Текст книги "Зверь"

Автор книги: Дэвид Линн Гоулмон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)

Глава 19

Авиабаза «Неллис», штат Невада

8 июля, 18.40

Коллинз, Эверетт и облаченный в новенький комбинезон Джейсон Райан, с которым только-только побеседовал сенатор, внимательно наблюдали за работниками компьютерного центра, ожидая специалиста по «Европе ХР-7».

Директор Комптон зевнул, посмотрел на монитор со схематически отображавшимся на нем процессом поиска и направился к группе военных. Все трое смотрели на большой экран на дальней стене, куда в режиме реального времени выводились данные спутника об обследовании юго-восточной части Нью-Мексико. Специально запрограммированные компьютеры центра с помощью магнитометров, фотосъемки в инфракрасном диапазоне, доплеровского радара и картографирования аномалий неоднородной поверхности проверяли все, что вызывало хоть малейшее подозрение.

Изображения, отправляемые в центр с «КН-11», были заключены в красные светящиеся квадратики, так что специалисты, каждый на своем рабочем месте, заметив крошечный кусок металла или что-нибудь необычное, могли разделить участки на более мелкие фрагменты и увеличить их. На общем экране появилось изображение легкового автомобиля, быстро ехавшего по дороге близ Розуэлла. Компьютер прибавил к машине крошечный синий компас, который указывал направление движения. Внезапно автомобиль исчез.

– Мне начинает казаться, что этот чертов объект вообще не приземлился, – пробормотал Эверетт. – Территорию поиска увеличили вдвое, прочесывают даже большую часть западного Техаса, и до сих пор безрезультатно.

Джейсон Райан внимательно следил за данными спутника.

– Судя по тому, свидетелем чего мне довелось быть, я считаю… – Он замолчал и поправился: – Я предполагаю, что тарелка не могла благополучно улететь. Скорее всего, она приземлилась, потому что была серьезно повреждена.

Коллинз взглянул на летчика.

– По мнению сенатора, если она в самом деле опустилась на землю, значит, должна быть где-то здесь. Я склонен с ним согласиться, особенно после того, как он рассказал свою историю. Кто бы ни управлял тарелкой, она, похоже, двигалась по заданной заранее траектории, рассчитывая опуститься в малонаселенной местности.

Изображение на большом экране дрогнуло: с наступлением темноты спутник перевел камеры в режим ночного видения.

– Пожалуй, – кивнул Комптон.

– Однако нельзя забывать о том, что тарелка была в аварийном состоянии. А после того, как вторая…

– Именно! – воскликнул Найлз. Работники центра, хмурясь, стали бросать на расшумевшуюся компанию недовольные взгляды. – Но на большое ли расстояние первая тарелка отклонилась от заданного курса после столкновения со второй? Как по-вашему, мистер Райан?

– Я догадываюсь, к чему вы клоните, доктор; по-моему, точно не на большое, если вообще отклонилась. Райан ведь уже говорил об этом, – сказал Эверетт.

Летчик покачал головой.

– Совершенно верно, доктор Комптон. Тарелка должна быть где-то на территории поиска. Поверьте, я как никто другой хочу выяснить, что происходит. В проклятом происшествии погиб член моего экипажа и двое отличных ребят из ведущего истребителя. – Райан вздохнул, потер глаза и на мгновение-другое закрыл их, о чем-то задумываясь. – В те минуты, когда тарелка улетала, я висел под куполом парашюта, сэр, помните? К сожалению, ничем не могу вам помочь…

– Да-да, все правильно! – воскликнул Комптон. – Приземлиться там, где объект опустился в сорок седьмом, нынешняя тарелка не могла. В те времена, помимо второго аппарата, ничто не могло повлиять на траекторию полета первого, разве только какая-нибудь «сессна», а она послужит серьезной помехой лишь воздушному змею. Теперь же на пути аппарата встретилось препятствие посерьезнее, оно и повлекло за собой отклонение от курса.

Джек вспомнил, что прочел в отчете Райана о вчерашнем происшествии, быстро открыл папку и стал листать страницы.

– Мистер Райан, вы написали, что открыли огонь по второму, нападающему аппарату, правильно?

