Текст книги "Левиафан (СИ)"

Автор книги: Дина Галкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

Но вопреки всем ожиданиям, вновь идти в атаку их противники не собирались. Во всяком случае, так это выглядело со стороны. Некоторое время они просто стояли, разглядывая своих противников. А потом, как-то без всяких предисловий, что было совсем не похоже на воинов Легиона – вообще без всякого перехода – развернулись, причем синхронно, и ушли вглубь коридора.

– И как это понимать? – тихо спросила Альнора, когда шаги легионеров стихли вдали. – Они же нас убивать собрались...

– А ты бы хотела, чтобы они остались? – усмехнулся Эван.

– Нет, конечно! Просто... странно это как-то, разве нет?

– Скорее всего, они получили какой-нибудь новый приказ от своего предводителя, – предположил Рональд. – Некоторые из них могут общаться друг с другом телепатически, насколько мне известно.

– Это все хорошо, конечно, – сказал Тарлиан. – Только вот возникают два вопроса: куда дальше идти, и как быть с Ли-фанной?

Ее исчезновение к тому времени заметили уже все, но поднимать вопрос о ней никто пока что не решался.

Рональд посмотрел на каменную стену, отгородившую от них Ли-фанну.

– Эту стенку мы точно не разберем. Я опасался чего-то подобного. Похоже, к Левиафану ей придется идти одной...

– То есть как – одной? – охнула Алька. Несмотря на то, что раньше она Ли-фанну терпеть не могла, но за время пути они успели сдружиться.

– Но разве мы не должны победить его вместе? – спросил Эван. – Мы же избранные, или что-то вроде того...

– Это-то да, конечно, но начать всю цепочку «великих потрясений» предначертано ей одной. Что бы ни случилось сейчас в той части пещеры, мы ничем не сможем помочь...

Рональд, похоже, и сам не рад был своим словам. Но что можно сделать с горькой правдой? С правдой можно только смириться.

– И что, в таком случае, нам делать? – хмуро спросил Эван.

– Видимо, придется последовать за легионерами, – со вздохом сказал Рональд. – Других вариантов я не вижу, тем более, что и обратный путь завален.

И действительно – коридор, откуда они пришли, тоже был завален. Все. Пути назад нет.

– А ты? – спросила Альнора? – Ты с нами?

– А как же еще? Мне ведь только к самому Левиафану вход закрыт. Ну, идемте.

И четверо наших друзей отправились дальше – туда, куда ушли легионеры. Нужно было идти. И будь, что будет.

Ли-фанна.

– Ребята! Эван! Аля! Тарлиан! Рональд! Вы живы? Вы меня слышите?

Нет ответа.

Тишина. Каменная стена впереди будто поглощала ее голос. А даже если они и слышали ее, в ответ все равно не доносилось ни звука.

Живы ли они? Или попали под обвал? Чем закончилось сражение? Или оно еще идет? Ох, как же страшно... в основном потому что кругом сплошная неизвестность.

Хоть бы лучик света сюда... хоть какой-нибудь! Но кругом кромешная тьма, и даже стена прямо напротив угадывается скорее интуитивно, чем визуально.

– Ребята? Эван... – еще раз позвала она.

Безрезультатно.

А ведь Хэла говорила, что она может как-то повелевать силами огня... Ну и где они, силы эти? Сейчас бы они как никогда пригодились!

Да, в отличие от, например, Тарлиана, Ли-фанна совершенно не чувствовала в себе никаких проявлений силы или дара. Будто бы вся сверхмагия прошла со вспышками в глазах. А ей еще предназначено сразиться с Левиафаном...

...Одновременно с этой мыслью где-то в глубине пещеры послышался жуткий рев, а в коридоре – в той его части, что не была завалена камнями – девушка увидела какой-то красно-оранжево-белый отблеск.

