Текст книги "Марш к звездам"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

Соавторы: Джон Ринго
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 33 страниц)

– Так Панер знает об этом?

– Вероятно, нет, – сказал Джулиан. – Или, если он это делает, он пытается игнорировать это. Даже с омоложением полевое командование становится ему немного не по зубам. И он не хочет подниматься выше. Поэтому он хочет в последний раз командовать флотом, прежде чем уйдет в отставку. Для него сталь или даже золото были бы утешительным призом.

Роджер кивнул с пониманием, которого он никогда не смог бы достичь, прежде чем пройти половину окружности Ада с Панером рядом с ним. Затем он тихо усмехнулся.

– Знаете, когда мы вернемся, мама будет у меня в огромном долгу. Я думал о том, чтобы попросить планетарное герцогство в качестве альтернативы тусовкам в Империал-Сити, но, возможно, есть что-то еще, что я должен добавить к этому. Мне кажется, что если капитан хочет командовать флотом, то "друг при дворе" не помешает его шансам!

– Я бы предположил, что нет, – согласился Джулиан с усмешкой, затем склонил голову набок, глядя на принца. – Я рад слышать, что вы думаете о конце путешествия, ваше высочество. Но почему герцогство?

– Потому что я хочу быть чем-то большим, чем белой вороной, – сказал Роджер с гораздо более тонкой улыбкой. – Конечно, вы не спросили меня, какую планету я имею в виду.

– О, нет! – Депро покачала головой. – Вы, должно быть, шутите!

– Мардук обладает всеми требованиями для успешной и продуктивной планеты-члена империи, – ответил Роджер. – Тот факт, что она зарегистрирована непосредственно на имя семьи, значительно упростил бы для матери обозначение ее как таковой, а мардуканцы – прекрасные люди. Они заслуживают лучшей жизни, чем у средневековых пеонов. И если некто Роджер Рамиус Сергей Александр Чанг Макклинток поведет их от варварства к цивилизации в течение пяти или десяти десятилетий, то этого принца запомнят не только как неудачного наследника императрицы.

– Но... – Депро остановилась и огляделась на океан. – Ты хочешь растить детей на этой планете? Наших детей?

– Ладно, хорошо, я просто пойду, – сказал Джулиан, отступая назад. – Помни, никаких ударов, Нимашет. И никакого удаления конечностей или жизненно важных органов.

– О, заткнись, Эйдиб, – резко сказала сержант. – И тебе не обязательно уходить. Не похоже, чтобы планы Роджера были каким-то большим секретом.

– Наши планы, – мягко поправил принц. – И, да, я думаю, что из этого получилось бы прекрасное герцогство. Помимо всего прочего, это уберегло бы вас от придирок Империал-Сити – как мужчин, так и женщин. Я не думаю, что они смогут смириться с тем, что я женюсь на одной из своих телохранительниц, в отличие, скажем, от одной из их собственных хорошо обученных, высококвалифицированных и прекрасно воспитанных дочерей. Ни одна из которых не продержалась бы и десяти минут на Мардуке. Принцесса империи или нет, некоторые из этих драконов превратят вашу жизнь в ад, если дать им хотя бы половину шанса, и, если быть предельно честными, ни у вас, ни у меня действительно нет навыков, чтобы ответить соответствующим – и несмертельным – образом. – Он одарил ее озорной улыбкой.

– И если ты думаешь, что я собираюсь открыть магазин в Бухте К'Вэрна или К'Нкоке, ты сумасшедшая, – продолжил он. – Честно говоря, я думал о долине Ран Тай.

– Хммм. – Выражение лица Депро внезапно стало гораздо более задумчивым. Долина находилась на высоте четырех тысяч метров над парными мардукскими низменностями, и по ночам действительно становилось прохладно. Она также не была подвержена непрерывному дождю джунглей. В целом, это было довольно идиллическое место для людей. Что, конечно, означало, что для мардуканцев это был ад.

