Текст книги "Рыцарь бесчестия (СИ)"

Автор книги: Денис Украинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

– Вам сюда нельзя! – отчаянно крикнул стражник вслед магу.

Ольвин ничего не ответил и, усмехнувшись, начал подниматься по ступенькам. Когда-то ему и его коллегам по цеху платили немалые деньги за то, чтобы они поднимались по этим ступеням и защищали город. Сейчас наука заменила магию в Сиенте. Пороховые пушки и разработанные на их основе ружья вселили ложную уверенность жителям обреченного города.

Поднявшись на стену, возле самого выхода из башни, Ольвин увидел хрупкую девушку, облаченную в черный балахон. Она спокойно стояла между зубцов крепостной стены, направив свой взор в сторону моря. Ветер теребил слегка вьющиеся, черные волосы, спадающие на плечи и не защищенные капюшоном, откинутым назад. Ее кожа была настолько белой, казалось, что лучи Найдэ никогда не касались ее.

Ольвин никогда не видел эту девушку, но сразу понял кто она.

– Ты одна из сестер? – спросил он.

Ощущения никогда не подводили его. Не подвели и в этот раз.

– Да, меня зовут Ирис.

Не смотря на то, что Ольвин не верил ни в каких богов, а сестер считал не более чем олицетворением природных сил, и думал, что люди придумали их культ для того, чтобы воздавать благодарность этим силам, он невольно поклонился. Поклонился слегка, с уважением и интересом разглядывая, белую точеную фигурку Ирис.

– Чем обязан? – вежливо спросил маг.

– Я знаю, чего ты хочешь – уверенно заявила Ирис.

– Это так очевидно? – усмехнулся Ольвин.

– Ты правильно расшифровал свои ощущения, город должен погибнуть. Сегодня. И за этим стоят силы, о которых ты так сильно хочешь узнать. Я предлагаю тебе сделку.

Ирис замолчала, и резко повернувшись к Ольвину, впилась в него испытывающим взглядом. Ольвин вздрогнул от силы этого взгляда, но свой не отвел. Всматриваясь в глаза Ирис, он понял, что в их глубине таятся ответы на многие вопросы, не дававшие ему покоя уже много лет.

– Что за сделка? – спросил Ольвин, в душе соглашаясь на любые условия.

– Ты немедленно покинешь Сиент, не вмешиваясь в происходящее. Еще ты поможешь нам повлиять на судьбу Квемера. Скажу сразу, что в нашем видении судьбы южного Квемера, людям места нет.

– Вы это кто? – спросил Ольвин.

– Мы, это я и моя сестра – ответила Ирис.

– А люди не будут против? – спросил Ольвин

Ирис залилась звонким, зловещим смехом.

– Эти кровожадные животные уже столько натворили в этом мире, что потеряли право на собственное мнение. Со своей стороны мы предлагаем тебе ответы на вопросы, которые не дают тебе покоя.

Ольвин оглянулся на город за своей спиной. Он уже давно отказался от влияния привязанностей на свою жизнь. Он не испытывал ничего к этим каменным домам и к людям живущим в них, отдающим свои жизни на милость безликой судьбы. В этой жизни Ольвина удерживало только стремление прикоснуться к силам стоявших за всем происходящим в этом и других мирах вселенной.

– Я согласен – ответил маг, без всякого сожаления.

Глава 8

Время платить по счетам.

Весь вечер Эльса просидела в своей комнате, разглядывая картину, висевшую теперь над камином. Долина смертной тени и три маленькие фигурки, наблюдающие с возвышенности, завладели ее вниманием на долгие часы. Ее состояние было почти медитативным. Ни одной мысли, покой в чувствах и теплые волны которые кровь вместе с кровью разливались по телу. За окном уже давно стемнело.

