Текст книги "Весло Харона"

Автор книги: Дмитрий Алейников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

«Хильда, давай поговорим», – отправил он сообщение по адресу организатора турнира.

Хильда ответила довольно быстро – видимо, ждала звонка.

«Я больше не Хильда. Я – Харон».

«А что это меняет?»

«Это все меняет. Я собираюсь покарать тебя. Ты умрешь».

Кирьянову стало не по себе от такого стиля – раньше у Хильды не было задатков диктатора. Но в пределах усадьбы он чувствовал себя еще достаточно уверенно.

«Я не спрашиваю, за что. Грехов за мной немало. Но, может, договоримся о размерах моральной компенсации? Скажем, еще столько же, сколько лежит у тебя в Цюрихе».

«Ты умрешь. Это решено».

Алексей Владимирович не любил, когда ему угрожали.

«Вот как? Когда же это случится?»

«Мы сыграем последнюю партию. Финал. Ты умрешь, когда проиграешь».

«А если выиграю?»

Эти разборки в стиле старославянских сказок выглядели смешно и нелепо. Они больше походили на мистификацию, фарс, чем на реальную угрозу, и Алексей Владимирович приободрился. Взрослые люди не тратят время на подобные ритуалы. Тоже мне, приключения Тома Сойера!

«Если выиграешь – останешься в живых».

«Забавно. Но я не боюсь. Можем и сыграть».

«Ты умрешь, когда проиграешь».

Что за бредни? Кирьянов начал даже подозревать, что его разыгрывают. Что на связи не Хильда. Что и Зыков и остальные живы. Но что это за розыгрыш?

«А если я откажусь играть?»

«Ты умрешь. Будет засчитано поражение. Время на раздумье также ограничено».

Кирьянов рассмеялся. Его просто брали на понт! В этом не было сомнений.

Он откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу. Пистолет уперся ему в бедро, он вытащил его, проверил предохранитель и положил на стол рядом с клавиатурой.

«Можем начать прямо сейчас?» – бросил он вызов шутнику.

«Можем. Какими фигурами будешь играть?»

«Предпочел бы белых. Если вы не против».

«Не против».

На экране появилась доска. Интерфейс игры был таким же, как и во всех предыдущих играх турнира.

Алексей Владимирович размышлял какое-то время, глядя на доску, потом сделал первый ход. Он решил, что не составит труда свести партию к ничьей, варианту не оговоренному и достаточно спорному.

Партия началась довольно спокойно, в строгом соответствии с теорией. Он уже дважды разыгрывал этот вариант за время турнира, правда, на начальных стадиях. Кстати, о ничьей. Алексей Владимирович обратил внимание, что за весь турнир у него не было ни одной ничьей. Даже та чудом спасенная партия завершилась победой, хотя Максимилиан имел все шансы если не выиграть, то свести к ничьей. Уж не поддавался ли ему противник? Нужно играть повнимательнее, ни к чему рисковать, когда на кону собственная жизнь. Пусть даже все это и глупый розыгрыш.

ГЛАВА 22

Москва, октябрь 1998

– Что, так все серьезно? – спросила Ольга, едва за Валей закрылась дверь.

Сергей отметил, что в глазах девушки не было страха, голос не дрогнул, хотя она конечно же поняла смысл предосторожности со звонком от метро.

– Если честно, то я не знаю. – Сергей опустился на стул и жестом пригласил Ольгу тоже сесть. – Я запутался в этой истории напрочь. Единственное, что я знаю точно: к нам могут нагрянуть незваные гости.

– Кто? – Ольга села на край кровати.

– Скорее всего, это будет один из моих постоянных заказчиков. Человек недобрый и нехороший. – Последнюю фразу Сергей произнес с иронией, давая понять, что определения эти изрядно смягчены.

– А кто он?

– Вор. В смысле вор в законе. Наверное, успела разобраться, что это такое?

– Более или менее. А что ему от нас нужно?

– Вот тут и начинаются загадки. – Сергей отодвинулся чуть в сторону, чтобы Ольге был виден экран монитора. Пробежавшись по клавишам, он вызвал послание Харона, где тот сообщал о смерти Макса и просил положить деньги на счет.

Ольга с интересом наблюдала за детективом.

– Знаешь, чей это счет? – спросил Сергей, указывая на экран.

