Текст книги "Playthings (СИ)"
Автор книги: Диана Комарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 50 страниц)
– Я сделаю твое будущее, ты поможешь сделать мое. Вполне рациональная цена, да еще и куча бонусов, – Блондин смотрел на меня своим непривычно тягучим взглядом, и в темноте его глаза казались темными как сама ночь, что было непривычно и необычно одновременно. Может мне еще попросить у него трое суток беспробудного секса и проверить Блондина на прочность? Шучу, конечно. Мике будет все равно, а мне потом даже видеть его не захочется после такого. Это все темнота влияет. Однозначно.
Поэтому я не люблю ночь. Она и пугает и завораживает одновременно, и думаешь о таких вещах, что голова идет кругом.
– Давай закроем эту тему? Навсегда, – отозвалась я, качая головой. – Не пудри мне мозги, Ми-Ми. Тем более такими вещами.
– То есть ты все еще не хочешь заключить сделку? – уточнил Мика с любопытством. – Ты в своем уме?
– Вот именно – в своем собственном! – практически рявкнула я, оттолкнувшись от машины и посмотрев на Мику в упор. – Господи, Каллахен, ты что, совсем рехнулся? Ты псих? Ты меня просто безмерно раздражаешь еще со школы, и думаешь, что это пройдет, стоит тебе мурлыкнуть и улыбнуться? Да иди ты… Иди к черту, Громила! – выпалила я на одном дыхании, не отрывая от него разозленного взгляда.
– Ну ты и дура, – сказал как выплюнул Каллахен, презрительно сузив глаза. – Ты можешь хоть раз головой подумать, как тебе повезло, что мне нужна услуга именно от тебя?!
– Иди к черту, Каллахен! – зарычала я, пихая его в плечо. – Спасибо, что испортил мне вечер. Проваливай к своим дружкам и чтобы я в глаза тебя не видела до сентября… Придурок, – фыркнула я, продолжая отпихивать его от машины. – Избалованный маменькин сынок…
– Ты зануда, Джи. Ты когда-нибудь умеешь развлекаться? – улыбнулся тот.
– С тобой? Только на твоей могиле танцевать! – рявкнула я нервно, безуспешно пытаясь сдвинуть его хоть на миллиметр. Выглядело со стороны, несомненно, забавно и я, представив это, начала непроизвольно и неосознанно хихикать. Смешки перешли в хохот, и я вновь прислонилась к машине и закрывая ладонями рот. – Твою мать, Каллахен… – пробурчала я несколько истерично для самой ситуации. – Ты ведь от меня не отвяжешься?
– Нет, – согласился Мика. Ситуация особо комичной ему не казалось, но он все равно улыбался, продолжая так же безразлично глядеть в темноту. Со стороны выглядело так, словно ему вовсе не хотелось тут стоять, на темной парковке, и слушать мои вопли – но выбора не оставалось, и он делал вид, что вообще меня не знает, и это я пристаю к нему с дурацкими предложениями. В этом весь Мика. С его презрением и его равнодушием.
– Я уеду из города до конца лета, Блондин. Домой собираюсь, если ты не в курсе. У меня тоже есть семья, – я решила сделать ход конем, отсмеявшись и в сотый раз поправив сползающий с плеч огромный кардиган. – Что ты с этим сделаешь?
– Мы жили в одном городе, забыла? Я помню, где он находится.
– Ты псих.
– А ты стерва, и что с этим поделать?
Наконец-то я смогла отвесить ему полноценную затрещину – по всем жанрам и со всеми преимуществами. Мика возмущенно засопел, отпихнув меня в сторону одной рукой, но давать сдачи не стал – я же девушка, как ни крути. А у него пока еще были остатки здравого смысла, к счастью.
– На самом деле я уже поговорил с Лили на счет тебя, и мадам Жюстин согласна встретиться с тобой в конце этой недели – конечно, если тебе самой это надо, – продолжил Каллахен как ни в чем ни бывало, потирая затылок. – Если ты все-таки откажешься, я обещал помочь в этом плане твоей сокурснице… ммм… Кэссиди?
