Текст книги "Playthings (СИ)"
Автор книги: Диана Комарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 50 страниц)
Нам повезло друг с другом. Нам повезло быть противниками.
Потому что чаще всего мы оба играем честно. Ну… практически всегда.
И за что он так любит эту картошку фри?
– Может, им все-таки еще раз позвонить?
Удивительно, как мы раньше об этом не подумали. Гениальные дети гениальных родителей, что поделать.
Оказалось, что младшие увидели рекламу пляжных мотоциклов напрокат и мотивировали свой неожиданный уход тем, что мы не откликались на их зов, занятые разговором, и ребята решили обойтись без обузы вроде старшего брата и сестры.
– Убью и косточек не оставлю, идиоты… – рыкнула я, когда Блондин передал мне суть разговора с Марком. Вообще они болтали минут пять, но Каллахен процитировал на полминуты, ясное дело. В результате мы все договорились встретиться через четверть часа у магазина с мороженым, и выдвинулись из закусочной. По дороге мы смогли обменяться парочкой бессмысленных фраз, а в основном Мика был молчалив. Не сказать, что это молчание угнетало. Скорее, наоборот, было в нем что-то спокойное, где мы на какое-то время были предоставлены самим себе. Зацепившись пальчиком за карман Каллахена, чтобы не потеряться, я на ходу отправила сообщение Сьюз. Утром подруга ответила на давно посланное сообщение, написав, что отдыхает с семьей и что двоюродный брат трех лет от роду ее уже порядком достал. Я в ответ решила сфотографировать пеструю улицу и отправила ей, пожелав удачных каникул и скорой встречи в университете. Так хотелось ей позвонить и просто поболтать, но это было сродни самоубийству: даже после длительных уговоров Каллахен не смолчал бы и влез, а уж его голос Сьюз узнает из миллиона. Объясняй потом под адский смех Блондина, что она ошибается. Самоубийство, говорю же.
Дошли до места без приключений. Я никого не зашибла, ни разу не споткнулась и не налетела плечом на других прохожих, пока с довольной улыбкой ковырялась с телефоном и сообщениями. Тут можно сказать спасибо Каллахену. Ему только гнусавить о поворотах не хватало для полноты картины. Зато у самого магазина Мика так резко остановился, что я с размаху впечаталась в его крепкую спину и чудом не проломила нос.
– Вот дал мне Бог слепого и кривого проводника, – рыкнула я, потирая переносицу. Блондин обернулся, окинул меня абсолютно равнодушным взглядом – и даже комментировать не стал, зараза. Тем временем я, бурча про некоторых невнимательных и холодных личностей, ответила на очередное восторженное сообщение от Сьюз и сунула телефон в карман.
– Что, уже устал от моей компании? – насмешливо осведомилась я, уперев руки в бедра и гордо выпятив грудь.
Мика криво улыбнулся и мотнул головой:
– Наивная. Ты неверно расценила мое молчание, женщина. Я просто размышлял, со мной такое… бывает, – ладонь привычно легла на мою макушку. Улыбка была теплой-теплой, как прибрежные океанские волны – вот бы ее сфотографировать. Просто так, даже не то чтобы на память. Сделать кадр – и подарить его владельцу. Чтобы показать, что это – та самая человечная улыбка, которая делает из мраморной статуи живое существо.
– Как непривычно для тебя, Громила, – отозвалась я. Сказать о том, что мне нравится эта улыбка, не рискнула. Как всегда. Ах, как часто мы необоснованно трусим и не говорим того, чего действительно хотим сказать. Как часто мы сами убиваем в себе порывы и побуждения, желания и мечты, опираясь на разум и логику. И как потом жалеем об этом, а спустя какое-то время снова с завидным упорством наступаем на те же самые грабли.
Мне пришлось отвернуться в сторону и начать разглядывать витрину магазина, только чтобы загасить эти хаотичные мысли в голове. Телефон пиликнул в очередной раз, и Мика так резво убрал руку с моей макушки, словно мобильник обвинил его в сексуальных домогательствах. Сьюз мне написать не могла, с ней мы уже распрощались на сегодня – поэтому я была удивлена, обнаружив сообщение от Сэнди. Новая знакомая, повторно встреченная на вечеринке позавчера, приглашала на кофе с пирожными вечером. Интуиция мне подсказывала, что она тоже видела статью в журнале – и сгорает от любопытства.