– А вот, похоже, и сам Левиафан... – она сказала это вслух, чтобы хоть как-то успокоиться. Не сказать, что это ей так уж удалось... – Ладно, госпожа Лотье, соберитесь... когда-нибудь это должно было случиться... Надо просто успокоиться, и... и пойти вперед... о боги, что я говорю! – вскричала Ли-фанна. Она ужасно боялась, и от страха было никуда не деться. Он преследовал ее, пробирал до дрожи, даже, кажется, ерошил волосы на голове. И самое плохое, что у нее действительно не было никакого другого выхода, кроме как идти вперед – туда, где неизбежно придется встретиться с Левиафаном... и хотя Ли-фанна больше не боялась этого имени, все равно присутствовала какая-то жуть... особенно если вспомнить этот рев, прозвучавший совсем недавно...

«И почему я одна? – отчаянно подумала девушка. – Что с нашими, неизвестно. Мифъол погиб. Вот он бы точно знал, что сейчас делать! Мифъол, Мифъол... Как же мне тебя не хватает!»

Ей вдруг вспомнился ее отец, исчезнувший семь лет назад где-то в Черном лесу. Отец, имени которого она даже не помнила. Ведь когда он исчез, мама совершенно не знала, что им делать. Она осталась совершенно одна с ними, двумя дочками, на руках... но все-таки не сдалась, как-то поставила семью на ноги... И ведь она не потеряла надежду...

Вот бы и она, Ли-фанна, могла так же... не сдаваться, несмотря ни на что.

И вдруг она услышала – и ей не показалось, в этом она была уверена на все сто процентов! – она услышала голос, принадлежавший, несомненно, Мифъолу:

– Ты справишься... я точно знаю...

Она не осмелилась переспрашивать или вообще что-либо говорить. Но что это вообще могло быть? Неужели призраки реально существуют, или же в стенах этой пещеры оживают духи? А может, это ее воспаленное страхом воображение сыграло с ней злую шутку? Но она знала, что это не так.

В нее верили все: и Мифъол, и Эван (от этой мысли сердце почему-то дрогнуло), и даже Хэла... Диона, кажется, вообще возлагала на нее какие-то особые надежды... как, впрочем, и предводитель Легиона, так что не стоило слишком обольщаться на этот счет.

Если кто-то и верил в нее изначально, то это была Иринка. Кто, кроме сестры, всегда поддерживал ее, и надеялся на лучшее? Даже мама, кажется, не была настолько уверена в своей старшей дочери. Хотя насчет мамы Ли-фанна уже ни в чем не могла быть уверена.

Но если и идти дальше, то только ради них. Ради сестры, мамы и даже отца, которого она, хотя и почти не помнит, все равно меньше любить не стала. Ну, может, ради остальных тоже имеет смысл идти сейчас вперед... Но в основном – ради них. Ради семьи.

Помнится, учитель Сойрен говорил ей – давно, еще в Эймаре – что ее, Ли-фанны, силы, как-то связаны с ее семьей. Что-то вроде того, что родные наполняют ее сверхмагией... Видимо, это действительно было так, потому что подумав о маме и сестренке, она как-то неожиданно поняла, что нужно делать.

Выпустить на волю сверхмагическую энергию – что может быть легче? Правда, никуда не направленная, она может разнести все вокруг... так что Ли-фанна поспешила мысленно придать ей форму шара. Дотронуться до этого сгустка энергии она бы не смогла. Но тем не менее, красноватое, слабо светящееся облачко послушно приняло шарообразную форму и засветилось ярким желтым светом.

Ли-фанна пошла вперед – с появлением света страх отступил куда-то. Не до конца, но все же голову она больше терять не собиралась. Только что сотворенный огонек летел вперед, освещая дорогу. Хотя освещать было практически нечего: каменный коридор, тоже, судя по ровным стенам, рукотворный, но, судя по многочисленным трещинам, изрядно пострадавший от... времени? Или от Левиафана? Скорее всего, и от одного, и от другого. Об этом Ли-фанна старалась не думать.

Чем ближе она подходила к центру пещеры, тем громче слышался звук, на который она поначалу не обращала внимания: звук, больше всего похожий на дыхание... к нему примешивалось еще что-то: размеренное, негромкое клокотание, наполненное... яростью? Скорее всего. Это ведь Левиафан... и чем ближе Ли-фанна к центру пещеры, тем ближе она к нему...

