Текст книги "Цена твоего прощения (СИ)"
Автор книги: Дина Сдобберг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)
– Да сядь ты уже! – не выдерживает она.
Кайрат начинает привычно вести себя, как последний шалопай. Осыпает её комплементами, спрашивает, зачем моей жене сдался я, и обещает её украсть. С удовольствием замечаю, что Кире не нравится такое внимание к себе и в её взгляде на него только раздражение. Но совместную тренировку брат заслужил. Прямо напросился.
– Всё, всё! – хрипит он минут через десять. – Я понял! В сторону Киры не смотреть, не дышать, имя, кроме как в случаях крайней необходимости, не упоминать, не шутить и вообще лучше не подходить. А то загрызут, и что показательно, не собака! Кинут в тебя огнянной сковородкой и напомнят, что папа с мамой не состояли в законном браке!
На следующий день едем к деду с утра. Вместе с ним нас уже встречают Тамия и Гараевы. По такому случаю приехавшие с маленькой Ясминой, буквально через несколько дней после рождения. Женщины сразу уводят Киру. Дед с гордостью откупается за невесту перед Амираном и Зауром, как перед старшими. Передаёт подарки и благодарность и Айдару Каримову. Вскоре женщины спускаются для первого на сегодня обряда. Принятие Кирой моей веры, что бы даже такая мелочь нас не разделяла.
– Мама с бабушкой очень старррались! – шепчет мне Аслан.
– Я вижу. – отвечаю мальчишке, а сам глаз отвести от жены не могу.
Наргиз и Зарина действительно постарались. Верхнее платье было ярко-изумрудного цвета. Оно оголяло плечи, сходясь как песочные часы под грудью жены. Длинные рукава национального сае почти доставали до пола. Нижнее платье было бело-серебянного цвета и закрывало её шею, грудь и руки полностью, пряча всё, что показывало верхнее. Мягкие складки облегали уже заметный животик. Волосы Кира убрала под платок. Что совершенно её не портило и не мешало оставаться самой красивой женщиной, какую я только видел.
Из украшений на ней было только обручальное кольцо и серьги из того комплекта, что я ей подарил после нашей ночи. И больше всего на свете мне сейчас хотелось схватить её в охапку и спрятать ото всех в этом мире, и чтобы никто и никогда её даже не видел.
Свидетелями произнесения шахады выступают мой дед, Амиран Тахмиров, Заур Гараев и друг деда. Сразу после этого провели и свадебный обряд. И никто не вспомнил, что надо эти два события разделить. Женщины ушли на женскую половину, пока я остался выслушивать поздравления и пожелания.
Оставив родню праздновать, пошёл за женой, сославшись, что ей сейчас нужно больше отдыхать. И очень удивился, встретив Тамию, ожидающую кого-то рядом с комнатой матери.
– Тамия? Где Кира? – первым делом спрашиваю я.
– Дамира позвала. Уже минут пять беседуют. – Отвечает мне Тамия.
Не успел я дёрнуться, как дверь в комнату открылась и вышла Кира, спокойная и улыбающаяся.
– Кир, ты зачем пошла к матери? Могла сказать, просто нет, и всё! – спрашиваю уже в машине.
– Знаешь, в тот вечер, я прокляла твою мать, пожелав ей почувствовать беспомощность, и чтобы она зависела от воли других людей. – Рассказывает Кира, глядя в окно. – Но такие слова это зло, которое оставит след и на моей душе, и на наших детях. А я вовсе не хочу хранить в памяти то время, не хочу, чтобы меня что-то притягивало туда. Я... Я отпустила это зло и эту память, сказав твоей матери, что не держу на неё зла, и нас рассудили боги... То есть бог. Я слабохарактерная, да?
– Нет, сердце моё. – Сбрасываю скорость и притягиваю её к себе, целуя в висок. – Ты у меня очень мудрая девочка. Ты всё сделала правильно.
На приёме через неделю, Кира позвала меня с собой на УЗИ. Наши дети соизволили нам показаться. Два пацана! Два! Смотрю на экран, и поверить не могу. Один кажется более бойким, словно брата загораживает. А второй словно говорит ему что-то. И хоть я понимаю, что это совсем не так, но выкинуть эту мысль из головы не могу.