Грета и Трет ушли домой, не став тревожить хозяйку. Конюх Винер и привратник Боил спали в доме для прислуги. В их возрасте им больше ничего не оставалось, пиво и женщины утомляли больше, чем работа. Теперь греть старые кости, под теплым одеялом казалось им не самым плохим времяпровождением.

Браслет в виде окутавшей несколькими кольцами руку змеи завибрировал, и Эльса вышла из трансового состояния. Браслет ожил, и змея сползла с руки на пол. Эльса поднялась с кресла. Надела защиту, из уплотненной кожи. Пристегнула ножны с мечом к поясу сбоку слева, а ножны с ножом в районе поясницы справа. Накинула на плечи подарок смерти, посмотрела в окно на убывающую Ирис, и вышла из комнаты вслед за быстро заскользившей по полу золотой змеей.

Город еще не спал. В обход центральных улиц застланных выпавшим снегом, шумных таверн и еще не погасших окон, змея вела ее к месту встречи с теми, кого она безуспешно пыталась выследить почти два года, но из-за отсутствия возможности свободного перемещения, находясь под контролем Великой Тьмы – безуспешно.

Извилистый коридор очередного переулка вывел ее к каналу окружающему стены теперь уже императорского замка. Змея остановилась и когда Эльса подошла к краю стены последнего перед каналом дома, где можно было укрыться в тени, ловко запрыгнула обратно на ее руку. Обвила своими кольцами кожу и замерла. Не нагреваясь, не вибрируя.

Эльса замерла так же, как браслет на ее руке. Плащ, полученный от смерти в подарок, надежно укрывал ее от чужих глаз. Сливаясь с ночной тенью, он сделал Эльсу практически невидимой. Ей не было холодно. Подняв температуру тела, Эльса рассеяла взгляд на пространстве перед ней, отделалась от всех мыслей пытавшихся забраться ей в голову, и одновременно наблюдая за тем, что творится как снаружи, так и внутри, принялась ждать.

Город уснул. Затихли таверны. Погасли все окна. Пропали хрустящие шаги стражи топчущей белоснежные мостовые. Светящую над Аденом Ирис закрыли тучи. Снова начал срываться снег. Когда змея слегка завибрировала своими кольцами на руке Эльсы, снег уже безудержно валил большими белыми хлопьями, затрудняя видимость. Эльса не напряглась, не насторожилась, только внимание стало острее, ориентируясь больше на слух, чем на зрение.

Из-за белой завесы, Эльса не видела, как в замковой стене, в том месте, где одна из башен выдается вперед, тяжелые камни образовали проход чуть меньше среднего человеческого роста и из него вышли двое мужчин в серых плащах. Это были те самые мастера клинков. Наемные убийцы, о делах которых ходили легенды. Один из них виртуозно владел мечом, другому не было равных в ножевом бое и метании.

Мастера перешли по тонкому льду канал и направились к тому переулку, в котором затаилась Эльса. По мере того как они приближались, до ее обостренного слуха донеслись обрывки их разговора.

– Эльфы охраняют ее и днем и ночью. Сложно будет подобраться.

– Может, откажемся?

– Откажемся?

– Ты когда-нибудь видел столько золотых монет, сколько нам предложили за это дело?

– Ты прав, надо еще понаблюдать и подумать.

Мужчины вошли в переулок и поравнялись с тем местом, где их ожидала Эльса. Тот, что шел ближе к стене неосознанно покосился на место ожидания, но сейчас Эльсы там не было, а сквозь падающий снег и тень от стены он не смог разглядеть примятый снег. Дойдя до пересечения двух переулков, мастер ножа окликнул товарища.

– Видел это?

– Что? – откликнулся, мастер меча.

– Там – мастер ножей кивнул в сторону уходящего влево переулка.