– Нет. А ты знаешь?

– Знаю.

– Откуда?

Сергей задумался, потом, словно решившись на что-то, махнул рукой.

– Ладно. Начнем сначала. – Он взглянул девушке в глаза. – Я тебе расскажу кое-что. Но только постарайся дослушать до конца, прежде чем что-то делать. Попробуй просто посидеть спокойно и послушать. Как будто это страшная сказка. Договорились?

– Я люблю слушать страшные сказки, – неуверенно улыбнулась Ольга.

– Вот и хорошо. Значит, так. Этот вор поручил мне найти Харона, установить с ним контакт или узнать, кто он такой. Это и был мой основной заказ. Параллельно я занимался другими вещами…

– Слежкой за Бобровым, – вставила Ольга.

– Да, верно. – Сергей потер бровь, скрывая смущение. – Но ведь все удачно закончилось?

– Возможно. – Девушка опустила глаза.

– Ну, ладно. – Сергей снова стал серьезен. – Я узнал, зачем Насонычу понадобилась Валя. Мне стали интересны подробности, тем более что эта информация могла быть крайне интересна Шале… – Детектив осекся на секунду, но потом махнул рукой и продолжал: – Кликуха у этого вора – Шала. Так вот ему могла быть интересна информация о подготовке покушения. Я тогда считал, что Насоныч и Шала – враги. Я узнал, что тебе то ли случайно, то ли по стечению обстоятельств… Или это одно и то же? В общем, ты вышла на Харона и даже заказала ему…

– Четверых, – подсказала Ольга.

– Четверых. Правда, тогда и ты, и я считали, что Кирьянов мертв. Кстати, я не уверен, что он жив. Но речь не об этом. Я доложил Шале, что есть девчонка, которая сидит на даче у Насоныча и вроде бы общается по сети с Хароном. По реакции Шалы я понял, что они с Насонычем заодно. Так вот, я решил выкрасть тебя. В принципе я мог это сделать тогда, когда приходил в первый раз, но добровольно ты бы со мной не пошла, тем более одна. И я решил… решил, что… – Сергей замялся.

– Подождешь, пока они прикончат Валю, – тихо подсказала Ольга.

– Ну, в общем, да. Одну тебя я увел бы сразу. А главное, я предупредил тебя и ты получила бы доказательство того, что я говорил правду. Я взял у Шалы человека, чтобы нейтрализовать Вадима и увезти тебя с дачи…

– Но Вадим же стрелял в меня, – напомнила Ольга.

– Да, мой человек не ожидал, что твой охранник рванет через ворота. Мы вообще не ожидали, что начнется эта гонка. Вадим успел заметить его и ранить. Тот упал и выронил ствол. Только когда Вадим начал по нам палить, он его нейтрализовал…

– Убил?

– Да. – Сергей вздохнул с сожалением. – Так вот. Вариант с поездкой за Валей – полнейший экспромт. Все остальное, кстати, тоже. Там, во дворе, охрана Бобра застрелила-таки какую-то девушку. Причем Шала убежден, что ту, которая стреляла в Бобра и которая общалась с Хароном. Я так думаю… Вот. Ну а дальше все шло нормально и предсказуемо, пока вы не начали переговоры с Хароном.

Детектив замолчал, сосредоточенно разминая пальцы.

– А что изменили переговоры? – Ольга пока не услышала ничего, что могло бы удивить или озадачить.

– Сначала Жук. Жук – приближенный Шалы. Главарь бригады громил, решающих вопросы силой. Собственно, в том, что его убили, нет ничего сверхъестественного. Если бы речь шла о нем одном, я бы усомнился, не присваивает ли Харон чужие лавры, а заодно и ваши деньги. Но, что интересно, за деньгами в камеру хранения явился один из боевиков из той же бригады…

– Как ты узнал?!

– Да следил я за ним. Следил, понимаешь? Это же просто и очевидно, и ваш Харон все равно должен был это предвидеть. – Сергей встал и прошелся по комнате. – Дальше я стал думать. А вдруг Шала и Харон как-то связаны? Вдруг я гоняюсь за собственной тенью, а Шала делает вид, что занят тем же? Я решил проверить. Доложил Шале о странностях, происходящих с тем боевиком, и о деньгах, которые он получает. Я думал, что если он не в курсе связи Харона с его людьми, то поручит мне разнюхать, что к чему. Если в курсе – не предпримет ничего. Он пошел по третьему пути. Он просто приказал убить этого боевика, и я ничего не понял. Дальше… – Сергей подошел к столу и показал пальцем на монитор: – Дальше Харон просит положить деньги на счет. Я выяснил, чей это счет, и опять ничего не понял. Знаешь, чей это счет?