Не долго думая, я толкнула Блондина локтем и продемонстрировала ему содержание сообщения.
– Я тут при чем? – фыркнул Мика, пробежав по тексту глазами. – Что, брюнетка и ее толпа худосочных товарищей так жаждут твоей компании?
Ты смотри, а я наивно предполагала, что Мику это не волнует. Оказывается, еще как!
– Любимый, не переживай. В отличие от тебя я не гоняюсь за штанами и тем, что под ними. Поэтому обычно мне интересны сами люди, а не второсортные забавы.
Голос у меня был сладкий и приторный, как чупа-чупс с йогуртом и клубникой. Каллахен аж глаза закатил. Когда-нибудь он меня точно убьет…
– Знаешь, мне заранее жаль твоего будущего супруга.
– А мне жаль твою будущую жену.
Мы синхронно фыркнули и демонстративно повернулись друг к другу задом. Так нас и застали младшие братья, да еще и успели насмешливо и ненавязчиво так обсмеять, что я бросилась на Марка с кулаками. Тот гнусно загоготал, с подлета закинул меня на плечо и таким вот нехитрым способом доставил на общественный пляж.
Полотенца и всякая мелочь остались в машине. Но младшие поэтому и опоздали, что бегали на парковку за сумкой, чем проявили чудеса смекалки. Все-таки чем старше, тем хуже. Посмотрите на нас с Блондином. Два динозавра. Разница только в половых признаках.
Место нашли с трудом, но расположились вполне с комфортом на двух огромных полотенцах, которые торжественно откопали в той комнате с джакузи. Каллахены как два кота развалились на них и даже отказались идти в воду, мотивируя отказ тем, что они не прибрежные дельфины и вообще тут купаться не гигиенично. Мы с братцем скорчили рожи, переглянувшись, быстренько скинули одежду и припустили к воде.
Плавал Стивен на порядок лучше меня, но к буйкам плыть не стал. Вдоволь наплескавшись на мелководье, мы добрались до старого причала, с которого мелкие ныряли прямо на глубину, и устроились на влажных досках.
– Ты опять успел вытянуться и вырасти! – не утерпела я, пытаясь придушить братца в крепких объятиях. – Полгода прошло, а ты все меняешься и меняешься. Вдруг я тебя в следующий раз вообще не узнаю?
– Это я тебя не узнал, зараза… – прохрипел Стив, щурясь от солнца и улыбаясь во весь рот. На мои попытки его придушить он никак не реагировал, даже руки не пытался расцепить. Только по носу щелкнул. – Когда мне Марк рассказал, складываясь пополам от хохота и вытирая слезы, что вы с Микой изображаете пару, не поверил. Думал – очередная глупая шутка этого дурачка. Джей, как ты на такое согласилась? Никогда не подозревал, что тебе нравится Мика…
– Да он мне не нравится, – отмахнулась я, выпуская младшего из объятий. Не удержалась, взъерошила растрепанные волосы, разглядывая его. Скоро для кого-то он будет опорой, мужчиной, внушающим уверенность. Может через пару лет, может и больше. Учитывая, что в его лучших друзьях числится сам Марк Каллахен, и если они оба поступят в один университет, то факультет получит две уменьшенные копии Мики. Поэтому я мазохистично надеялась, что они все-таки выберут разные специальности и разные университеты. Если Марк и выберет наш университет в Миссури, то что там делать Стивену с его любовью к футболу? Делать его как факультативом, как у Блондина?
– Тогда какого черта? – логично поинтересовался брат. Смотрел он на меня с праздным любопытством, но я и так отлично знала, что эта пиявка от меня не отцепится, пока вдоволь не упьется. Я лишь пожала плечами.
