Текст книги "Рыцарь бесчестия (СИ)"

Автор книги: Денис Украинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

К вечеру следующего дня, после прибытия Уаэллэйири, в Главный Дом начали стягиваться группы разных, забавных существ. Бородатые и не очень гномы, их король прислал в помощь кузнецов, каменщиков, плотников, ювелиров и стеклодувов. Забавные эльфанчики с деловым видом забегали по коридорам, выполняя разнообразные поручения. Орки, поселившиеся в вечно зеленых лесах, после ухода эльфов, принесли свои дары и предложение о союзе. Эти здоровячки, покрытые короткой серой шерстью, с остроконечными, как у эльфов ушами и четверкой немного выступающих клыков, в знак доброй воли остались в Доме, чтобы выполнять самую тяжелую работу. Мне нравится наблюдать, как они, собравшись вечером вокруг костра, рассказывают друг другу разные истории про старые времена, когда людей еще не было, а их предки спокойно обрабатывали свои поля.

В общем, работы идут полным ходом. Ко дню осеннего равноденствия, когда Найдэ и Ирис разделят темноту и свет на две равных части Уаэллэйири станет королевой. К этому времени Главный Дом должен сиять своим великолепием. А сейчас здесь растут строительные леса, стучат молотки, гремят колеса прибывающих обозов и шумят сотни голосов.

Последнее время мне нужно меньше времени для глубокого сна. Думаю, я уже немного подросла, как и мамин животик, который начал округляться. Она стала носить свободные платья и что мне особенно нравится, перестала скрывать волосами свои великолепные, острые ушки.

Сегодня я проснулась среди ночи. Уаэллэйири захотелось сходить в зеленый зал. Сегодня пласида благоухает и чтобы заглушить боль в своей душе, вызванную обманом волшебников, она решила снова посетить зал. Вдохнуть успокаивающий воздух и посмотреть на далекие звезды, рассыпанные над Домом.

У дверей спальни и днем и ночью стоит охрана. Один из двух телохранителей приставленных к ней сегодня преградил ей дорогу, он выполнял эту обязанность впервые и еще не знал, с кем имеет дело.

– Лэндрин наказал нам следить, чтобы вы не покидали свои покои в ночное время!

– Так попробуй меня остановить – надменно, глядя прямо в глаза воину, предложила Уаэллэири.

Тот неуверенно посмотрел на непроницаемое лицо своего напарника. Не дождавшись от того поддержки, отступил в сторону. Уаэллэйири пошла к лестнице, а телохранители на расстоянии пяти шагов двинулись следом. На выходе из этого коридора стояли еще четверо. Двое из них, вежливо осведомившись о том, куда она хочет попасть, пошли на пять шагов впереди.

Длинные темно-зеленые коридоры Главного Дома тянутся на десятки метров. Поворачивая, разветвляясь, выводя к тупикам с комнатами или лестницам. Всего в Доме семь этажей над землей и как минимум два под ней. Сколько на самом деле этажей уходит под землю мало кто знает. Главный Дома настолько древний, что никто из долгоживущих по ныне эльфов не присутствовал при его постройке.

Подземные этажи занимают кладовые и огромная библиотека. Потревожившие это место люди не успели найти способ проникнуть туда, испортить или забрать хотя бы одну книгу. Перед тем, как пришедших людских солдат поразила страшная болезнь, они успели попировать оставленными припасами и вином, оставленным на виду, так и не добравшись до столетиями выдерживающегося виноградного нектара.

Первые два надземных этажа занимают подсобные помещения. Кузня, мастерские, кухня. Здесь постоянно идет неторопливая, размеренная работа для обеспечения жителей Дома всем необходимым. Сейчас, чтобы накормить всех обитателей привычной для них пищей, а для этого надо учесть вкусы всех прибывших на помощь существ, печи горят круглые сутки, а повара сменяются каждые двенадцать часов. Только орки отвыкшие от печей, предпочитают жить в саду и готовить на кострах.

Третий этаж полностью предназначен для трапез и праздников. Несколько просторных залов с длинными столами, специальные места для музыкантов и великолепная акустика. Всего четыре зала. Чтобы не смущать, друг друга разными традициями поведения за столом эльфы и гномы принимают пищу в разных залах.