Удар под дых, потому что я терпеть не могу эту курицу, похожую на Пэрис Хилтон. Учитывая то, что и родители у нее живут в шикарном особняке, и сама она катается на ‘Порш’, еще и должность помощницы мадам Жюстин – ей?! Этого я не прощу не только себе, но и этому безмозглому пижону, что сейчас смотрел на меня так, словно я проиграла ему спор на пять миллиардов долларов.
– Что… Кэссиди? – еще раз уточнила я с таким удивлением в голосе, что Блондин рассмеялся и взлохматил мне волосы на макушке.
– Не пропадать же зря моим стараниям. Кэссиди легко согласится залечить мое разбитое сердце, которое мне жестоко растоптала моя девушка…
– Ненавижу тебя, – фыркнула я раздраженно, прокручивая между пальцев телефон, чтобы хоть чем-то занять руки. Они хотели отвесить этому дурачку маминому такую затрещину, чтобы мозги вылетели. Добрая милая я.
– Взаимно, – согласился Мика. – Будут еще предложения по нашему договору? Или ты столь добра и отдашь место Кэссиди?
– Эта блондинистая сучка обойдется… – буркнула я сердито.
– Я тоже так считаю, – он заулыбался и вальяжно подпер машину спиной, засунув руки в карманы куртки. – Отлично, не сомневался, что у тебя еще остался здравый смысл.
– Завтра у меня будет стоять экзамен? – спросила я глухо. До меня доходило, на что я подписалась, но ведь Мика реально мог бы мне помочь с неплохим началом карьеры дизайнера, как я и мечтала. Ради этого я вытерплю его папу и его самого в течение недельки-двух. Все будет под контролем.
– Как пожелаешь, – отозвался Каллахен так же буднично-равнодушно.
– Отлично.
– Я договорюсь с Лили на пятницу, подходит? Встретимся у салона, скажем, в обед, часа в три – это не займет много времени, я думаю, – Мика задумчиво потер подбородок, глядя на меня. – Вылет по билету прописан на начало июля, есть еще две недели, чтобы уладить мелкие дела и…
– До пятницы, Блондин, – оборвала я его сухо.
– Спокойной ночи, Мелкая, – безапелляционно согласился Каллахен, отлепляясь от моей машины и наблюдая, как я сажусь за руль – для приличия, само собой. Я завела мотор, он посчитал долг перед обществом выполненным и направился в сторону шумной улицы, намереваясь, бесспорно, продолжить эту потрясающую ночь. Тем более, с такими-то новостями…
Глава 3. Мистер и миссис Смит
Всю дорогу до аэропорта меня грела только одна мысль – море, солнце и песок. Я старалась думать только об этом, и у меня неплохо получалось, потому как торчать целыми днями перед взором Аарона и его жены я не собиралась. Мика тем более, учитывая его не менее корыстные мысли о должности, а не о сыновьей любви, с какой он якобы ехал на побережье.
Каллахен ждал меня в фойе аэропорта, как и было условлено ранее, вальяжно устроившись на сиденье и закинув ноги на собственный чемодан, одной рукой пролистывая журнал, а второй сжимая мобильник, по которому еще и равнодушно говорил. Здороваться я не стала, просто грубо ткнулась своим чемоданом в его, при этом разглядывая табло рейсов на другом конце зала.
– Отлично, мы в сборе, вылет как положено. До встречи, папа, – с наигранным энтузиазмом сообщил он, пихнув мой чемодан ногой в шлепанце, и засунул телефон в карман.
– Переиграл, Ди Каприо, слабовато… – поддела я его, опираясь на выдвигающуюся ручку чемодана. – Чувствую, руководить операцией придется мне, – я улыбнулась и приложила руку к сердцу. – Но я не против, и обещаю чтить Конституцию и Билль о правах.
Мика мрачно окинул взглядом мои оранжевые кеды, бриджи и майку ‘Строукс’, шипастый браслет-часы на одной руке и кучу браслетов на другой, закатил глаза как столетний старикан-мормон и как можно равнодушнее осведомился:
– А обычного сарафана у тебя нет? Или хотя бы классические джинсы?