– Действительно, "хммм", – сказал Джулиан. – Но ты предполагаешь, что у императрицы нет какой-то другой задачи, идеально подходящей для тебя. У нее, вероятно, есть полдюжины вещей, которые она хотела бы бросить в твою сторону, если бы доверяла тебе до того, как мы ушли. Честно говоря, позволить тебе "томиться в захолустье", вероятно, будет в самом низу ее списка.

– Возможно, я не оставлю маме выбора, – мрачно сказал Роджер. – Честно говоря, на данный момент мне наплевать на потребности матери. Мои дни заботы о том, что думает мама, закончились в Маршаде.

– Она твоя императрица, так же как и моя, Роджер, – сказала Депро. – И это твоя империя, так же как и моя. И наших детей.

– В один прекрасный день я перестану это говорить... – Корд начал с жеста, который был мардуканским эквивалентом покорного вздоха.

– Я знаю, знаю, – ответил Роджер. – Я был рожден для исполнения долга. Я понял это с первого раза.

– И это большая жестокая вселенная, ваше высочество, – сказал Джулиан с непривычной серьезностью. – Если вы думаете, что боманы и кранолта были плохими, вам нужно уделить немного больше внимания святошам. Нет ничего хуже, чем "цивилизованное" общество, которое считает людей расходным материалом. "Одна смерть – это трагедия, миллион – это статистика". Они живут по этой философии. Кроме того, "Единственная проблема с биосферами заключается в том, что в них иногда развиваются софонты". Я имею в виду, что эти люди заинтересованы не только в вымирании человечества; они также хотят избавиться от фенуров, мардуканцев и алтари. Все софонты. За исключением, конечно, лучших из "просвещенных" лидеров святош, которые – в отличие от любых других видов, использующих разрушающие окружающую среду инструменты – способны "справляться" с управлением планетами. Удивительно, как они думают, что наш убогий темп прироста населения настолько плох, когда у их архонта шестеро детей и почти пятьдесят внуков.

– Ладно, ладно, – сказал Роджер. – Я понимаю, в чем дело. Если у мамы есть что-то стоящее, что она хочет, чтобы я сделал, я это сделаю. Хорошо?

– Хорошо, – согласилась Депро. – Конечно, это предполагает, что мы доживем до того, чтобы выбраться из этого комка грязи. Но пока ничто не смогло остановить наш прогресс, – добавила она с улыбкой.

– Вижу парус! – внезапно крикнул мардуканец на фок-мачте. – Парус по правому борту, отлично! – Через мгновение он наклонился и снова закричал. – Похоже, за ним стоит еще кое-что!

– А где есть паруса, там есть города и торговля, – заметил Джулиан.

– А там, где есть торговля, есть и пираты, – добавила Депро. – И несколько парусов означают либо конвой, либо...

* * *

– Пираты, – сказал Роджер. Платформа на перекладине фок-мачты была переполнена четырьмя людьми, Д'Налом Кордом и капитаном Т'Соулом. К счастью, мардуканский дозорный остался на своем посту на перекладине фок-мачты, в двенадцати метрах над ними. Его большая высота над уровнем моря давала ему немного лучший обзор, но люди сами могли видеть приближающиеся паруса, и все, кто мог, забрались на ванты, чтобы рассмотреть получше.

– Почему пираты? – спросил Панер.

– На корабле, идущем впереди, слишком много парусины для таких условий, – ответил принц. – Они движутся по ветру, но ветер неуклонно усиливался весь день. Учитывая, что к ним приближается другой корабль – и я предполагаю, что они заметили нас, – и усиливающийся бриз, не говоря уже о том, что небо затянуто тучами, готовящимися к шторму, они уже должны были уменьшить паруса. А они этого не сделали. Так что, от чего бы они ни уплывали, это опаснее, чем риск сломать мачту или даже перевернуться.

Морской пехотинец задумчиво взглянул на принца. Роджер все еще смотрел на приближающиеся корабли, но, казалось, почувствовал тяжесть взгляда Панера и повернулся им навстречу.

