Текст книги "Рыцарь бесчестия (СИ)"

Автор книги: Денис Украинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

Два коридора ведущих вниз от входной двери уходили под землю. Левый вел в зал, где когда-то кровь жертв омывала алтари, служа неведомым целям фелисов. Не нарушая традицию, новые хозяева держали здесь свиней и кур.

– Выращивать их, а потом убивать не совсем мне по душе. Охота другое дело... – признался Кладак, показывая мне эту часть дома – Но если ночи Ретвина затягиваются, это может спасти от голодной смерти.

Запах в этом зале стоял вполне сносный. За животными постоянно убирали, полы чистились и промывались каждый день. Ниже этого зала располагался еще одно помещение, в нем был доступ к небольшому подземному источнику, так с воды хватало.

Кладаку пришлось повозиться с отоплением. В каждом крыле дома, которых было всего три, пришлось сложить по печи. Разобравшись в разводке вентиляционных каналов, перекрыв и переделав некоторые из них, он сделал систему дымоходов. Дым, вместе с теплом не сразу вылетал наружу, проходя "извилистый" путь в стене тепло нагревало камни и это позволяло жильцам не замерзнуть.

В правом крыле, тоже располагавшемся под землей, Кладак оборудовал кузню. Со всей округи к нему приходили охотники, чтобы обменять или купить новые наконечники для стрел, копий или подлатать какую-нибудь посудину. У жителей северного леса не было лошадей и вообще следую заповедям Борора, они научились довольствоваться малым, беря от мира только то, что им необходимо.

Кладак честно признался, что немного отступает от правил, но какими бы превосходными охотниками не были собратья им все равно нужно оружие, стрелы с железными наконечниками, чтобы в случае опасности отбиться от врага и каменные печи, чтобы противостоять суровым морозным дням.

В верхней части дома находились четыре жилых помещения. Общая комната с камином и три спальни. Кладак всегда был рад гостям. Разбросанные по всему лесу охотники иногда на несколько дней приходили к нему погостить. Сейчас одну из спален занимал я. И пусть постельное белье было не таким мягким, как в моем мире, тишина и безмятежный покой этого места позволяли как следует высыпаться, даже не смотря на периодическое появление сестер.

Найдэ и Ирис взялись за меня всерьез. По их убеждению я был свободным элементом, не учтенным ни в одном пророчестве и ни в одной схеме тех, у кого на этот мир были особые планы. Это в совокупности с тем, что мне удалось войти во вполне удачное взаимодействие с Элданой, делало меня если не тузом то, по крайней мере, хорошим козырем в намечавшейся игре. Днем Кладак рассказывал о своей жизни и жизни охотников северного леса, а ночью сестры учили меня спать с пользой для дела.

После моего выздоровления меня навестила Ирис. Шел десятый день Ретвина. Я прилег подремать днем и не заметил, как уснул. Сны были мутными и несвязными. Вдруг, я очнулся стоя на полу посреди комнаты. В темноте смутно угадывались стены и кровать. Разглядеть, есть ли на ней мое тело, не удалось. Движения давались с трудом, сделав два шага в сторону двери, я остановился, чтобы собраться с силами.

– Неплохо для новичка – раздался голос Ирис.

В комнате стало светлее. Я огляделся и увидел Ирис, сидящую на кровати, рядом с моим телом. Сегодня на ней было черное шерстяное платье, облегающее ее фигуру, золотое колье, увенчанное большим кроваво красным рубином и сережки с красными капельками рубинов поменьше. Ирис сидела, положив руки на колени. Ее кисти и лицо, были белыми, как мел. Она рассматривала меня с задумчивым видом.

– Нужно, чтобы ты как можно скорее освоился с этим состоянием и мог сам входить в него. Это откроет перед тобой огромные возможности.

– Что это за состояние, сон? – спросил.

– И, да и нет – ответила Ирис – Мы называем это снами богов. Я и Найдэ, всегда прибываем в этом состоянии. Это тонкая грань между сном и бодрствованием. Грань между тем, что есть, тем, что будет и тем, что может быть.

– Тем, что может быть?