Чем дальше, тем холоднее становилось в коридоре. А еще Ли-фанне показалось, что она чувствует легкий ветерок, пахнущий морем. Ну, море еще ладно. Они, как-никак, на острове. Но откуда здесь, в пещере, взяться ветру? Тут ведь почти невозможно всякое движение воздуха – ведь вход в эту часть пещеры теперь завален. Не от дыхания же Левиафана ему взяться?

Но все вопросы могли разрешиться только в центре пещеры. Там, где уже полностью проснулся Левиафан...

Коридор постепенно расширялся и уходил куда-то вниз. На его покрытых зловещего вида трещинами стенами теперь непрерывно плясали вспышки: желтые, зеленые, синие... В окружающей Ли-фанну тьме легко можно было принять эти вспышки за чьи-нибудь горящие глаза. Девушка спешила отогнать от себя подобные мысли, потому что с ее богатым воображением ей сразу представлялись такие страшилища... брр! Нет уж, хватит с нее одного Левиафана!

Но вот, наконец, и он. Центр пещеры. Момент настал, как бы она не хотела его оттянуть.

От Левиафана ее отделяла пара ступенек вниз и водная гладь: пещера была залита морской водой, поступавшей, видимо, по какому-то подземному туннелю.

Вот и все. Отступать некуда. Сворачивать тоже. Путь только один. Ли-фанна глубоко вздохнула и шагнула вперед. Навстречу Левиафану...

Эван. Альнора. Тарлиан. Рональд.

– Что это за место?.. – тихо спросил Эван.

Чем дальше они заходили, тем сильнее изменялась сама пещера. Потолок коридора стал гораздо выше, коридор заметно расширился, а через некоторое время на стенах еще и факелы появились! Это все было совсем не похоже на ту пещеру Левиафана, какой ее представляли себе наши друзья. Речь тут идет, конечно, об Эване, Альноре и Тарлиане, потому что о том, как это место представлял себе Рональд, судить, по меньшей мере, сложно.

Оранжевое пламя факелов шевелилось, как живое, когда они проходили мимо, и выхватывало со стен фрагменты росписи, по всей видимости, очень древней: местами потрескавшейся, покрытой толстым слоем пыли. Но изображения вполне можно было разобрать: жестокие, кровопролитные сражения, воины в неизменных черных доспехах, на знаменах которых начертаны зловещие символы. Пленники – без сомнений, сверхмаги – в мучениях у ног человека в короне предводителя Легиона... там было изображено много малоприятных вещей, от которых отводил взгляд даже Тарлиан, о многом наслышанный в крепости Феникса. Но одно дело – слышать, а тут...

Но даже если не смотреть на стены, глазам предстает не самая приятная картина: на полу, то тут, то там лежали, белея в свете факелов, кости. Были ли то кости зверей, встретивших свою смерть в этой пещере? Или же...

– Похоже, что когда-то это было легионерское логово. Еще до того, как построен был Гройвуд, – произнес Рональд, не только для того, чтобы ответить Эвану, но и для того, чтобы хоть как-то отвлечь своих спутников от мрачных мыслей. – По легенде, легионеры обитали в каких-то катакомбах в первые годы своего существования. Там же, неподалеку, жил и Левиафан. Немудрено, что после того, как древний маги погрузили его в спячку, они оставили его в той же пещере. А саму пещеру заблокировали. Скорее всего, тут до сих пор осталось что-то, интересующее легионеров – в смысле, кроме Левиафана. Вот они и набежали сюда, как мухи. А место это, скорее всего, скрывает в себе множество таких вещей, какие трудно даже представить...

– А откуда ты все это знаешь? – Эван подозрительно прищурился.

– Да... много откуда, – Рональд пожал плечами. – От хозяина Эймара, например. Или от учителя Сойрена. Мало ли умных людей в мире? А в чем вообще дело? Ты почему спрашиваешь?

– Да просто так, – сказал Эван, но через пару мгновений, решившись, видимо, высказаться, произнес:

– Просто мне кажется странным, что ты столько всего знаешь о Легионе. Особенно, если вспомнить о том, как нас взяли в плен в Гройвуде.

Рональд посмотрел на него с недоумением, и это был чуть ли не первый раз, когда по его лицу можно было сказать что-то определенное о его мыслях.