– Может еще про шпильки спросишь? – вопрос был риторический, и Блондин пожал плечами. И только сейчас, не увидев привычной челки, я обнаружила, что Мика подстригся – и теперь у него не было привычных уже отросших волос, которые должны были торчать из-под кепки. – Что с твоей прической? Наконец-то ты стал лысым? – обрадовалась я, расплывшись в улыбке и похлопав в ладоши с выражением полного восторга на лице. – Глазам не верю!
– Я не лысый, и не мечтай… – проворчал тот в ответ, захлопывая журнал. – Ты готова идти на регистрацию или как?
– О боже, я так хочу похлопать тебя по лысой макушке! – продолжала восторгаться я, чуть ли не подпрыгивая на месте. – Ты купил масло, чтобы ее мазать?
– Я купил веревку и мыло, чтобы тебя повесить в салоне самолета, – отозвался Мика.
– Отлично, можем идти, – кивнула я, направившись в сторону длинной очереди на регистрацию и досмотр перед вылетом. До самого взлета мы не проронили ни слова: каждый думал о своем, да и говорить нам было не о чем. За пять минут невозможно стать даже сносными друзьями, я не хотела не только начинать разговоры о погоде, но и поддерживать его, поэтому вполне резонно воспользовалась плеером и наушниками. Только в салоне, когда Мика снял бейсболку, я не удержалась и одарила его ежик на голове парочкой смачных комментариев. На самом деле без привычной челки и с новой прической Блондин выглядел необычно и даже как-то более серьезно, но подобными вещами сейчас мало кого проведешь. Мика привычно огрызнулся, откинувшись на спинку сиденья и пристегивая ремень перед взлетом. Весь перелет он спал, я слушала музыку и пролистывала глянцевый журнал. Только за пару минут до приземления, когда я уже с восторгом рассматривала голубой океан за бортом, вопрос Мики застал меня врасплох.
– Нам надо держаться за руки?
– Если ты сказал, что мы уже встречаемся минимум год, это не так важно. Со временем этот детский сад надоедает, – отозвалась я, не отрывая взгляда от окна.
– Детский сад? – переспросил Каллахен с зевком, и я обернулась на него, чтобы кивнуть и пожать плечами.
– Или розовые сопли, как тебе удобнее, – предложила другую интерпретацию я, а Мика засмеялся, одновременно потягиваясь со сна на сиденье.
– Смотрю, ты не в восторге от подобных вещей… Я же говорил, что у тебя есть член, – поддел он меня, закидывая руки за оголовник сиденья. Скорее всего, хвастаться бугристыми бицепсами и плечами он не собирался, но демонстрация все равно вышла впечатлительной, учитывая короткие рукава его футболки и то, что я в этот момент смотрела на него.
– А у тебя все мозги ушли в бицепсы, – огрызнулась я непроизвольно, сложив руки на груди и вновь отвернувшись к окну. До меня донеслась лишь тихая усмешка, но я ее просто проигнорировала.
– Мне кажется, мы провалимся в первые пять минут… – с нотками обреченности произнес Мика. – Я до тебя дотронуться не успею, как ты устроишь истерику или начнешь показывать приемы каратэ с кличем индейцев майя, – задумчиво сообщил он. Я не удержалась, с фырканьем повернулась к нему, слегка толкнув его в плечо.
– Я могу выглядеть милашкой и не вскидывать брови каждую секунду, в отличие от тебя, – злорадно отметила я, одним движением откидывая воображаемые волосы с плеч. – Поэтому, – я пригрозила ему пальцем, – никаких подколов, язв, шпилек и прочих наших развлечений при твоем отце. Я смогу изобразить, что провела с тобой целый год никчемной, но счастливой жизни – при условии, что ты не станешь перегибать палку. Из нас двоих, напомню, только у меня есть опыт хоть каких-то продолжительных отношений, и я знаю, что это такое, поэтому не изображай из себя озабоченного жеребца, ради бога. Я про окружающих девушек, каких тут будет в достатке – да еще и с минимальным количеством одежды. Пару часов в день нам придется терпеть друг друга. Это как начать все с чистого листа. Привет, я Джей Си, приятно познакомиться. Я учусь на дизайнера, люблю подольше поспать по утрам и натуральный кофе. И я очень люблю своего бойфренда Маменькиного Сынка, который просто милейший парень в мире…
– Прекрати, – к моему удивлению, последние слова монолога развеселили Каллахена так, что он начал посмеиваться, качая головой. – Даже Джес не поверит в “милейшего”!