Несколько мгновений мастера напряженно всматривались в темноту, пытаясь всеми чувствами понять, что твориться за занавесом из темноты и снега. Тень, смутившая своим движением мастера ножа, метнулась к мастеру меча с противоположного направления. Но мастер был готов. Выхватив меч, он нанес удар в то место, на котором в следующее мгновение должна была оказаться опасная тень. Эльса резко остановилась в нескольких миллиметрах от летящего ей на встречу острия. В этот момент ее правая рука, лежавшая на рукояти ножа, молниеносно метнулась из-за спины вперед, и лезвие полностью утонуло в шее мастера меча.

– Так быстра... – прохрипел опускающийся на колени мастер.

Мышцы Эльсы взорвались, и в едином импульсе ее тело рванулось ко второму мастеру. Мастер успел бросить ей навстречу нож. И Эльса едва увернулась. Лезвие задело шею, неглубоко ранив ее. Из раны еще не засочилась кровь, а Эльса уже оказалась рядом с мастером ножа. На первый взгляд слишком близко. Мастер точным движением ударил в район сердца. Таким ударом можно было пробить железный доспех, что уж говорить о легком кожаном доспехе Эльсы. Лезвие прошило защиту, прошло между ребер и остановилось. Рука мастера полностью выпрямилась, и ему не хватило всего пяти сантиметров, чтобы поразить клинком сердце.

Движения Эльсы молниеносные, почти змеиные сбивали с толку. Расстояние не позволило удару мастера стать смертельным. Мастер уже начал движение рукой, готовой метнуть нож. Но расстояние не подходящее для удара ножом отлично подошло для укороченного меча Эльсы, секущим движением она лишила голову мастера надежной опоры. Его голова упала на левый бок, глаза остекленели, а руки со смертоносным оружием безвольно повисли.

Эльса не медлила. В одном из ближайших дворов она позаимствовала тачку для угля и погрузила в нее тела двух мужчин, чьи имена так и останутся неизвестными для всекго Квемера. В связи с надвигающимися праздниками на сталелитейном заводе обеспечивающим оружием всю новообразованную империю, работы были остановлены. Днем Эльса позаботилась о том, чтобы сторожа получили порцию крепких напитков намного превышающую ту, которую они могут выпить.

Перемещая опасный груз, Эльса никого не встретила. Что, впрочем, не удивительно учитывая время и погоду. Под дружный храп сторожей, немножко поморщив носик, наткнувшись на сильный запах перегара, Эльса прокатила тележку мимо пьяных тел в рабочий цех, к печи. Дрова взялись быстро и хрупкая, на первый, да и на второй взгляд эльфийка проворно заработала лопатой, закидывая уголь в топку. Еще час и мастера обратились в пепел вместе с одеждой и содержимым карманов. Печь распалилась на столько, что даже клинки, виртуозно использовавшиеся владельцами, потеряли свою форму и превратились в расплавленные куски железа.

Перед тем как покинуть завод Эльса вернулась в комнату сторожей и взяла оттуда гитару, доставшуюся им вместе со спиртными напитками. Ту самую гитару Аулика, которую она накануне купила вместе с картиной. Подойдя к печи, Эльска села и положила ее себе на колени. Взяв несколько аккордов, как показывал ей Аулик, она склонилась над инструментом и провела щекой по верхней деке в том месте, на котором всегда лежала его рука. Затем без сожаления Эльса отправила гитару в печь, при этом навсегда попрощавшись с отмщенным другом.

Вернув тачку законным хозяевам. Эльса отправилась домой. Перевязала раны, приложив снак, противовоспалительную и обеззараживаю мазь из трав. Эти раны были мелочью по сравнению с теми, которые она прижгла сегодня ночью. Со временем шрамы оставшиеся на душе в отличие от тех, которые останутся на коже после сегодняшней ночи будут не заметы даже для нее самой.

Эльса спокойно уснула. Впрочем, как и всегда, ни смотря, ни на что. К утру снег заметет все следы. Город проснется и начнет последние приготовления к встрече нового года. Король Томас, вернувшись из очередного похода к северному побережью, привез много диковин, в том числе и фейерверки, которыми обещал удивить столицу. Что бы принять участие в праздновании Эльса проснется как обычно с первыми лучами Найдэ, даже если они будут скрыты тучами. Она проснется и, несмотря на раны, начнет свое утро с разминки делающей ее движения точными и смертоносными.