– Ну, разумеется, нет.

– Одного активиста «Гринпис», временно проживающего в России и налаживающего контакты с местными соратниками.

– «Гринпис»? – Ольга не скрывала своего изумления. – Это которые за природу и все такое?

– Те самые! Я никак не мог сообразить, какая связь между убийством Андросова, Хароном и «зелеными братьями». Андросов, кстати, погиб довольно странно. Он попал в аварию. Причем на ровном месте. Ездил зачем-то в Чехов, а потом…

– В Чехов?! – Ольга схватила Сергея за руку. – В Чехов?!

– Да. А ты что, знаешь, зачем он мог туда ездить?

– Ну… – Ольга медлила с ответом, и Сергею пришлось встряхнуть ее:

– Говори же! Может, это все прояснит!

– Вряд ли. Просто в Чехове живут мои родители.

– Вот те раз! – Детектив покачал головой. – Может, позвонишь им?

– Позвони лучше ты. Просто спроси, как дела.

– Ну ты придумала! Звонит неизвестно кто и спрашивает… Лучше сделаем по-другому. Как их зовут?

Сергей набрал номер. Трубку снял Климов-папа. Ольга, слушавшая по параллельному аппарату, кивком подтвердила, что это он. Детектив попросил к телефону Олину маму. Климов отправился звать супругу. Сергей положил трубку.

– С ними все в порядке, – прокомментировал он. – Но я думаю, он был у них. Искал тебя. Интересно, зачем. Не знаешь?

Ольга развела руками.

– Верю. Да! Третий счет. А вот с третьим счетом неувязочка. – Сергей вызвал на экран сообщение. – Этот счет принадлежит Лиле, любовнице и секретарю Шалы. И открыт этот счет несколько дней назад.

– Она хочет его убить?

– Нет. – Детектив даже поморщился. – При чем здесь это? Тут другой фокус. Насколько я знаю, Шала – казначей. Знаешь, что это такое? Он держит общак – воровскую кассу. Следит за приходами-расходами. Бухгалтер, словом. Так вот вопрос: зачем ему открывать счет для своей любовницы и класть туда деньги? Непонятно. Еще непонятнее, если считать, что Харон с Шалой не связан. Тогда вообще бред. Один убийца просит отдать свой гонорар другому убийце…

Его прервал звонок телефона.

– Алло? – Помолчав, Сергей повторил: – Алло! Не слышно. – Он нажал кнопку, выключая трубку.

– Может, это Валя?

– Рано еще. – Сергей посмотрел на часы. – Не нравится мне все это.

– И что же с этим Шалой и прочим?

– Так вот и непонятно, что делать.

– Будем ждать?

– Будем? – Сергей удивленно поднял брови. – А вы-то тут при чем?

– Я? – смутилась Ольга. – Ну, мы же не бросим тебя…

Сергей улыбнулся:

– Я, конечно, польщен, но вряд ли вы сможете мне помочь. Нет смысла подставляться под пули. Счеты вы свои свели, так чего дальше здесь сидеть?

– Ты нас выгоняешь?

– Ну, не выгоняю, но предупреждаю, что здесь вам оставаться опасно.

Ольга задумалась.

– Знаешь, а нам ведь некуда идти, – произнесла она, помолчав. – Совсем некуда.

– А родители?

Ольга покачала головой.

– Но вы же думали что-то делать, когда… все закончите?

– Честно говоря, нет. А я не очень-то и рассчитывала, что останусь живой и на свободе.

– Ты что же, собиралась… обратно на зону?