Четвертый, пятый и шестой этажи отведены под жилые помещения. На четвертом расположились прибывшие для помощи гости. Пятый заняли эльфы, а на шестом сейчас только Уаэллэйири и волшебники. Места здесь достаточно, чтобы они не встречались друг с другом. Но раз в несколько дней, кто-нибудь из волшебников приходит в ее комнаты, для того, чтобы высказать очередное пожелание относительно того, как она должна себя вести и что ей следует сделать в ближайшее время.

Большую часть седьмого этажа занимает зеленый зал, к нему прилегают несколько залов поменьше. Они предназначены для того, чтобы занятых важными делами Дома эльфов, не отвлекали. Этаж хорошо охраняется и не каждый может сюда попасть, тем не менее, прежде чем оставить Уаэллэйири одну, телохранители проверили зал и проучили подтверждение, что крыша с отверстием в центре зала находится под охраной.

В зеленом зале, ей сразу стало легче. Я почувствовала, как ее боль стала меньше, а вскоре и вообще затихла. Уаэллэйри расположилась в центре поляны. Звезды здесь были единственным источником света. Немного посидев с поднятой головой, она коснулась руками мягкой травы и медленно легла. Ее веки застыли, а в глазах, как в зеркале отразились десятки маленьких, светящихся точек. Все ее чувства замерли, а каждый новый удар сердца, раздавался все реже. Я так привыкла к шуму его биения, что, оказавшись в этой тишине, испугалась.

Шевельнувшаяся за деревьями, окружавшими поляну, тень, напугала меня еще больше. Сердце Уаэллэйири забилось чаще. Ее веки медленно сомкнулись и разошлись, а взгляд загорелся.

– Кто здесь? – нахмурив брови, спросила она.

Я не могла видеть, но чувствовала, что за одним из деревьев, кто-то есть.

– Прости за беспокойство принцесса, но дело не терпит отлагательств – ответил спокойный, приятный голос.

– Назовись! – потребовала Уаэллэйири.

– Мое имя Адаль, я один из клана опавших листьев. Нам с тобой еще не довелось беседовать.

– Каждый раз, с очередным указанием ко мне приходит новый волшебник. Тебе так не терпится меня поучить? Или ты решил пройти без очереди?

– Прости меня принцесс, но если бы это не было так важно, я бы не стал тебя беспокоить.

– Чего ты хочешь?

Уаэллэйири продолжала лежать в траве. Ответ последовал ни сразу.

– Я хочу уберечь Квемер, от очередной ошибки тех, кто считает, что именно они знают, как должна складываться его судьба.

– Да? Цель благородная. Я могу тебе чем-то помочь?

– Прежде чем продолжить разговор, нужно разрушить стену недоверия и враждебности. Сам я сделать этого не смогу, но знаю, кто сможет.

На поляну под свет звезд вышел невысокий человек. А если приглядеться, то и не человек вовсе, а скорее гном. Только немного странный. Я не видела таких, среди тех, кто помогал приводить дворец в порядок. Без бороды, с короткими, седыми волосами. Одет он был в темно-красный кафтан, такого же цвета штаны и коричневые, невысокие сапоги. За спиной у него висела сумка, на левой руке у него красовался большой золотой перстень с округлым красным камнем. В правой руке гном держал посох с шаром на конце, в котором, переливаясь разными цветами, все время шевелись непонятная масса. Выйдя на поляну, гном ударил посохом о пол зала, и вдоль стволов деревьев поднялась белесая дымка, сойдясь куполом над головой Уаэллэйири ставшая прозрачной.

– Так нас никто не потревожит – сказал гном.

– Ара! Скажи мне, что это правда ты! – Уаэллэйири поднялась на ноги, и в ее глазах загорелся огонек радости.

– Ты как всегда несносна – улыбнувшись, покачал головой гном. – Сколько раз тебе говорить, что мой отец был мент, мой дед был мент и мое имя не просто Ара, а Арамент!

Уаэллэйири подошла к гному на расстояние вытянутой руки.