– Да. Будущее не статично, в каждый момент настоящего, когда существа, населяющие Квемер, колеблются, принимают решения, действуют, бездействуют, гадают, молятся и совершают тысячи других действий, возможные варианты событий вертятся как в калейдоскопе. Слышал про такие оптические игрушки?

– Слышал кое-что...

– Люди и большинство представителей других рас спят не только во сне, но и наяву.

– Как это?

Ирис улыбнулась и в следующее мгновение мы оказались на крепостной стене возле одной из башен. По одну сторону стены шумел морской прилив, по другую расположился город. Невысокие домики с одним двумя этажами. Чистые улицы. И несколько высоких густо дымящих труб. Судя по всему какое-то производства.

Со стены лучше всего была видна рыночная площадь, посреди которой стояла высокая башня. Странно, но дым одной из труб находящихся ближе к морю, чем башня обходил ее стороной. Ветра я не чувствовал, но по начальному направлению тяжелых черных струй, льющихся из огромного дымохода, можно было понять, что ветер дул с моря. В районе башни дым делал крюк, оставляя небо вокруг нее светлым и чистым.

– Посмотри на них! – потребовала Ирис.

– На кого?

Ирис не стала отвечать. Я хоть и не сразу, но сообразил, что речь идет о людях на рыночной площади.

– Посмотри внимательнее. Торговцы, покупатели. Изо дня в день, большинство из них делают одно и то же. Продавцы покупают товар на портовых складах, организуют доставку на рынок и там его продают. Покупатели в перерывах между своими такими же малоинтересными делами приходят и покупают то, что им нужно. Взять хотя бы мясника. Видишь, там, где к башне, примыкает трех этажное здание? У входа.

Я нашел ориентир, указанный Ирис. Рядом со зданием среди прочих рассмотрел лоток мясника.

– Вижу.

– Через две недели ему могло бы исполниться сорок лет. У него неплохое дело с неплохим доходом. Его отец был мясником. Всю свою жизнь он только и делает, что покупает туши, рубит их и перепродает по частям. Он никогда не задумывался над тем, чтобы заняться чем-то другим, чтобы больше узнать о мире, в котором живет, внимательнее присмотреться к людям которые его окружают. Работа, болтовня в таверне по вечерам вот вся его жизнь. Изо дня в день одно и то же. Ничего нового. Ничего интересного. Он не тяготится от этого труда, но и не в восторге. Он хотя бы получает удовольствие, оттого что обеспечен и есть чем иногда похвастаться перед своими друзьями и знакомыми. Он спит, и каждый день видит один и тот же сон с небольшими отличиями. И уже никогда не проснется. На мой взгляд, такие как он, умирают при, рождении становясь безликой частью потока реальности, в который попадают.

Ирис посмотрела на меня. Мне было тяжело выдержать ее взгляд, неведомая тоска наполнила мое сердце, чувства безысходности и обреченности овладели мной.

– Эльфы, гоблины, люди. Все вы спите в большей или меньшей степени. Упиваясь своими желаниями, переполняясь обидами, прикрываетесь гордостью и часто не замечаете очевидных вещей. Вы только рождаетесь, а за вас сразу решают, на каком языке вы будете говорить, каким традициям следовать, во что верить, с кем дружить, кому мстить.

И все вы принимаете это как должное. Новорожденный эльф в Квемере впитывает неприязнь к людям с молоком матери. Человеческих детей учат не любить всех тех, кто на них не похож. Вливаясь, они наполняют тот или иной жизненный поток, редко принося в него что-то новое. Редко задаваясь вопросом, почему они родились там, где родились. Вот ты когда-нибудь думал об этом?

– Нет. И почему же я родился там, где родился?

– Чтобы пополнить сложившуюся систему, став ее частью. Если я скажу тебе, что люди в южном Квемере будут полностью уничтожены как вид, а город, на который ты сейчас смотришь, будет разрушен после захода Найдэ?

– Не знаю... – ответил я.

– Знаешь! – твердо заверила меня Ирис – ты отреагируешь неприязнью, отрицанием. Ты не из этого мира, но ты часть системы с названием "люди".