– Никуда я не собиралась. – Ольга опустила лицо. – А знаешь, это были хорошие стихи…

Рука Сергея застыла в воздухе над клавиатурой компьютера. Он осторожно поймал в стекле монитора отражение девушки. Такой поворот был для него неожиданностью. Ну, накалякал он ей стишок. Так ведь просто хотелось утешить дуреху. Но ведь и она не девочка, чтобы с ходу влюбиться в первого встречного. Что она задумала? Нет, девчонка она, конечно, симпатичная, и будь он посвободнее, не возражал бы погулять с ней, но начинать роман сейчас, когда непонятно, из-за какого угла в тебя могут стрельнуть из неопознанного оружия…

– Оля… – начал Сергей, видимо не зная толком, что собирается сказать.

– Что? – Она вдруг вскинулась, и глаза ее зло сузились. – Хочешь сказать мне, что опять пошутил?

– Нет… – Сергей растерялся, именно потому, что примерно это и собирался сказать. – Я не пошутил, но…

В этот момент дверь квартиры распахнулась. В проем вломились трое с автоматами наперевес.

– Стоять, твари! – цыкнул один из них на остолбеневших Сергея и Ольгу. – Стоять как попало, а то покрошу в кашу!

Сергей узнал этого парня. Это был боевик из бывшей бригады Жука. Гога, кажется. Детектив посмотрел на Ольгу и медленно поднял руки. Она сделала то же самое.

Москва, май 1998

Хильда узнала о смерти Быкова в тот же день. Ей позвонила та самая знакомая, которая и порекомендовала президенту банка обратиться к известному психиатру Хильде Арвидасовне Ронкшинас.

Хильда не помнила, что именно сказала ей знакомая. Поняла лишь, что с Быковым произошел какой-то дикий несчастный случай. Это не вписывалось в ее план, но так или иначе цель была достигнута. Оглушенная новостью, она лишь спросила:

– Уже? Так быстро?

В трубке воцарилась тишина, потом знакомая заверещала что-то, но Хильда отключила телефон.

Она села за стол, уронив трубку на пол.

Положив руки перед собой, ладонями вверх, Хильда долго смотрела на них с удивлением и восторгом, как смотрит рыбак на брошенную им на берег огромную рыбу. «Неужели это я поймал ее?» – спрашивает рыбак сам у себя и сам себе отвечает: «Я!»

Неужели она убила его? Хильда пошевелила пальцами, словно желая убедиться, что перед ней ее собственные руки. Почему, собственно, она вообще смотрит на свои руки? При чем здесь руки? Они почти не принимали участия. Да, открытки и ампулы с лекарством – дело ее рук. Но ведь то главное, что произошло, – произошло в ее голове. Родилось и осуществилось прежде всего в ее мозгу. Невероятно! Одним лишь усилием своей воли она смогла заставить человека уйти из жизни…

История с генералом не давала ей покоя многие годы. Тогда это произошло случайно. Тогда наивная девушка рассчитывала спасти человека. Теперь же… Теперь она задумала убить человека и убила его. Заставила, убедила его умереть. Неужели такое возможно? Неужели она сделала это?

И кто она теперь? Убийца? Отмщенная жертва? Врач, нарушивший свой долг, употребивший свое умение во зло, а не во благо?

Кто же она?

Хильда медленно повернула голову и поймала свое отражение в висевшем на противоположной стене зеркале. Во время приема она обычно периодически мельком поглядывала в него, дабы убедиться, что выглядит должным образом. Теперь она пристально посмотрела на свое отражение и, встретившись с самой собой взглядом, долго смотрела в свои глаза, словно надеясь увидеть ответ на многие вопросы. Она заметила, что из старательно уложенного каскада прически выбилась одна прядь, и поправила ее. Машинально проверила и макияж. Все было в порядке, все безупречно, как всегда. Хильда не считала себя красавицей, но холеная кожа, тщательно уложенные пышные волосы, чувственные губы, аккуратный макияж делали ее более чем заметной. Возможно, она и не была красавицей – о вкусах не спорят, – но черты лица ее не имели ни единого изъяна, словно были выточены гениальным скульптором из гладкого камня. Благодаря строгости пропорций лицо становилось похожим на маску, на утонченное в своей вековой неподвижности лицо античной скульптуры…

И в этот момент Хильда поняла, кто она! Вспомнила, осознала это. Она – божество, ниспосланное на Землю, чтобы покарать людей за зло, творимое и сотворенное ими…

Она – мессия, призванная восстановить справедливость, воздать каждому по делам его…

Хильда вытащила ящик стола и принялась выбрасывать на пол тонкие папки. Десятки папок с досье на тех, кто заслуживал кары и заслуживал принять эту кару из ее рук.