– Итак, каково наше решение? – спросил он капитана.

Панер вернул свое внимание к неизвестным кораблям и снова увеличил изображение в системах своего шлема, размышляя об этом. Безопасная ставка заключалась в том, чтобы просто избежать всей этой ситуации. В схватке не было никаких плюсов... за исключением того, что у них почти не было информации о континенте, к которому они направлялись.

Если анализ Роджера был верен, и если бы они смогли установить контакт с преследуемым кораблем, это могло бы пойти им на пользу. Там, по-видимому, было шесть – вероятных – пиратских кораблей. Каждый был похож на древний когг, но с парой мачт, а не только с одной. Однако на каждой мачте был только один квадратный парус, а их глубокие, округлые, корпуса с высокими бортами имели неуклюжие, похожие на замки цитадели на передней палубе, на которых, несомненно, были установлены некоторые из массивных, громоздких бомбард Мардука. Едва ли это были самые изящные корабли, которые он когда-либо видел, и он удивлялся, почему у пиратов, если они были такими, не было кораблей чуть быстрее.

– Какая альтернатива пиратам? – спросил он.

– Это вопрос с подвохом, капитан? – поинтересовалась Косутич.

– Я так не думаю, – сказал Роджер. – Я думаю, его точка зрения заключается в том, что если они пираты, то все хорошо. Если мы выбьем из них все дерьмо, мы установим нашу добросовестность перед местными властями. Но если они не пираты, объявлять о наших намерениях бортовым залпом может быть очень плохой идеей. Мы должны установить мирный и, надеюсь, плавный контакт с местным правительством. Ну и что с того, что это безобидные торговые суда, которые должны плавать в компании, а на головном корабле просто паршивый капитан, который слишком далеко продвинулся вперед остальных? В этом случае уничтожение их без предупреждения было бы не самым хорошим способом установить "плавный" контакт".

– Вот именно, – сказал Панер. – Итак, каковы другие возможности?

– Лодка, идущая впереди, может быть контрабандистской, – предположила Косутич. – Или что-то в этом роде. И те, кто стоит за этим, могут быть контролерами доходов. Ну, доходные лодки. Доходные корыта.

– И это может быть еще сложнее, чем это, – отметил Роджер. – Они могли бы действовать под каперскими удостоверениями или каким-то эквивалентом. Так что те, кто сзади, могут быть как пиратами, так и представителями правительства, с которым нам нужно связаться. И если это так, то запрос на головной корабль нам этого не скажет.

– Хорошо, – сказал Панер, кивнув. – Мы изменим курс, чтобы перехватить группу. Мы не будем стрелять, пока по нам не откроют огонь. Предоставьте систему шлема для мисс О'Кейси, чтобы она могла использовать усилители для связи. Мы двинемся рядом или отправим абордажную группу для установления контакта. Если по нам откроют огонь с любой из групп, мы ответим одним залпом. Это должно прояснить ситуацию. Если они продолжат давить, мы их потопим.

– А если они "официальные" пираты? – спросил Роджер.

– Мы разберемся с этим по мере необходимости, – ответил Панер. – Нам нужна информация об этом континенте... но нам также нужно жить, чтобы использовать ее.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Тоб Керр, капитан торгового судна «Дочь дождя», закрыл подзорную трубу и выругался. Он не был уверен, откуда взялись странные корабли – по этому пеленгу не было ничего, кроме Суромских отмелей, и на самом деле никто не жил в этих водах, кишащих демонами, – но они направлялись прямо к нему. И плыли по крайней мере на сорок градусов ближе к ветру, чем любым другим галсом, который он мог выбрать. Он не только не знал происхождения кораблей, но даже не мог определить их конструкцию или представить, как могут работать подобные паруса.

Однако, как бы они это ни делали, они явно справились с работой лучше, чем мог бы справиться его собственный корабль, и он задался вопросом, откуда они могли взяться.