– У нас соглашение. Это вообще долгая история, и мне лениво ее рассказывать. Просто ни одна из “подруг” Блондина из университета не выглядит как постоянная девушка, да и Аарон свалился нам на голову в один из моментов наших перепалок после обеденного перерыва. Тогда мы сошлись на двух экзаменах для меня на “отлично”. Ты же знаешь, Каллахены знают, что и когда надо предложить. А в этот раз, – надеюсь, он будет последним, – меня без собеседований и конкурса назначили ассистентом мадам Жюстин. Помнишь, я про нее в свое время часто говорила?
– Мика… – ухмыльнулся Стив, качая головой. – Эксплуататор.
– Да все нормально.
– Да вижу я, как все нормально, – заулыбался он. – Хотя, признаю, розовый порошок вы рассыпаете отменно. Не знаю как Аарон, но Джессика свято уверена, что у вас “то самое светлое чувство до гроба” и не перестает умиляться. Она даже Мику в пример нам ставила вчера, – Стив подавил смешок, потянулся и потер шею, хитро глядя на меня. – Как вы умудрились ужиться?
– И не спрашивай, сама не знаю, – скривилась я. – Мы просто… иногда начинаем подстраиваться друг под друга. Ну, знаешь, иногда я молчу, иногда – Блондин.
Я не была уверена, существует ли у Марка такая же маска холодного презрения, какую обычно демонстрирует окружающим Мика. Поэтому мне не хотелось, да я и не стала, поддерживать тему и говорить о том, что сам Каллахен, в общей-то сути своей, вовсе не так ужасен и вполне терпим. Стив задаст еще три сотни вопросов и вывернет мне всю душу наизнанку. Еще ему не хватало узнать, как прошел позавчерашний вечер и все в этом плане.
Тогда я могу сразу самоликвидироваться.
Бесспорно, я люблю своего брата и легко говорю с ним по душам… Но не на такие же темы! Обсуждать со Стивом свою личную жизнь я стану только в случае ее благополучного течения. Вроде как “ну да, встречаемся, ну да, и на кухонном столе тоже пробовали, советую”. Да и говорить о Мике с кем-либо я не рискну. В принципе.
Даже с собственным братом.
– Тебе точно Мика не нравится? – с сомнением уточнил Стив.
– Точно. Кому может нравиться озабоченный племенной конь, бегающий за каждой юбкой в округе? – беззаботно хохотнула я. – Ну и вопросы ты задаешь! Стив, еще одна такая же ерунда, и я тебе начну уши выкручивать. Тебе это надо? – пригрозило мое высочество, стараясь сделать голос трагичным. – М-м-м?
– Пас, пас! – расхохотался мелкий, с воплем повиснув у меня на шее. – Больше никаких дурацких вопросов!
Тему, на удивление, закрыли.
Стив быстро переключился на сегодняшний день, рассказал, как они покатались на мотоциклах и успели познакомиться с двумя сестрами-близнецами в процессе.
– И все-таки не честно было вот так вот взять и сбежать. И не отговаривайся, я не глупая. В байку про “вы нас не слышали, а мы окликали” даже имбецил бы не поверил, – поддела брата я. – У нас и так с Каллахеном напряженные отношения, так вы еще и нас бросили. Нет у тебя чувства сострадания к родственникам!
Мне даже и стараться не надо было, чтобы голос звучал обиженно. Стив улыбнулся мне, пожал плечами и глубоко вздохнул, довольно сощурившись и уставившись в небо.
– А по мне, у вас весьма теплые отношения… Не находишь?
– Стив, я же просила, – обреченно простонала я, схватившись за голову. – Нет у нас никаких “теплых отношений”. Мы треплем друг другу нервы все с таким же успехом, как и пару лет назад. О чем ты говоришь, когда я хочу ему голову оторвать и скормить тело акулам?
Я подтянула колени к груди, обхватив ноги руками. Чтобы не смотреть на брата, я смотрела на залив и беснующуюся молодежь из средней школы, которые с таким визгом бросались в воду, что заглушали крики чаек и иногда даже наши голоса.
– Наши взгляды на жизнь настолько разные, что мы начинаем спорить даже о том, стоит ли добавлять лед в колу. Это тяжело, ты знаешь. Каждый раз эти стычки так утомляют, если они переходят в разряд постоянных.