Папку, помеченную инициалами А. Б., – одну из самых потрепанных – она разорвала надвое и бросила в корзину для бумаг. За ненадобностью.

Москва, октябрь 1998

Валя чуть не забыла позвонить. Довольная, что поездка в банк обошлась без неожиданностей, она торопилась вернуться в квартиру. Уже подходя к дому, посмотрела вверх, скользнув взглядом по напоминающей невымытую терку гирлянде балконов почти до самой крыши, но на обратном пути взгляд «зацепился» за окно третьего этажа.

Валя даже не поняла сначала, что привлекло ее в этом человеке, сидевшем вполоборота у распахнутого настежь окна. Человек курил, стряхивая пепел во что-то, скрытое в его руке. Сидел он неуклюже, неудобно: ему мешал большой цветочный горшок, возвышавшийся посредине подоконника. Вместо того чтобы снять его или на худой конец сдвинуть в сторону, человек предпочел скрючиться, скрутившись жгутом и пригнув голову, чтобы не задевать занавеску.

Что-то знакомое было в нем. Валя не могла понять, что именно. Она даже замедлила шаг и теперь, рискуя споткнуться, шла, не сводя глаз с человека на подоконнике и силясь понять, кого же он ей напоминает.

Человек в окне увидел девушку и заметил, что она смотрит на него. Положив нечто, служившее ему пепельницей рядом с цветком, он поднял руку и помахал Вале.

Этот жест помог ей вспомнить. Ну конечно же! Какая она дура! Человек в окне просто напомнил ей сцену из фильма «Семнадцать мгновений весны». Эпизод, когда профессор Плейшнер идет по Цветочной улице, смотрит на окно проваленной квартиры и видит цветок. Все правильно. Только в фильме гестаповцев было двое, и один из них именно так помахал профессору.

Довольная, что загадка так быстро и просто разрешилась, Валя вбежала в подъезд.

Вот так и бывает, рассуждала она. Посмотрит человек фильм или журнал с фотографиями, а потом мается: где я видел это или то? А бывает и наоборот: смотришь в упор на вещь и не видишь. Тот же Плейшнер сто раз смотрел на цветок, а сообразил, что он значит, только в последний момент.

Валя нажала кнопку лифта.

Стоп! Она вдруг вспомнила, что Сергей просил ее предварительно позвонить. Валя нащупала в кармане карту.

Двери лифта открылись.

Что же теперь – идти обратно к метро? Неохота.

Валя вошла в лифт и нажала кнопку нужного этажа. Кабина послушно понесла ее вверх.

Когда оставалось проехать всего пару этажей, Валя опять вспомнила о Плейшнере. О печальной участи, постигшей резидента, позабывшего инструкции Штирлица…

Валя решительно нажала на кнопку «стоп» и отправила кабину вниз. Выйдя из подъезда, она решительно направилась обратно к метро, повторяя себе, что береженого Бог бережет. Подойдя к таксофону, девушка вставила карту и набрала номер.

Она услышала гудок, второй, третий…

Чем они там занимаются? Валя разозлилась на Сергея – за то, что надул ее, на подругу – за вероломство, на себя – за глупость. Так им просто нужно было остаться вдвоем? И для этого детектив разыграл комедию с предупреждающим звонком?

– Алло? – Голос Ольги звучал как-то странно, сонно.

– Алло, – недовольным тоном ответила Валя. – Я иду.

– Да? Ладно, – произнесла Ольга рассеянно и, спохватившись, добавила: – А у нас все нормально.

– И у меня все нормально! – Валя повесила тяжелую трубку на рычаг и, сунув руки в карманы ветровки, зашагала к дому.

Человек все еще сидел на подоконнике. Увидев девушку, он улыбнулся ей и снова помахал рукой.

Валя остановилась и, выдернув руку из кармана, хлопнула себя по лбу: как же можно быть такой дурой?! Ведь Ольга произнесла условную фразу, предупредила об опасности, а она, идиотка, чешет себе в засаду, как… как профессор Плейшнер.

Валя огляделась по сторонам. Ничего интересного. За исключением одной детали: теперь Валя иначе взглянула на стоявший у подъезда армейский фургон – санитарный «уазик». Когда Валя уезжала в банк, его здесь не было. Что он здесь забыл? Кого ждет водитель, не сводящий взгляда с подъезда?

