Текст книги "Зверь"

Автор книги: Дэвид Линн Гоулмон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)

Глава 2

В ста милях к востоку от Апачи-Джанкшн,

штат Аризона

Огастес Симпсон Тилли обитал в пустыне с окончания Корейской войны. Треть всей здешней жизни ему составлял компанию мул по кличке Бак. Оба стали в этих краях чем-то вроде легенды; знали о них и в горах, где Огастес тщетно пытался найти золото. Местные жители в зависимости от возраста называли его Чокнутый Гас или Старый Псих. Старику было все равно. В баре «Сломанный кактус» в Чатос-Крол, что стоял в конце дороги, ведшей в Апачи-Джанкшн, над золотоискателем потешались, за спиной у него вечно перешептывались. Джули Даус, хозяйка бара, шикала на пересмешников, угощала Гаса пивом и советовала ему не обращать на глупцов внимания. В глубине души Гас знал, почему к нему так относятся. Он старый, седой и грязный; с каждым прожитым годом в нем усиливалась склонность видеть в других только плохое.

Он участвовал в страшной битве при Чосинском водохранилище в Корее, о которой большинство исторических книг не упоминают, а побывавшие там бойцы морской пехоты не могут забыть. Гас привязывал к танку тела лучших друзей, чтобы вывезти их из заснеженной долины смерти; наблюдал, как молодые ребята гибли от жуткого мороза. Насмотревшись на то, какие зверства способен творить человек, Гас решил, что будет жить один, и по сей день довольствовался лишь обществом Бака. В пустыню его привела отнюдь не жажда золота и несметных богатств, а единственное желание – никогда не покидать теплых краев. Вслух он мог пожаловаться на палящую жару, на самом же деле смаковал ощущение того, что солнце пробирается даже в те уголки его души, которые после мерзлых суровых корейских дней, казалось, больше не оттают. В последние пятьдесят лет пустыня была Гасу лучшим другом и служила приютом, скрывавшим его от остального мира, где ему не находилось пристанища.

В путь отправились на рассвете, планируя к полудню добраться до подножия гор. Гас хотел копать в новом месте, которое, как он сообщил Баку, могло оправдать его ожидания.

Внезапно с юга налетел мощный ветер. Песчинки вонзились в старика и мула, как стена разогнавшихся игл. Мул дернулся и стал лягать воздух ногами; его крик утонул в свисте яростного песчаного ветра. Гас поспешил натянуть на рот и нос красный шейный платок и одной рукой потянул за кожаные поводья, пытаясь успокоить животное, а второй прижал к голове видавшую виды коричневую шляпу.

– Ну, ну, уймись, Бак, это всего лишь ветер! – прокричал он, но Бак не услышал его из-за оглушительного свиста.

Температура упала градусов на десять, а еще считанные мгновения назад ветра почти не было. Гас прожил в этих местах всю свою зрелую жизнь и никогда не сталкивался ни с чем подобным. Более того, резкая перемена погоды явно до смерти перепугала Бака, а он не боялся почти ничего.

На спине мула загремели горшки, кастрюльки, лопатки и прочие приспособления золотоискателя. Гас отчаянно старался утешить друга, когда уши обоих вдруг заложило от немыслимого рева. Почувствовав противоестественное дрожание воздуха, старик едва успел прижаться к земле. Прямо над ним с жутким грохотом пролетело нечто огромное, Гаса поглотило облако конденсированного пара. Воздух пронзила вторая волна рева. А потом внезапно ветер стих, песок осел. Старик посмотрел на небо, затем на мула, который растерянно переминался с ноги на ногу и принюхивался. Уши Бака подрагивали.

– Ну и чертовщина! Ничего подобного в жизни не видывал, представляешь, друг? А ты что об этом думаешь, мм? – спросил Гас, стягивая с лица покрытый песчаной коркой платок.

Мул посмотрел на хозяина и едва успел обнажить все восемь зубов, как по пустыне разнесся оглушительный взрыв. Старика сбило с ног и с такой силой бросило на устланную мелкими камнями землю, что у бедняги перехватило дыхание. Очередной раскат грохота напрочь лишил его способности дышать. Бак широко расставил сильные ноги, чтобы не упасть, но не удержался и повалился сначала на колени, потом на бок, гремя нагруженным мешком. Земля содрогнулась… и все вдруг опять стихло.