– Смотри, прям воин и советник! – делюсь с Кирой.
– Так и назовёшь? – улыбается жена.
Врач понимающе уходит, оставляя нас вдвоём.
– А ты? Разве не хочешь дать имя сыновьям? – спрашиваю, пока вытираю гель с её живота.
– Поучаствовать хочу! Но мне хотелось бы, чтобы сыновей ты назвал сам. – Моя жена смотрит на меня с любопытством, а я перебираю в памяти значения имён.
– Воин и советник... Рустем и Расул. Нравятся? – смотрю на Киру, что ответит.
– Нравятся. Осталось только определить кто из них кто. – Смеётся моё счастье.
Знакомство с детьми хотим отметить, причём эта идея приходит нам обоим одновременно. Затаскиваю покупки на кухню, разворачиваюсь и замечаю, что Кира облокотилась на дверной косяк и внимательно на меня смотрит.
– Что-то вспомнила? – спрашиваю, подходя к ней и обнимая. С каждым днём держать руки при себе и не трогать её постоянно становится всё сложнее.
– Да! Первую свою готовку. Когда ты такой весь из себя был. Даже покупки в дом Влад занёс.– Делится своими воспоминаниями Кира. – Как же меня бесила твоя привычка вечно оставлять грязную посуду на столе!
– А сейчас?
– А сейчас ты стал её мыть! – отвечает она. – Ты сейчас к дедушке?
– Конечно! Надо обрадовать! Ну, не сообщают такие вещи по телефону! Да и проведать надо. Всё-таки в одном доме с Кайратом живёт! – целую жену и кусаю за шею. – Я быстро!
– Буду ждать. Надеюсь, сегодня я не буду встречать неожиданных гостей летящими в них горячими сковородками. – Напоминает мне про их знакомство с Кайратом.
Приезжаю к деду в самом радужном настроении, смотрю на его лицо, и сердце обрывается...
– Что случилось? – замираю в ожидании ответа.
– Дамира... Утром, во сне. – Всё становится ясно.
Мама... В мыслях темнота. Не понимаю, кто сует в руки телефон с записью голосового сообщения.
– Сынок, мое единственное солнце в моей жизни, – голос матери дрожит, болезнь оставила заметный след. – Я делаю эту запись, на случай, если не смогу сказать тебе этого в глаза. С первой минуты, с твоего первого шевеления, с первого крика в моей жизни не было другого смысла. Тем больнее и страшнее знать, что чуть было не произошло по моей вине. Самая страшная пытка для матери, знать, что разрушила жизнь сына собственными руками. Ни одна нормальная женщина не простила бы и не приняла обратно такую семью. Но к счастью, твоя жена не такая, как все. Она сильнее меня, она смогла переступить через те события, вычеркнуть их из своей жизни. А я нет. Я засыпаю и просыпаюсь с мыслями, что жизни не жалко, чтобы вернуть, исправить, хотя бы предупредить о беде. Береги её. И попроси отпускать внуков на могилу. Храни вас...
До позднего вечера я не успевал вынырнуть из круговерти обязательных дел и подготовки достойных проводов для матери. Вся обида испарилась, в тот момент, когда дед сказал, что её больше нет. Тем более, что моя жена смогла простить и отпустить с миром, хотя она-то и пострадала.
Сел в машину, устало потёр лицо. Кира! Твою ж мать! Я даже не предупредил! Телефон почти разряженный валяется на сиденье рядом. Тридцать семь пропущенных вызовов. Последний два часа назад. Паника захлестывает с головой! Сердце бьётся где-то в горле! Домой влетаю, уже почти сойдя с ума. Её нигде нет. Не встречает, не спит в спальне, ни на кухне, ни в ванной.
Захожу в столовую, и меня накрывает дежавю. Я узнаю, что Кира беременна, еду к деду, обещаю, что ненадолго, сам пропадаю, не отвечаю на звонки. А возвращаясь в дом спустя полтора месяца, нахожу празднично накрытый стол. Что должна была подумать Кира? С@ка! Влад заверяет, что дом она не покидала, ору на него, что где она тогда? В прошлый раз её тоже вывезли, и никто ничего не видел и не знал. И слышу тихий предупреждающий рык.