С другой стороны, плывущие за ним леммарские рейдеры были слишком хорошо известны. Если повезет, они заберут только его груз. Однако более вероятно, что они продали бы его и команду в рабство, а его корабль продали бы как приз. В любом случае, он был разорен. Так что лучше всего было продолжать идти прежним курсом и надеяться на подарок от Сара, потому что это был явно худший случай, когда дьявол, которого вы знали, был хуже, чем дьявол, которого вы не знали.

Он оглянулся на приближающихся незнакомцев. Чем больше он их изучал, тем страннее они выглядели. Они были низкими, изящными и почти невероятно быстрыми, и у них была огромная площадь парусов – намного больше, чем у всего, что Керр когда-либо видел раньше. Было удивительно, что они вообще могли плавать по глубокому океану; с таким низким надводным бортом он должен был удивляться, почему вода не заливала прямо их палубы. Но этого не происходило. На самом деле, они бороздили волны, как эмбера, зеленая пена разбегалась от их носов, а их странные треугольные паруса были твердыми, как доски, когда они невероятно рассекали встречный ветер.

Он ухватился за линь и соскользнул на палубу. Мозоли, полученные за десятилетия, проведенные в море, нисколько не повлияли на трение, и его помощник Пелу Мапп подошел к нему и встряхнул накладными руками с выражением беспокойства на лице.

– Должны ли мы изменить курс? – спросил он.

"Это был чертовски разумный вопрос", – мрачно подумал Керр. Леммарские рейдеры с самого начала находились в довольно невыгодном положении. Ну, что касается "Дочери дождя". Некоторым другим кораблям повезло меньше, но Керр в полной мере воспользовался ничтожной возможностью сбежать, которую ему предоставила озабоченность пиратов другими судами конвоя. К тому времени, когда они освободились, чтобы полностью переключить свое внимание на "Дочь дождя", Керр сумел установить между ними достаточную дистанцию, чтобы дать ему и его команде более чем равный шанс. Жестокая погоня всегда была долгой, и в таких условиях победа могла достаться любой стороне. Пиратские корабли были немного быстрее торгового судна, но у "Дочери дождя" было хорошее преимущество, и любое количество обстоятельств могло привести к побегу кирстианского корабля, особенно если бы Керр смог держаться подальше от рейдеров хотя бы до наступления темноты. Но теперь, когда неизвестные приблизились от почти мертвой точки к подветренной, ловушка, казалось, захлопнулась.

– Нет, – сказал Керр. – Мы будем придерживаться нашего курса. Они могли бы быть дружелюбными. И насколько они могут быть хуже рейдеров?

Если бы команда попала в рабство, они, вероятно, вернулись бы в Кирсти, но в качестве "гостей" жрецов огня. И если это была альтернатива, он предпочел бы броситься за борт прямо сейчас.

– Мы будем придерживаться нашего курса, Мапп. И пусть решает Владычица Вод.

* * *

Роджер потянул себя за прядь волос и вздохнул.

– Капитан, как бы я ни ненавидел делать предложения... – начал он, но остановился как вкопанный, когда Панер разразился нехарактерным для него лающим смехом, который на мгновение заставил его подпрыгнуть. Затем капитан фыркнул.

– Да, ваше высочество?

– Ну, а я не люблю предлагать, – возразил Роджер.

– Я знаю, что вы этого не любите, ваше высочество, – сказал Панер с улыбкой. – Вы склонны делать что-то самому, а потом спрашивать меня, все ли было в порядке. Признаю, что это отличается от внесения предложений. Итак, давайте разберемся – каково ваше предложение?

– Я думал о направлении ветра, – продолжил Роджер, решив, что сейчас неподходящее время для обсуждения того, совершал ли принц Роджер Макклинток слишком много глупых ошибок в последнее время. Большинство наблюдателей вернулись на палубу, как только были установлены общие очертания приближающихся кораблей и их построение. Рядовой морской пехоты сейчас сидел на перекладине фок-мачты рядом со смотровой площадкой мардуканца, используя системы своего шлема для уточнения данных. Но на данный момент пришлось ждать почти два часа, пока корабли медленно сокращали промежуток между ними.