Летчик побледнел, отвернулся и шлепнул себя ладонью по лбу.

– Боже мой… Да, я запустил в него «Феникс». Почти наугад, но знаю, что попал. Сигнал был характерный, к тому же «Феникс» определенно захватил цель на автосопровождение.

– Могли упасть обе тарелки, – высказал свою мысль Джек.

– Понимаю, что вы имеете в виду: из-за выпущенной ракеты один или даже два объекта приземлились раньше намеченного времени. Или позже? Гадать бессмысленно, на подобный спор я и пятерку пожалел бы. Но допустим; куда, по-вашему, они попали?

– Западный Техас малонаселен; может, НЛО планировал приземлиться там? Или опять в Нью-Мексико? – Найлз сбежал вниз по ступеням, прошел к большому экрану и похлопал по нему рукой. – Не исключено, что из-за непредвиденного повреждения тарелки опустились вообще в другом месте.

Он подошел к одному из мониторов и развернул цифровую карту местности.

– Вот, посмотрите. Если бы они угодили на юг Калифорнии, их сразу обнаружили бы. Да что там обнаружили!

Крушение убило бы сотни, а то и тысячи людей! – Он провел пальцем линию, отделяя южную Калифорнию от других районов Запада. Экран в местах нажима менял цвет на оранжеватый. – Даже в пустыне Мохаве народа предостаточно. – Директор обвел кружком территорию калифорнийской пустыни. – Но взгляните вот сюда. – Он указал на участок, сплошь обозначенный светлым.

– Аризона? – спросил Райан.

– Запросто! – Комптон очертил круг в районе центральной Аризоны; пластик под его пальцем становился голубоватым. – На участке к востоку от Финикса и до самого Нью-Мексико – лишь чахлая растительность, пустыня да крошечные городишки, в которых, кроме закусочной да автозаправки, ничего нет.

– Не знаю, директор… как-то это неубедительно, – сказал Эверетт, глядя на карту гораздо внимательнее, чем прежде.

– Неубедительно? Согласен. Но поразмыслить стоит. Ракета Райана отбросила тарелки дальше на запад. На мой взгляд, это самое подходящее место для их приземления. Населения там так мало, что упади с небес хоть лайнер «Куин Мэри», никто ничего не заметит.

– Да, подобное не исключено, Найлз. В таком случае нам следует кардинально изменить тактику поиска. Если вы ошибаетесь, не миновать катастрофы, – сказал Джек, пристально глядя на директора.

– Пит! – Найлз внезапно повернулся, сбежал по лестнице и стал разыскивать Пита Голдинга, главу отдела вычислительной техники и своего давнего заместителя по компьютерной части. Голдинг похрапывал, закинув на стол ноги. Найлз ужасно не хотел будить его, зная, что Пит спал меньше, чем он. – Просыпайся. Ты нам нужен, слышишь?

Пит Голдинг мгновенно проснулся. Во сне ему показалось, будто его сбрасывают с отвесной скалы.

– А, черт… В чем дело, босс? – спросил он, прикрывая рукой глаза от яркого света люминесцентных ламп.

– Просыпайся, Пит. Надо обсудить новый план поиска.

– План?.. – пробормотал Пит Голдинг, надевая очки.

Найлз три минуты объяснял, почему решился разбудить заместителя; тот перебил его вопросом всего лишь раз. Директор замолчал, ожидая реакции.

Голдинг, вопреки опасениям Найлза, не начал спор, а вскочил на ноги, кашлянул, прочищая горло, и закричал своему вымотанному отделу:

– Так, ребята, встряхнулись! У директора возникла дельная мысль. Соберемся с остатками сил! – Он повернулся к Найлзу. – Придется выделить миллионов тридцать из бюджета на следующий год на заправку птичек, которых мы гоняем туда-сюда по небу. – Пит потянулся и схватил со стола наушники. – Итак, мальчики-девочки, связываемся с Пасаденой и даем «Борису и Наташе» новое задание!

Джек наблюдал, как ловко и четко Пит дает указания. Центр обратился к лаборатории реактивного движения, расположенной в Пасадене, чтобы с помощью нужных кодов перевести «Бориса и Наташу» к западу, на более низкую эллиптическую орбиту.