– Князь! Князь, хороший! Где хозяйка, где Кира? – алабай тяжело вздыхает и идёт в комнату, окна которой выходят на центральные ворота территории.
Смотрю, ни на диване, ни в кресле жены нет. Замечаю её туфли лежащие под окном. Подхожу к окну, и меня накрывает таким облегчением! Кира забралась с ногами на подоконник, прислонилась к стеклу и уснула. А из-за занавесок её не видно, если просто заглянуть в комнату.
– Кира! – говорю тихо, чтобы не испугать спросонья. – Кирочка! Прости родная, ради бога прости!
Кира встрепенулись, увидела меня, улыбнулась, затем сразу начала меня взволнованно осматривать.
– Что случилось? – спрашивает и в голосе звучит тревога.
– Мама... Ушла. – Вижу, что она всё понимает.
– Чем помочь? Что надо делать? – спрашивает у меня вместо обид и упрёков.
Права была мать. Моя жена не такая, как все.
– Просто не бросай меня, никогда не бросай! – прошу её, а она в ответ без слов прижимается ко мне, как можно крепче.
Глава 40.
Конец лета приближается, и мне кажется, что чем ближе срок поставленный врачом, тем быстрее бежит время. Кира отвоевала себе право ездить на приём самостоятельно. Отправляю с ней охрану, с этим она смиряется, но хоть какая-то видимость свободы передвижения у неё остаётся.
К врачу она едет обычно прямо из офиса, где видно и собирается рожать, а не в проплаченной заранее палате в медицинском центре. Кира каждый день, вместе со мной едет на работу и копается в своих цифрах!
– Кира, – пытаюсь оставить её дома я. – Везде и всюду после двадцати восьми недель идут в декрет! Я узнавал!
– Вот и пусть идут, а я иду на работу! Ну, пожалуйста! – вертит мной, как хочет, веревки вьёт.
За прошедшие три месяца, благодаря её проверкам, мы хорошо зачистили хвосты. Поперекрывали несколько способов вывода денег из холдинга. Более того, Кира совершила невозможное, но нашла, кто оплачивал ту самую взрывоопасную смесь. Фирма закрылась буквально через неделю, после взрыва. А вот её владелец был женат на одной из многочисленных двоюродных – троюродных племянниц Зафара Багаева.
Сам Зафар меня напрягал всё больше. Чем больше наводила порядка в холдинге Кира, чем меньше оставалось возможности для воровства моих денег, тем всё более активно дёргался Зафар. Пытался уговорить деда, ссылаясь на дружбу с моим отцом, давить авторитетом, что мол, возраст у Рубины уже подходит к критическому для невесты, а она выросла с мыслью обо мне, как о муже.
Когда я отверг его предложение, которое он посчитал огромной уступкой, а именно взять Рубину второй женой, он всё-таки запросил сход. Который назначили на конец августа, как раз примерный срок родов. Вот упёртый баран! Или подложить под меня свою дочку нужно с другой целью? Всё больше и больше сомнений на счёт этого "друга семьи" не давало мне покоя.
Но сегодня я не мог найти себе места по другой причине. Стоило Кире выйти из кабинета, как меня начало трясти от тревоги и ощущения надвигающейся беды. Словно в спину кто толкал. Не выдержав, поехал следом за женой, непонятно зачем взяв с собой охрану.
Наши машины стояли на площадке возле центра, мне сказали, что Кира зашла минут двадцать назад. Её телефон, почему-то молчал, не отвечал, а встретившая меня Алина Андреевна и сообщившая, что моей жены она ещё не видела, оправдала все мои предчувствия.
Я и Влад чуть не разнесли всю стойку администрации. Доступ к камерам безопасности мы получили почти мгновенно. Вот Кира заходит в лифт, и тут я замираю, следом за Кирой в тот же лифт быстро заходит Рубина! Двумя этажами выше она выходит из уже пустого лифта. Камеры на предыдущем этаже не работают.