– Привет, я Ми-Ми, я люблю кросс-фит, закат и долгие прогулки по пляжу. А также свою обожаемую Джей Си, которая читает мне сказки на ночь, – улыбнулась я, пристегивая ремень – как раз объявили начало посадки. – Каллахен, ремень.
– Слышу, – кивнул мне Мика, поудобнее усаживаясь на сиденье.
Приземлились мы без проблем, хотя до самой посадки Блондин продолжал усмехаться над “долгими прогулками по пляжу”, а я старалась его игнорировать, насколько можно было игнорировать Мику Каллахена в полуметре от себя.
Аарон и его молодая жена поджидали нас у выхода из терминала, улыбаясь как две голливудские звезды. Мика еще издали помахал им рукой. Как говорил Каллахен-младший, Джес было всего двадцать пять, и выглядела она как миниатюрная кукла Барби, если сделать ее брюнеткой. Только длину ног уменьшить, и добавить татуировку на плече. Но с Аароном они смотрелись шикарно и очень логично, оба среднего роста и выглядят на миллион долларов. Джес рассматривала меня с таким же любопытством, как и я ее – и мы обе уже дежурно улыбались друг другу, дабы не испортить эффект встречи. Мое первое впечатление было вполне такое же, как и от той же Кэссиди – то есть, в этой конфетной обертке наверняка мозга хватает только на поддержание разговора о шмотках с подругами. Проще говоря – очень классическая дорогая девушка, которая привыкла тратить кучу денег на себя. Короткая юбка, босоножки на шпильке и прочие прелести прилагаются, и мне стало не по себе в столь односторонней компании. Я буду по меньшей мере смотреться нелепо, в кедах и майке с логотипом популярной группы, а шпильки я не люблю. Особенно потому, что просто в свое время не научилась на них передвигаться, да и особо не жалею.
– Тебе все-таки стоило позвать Кэссиди, а не меня, – сообщила я капитану, пока мы шли в проходе вместе со всей толпой с нашего самолета. – Я очень неуместно выгляжу и совсем не похожа на голливудскую звезду.
Мика покосился на меня с удивлением и недоуменностью, потом улыбнулся, ехидно и по-каллахеновски, и лениво так отозвался:
– Ты же будущий дизайнер, когда-то тебе придется так же выглядеть. Ничего сложного – добавишь силикон в грудь, коллаген в губы…
– Осталось только на такое заработать, ага, – зловеще хмыкнула я, пихая его локтем в бок. – Какие там нынче расценки?
– Уточни у мадам Жюстин… Папа, Джес! Рад вас видеть! – Мика заулыбался открыто и в какой-то мере обрадовано, и мы свернули из движущегося людского коридора к Каллахенам. Я успела сказать лишь “привет”, прежде чем новоиспеченная миссис Каллахен чмокнула меня в щеку и улыбнулась, приобняв меня за плечи и тут же отстранившись и неприкрыто разглядывая меня.
– Джейсон! Я так давно хотела с тобой познакомиться, а этот зануда никак не хотел принимать наши предложения, – она на мгновение кивнула на вышеупомянутого, пожимающего руку отцу. – Я Джес, если Мика тебе не говорил.
Она вновь улыбнулась, вполне искренне, и я улыбнулась в ответ. Каблуки делали Джес выше меня на полголовы точно, но если убрать эти восемь сантиметров, то она все равно будет заметно выше маленькой меня. Но я уже привыкла.
– Все уши прожужжал, – закивала я. Мы повернулись к мужчинам: я только голову повернула, а Джес практически крутанулась на месте, отчего темные пушистые кудри ее волос взвились в воздух на мгновение. И это все на шпильках, на скользком полированном полу аэропорта и в короткой юбке. Заодно я успела рассмотреть ее татуировку на левой лопатке – яркий ловец снов в акварельном буйстве красок.