Старик хватанул ртом воздуха, перевернулся на ушибленную спину, моргнул и увидел перед собой горы. Они были такие же, как всегда на протяжении всех пятидесяти лет, – величественные и спокойные. Но внутри Гаса возникло что-то странное, чего еще несколько мгновений назад и в помине не было. Сглотнув, он с трудом поднялся. Горы давно стали для него неотъемлемой частью жизни, однако теперь ему вдруг сделалось страшно на них смотреть. Преодолев себя, старик повернул голову. На его глазах из нор в горах повыскакивали и помчали в пустыню зайцы. За ними последовал койот – но не в погоню, а чтобы спастись.

Гас до сих пор сжимал в руке поводья. Мул поднялся сначала на колени, потом встал на ноги и укоризненно взглянул на хозяина, будто считая его повинным во всем, что стряслось; из мешка посыпались кастрюли.

Гас покачал головой.

– Сукин ты сын. Да, творится что-то странное, но не надо испепелять меня взглядом, не я же сбил тебя с ног!

Однако Бак его не слушал. Вырвав поводья из руки старика, нагруженный мул помчался прочь вслед за койотом и зайцами. Гасу не оставалось ничего другого, как проводить товарища растерянным взглядом. Горы Суеверий стояли молчаливые и почему-то внушали страх.

На поиски Бака старик убил более часа. Он шел и шел по тропе, обозначенной кастрюльками, лопатками и горшками, и наконец увидел друга, жующего полынь у старого оврага. Похоже, все, что с ними приключилось, он почти позабыл. Кусок брезента съехал ему на бок, а из мешка после пробежки по пустыне выпала большая часть стариковых пожитков. Ругаясь на мула, Гас стал складывать внутрь все, что собрал по пути. Крепыш Бак не обращал на его ворчание ни малейшего внимания.

– Да, да, конечно, – не унимался старик. – Теперь легче всего прикинуться, будто это не ты дал деру, точно трусливый заяц. – Он обошел мула и заглянул ему в глаза. – А если бы ты сломал ногу? Носиться как угорелый по такой твердой почве! – Гас почесал подбородок, покрытый четырехдневной щетиной, и добавил более мягким голосом: – Вообще-то чертов ветер немного напугал и меня. Так что не особо расстраивайся.

Он погладил мула по носу. Тот слегка прищурил правый глаз и повел ушами, продолжая размеренно жевать.

– Ах ты, старый негодник! До сих пор прикидываешься, что тебе на меня плевать? Что ж, я до самого вечера больше ни слова не скажу. Пошли к горе, давно пора взяться за дело!

Гас схватил поводья и потянул их на себя. Мул для порядка поупирался и, по-прежнему равнодушно жуя, пошел за хозяином. Старик поправил шляпу и вытер с виска ручеек пота.

– Жарища будет еще та, – пробормотал он, глядя на солнце. – Идем, дружище. Золото ждет.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГРУППА «СОБЫТИЕ»

Тот, кто не помнит прошлого, обречен пережить его вновь.

Джордж Сантаяна

Добро пожаловать, господа, на представление, что не кончится никогда.

Очень рады вас видеть, проходите же, проходите…

«Эмерсон, Лейк энд Палмер»

Глава 3

Лас-Вегас, штат Невада

7 июля, 09.00

Майор Джек Коллинз в назначенное время вошел в ломбард «Голд-сити», опустил на пол рюкзак и вытер пот со лба. После нещадного пекла на улице прохлада кондиционированного воздуха показалась ему раем. В последние десять лет он нередко бывал в пустынях, и хотя привык к жаре, ее не любил.

Высокий, с коротко стриженными темными волосами и лицом, посуровевшем за тысячи часов под палящим солнцем, Коллинз снял с глаз темные очки и взглянул на выложенные в витрине ценности. Люди простились с ними в отчаянной попытке либо остаться в Вегасе, либо уехать отсюда подальше. Коллинзу тоже приходилось играть в азартные игры, только на карту он был вынужден ставить вещи куда ценнее денег – жизнь других людей и свою собственную.