– Хорошо, что вы с ним согласны, майор. Но мое личное мнение – зря потеряем время, – сказал Эверетт.

Джек ничего не ответил. Ни Эверетт, ни Райан не слышали рассказа Ли, поэтому не понимали всей опасности положения. Найлз же знал, что действовать надлежит решительно и даже рисковать, рисковать по-крупному.

– Пойдемте, найдем этого спеца. Пора браться за работу. А то чувствуешь себя беспомощным щенком. – Джек решительно повернулся и пошел в глубь центра.

Десятью минутами позднее, когда перепрограммирование «Бориса и Наташи» шло полным ходом, к трем военным, ждавшим у входа в зал «Европы», приблизился невысокий мужчина. Сняв очки, он окинул Коллинза оценивающе-недовольным взглядом, посмотрел на Эверетта и Райана, с отвращением вздохнул и закатил глаза.

– Вы специалист по «Европе»? – нетерпеливо спросил Джек.

– В такой одежде вам сюда нельзя. Даже не приближайтесь. Если только попробуете это сделать, наших ребят хватит удар. Следуйте за мной. Вам придется побриться и дезинфицироваться. – Специалист пошел прочь. Военные последовали за ним.

Эверетт бросил на Коллинза испуганный взгляд.

– Послушайте, – сказал он проворному человеку в белом халате. – Мы торчим здесь битый час, ни черта не делаем, хоть и дорога каждая секунда… А вы, похоже, не особенно торопились.

Невысокий специалист резко затормозил и упер кулаки в бока.

– Знаете что! Я сорок два часа не смыкаю глаз, сижу, будто прикованный, перед четырьмя экранами, пытаюсь выяснить, упала или не упала проклятая тарелка где-нибудь на территории площадью с Аляску! Попрошу не читать мне лекций!.. Итак, перейдем к делу? – угрожающе процедил он сквозь зубы, прежде чем войти в дверь.

– Хорошо, что он работает на нас, – быстро проговорил Эверетт, следуя за невысоким.

Операция по поиску Фарбо и его заказчиков началась.

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк

8 июля, 19.20

Хендрикс переключил телефон в режим громкой связи и открыл папку с отчетом от Аргонавта, агента секретной службы, входившего в группу охраны президента. Парня следовало щедро наградить: полученной от него информации не было цены. Отодвинув первую папку, Хендрикс открыл другую и взглянул на приклеенную к внутренней стороне обложки фотографию Анри Фарбо. Телефон издавал длинные гудки.

– Легион, – наконец ответил недовольный голос.

– Где моя «Черная бригада»? – сердито спросил Хендрикс.

– Риз рассказал презанятную историю. Но имеет ли она отношение к вашему загадочному «Шалфею мудрецов», пока неизвестно, – хитро начал Фарбо.

– Решил с нами поиграть? Учти, порой это небезопасно… Спрашиваю еще раз: где моя бригада? И что ты делал в Лас-Вегасе?

– К сожалению, я вынужден прервать контакты с вашей корпорацией.

– Послушай внимательно: от нас нигде не скрыться. Мы достанем тебя хоть из-под земли.

Хендрикс прервал связь с Французом и набрал другой номер.

– Джонсон, – ответил звучный голос.

– Директор Хендрикс. Наш друг из Лос-Анджелеса узнал о «Шалфее мудрецов» больше чем следует. И не исключено, что уничтожил «Черную бригаду» с Западного побережья перед тем, как начать стрельбу возле стриптиз-клуба. Гаденыш нас кинул. Комптон и Ли по сей день наверняка считают, что он действует в одиночку. Пусть так и думают. Полагаю, Француз до сих пор в Лас-Вегасе.

– Да, сэр. Мы следим за ним с того самого момента, когда он вышел из клуба.

– Замечательно. Уничтожьте его при первой же возможности. Но прежде чем вышибить ему мозги, передайте от меня au revoir. [3]3
  До свидания (фр.).