– Камеры над служебным лифтом где? – ору на местного охранника, вспоминая как сам забрал Киру из этого центра.
И почему я посчитал, что здесь ей ничего не грозит?
И оказался прав, на этаж ниже того, где вышла Багаевская с@ка, два мужика в одежде медработников втолкнули в лифт каталку с закрытым телом, в очертаниях которого легко было заметить, что это явно беременная женщина, моя жена! Отследить, в какую машину затолкали каталку с Кирой, тоже оказалось достаточно легко.
– Влад! Найди мне, куда эти твари поехали! – рычу, выходя из комнаты.
– А ты куда? – задаёт вполне понятный вопрос Влад.
– К Багаевым! – бросил ему.
Первым делом звоню Тайгиру Тахмирову.
– Багаевы похитили Киру. – Коротко сообщаю ему.– Еду к ним.
– Понял. Поддержу. Скоро будем. – В голосе Тайгира прорезалась сталь.
Такие же звонки были деду, и Кайрату. На подъезде к территории Багаевых, небольшому поселку, вроде того, что задумывал мой отец, нас обогнали несколько наших же машин.
Здесь дорога шла под уклон, и по пути я наблюдал, как из остановившейся первой машины, выскочил Измаил и, вскинув на плечо трубу миномёта, одним выстрелом снёс ворота. Значит, Влад раскрыл наши стратегические запасы. А вот откуда Измаил умеет обращаться с таким оружием вопрос. Но на это нет времени.
С развилки в проём снесённых ворот на бешеной скорости влетают машины Тахмировых. Звонок от Тайгира принимаю, почти не глядя.
– Мы на конце посёлка. Идём вам навстречу. – Слышу в телефоне.
– Всё переворачивайте до последней доски, и зачищайте подчистую! – отвечаю ему.
– Уверен? – хотя у самого в голосе ни капли сомнений.
– Они тронули мою жену! – перед тем как отключить телефон, слышу, как Тайгир отдаёт команду "всех под ноль".
Сам врываюсь в дом Зафара, где не раз был гостем. И вижу эту с@ку, в том же платье, что и на записи камер.
– Где Кира? – хватаю её за руки и трясу.
– А я откуда знаю, где твоя жена? – пытается изобразить непонимание, но мне не до её спектаклей. Получив удар наотмашь, она понимает, что отпираться бесполезно. – Я не знаю! Правда, не знаю! Её забрали! Чужаки, как и она сама, не наши люди.
– Что ты сделала? Говори! – подхожу к ней и вздёргиваю её на ноги.
– Тебе и так отец голову снесёт! – вырывается она, но получив ещё раз по роже, начинает истерить. – Снотворное! Сильное снотворное, чтобы не дёргалась. И ... И чтоб схватки вызвать...
– Чтооо? – реву так, что странно, что стёкла не посыпались.
– Сабир, Зафар в закрытом клубе зависает. Как всегда, раз в неделю. Его телефон вне зоны доступа. – Докладывает Кайрат.
– Значит, едем в этот клуб. А ты... – хватаю её за шею.
– Что я? Из города выгонишь? Все знают, что Сабир Агиров не трогает женщин, что бы те не совершили. – Тычет она мне, моим же правилом.
– Да. Не трогаю, только если дело не касается моей жены!– тварь до конца не верит, что мне срать на всё, но почувствовав, как сжимаются мои ладони на её шее, начала биться, пытаясь вырваться.
Время терять было жалко даже на то, чтобы прибить гадину. Резкий хруст позвонков и на пол падает обмякшее тело. Выбегаю из дома, выстрелы почти уже не слышны. Край посёлка занимается пожаром.
– Здесь тоже запалить со всех сторон. – Даю приказ бойцам, тут же кинувшимся выполнять.
– Рубина? – спрашивает Тайгир.
– Башку свернул с@ке. Сейчас на всех скоростях к Зафару, времени нет! – сажусь в машину, ощупываю на ремне нож, подарок Киры.
С похорон матери ношу при себе. Сейчас только он даёт надежду и уверенность, что я успею. В клуб врываемся, снося охрану. Зафар в випке, курит тяжёлый кальян, запах наркоты витает в помещении.