Я поняла, что мне нужно это сказать. Все равно. Не сколько потому, что это был мой младший брат, с которым я вполне могла поговорить на подобные темы, сколько просто чтобы выговориться. Еще учась в школе мы оба привыкли частенько разговаривать о различных подобных вещах. Мы могли обсуждать все, начиная от вышедших в кино фильмов и заканчивая личными проблемами. Не сказать, чтобы мы настолько часто обсуждали последнее, но сейчас, когда оба относительно повзрослели, границы начинали стираться.
– Мне кажется, или вы оба ведете себя не хуже вон тех среднеклассников?
– Уж кто бы говорил, взрослый ты наш…
– Ну, я бы на твоем месте точно не стал терять времени даром.
– Стивен! – рявкнула я. Младший резво вскочил на ноги, увернувшись от затрещины, и, показав мне язык, рыбкой сиганул прямо с досок в залив. Я успела обозвать его нехорошим словом, прежде чем он вошел в воду, и лишь покачала головой.
Я определенно не понимаю этих ребят. Даже собственного брата.
Поднявшись на ноги, я направилась по пристани назад, в сторону пляжа. Будь я более умнее и хитрее, правда не стала терять время. Не уверена, что смогла бы окольцевать Мику обычными методами, с его то ветреностью, но можно было что-либо придумать. Но нужен ли мне Каллахен настолько, чтобы идти на такие меры?
Шутите?
Да он мне с потрохами не сдался! Такие нервы и суета – ради праздной жизни? Все-таки, я не настолько материальная дурочка, чтобы гоняться за подобным.
Сомнительное счастье, скажу вам.
Стивен поджидал меня у кромки воды, мокрый и довольный. Вода ручьями стекала с волос на широкие плечи, картина завораживающая. Все-таки, когда парень занимается спортом – это красиво. Нет ощущения перекаченности, только слегка бугристые контуры рук и плеч, ровная спина и талия. Стивен нарочно красовался перед окружающими, видя внимание девушек, пока я неспешно шла к нему, загребая босыми ногами горячий песок.
– Младший, ну и шикарная же у тебя задница! – не утерпела от восторженного всплеска эмоций я. – Хоть кто-то у нас в семье достоин уважения.
– Ты о чем, эй? – ухмыльнулся тот, вальяжно закинув руку мне на плечи. – Твой вид сзади ничуть не хуже. Ты не проверяла степень бессмысленности во взгляде Мики что ли? Уверен, увидишь много интересного… – мурлыкнул мне на ухо этот интриган.
– Что?! – мгновенно вскинулась я, и Стив загоготал во весь голос, так и не убирая руки с моих плеч. – Прекрати уже, я же просила. Стив!
На мой праведный вопль голову поднял только удивленный Марк. Мы как раз дошли до места лежбища наших морских тюленей. Главный представитель тихоокеанского вида возлежал на полотенце, подставив солнцу живот, и даже бровью не повел. Самый младший Каллахен, скрестив ноги, сидел к нам вообще спиной и самозабвенно испытывал последнюю модель карманной игровой приставки.
– Ах, пять минут назад было так безмятежно и спокойно… – пробормотал Мика, не открывая глаз.
– Я сейчас тебе устрою… вечное спокойствие, – огрызнулась моя бодрость, нацепив маску нездорового позитива. Плюхнувшись коленями на полотенце, я навалилась на Марка сзади и заглянула тому через плечо. – О, “Теккен”! Мальчишки вырастают, игрушки остаются? – вопросила я, улыбаясь.
– Как искупались? Или ты осталась на берегу, потому что плавать не умеешь? – отозвался младший, даже не прерывая игры.
– Мы на пристань ходили, я уже обсохнуть успела, – пришлось пояснять мне. Стивен с кряхтением развалился на полотенце по другую сторону от нас, подставив солнцу спину.
– И как?
– Познавательно.
Удивляюсь, что Блондин не вклинивается в беседу. Даже не стал отвечать на мой грубый ответ, хотя я этого от него ждала. Интересно, кто все-таки взрослее – он или я? По всем параметрам – он.
Прискорбно.
Минут через десять я поняла, что наблюдать за ходом сражений – скучно, а два тюленя даже не стремились начать разговор. Подозреваю, что они оба задремали, пригревшись на солнышке. На Мику я старалась не смотреть. Наличие на нем одних только плавок усиливало желание завязать глаза банданой.