[Закрыть]

Лас-Вегас, штат Невада

8 июля, 19.30

Выходя из ресторана и направляясь к машине, Анри Фарбо знал, что с противоположной стороны улицы за ним наблюдают. Туристы не носят жаркими вечерами черных пальто и не пялятся на обыкновенные рестораны по полтора часа кряду. Француз улыбнулся, глядя в сторону придурков, сел в машину и бесстрашно включил зажигание. Он прекрасно знал, что Хендрикс и его «люди в черном» убирают лишних только собственноручно и с близкого расстояния, чтобы не обременять себя лишними проблемами и чтобы не оставалось сомнений.

Хвост стал заметен буквально через полминуты – белый фургон, припаркованный на общественной стоянке возле комплекса «Цирк-цирк». Тупицы забыли отключить свет внутри машины, поэтому, когда наблюдатель раскрыл дверцу, Француз увидел, что спереди сидят двое, а сзади по крайней мере еще один. Вне сомнения, те самые болваны, которые вместо него убили у клуба старика. Выезжая со стоянки ресторана, он открыл сотовый телефон и нажал большим пальцем кнопку. Набрался введенный заранее номер. Ответа не пришлось долго ждать.

– Давайте, – кратко сказал Фарбо.

Белый фургон выехал с общественной стоянки и отправился за «шевроле» по бульвару Лас-Вегас. Фарбо разогнался и свернул за угол; преследователи, не боясь быть обнаруженными в вечернем потоке машин, помчали за ним. Едва повернув, водитель фургона был вынужден ударить по тормозам. – Фарбо, выскочив из «шевроле», подавал им какие-то сигналы.

– Что, мать твою, он затеял? – в замешательстве спросил водитель.

Позади остановился еще один автомобиль, и до всей компании с опозданием дошло, что они угодили в ловушку.

– Что будем делать? – спросил водитель у старшего.

– Ничего. Мы посреди Лас-Вегаса, на каждом углу полиция. По-видимому, он нас заметил. Невелика беда. Сейчас, конечно, начнет выпендриваться, скажет, мол, проваливайте. Я наслышан об этом типе; по-моему, его способности переоценивают. К тому же он француз.

Остальные засмеялись.

Фарбо подошел к переднему пассажирскому окну и дождался, пока его опустят. Увидев, что все парни в черных футболках и черных ветровках, он улыбнулся.

– Черный имеет для вас большое значение, да, джентльмены?

– Успокойся. Нас послали убедиться, что после сегодняшних подвигов ты не выкинешь еще какой-нибудь фокус. И попросили узнать, где наша первая бригада.

Француз взглянул на говорившего. Бородку наемник, очевидно, носил для того, чтобы нагонять страха на врагов «Центавра». На Фарбо он демонстративно не смотрел.

– Судя по всему, Хендрикс еще не поставил вас в известность…

– О чем? – спросил бородатый, наконец поднимая глаза на Фарбо.

– О том, что я на него больше не работаю, – ответил тот, быстро вскидывая руку с девятимиллиметровым «глоком», выпуская по две пули в головы собеседника и водителя и спокойно отходя назад. – Это за старика, которого вы прикончили сегодня утром.

Он бросил внутрь фургона гранату, которую держал во второй руке, отскочил в сторону и упал на асфальт. Отсек двигателя с грохотом взорвался, тонкие стенки фургона вмиг испещрили дыры, в воздух взмыл фонтан обломков.

Фарбо быстро вскочил на ноги, прошел к задним дверям фургона и выпустил в салон оставшиеся в «глоке» патроны. Ребята Хендрикса простились с жизнью, не успев даже достать оружие.

На тротуаре, футах в сорока, стояла и глазела на происходящее старушка с собачкой. Фарбо вернул «глок» в наплечную кобуру, улыбнулся и приставил к губам указательный палец.

– Тссс.

Старушка рывком повернула собачонку и торопливо засеменила прочь, а Фарбо махнул рукой своим людям, сидевшим в седане.

Он только что публично выступил против секретной группы «Генезис». Теперь Хендрикс поймет, что Фарбо заслуживает уважения.