– Джейсон, рад тебя снова видеть! – Аарон одним движением сгреб меня в охапку и даже успел поцеловать в щеку, обняв за талию. – Как твои дела? Выглядишь потрясающе. Готова к шикарному отдыху?
– Замечательно, как всегда, Аарон, – от неожиданности просипела я, ненавязчиво выбираясь из его крепких объятий, пока у меня кишки изо рта не вылезли от его силушки молодецкой. – Нет, это вы оба отлично выглядите. Мы бледные как две акулы, – я усмехнулась, сравнивая нашу болезную бледность кожи по сравнению с золотистым загаром наших встречающих.
– Это все солярий, – практически в один голос безапелляционно заявили они. Мика прервал идиллию, обернувшись в сторону прибывающей толпы из терминала – видимо, еще один рейс приземлился. Понятное дело, надо поскорее уходить, тут слишком шумно и многолюдно. Потом была суматоха с вещами, сумасшедший дом в самом фойе, потому что прилетели еще два рейса почти одновременно: я смогла прийти в себя лишь тогда, когда захлопнулась дверца машины, ограждая нас от жаркого аэропорта тонированными стеклами и прохладным кондиционером. Я откинулась на кожаное сиденье с таким облегчением, словно сама бегом бежала от самого университета до этого джипа, отчего Каллахен посмотрел на меня с удивлением.
– У меня от этого дурдома нервный тик, – пояснила я, кивая в сторону здания аэропорта, от которого мы уже отъезжали, хвала всем святым. – Не люблю аэропорты.
– Расслабься, все кончилось, – отозвалась вместо него Джес, обернувшись с переднего сиденья. За рулем сидел Аарон, хотя я руку даю на отсечение, что и Джес может водить, но в данный момент мужское эго всегда доминирует. Мужчины не любят сидеть на пассажирском без особой важной причины вроде алкоголя в крови или плохого самочувствия. Но и это их обычно не останавливает.
Весь путь до дома я разглядывала окрестности, о которых наперебой рассказывали супруги – впрочем, кроме моря, пляжей и особняков я больше ничего и не рассмотрела, особенно из-за такой близости моря. Даже издалека я уже любовалась восхитительной синевой океана, разглядывала волны, накатывающие на беловато-желтый песок пляжей – и огромное количество людей в купальниках на этих самых пляжах. Заскочить в море мне уже хотелось прямо сейчас, но мне оставалось только молча разглядывать прибой и вполуха слушать Джес.
Место жительства четы Каллахен я представляла смутно, но это не мешало мне гадать, разглядывая огромное количество домов, мимо которых мы проезжали. Ни я, ни Мика не представляли, где нам предстоит провести две недели каникул – исключая того, что тут должен был быть пляж, песочек, сам дом и большой бассейн на заднем дворе. Когда мы свернули на одной из многочисленных прибрежных улиц, застроенной исключительно семейными особняками, к зеркальному двухэтажному дому, напоминающему современные торговые и бизнес-центры, мы с младшим Каллахеном единственное что из окон не высовывались и пальцами не показывали. Лично я уже ожидала классический особняк из того же кирпича или бетона – а тут была сталь, мрамор и зеркальное стекло. Смотрелось необычно, но современно. Интересно, чья была идея приобрести (или строить?!) подобный дом? Мне кажется, это в стиле более гиперактивной Джес, хотя кто знает эту семейку, и кто у них отвечает за здравый смысл.
Заезжать в гараж после въезда за ворота Аарон не стал, просто остановился на подъездной дорожке, заглушил двигатель и сообщил, что пора выходить. Джес выпорхнула из джипа, как маленькая ракета, а я, неспешно вылезая из салона одновременно с Микой, шепотом поинтересовалась, всегда ли у его мачехи реактивный моторчик, или это она только сегодня суетится.
– Всегда, – отозвался Каллахен буднично, щурясь от яркого солнца. – Ты привыкнешь.