– Очень уж внезапно ты тогда куда-то пропал, – продолжил Эван. – Сразу после сражения. А потом ты как-то очень вовремя появился.

Рональд нахмурился.

– Так ты об этом... – медленно произнес он. – Знаешь, если бы я мог все это вам объяснить, я бы, не раздумывая, это сделал. Но... не веришь, – констатировал он, глядя на Эвана. – Ладно. Я вот что вам всем скажу: можете подозревать меня в чем угодно... но только не в предательстве.

Он сказал это так просто, без какой-либо обиды, что у ребят сразу появилось желание ему верить. Ну не может человек, который так говорит... не может он врать. И даже Эван, который в последнее время стал гораздо подозрительнее, ему поверил. В конце концов, Рональд – брат Рэя. А не доверять Рэю у него не было ни единой причины.

И с этим наши будущие герои отправились дальше.

– Интересно, долго нам еще идти? – спросила Альнора, которая не то, чтобы устала – просто это место жутко действовало ей на нервы.

– Правильнее, по-моему, спросить, не как долго мы будем идти, а куда мы в итоге придем... – с самым мрачным видом произнес Рональд. – И кого мы там встретим.

– Хочешь сказать, нам придется сражаться? – рука Эвана сама потянулась к ножнам на поясе.

– Скорее всего. Да погоди ты за меч хвататься! Успеешь еще. Избежать сражения не удастся в любом случае – раз уж легионеров тут такая толпа. Но пока что у нас есть шанс подобраться к ним незаметно.

– Не думаю, что они будут к этому не готовы, – скептически произнес Тарлиан.

– Но все-таки немного времени мы выиграть сможем, – сказал Рональд. – Во всяком случае, оружие достать успеем.

– А почему его в таком случае нельзя достать сразу? – спросил Эван.

– Потому что маги Легиона очень хорошо чувствуют присутствие рядом любого магического оружия – материализованного или вынутого из ножен. У тебя меч магический? – спросил Рональд у Эвана.

Эван ничего не ответил. Меч у него был фамильный, подаренный отцом перед тем, как он отправился на учебу в Эфарленд. Магический он или нет, Эван не знал. Но Хэла, которая помогла ему вернуть меч из Гройвуда, довольно долго изучала его, держа в руках. А потом, ни слова не сказав, вернула его Эвану. Так что на всякий случай парень решил сейчас не рисковать. Хотя с оружием в руках ему было бы намного спокойнее.

Дальше идти старались как можно тише: все чувствовали каким-то шестым или седьмым чувством ощущали присутствие легионеров совсем рядом.

Они шли, как им казалось, уже долго (на самом деле не очень – Ли-фанна в то же самое время шла по пещере, только в другую сторону), когда Альнора вдруг остановилась прямо посреди коридора, сжала руками виски...

– Что с тобой? – спросил у нее Тарлиан.

Она сначала молча помотала головой. Вид у нее при этом был такой, будто что-то причиняло ей дикую боль: лицо бледное, как полотно, губы сжаты, глаза закрыты... Только через несколько секунд она открыла глаза, и увидев, что все на нее смотрят, произнесла:

– Я не понимаю, что происходит... Что-то как будто стучится ко мне в голову... ой, мамочки... сейчас упаду...

Она действительно чуть не упала, но, к счастью, Эван ее поддержал.

– Какое оно – то, что стучится к тебе? – спросил Рональд, подходя к ней.

– Не знаю, – голос Альки был совсем слабым, – я же его не впускаю...

– Придется впустить, – сказал Рональд. – Поверь мне, я знаю.

– А что будет? – спросила Алька, испуганно глядя на Рональда. – Если я его впущу?..

– Не знаю, – с грустью ответил он. – Я никогда прежде не сталкивался с подобным. В любом случае, так просто это нечто, чем бы оно ни было, от тебя не отвяжется. Попробуй впустить его, а я постараюсь подстраховать тебя.

Алька лишь кивнула в ответ: сама уже понимала, что другого выхода попросту нет. И она постаралась убрать мысленно возведенную стену, которая все еще защищало ее от этого самого «нечта».