В служебном помещении стоял пожилой человек. Шесть камер, установленных в торговом зале ломбарда, реагировали на малейшее движение и изучали посетителя в мельчайших подробностях, начиная с ручейка пота, струившегося по его виску, и заканчивая дорогими солнцезащитными очками, которые он держал в правой руке. Человек в подсобке повернулся к экрану компьютера и сравнил изображение пришедшего с материалами, полученными ранее. Один из специальных лазеров спроецировал очертания головы и туловища посетителя, совмещая их с имеющейся фотографией. Другой секретный прибор, установленный в дверной ручке, за которую посетитель взялся, входя внутрь, передал отпечатки пальцев на второй компьютерный экран, с высокой разрешающей способностью. Изображение увеличилось, четко показывая каждую черточку и изгиб, разбилось на восемнадцать фрагментов и наложилось на отпечатки, хранившиеся в памяти. В суде общей юрисдикции необходимо, чтобы оказались одинаковыми всего семь параметров; в этой же системе требовалось совпадение по меньшей мере десяти. В нижнем правом углу высветилось имя; через несколько секунд на экране возникло изображение пришедшего. На фотографии он был в зеленом берете и, не улыбаясь, смотрел прямо в камеру. Внизу шла надпись: «Майор Джек Сэмюель Коллинз, участник спецопераций вооруженных сил США. Предыдущее место службы – Кувейт, пятая группа войск специального назначения. Временное назначение на должность – подразделение 5656». Старик в подсобке беззвучно усмехнулся и подумал: «Временное назначение на должность, как же!.. Временное или не временное – решать сенатору и доктору Комптону!»

Коллинз осмотрелся по сторонам и дважды стукнул по стеклянной витрине кольцом с выгравированной эмблемой военной академии.

– Есть тут кто-нибудь?

– Если разобьешь витрину, приятель, заставлю купить, – послышался из дальнего конца зала твердый мужской голос.

Майор всмотрелся в полумрак старого ломбарда. Из-за расставленных рядами музыкальных инструментов и усилителей вышел невысокий человек, латиноамериканец, в очках с двухфокусными стеклами. Сквозь его коротко остриженные седые волосы просвечивала кожа.

– Чем могу помочь, сынок? – спросил он.

Коллинз, оставив рюкзак у витрины, пошел к старику мимо стеллажей со старьем. Когда гость достиг коробки с древними пластинками и их преемниками – компакт-дисками, ростовщик вскинул брови.

– Я хотел бы продать часы и пытаюсь узнать, сколько они стоят, – сказал Коллинз, улыбаясь уголками губ.

– Все зависит от качества, сынок.

– Старые, карманные; подаренные отцу по случаю ухода на пенсию. Он был железнодорожником.

– Карманные часы – вещь хорошая, только их никто не покупает.

Именно этого ответа Коллинз и ждал. Достав из заднего кармана удостоверение, он положил его перед хозяином. Старик внимательно изучил записи и взглянул в зоркие голубые глаза Коллинза. Обмен паролями прошел благополучно.

– Добро пожаловать в группу, майор.

Коллинз обвел ломбард внимательным взглядом и покривился.

– Мне это место представлялось совсем другим.

– Зря иронизируете. Наша лавка приносит неплохой доход. – Старик направился туда, где Коллинз оставил рюкзак. – Я – сержант прославленной артиллерии морской пехоты США Лайл Кампос, обеспечиваю безопасность этого входа. Его номер – второй, – добавил он через плечо. – Следуйте за мной, я провожу вас внутрь комплекса.

Он взял рюкзак Коллинза, обогнул стойку и кивком позвал гостя. Они прошли сквозь две двери в дальний конец ломбарда. Их встретили два человека. Более низкорослый взял у Кампоса тяжелый рюкзак, второй, лысый, темнокожий и мускулистый, приблизился к Коллинзу, осмотрел его с ног до головы и лишь потом убрал девятимиллиметровую «беретту», которую держал в руке, за пояс брюк.