– Пошли вон! – кидаю двум шлюхам, что испаряются за доли секунды.
– Где Кира? – спрашиваю без предисловий.
– Брат, думаю бесполезно. На глаза посмотри, он же угашенный! – говорит Кайрат.
– Где, где... Где ей и место! – ржёт этот урод. – Хотел тебе видео показать, где её имеют во все дырки, да ты её успел обрюхатить! Ничего, я и так хорошо придумал! Сдохнет твоя девка в тяжёлых родах! Тяжело, знаешь ли, рожать со связанными ногами!!!
Зафар заливается противным булькающим звуком, что видимо, должно быть победным смехом.
Тайгир подходит к Зафару и передаёт тому телефон. Тот смотрит на экран, на меня, Тайгира, на телефон.
– Это что? Это моя дочь? Кто посмел? – начинает выть обкуренный скот.
– Я! За то, что посмела тронуть мою жену! Где Кира?– вырываю из его рук телефон.
– Дебил! Недобиток Агировский, помесь гюрзы и шакала, сухой помёт на пыльной дороге! Ты заплатишь! За всё заплатишь! – пытается подняться Багаев. – Кира? Сдохнет твоя Кира, с твоим выродком и на твоей территории! Как и твой отец! Сильным себя почувствовал! Думал, что он хозяин, что добился всего, порядок навёл! Кто б он был, если бы нам не помогли. А когда в благодарность потребовали пропуск через территории и несколько баз на нашей земле, он упёрся! Денег заплатил, оружие отправил и посчитал себя в расчёте! А вот наши влиятельные друзья, нет.
– И ты организовал тот взрыв? А потом ещё и пытался помочь, на самом деле организовывая постоянную выкачку денег? – сейчас очень многое вставало на свои места. – Или твои друзья заставили?
– Их бы устроило постоянное поступление определённой суммы. Но Фархад был таким же ослом, как и ты! Он не согласился! Пришлось самому решать этот вопрос! – под действием наркоты, этот престарелый ганд@н желчно выплёвывал фразы, даже не понимая, что уже подписал себе приговор.
– Сабир! – в трубке орал Влад. – Я отследил тачку, они минут десять назад свернули на старый понтонный мост.
Обрывки фраз сложились в целую картину. Старые развалины, оставшиеся после взрыва и пожара на месте поселка, возведённого моим отцом. Они как раз находятся за старым понтонным мостом, на том берегу реки. И это по-прежнему территория, принадлежащая Агировым.
– Влад! Хватай врачиху, скажи, что Кире вызвали роды! Скорую, реанимацию и езжайте к поселку отца. Понял? – услышав, что Влад передает всё прямо сразу, отключился. – А ты больше не нужен.
Тот, кого я считал другом отца, тот, кого не раз принимали в нашем доме, оказался убийцей. И сейчас он уже второй раз за одну жизнь пытается отнять у меня семью. Я бы заживо снял с него шкуру и оставил на жарком солнце, но Кира и дети были важнее. Даже важнее мести. Тем более, что я уверен, даже мой отец не простил бы мне и минуты промедления.
А потому хватаю старую сволочь за ворот рубашки, крепче сжимаю в руке нож, подаренный женой. Где-то на краю мелькает мысль, что очень символично, что оружие для мести за мою семью, мне подарила моя женщина, моя жена.
– За отца и Киру. – Говорю этому ублюдку и одним ударом вспарываю ему брюхо от паха и до грудной клетки.
Второй удар перерезает горло, обрывая жизнь этой гнили. Тайгир отряжает пару бойцов, чтоб завернули дохлятину в брезент и вывезли на свиноферму, и бросили в загон к свиньям, пусть там гниёт. Ещё не всё дела закончены, мне есть куда торопиться, и каждая минута, это кусок моей жизни.
Всем, кто осмелился тронуть Киру, просто помогал во всём этом, лучше сдохнуть до моего приезда. Найду всех, каждого до единого! Амиран сопровождает несколько машин реанимации от самого центра, его бойцы прочёсывают город, отлавливая всех, кто работал на Багаева. Нам всё равно, что кругом белый день.