****

– Ваше Величество! Император жел... – слуга осекся, встретив строгий взгляд императрицы и заменил слово "желает", на более лояльное – император хочет видеть вас в своих покоях.

Не дождавшись ответа, слуга удалился. Ренесса не сразу отправилась к своему мужу. Еще некоторое время она долго стояла перед зеркалом, задумчиво изучая свое отражение. Беременность и роды ничуть не испортили ее фигуру. Все такая же стройная, как и в день своей свадьбы. Только осанка стала величественней. Твердый взгляд искрился силой. Протянув руку, Ренесса коснулась пальцами отражающегося в зеркале, обнаженного плеча. По пальцам пробежал ток, словно она прикоснулась к наступившим переменам. Она долго этого ждала, и вот теперь остались считанные недели, а возможно и дни.

Томас и Ренесса не виделись три года. С тех пор, как она сообщила ему о своей беременности. Сообщила осторожно, предварительно подготовив почву. У короля должен быть наследник. Вассалы прожужжали Томасу все уши этими словами. Когда Томас в одном из своих походов, расширившим границы королевства получил письмо от жены с известием о ее положении, то сначала пришел в бешенство. Разнес в щепки весь быт своего походного шатра. Но когда немного успокоился и дочитал письмо до конца, то пересмотрел свое решение удавить Ренессу своими собственными руками.

В письме в мягкой форме говорилось о том, что без пяти минут императору не гоже получить в будущем прозвище Томас Бесплодный. А ребенок, которого она вынашивает, родившись и получив соответствующее воспитание, сможет стать достойным наследником. Томас долго метался от желания разорвать неверную супругу на кусочки и выглядеть в глазах общественности полноценным мужчиной. В конце-концов холодный рассудок, не даром ставший фундаментом для образования империи взял верх над чувствами.

В честь рождения наследника устроили пир по масштабам превосходящий все известные празднования. Многим преступникам и даже военным, было даровано помилование, естественно с условием бескорыстного служения тогда еще королю и королевству в целом.

С тех пор Томас видел Ренессу только один раз, на своем провозглашении себя же императором Южной Империи. Простиравшейся от реки Несущей свои воды в никуда", до восточной пустыни вдоль, и от бескрайнего леса на юге, почти до самого северного побережья поперек. Почти.

В последнем походе Томас почти дошел до самых берегов Холодного моря. Но прежде чем начать покорять вольные портовые города, почувствовал, что силы стремительно покидают его. Жизненная энергия, словно сквозь пальцы утекала от него, и не восполнялась в полной мере как раньше. Ему пришлось повернуть обратно. Чтобы восстановить силы на родине. Однако и здесь ему не смогли помочь ни врачи, ни маги. В последнее несколько дней, ему даже начало казаться, что он видит тень смерти, затаившуюся в тронном зале, которая так и ждет, когда последняя песчинка, отмеренного ему времени упадет на землю.

– Император – поприветствовала Ренесса мужа, остановившись у кресла в котором он сидел, возле камина.

– Огонь не греет меня – вместо приветствия пожаловался Томас – Я чувствую тепло, но что-то холодное внутри меня, поглощает его не оставляя телу ни капли.

– Ты слишком долго воевал, растрачивал свое тепло на множество разных женщин. Набралось много долгов и теперь пришло время платить по счетам.

Ренесса говорила без злобы. Она успокоилась и простила этого человека. Все же, в итоге судьба предоставила ей такие возможности, о которых мало кто осмеливался мечтать. Скоро Томас умрет. В этом у нее не было сомнений, ее сын станет императором, а она возьмет бразды правления в свои руки. До этого предстояло многое сделать. Этот путь таил в себе множество опасностей, но она уже давно решила следовать по нему.