– Добро пожаловать в нашу пустыню, сэр. Я – старший сержант сухопутных войск США Уилл Менденхолл. А это младший капрал Фрейкс, морпех. – Он указал на товарища, взявшего рюкзак Коллинза. – Мы проводим вас через туннель в комплекс, сэр.

Коллинз присматривался к незнакомцам с подозрением. На обоих была гражданская одежда: на капрале – шорты, на сержанте – броская красная футболка и джинсы. Сдержанно кивнув, Коллинз задумался о том, во что ввязывается.

– До нашего возвращения повесь табличку «закрыто», Стрелок, – попросил Менденхолл старика.

Тот хмуро кивнул и без слов ушел.

– Не обращайте на него особого внимания, майор. Ему сейчас немного не по себе – перевели беднягу в запас. Он хочет продолжать работать с группой, а годится только в охранники входа, и то, подозреваю, ненадолго.

– Сколько ему лет? – спросил Коллинз.

Менденхолл жестом пригласил майора следовать за ним.

– О возрасте вслух не говорят, сэр, это дело личное. Да, он в годах, но заткнет за пояс многих вдвое более молодых. Спроси я у него в лоб, мол, сколько тебе лет, и старый черт угостит меня пинком под зад… ой… гм… сэр, – смущенно прибавил он, вспоминая, что перед ним его новый командир.

Коллинза проводили в тесное помещение. Посередине стоял единственный старенький письменный стол с компьютером, смотревшимся на фоне всей этой допотопности более чем неуместно. Человек, который сидел за компьютером, не встал, когда в кабинет вошли, а лишь кивком поприветствовал майора. Позднее Коллинз узнает, что компьютерный экран служил в этой комнате только прикрытием, что под столом прятался автомат «инграм» и что человек держал палец на прохладном стальном спусковом крючке. На полу располагалась специальная педаль, при нажатии на которую компьютерный монитор мог лопнуть и выстрелить в сторону двери тремя сотнями игл, смазанных небольшим подарком от гендиректора «Пфайзер фармасьютикал» – средством временного вывода из строя.

Трое вошедших остановились у стены. На движение среагировал сенсор, и из старой стены выдвинулась панель с клавиатурой. Сержант ввел шестизначный код, другая панель, справа, размером с дверь, поднялась и въехала в стену. Пол открывшейся кабинки был обит линолеумом блекло-зеленого армейского цвета (в таких тонах оформляют штабные помещения по всей стране). Все трое вошли внутрь, сержант приложил ладонь к стеклянному щитку, и комнатушка тотчас озарилась ярко-красным светом. Коллинз моргнул от неожиданности.

– Назовите пункт назначения для идентификации по образцу голоса, – произнес из потайного динамика смоделированный женский голос.

– «Неллис», – сказал сержант.

– Спасибо, сержант Менденхолл, – отозвался компьютер по прошествии трех секунд, за которые система успела проверить отпечатки пальцев и голос.

– Таковы правила входа на территорию группы, – пояснил сержант. – Стекло определило отпечатки моих пальцев и ладони, а голос идентифицировался по высоте и особенностям произношения. Устройство безопасности создано инженерами-биомеханиками. При малейшем несоответствии компьютер с сексуальным женским голосом лишил бы нас всех сознания ударом тока в две тысячи вольт. – Он улыбнулся.

– Очень мило. Такое впечатление, что сейчас перед нами возникнут капитан Кирк и мистер Спок, – проговорил Коллинз, которому было не до улыбок. Подождав секунду-другую, он повернулся к сержанту. – Послушайте, гм… сержант Менденхолл, правильно?

– Да, сэр.

– Мне прекрасно известно, что такое биоинженерная система безопасности Кендалла эй-два-шесть тысяч. Замечательно, что вы ею пользуетесь. Однако я мог с легкостью вывести все эти хитрые приспособления из строя, как только вошел в ломбард. Питаются они от общей электросети Лас-Вегаса, а запасной генератор стоит у всех на виду, слева от задней двери. Я слышал, как заряжаются аккумуляторы. Так что не слишком-то радуйтесь, лучше научитесь пользоваться системой так, чтобы она действительно охраняла.