Ну как мне на него не смотреть?
Мика открыл глаза, почувствовав мой взгляд. Судорожно отворачиваться я даже и пытаться не стала, а лишь спросила:
– Не сгоришь?
– О себе бы подумала, глупенькая. Помнишь о вареных креветках?
– Креветки креветками, но масло мы забыли дома… – вздохнула я, задумчиво перебирая под ладонью жестковатые волосы Марка. Мелкий не протестовал и даже довольно подставил затылок.
– Раз забыли, то греем попы еще полчаса и сворачиваемся, – заключил Каллахен таким безапелляционным тоном, что у меня сразу где-то в пятке засвербело.
– Но…
– Не хочу, чтобы ты мне потом всю ночь под ухо томно вздыхала, корчась от боли. Обгоревшие плечи и спина еще никому не шли, – фыркнул Мика, закрывая глаза и тем самым показывая, что разговор окончен. Нет, ну вы только посмотрите на этого негодяя. Что за манера – говорить таким повелительным тоном, будто я ему обязана по гроб?
Сердито рыкнув, я раскинулась на свободном кусочке полотенца, закинув руки за голову. Пристроившись так, что тень от сидящего Марка падала мне на лицо, я задремала, мурлыкая себе под нос песенку.
Отведенные полчаса прошли, когда у меня уже начали кости плавиться от этого зноя. Марк торжественно объявил начало водных процедур, а я осталась дожидаться их, звездой раскинувшись на опустевшем полотенце. Без ребят стало непривычно тихо и как-то одиноко, но я пользовалась этим временным затишьем, чтобы вернуть разум на место.
Не люблю, когда со мной так разговаривают. Особенно – Каллахен.
Что он вообще себе позволяет?
И тут я еще вспомнила про сообщение от Сэнди. Вот сегодня мне с ней ну никак не хотелось видеться. Особенно потому, что не хотелось отвечать на тонну вопросов и выдумывать очередную красивую сказку. Не то настроение и не та компания, в которой мне хотелось бы быть. Чертыхнувшись, я отыскала в вещах телефон и быстро написала вежливый отказ.
Боже, теперь еще Мика влияет на мое настроение?
Положение экстренно спасла Джессика, сама того и не подозревая. По пути с работы она подумала о том, чтобы заехать и разобраться с моей шевелюрой – и позвонила Мике. Я там едва не скончалась от восторга на заднем сиденье машины, стоило мне уловить суть разговора. И, ясное дело, согласилась без раздумий. Ребята проводили меня с песнями и фанфарами до самого салона. Пришлось проезжать почти через весь город, что стало темой беспрестанного ворчания Блондина в течение всего пути. Не сказать, чтобы я его слушала, но факт остается фактом. Мы и так с самого пляжа не разговаривали, подумаешь…
Чтобы не ждать Джес и не тратить зря время, я сразу же отправилась к косметологу. Джес и так опоздала еще на полчаса из-за пробок, но зато на пилинг и обертывание мы пошли вместе. Весь процесс подруга ворчала на работу, глупых коллег и подчиненных и на то, что Аарон злой как черт весь день. Представляю, какая атомная война будет ждать нас дома, если плохое настроение главы семейства падет на головы младших.
– Надеюсь, ребята успеют влить в Аарона пару стопок виски для бодрости духа и хорошего настроения, – пробормотала я в ответ.
Маски и прочие процедуры хорошо расслабляли, и я задремала под руками косметолога. После своего монолога Джессика тоже не стала продолжать тему – да и не много-то и наговоришь с маской на лице. Неудобно. Особенно когда очередь дошла до белой глины.
– Знаешь, на самом деле, можешь сейчас посетить со мной еще одно место? – спросила Джес, когда мы вышли из кабинета. После всех эти процедур спать хотелось еще больше, и я надеялась, что уличная суета меня взбодрит. Хотя ощущения были шикарные, особенно после обертывания. Как будто старую кожу сняли и натянули новую. Она даже на ощупь была другой. Такого бархата под пальцами я уже столько лет не ощущала! Такое ощущение, что мне снова пятнадцать.
