю.

– За всем этим стоит именно некромант, так? Но каким же образом?

– Это не так сложно… и в то же время сложно невероятно. Вы, люди, называете это магией контроля. Правда, я никогда не слышал, чтобы заклятия этой школы действовали хоть сколько-нибудь долго. Час, от силы два… если только…

– Если только это не НАШ некромант, – мрачно кивнул Рон. – У него, пожалуй, хватит сил и не на такое. То есть мы снова пришли к отправной точке. Ладно, пусть НАШ некромант решил завоевать… а на кой Чар ему это нужно, спрашивается?

Тьюрин молчал долго. Видать, решение давалось ему нелегко, и все же он нашел в себе силы выдавить, хотя и с трудом:

– Да… знаешь, две головы, конечно, хорошо, а три… придется перенести наш разговор за стены крепости, к этому твоему Ильтару, будь он неладен. Не люблю я эльфов… но он, может, что дельное посоветует.

– Может, сюда его позвать? – невинно спросил Рон.

– И думать забудь! – полыхнул гневом гном. – Отро дясь такого не было, чтобы эльф без боя в цитадель гномов проник. Не было и не будет, пока я жив. И потом тоже не будет. Ладно, пошли.

Ильтар сидел в палатке и что-то еле слышно напевал себе под нос, когда в шатер ввалился гном. Рука эльфа дернулась было к мечу, но Тьюрин предостерегающе махнул неразлучной секирой.

– Положь свою зубочистку на место, эльф. Я по делу пришел.

Следом за ним, откинув полог, в палатку проскользнул и Рон. Усевшись так, чтобы оказаться друг от друга как можно дальше, давние враги при участии Сейшела принялись обсуждать события, изложенные в пергаменте.

– Итак, он рвется к власти, – заключил Ильтар. – Не думаю, что он ограничится этим захудалым графством.

– Пожалуй… – нехотя кивнул гном. – А сколько ему надо?

– Может быть, всю Империю?

– Все может быть, – пожал плечами Рон. – Может, и Империю. А возможно, что и ваши пещеры вместе с Вечным лесом в придачу.

– Не родился еще воитель, что сумел бы наши крепости взять, – насупился Тьюрин.

– Ой ли? – насмешливо бросил эльф. – Бывало, и наши стрелки выбивали вас из этих хваленых бастионов, да и против грифонов ваша сталь слабовата будет. Боюсь, что здесь в бой пойдут не просто легионы людей, а еще и темная магия, против которой никакие стены не устоят. – Он мгновение подумал, затем очень тихо добавил: – Вечный лес тоже может пасть…

– Да, это возможно. – Тьюрин снова стал перелистывать донесение. – Здесь он пишет, что только нескольким удалось спастись, нескольким, из всего населения графства.

– Если верить тому, что здесь написано, то этот некромант сумел не только поднять на ноги тех, кто пал в битве, но и как-то привлечь на свою сторону всех, способных худо-бедно держать оружие. Осведомитель клянется, что видел в рядах армии герцогини собственную жену. Если так, то здесь снова вмешалась магия, и не просто магия, а огромная Сила, с которой в Империи еще никто не сталкивался.

– У меня другой вопрос, – пробормотал Рон, ни к кому конкретно не обращаясь. – Вот вы оба знаете толк в магии. В разной магии… скажите, зачем некроманту такая власть?

– Мало ли, – хмыкнул эльф. – Деньги, женщины, в конце концов власть сама по себе. Может быть, месть. Разве этого мало? Хотя я понимаю твои сомнения, Рон. Маги никогда не стремились к власти большей, чем дана им по праву владения Даром. Стоять во главе Империи – значит тратить массу времени на управление ею. Но это время, которое можно было бы употребить на совершенствование своего мастерства! Я не знаю ни одного мага, который не стремился бы к этому. Поэтому даже наша история – а она неизмеримо старше вашей – не знает примеров, когда маги рвались к абсолютной власти. Принимали ее как неизбежное зло – это было, есть и сейчас. Но стремиться к власти…

– Значит, причины у него все же есть, – подытожил Рон.

– Значит, так. Что это может быть?