Секундное сомнение, когда проезжаю старую развилку на грунтовую дорогу, что ведёт к моему дому, по ней в своё время везли стройматериалы. Разворачиваюсь и на всей скорости лечу к дому. Князь как знает, что случилась беда, стоит на пороге перед входной дверью.
– В машину. – Командую ему.
Умная собака выполняет без промедления. Время тянется густой карамелью, мне кажется, что ползу, как улитка, хотя на место старого посёлка мы попадаем меньше, чем за пятнадцать минут. Машины подъезжают сразу с нескольких сторон. Нам нет смысла скрываться, бойцы начинают прочёсывать территорию.
Князь немного покрутится посреди улицы и уверенно побежал к наиболее уцелевшему зданию. Я, Кайрат и Тайгир побежали за ним. По самому зданию передвигались как на задании, опасаясь наступить на битое стекло или щебень, что валялся здесь повсюду. Князь замер рядом с бывшим дверным проёмом. Из помещения доносились приглушённые стоны, словно сквозь кляп. И мужские голоса.
– Что за пальба? – напрягается один.
– Да поди парни развлечься решили, бутылок насобирали и палят.– Отмахнулся смутно знакомый голос.
– Дебилы. Слушай, не нравится мне это дело, не стоит оно тех бабок! Давай бабу здесь бросим и свалим? – предлагает первый. – Смотри, бойцы только наши, ни одного от них. Когда Агиров свою бабу найдет, он же даже сдохнуть не даст!
– А пусть найдет! Я ему роспись сейчас оставлю! Он меня за эту дырку изуродовал, чуть на тот свет не отправил! Так я сейчас аппетит справлю! – выдаёт второй, и я вспоминаю, где слышал эту гнусь.
– Оставь бабу в покое, и так сдохнет! – пытается вразумить его первый.
– Так я ей участь облегчать не собираюсь! На морду сейчас спущу. О! Смотри, обоссалась со страху! – смеётся тварь.
– Это воды... – договорить он не успевает.
Одними губами даю команду напрягшемуся Князю. Как дед его растил загадка, но он не кинулся вперёд, едва почуяв Киру. А тут сорвался с места. Сделавший шаг в сторону Киры ублюдок дико заорал от боли. Князь не церемонился, вцепившись зубами в руку, повалил на землю и сомкнул челюсти на горле. Крик сменился булькающим звуком. Второй успел сигануть в проём окна, за ним побежал Тайгир.
– Кайрат пиджак сюда, и оттащи эту падаль куда – нибудь. – Срываю телефон, видя что звонит Влад. – Не вовремя!
– Брат, Алина орёт, требует, чтобы Киру не поднимали, не сажали и не перетаскивали, можно навредить ей или детям! – с ходу выпаливает Влад.
– Вовремя! Понял. – Обрываю разговор и падаю на колени рядом с женой.
Её рот заклеен скотчем, руки привязаны над головой, ноги крепко связаны.
– Сейчас, сейчас моя хорошая. Сейчас родная. Я здесь, сейчас врач будет. – Говорю ей, первым делом распарывая ножом веревки на ногах.
Как хорошо, что я не оставил его рядом с трупом Багаева. Пиджак Кайрата, подкладываю ей под поясницу и бёдра. Разрезаю на ней нижнее бельё, хорошо, что Кира сейчас ходит в длинных юбках. Освобождаю руки и как можно осторожнее снимаю ленту с лица, вытирая заплаканные глаза и мокрые дорожки со щёк.
– Всё, девочка. Веришь, всё будет хорошо, никто больше не тронет. Некому. – Свой пиджак подсовываю под спину и голову жене, стараясь как можно меньше её тревожить, рубашка идёт поверх пиджака Кайрата, чтобы чище было. – Давай, расставь ножки, так легче будет. Помнишь, мы смотрели про роды?
– Сабир, больно... – вцепляется она в мою руку.
Мой персональный ад. Ей больно, а я ничего не могу сделать! Ничего! Впервые я так радуюсь появлению склочной врачихи. Она тащит какой-то чемодан. Что-то смотрит, трогает, отдаёт Кире распоряжения. Князь лег в дверном проёме и никого не пускает.