Оно ворвалось в сознание облаком темной энергии. От этой энергии Алька, все еще опиравшаяся на руку Эвана, чуть не упала на пол, но вдруг ощутила, чуть не упала на пол, но вдруг ощутила, что ей кто-то помогает справиться с этим облаком, помогает, мысленно поддерживая ее. Неужели Рональд? Но ведь тогда получается, что он...

Боль как-то сразу отступила. И мысленному взору Альки совершенно четко, ясно предстал темный силуэт какого-то неясного пока что предмета. Этот силуэт был не просто темным – в нем клубилась, будто черный дым, какая-то темная энергия.

– Ну ничего себе! – приглушенно, словно со стороны, донесся до Альноры голос Рональда. Она только сейчас поняла, что видит этот силуэт одна, без всякой сторонней помощи. И от этой мысли она едва не потеряла контроль над своим внутренним зрением. Но все-таки успела собраться с мыслями и открыла глаза, возвращаясь к реальности.

– Насколько я понял, – сказал Рональд в ответ на ее удивленный взгляд, – у тебя очень редкий для алого сверхмага дар. Ты можешь ощущать присутствие рядом черномагических артефактов. Похоже, это у тебя от прапрадеда – Дориус Вирт тоже очень остро чувствовал черную магию.

Эван и Тарлиан удивленно взглянули на девушку. Такого от Альки они не ожидали. Да она и сама не могла представить о себе ничего подобного. Выходит, вот почему она может как спасти, так и уничтожить мир! Ее дар был связан с черной магией... Когда-то очень давно чуть ли не год назад, в академии Феникса, она слышала о том, что такая связь дара и запрещенной магии могла быть очень опасной. Особенно для самого сверхмага...

– Но я же... – тихо начала она, глядя на Рональда. – Я же не черный маг?

– Нет, конечно, – он покачал головой. – Ты сверхмаг, а это автоматически означает, что ты не можешь что ты не можешь быть черным магом. Но справляться с твоим даром тебе, подозреваю, будет сложнее, чем остальным сверхам.

– Ну спасибо, успокоил, – буркнула Алька, хотя на душе у нее, несмотря ни на что, полегчало. Лучше уж быть сверхом с редким и сложным даром, чем черным магом!

– Можешь сказать, где находится... то, что ты чувствуешь? – неожиданно попросил Рональд.

Алька тут же повернулась спиной к своим спутникам и уверенно показала куда-то на стену. Определить, где находится это самое «нечто» оказалось намного легче, чем ей показалось вначале. Даже сил прилагать для этого не потребовалось.

Рональд удовлетворенно кивнул, и, не говоря больше ни слова, пошел дальше. Трое Избранных, с удивлением переглянувшись, поспешили за ним.

Ли-фанна.

В пещере было темно. И сыро. И тихо – слышно было только журчание воды где-то неподалеку. Это было первое, что Ли-фанна увидела и услышала там: темнота и тишина. Похоже, Левиафан не хотел показываться никому на глаза.

Ли-фанна полагала, что вошла почти бесшумно... но никогда не стоит недооценивать древних драконов, пусть и бывших... и пусть даже они беспробудно спали целых восемь эр.

Едва Ли-фанна вошла в пещеру, вода в огромном подземном озере, невидимом девушке, вдруг вскипела. Из глубины темной воды буквально вылетела, как если бы у Левиафана был реактивный двигатель (это сравнение, разумеется, исключительно земное – до реактивных двигателей прогрессу на Листе лететь и лететь), драконья голова на длинной шее.

Левиафан был мало похож на настоящего дракона, как выяснилось при рассмотрении. Видно, черная магия Легиона сказала на его облике. Но глаза его, как глаза любого «правильного» дракона, светились в темноте, только каким-то неправильным, ледяным светом. И вот еще, что странно: как только он вынырнул из глубины своего обиталища, пещера сразу осветилась исходящим непонятно откуда синеватым светом. И в этом свете Ли-фанна смогла рассмотреть своего противника во всех подробностях...