– Конечно, поедем куда угодно, – удивленно отозвалась я.
Со старой привычной прической мне ощущалось еще комфортнее. Да, мне и нарощенные локоны нравились, но я ними я казалась чужой даже самой себе. Что уж говорить о Блондине, которого, видимо, и поэтому метало из крайности в крайность.
Надеюсь, сейчас все вернется в привычное русло, ведь теперь я снова стала собой. Привычной Джейсон, которая вновь готова натянуть кеды и майку с голубыми креветками, танцующими вальс.
Всю дорогу Джес болтала больше обычного и практически без пауз. Подозреваю, что дело было нечисто, но причину подруга так и не озвучила.
Место “Икс”, название которого Джессика мне так и не сообщила, раскрыло все секреты в один момент.
– Я просто хочу кое-что проверить, – сообщила миссис Каллахен, даже не дожидаясь моей тонны вопросов касательно верности адреса, когда мы стали парковать машину на стоянке частной женской клиники.
Глава 18. Hate U, love U?
Не люблю клиники. Даже если это женская гинекология, в которой мне пришлось просто сидеть в коридоре и ждать. Насмотревшись на беременных женщин разной степени срока, а потом и начитавшись со скуки рекламных и научных брошюр, к моменту появления Джессики из кабинета я была готова забиться в угол и жалеть о том, что родилась не мужчиной. От мысли, что мне самой когда-либо придется быть в подобном положении, сводило желудок. И где хваленые материнские инстинкты?
Судя по личику Джес, материнские инстинкты ей тоже не особо импонировали. Она плюхнулась на диван рядом со мной, откинула голову на спинку и закрыла глаза.
– Как я скажу это Аарону? – вздохнула она тоскливо.
Что, результат все-таки положительный?!
– Ты… беременна? – пробормотала я, вытаращив на подругу глаза. – Джес!
– Пятая неделя.
Пока я пыталась уложить все это в голове, Джессика положила ладонь на живот и уставилась туда так, словно ждала того, что сейчас ребенок внутри резко начнет развиваться и расти. Сказать, что в ее глазах был ужас – это ничего не сказать. Она была в таком ступоре, что я боялась первой подать голос. Но мне надо было что-то сказать. Потому что сейчас ей, как никогда, требовалось надежное плечо.
Чтобы осознать это. Понять это.
– Джес… – осторожно начала я, положив свою ладонь поверх ее руки на животе. – Это же… потрясающе. Это как маленькое чудо, правда же?
– Думаешь, Аарон обрадуется? – с сомнением спросила она. Глаза у нее были совсем бешеные, почти чумные. Она судорожно сжала руку, сминая в ладони ткань белоснежной блузки. – Думаешь, он… нужен ему?
Еще один Каллахен… упаси Господь!
Мне захотелось нервно засмеяться.
– Ты с ума сошла? Конечно же! Это же ваш ребенок. Аарон тебя так любит, что одуреет от счастья, услышав такие новости!
На самом деле, заглянув правде в глаза, эта беременность для подруги была логичной и вполне обоснованной. Возраст для этого у Джес был подходящий, дальше тянуть не имело смысла. Отличный дом, любящая семья, толпа родственников. Что еще нужно для полного счастья? Говоря языком Аарона, миссис Каллахен тоже в данный момент топталась на одном месте, и ей было необходимо сделать тот самый шаг вперед. Шаг в неизвестность. В принципе, это стоило озвучить – что я и сделала.
Джес глянула на меня такими шальными глазами, а мне оставалось только плечами пожать. Против лома нет приема. Так мы и просидели еще минут десять. Соседка сначала молчала, потом повздыхала, расправила плечи и неожиданно улыбнулась. Широко, открыто, как всегда.
– Ну, шаг так шаг, – заключила она, повернувшись ко мне. – Будем двигаться дальше? Теперь ты меня догоняй. Мика по-прежнему молчит по поводу помолвки?
Еще бы он не молчал.
Я закатила глаза и фыркнула.
– Ох, давай не сейчас, а? У нас главная тема дня состоит в другом. Кстати, как ты себя чувствуешь? Хочешь, я сяду за руль?