– Давайте, папаша, мне нужно, чтобы её тело было приподнято градусов на тридцать пять-сорок! – это уже мне.
Я облокачиваю Киру на себя, придерживая её под грудью. Шепчу ей, что всё будет хорошо, что мы справимся. Мне уже казалось, что этот кошмар никогда не закончится.
– Кир, Кира давай вместе? Дай мне хоть часть твоей боли забрать? Хоть чуть-чуть. – Подставляю ей ребро ладони к зубам. – Давай девочка, кусай.
Кира, почти сходя с ума от боли, кусает. Сильно, до крови, но мне эта боль дарит только облегчение. Алина Андреевна что-то довольно говорит, вытаскивая какой-то комок, в котором я с трудом опознаю ребёнка. Она что-то делает и через секунду раздаётся такой рёв, что в жизни не скажешь, что этот комок, только что родился.
– Так, дайте мамочке пять секунд отдохнуть, – говорит врач. – Иди сюда, держи, только голову с шеей фиксируй, пока я подготовлю, во что его запеленать, чтоб не застудить.
Мелкого прижимаю к груди, не обращая внимания на то, что он весь в родовой крови. Смотрю на Киру и не знаю как разорваться, чтобы одновременно быть и с ней, и с первым сыном. Второй себя ждать тоже не заставил, но вышел как-то быстрее, или мне уже так казалось. Ребёнка я передал Кайрату, ожидающему за порогом, а сам вернулся к Кире, помогать и быть рядом, пока она рожала второго нашего малыша. Пока прижимал второго к себе, пытаясь согреть, Киру опять начали мучить схватки.
– Что это? – спрашиваю врача в панике.
– Послед. Детское место, которое теперь организму мамы не нужно. – Второго малыша забрал ошивающийся здесь же Влад. – Так, посмотрим... Всё хорошо, несколько небольших разрывов, швы наложу уже в центре...
– Что? Каких ещё разрывов? – холодею я.
– А вы, как хотели? Двойня, почти доношенная беременность двух-трёх недель не доносили, тем более, что для многоплодовой беременности роды, чуть ранее срока, это очень распространённое явление. – Перечисляет она. – Да и ребята крупные. На глаз сложно определить, но в районе двух-двух сто. Для двойни очень даже хороший вес. Теперь можно и в центр ехать, благо скорая тут стоит.
Жену беру на руки, не обращая внимания, на её слова о том, что она грязная.
– Кира! Ты только что родила двоих сыновей! – строго говорю ей, а сам насмотреться на неё не могу. Слов найти не в состоянии, чтобы описать, что чувствую.
Возле машин толпа, Амиран с посеревшим лицом, облегчение на его лице, когда он видит Киру, не перекрывает след горя.
– Что случилось? – помертвевшим голосом спрашивает Кира.
Но слова не нужны, на каталке лежит Тайгир. Медики суетятся вокруг него, но кажется, в их усилия мало кто верит.
– Телефон, дайте мне телефон! – кричит Кира и пытается вырваться из моих рук.
Амиран со вспыхнувшей надеждой в глазах тянет ей свой.
– Диктуй номер, Амиран, набирай! – говорю им, понимая, что Кира не в том состоянии, чтобы сама это сделать
– Ксюша,– кричит в трубку жена. – Ксюша, пожалуйста! Спаси, пожалуйста, я знаю, ты можешь же! Мой брат, ранен, сильно.
– Девушка, вы кто? – спрашивает выхватившая трубку Алина Андреевна. – Военный хирург?! Ого! Срочно в медицинский центр, у нас лучшие операционные. Потом документы оформим!
Пока врач диктует адрес, Кира говорит мне, что узнала, что её подруга приехала утром в город по дороге на приём, и собиралась попросить меня отпустить её к Зарине и Оксане.
Мы садимся во вторую машину, я отпускаю жену на специальное место, для перевозки пациентов. Слышу вой сирен, с которыми срывается с места реанимация с Тайгиром. Кире наконец-то отдают наших малышей, она тут же поворачивается на бок, хоть и морщится от боли.