– Я знаю, что несправедливо поступил с тобой как с женщиной. Такую красоту нельзя было брать в жены только для вида, но, что сделано, то сделано. Напоследок хочу попросить тебя. Вырасти Максимуса достойным наследником и пусть никто не узнает, кто его настоящий отец.

– Никто не узнает. Так будет лучше для всех – пообещала Ренесса.

Сколько бы Томас не прилагал усилий, сколько бы не было угроз и пыток, но ему так и не удалось узнать, кто отец этого ребенка. Личные слуги императрицы хранили молчание ставшее для некоторых из них мертвым. Наглеца так и нашли. Не смогли помочь ни ясновидцы, ни маги, ни астрологи. Он словно растворился.

– Когда меня не станет, ты можешь полностью положиться на первого министра Клидоса и моих тайных советников. Они помогут тебе удержать власть. Я отдал все необходимые распоряжения.

Император смотрел на огонь и не видел, как на освещенном пламенем лице императрице заиграла зловещая улыбка. Уж кому-кому, а этим заговорщикам доверять нельзя ни в коем случае. И об этом Ренесса знала лучше всех, она предугадывала предстоящие события на несколько шагов вперед. Знала о готовящемся заговоре против нее и сына, знала об опасностях, которые обрушатся на ее голову после смерти мужа. Но так же знала, как предотвратить многие из них. И знала, что не останется без помощи.

– Празднование пройдет, как запланировано, каждый знает, что должен делать и что его ждет в случае невыполнения четких инструкций. Это все.

Ренесса развернулась, чтобы уйти, но Томас окликнул ее:

– Пообещай еще кое-что.

– Что же?

– Пусть память обо мне не утихнет долгие годы.

– Обещаю – Ренесса хотела сразу уйти, но задержалась на мгновение и добавила – Но поверь там, куда ты отправишься, тебе будет все равно!

Томас повернул голову к Ренессе, хотел что-то сказать но, встретив ее ликующий взгляд отвернулся и прикрыл глаза.

– Как же я устал...

Это были последние слова Томаса, которые Ренесса слышала своими ушами. Они больше не увидятся, она это точно знала. Пришло ее время. И не так долго она ждала если разобраться. В самом расцвете сил в ее руках оказалась судьба целой империи, в которую входили пять королевств, владения пограничных лордов, как гордо теперь именовались разбойники пошедшие на сделку с Томасом и земли северных племен завоеванных в последнем походе. И ее сын унаследует все это, как только подрастет и сможет сам управлять своим наследством. Ради этого стоило терпеть и ждать.

*****

Новый день начался как обычно, с разминки. Он не принес каких-то новых ощущений. Не надо было думать об убийцах Аулика, о том, что они бродят по Квемеру и наслаждаются жизнью, когда как он не сочинит и не споет больше ни одной песни. Тайком в голову попытались закрасться чувство вины и мысль о том, что когда-нибудь, ее так же найдут как она мастеров клинков, для того, чтобы отомстить. Эльса вышвырнула незваных гостей вон, не став слушать их противный шепот.

Закончив разминку, и водные процедуры, Эльса подошла к зеркалу и довольно посмотрела на свое отражение. Раны совсем не болели и почти затянулись. Почти. Рану на шее придется скрывать. Несмотря на эти временные неудобства, тело Эльсы чувствовало себя замечательно. Каждая пора ее коже дышала свежестью и энергией, а повязки совсем не портили отражение. Глаза смотрели уверенно, в них снова горел огонь. Эльса улыбнулась, и последний раз вспоминая о возможной мести, произнесла в полголоса:

– Им придется сильно постараться!