– Они приближаются к нам по правому борту, прямо с ветра, но строй из шести кораблей развернут к западу от нас, и нам требуется несколько минут, чтобы пройти их. Если мы останемся на этом курсе, когда преследователи приблизятся к нам, самый западный корабль окажется в положении, при котором нам будет трудно полностью уклониться от него.

– Я... не совсем понимаю это, – признался Панер.

Роджер на мгновение задумался, затем сделал быстрый набросок на своем импланте, подробно изобразив флотилию людей / к'вэрнийцев, неизвестного ведущего и преследователей.

– Я просматриваю рисунок, – сказал он, перекидывая эскиз со своего импланта морскому пехотинцу. – С точки зрения уклонения от контакта, мы можем легко отделаться от головного корабля. Но если бы мы решили избежать преследователей, у нас было бы три варианта. Один из них состоял бы в том, чтобы повернуть на правый борт, когда мы подойдем к ним. Это дало бы нам возможность в полной мере воспользоваться погодоустойчивостью шхун, чтобы пройти мимо них по ветру и легко избежать контакта. Но на маневрирование уйдет некоторое время, и есть небольшой риск попасть в мертвое положение без движения.

Панер кивнул на это. Пару раз, особенно в начале плавания, когда капитаны-уроженцы Мардука все еще привыкали к новой оснастке, один или несколько кораблей оказывались во время лавирования "закованными в кандалы" лицом прямо к ветру, фактически не имея возможности двигаться или маневрировать, пока не могли отодвинуться достаточно далеко, чтобы собраться с силами. Это была не та ситуация, в которой он хотел бы оказаться, когда вокруг были потенциальные враги.

– Мы не хотим, чтобы это произошло, – заметил он. – Продолжайте.

– Нашим вторым выбором было бы отклониться на запад, – сказал Роджер, – расправив паруса и либо плывя поперек ветра, либо разворачиваясь, чтобы позволить ему наполнить наши паруса сзади, в то время как мы почти убегаем от него. Это "досягаемость" или "широкий охват". Проблема в том, что на любом галсе у самого западного корабля есть хоть какая-то возможность перехватить нас. Вероятно, мы могли бы показать им свои пятки – я бы голосовал за любой из наших кораблей, даже "Снарлиоу", что они обогнали бы все, что у них есть. Но есть риск перехвата.

– В этом случае мы уничтожаем любую несчастную душу, которая попадается нам на пути, – отметил Панер, выводя эскиз на свой имплант и изучая его.

– Да, капитан, мы можем это сделать, – согласился Роджер, слизывая соленую каплю пота с верхней губы. – Но я утверждаю, что было бы лучше находиться в положении, когда мы могли бы вообще избегать контактов, если это то, что мы решим сделать. Или управлять меню маневров, если мы решим вступить в бой.

– Мы можем? – спросил капитан. – И должны ли мы обсуждать это с Поэртеной или шкипером?

– Может быть, – сказал Роджер. – Вероятно. Но я тут подумал. Если мы повернем на правый борт и разместим их по левому борту, у нас будет все пространство для маневра по правому борту. Это лучшая позиция для ветра. Кроме того, если мы решим ввязаться, мы сможем оказаться с наветренной стороны, чтобы лучше маневрировать с этой позиции. Но нужно немного подождать, пока мы не подойдем чуть ближе.

– Я поговорю об этом с Т'Сулом, – согласился Панер. – Но если не сильно ошибаюсь, это очень хорошая идея.

* * *

– Они носятся повсюду, – сказал Пелу.

– Я это вижу, – ответил Керр. Он потер свои рога, обдумывая маневры маленького флота. Его суда меняли курс на восток левым галсом, и этот маневр был зрелищем для любого моряка. Паруса, казалось, встали на место естественным образом, и за удивительно короткий промежуток времени все пять кораблей были развернуты и летели по ветру.