Все это настолько не укладывалось у меня в голове, что я воспринял ее слова как какую-то нелепость. Ирис больше не смотрела на людей на площади. Она отвернулась к морю. Я обратил внимание на то, что она снова одета в черный, сейчас даже скорее мрачно-черный балахон. Печаль и отрешенность застыли в ее взгляде.

– Пожалуй, на сегодня хватит. Я вижу со мной тебе не так легко как с моей сестрой. Что ж, пусть так.

Мое сознание поплыло. Прежде чем проснуться, я увидел, как дверь башни открылась, и в проеме появился мужчина в коричневом плаще, с каштанового цвета волосами и бородой.

Проснулся с тяжелым осадком. Правда ли то, что она сказала про людей южного Квемера, существует ли город, который она мне показала и будет ли он уничтожен? Эти вопросы как стая неприятных зеленых мух роились у меня в голове. Решив не делать выводов при недостаточности информации, я встал и пошел в общую комнату.

Норма и Геста, шили сидя у стола со швейными принадлежностями. Хегвин усердно что-то строгал. Кладак сидел на своем стуле слева от камина и читал книгу. Я подошел к камину и сел на шкуру.

– Все собираюсь сделать такой же мягкий стул для гостей – оторвавшись от книги, сказал Кладак и, улыбнувшись, добавил – Но никак руки не доходят.

– Ты любишь читать? – спросил я.

– Да – повертев в руках книгу в кожаном переплете, ответил он – Это все Норма, она меня научила. Мы тогда не были женаты и, чтобы произвести на нее впечатление, я решил научиться читать. И мне это неплохо удалось! Мало кто из охотников северных лесов может похвастаться таким умением.

Норма и Геста, не отрываясь от своего занятия, тихонько затряслись в беззвучном смехе. Огонь в лампе, стоявшей на подлокотнике стула Кладака, задергался. Он отложил книгу, снял стекло и поправил фитиль.

– И я никогда не жалел, что научился читать – продолжил Кладак. – В дни Ретвина, когда все дела сделаны, спать не хочется, а из дома выйти нельзя, книги становятся спасением. Я узнаю из них много интересно. Например, о том, что творится на южной стороне Холодного моря. Как люди живут там, каким богам молятся.

– А в твоих книгах ничего нет про сестер Найдэ и Ирис? – спросил я.

– Отчего же нет. Есть и про них. Это Великие Сестры. В южном Квемере им многие молятся. Найдэ приносят дары и возносят молитвы, когда хотят получить плодородный урожай или завести детей. Ирис молятся, и ублажают приношениями в жертву животных, чтобы она долго обходила стороной близких людей, домашний скот и чтобы провожала души умерших в храм безмолвия.

– Что такое храм безмолвия?

– Последнее пристанище усопших. Место, где нет времени, нет мыслей, нет чувств, нет ничего. Но я в это не верю! Возможно, южане и попадают в этот храм, но настоящих охотников севера Борор отводит в леса вечной охоты. Там всегда тепло, там полным полно дичи, стрелы никогда не ломаются, а наконечники копий всегда острые.

– А что насчет женщин? – все так же, не отрываясь от своего занятия, спросила Норма – Куда Борор отводит женщин. И кто греет постели мужчинам в лесах вечной охоты? Не хочешь же ты сказать, что охотники спят там с волками или медведями?

– Да ну тебя! Что ты в этом понимаешь?! – взорвался Кладак – Пойдем Максим, разомнем кости.

Кладак отложил книгу, поднялся со стула и пошел к двери. Возможность немного размяться подняла мне настроение. Рука уже не болела, хотя и ощущалась забитость мышц, в правом плече. После того как заражение остановилось и спало воспаление, рана зажила на удивление быстро. На пятый день после того как я очнулся от беспамятства рука нормально работала и я смог не только держать меч, но и наносить им удары. Благо, что принимал их на себя только воздух, и сила противодействия не отдавала в плечо.