После покушения на Боброва Валя так и не выбросила пистолет. Сергей осмотрел его и поставил диагноз о летальном исходе механизма, обмолвившись, правда, что при отсутствии патронов этот кусок железа уже не рассматривается уголовным кодексом как оружие, а воспринимается именно как кусок железа. Валя решила оставить этот кусок у себя, на всякий случай. И, хотя детектив не одобрил этой идеи, положила его во внутренний карман ветровки. Он был с ней и сейчас.

Валя подошла к фургону со стороны водителя. Шофер покосился на нее и снова уставился на двери подъезда.

– Привет. – Валя поставила ногу на колесо.

– Чего надо? – Шофер даже не повернул головы.

– Не подбросишь ковер до центра? – спросила Валя небрежно.

– Занят. Сходи к мебельному. Там калымщики пасутся.

– Да это быстро. Ковер в соседнем подъезде, уже скручен, – невинным тоном продолжала Валя.

– Чё, не понятно? – огрызнулся водитель. – Занят. Отойди.

– Ну выручи, дядя…

– Отвали. – Водитель покосился на зеркало. – И ногу убери.

– А что, нельзя?

Шофер одарил Валю красноречивым взглядом и высунулся из окна, чтобы взглянуть, все ли в порядке с его грязным колесом. Этого движения Валя и ждала. Выхватив из-под ветровки свое бутафорское оружие, она приставила его к носу водилы.

– Кто «скорую» вызывал? – спросила она тихо. – В какую квартиру?

– Какую «скорую»? Ты что, дура? – Водитель не особенно испугался, но делать резких движений не спешил.

– В семьдесят вторую?

– Ну, кажется… – Теперь он заметно сник, сообразив, что происходящее – не случайность и не глупый розыгрыш в духе Тарантино.

– Вылезай! – скомандовала Валя и чуть подалась назад, чтобы не получить удар дверью.

Через несколько минут шофер был уже надежно привязан к металлической скобе в кузове машины, а Валя узнала, что в квартиру поднялись трое с автоматами. Оружия у водителя не оказалось, так что пополнить свой смехотворный арсенал Вале не удалось. Захлопнув дверцу фургона, она вошла в подъезд, сжимая в руке то, что уголовный кодекс даже не относил к оружию.

Далекая Теплая Страна, октябрь 1998

Хильда-Харон отвечала на ходы довольно быстро. Скорее всего, рядом с ней сидел некто, дававший ей советы. Как и в партии с Максимилианом, они ушли в итоге от теории в дебри интересных импровизаций, где Алексей Владимирович чувствовал себя несколько неуютно. Он почувствовал себя еще более неуютно, когда в очередной схватке потерял лишнюю пешку, а сдвоенные ладьи черных вдруг взяли под контроль центр доски.

Алексей Владимирович занервничал. Чем больше он пытался успокоить себя, напоминая, что это лишь игра, тем больше заводился.

Противники разменяли слонов. Белый слон, прежде чем исчезнуть, повернулся вокруг своей оси, и Кирьянов увидел, что на головке фигуры нанесены черты лица Евгения Зыкова. С точки зрения возможностей компьютера это был весьма заурядный трюк.

– Давишь на психику? – усмехнулся Кирьянов, глядя на экран. – Зря.

По экрану прошел титр: «Когда игра закончится, ты умрешь».

Секундой раньше у Алексея Владимировича родилась мысль прервать игру, но этот глупый титр выглядел как вызов, и вынести такой наглости Кирьянов не мог. Хотя шансы его были невелики, он продолжал игру. Одна пешка – ерунда!

С доски ушли белый конь и черный слон.

Харон проделал тот же трюк с конем, переделав его морду в профиль Макса и снабдив эту картинку все тем же комментарием: «Когда игра закончится, ты умрешь».

– Пошла ты! – огрызнулся Алексей Владимирович. Фигуры разменивались поровну, и праздновать победу Хильде было рановато. – Мы сейчас посмотрим, как ты выиграешь, тварь!