– Они в лучшем положении, чтобы напасть на нас с наветренной стороны, – беспокоился Пелу. – Может быть, это какой-то новый тип корабля из Леммара?

– Если бы Леммар мог строить такие корабли, – фыркнул капитан, – мы бы уже были в цепях в Кирсти! И если они в лучшем положении, чтобы напасть на нас, они также в лучшем положении, чтобы избегать всех нас. Сейчас они могут оставить нас на своем пути в любое время, когда захотят, но раньше они могли быть отрезаны западными опустошителями. На самом деле, я думаю, что их дела сейчас, – это лучший знак.

– Хотел бы я, чтобы мы знали, кто они такие, – заволновался Пелу.

– Интересно, желают ли они того же самого?

* * *

– Готовы к еще какому-нибудь нежелательному вводу? – спросил Роджер с усмешкой.

– Конечно, ваше высочество, – ответил Панер с легкой улыбкой. – Каждая клеточка моего существа живет, чтобы служить империи.

– Почему-то, мне кажется, я уловил в этом ответе нотку сарказма, – сказал Роджер с ответной ухмылкой. – Но я отвлекся. Я собирался сказать, что нам нужно установить контакт с этими людьми.

– Согласен. И у вас есть предложение?

– Ну, для первого контакта нам понадобится кто-то, кто хорошо разбирается в программе-переводчике и чей имплант обладает достаточными возможностями для ее запуска. И это означает либо мисс О'Кейси, либо меня. И поскольку это потенциально опасная ситуация...

– Вы думаете, что имеет больше смысла послать человека, которого я должен охранять, – закончил Панер. Затем он покачал головой. Твердо. – Нет.

– Так ты собираешься послать Элеонору? – ласково спросил Роджер.

– Перестаньте улыбаться мне! – рявкнул Панер. – Черт возьми. Я командир ваших телохранителей, ваше высочество. Я не должен посылать вас в ситуации, потому что они слишком опасны, чтобы посылать кого-то другого!

– Угу, – сказал Роджер. – Итак, ты посылаешь Элеонору?

– Ты ни за что не попадешь на этот корабль, – сказал Панер. – Никаким способом.

– Понимаю. Итак...?

* * *

– Ах, свобода!

Роджер откинулся назад в страховочной упряжи, подвешенный над изумрудным морем на куске очень тонкой веревки длиной менее вытянутой руки, в то время как катамаран рассекал воду со скоростью почти шестнадцать узлов. Д'Нал Корд пошевелился и попытался принять что-то похожее на устойчивое положение – трудное для человека его габаритов на палубе хлипкого судна – и раздраженно потер рог.

– У тебя необычное представление о свободе, Роджер.

Большинство небольших лодок флотилии имели традиционные v-образные корпуса, но и Роджер, и Поэртена настояли на по крайней мере одном маленьком катамаране для быстрого передвижения. Для их строительства потребовалось почти столько же инженерных знаний, предоставленных человеком, сколько и для гораздо более крупных шхун – легкие, быстрые катамараны требуют точного сгибания поперечных креплений, – но в результате получилось небольшое судно, которое в любую хорошую погоду было даже быстрее шхун.

И плыть под парусом было весело.

– Должна признать, что это в некотором роде забавно, – сказала Депро, обмахиваясь своим форменным топом. – И ветерок освежающий.

– Там, на Земле, катание на катамаранах и лыжах было настолько близко к свободе, насколько мне когда-либо удавалось, – отметил Роджер, прыгая вперед в упряжи, чтобы посмотреть, улучшит ли это положение паруса. – Вы, ребята, действительно позволили мне ненадолго уехать.

– Не жалуйтесь, – ответила Косутич. – Ваша леди-мать провела большую часть своей жизни, завернутая в хлопок. Полк вообще ни за что не хотел рисковать ею, как единственным ребенком вашего дедушки. Ей даже редко удавалось покинуть территорию дворца.

– Честно говоря, проблемы матери меня бы волновали меньше, – холодно сказал Роджер, откидываясь назад в своей упряжи, когда Поэртена слегка изменил курс катамарана.