Вскоре к ним присоединилась вторая машина. Сидевшие в ней люди сегодня утром приехали в Соединенные Штаты из Квебека, а в Лас-Вегас прилетели чартерным рейсом. В стране, где приземлился НЛО, собралась личная команда Фарбо, ребята, которых он тренировал для тайных операций французской армии. У группы «Событие» появился конкурент, решительно настроенный первым найти тарелку и все богатства, которые она привезла.

– Теперь определим, где она приземлилась, – насвистывая, сказал Фарбо.

Глава 20

Авиабаза «Неллис», штат Невада

8 июля, 20.00

Доктор Джин Роббинс терпеливо дождался, пока военные облачились в неудобные герметичные костюмы из материала-антистатика, и как можно проще объяснил, что представляет собой экспериментальная система «Крей» под названием «Европа».

– Системы-предшественницы тоже быстры, эффективны и надежны, но наша, разработанная специально по заказу директора Комптона и сенатора Ли, пока не используется больше никем. Она не только с невообразимой скоростью выполняет разного рода задания, но еще и в некотором смысле бросает вызов всем остальным системам в мире. Это поразительно!

– По-моему, любая система – для военных ли целей ее используют или для гражданских – настолько хороша, насколько правильно ею управляют, – сказал Джек, отстегивая капюшон.

– В большинстве случаев это так, майор, однако «Европа» – явление уникальное, – ответил Роббинс, качая головой и жестом приглашая собеседников подняться по ступеням. Его голос звучал несколько обиженно.

– Хорошо, хорошо, доктор, – проговорил Джек, похлопывая Роббинса по плечу. – Наверняка «Европа» и впрямь уникальна. Может, оставим разглагольствования и приступим к делу?

Спец метнул в майора мрачный взгляд и вставил в замок карточку-ключ. Все четверо перешли на верхний этаж стерильного помещения и спустились на семнадцатый уровень на пневмолифте. Здесь располагались системные блоки всего компьютерного центра и испытательные биологические лаборатории. Поддерживался одинаковый уровень влажности и температуры – шестьдесят восемь градусов по Фаренгейту.

Двери в помещение, где стояла «Европа ХР-7», с тихим шипением разъехались, и военные удивились простоте обстановки. Вдоль одной стены тянулся двадцатифутовый акриловый стол с семью стульями; перед каждым стулом темнели настольные микрофоны на гибких ножках. На столе стоял большой монитор, перед ним лежала простенькая клавиатура. Дальше шла стеклянная стена, наполовину скрытая металлическим щитом. Роббинс жестом предложил военным сесть за прозрачный стол.

– Как в фантастическом фильме, – пробормотал Райан.

Роббинс взглянул на него, поправил очки на носу, фыркнул, сел у клавиатуры и ввел некую команду. Включился монитор, и посетители увидели самих себя. Внезапно картинка отодвинулась вправо. Слева побежали строки: имя, дата приема в «Событие» и название отдела.

– Он знает, кто я такой, а ведь я прибыл только сегодня! – изумился Райан.

– Восхищение оставим на потом. Док, надо как можно скорее приступить к работе, – сказал Коллинз.

Роббинс ввел очередную команду, и металлическая стена поднялась вверх. За ней скрывалось тройное пуленепробиваемое стекло, защищавшее «Европу». Система поражала красотой; над композицией из десятифутовых цилиндров властвовали четыре роботизированные руки-манипулятора, произведенные корпорацией «Хонда».

– Автоматическая система загрузки программ, АСЗП, сама подбирает соответствующие индивидуальные базы для сверхбыстрых вычислений и исследований. – Пальцы Роббинса двинулись по клавиатуре, и на мониторе возник один из кадров, сделанных группой Коллинза в клубе – изображение человека, которого Стрелок идентифицировал как Фарбо.

– Спасибо, что упростили нашу задачу, доктор, – сказал Джек, глядя на снимок. – Предположим, это действительно Француз. Значит, Риз работал на него или на того, чьи распоряжения выполняет Фарбо, и им известны все наши планы. Стало быть, или он сам, или его шефы, или те ребята, которые стреляли в него возле клуба, вот-вот снова возникнут на нашем пути.