...Больше всего он походил на морского змея, с которым, по легенде, однажды сразился великий герой и путешественник Борнкхельм Гаялльсон. Конечно, сравнение было не самым удачным: морской змей все-таки не дракон, да и сама Ли-фанна ну никак не выдерживала сравнения с легендарным мореплавателем. Но мысль о Борнкхельме Гаялльсоне напомнила о далеком доме, и на душе стало даже как-то легче.

...Когда-то чешуя Левиафана-дракона была рубиново-красной. Но потом, после того, как драконье пламя его погасло, она почернела, став похожей на обсидиановую броню легионеров. И теперь в этом непонятном свете чешуя Левиафана тускло поблескивала, отчего казалось, что его длинное, гибкое тело тоже светилось в темноте. Он и вправду очень походил на змею, только морда оставалась драконьей. И еще у него были огромные – даже в сложенном виде огромные! – крылья.

Он высунулся из воды почти наполовину и теперь оглядывался по сторонам, высматривая того, кто посмел прийти к нему. Ли-фанна порадовалась тому, что вход, где она все еще стояла, оказался в тени. Но радоваться пришлось недолго...

– Кто здесь?.. – услышала вдруг Ли-фанна тихий, больше похожий на змеиное шипение, голос. Голос, который совершенно определенно принадлежал Левиафану... – Не прячься. Я вижу свое отражение в твоих зрачках... Кто ты, что посмел прийти сюда, нарушив мой покой?..

Меньше всего Ли-фанна ожидала, что Левиафан умеет говорить. То есть, она, конечно, знала, что все древние драконы умели разговаривать, и даже могли превращаться в людей. Но почему-то в случае с Левиафаном ей казалось, что речь он утратил, как и все драконье...

– Отвечай! – поторопил Левиафан. – Иначе я убью тебя, не разбираясь!

– Я не нарушала твой покой! – набравшись смелости, ответила Ли-фанна и сделала шаг вперед.

– Не нарушала? – с усмешкой, если такие чудовища только могут усмехаться, промолвил Левиафан. – Стало быть, не ты пришла сюда и пробудила меня?

– Я пришла сюда, – Ли-фанна не стала отрицать очевидное. – Но вот пробудила тебя не я.

– А кто же? – в шипящем голосе Левиафана прозвучала угроза.

– Легион, – ответила девушка, совершенно некстати ловя себя на мысли о том, что это слово наводит на нее куда больший ужас, чем когда-то имя Левиафана.

– Ты лжешь! – взревел Левиафан. Потолок пещеры задрожал от этого рева. – Они не посмели бы прийти! З... постой! Ты ведь из этих... сверхмагов, – презрительно прошипел он. – Как ты смогла пройти? Где они?

– Коридор обвалился, и все легионеры остались в другой части пещеры. Если выжили, – Ли-фанна старалась говорить спокойно, и не думать о том, что эта фраза вполне могла относиться к ее друзьям. – А твой друг, если ты хотел спросить о нем... думаю, он умер. И давно...

– КАК?!! – прервал ее бывший дракон. Девушка схватилась за уши – иначе она сразу бы оглохла. – Как это возможно?!

– Ты проспал около полутора тысяч лет, – ответила Ли-фанна.

До нее только сейчас дошло, что Левиафан ничего не помнит о своей многолетней спячке. Поэтому он и не начал пока что крушить все вокруг, как предсказывали все, от хозяина Эймара до Хэлы. Наверное, опасно было говорить ему об этом, но если не ответить, есть вариант умереть, прежде чем удастся что-то придумать.

Похоже, Левиафан сначала не понял – по крайней мере, не осознал до конца ее слов. Но через несколько мучительных для Ли-фанны секунд – она ожидала вспышки неукротимой ярости, гнева, чего-то разрушительного – Левиафан сказал:

– Теперь я помню... – его голос стал тише, и в нем появилась какая-то печаль. – Сверхмаги... Чертова Триада... они усыпили меня. Надо было разделаться с ними сразу, без промедлений!

Последние слова он почти прорычал, как-то очень уж угрожающе повернув голову к Ли-фанне. Но девушка не сдвинулась с места.

– Они были сильнее меня, – продолжал падший дракон. – И почти справились со мной. Я думал, они убьют меня... так же, как я убил бы их...