– Я беременна, а не в коматозном состоянии, – скривила носик Джес. Я рассмеялась, порывисто обняла ее и подняла с дивана за руки.
– Тогда едем домой?
Я ожидала, что наша кудрявая фея озвучит эту новость за столом, но Джессика упорно молчала и вела себя так, словно ничего не произошло. Мне приходилось иногда бросать на нее осторожные удивленные взгляды, которые она игнорировала, как могла. Лезть не в свое дело я не хотела, пусть делает что хочет. Не мне ее жизни учить: может, начала переживать, или хочет сообщить новость, оставшись наедине с супругом.
Завтра узнаем.
С Микой у нас продолжалась молчаливая конфронтация, но никто вроде и внимания не обратил, обсуждая вечерние новости. Ранее по телевизору рассказали о каком-то катаклизме: то ли ураган, то ли цунами, – в Азии. Это и было темой обсуждения между мужчинами. Кстати, ужин они приготовили сами. Кто кому помогал, учитывая безрукость сыновей, я даже предположить не могла. Подозреваю, что за плитой все-таки стоял Аарон, а помогал ему Стивен. Спрашивать в лоб не хотелось, да и ужин был вкусным – и вполне простым. Мужчины так и лопались от гордости за содеянное.
Когда старшие удалились в свои апартаменты, нам не оставалось ничего другого, как пойти смотреть видео. Марк откопал среди дисков “Очень страшное кино”, Блондина я отправила в подвал за мартини – но в результате он притащил пиво и Бейлис. Попкорн делать не стали, просто натаскали с кухни какой-то мелочи.
В порыве посмотрели сразу обе части, распластавшись на огромном диване вчетвером. С бесконечными смешными комментариями этой безбашенной троицы фильм вообще смотрелся с дивным удовольствием.
Однако если в компании младших братьев мы с Блондином еще как-то ненавязчиво общались, то оказавшись вдвоем в спальне, как-то сразу сникли. Я продолжала мысленно припоминать этому эгоисту его безманерное поведение, хотя тоже отчасти понимала, что зря накаляю обстановку. Да, логично, что нам не стоило долго торчать на солнце без защитного крема, но не таким же тоном это говорить?! Мика отправился душ, и я со спокойной совестью переоделась в спальную футболку и забралась под одеяло с телефоном. Мика, вернувшись, тоже вооружился планшетом, выключил общий свет, оставив только ночную лампу в изголовье, и развалился на своей половине кровати.
– Мы с тобой как старая супружеская пара, – выдал он спустя минут пять молчания. – Только мне не хватает пижамы и колпака, а тебе – длинной сорочки.
Я покосилась на него, улыбнулась. Неопределенно двинула плечом.
– Ты не думал о семье? В смысле, о том, как ты ее себе представляешь. Домик с белой оградой, например, один или два ребенка, лабрадор и семейный мини-вэн в гараже… – задумчиво спросила я, не отрывая взгляда от телефона.
– С чего это ты задаешь такие вопросы? – подозрительно осведомился Мика. В ответ я показала ему на экране статью, в котором говорили о фэн-шуй в семейном обиталище. Эту мысль я поймала неожиданно, и так же озвучила ее вслух минутой ранее.
– Ну, уж явно не белая ограда, – хмыкнул Каллахен. – И явно никаких собак.
– И явно никаких детей? – не утерпела я.
– В ближайшие несколько лет точно, – уточнил тот невозмутимо. – Ты можешь представить меня окольцованным? Серьезно. Из меня выйдет никудышный супруг.
– Ну, если ты не разберешься со своей патологической тягой к юбкам…
– Я не об этом, – мотнул он головой. – Меня это пугает. Даже тем фактом, что это в первую очередь ответственность за кого-то.
– Если ты собираешься заниматься делами отца, это не меньшая ответственность. Ответственность за дело, и за людей, которые будут с тобой работать. Ты и этого боишься?
– Это немного разные вещи.
– Ничего не разные! – возмущенно фыркнула я. – Слово одно. И подразумевает оно одно. Скажи проще – ты боишься строить отношения. Ты боишься перестать думать только о себе. Правда же?