Джек внимательно просматривал файлы, мелькавшие перед глазами. Они с Эвереттом, Райаном и Роббинсом дотошно изучали каждый жесткий диск, каждую кроху информации, способную вывести на Фарбо и его заказчиков. По всему миру производители компьютеров использовали одни и те же детали; некоторую часть высокотехнологичного оборудования и чипов поставляли АНБ и ЦРУ. Таким образом открывался «потайной ход» практически в каждую компьютерную систему всех организаций и всех правительств, всех университетов и научно-исследовательских центров. «Европа» могла активировать этих глубоко внедренных «шпионов», извлекать нужную информацию, а по окончании операции искусно заметать следы.

Команде без труда удалось выяснить, что после службы во французской армии Фарбо открыл собственную антикварную лавку. По-видимому, в ту пору он и пристрастился к драгоценным вещицам. У него были счета на Каймановых островах и депозиты в Швейцарии, однако суммы оказались на удивление небольшими. Тут Роббинсу на ум пришла любопытная мысль.

– А если ему платят не деньгами?

– Антиквариатом и драгоценностями? – предположил Эверетт.

– Почему бы и нет? Драгоценности безопаснее денег, их гораздо проще сбыть или спрятать. К тому же тогда становится понятно, откуда у него такой интерес к нашей группе.

– Допустим. Что нам это дает? – произнес Джек.

– Ничего. Просто объясняет, почему мы не можем напасть на след его заказчиков, – сказал Райан.

Джек встал, потянулся, подошел к стеклу и взглянул на бездействующие сейчас руки-манипуляторы.

– Доктор… – проговорил он, не сводя глаз с системы, – а можно еще раз просмотреть его личное дело? Не работал ли Фарбо в американском посольстве или консульстве?

– Да, конечно. Секундочку – Роббинс ввел команду. – Программа работает.

– «Европа», – обратился Джек к системе.

«Да, майор Коллинз», – возникла на экране синяя строчка.

– Личное дело полковника Анри Фарбо. Вопрос: выполнял ли он, будучи офицером французской армии, служебные задания в США?

Все смотрели на экран. На нем пока не появлялось никаких сведений.

– Это было бы слишком просто, Джек, – сказал Эверетт.

– Попробовать стоит. – Роббинс взглянул на Эверетта. – Уверенные, что подобная информация тщательно скрывается, мы могли банально ее проморгать.

Монитор мигнул.

«За период 2002–2005 гг. пять секретных визитов. Вскрыты при изучении ФБР видеозаписей Таможенной службы США. С февраля по декабрь 1996 г. – служебная командировка», – написала «Европа» синими буквами.

– Вот это да! – воскликнул Карл, наклоняясь к столу и записывая даты.

– Следующий вопрос: каковы были его обязанности в девяносто шестом году? – произнес Джек, опережая Роббинса.

«Военный атташе, французское посольство, Вашингтон, федеральный округ Колумбия; сентябрь-ноябрь 1996 г. – при французском консульстве, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк».

– Вопрос: имеются ли фотографии тех людей, с которыми полковник Фарбо общался лично или по дипломатическим вопросам, работая в Вашингтоне и Нью-Йорке? – спросил Роббинс.

За стеклом вдруг ожила роботизированная система. Руки-манипуляторы в считанные секунды загрузили по меньшей мере восемь новых программ, которым предстояло проверить все газетные статьи, секретные личные доклады и подслушанные телефонные разговоры с упоминаниями о Французе.

Экран мигнул.

«Все отчеты Агентства национальной безопасности помечены как «сверхсекретные» и уничтожены. Все отчеты Центрального разведывательного управления помечены как «сверхсекретные» и уничтожены».

– Следы заметены. По-вашему, у него водятся высокопоставленные друзья? – спросил Роббинс, глядя на военных.

Джек молча смотрел на экран. Система загрузила еще одну программу.

На мониторе появилось несколько снимков – очевидно, из газетных статей, описывавших одно и то же событие. Фарбо был не в военной форме, а в смокинге, но внимание фотографов привлекал не Француз. Центральной фигурой каждого фото был темноволосый человек с надменной улыбкой; Фарбо почти везде стоял с ним рядом.