Еще раньше, пока рана заживала, я занялся тем, что не менее важно, чем умение наносить и блокировать удары. Для ведения боя, неважно с помощью какого оружия, положение тела, координация движений и острота внимания имеют большое значения. Для боя с мечом, это положение ног, корпуса, перемещения во время атаки и ухода от удара.

Два дня назад Хегвин застал меня за этим занятием и решил, что я танцую. Попытки переубедить его ни к чему не привели и чтобы замять этот инцидент, пришлось рассказать ему обещанную сказку про трех поросят. В самом начале Хегвин начал возмущаться по поводу того, что свиньям не нужны дома, они спокойно могут жить в подвале, как свиньи его деда. Но потом увлеченный, противостоянием свирепого хищника и горе строителей.

При упоминании о волке Хегвина передернуло. Если для меня это был всего лишь сказочный персонаж, то в памяти мальчика всплыло нечто более страшное. Когда поросята одержали верх над волком:

– Хорошо, что у дедушки каменный дом. Если восточных стражей больше нет, то волки могут вернуться.

Я не успел задать Хегвину вопросы по этому поводу, в комнату зашла Геста и позвала мальчика, чтобы он помог ей покормить животных. А позже это забылось и только выйдя с Кладаком на свежий, морозный воздух и столкнувшись лицом к лицу с огромной серой зверюгой, больше чем метр в холке, тема начала снова волновать меня.

Кладак предложил пострелять из лука. Погода стояла не ветреная и некоторое время, не опасаясь за последствия можно было провести на морозе. Так как моя правая рука все же не до конца пришла в норму, из своего арсенала, он выбрал для меня легкий не очень тугой лук. Себе же взял длинный, тяжелый.

Зверь стоял метрах в пятидесяти от нас. Смотрел спокойно, и как мне показалось с интересом. Кладак на мое удивление никак не отреагировал на это событие. Даже не взял стрелу из колчана. Волк смотрел на нас примерно минуту, потом развернулся и скрылся среди заснеженных деревьев.

– Восточной стражи больше нет – заключил Кладак. – Это плохие новости.

– Насколько опасны эти волки?

– Если они вернутся в северный лес, то охотникам тут не жить. Это разведчик, есть особи и крупнее.

– То есть как крупнее? – у меня невольно ком подступил к горлу – Крупнее, чем этот?

Кладак не стал отвечать на глупый вопрос. Вместо этого слепил снежок и дал его мне в руки.

– Кидай, как можно выше! – сказал он, доставая стрелу.

Несколько раз, крутанув правым плечом разогревая мышцы, я запустил снежок, выбрав такую траекторию, чтобы он не задевал ветвей. Кладак натянул тетиву, выждал пока снежок начнет падать и выпустил стрелу. Стрела разбила снежный шарик, примерно в двух метрах над землей, при этом она не летела далеко в лес, а вонзилась в дерево.

– Читал я про магию, кое-что видел в побережных городах, но все это фокусы и многие из них я и сам могу повторить – Кладак слепил еще один снежок отошел на двадцать шагов и положил его на короткий сучок, одного из деревьев – А кто-нибудь из магов сможет так направить свое внимание?

– Затрудняюсь ответить.

– То-то же. Теперь попробуй ты.

Несколько раз натянув тетиву, я оценил возможности лука. Не самый тугой, но с двадцати-тридцати шагов, стрела с железным наконечником, выпущенная из него, запросто пробьет легкий доспех. Валери пыталась обучить меня этой науке но, не проявляя особого энтузиазма, я научился только поражать цели прямым выстрелом на небольших расстояниях. На больших расстояниях или при сильном ветре о попадании можно было только мечтать. Только четвертая стрела, выпущенная мной, попала в снежный шарик. При этом все же, ни одна не улетела в лес и все четыре вонзились в ствол дерева.

– Неплохо – похвалил меня Кладак – Лук хорошее средство для концентрации внимания и тренировки сосредоточения. Пока твое тело не привыкло к стрельбы ты должен следить за тем, чтобы не было никакого лишнего напряжения, ничто не должно отвлекать тебя только ты и твое внимание, направленное на цель. Никаких сомнений или страха не попасть и тем более ты не должен желать поразить цель.