– Может быть, и нет, – ответила старший сержант. – Но за последние шесть месяцев у вас было больше опыта общения с "реальными людьми", чем у нее за всю ее жизнь. Академия была ближе всего к месту, где она когда-либо имела дело с кем-либо, кроме имперских функционеров и политиков. И даже там она провела все это время, все еще завернутая в хлопок. Они даже не подумали бы о том, чтобы заставить ее выполнять упражнения в невесомости в реальной обстановке – по крайней мере, вне атмосферы. Все это должно было происходить на симуляторах, где не было никакой возможности подвергнуть ее смертельной опасности. И если они никогда не позволят ей сделать это, вы можете только представить, насколько менее вероятно, что они позволили бы ей делать такие вещи, как, о – просто в качестве примера, который приходит мне в голову, вы понимаете – возглавить атаку на орду варваров. И никакие шутники вроде Джулиана не допускались к ней ближе чем на километр.

– И к чему ты клонишь? – спросил Роджер. Он еще больше наклонился вперед и опустил руку в воду, когда чуть более сильный порыв ветра ударил в парус. – Говоря о рисках, ты же понимаешь, что если поблизости окажется хоть один из этих гигантских коллов, нам конец?

– В этом-то и суть, – трезво сказала Косутич. – Империал-Сити полон профессиональных политиков и благородных прислужников, большинству из которых никогда не приходилось бороться за деньги, чтобы снабдить подразделение в полевых условиях. Которые никогда не подвергались воздействию условий "низшего класса". Которые никогда не спали на земле, никогда не ложились спать голодными. В некоторых случаях это означает людей, которые не только не понимают большинство населения империи, но и не любят их или не заботятся о них. А в других случаях – которые, как мне кажется, еще хуже – они их не понимают, но идеализируют. Они думают, что в бедности есть особое достоинство. Или особое качество в том, чтобы родиться в нищете и умереть в ней.

– Святой Симпс, – сказала Депро.

– И различные социальные сети, – согласилась Косутич. – Особенно сторонники перераспределения в старом стиле, выступающие за Ардана.

– Там, по крайней мере, есть аргумент, – сказал Роджер. – Я имею в виду, слишком большая концентрация власти, и тебе не намного лучше, чем при повелителях Кинжала. – Он сделал паузу и ухмыльнулся. – С другой стороны, я знаю, что вы все кучка подонков!

– И если вы живете исключительно в соответствии с тем, что, по вашему мнению, является "волей народа", вы получаете солнечный союз, – продолжила Косутич, демонстративно игнорируя последнее замечание принца.

– Трахальщики, – прорычал Поэртена и сплюнул за борт.

– Да, Арма в основном прошла это, – признала старший сержант. – Но у Пинопы все получилось плохо.

– Что действительно потрясло некоторых членов ранней семьи, так это то, что имперский солнечный союз использовал политику Роджера Макклинтока в качестве своей "модели" для этого идиотизма, – сказал Роджер. – Президента Роджера, то есть. Роджера Объединителя. Но без принятия общественных жертв, которые были необходимы. А потом, когда все развалилось, они попытались обвинить нас!

– Я могла бы отчасти понять участие в реконструкции планеты, – прокомментировала Депро. – Некоторые из этих планет находились в еще худшем положении, чем Арма. Но оставлять свою главную базу полностью неприкрытой было просто идиотизмом.

– И почему они это сделали? – спросила Косутич и продолжила отвечать на свой собственный вопрос. – Они должны были. Они уже были настолько поглощены программами социального обеспечения, что не могли создать такой флот и гарнизонные силы, в которых нуждались, и при этом оставаться сторонниками перераспределения. Так что они положились на блеф, послали весь чертов флот попытаться построить какую-нибудь планету, а Кинжалы ворвались и съели Солнечную систему на обед.

– Кинжалы были очень хороши в убийстве золотого гуся, – сказал Роджер. – Но мы – то есть Макклинтоки – довольно хорошо усвоили этот урок.