Черные продолжали маневрировать, перестраиваясь для атаки на пешечные флеши белых. Кирьянов перебрасывал фигуры с фланга на фланг, защищая свои позиции. Разменяли еще по фигуре и по пешке. Хильда не преминула продемонстрировать портрет Беленкова и свою устрашающую заставку.

Эх, жаль, что они играли через компьютер! Алексей Владимирович давно бы уже засветил этой дуре ладьей по лбу, на том игра и закончилась бы. Руки прямо чесались. Почему он не поставил джойстик?! А вообще, с таким настроением лучше играть не в шахматы, а в хоккей или регби. В ожидании следующего хода Кирьянов начал барабанить пальцами по столу.

Партия уже переходила в эндшпиль, когда Алексей Владимирович нашел интересный вариант контратаки. Нужно было сделать пару тихих ходов, чтобы подготовить прорыв на королевском фланге. Он сделал первый ход. Харон продолжал свои перестроения, готовя операцию по уничтожению пешки.

Алексей Владимирович усмехнулся и, еще раз перепроверив ходы, переставил слона: невинный ход, перекрывавший при задуманной комбинации черному королю возможность отступления. Теперь все было готово для начала контратаки. Довольный собой, Кирьянов откинулся на спинку кресла и, выбросив вверх руку, издал победный клич – нечто среднее между криком вороны и не вполне цензурным междометием.

Тем временем черная ладья ринулась вниз прямо в гущу белых фигур и пешек, к притаившемуся за их спинами королю, словно камикадзе, решившийся пожертвовать собой ради того, чтобы нанести смертельный удар главнокомандующему вражеской армии.

Шах!

Алексей Владимирович с минуту смотрел на возникшую позицию, прежде чем ответить. Он уже занес руку над клавишей, чтобы побить бесцеремонно вторгнувшуюся на его половину доски фигуру, но в этот момент понял наконец замысел противника. Жертва эта была столь красива и коварна, что Кирьянов, будучи шахматным гурманом, не мог не восхититься ею, позабыв на мгновение о том, что такое эта партия.

Очнувшись, он отер лицо и подвинулся к экрану, изучая позицию и ища выход.

«Сейчас партия закончится, и ты умрешь», – медленно проплыл по нижнему краю экрана титр. Кирьянов не обратил на это внимания, продолжая думать.

«Сейчас ты умрешь!» — действовала ему на нервы Хильда, но нервы у Кирьянова были достаточно крепкие. Он продолжал размышлять, сосредоточившись на позиции.

«Ты сейчас умрешь!»

Алексей Владимирович снова начал постукивать пальцами по столу. Похоже, что эту партию Хильда у него выигрывала. Не столь важно, помогал ей кто-то или нет. Было вообще обидно проиграть тошной бабе, в большой игре способной лишь на дешевые трюки…

Пальцы его натолкнулись на рукоятку пистолета, лежавшего рядом. Алексей Владимирович накрыл его ладонью. Тяжелая гладкая рукоятка так и просилась в кулак, и Кирьянов взял тяжелое оружие в руку, крутанул на указательном пальце и опустил, уперев рукоятку в край стола.

Идея, как спасти партию, заставляла себя ждать. Кирьянов мысленно переставлял фигуры, прокручивая разные способы защиты, но ничего путного не получалось. Нужно было противоядие от этой жертвы: что-нибудь не менее эффектное и гениальное.

Экран начал раздражающе менять цвета. Сквозь доску стали медленно проступать какие-то буквы, слова… Алексей Владимирович заставил себя сосредоточиться на позиции, не обращая внимания даже на становившуюся все четче надпись: «За твоей спиной Ангел Смерти, Кирьянов!»

За спиной Алексея Владимировича раздался шорох.

Вскрикнув от неожиданности и вскочив, он отшвырнул стул, мгновенно обернулся, выбросил в направлении звука руку с пистолетом и выстрелил.

Прежде чем он осознал, что из-за дверного косяка выглядывает охранник с автоматом наперевес, загремела ответная очередь. Нервы охранника, которого насторожил победный клич Кирьянова и который подошел проверить, что происходит, тоже были на пределе. И хотя пуля, выпущенная боссом, пролетела мимо, палец телохранителя, лежавший на спусковом крючке, сам собой согнулся, приведя в действие адский механизм автоматического оружия.