– Как это удивился не желать поразить цель? – удивился я.

– Подними руку вверх! – попросил Кладак, когда я поднял руку вверх спросил – Когда ты поднимал руку ты желал этого?

– Странный вопрос, думаю нет, не желал. Ты попросил, и я просто поднял ее. Опускать можно?

– Тогда скажи, как желание поможет тебе попасть стрелой в цель? Оно может стать тем, что заставит тебя принять решение поразить цель, но когда тетива натянута не должно быть ничего, кроме твоего чистого внимания отвлеченного от мыслей, желаний и вообще чего бы то ни было, и не имеет значение, что зависит от этого выстрела.

– Кажется, я понимаю.

Кладак вытащил из дерева стрелы и положил еще один снежок на тоже место.Я взял стрелу натянул тетиву, направил свое внимание на цель. Холодный воздух уже начинал обжигать кожу на лице. Вокруг, от мороза потрескивали стволы деревьев. Тишина. Звери и птицы попрятались в свои убежища. Только я и цель. Нащупав мостик, выстроенный моим вниманием между мной и целью, отпустил по нему стрелу. Стрела попала точно в цель.

– Еще сможешь? Чтобы первым же выстрелом?

Кладак слепил очередной снежок, но отошел с ним подальше, на то место, с которого совсем недавно за нами наблюдал волк. Там стояли только ели их покрытые снегом ветви буквально стелились по земле. Кладак положил снежок на одну из нижних ветвей. Чуть больше полуметра от земли.

Я проделал тоже самое, но на этот раз немного приподнял лук и пустил стрелу по дуге. Подул ветер, и стрела ушла немного влево, но приземлилась напротив снежка.

– Поднимается ветер, надо заканчивать. Попробуй последний раз.

Я повторил попытку, но взял чуть больше вправо. Снежок разлетелся от удара стрелы.

– Неплохо – похвалил меня Кладак – Если тебе доведется участвовать в войне со снежными шарами, то у тебя есть все шансы на победу!

Мы вернулись в дом. Кладак сказал, чтобы я оставил лук себе, как подарок. К нему он дал колчан и десяток стрел с железными наконечниками. Неожиданностью для меня стали его слова, о том, что пойти к побережью уже завтра. По дороге он собирался навестить соседей и сообщить им нерадостные новости.

– А как же морозы? – спросил я.

– Есть один способ. Я им очень редко пользуюсь, есть у него недостатки.

Что это за способ Кладак рассказывать не стал. С каждым днем, морозы будут становиться крепче, и все кто еще отваживается выходить на свежий воздух, заберутся поглубже в свои убежища. По этой причин Кладак не боялся за своих близких и до того как морозы спадут, он хотел сходить к побережью, чтобы переговорить с королем викингов поддерживавших восточную стражу. Следующей ночью, только-только провалившись в сон, я вошел в состояние, которое Ирис назвала сном богов.

Оказавшись вне тела, я смог свободно перемещаться по комнате, при этом мог пез усилий разглядеть и себя лежащего в постели и предметы вокруг. Попытался выйти из комнаты, через закрытую дверь, но на самом пороге меня окликнул голос Найдэ.

– Вижу, ты неплохо освоился в этом состоянии.

Я обернулся. Она сидела на кровати, рядом с моими ногами. На ней было опять черное платье, но на этот раз из гладкого материала и свободнее, с широкими полами. Платье выгодно подчеркивало ее полнотелость, облегая грудь и бедра, оставаясь свободным там, где это нужно.

– Да. И мне это начинает нравиться.

– Неудивительно. Еще немного и в этом состоянии ты сможешь бывать, где захочешь. Расстояния перестанут иметь значение. А одной из высших точек точкой, станет умение перемещаться физически.

– Вы с Ирис так перемещаетесь? – спросил я.

– Нет – ответила Найдэ. – у нас нет надобности перемещаться, мы и так везде. Просто проявляемся в доступной для живых существ форме там, где это необходимо.

– Как это?

– Ты вряд ли поймешь. Поэтому просто поверь на слово. Что ты реши?