– Давай спать.
Безапелляционно, как всегда. Я сердито проворчала что-то про зануд, показательно вздохнула и, отложив телефон, залезла под одеяло с головой. Надеюсь, хоть в это утро я не проснусь, как вчера, под боком у Блондина. Ничего личного, но…
Только начала засыпать, как в полудреме услышала трагичный шепот Каллахена:
– Мне не спится…
– Я тут при чем? – буркнула моя сонность в ответ. Мика шумно завозился где-то под боком, тоскливо вздохнул – и сел на матрасе. Я высунула нос из-под одеяла. Лунного света в темной комнате вполне хватило, чтобы выцепить взглядом фигуру Блондина. Парень резво вскочил с кровати, продефилировал к окну – да там и остался.
– Конечно, ты не при чем, – отозвался он. – Просто… Боже, это все сегодняшний день. Один парень рассказал, что в это время года такие шикарные виды из парка за Золотыми воротами. Говорит, дельфины прыгают, и все это на фоне рассвета потрясающе смотрится. Я тут нигде кроме этих кварталов – жилых и рабочих, – не был. Как-то ущербно, не находишь?
Сонный разум с трудом сопоставил слова “рассвет”, “смотрится” и “ущербно” в одно целое. Я заворчала, поглубже зарываясь в кровать:
– Ты с ума сошел… Какие рассветы? Какие дельфины?
До меня донесся нервный смешок.
– И правда, о чем я думаю.
Матрас слегка прогнулся, когда Мика вновь полез под одеяло. Ворочался он с полминуты, раза три подвинул подушку – словом, никак не мог найти подходящую позу для комфортных сновидений. Я хотела было толкнуть его, но передумала.
Вот еще, тратиться на подобную чушь.
Хотя ладонь у меня словно зачесалась, стоило вспомнить о том, каково это – прикасаться к Блондину. Даже чувствовать ладонью его ладонь уже было…
Понятное дело, засыпала я очень плохо. Сон все никак не хотел приходить, разум был взбудоражен воспоминаниями и почему-то дельфинами, которые резвились в пенных волнах. Как в тот вечер, когда мы катались на яхте и утопили гриль. Красивое, между прочим, было зрелище…
С присутствием младших каникулы стали веселей. Раздражитель в виде Блондина сошел на нет просто потому, что братья постоянно крутились рядом и у нас выходил некий нейтралитет. Мы посетили огромный зоопарк, еще раз сходили на яхте (отметили прибавление в семействе, Аарон просто светился от счастья!), прогулялись в китайском квартале и поели лапши. Последние дни в городе вообще были туманные по утрам, Золотой Мост словно тонул в белых хлопьях, красота невероятная! А холмы Твин Пикс?
– Уно!
– Ах ты маленькая хитрая жопа!
Мика сидит с полным веером карт в руках, а Марк смеется и дразнит его одной единственной картой.
– Ты слишком стар для таких игр.
– Посмейся еще тут…
Ребята играют в “уно”, сидя на полу у самого бассейна, Стивен вообще одну ногу в воду опустил, я даже пару раз его за пятку пощекотала, подплывая к бортику. Играть с ними я не стала, предпочитая шезлонг и теплую водичку, но иногда эти черти так друг на друга вопили, словно решалась судьба мира, не меньше.
“Как там твои каникулы? Есть новости?”
Сообщение от Мелиссы как раз кстати – я кутаюсь в полотенце и иду за стаканом сока на кухню.
“Моя личная жизнь все еще на стадии издыхания, но со мной мой младший и я теперь точно как старая бабуля!”
Джес и Аарона снова нет дома до самого вечера – ох уж эта работа. Пока кудрявая фея не мучается токсикозом, она кинула все силы на работу и нашла себе стажера, чтобы позднее с чистой совестью откатиться в декрет. Поэтому теперь она уезжала едва ли не раньше самого главы семейства, оставляя меня в компании троих пещерных людей.
– Может в центр поедем? – предлагает от бассейна Марк. – Жуть как хочется темного пива.
– Эй, тебе разве есть восемнадцать, ковбой? – удивленно отозвалась я, подпирая плечом дверь на веранду.