– Ты изменился, Арамент – разглядывая гнома, сказала она. – Решил шевелюру отрастить?

– Так, еще один эксперимент – застенчиво опустив глаза, ответил гном – показавший, что нет ничего невозможного.

– Эксперемент? – округлив глаза, спросила Уаэллэйири – Еще один из твоих родственников?

Они засмеялись одновременно.

– Вынужден прервать ваше веселье – напомнил о себе Адаль. – Мало времени.

– Ты должна выслушать его принцесса, я знаю Адаля давно, он был одним из моих первых учителей и знаю, что он никому не желает зла.

– Этот беззлобный эльф выбрал себе немного странную компанию, ты не находишь? – спросила Уаэллэйири и улыбка, вызванная радостью от встречи с гномом, сошла с ее лица.

– Когда я стал одним из клана, мои новые братья не были совсем другими. Клан создавался из самых сильных волшебников Вечно Зеленого Леса на тот случай, если листья пожелтеют и начнут опадать. Мы стали хранителями самых древних тайн и знаний, оберегая их до той поры, когда они понадобятся. Твой отец Уаэллор уговорил нас открыть их часть людям, в надежде на то, что они одумаются и прекратят губительные для Квемера действия. В том, что случилось в итоге, была и наша вина.

– Не сильно-то вы старались устранить последствия – перебила Адаля Уаэллэйири – а когда это попыталась сделать я, то хотели мне помешать!

– Да, мы не смогли предотвратить то, что случилось в день Великой битвы и со всеми своими знаниями не смогли ничего исправить после – ничуть не смутившись, продолжил Адаль – Теперь большинство оставшихся братьев, хочет разрушить новый мир и вернуть ему прежний облик. Но это невозможно, уже ничто не будет так, как раньше. Недавно я видел, как убирали опавшие листья, в самом отделенном месте сада и понял, что клан прогнил. Иногда мне кажется, что некоторые из моих братьев сошли с ума, и я ничего не могу с этим поделать.

Адаль так и не вышел из-за деревьев. Его лицо скрывала темнота. Говорил он спокойно, без грусти или сожаления. Что было тому причиной, заросшие пласидой стены или что-то еще, сказать трудно. Я не смогла понять, что скрывается за нотками, звучавшими в его речи.

– Но я могу приложить усилия, чтобы избежать очередной ошибки. Ты должна покинуть Дом, чтобы клан не воспользовался тобой и твоей дочерью, как орудием разрушения. Находясь под их контролем, ты не сможешь ничего сделать, со временем ты потеряешь, и волю и разум.

– Снова! – повысила голос Уаэллэйири. – Я только вернулась домой и опять бежать! От своих братьев и сестер, с которыми меня разлучили при рождении и которые так по-свински теперь со мной обходятся.

– Братья и сестры, которые остались в здравом уме всегда рады тебе и готовы служить, своей королеве!

На поляну, из-за сгустившегося за деревьями мрака вышел еще один эльф. Уаэллэйири посмотрела на него и прежде чем ужаснуться шрамам, уродовавшим левую половину его лица, в свете звезд она встретила его глаза. Что-то внутри ее души дрогнуло, так глубоко, что вряд ли она сама это заметила. Настолько неуловимым было это чувство, но мой сон чуток и это не ускользнуло от моего внимания.

– Мое имя Беллеотар – представился эльф. – И от имени всех жителей Полиса, я заявляю, что каждый из нас готов служить тебе принцесса. Сейчас и когда ты станешь королевой!

Он говорил так твердо и убедительно, что его слова не вызвали ни малейшего сомнения в душе Уаэллэйири, она даже на мгновение перестала слышать свои мысли, пытаясь схватить странные ощущения возникшие при появлении этого мужчины. Как будто она уже видела его и разговаривала с ним и не могла вспомнить, когда и где.

Так необычно ощущать все, что происходит внутри другого эльфа, но я уверена вы и сами об этом знаете, просто уже забыли. Кто бы вы ни были эльф, гном или даже человек, все вы пришли в свой мир, через тело своей матери и провели там немало времени, слушая ее сердце, ощущая все ее радости и тревоги.