– Пока ничего. Я хочу знать больше.

– Что ж – Найдэ окинула взглядом мое тело, лежащее в постели – В Валгле, тебя будет ждать Знающий путь.

– Ты про Штурмана?

– Да. Он ответит на твои вопросы. Но учти ты должен дать ответ до того, как зайдешь на корабль. Либо ты с нами и мы помогаем друг другу. Либо нет. Тогда помогай своей жене и дочери как хочешь. Если получится... Это наше условие.

– Прошлой ночью Ирис показала мне город, он существует на самом...

– Его уже нет – Найдэ оборвала меня на полуслове – Викинги сожгли его. Мало кому из жителей удалось выжить. Теперь...

Найдэ остановилась, и ее пронзительный взгляд поймал мои глаза. В следующее мгновение мы оказались на той самой стене, с которой совсем недавно я смотрел на дымящие трубы, процветающего прибрежного города. Сейчас, он лежал в руинах, возвышавшиеся дымоходы производств дымили совсем по-другому. Лежа на боку эти великаны, как будто испуская дух. Пахло порохом. Некоторые дома еще горели. Внезапно раздался сильный хлопок, и я испугался, что нас с Найдэ снесет взрывной волной. Найдэ обернулась и с улыбкой посмотрела на меня.

– Не бойся – сказала она. – В этом состоянии тебя почти ничего не грозит.

– Почти?

– Об этом позже. Это взорвался последний пороховой склад. Они слишком сильно уверовали в свою безопасность. Совету не стоило пренебрегать услугами магов и астрологов. Викинги небольшими группами подобрались к городу сушей. Он назывался Сиент. За стенами собралось много лазутчиков, они жили здесь и ждали приказа в назначенный час перебить стражу и открыть ворота. Когда викинги оказались в спящем городе, пушки и ружья потеряли свое преимущество. Все разрушено, все сожжено. Но это к лучшему.

– Погиб целый город с его жителями, как это может быть к лучшему?! – возмутился я.

– Лучше для развития Квемера, этот мир не место для отрицающей все науки.

Против моей воли с губ сорвались заученные еще в первых классах слова:

– Весь мир насилья мы разрушим

До основанья, а затем

Мы наш, мы новый мир построим, –

Кто был никем, тот станет всем.

– Как ты смеешь нас осуждать! взорвалась Найдэ.

Это намного страшнее шипящего на меня ежа. Ее лицо исказилось в гримасе злобы, глаза загорелись оранжевым огнем. Я почувствовал угрозу своей безопасности. Не знаю чем бы, все закончилось, если бы из дверного проема башни не появились один за другим два человека. Высокие, широкие одетые в меха мужчины с суровыми взглядами и заросшими бородой лицами. Они не обратили на нас никакого внимания, как будто нас с Найдэ не существовало, но Найдэ несмотря на это сменила гнев на милость.

– Никогда не забывай, с кем разговариваешь! Я одна из Великих сестер и требую соответствующего отношения.

– Тогда я бы лучше предпочел общаться с ежом!

Найдэ зло улыбнулась, и в следующий момент меня подняло в воздух и начало крутить как в центрифуги. Первые секунды было страшно, потом я расслабился и начал получать удовольствие. Сила, которая подхватила меня, и начала раскручивать перестала вредничать и поставила туда, откуда взяла.

– Обратно возвращайся как хочешь – сказала Найдэ и растворилась в воздухе.

Осмотревшись по сторонам, я обратил внимание на двух бородачей, так же как и я рассматривавших город со стены. Тот, что был чуть меньше ростом, сказал второму:

– Вот мы и отплатили за наших братьев, как и обещали! Сиент разрушен, а его жители своей кровью смыли нанесенную обиду!

– Кельда не было в городе... – низким басом отозвался второй.

Они походили друг на друга как братья. Оба рыжие. Только волосы высокого были темнее и заплетены в косы.

– Надеюсь, он найдет себе нору как можно глубже, заберется туда и сдохнет! – высказал пожелание светло рыжий.

– Сомневаюсь... – отозвался его товарищ.

– Всех ученых из списка удалось найти? – сменил тему светло рыжий.