– Но ты жив, – осторожно сказала Ли-фанна. Сейчас она яснее ясного осознавала слова Рональда, произнесенные им уже давно, в Северных горах: «Изначально он не был чудовищем. Его таким сделали». Казалось, Левиафан не может освободиться от тяжкого груза, давящего на него. Хотя, наверное, он был бы этому рад. – Они не захотели убивать тебя.

– Почему? – очень тихо спросил Левиафан. Сложно было поверить в то, что такое чудище может говорить с такой искренней болью в голосе. – Почему они не захотели избавиться от меня, как хотели избавиться от них?..

– Потому что ты дракон, – Ли-фанна сама удивлялась спокойствию своего голоса, но продолжала, – потому что они понимали, что ты воевал против них не по своей воле...

– Да что они понимали! – внезапно вскричал Левиафан. – «Не по своей воле»! Ха! Я сражался с этой горсткой магов и рыцарей, потому что меня попросил об этом Зендер!

– Зендер? – переспросила Ли-фанна. Слово было знакомым: кажется, это был клич легионеров: «Слава Зендеру!», или что-то в этом духе... Больше всего это слово было похоже на имя мрачного и злого бога мертвых и подземелий, Зентара. Ли-фанне и казалось до сих пор, что легионеры поклоняются ему, только в какой-то измененной форме. Неужели она ошибалась?

– Зендер... единственный человек, который понимает... понимал меня. Ради друга можно и сразиться со всеми этими...

Ради друга... Неужели Левиафан совершал... все, что он совершал... неужели он делал это добровольно? Ради своей дружбы? Но в таком случае...

Считать Левиафана чудовищем ей больше не удавалось. Ведь разве Мифьол не пожертвовал собой ради нее? Разве она не готова была сейчас встретиться лицом к лицу с Левиафаном ради всех, кого любила? Левиафан ведь был совершенно не виноват в том, что его друг оказался предателем. Вот она – драконья преданность, вечная и неизменная...

– Но разве тебе нравилось убивать? – осторожно спросила Ли-фанна. – Зачем ты делал все, что он тебе приказывал?

– Он не приказывал, – падший дракон покачал своей огромной головой. – Он просил. Это другое. И как можно было не выполнить его просьбы, если он мог восстановить немного моих сил...

– А что случилось с твоими силами? – спросила Ли-фанна, хотя знала ответ. Дракон пока не собирался нападать на нее, а ей хотелось поподробнее разузнать обо всем произошедшем восемь эр назад. Она, несмотря ни на что, сочувствовала этому, пусть бывшему, но все же дракону. А сражаться... ей и раньше не особо этого хотелось, а теперь вообще... Как можно сражаться с тем, кого даже не считаешь врагом? Так или иначе, Левиафан казался ей куда человечней всех легионеров, вместе взятых.

– Они исчезли, – сказал Левиафан, – после того, как я присоединился к Зендеру и Легиону.

– И тебя это не насторожило? – спросила Ли-фанна. – Силы ведь не пропадают просто так.

– По-твоему, я должен был предать своего единственного друга? – спросил Левиафан, и в его интонации снова появились рычащие нотки.

– Нет-нет, что ты! Просто... – Ли-фанна замялась, не зная, что теперь сказать. Разговор, кажется, зашел в тупик.

– Зачем они пробудили меня сейчас? – спросил вдруг Левиафан. – Если уж я проспал полторы тысячи лет... зачем?

Он явно ждал от нее ответа. Но как сказать, что те, кого он считал своими, ради кого сражался и убивал, хотели использовать его – и раньше использовали – как оружие массового поражения? Что произойдет, если он узнает об этом?

– Они... – медленно и тихо начала Ли-фанна. – Они хотели, чтобы ты в своей ярости уничтожил все вокруг... и тогда они правили бы всем миром.

В светящихся ледяным огнем глазах Левиафана читалось непонимание. Но ни злости, ни гнева в этих глазах не было.

– Но... если так... зачем ты пришла сюда? – спросил Левиафан.

– Чтобы остановить тебя, – почти прошептала Ли-фанна.

Непонимания в его глазах стало только больше.