Дверь закрылась, лифт быстро и бесшумно поехал вниз по шахте. Менденхолл притих, явно растерявшись перед человеком, знавшем от и до, как обеспечивается безопасность комплекса. На лице и руках майора белели небольшие рубцы.

Лифт двигался предельно беззвучно. Догадаться о том, что это вообще лифт, можно было лишь по характерным ощущениям в животе. Коллинз что-то пробормотал себе под нос.

– Что вы сказали, сэр? – спросил Менденхолл.

– Кругом джеймсбондовские штучки.

– Так точно, сэр.

Дверь лифта открылась, и все трое вышли на бетонную платформу. Коллинз с удивлением обнаружил, что стоит в железнодорожном туннеле. Пути не походили ни на какие другие, что ему доводилось видеть, напоминали разве только железную дорогу Диснейленда. Рельс, убегавший вглубь, был всего лишь один, и тот бетонный. Металлическая полоска поблескивала сбоку, с левой стороны.

– Обычно мы проводим новых людей через выход к «Неллис» и через КПП, сэр, как будто они – служащие ВВС, но сейчас пропускные пункты на ремонте. Приказано повысить уровень безопасности. По мнению Комптона и сенатора, так будет проще работать.

– Сенатора? – переспросил Коллинз.

Ему не ответили.

– Пожалуйста, отойдите за желтую черту. Приближается транспортное средство, – сообщил компьютерный голос.

Менденхолл легонько потянул майора за рукав. Посмотрев вниз, Коллинз увидел, что стоит в паре дюймов от черты, выведенной у края платформы, и отошел дальше. Из тьмы туннеля вдруг раздался свист, а через пару секунд перед ними остановилось нечто цилиндрическое, со стеклянным верхом, заостренное с обеих сторон. Ни гудков, ни стука колес не было, лишь подул ветер. Руки Коллинза покрылись мурашками.

– Транспортное средство подано, – объявил компьютер.

– Ишь ты! Как тихо подкатило, – пробормотал Коллинз.

– Электромагнитно-пневматическое, сэр, – без былой уверенности объяснил сержант, надеясь, что на сей раз майор не заставит его почувствовать себя дураком.

Дверь бесшумно отъехала, впуская трех пассажиров внутрь. Вагон напоминал поезда монорельсовых систем, которые Коллинз видел в большинстве современных аэропортов. Как только он опустился в пластиковое кресло в первом ряду, дверь закрылась и вновь послышался компьютерный голос:

– Добро пожаловать в транспортную систему «Неллис». Стоять во время движения запрещено. Расстояние до главной платформы – одиннадцать целых четыре десятых мили; время в пути – две минуты тридцать три секунды.

Коллинз нахмурился, представив себе, что они помчат на такой скорости сами по себе, без машиниста. Транспортное средство загудело и тронулось с места. Туннель освещали лишь протянутые над рельсом голубые лампы. Когда вагончик набрал скорость, фонари слились в единую полоску света. Ехал чудо-трамвай с небольшим наклоном; до майора вдруг дошло, что они направляются в глубь пустыни, окружающей Лас-Вегас.

Через две с половиной минуты вагон стал замедлять ход. Впереди показалась хорошо освещенная платформа, гораздо более широкая, чем та, где они сели. На платформе люди в спецодежде грузили на подъемник коробки и ящики. Когда вагон проезжал мимо, Коллинз заметил, что форма на всех разного цвета и что бок о бок с мужчинами работают женщины.

– Добро пожаловать на платформу номер один! – воодушевленно воскликнул компьютер.

Дверь с шипением раскрылась, и пассажиры поднялись с мест.

– Это вам не Канзас, дружок, – сказал Менденхолл. – То есть сэр, – быстро поправился он.

Все трое вышли в подземное царство группы «Событие».

Майор Коллинз наблюдал за мужчинами и женщинами, занимавшимися погрузкой. Огромный подъемник мог выдержать два танка, но сейчас человек тридцать пять составляли на него небольшие ящики и коробки.

– Пожалуйста, следуйте за мной, сэр. Нам предстоит еще раз прокатиться, – сказал сержант.