– Всех кроме двоих – отозвался своим низким басом здоровяк.

– Наверное, они покоятся где-то под обломками – предположил светло рыжий.

– Наверное... – спокойно рассматривая дымящиеся руины, отозвался здоровяк – Разумно ли было убивать ученых и уничтожать эти... Эти... Пушки!

Слово пушки здоровяк произнес как ругательство. Светло рыжий бросил на него злой взгляд и, стиснув зубы, сдержал повисшее на языке ругательство. Отвернувшись от не обратившего на эту гримасу здоровяка, стараясь сохранять спокойствие светло рыжий ответил:

– Я думал об этом. Если бы мы смогли поставить их на свои корабли, то сокрушили бы любого врага, и любого морского демона! – загоревшаяся было в глазах ярость, сменилась спокойным, смиренным взглядом – Но на то была воля Борора. Он сам являлся мне и огласил свое решение.

– Да будет так, если на то была Его воля – вдохнув, пробасил здоровяк – Нам не всегда понятны замыслы богов, но благодаря Борору мы еще живы, а Валгла процветает.

Здоровяк стоял на самом краю. Камень под его ногой треснул и вниз полетел небольшой осколок. Я проследил за падением и заметил, что стоя в нескольких шагах от стены стоит светловолосая девочка в черном платье и с откинутой вуалью на голове. Стоит и смотрит на меня. Как только я ее заметил, она сделала подзывающий жест рукой. Я посмотрел в сторону башенной лестницы, потом снова на девочку. Она в отрицательном жесте помотала головой и снова поманила меня рукой. Я сделал два шага и полетел вниз.

– Закрой глаза и просто проснись – посоветовал детский голос.

Так я и сделал.

*****

– Глупцы! Что они наделали?!

Цинтификус метался по башне Местара, в отчаяние повторяя одни и те же слова.

– Глупцы! Варвары!

Местар смешал несколько настоек из своих запасов и почти силой заставил молодого ученого выпить этот коктейль. Через три минуты Цитификус в апатии опустился на скамью возле окна, выходящего на юг. С перерывом в десять пятнадцать минут со стороны Сиента раздавались взрывы. Зарево пожаров осветило горизонт. Прикрыв ладонями, лицо Цитификус отвернулся от окна.

– Они заплатят за это! Обещаю.

Местар покачал головой и подошел к своему телескопу.

– Кровавая Дева, снова нависла над Одноруким Младенцем.

Местар продолжая смотреть в телескоп начал делать записи в толстой книге, лежавшей на столе под телескопом.

– Так, а это что?! – в удивлении воскликнул Местар – Вторая звезда за четыре года, не многовато ли? Если так пойдет и дальше, то вместо Ветви Акадиса на небе будет темное пятно.

Местар обернулся на своего юного друга, но отвар уже подействовал и Цитификус спал, устроившись прямо на лавке под окном. Местар вздохнул и снова вернулся к телескопу. Далекие звезды продолжали шептать звездочету о своих и чужих секретах. Если бы Совет хоть иногда прислушивался к переведенному на человеческий язык шепоту звезд, то возможно судьба Сиента сложилась бы совсем по-другому. Если бы.

Нет. Местар не мог определить по положению звезд, в какой именно час и от кого Сиенту грозит опасность. Но когда созвездие Кровавой Девы, в которое среди прочих входило четыре красных звезды, под определенным углом повернулось к созвездию Однорукого Младенца, Местар с точностью до одного дня смог предсказать опасность. Но его послание не дошло до Совета. Кто-то из звеньев цепи решил, что это всего лишь бредни старого мага. А когда стали приходит тревожные известия о пропавших разведчиках, про послание мага уже забыли.

Добравшись обходными путями до Валглы, Ольвин Кельд узнал новости, подтвердившие его предчувствия. В дороге он слышал взрывы. Они разбудили усыпленных Киру и Ландера. Этот мануфактурщик не стал слушать свою избранницу и вместе с ней собирался остаться в Сиенте. Ольвин не стал выслушивать их соображения. И пока они без сознания падали на пол, он уже отправился покупать экипаж и пару лошадей.