– Остановить? То есть... – как-то неуверенно начал Левиафан.

Ли-фанна только кивнула в ответ. Нужных слов не было. А врать драконам просто бесполезно: это известно, кто знаком с древними легендами. А в Левиафане, каким бы чудовищем он ни был, драконьего было намного больше, чем можно было бы представить.

– Но как же ты попала сюда? И кто ты? – спросил вдруг Левиафан. – Только сильнейшие могут остановить меня. Кто ты, сверхмаг?

– Я Ли-фанна Лотье, – твердо сказала девушка. – И, да, я сверхмаг. Я пришла сюда... сложно сказать, как. Мне в последнее время все говорили, что я какая-то избранная... что только я могу остановить тебя и запустить какие-то великие перемены на Листе... Почему все это так – я не знаю. Но недавно мне сказали, что я... связана с тобой, твоими силами и твоей судьбой. И поэтому меня послали сюда. Всем что-то нужно от меня – и даже Легиону, и...

Ли-фанна не знала, зачем она сейчас начинает оправдываться перед Левиафаном. Неужели она виновата перед ним в чем-то? Тут уж скорее наоборот...

Но даже сейчас – вот уж странность! – Левиафан не собирался атаковать ее. Но где-то в глубине его печальных глаз появилось что-то... пока что неопределенное, необъяснимое, но уже пугающее.

– Так, значит, это твою кровь я чувствую в своих жилах, Ли-фанна Лотье, – задумчиво произнес падший дракон, глядя девушке прямо в глаза, – значит, благодаря тебе я смог пробудиться... Но ведь ты должна быть моим врагом... Почему же я не чувствую в тебе той ненависти, которую должен испытывать ко всем сверхмагам?..

Теперь удивилась Ли-фанна. Что значит «ненависти, которую должен испытывать»? Легион, что, принудил его ненавидеть кого-то? Но главным было даже не это. Главным было вот что: если ни Ли-фанна, ни Левиафан не собирались убивать друг друга, то почему же ее целенаправленно посылали на сражение? Неужели ни Хэла, ни хозяин Эймара, ни учитель Сойрен не могли предвидеть такого развития событий?

С Левиафаном теперь ей было вообще ничего не понятно. После разговора с ним почти невозможно становилось представить, что это именно тот самый Левиафан – древнее чудовище, едва не уничтожившее Лист много эр назад. Он был запутавшимся в себе самом существом, преданным лучшим и единственным другом, но все еще остававшимся преданным ему. Что-то здесь определенно не сходилось...

Некоторое время они оба молчали. И вдруг, когда молчание уже явно затянулось, непонятно где – Ли-фанне показалось, что прямо у нее в голове – раздался голос:

– Чего ты ждешь! Атакуй! Убей девчонку! Она – сверхмаг! Она – враг!

Она сразу узнала этот голос: предводитель Легиона! И не возникало никаких сомнений по поводу того, кому был адресован весь этот набор восклицательных предложений.

С Левиафаном же в этот момент начало твориться что-то совсем неладное. Его глаза, до этого светившиеся ровным льдистым светом, вдруг зажглись багровым огнем, а черная чешуя, наоборот, утратила свой блеск, и стала точь-в-точь, как легионерские доспехи. На спине его неожиданно вздыбился гребень из таких же черных шипов, а крылья воинственно поднялись... А самое плохое, что после этой своей метаморфозы бывший дракон отнюдь не собирался оставаться таким же мирным. Он бросился на Ли-фанну...

Эван. Альнора. Тарлиан. Рональд.

Дверь была просто огромной – почти в три человеческих роста. Позолоченная, с узором из обсидиановых стрел... и без единого замка или ручки. А самое неприятное – она преграждала единственный путь дальше.

– Оно там, – уверенно сказала Алька, показывая на эту дверь.

Внезапно открывшееся у нее «второе зрение» очень помогло им добраться сюда. Рональд решил, что лучше довериться Альке, чем блуждать по всей пещере, выискивая неизвестно что. Девушка провела их запутанными коридорами, которых, казалось, было просто неисчислимое множество. И в итоге они оказались здесь, перед этой дверью, куда привело их неведомое нечто, видимое только Альке.