– Боюсь, в таком случае – свихнусь, – проворчала я себе под нос, спрыгивая с высокого сиденья джипа на мощеную дорожку фасадного двора. Сказать, что тут было бесподобно – это ничего не сказать. Не описать этого кристально голубого неба над головой, чистого как стеклышко, и такого низкого, что хочется вытянуть руку и потрогать. Не описать этого воздуха, не такого сухого как у нас дома, пахнущего прибоем и песком, в сочетании с легким, но уже привычным запахом любого города. Но этот город все равно пах исключительно океаном.
– Добро пожаловать в нашу семейную обитель, чувствуйте себя как дома, – сообщил Аарон, кивая на дом и обнимая свою молодую жену за плечи. – Океан в ста метрах за домом, помните про медуз; бассейн на заднем дворе, если что. Идем, покажу что тут и как.
Бегло осмотрев дом, который и внутри оказался верхом современности – никаких тебе деревянных стульев и обивки, опять же стекло, пластик и сталь, Аарон показал нам дверь в гостевые апартаменты, напомнил об ужине через час и удалился дальше по коридору, предоставив нам самим открывать дверь. Я зашла первая, пинком загоняя чемодан в комнату, на сколько хватило сил – мне уже сейчас хотелось вызвать такси и вернуться назад в Миссури. Каллахен, прикрыв за собой дверь, которой я бы просто грохнула об косяк, увлеченно бродил по комнате и оценивал комфортабельность.
– Ты смотри, какая кровать, – обнаружил он сразу же. Комната была небольшой, по меркам спален, но в ней как раз уютно размещались основные предметы мебели вроде этой огромной кровати, шкафа для одежды, журнального столика и рабочего стола с креслом. Окна во всю стену с воздушными шторами даже я оценила!
– Кто о чем, а больной о здоровье, – проворчала я, даже не скрывая раздражения. Мика вопросительно глянул на меня с атласного покрывала, на середину которого он уже успел запрыгнуть с разбега, а я фыркнула, продолжая разглядывать комнату.
– С тобой все в порядке? – спросил Блондин, так же резво спрыгивая с кровати. Увидев, что он направился в мою сторону, я поспешно отступила, но напрасно: Мика направлялся к своему чемодану. А я осталась у окна, разглядывая потрясающей красоты океан, шум волн которого все еще стоял у меня в ушах. Надо непременно посмотреть на закат, решила я, вглядываясь в кристально голубое небо и такой же голубой океан, – такого зрелища у нас не увидишь.
Поскольку я не ответила, Каллахен переключился на другие насущные дела, и теперь распаковывал ноутбук и планшет из сумки. Краем глаза я видела, как он изъял также из недр своего огромного чемодана зарядное устройство, после чего одним четким пинком загнал чемодан в шкаф. Видимо, на этом его обустройство в комнате и завершилось – и Мика вновь вернулся к ноутбуку.
А мое скверное настроение практически сошло на нет, смешалось с накопившейся усталостью – и раздражение перешло в тоску. Теперь идея Каллахена мне казалась глупой и абсолютно идиотской, как, впрочем, и сам Мика. Что, на самом деле, все равно не сможет помешать мне хорошо провести время – вне зависимости от присутствия Каллахена в интерьере. Еще раз покосившись на Блондина, чуть ли не облизывающего любимый ноутбук, я направилась к своему чемодану, с прискорбием размышляя о том, что шлепанцы сейчас намного актуальнее жарких кед. Кеды, это бесспорно, святое, но все равно в них не так комфортно. Пока я разыскивала подходящую смену одежды, намереваясь освежиться в душе, нашелся пульт от кондиционера, хотя это сути ничего не меняло. Дверь ванной комнаты я приметила еще тогда, когда мы поднялись на этаж, так что через четверть часа я вновь почувствую себя человеком. По-крайней мере, физически.
– Ты куда? – спросил Блондин, стоило мне коснуться дверной ручки. У него что, глаза на затылке?
– Я должна тебе отчитываться? – вопросом на вопрос ответила я, даже не обернувшись, и вышла в коридор, сжимая подмышкой чистую одежду.