– Разве мы? – спросила Косутич. – Неужели действительно мы?

– О, нет, – простонал Роджер. – Это ведь не очередная из тех вещей "давай не будем говорить Роджеру", не так ли?

– Нет. – Старший сержант рассмеялась, но ее глаза были прикованы к туземному кораблю, на встречу с которым они пришли, и ее взгляд был настороженным, когда Поэртена огибал его корму, готовясь подойти к борту слева. – Но внимательно посмотрите на карьеру своего дедушки, – продолжила она, – а затем скажите мне, что мы чему-то научились. Еще один человек, который ни дня в своей жизни не работал и думал, что низшие классы были какими-то волшебными. И, следовательно, что с ними следует нянчиться, платить им и чрезмерно опекать... за счет флота и границ святош.

– Что ж, это единственная ошибка, которую я бы никогда не допустил, будучи императором, – пошутил Роджер, когда Поэртена завершил свой маневр. – Я знаю, что вы все кучка лживых, ленивых трахальщиков.

– Самое время окликнуть, – сказал Поэртена. Корабль и катамаран теперь находились примерно в сотне метров друг от друга, на почти параллельных курсах, причем лодка находилась немного позади гораздо более крупного торгового судна. Поскольку из-за этого ветер дул им в корму, Поэртена поднимал парус до тех пор, пока он не начал надуваться и был опасно близок к тому, чтобы закачаться или упасть на другой борт лодки. Это могло бы заставить их немного беспокоиться о столкновениях между такими вещами, как головы и стрелы, но это также замедлило их настолько, что они не смогли бы обогнать более медленный мардуканский корабль.

– Подведи нас немного ближе, – приказал Роджер, отстегивая ремни и закрепляя их на мачте. – Мне нужно иметь возможность услышать их ответ. И я не вижу никакого оружия.

– Странно это, – сказала Косутич. – Я согласна, что нам нужно подобраться ближе, но если их преследуют пираты или даже суда с каперскими грамотами, можно думать, что у них должна быть защита. И я даже не вижу поворотного орудия.

– Хочу спросить еще кое о чем, – сказал Роджер, когда Поэртена завалился на правый борт. Перемена быстро наполнила парус, установленный так, чтобы он был доступен для досягаемости, и катамаран начал скакать по накатывающей зыби.

– Черт! – Депро распласталась и попыталась сообразить, куда двигаться, когда внезапно стало очевидно, что лодка вот-вот перевернется на бок.

– Ууууу! – сказал принц со смехом, снова перенося свой вес за борт, чтобы упереться пятками. – Не замочи нас, ради бога, Поэртена! Мы пытаемся показать себя с хорошей стороны.

– И я не умею плавать, – добавил Корд.

– Спасательные жилеты! – рассмеялся Роджер. – Я так и знал, что мы что-то забыли!

– Это достаточно близко? – спросил Поэртена, возвращая лодку налево с большей осторожностью. Они приблизились на расстояние шестидесяти метров или около того, и команда мардуканского корабля была отчетливо видна, выстроившись вдоль борта, многие из них с оружием в руках.

– Достаточно близко, – согласился Роджер, затем встал на ноги и ухватился за линь, чтобы не упасть. – Постарайся не слишком сильно шлепать нас.

– Что? И ты стал весь мокрый и неряшливый? – сказала Депро.

– Он никогда не запрещал! – рассмеялся Поэртена. – Я пытаюсь. Хотя никогда не знаешь наверняка.

– Пытайся лучше, – прорычала Косутич. – Прямо и ровно.

* * *

– Просто держи нас на этом курсе, – сказал Керр рулевому. – Похоже, они нам не угрожают. И я все равно не понимаю, что они смогли бы сделать с этой маленькой лодкой.

– Кто они такие? – спросил Пелу.

– Откуда, черт возьми, я знаю? – раздраженно огрызнулся в ответ Керр. – Они похожи на гигантских вернов, но это безумие.