– Беллеотар и Арамент помогут тебе выбраться из-под надзора волшебников клана – сказал Адаль – Спрячут и позаботятся, пока мы не придумаем, как избавиться от их влияния.

– Я и сама могу о себе позаботиться – возразила Уаэллэйири.

– Клан сейчас очень силен, его не сдерживают ни традиции, ни ограничения морали. Скрыться от них будет трудно – голос Адаля стал тише, он отошел от деревьев в темноту зала. – Мы хотим помочь тебе, принцесса. Это сейчас ты можешь и постоять за себя и добыть пищу, но со временем тебе будет труднее обходиться без посторонней помощи. Квемер не самое безопасное место во вселенной. И волшебники не единственная угроза для тебя.

– Что еще? – спросила Уаэллэйири.

– Мне пора – сказал Адаль. – Желаю тебе удачи, принцесса.

Голос Адаля умолк. Я не видела, как он покинул зал, но перестала ощущать его присутствие. Уаэллэйири с подозрением посмотрела на гнома.

– Откуда ты узнал, что я здесь?

– Об этом знает весь Квемер – усмехнулся в ответ гном. – Шутка ли, что у Главного Дома снова появилась хозяйка.

– Да, и правда – согласилась Уаэллэйири.

– Но я был далеко от Вечно Зеленого Леса и от суеты этого беспокойного мира. Последнее время мне нет дела, до того, что здесь твориться – признался гном. – Если бы не Штурман, я бы и не узнал, что ты вернулась и собираешься стать королевой.

– Штурман, ты его видел? – пласида не смогла до конца усыпить ее чувства. – Он говорил тебе о Максиме?

– О Максиме? Нет, он ничего не говорил о нем. Только об опасности, которая тебе угрожает!

– Что ей угрожает?! – потребовал объяснений Беллеотар.

Гном поднял свои глаза к отверстию в крыше и покачал головой.

– Отсюда нельзя увидеть. Ветвь Акадиса увядает, причем за последние несколько недель пропали три звезды, процесс ускорился. Они не погасли, что-то закрыло их. Штурман утверждает, что один из творцов помогает проникнуть в Квемер своему посланнику, чтобы тот не допустил рождения ребенка Уаэллэйири.

– Что еще за творец и почему он так не хочет, чтобы родился ребенок? – спросил Беллеотар.

– Это долгая история – ответил гном. – А нам надо выбираться из дворца.

Камень в перстне гнома внезапно завибрировал и начал переливаться разными цветами. Это было так красиво, что я ни сразу заметила, как субстанция внутри шара на его посохе начала переливаться теми же цветами.

– Что это? – спросила Уаэллэйири.

– Так Она общается со мной – ответил гном.

– Она? – спросил Беллеотар, подойдя ближе к гному, чтобы рассмотреть его посох и кольцо.

– Да, так я называю ее – ответил гном. – Она это субстанция внутри шара, я нашел ее в одном из далеких миров. Она живая. Мы подружились с ней и у нас взаимовыгодный союз, Она помогает мне в магических делах, а я показываю ей миры вселенной и то, что в них происходит. Ты ей нравишься, принцесса. Позволь Она прикоснется к тебе?

Не дожидаясь ответа гном, вытянул посох и попытался шаром на его конце, коснуться живота Уаэллэйири. Мне стало неприятно от приближения этого шара, я почувствовала угрозу.

– Держи эту штуковину подальше от принцессы! – потребовал Беллеотар.

Я не успела заметить, как он вытащил из ножен меч, и приблизился. Клинком, он остановил приближение посоха. Сталь начала вибрировать от соприкосновения с шаром, но рука Беллеотара была настолько твердой, что вибрация пошла обратно к источнику и посох сам собой одернулся в сторону.

– Прости принцесса – нахмурившись, сказал гном. – Вдали от подобных мне я забыл, как нужно себя вести. Она хитра и иногда пытается выйти из-под моего контроля. Но это тоже долгая история. Вот, здесь есть одежда для тебя.