Коллинз снова позволил капралу взять свой рюкзак и пошел за провожатыми к следующим дверям. В стене горела единственная лампочка-индикатор. Двери бесшумно раскрылись, и майор с сержантом вошли внутрь. Менденхолл кивнул на прощание капралу, тот поставил рюкзак на пол лифта и взмахнул рукой.

– Вниз, в комплекс, я провожу вас один, майор. Нельзя оставлять Стрелка надолго без присмотра, а то у него склонность дурачить клиентов ломбарда. – Он улыбнулся; двери закрылись.

Сержант повторил те же действия, какие проделывал в первом лифте, но здесь вместо ладони он приставил к резиновому приспособлению правый глаз.

– Сканирование сетчатки глаза завершено, сержант Менденхолл. Просим вашего гостя приложить большой палец правой руки к панели справа, – произнес компьютер.

Менденхолл указал на стеклянный прямоугольник, расположенный правее резиновой штуковины, которой он только что воспользовался. Коллинз прижал к стеклу палец, его на миг окружили красные лазерные лучи.

– Спасибо, майор Коллинз. Доступ разрешен.

– Компьютер определил по весу, что я в лифте не один, поэтому и решил вас идентифицировать. Лифт пневматический. Сейчас мы поедем вниз, в глубь комплекса.

На экранчике индикатора слева от двери высветились цифры: «1-150». Сама по себе перспектива опуститься на глубину Коллинза не особенно пугала, поэтому расспрашивать о лифте он не стал.

– Где мы, черт возьми, а, сержант?

Менденхолл улыбнулся.

– На этот вопрос вам ответят те, кто получает гораздо больше денег, чем я, сэр. Но так и быть, не буду вас мучить неизвестностью. – Он нажал на кнопку, и на экране загорелась шестерка, информируя о том, что они проезжают шестой уровень. – Мы на северной окраине авиабазы «Неллис», под старым полигоном. Лифт привезет нас на основной уровень комплекса, который расположен на глубине пятьсот шестьдесят пять футов.

– Не слабо, – пробормотал майор.

– Всего уровней сто пятьдесят, они занимают площадь в четыре тысячи с лишним футов. Да, сэр, представьте себе. Основные уровни располагаются в пещерах, обнаруженных только в тысяча девятьсот шестом году. – Сержант на мгновение задумался и добавил: – Это второе местоположение группы, первое было в Виргинии. Данный комплекс построили во время Второй мировой войны, по плану действий, принятому при президенте Рузвельте. – Он снова улыбнулся. – В те времена было проще утаить от налогоплательщиков данные о наших затратах. Проектировали комплекс те же специалисты, которые разрабатывали строительные планы Пентагона.

– Чем группа здесь занимается? – спросил Коллинз, глядя на индикаторы.

– На главные вопросы, сэр, вам ответит начальство.

Об остановке лифта сообщил лишь слабый толчок кабины. Двери открылись. Менденхолл приподнял руку с рюкзаком Коллинза и кивком предложил ему выйти в тихую, обставленную всем необходимым обыкновенную приемную.

– Надеюсь, вам здесь понравится. Я о вас наслышан и хотел бы стать членом вашей команды, сэр.

Темнокожий сержант вышел вместе с майором из лифта, опустил рюкзак на пол и, не успел Коллинз поблагодарить его, вернулся в кабину. Дверцы тут же закрылись, на экране над ними загорелась стрелка «вверх».

Коллинз осмотрелся. В помещении, устланном зелеными коврами, было три письменных стола; за двумя из них увлеченно работали на компьютерах мужчины, за центральным сидела пожилая женщина. Она поднялась со стула, улыбнулась, вышла из-за стола и протянула руку.

– Майор Коллинз?

– Да, мэм, – ответил майор, пожимая небольшую аккуратную руку незнакомки.

Она была невелика ростом, миниатюрна, лет пятидесяти семи – пятидесяти девяти, в синем деловом костюме с длинной юбкой и белой блузке. Черные с проседью волосы, утянутые в старомодную высокую прическу, лежали безупречно, на лице был самый минимум макияжа; единственным украшением служила булавка с небольшим изображением американского флага, приколотая к лацкану. Женщина радушно улыбнулась.