«Материал "Вашингтон пост"; защищен законом об охране авторских прав».

– Вопрос: о чем эти статьи?

«О банкете, устроенном в честь нового исполнительного директора корпорации «Центавр» в благодарность за пожертвование двухсот миллионов долларов на развитие искусства в Вашингтоне, федеральный округ Колумбия».

– Вопрос: как зовут нового исполнительного директора корпорации «Центавр»? – спросил Роббинс.

«Чарльз Филип Хендрикс II», – ответила «Европа».

Джек вернулся мыслями к истории, поведанной сенатором.

– «Европа», что известно о группе «Генезис» и чем занимается корпорация «Центавр»? – спросил он.

«Группа «Генезис»: консультативное объединение по вопросам военной стратегии и корпоративных технологий при разведывательном ведомстве и министерстве обороны Соединенных Штатов Америки. Корпорация «Центавр»: сверхсовременные оптико-электронные приборы; подразделения – авиационно-космическое, коммуникаций, генетики и оптики. В настоящее время работает на контрактной основе с НАСА, компаниями "Локхид Мартин" и «Боинг», лабораторией ядерного движения, "Лабораториями Белла"»…

– Когда была основана корпорация «Центавр»? – прервал Джек ответ компьютера.

«Согласно корпоративным документам, хранящимся в архивах в Нью-Йорке, штат Нью-Йорк, – 3 февраля 1948 г.».

– Почему мы ничего не знаем об этом «Центавре»? Если он сотрудничает с такими организациями… – удивился Роббинс. – Я никогда в жизни не слышал о подобном объединении.

– «Европа», а список совета директоров корпорации «Центавр» где-нибудь значится? – спросил Эверетт.

С монитора исчезли предыдущие ответы. Система вновь принялась проверять все статьи, отчеты и записи.

«Совет директоров корпорации «Центавр» состоит из шестнадцати человек. Имена хранятся в строгом секрете».

– Необходимо раздобыть информацию об их руководстве! Можно как-нибудь это устроить, а, док? – спросил Джек.

– Думаю, можно, – ответил Роббинс.

– Только скорее! События развиваются в бешеном темпе, времени в обрез! Надо срочно наверстывать упущенное. По-моему, сенатор прав. Чует мое сердце, грядет что-то страшное. А тут еще эти ребята!..

– «Европа», свяжись с базой данных «Центавра», – распорядился Роббинс.

«Установка связи, – ответила система. Экран мигнул. – Операция невыполнима. Неизвестная система защиты. База данных «Центавра» недоступна».

– Невероятно! – воскликнул Роббинс. – «Европа», свяжись с группой «Генезис» – с базой руководства или любым другим их компьютером!

«Установка связи».

На экране неожиданно высветились данные.

– Замечательно! – Роббинс усмехнулся. – В одном месте информацию засекретили, а об исследовательском центре позабыли.

«Обнаружено десять персональных жестких дисков».

– Начнем с того, который принадлежит Чарльзу Хендриксу, – попросил Джек.

«Хендрикс, Чарльз. Заголовки программ: Оборона на море. Противовоздушная оборона. Глубина – наступление. Композитные алюминиевые материалы. Боевое применение БО – нового подвида человека. Боевое использование оптических средств. «Туннель» в пространстве – открытие ворот – 1947 г. Оборонительная платформа международной космической станции. Бронированная композитная пластико-алюминиевая плат…»

– Стоп! – вскрикнул Джек. Остальные чуть не подпрыгнули от неожиданности. – Остановимся на программе «Туннель». – Он уставился на экран напряженным взглядом. – О чем там речь?

«Свидетельство о путешествии по «Туннелю». Южные полусферические ворота. Результаты исследования показывают, что активность НЛО начинается в точке с координатами 90° южной широты и 0° градусов восточной долготы. Согласно проекту «Генезис», тип летательного аппарата аналогичен тому, что приземлился в США в 1947 г. Фотоматериалы свидетельствуют о том, что неприятельские силы прибыли по «Туннелю с агрессивными намерениями. Кодовое название проекта – «Перекресток». Наступательная операция Министерства обороны Соединенных Штатов против нападающей стороны».