Ванная комната была вся в светлом мраморе, а полы были чуть ощутимо теплые – наверняка с подогревом. Побросав чистые вещи на одну из тумб, я радостно нырнула в душевую кабинку. Вдоволь понежившись под прохладными струями воды и смыв с себя так называемую “дорожную усталость”, я натянула смену одежды и вернулась в комнату с воздушными шторами. Каллахен все так же не вылезал из-за ноутбука и судя по тому, как увлеченно он щелкал клавишами – сеть он уже поймал и активно пользуется.
– Как освежилась? – вежливо так спросил он. Надо же, заметил. Скорее всего, слышал щелчок дверного замка, когда я вернулась.
– Аарон успел показать тебе сервер с записями камер по дому? – едко поинтересовалась я, сбрасывая старые вещи в чемодан.
– Я похож на извращенца? – фыркнул Блондин, отвернувшись от экрана и посмотрев на меня. Я молча пожала плечами, отчего его светлые брови встали домиком, придавая Каллахену вид умильно-удивленный. – Ты в порядке? – вновь повторил он контрольный вопрос.
– А что со мной может быть не в порядке? – отозвалась я.
– У тебя глаза бешеные, – прокомментировал он, пожимая плечами со свойственным равнодушием. – Я не собираюсь позволить тебе с пеной у рта кидаться на людей.
– Не переживай, я думаю, дело ограничится только одним трупом, – я выразительно так уставилась на него.
– Отдых будет насыщенным, – хмыкнул Мика, вновь отворачиваясь к экрану. Забравшись на кровать и блаженно растянувшись на пушистом пледе-покрывале, я закрыла глаза и стала осмысливать происходящее. До сих пор гадаю, какого черта я на это согласилась?! Понимаю, что лысого и тупого, но все равно – даже самый ужасный сценарист с синдромом дауна, если бы писал об этом сюжет, отлично сообразил бы, к чему все это приведет. Мы облажаемся. Хорошо так опозоримся, потому что и пяти минут не можем общаться нормально.
В голову закралась шальная мысль, что нормально общаться мы вообще-то и не пробовали, но я выгнала ее из головы прочь. Лежать и размышлять о нормальном общении с Каллахеном мне вовсе не хотелось. Да простят меня все тупоголовые блондинки нашего университета…
– Ты понимаешь, что нам придется спать в одной кровати? – с неподдельным ужасом пробормотала я. – Только попробуй…
– Детка, на этой кровати поместится половина моей команды. Расслабься. У нас еще одна проблема, – произнес Мика задумчиво. – мы не можем все эти две недели изображать платоническую любовь. Мы оба молоды, и изображать супругов в счастливом двадцатилетнем браке будет как-то странно. Я как-то не подумал об этом, но…
– Ты о поцелуях? – переспросила я, по-прежнему не открывая глаз. – Говорила мне Сьюз, что ты озабоченный и хочешь затащить в постель все, что двигается и имеет грудь…
– У тебя член в штанах, на кой черт мне мужик? – огрызнулся Блондин.
– Ты дубина, Каллахен, – отозвалась я. – И целовать я тебя не стану. Да я лучше гориллу поцелую, чем тебя! – я открыла глаза и села на кровати, скрестив ноги по-турецки. Ясное дело, ранее я уже думала о том, что мне придется при Аароне и Джес находиться очень близко к Блондину, возможно, обнимать его или просто прикасаться. Но вот мысли о чем-то более тесном усиленно гнала прочь. На самом деле я искренне надеялась, что мы и без этого обойдемся, потому как целовать Мику Каллахена мне абсолютно не хотелось. Просто потому, что это станет очередной галочкой в его списке, а я не могла позволить такому вот так вот случиться.
– Это будет выглядеть очень странно. Подумай сама. Я Мика Каллахен, что обо мне подумают?
Я поймала его взгляд поверх ноутбука и пожала плечами.
– Эгоист, – не утерпела от шпильки я. – Вечно только о себе и думаешь. Или о том, что о тебе скажут другие. Нельзя так относиться к окружающим, как ты это всегда делаешь. Знаешь, как это называется? Моральное уродство. Ты хоть раз о других подумал? О девушках, которых ты меняешь как носки, уж прости за сравнение; о девушке, с которой ты развлекаешься в собственной машине, и о том, нравится ли ей потом чувствовать себя использованной? Ведь ты же поиграл и все, надоело. Или хотя бы о том, что у каждого человека есть эмоции и голова на плечах, и собственное мнение о тебе самом? – я говорила едко, но спокойным голосом, что на самом деле ударяло по самолюбию больше, чем истеричные крики. Я рубила правду, и это наверняка было не очень приятно. Я никогда не говорила это ему в лицо. Никогда раньше.