Три пули просвистели мимо, превратив монитор в груду стекла, пластика, проводов и плат. Одна пуля попала Кирьянову в плечо. По иронии судьбы – почти в то же место, что и выпущенная несколько лет назад пуля киллера. А следующая попала в шею, чуть ли не наполовину оторвав голову от туловища.

Безуспешно пытаясь зажать рану руками, Кирьянов осел на пол, не сводя с охранника широко раскрытых глаз.

– Вот дерьмо… – произнес он одними губами.

– Pas trop bien![1]1
  Не совсем удачно! (фр.)


[Закрыть] – выдохнул не понимавший по-русски и приученный выражаться более корректно телохранитель, опознав в своем поверженном противнике сменившего имидж клиента. – Il faut aller a la pharmacie…[2]2
  Нужно сходить в аптеку… (фр.)


[Закрыть]– добавил он неуверенно, глядя в стекленеющие глаза патрона.

Москва, октябрь 1998

– Стоять! Не дергаться! – Первый из троих ворвавшихся в квартиру подскочил к Сергею и Ольге и, убедившись, что они безоружны, оттолкнул их к стене.

Второй захлопнул дверь и встал возле нее, водя дулом автомата из стороны в сторону. Третий быстро проверил другую комнату, кухню и ванную.

– Ну и что? – Сергей держался спокойно или искусно скрывал волнение. – В войнушку играете, ребята?

Его спокойствию было объяснение, которое, впрочем, не могло прийти в голову Ольге. Девушка просто считала Сергея суперменом, не ведающим страха. Сергей прекрасно понимал, что если бы эти трое пришли убить их, то не стали бы так все усложнять: отстрелялись бы и ушли. Нет, этим троим было нужно что-то другое.

– Ага, в войнушку, – кивнул Гога. Видимо, операцией руководил он. – Кто такая? – Он ткнул автоматом в сторону Ольги.

– А тебе зачем? – спросил Сергей лениво, словно это он был вооружен до зубов, а не Гога со товарищи.

– Да вот хотим тебя свозить на разбор. Если она в деле, то заберем с собой. А если просто так, то сейчас пришьем. Чтоб не трепалась. Так как?

– Она в законе, – нехотя произнес детектив.

– Ну, это ты будешь гнать… – Бандит махнул рукой.

– Покажи ему справку… – Сергей кивнул на стол, где в верхнем ящике действительно лежали документы девушек.

Ольга, опустив руки, сделала шаг к столу.

– Стоять! – Гога угрожающе вскинул ствол автомата.

– Я стою. – Вновь испуганно подняв руки, Ольга застыла.

– Так и быть, верю. Поехали!

– Далеко ли? – Сергей даже не двинулся с места.

– Шала хочет тебя видеть.

– А почему с таким шумом?

Гога не сразу нашелся, что ответить.

– Ты, парень, ничего не напутал? – продолжал развивать наступление детектив. – Может, тебе было сказано нас охранять, а не везти под прицелом? А?

На лице Гоги отразилось замешательство.

– Ну что, – Сергей уселся на край стола, – вспомнил? Если нет, можешь позвонить Шале переспросить.

Гога посмотрел на аппарат. Перехватив этот взгляд, Сергей сам снял трубку и протянул ее бандиту:

– Держи, браток, это твой последний шанс!

Гога взял трубку, отступил на шаг и, не сводя глаз с детектива, набрал номер.

– Никто не отвечает, – сообщил он с досадой.

– А тебя сам Шала посылал или передавал через кого? – В голосе Сергея уже слышалось сочувствие.

– Вообще-то передавал…

– Через кого передавал-то? Может, тот тебя подставить решил?

– Через кого надо! – огрызнулся Гога, уже засомневавшийся в правильности своих действий.

Тут в его руке запищала трубка. Он удивленно посмотрел на нее, потом поднял глаза на детектива.

– Может, это Шала и звонит… – Сергей потянулся было за трубкой, но Гога остановил его:

– Нет! – И протянул трубку Ольге. – Пусть она говорит.

Ольга неуверенно посмотрела на Сергея и, получив одобрительный кивок, поднесла трубку к уху.

– Алло? Да, ладно… – Ольга исподлобья взглянула на бандита, который внимательно наблюдал за ней. – А у нас все нормально.

– Вот и молодец! – Гога выдернул шнур телефона из розетки. – А теперь поехали! Там разберемся.