Следующие четыре дня мы проводим в палате в медицинском центре. Я сплю здесь же, не отходя от жены и детей, вокруг палаты охрана. Город лихорадит. Правоохранители зафиксировали количество погибших "в конфликте между криминальными группировками" и вернулись к обычной жизни. А вот весь город только и обсуждал произошедшее.
Сход старших ждала вся диаспора. Многие были напуганы.
На третий день нам сказали, что Тайгир пришёл в себя. Оксана, подруга Киры, теперь полноправный хирург медцентра, простояв одиннадцать часов в операционной, совершила невозможное, и вытащила Тайгира с того света.
Однако вместо благодарности от Амирана попросила того, проследить, что бы его братец её не беспокоил, потому что если бы не Кира, она бы и пальцем не пошевелила ради этого человека. Кира тоже удивилась, когда подруга потребовала объяснить каким образом "этот говнюк оказался твоим братом"?
Но больше всех нас удивил Тайгир, заявив, что Оксана его жена. Правда, сама Оксана от этого открещивалась в таких выражениях, что мне пришлось напомнить, что в палате дети.
Стоило нам переступить порог дома, как тут же приехал дед. Про соблюдение каких-либо сроков и обычаев речи и не шло. Афзал Агиров не знал, что ему делать. Благодарить невестку или уже тискать внуков.
Мы готовились проводить хитан, праздник будет скромным из-за траура по моей матери, только для семьи и самых близких. Про сход мы Кире ничего не говорили. К чему волнения кормящей женщине? А ей двоих мужиков до сыта накормить нужно.
Устроив Кире, Зарине и Оксане посиделки у Гараевых, туда же отправили и надёжную охрану. Хотел ещё и Кайрата с Владом оставить, но Заур не согласился.
– Тебе нужнее там будут. А хоть человек и мирный, но мою семью лучше не трогать. – С очень "доброй" улыбкой ответил этот "мирный" человек.
– Откуда? – тихо спросил для уточнения.
– Пришлось. – Без пояснений ответил он, но и так было понятно. По крайней мере, мы друг друга поняли.
На сходе многие сначала попытались предъявить деду, как старшему, и мне, как виновнику, за устроенный беспредел. Багаевы со многими были в родстве. Но Амиран достал телефон Тайгира, где были две записи, как и за что я свернул башку Рубине и разговор с самим Багаевым.
Я, Кайрат, Амиран и Тайгир, четыре сына, оставшиеся сиротами по вине Багаева. Именно он убил наших отцов. Право сыновей на месть ещё никто не отменял. Оно священно испокон веков.
Что касается похищения и покушения на убийство моей жены и детей, тут только совсем дебил мог рот раскрыть. Тем более, что Кира, она же Карина Алановна Тахмирова, мало того, что была нашей по вере, и числилась дочерью убитого Багаевым Алана Тахмирова, так ещё и моей женой она была по всем обычаям, какие только есть. Даже языческий обряд провели.
– Но ты же сам никогда с бабами разборок не вёл! – попытался кто-то меня упрекнуть в смерти багаевской гадюки.
– Мне без разницы, кто осмелится покуситься или оскорбить мою жену. – Отвечаю громко и чётко, чтобы все слышали. – Найду всех и каждого, и вырежу лично! Всех, до седьмого колена.
– Бешеного зверя ты вырастил, Афзал. Лютого! – положил конец спорам Шамиль, что был старше даже моего деда. – Я б за него ни одну из своих правнучек не отдал! С таким редкая женщина рядом находиться сможет. А вы значит, братание отцов браком скрепили? И то верно. Я считаю, Агировы и Тахмировы были в своем праве! Но своим передам, чтоб при встрече с его женой говорили "здравствуйте" и шли в обратную сторону.
После его слов, наше право на расправу над Багаевыми подтвердили и остальные. Поэтому, когда на хитан стали приходить подарки и поздравления от других семей, я не удивился. А вот Кира восхищалась, как много у нашей семьи друзей, и как все с пониманием отнеслись, что нет большого праздника, но всё равно поздравили.