Гном снял сумку, висевшую у него за спиной, и протянул ее Уаэллэйири. Не стесняясь гнома и Беллеотара, она достала из сумки одежду, сапоги и начала переодеваться. Когда ее платье упало на пол, мужчины отвели глаза в сторону. Беллеотару это стоило немалых усилий. Она прекрасна, мне определенно повезло, что я ее дочь. Хочу быть такой же, как она.

Одежда мужского покроя пришлась ей впору. Зеленые обтягивающие штаны, коричневые сапоги из мягкой кожи, белая из тонкого материала рубашка, сверху она надела темно зеленую тунику с узкими рукавами и капюшоном. Когда она аккуратно опоясывалась широким поясом, сплетенным из коричневых, замшевых шнуров, я почувствовала ее заботу. Но вы не подумайте, не такая уж я и толстая и занимаю сейчас совсем немного места.

– Благодарю тебя Арамент, ты очень хорошо все подобрал.

– Не за что, Уаэллэйири, это сделал Беллеотар.

– Мои люди уже очистили дорогу – сказал Беллеотар. – Нужно покинуть Главный Дом немедленно.

– Очистили? – спросила Уаэллэйири.

– Я надеюсь, что обошлось без жертв. Времени мало, идемте принцесса.

Уаэллэйири и ее спутники покинули Зеленый зал, через тайную дверь, ведущую в пустой, короткий коридор, окончившийся лестницей. Главный Дом, как и всяки другой дворец, выстроенный не только для комфортного проживания, но и для защиты своих обитателей, имел потайные ходы. Я почувствовала, что мы опустились ниже уровня земли. Стало очень не уютно. Еще одни разветвляющийся коридор, дверь, ступеньки.

Беллеотар снял факел со стены, достал огниво. Второй сноп искр зажег факел, осветивший грязные стены и низкий потолок. Они шли медленно, стараясь не касаться стен. Беллеотар шел впереди следом Уаэллэйири, за ней постоянно чихающий гном.

– Ох, отвык я уже от подземелий – сказал Арамент, увернувшись от свисающей с потолка паутины.

Меня утомил этот длинный коридор, настолько, что мне снова захотелось забыться глубоким сном. К сожалению, придется закончить свой рассказ. Не беспокойтесь, я немного отдохну и расскажу вам что-нибудь еще об этой троице. Так что всего доброго и не забывайте про меня больше. Мне итак обидно от того что, никто из родителей до сих пор не удосужился подумать о моем имени. До встречи.

Глава 16

Власть желаний.

После игры с императрицей Снаш проработал всю ночь. Он знал, что у него осталось мало времени. Его дни сочтены. Нужно было просмотреть и утвердить целую гору документов. Солдаты императорской армии должны в кротчайшие сроки получить свое жалованье и разойтись по домам. Временный роспуск армии был одним из самых необходимых шагов для удержания власти. Генерал Кхард второй человек после Томаса, которому подчинялись все офицеры, и которого если и не любили, то уважали все солдаты, состоял в числе заговорщиков.

Четверо из десяти лордов, наместников прилегающих к Киндому территорий готовили переворот, который должен состояться сразу после смерти Томаса. Императрица и ее сын не вписывались в планы заговорщиков, в случае успешного переворота их ждала незавидная участь. Императорская гвардия, по большей части состоящая из эльфов, взятых в плен после Великой битвы, поклявшихся служить Томасу до его смерти, покинет Адэн, как только император умрет, оставив дворец без защиты.

Чтобы непредвиденные обстоятельства не помешали заговорщикам захватить власть в Адэне, они собрали двенадцать мобильных отрядов по двадцать человек в каждом. Два отряда должны арестовать всех министров и городского главу. Остальные десять захватить дворец даже в том случае, если в нем останется хоть какая-то охрана.

Отряды формировались из сильных, опытных воинов, готовых за деньги и обещанное им положение при новом правителе, делать все что угодно. Для поддержки привлекли нескольких вольнонаемных магов и колдунов не входящих в гильдию, держащуюся в стороне от политики. Осложнений не предвиделось, но заговорщики позаботились о том, чтобы в случае их возникновения цель не ускользнула и власть, как было задумано, перешла к ним в руки. Если наемники не смогут захватить дворец, и убить императрицу планировалось поднять армию, уже второй месяц стоящую лагерем возле Адэна.