– Добро пожаловать в группу «Событие», или, как ее называют федеральные власти, в подразделение пять тысяч шестьсот пятьдесят шесть. Уверена, скучать вам у нас не придется, майор.

Коллинз, выражая сомнение, слегка шевельнул бровью. Жест не ускользнул от внимания женщины, но она, продолжая улыбаться, лишь дружески похлопала его по руке.

Коллинз обвел приемную более продолжительным взглядом. На одной из стен висел большой портрет маслом Авраама Линкольна, изображенного сидящим, с книгой в руке. Майор никогда прежде не видел эту картину. На другой стене красовался портрет поменьше, Теодора Рузвельта, облаченного в сшитую вручную форму «Раф райдерс»; рядом пестрел портрет его дальнего родственника Франклина. Тут и там висели помещенные в прозрачные коробочки модели парусных яхт и прославленных военных судов. В дальней стене темнели две массивные деревянные двери, высотой футов по пятнадцать каждая; крупные медные ручки поблескивали в свете ламп. Над дверьми, на деревянной дощечке, было написано золотистыми буквами: «Тот, кто не помнит прошлого, обречен пережить его вновь». И ниже, более мелко: «В этом лабиринте покоится правда о нашем мире, нашей цивилизации и нашей культуре».

– Хорошие слова, верно, майор? – спросила женщина.

– Верно. Только не совсем понятные, – ответил Коллинз, переводя взгляд на улыбчивую собеседницу.

– Как только вы приступите к заданию, они приобретут для вас более четкий смысл. Меня зовут Элис Гамильтон. Я официально служу при сенаторе с тысяча девятьсот сорок седьмого года, а теперь работаю помощницей директора Найлза Комитона.

Коллинз не поверил своим ушам. Элис Гамильтон выглядела от силы на шестьдесят. Если допустить, что она начала здесь работать еще подростком, значит, ей под восемьдесят.

– Простите, как вы сказали? В сорок седьмом?

– Да, майор. Я поступила на службу восемнадцатилетней девочкой; мой муж погиб во время войны. Мне тут понравилось, а поскольку я всегда крайне тяжело расстаюсь с чем угодно в жизни, решила остаться здесь навсегда. Сенатор, который уже отошел от дел группы, теперь занимает должность специального советника доктора Комптона. Мне же до сих пор по вкусу быть в гуще событий. – Элис Гамильтон сложила перед собой руки в замок, помолчала и кивнула на человека, который сидел за расположенным ближе к ним столом и что-то печатал на клавиатуре. – Джон, будь добр, когда пойдешь на перерыв, возьми вещи майора и отнеси их в его новую квартиру.

Незнакомец встал с кресла, улыбнулся, приблизился и взял рюкзак Коллинза.

– Добро пожаловать в группу, майор. Прошлой осенью мы все смотрели вас по общественно-политической кабельной телесети и восхищались вашей твердостью.

Удивляясь тому, что эти люди видели его выступление перед Конгрессом, Коллинз снова взглянул на Элис.

– По-моему, в услугах человека вроде меня вы не нуждаетесь. У вас тут что, научно-исследовательский центр?

– Научно-исследовательский центр? – Она сдвинула брови и на мгновение задумалась. – По большому счету да, именно так. Но мы занимаемся и массой других дел, майор. – Обезоруживающе улыбнувшись, Элис сделала шаг к большим дверям. – Сенатор и доктор Комптон ждут вас. Оба с радостью ответят на все ваши вопросы.

Взявшись за ручки обеих дверей, Элис с легкостью распахнула их, посторонилась, пропуская майора вперед, и вошла внутрь следом за ним.

Майор Коллинз наблюдал за мужчинами и женщинами, занимавшимися погрузкой. Огромный подъемник мог выдержать два танка, но сейчас человек тридцать пять составляли на него небольшие ящики и коробки.

– Пожалуйста, следуйте за мной, сэр. Нам предстоит еще раз прокатиться, – сказал сержант.