– Ты уже так разбираешься в людях? – у Мики брови встали домиком, он с щелчком захлопнул ноутбук и так зло глянул на меня, что я с трудом удержалась, чтобы не отвернуться. – В свои несчастные двадцать?!
Ну вот, начинается переход на личности.
– Мне двадцать один! – отрезала я.
– Да неужели? Напомнить твою дату рождения на правах? Не надо мне тут нотации читать, что правильно, а что нет. Это не твое дело.
– А что ты сделаешь? – вскинулась я.
– То, что девушкам вроде тебя обычно не нравится… – усмехнулся он холодно.
– Хочешь получить пинка под зад? – огрызнулась я. – Мы не в университете, Каллахен. Здесь у нас равные права. Так что засовывай свое эго себе в задницу и заткнись, – я ткнула в его сторону пальцем. – Иначе я тебе такое устрою при выходе за эту дверь, что ты навсегда забудешь о будущем посте вице-президента…
Мне видимо повезло, что у Блондина железные нервы. Иначе я бы уже давно вылетела из этой кровати и проклинала свой язык. Мика же просто показал мне средний палец, хотя в глазах его плескалось такое раздражение, что я не выдержала и отвела взгляд, уставившись в окно. Я не люблю ругаться, если честно, но сейчас, когда Блондин получил шикарный удар ниже пояса, я не смогла не праздновать эту маленькую и ничтожную победу. Откинувшись на подушку, я вновь прикрыла глаза. Ничего у нас не выйдет. Надо было плюнуть на все и не соглашаться, пусть он поехал с той же Кэссиди, она его и так готова с ног до головы облизывать. Нашел кого взять… Дурак.
– С такими настроениями у нас ничего не получится, – практически себе под нос вздохнул Каллахен. Я услышала, как скрипнул стул – видимо, Блондин откинулся на спинку и качается, размышляя практически о том же.
– Я тебе это давно говорила, – отозвалась я. Голос прозвучал устало, хотя хотела бы, чтобы в нем все еще была издевка, но я так вымоталась морально, что поддерживать статус стервы не было возможности. – У нас есть только один реальный вариант.
– Знаю. Нам придется забыть об университете.
– Вообще-то я имела в виду мой отъезд, – пояснила я. – Скажешь, что я тебе изменила с каким-то жарким парнем в клубе, и мы расстались… И не надо опять тут лезть со своим эго и амбициями!
– И не собирался, отстань. Ты теперь чуть что – будешь вопить об эгоизме? – ухмыльнулся Мика. Пятиминутное молчание успокоило нервы нам обоим, судя по всему. Мой голос стал равнодушнее, а его – насмешливее. Иногда я удивляюсь, как быстро мы можем остывать и менять тему, находясь рядом.
– Именно.
– Мы должны найти общий язык на эту неделю, у нас нет выбора, Джейсон, – он опять продолжил гнуть старую палку, а я поморщилась. Понятное дело, это по большей части необходимо именно ему.
– Главное, чтобы это был не твой язык, Каллахен.
– Ты можешь хоть пять минут побыть серьезной? – не выдержал Мика. Наверняка еще и глаза закатил.
– С тобой? Серьезной? – рассмеялась я, закрыв глаза руками. – Иди в душ, Блондин. Нам пора спускаться на ужин. Если твой папа не слышал этих воплей, считай, нам повезло.
– Так что мы решили?
– Перемирие, окей. За каждую осечку будешь танцевать мне стриптиз, – усмехнулась я, наблюдая краем глаза, как Мика, спохватившись, отправился копаться в своем чемодане. Услышав про стриптиз, он состроил смешную мордашку, скривился и сообщил с ехидством:
– Да я лучше гориллу поцелую.
Я улыбнулась и покачала головой. Каллахена могила исправит.