После завтрака, Эльса занялась своим видом. Повязки на шее и груди немного усложняли задачу, но она с ней справилась. Эльса жила в Адэне уже почти месяц и за это время обзавелась не привычным для нее обширным гардеробом. Раньше ей приходилось по нескольку недель ходит в одной одежде, в которой спала и в лесу на земле и в не самых чистых постелях трактиров. Сейчас в ее распоряжении было такое разнообразие, что невольно разбегались глаза. Два шкафа в ее комнате наполнились до предела. Конечно, если как следует утрамбовать весящие на вешалках платья, то место появится, но тогда испортится вид содержимого и все походы к портным окажутся бесполезной тратой времени.

Эльса быстро нашла выход из положения. Можно сказать ей повезло. Она пришла в Адэн во время очередной смены моды. Вместе с тем, учитывая, что Адэн и Эльса ровесники и столиц довольно молода, без малого двадцать, традиции здесь были довольно гибкими, как и требования к моде.

На смену закрытым облегающим платьям, пришли платья с корсетом. Шея, плечи и грудь открылись, а нижняя часть стала более пышной. Несмотря на это, закрытые платья еще не полностью покинули эскизы местных портных. И случайно увидев один из них, Эльса сделала заказ. Ее стройной, тонкой фигуре не нужны ухищрения и специальные приспособления вроде корсета.

Сшитое на нее облегающее платье из тонкой, черной шерсти полностью закрывало грудь, плечи и что немаловажно в данном случае шею. Чтобы оторвать взгляд от уплотнившегося от повязки воротника, Эльса использовала одно из трофейных украшений. Колье из желтого золота в виде переплетенных ветвей лозы украшенное кроваво красным рубином.

Пропавшая утром змея из белого золота, выскочила из-под кровати и кинувшись к рассматривающей себя в зеркале Эльсе, бесцеремонно прыгнула на левую руку обвив ее в четыре оборота. Змея поменяла цвет под желтое золото колье, а ее гладкая поверхность покрылась рисунком из мельчайших чешуек. Повязку на груди, под платьем скрыла специальная полоска ткани, сшитая специально для поддержки выдающихся женских форм.

Глаза сестер Гольд вспыхнули от удивления и зависти, когда Эльса сняла свой черный бархатный плащ. Эльса целый день составляла им компанию, пока они подбирали себе наряды для предстоящего вечера. Гардероб сестер в четыре раза превышал гардероб Эльсы. Похвастаться таким набором цветов в одежде могли только жены и дочери очень и очень состоятельных людей. Местные алхимики обогатились, продавая стойкие краски для ткани. Так же как и мануфактурщики, производящие цветной материал.

Образование Томасом империи пошло на пользу всему южному Квемеру населенному людьми. Все находки в магии, науке и других областях человеческого знания стекаясь в столичные академии, синтезировались и широкими шагами приближали людей к уровню их более древних соседей по планете. На данный момент, пожалуй, только закрывшиеся от внешнего мира, и никого не пускающие в свои горные владения, гномы превосходили по всем пунктам, вышедших из бесконечных лесов, быстро развивающихся обезьян.

В итоге Марика остановила свой выбор на темно зеленом платье с открытым верхом и корсетом. Оно гармонично сочеталось с цветом ее огненно рыжих волос. К тому же с этим платьем хорошо смотрелось изумрудно брильянтовое ожерелье. Преобладающие изумруды в виде листьев и прозрачные ягоды бриллиантов среди них. Последним штрихом стали изумрудные сережки с чистейшими светло зелеными камеями. Одевая их Марика со злорадством посмотрела в зеркало, на стоявшую за ее спиной Эльсу.

По легенде уши Иланды побывавшей в эльфиском плену, были изуродованы этими извергами, и она постоянно прикрывала их волосами. Из-за этого ей пришлось отказаться от своей любимой прически. Коротких волос, кончики которых торчат в разные стороны. Эльса не обратила внимания на этот взгляд, потому что знала, на самом деле Марика не в серьез насмехалась над ее псевдо уродством. Просто сегодня Марика надеялась стать бесспорной королевой вечера. А в лице Эльсы у нее появилась достойная соперница.