– Мы назвали женщин, – размышлял вслух гном.Но это мелочи, при его Даре и при его владении магией контроля любая сама придет к нему, каких бы кровей она ни была. Хотя бы и эльфийских… не вороти нос, эльф, вы поддаетесь этим заклятиям ничуть не хуже людей. Золото… есть куда более спокойные пути получить его в изобилии. Власть ради власти мы отмели. Месть… повод хороший, но чтобы уничтожить нас четверых, совершенно необязательно погружать в войну всю Империю. Даже не так, куда приятней для самолюбия разобраться с каждым из нас один на один, доказав свою силу, чем просто задавить легионами зомби. Что еще? Ты сказал, эльф, что основным стремлением любого мага является получение новых магических знаний…

Рон затаил дыхание. Разумеется, он имел некоторое представление о том, что содержал в себе древний манускрипт, подаренный великим драконом магичке Айрин. И конечно, эту информацию он в свое время от эльфа скрыл. Не стоит кому бы то ни было знать, что в мире появилось знание изначальных законов магии, открытых еще самим Торном. Может статься, что некромант охотится за этой книгой, если допустить, что он как-то прознал о ее существовании? Не исключено. Рон лишь надеялся, что гном удержится и не проговорится эльфу о книге. Но Тьюрин, похоже, вполне разделял его мысли.

– Что ж, такое возможно. Хотя что может интересовать его теперь, если он и впрямь получил власть над Чашей Торна?

– Мало ли артефактов осталось с тех времен, когда Торн создавал этот мир? – пожал плечами эльф. – Уцелела Чаша, могло уцелеть и еще что-нибудь. Но ты прав, гном, это имеет смысл. Захватить полную власть в Империи, насадить везде свой порядок, чтобы потом без помех заняться поисками, в любой момент имея возможность привлечь к себе в помощь не пару сотен гниющих мертвецов, а имперские легионы. Или… – его передернуло от отвращения, но он все же нашел в себе силы закончить, – или отряды эльфийских лучников.

– Это так, – склонил голову гном.

– Мы можем рассчитывать на твое участие в этом деле, король Тьюрин? – спросил Рон, уже не сомневаясь в ответе.

И ответ прозвучал, полностью подтвердив его догадки:

– Нет!

В воздухе повисла долгая, мучительная пауза. Гном сидел, насупившись и играя желваками, эльф метал в него презрительные взгляды, отскакивающие от Тыорина, как сосновые шишки от стальной брони.

– Я так и думал, – медленно произнес Рон.

– Пойми, я теперь не просто искатель приключений, ищущий стайку нежити, чтобы иззубрить свою секиру, – почти простонал гном, стиснув пальцы на рукояти лю бимого оружия так, что, казалось, еще мгновение – и стальная хватка размозжит твердую древесину в щепы. – Мне вверен народ, они… они видят во мне повелителя. Разве я могу бросить их сейчас, когда на нас надвигается опасность?

– Ты прав, король…

– Да знаю я, что прав! – заорал Тьюрин так, что шатер мелко затрясся. – Знаю! Думаешь, мне легко было принять это решение?

– Верные решения редко бывают легкими, – внезапно подал голос эльф. В его голосе сквозила печаль и, что осо бенно удивительно, сочувствие. – Твое решение мудро, король. Возможно, твои бойцы окажутся последней надеждой Империи. Никто и никогда не мог разбить гномов. Заставить отступить – такое бывало. Разбить наголову – нет. Ты прав, ты нужен здесь. Именем Светлой Королевы, хоть и нет у меня права говорить от ее имени, я благодарю тебя, король, за помощь и снимаю просьбу Владычицы о твоем присоединении к нашему отряду.

С этими словами эльф встал и церемонно отвесил гному поклон. Тот тоже поднялся и, помедлив мгновение, протянул высокому эльфу свою могучую, покрытую коркой неистребимых мозолей руку. Спустя мгновение ладони давних врагов сомкнулись, может быть, впервые за десятки, если не сотни лет.

Они уже ступили на тропу, а Тьюрин все еще брел рядом с ними, словно не желая расставаться. Наконец они подошли к разлому в скале, отсюда извилистая тропа должна была через пару дней вывести путников к подножию гор.

– Куда теперь? – спросил гном.

– Думаю, попробуем найти Брика. Последний раз, когда я получил от него весточку, он жил в Кадрусе. Ума не приложу, что он нашел в этом занюханном городишке… эй, Тьюрин! Да что с тобой?

– Я думал, ты знаешь, – пробормотал гном, отводя в сторону глаза. – Я думал, ты все знаешь, поэтому и молчишь. Прости, мне даже показалось, что ты многое забыл и судьба мальчика тебя уже не волнует. Прости…

– Да в чем же дело, Чар тебя задери?!

– Брик… последние полгода он служил лекарем при дворе графа Бигфута. Рон, ты сам все понимаешь… у мальчишки нет ни единого шанса. Если он только сумел бежать…