О первой части плана Снаш знал благодаря дару ясновидения Ренессы, вторую вычислить ему было не сложно. Снаш знал о дружбе лорда Саталаса, лорда Неревера и генерала Кхарда. Странной, корытной, но все же дружбе, основанной на взаимных интересах и стремлению к власти. Армия не должна участвовать в предстоящих событиях. К тому же солдаты слишком много времени провели в походах и им нужен отдых. Встреча с семьями, как напоминание о том, ради чего они проливают свою кровь, зарабатывая деньги на императорской службе.

Снаш посмотрел на отчеты о расходуемых средствах и покачал головой. Кормить и снабжать бездействующую армию, дело убыточное и бесперспективное. При завоевании новых земель, траты на содержание армии, если и не давали сиюминутной прибыли, то, по крайней мере, окупали затраты. Сейчас же, бездействующие солдаты приносили только убытки и угрозу эпидемии. Бытовые условия в палаточном лагере, раскинувшемся на подходе к Адэну, оставляли желать лучшего.

Непонятного цвета от походной пыли и грязи палатки, кучей смердящего тряпья приподнимались над землей справа и слева от дороги, ведущей к главным воротам города. Расставивший лед, вместе с почвой и пылью превратился в замешанное тысячей ног липкое, вонючее тесто, как будто ставшее одним целым со снующими по лагерю блеклыми, серыми фигурами, в грязном обмундировании с заросшими бородами лицами. Сейчас, эта часть императорской армии, представляла собой жалкое зрелище, деморализующее не только самих солдат, находящихся в этом положении, но и жителей столицы.

В ближайшие два дня солдаты и офицеры должны получить основную часть жалования. Чуть больше трех тысяч человек разойдутся по своим домам. Ренессе уже удалось получить у Томаса подпись, скрепленную императорской печатью на приказе о временном роспуске армии. Страже будет нелегко уследить, чтобы, получившие отпуск и деньги мужчины, не попали в город и не начали пропивать честно заработанные деньги, устраивая пьяные дебоши. Они должны разойтись по домам, чтобы отдохнуть и после, сменить тех, кто остался нести службу, охраняя строительство пограничных крепостей.

Когда лучи Найдэ постучались в окно кабинета министра финансов, он заканчивал писать письмо, адресованное императрице. Свернув послание, Снаш задул все свечи, кроме одной. Накапав плавящимся воском на стыки бумаги, он приложил к нему свой перстень с личной печатью.

– Найд! – позвал министр.

Заснувший за дверью мальчик, сквозь чуткий сон услышал свое имя. Через три секунды Найд вошел в кабинет.

– Отправляйся домой к матери и выспись, как следует – сказал ему министр. – Возьми это письмо, и чтобы не случилось, передай его сегодня лично в руки Ренессы. Оно должно попасть в ее руки, несмотря ни на что. Все понял?

Найд был смышленым и очень исполнительным, в свои двенадцать лет он уже содержал мать и сестер, работая у министра финансов и выполняя самые ответственные поручения. Так как ему, Снаш не доверял никому из взрослых, мальчик был предан министру и сделал бы все, чтобы тот не попросил. Снаш задал вопрос скорее, подчеркивая важность поручения, чем, проверяя, понял ли его Найд. Мальчик кивнул в ответ.

Сразу после того, как Найд отправился домой, в кабинет заглянула служанка Велина и сообщила, что стол в саду накрыт и все готово к завтраку. Поднимаясь с обитого медвежьей шкурой стула, Снаш почувствовал жуткую усталость. Все его тело налилось свинцом, ноги ели слушались, а кисти рук после исправления документов, простановки подписей и написания письма, ломило как после целого дня пребывания на морозе. Идя по коридору своего дома к саду, Снаш вспомнил далекие дни походов под командование Томаса, зимние стоянки и тепло костров, согревающих ладони, в те дни еще уверенно державшие меч.