– Здесь наши пути расходятся – обратился Ольвин к поникшей паре и бросил в руки Ландера кошель с золотом – На первое время вам хватит, но ты парень толковый и знаешь, как приумножить то, что имеешь.

– Спасибо. За все... – глядя в сторону, поблагодарил мага Ландер.

– Прощай Кира – сказал Ольвин, обнимая женщину.

Она не сопротивлялась, но на объятья Ольвина не ответила. Она считала его виноватым в случившемся и, от части, была права.

– Прощай... Ольвин Кельд – прозвучал бесцветный женский голос за спиной удаляющегося мага.

Валгла достаточно большой город, чтобы в нем не встретились знакомые люди, учитывая, что один из них маг, исключивший из своей жизни незапланированные встречи. Через два дня Кира и Ландер отплыли на южную сторону Холодного моря, чтобы осесть в одном из прибрежных городов, начав заново налаживать жизнь. А Ольвин по настоянию Ирис, остался дожидаться человека по имени Максим.

Ушедшие по суше в сторону Сиента викинги, вернулись на кораблях, после падения города беспрепятственно зашедших в гавань. Доски причалов Валглы трещали под весом воинов разгружавших добычу. Меха, золото, ткани, вино и множество других вещей викинги предпочитали переносить сами, не доверяя по традиции это дело рабам, в которых превращали пленных мужчин. Пленных женщин викинги переносили на берег, как самые ценные трофеи. Естественно в плен брали только красивых и здоровых, которые в последствие становились их женами и рожали будущих воинов.

Ольвин запер изнутри комнату в таверне под названием "Попутный ветер", чтобы не слышать шум празднования победы, применил заклинание из арсенала воздушной стихии. Воздух вдоль стен, окна и двери загустел и перестал пропускать колебания как снаружи, так и изнутри. Он освободил центр комнаты, постелил на пол шерстенное одеяло, и сел на него скрестив ноги. Закрыл глаза и начал созерцать мир внутри своей души.

Глава 10

Высший закон.

На севере рассветало поздно, поэтому Кладак поднял меня, задолго до рассвета. С Гестой и Хегвином попрощались с вечера. Как следует, проверили одежду и оружие. Старую одежду Норда ушили, и теперь она стала мне впору. За те десять дней, которые я провел в гостях у этих доброжелательных северян, Кладак сшил мне новые меховые сапоги. Так что по местным понятиям экипировка мне досталась вполне приличная. Не хватало, конечно, автомата за плечом, привычных шнурков прилагающихся к ботинкам и уверенности в завтрашнем дне. Но как говориться, чем богаты, тем и рады. Перед тем, как отправится в путь, мы с Кладаком спустились в кузню, где горел горн.

– Возможности видеть, слышать и ловить запахи притупятся. Зато мороз будет не страшен – предупредил меня Кладак, подкачивая воздух в горн, куда поместил длинный брусок не обработанного железа.

– Надеюсь, ты не собираешься заклеймить меня каким-нибудь проклятьем? – опасливо спросил я, когда он щипцами достал раскаленное железо.

– Вокруг человека, всегда находится небольшое облако воздуха, с его теплом. Мороз опаснее всего на ветру, когда это облако сдувается и больше не может восстановиться. Сейчас я сделаю воздух вокруг нас с тобой густым, как студень. Он будет удерживать наше тепло лучше, чем меховая одежда. Стань перед наковальней.

Когда я занял указанное место. Кладак положил раскаленное железо на наковальню, держа его щипцами, второй рукой взял молот, и несколько раз ударил по железу, высекая искры. Искры, вопреки моим ожиданиям не угасая, остановили свое падение в нескольких сантиметрах над полом. Кладак отложил молот, и поместил железо обратно в горн. Развернул в мою сторону кузнечные меха, и трижды нажал на них. Воздух из мехов так же как и искры повел себя необычно. Вместо того, чтобы сразу обдать все тело, как змея воздушный поток подобрался к ногам и, подхватив искры, по спирали, восходящим потоком окутал мое тело.