– Боже праведный! Они уже определили, каким путем инопланетяне прибыли, – сказал Джек. – И разрабатывают план нападения, у «ворот», которые обнаружили.

– Что это за координаты? – спросил Эверетт. – Что-то знакомое…

– «Европа», географические координаты какого места указаны в документах проекта «Перекресток»? – спросил Роббинс.

«Южного полюса Антарктики».

– Южный полюс, – повторил Райан.

– Видимо, поэтому и в первом и во втором случаях тарелки прилетели с юга, по одной и той же траектории, – сказал Карл, глядя на Джека.

Коллинз похлопал Роббинса по плечу и кивнул.

– Следует засекретить эту программу, доктор.

– Спасибо, «Европа». Закодируй эту программу как сверхсекретную с доступом только для директора Комптона и команды его помощников. То есть для сотрудников с допуском к материалам по расследованию. – Роббинс обвел жестом офицеров и посмотрел на Джека. – Документы по «Генезису» и «Центавру» теперь загружены в «Европу».

«Новая папка, секретность первого уровня. Доступ: директор Комптон, главный советник Г. Ли, специальный помощник Э. Гамильтон; специальный допуск: Роббинс, Эверетт, Райан, Коллинз».

– Как будем действовать в отношении корпорации «Центавр»? – спросил Карл.

– Пока не знаю, надо подумать. Пожалуйста, увеличьте фотографии с этого банкета в Вашингтоне. Хотелось бы повнимательнее изучить Хендрикса.

Джек вышел из помещения, воспользовавшись карточкой-ключом.

В десяти милях к югу от Чатос-Крол, штат Аризона

8 июля, 21.30

Самка-токхен неподвижно сидела на поверхности земли и изучала окрестности. Вокруг все безмолвствовало. Топот животных наконец стих: одни умчались слишком далеко еще до кровавой расправы, другие затаились и сидели тише воды ниже травы. Желудок твари был заполнен, однако инстинкты подсказывали ей, что еды недостаточно. Протеином несло отовсюду – с большого расстояния и с малого. Самка вбирала ароматы всеми порами своей неземной шкуры.

Взмахнув хвостом, она с невероятной силой ударила жалом по остывающему песку пустыни, осыпала фонтаном прохладных, вмиг пропитавшихся ядом песчинок свое раздавшееся брюхо, кожу с температурой сто восемьдесят градусов и бронированные отростки. Еле ощутимые движения в животе и повышение внутренней температуры свидетельствовали о том, что наступает пора гнездования.

Еще не появившееся на свет потомство развивалось не по дням, а по часам и расправлялось с пищей, едва мать съедала ее. Согласно исследованиям Мэхджтика и ему подобных, детеныши грозили стать куда опаснее родительницы.

Самка взглянула на полную луну в темном вечернем небе, моргнула горящими зелеными глазами, щелкнула челюстями, вскинула хвост, вылизала ядовитый заостренный кончик и принялась обрабатывать ядом остальные части покрытого игольчатыми волосами длинного хвоста. Потом вдруг остановилась, подняла хвост и замерла. На шее ощетинились оперенные бронированные пластины. Почуяв запах, тварь сузила зеленые глаза, отчего ее густые брови стали похожи на острые рога. Три четверти из двадцати двух миллионов пор кожи, не получая необходимых химических веществ из воздуха, полностью закрылись. В здешних условиях доступен был лишь кислород. Внезапно самка вскочила на ноги и повернула голову сначала налево, потом направо. Отростки заколыхались. Жесткая спутанная шерсть, покрывавшая тело, встала дыбом, кожа воспринимала все, что передавалось по вечернему воздуху. Миллиарды волосков содрогнулись и заволновались, точно поверхность озера на ветру.

Оттолкнувшись сильными задними ногами и произведя нёбом странный жужжащий звук, животное помчалось по бескрайней пустыне. Молекулярная структура песка и камней под воздействием неслыханных звуков вновь преобразовалась, земля размягчилась и забулькала. Чудовище взмыло на пятнадцать футов вверх, сверкнуло шейными отростками и вошло в почву с легкостью, с какой человек ныряет в воду.