Усевшись в кресло под молодыми зелеными листьями, министр остановил Велину, когда она собиралась положить плед ему на колени. Снаш обратил внимание на то, что сегодня она ведет себя как-то странно. Немного напряжена, молчалива, что на нее совсем не похоже. Обычно она болтала без умолку, рассказывая обо всем подряд, начиная от городских сплетен, заканчивая небылицами, услышанными на рынке. Снаш любил слушать безудержное щебетание ее мелодичного голоска.

– Что с тобой сегодня? – спросил министр.

– Ничего – вздрогнув, ответила Велина.

Она совсем не умела скрывать своих чувств. Когда, уходя, Велина покосилась на бутылку с вином, Снаш улыбнулся, закрыл глаза и покачал головой. Нежные весенние лучи Найдэ приятно грели его старое тело. Птицы в саду предались утренним песнопениям, а свежий ветерок обдавал лицо министра, принося с собой запахи благоухание, проснувшегося после зимней спячки сада. Министр почувствовал, как свинцовая тяжесть тянет его куда вниз и, вдохнув как можно больше воздуха, он собрался поддаться этому тяготению и погрузиться в зовущую его безмолвную бездну.

– Вина?

Знакомый, бодрый голос, прозвучавший откуда-то издалека, спугнул манящую Снаша темноту. Министр открыл глаза. По другую сторону стола, уплетая за обе щеки приготовленный для министра завтрак, сидел мужчина сорока-сорока пяти лет на вид. Его плотное, подтянутое тело, несомненно, нуждалось в хорошей пище.

– Я бы на твоем месте не стал пить это вино – откликнулся министр.

– А я и не собираюсь – улыбнувшись жующим ртом, сказал мужчина. – Я предлагаю его тебе.

– Тоже мне братец – усмехнулся министр. – Был бы ты младшим, я бы еще понял, но как первенцу, унаследовавшему все состояние отца, моя смерть тебе совершенно ни к чему.

– Это, с какой стороны посмотреть – возразил мужчина, доставая из дорожной сумки, стоявшей возле его ног, походную флягу. – Мне больно видеть ту старую развалину, в которую ты превратился.

– Недолго осталось – сказал министр, кивнув на молчаливое предложение брата пропустить стаканчик крепкого, прозрачного напитка из фляги – Мы оба знаем, что я и так прожил дольше отведенного мне срока.

Мужчина на треть наполнил кубки и передал один министру. Взгляд пришедшего бессовестно съесть завтрак, предназначавшийся хозяину дома, стал серьезным, он поднял свой кубок, произнеся короткий тост:

– За неизбежность!

– За неизбежность, брат! – поддержал тост Снаш.

Снаш залпом выпил обжигающую язык и горло жидкость. Почти сразу, его тело наполнилось необычайной легкостью. Свинцовая тяжесть рассеялась. Щебетание птиц стало отчетливее, а мир вокруг ярче. Снаш посмотрел на брата и отметил, что тот все же изменился с последней их встречи. В густой, черной шевелюре появилось больше седых волос. Морщины на твердом, волевом лице стали глубже, появились новые. Только глаза, как и раньше спокойно, с отрешенной ясностью смотрели на мир.

– Зачем ты звал меня? – спросил мужчина.

– Мое время истекло – ответил Снаш. – Но я не успел закончить одно дело. Я хочу, чтобы ты закончил его за меня. Это моя последняя просьба.

– Что за дело?

– Уверен, тебе понравится – Снаш закрыл глаза, ощущая, как полегчавшее после напитка тело вот-вот оторвется от стула и полетит. – Все что ты должен знать о государственных делах лежит в моем кабинете на столе, в левой от двери стопке. Помоги Ренессе удержать власть и сохранить целостность империи.

– Государственные дела? Это же столько хлопот, по большей части неблагодарных – мужчина тяжело вздохнул, но очень наигранно, на что Снаш не обратил никакого внимания, его больше увлекала легкость тела и то, что он перестал чувствовать руки и ноги. – Не думал, что перед смертью ты подкинешь мне столько головной боли. Как насчет финансового обеспечения предстоящей компании?

– Я ничего не могу оставить после себя – с печалью в голосе ответил Снаш. – Ты знаешь, какую цену, мне пришлось заплатить, выторговывая себе лишние пару десятков.