Коллинз снова позволил капралу взять свой рюкзак и пошел за провожатыми к следующим дверям. В стене горела единственная лампочка-индикатор. Двери бесшумно раскрылись, и майор с сержантом вошли внутрь. Менденхолл кивнул на прощание капралу, тот поставил рюкзак на пол лифта и взмахнул рукой.

– Вниз, в комплекс, я провожу вас один, майор. Нельзя оставлять Стрелка надолго без присмотра, а то у него склонность дурачить клиентов ломбарда. – Он улыбнулся; двери закрылись.

Сержант повторил те же действия, какие проделывал в первом лифте, но здесь вместо ладони он приставил к резиновому приспособлению правый глаз.

– Сканирование сетчатки глаза завершено, сержант Менденхолл. Просим вашего гостя приложить большой палец правой руки к панели справа, – произнес компьютер.

Менденхолл указал на стеклянный прямоугольник, расположенный правее резиновой штуковины, которой он только что воспользовался. Коллинз прижал к стеклу палец, его на миг окружили красные лазерные лучи.

– Спасибо, майор Коллинз. Доступ разрешен.

– Компьютер определил по весу, что я в лифте не один, поэтому и решил вас идентифицировать. Лифт пневматический. Сейчас мы поедем вниз, в глубь комплекса.

На экранчике индикатора слева от двери высветились цифры: «1-150». Сама по себе перспектива опуститься на глубину Коллинза не особенно пугала, поэтому расспрашивать о лифте он не стал.

– Где мы, черт возьми, а, сержант?

Менденхолл улыбнулся.

– На этот вопрос вам ответят те, кто получает гораздо больше денег, чем я, сэр. Но так и быть, не буду вас мучить неизвестностью. – Он нажал на кнопку, и на экране загорелась шестерка, информируя о том, что они проезжают шестой уровень. – Мы на северной окраине авиабазы «Неллис», под старым полигоном. Лифт привезет нас на основной уровень комплекса, который расположен на глубине пятьсот шестьдесят пять футов.

– Не слабо, – пробормотал майор.

– Всего уровней сто пятьдесят, они занимают площадь в четыре тысячи с лишним футов. Да, сэр, представьте себе. Основные уровни располагаются в пещерах, обнаруженных только в тысяча девятьсот шестом году. – Сержант на мгновение задумался и добавил: – Это второе местоположение группы, первое было в Виргинии. Данный комплекс построили во время Второй мировой войны, по плану действий, принятому при президенте Рузвельте. – Он снова улыбнулся. – В тс времена было проще утаить от налогоплательщиков данные о наших затратах. Проектировали комплекс те же специалисты, которые разрабатывали строительные планы Пентагона.

– Чем группа здесь занимается? – спросил Коллинз, глядя на индикаторы.

– На главные вопросы, сэр, вам ответит начальство.

Об остановке лифта сообщил лишь слабый толчок кабины. Двери открылись. Менденхолл приподнял руку с рюкзаком Коллинза и кивком предложил ему выйти в тихую, обставленную всем необходимым обыкновенную приемную.

– Надеюсь, вам здесь понравится. Я о вас наслышан и хотел бы стать членом вашей команды, сэр.

Темнокожий сержант вышел вместе с майором из лифта, опустил рюкзак на пол и, не успел Коллинз поблагодарить его, вернулся в кабину. Дверцы тут же закрылись, на экране над ними загорелась стрелка «вверх».

Коллинз осмотрелся. В помещении, устланном зелеными коврами, было три письменных стола; за двумя из них увлеченно работали на компьютерах мужчины, за центральным сидела пожилая женщина. Она поднялась со стула, улыбнулась, вышла из-за стола и протянула руку.

– Майор Коллинз?

– Да, мэм, – ответил майор, пожимая небольшую аккуратную руку незнакомки.

Она была невелика ростом, миниатюрна, лет пятидесяти семи – пятидесяти девяти, в синем деловом костюме с длинной юбкой и белой блузке. Черные с проседью волосы, утянутые в старомодную высокую прическу, лежали безупречно, на лице был самый минимум макияжа; единственным украшением служила булавка с небольшим изображением американского флага, приколотая к лацкану. Женщина радушно улыбнулась.