– Мне кажется, она тебя надула – усмехнувшись, заявил мужчина – Можно было сойтись и на половине.

– Что сделано, то сделано. Пообещай мне, что выполнишь просьбу. Клубок желаний, в котором ты окажешься, компенсируют тебе все хлопоты.

– Обещаю. А что делать со служанкой, которая пыталась тебя отравить?

– Велина глупая, запутавшаяся девушка. Не делай ничего.

Снашу уже не было никого дела до всего этого мира и его обитателей. Он уже не чувствовал свое тело и парил где-то на границе между безвременьем и желанием последний раз взглянуть на свой сад.

– Глупость не освобождает от ответственности за свои поступки – строго сказал мужчина. – Если прощать каждого, кто по глупости совершил преступление, Квемер утонет в грязных и кровавых делах глупцов.

– Забавно... – Снаш говорил очень тихо, легким уже не хватало сил выталкивать воздух.

– Ты находишь это забавным?

– Я про Велину – все также тихо, ответил Снаш.

Он широко открыл глаза и, глядя на лучи Найдэ отражавшиеся от зеленых листьев, покачивающихся на ветру, улыбнулся своим последним мыслям.

– Юноша, в которого она влюблена, попал в каменоломни за военное преступление. Она просила меня помочь, но пока Томас жив, я ничего не могу сделать. Уверен, что кто-то пообещал ей помочь и вытащить его. Но сможет он это сделать только после смерти императора. Ей всего-то надо было немного подождать.

Тело Снаша еле заметно, несколько раз содрогнулось в беззвучном смехе.

– Этот прохвост не женится на ней – продолжил Снаш – и когда она не получит то чего хотела, когда поймет, что сделала, наказание постигнет ее изнутри. Не трогай Велину. Налей в мой кубок немного вина и оставь возле меня. Мне пора, прощай брат.

– Прощай брат.

Мужчина встал из-за стола и налил в кубок Снаша вина. Перед тем как отправиться в кабинет министра, чтобы забрать оставленные для него бумаги, он подошел к брату и опустил веки на глаза, смотрящие в пустоту.

*****

Эльса проснулась с первыми лучами Найдэ. Сладко потянулась и поймала себя на том, что ей хочется снова закрыть глаза и окунуться в приятный, утренний сон. Нахмурив брови, она резко вскочила с кровати. Одеяло слетело на пол, а Эльса подошла к окну, пытаясь понять, как же так получилось. За окном весеннее солнце уже поднялось над горизонтом. Впервые за долгие годы Эльса проспала рассвет. Она даже не проснулась, когда Грета, наливала в умывальник теплую воду и меняла полотенца.

– Это плохо – сказала Эльса, подойдя к зеркалу. – Слишком сытно, слишком мягко.

Эльса так много времени проводила с сестрами Гольд, что это отразилось на ее поведении, как внешнем, так и внутреннем. Она еще с вечера заняла себя мыслью о том, что же ей одеть для визита во дворец, но до сих пор не могла определиться с выбором одежды и украшений. Перебирая платья в шкафу, Эльса думала о том, что, постоянно находясь в Адэне, живя не просто в достатке, а в роскоши она начинала терять форму и бдительность, это ей очень не нравилось.

Последние два месяца, она неспешно подготавливала почву для выполнения задания, которое дала ей Ирис. Эльса встретила ее в новогоднюю ночь Эльса, когда незаметно ускользнула с бала, устроенного Гольдами. Высшее общество Адэна к которому причисляли себя все состоятельные жители столицы, сформировалось совсем недавно, но его негласные законы и обычаи крепчали с каждым днем. Высшим это общество считало себя в буквальном смысле, показателем здесь был не уровень образования или культуры. Каждый из тех, кто сумел сколотить хоть какое-то состояние, обрести власть и влияние в первом городе, стремительно разрастающейся империи, считал себя выше остальных. При этом, имперская элита, с некоторым неодобрением и даже пренебрежением смотрела на тех, кто, не обладая состоянием, влиянием и почетом в столице, пытался держать себя наравне с ними.