Эльсе пришлось пойти на это ухищрение, чтобы не попасть под закон, изданный тогда двадцать девять лет назад будущим императором Томасом о том, что все эльфы, не состоящие на государственной службе, а такая служба предоставлялась им только в королевской гвардии, подлежат аресту и смертной казни.

К ней не стали сильно присматриваться, когда она заявила, что является Иландой, дочерью Гемариуса и его единственной законной наследницей. Рассказав тем, кто знал маленькую Иланду о том, как проходило детство дочки ювелира, добавив к своему облику несколько деталей в виде родинок и шрамов. В целом получилось очень правдоподобно. А чтобы усыпить бдительность банкиров отдающих приказы монетной страже отвечающей за выявление наследников, рассказала о том, что последней волей отца было оставить все финансовые средства в собственности тех банков, в которых они находились.

Плюс ко всему, бежавшая из плена после смерти Великой Тьмы девочка, нашла якобы спрятанные отцом драгоценности. Предъявив проверявшим ее версию людям сундук при виде содержимого, которого у тех перехватило дух. Единственное, что интересовало Эльсу это особняк в центре Адэна и положение в обществе. На этом настояла Смерть. По ее убеждению, чтобы вернуть Эльсе жажду жизни, ей надо больше новых ощущений. Например, пожить в роскоши и узнать, что такое, когда практически по щелчку пальцев можно удовлетворить любую свою прихоть. И Эльсе такая жизнь действительно понравилась. К хорошему быстро привыкают.

Последний ход Эльсы поставил точку в сомнениях городской элиты. Она возместила господину Гольду, в распоряжение которого находилось имущество Гемариуса, всю сумму налогов выплаченных за пятнадцать лет. Плюс она сделала долгосрочные вклады в нескольких банках на кругленькую сумму под небольшие проценты. После этого заинтересованным в выяснении правды лицам стало абсолютно начхать, кто она на самом деле и откуда взялась. И если Кастос начальник монетной стражи и задавался таким вопросом до сих пор, то в том был только его личный интерес, не идущий дальше досужих размышлений. Приказ оставить "бедную" девочку в покое стал четкой, жирной точкой в этом деле.

Лаида выбрала себе платье кремового цвета. Цвет появился совсем недавно, и этим она рассчитывала удивить приглашенных гостей. В качестве украшения выступили жемчужные бусы и сережки. Тоже новинка в Адэне. Привезенные с восточных островов Теплого моря, стоили они не на много меньше, чем изумруды Марики. В силу того, что путь торговцев пролегал вдоль всего восточного побережья южного квемера и был долог и опасен. Да и товар как товар жемчуг очень ценился, особенно черные горошины сережек.

Остаток дня, до начала приема гостей девушки провели в разговорах. Самой злободневной темой стали боевые офицеры, самым отважным из которых император пожаловал титулы баронов. Это новоявленная знать должна была появиться сегодня в доме гольдом. Сестры болтали о том, умеют ли они танцевать, и насколько хороши их манеры, а Эльса только слушала и запоминала.

Гости начали подъезжать к семи. На улицах Адэна зажгли фонари и в их свете кареты знатных горожан не казались такими уж громоздкими и неуклюжими как днем. Сестрам и Эльсе досталась обязанность встречать прибывающих. Все три девушки получали восхищенные взгляды молодых людей, одобрение пожилых пар и зависть молодых соперниц. Соперниц в дележе внимания ухажеров.

Больше всего внимания досталось Эльсе и это обстоятельство не ускользнуло от Марики, которая даже немного потухла, поняв что не стать королевой вечера, как в шутку принято называть самую очаровательную девушку или женщину, побывавшую на подобном приеме. С ровной спиной, уверенностью в глазах и учтивостью в словах Эльса войдя в роль, наравне с сестрами приветствовала гостей. Только один раз она внутренне напряглась и ее голос почти что дрогнул. Почти что, но и в этот раз Эльса удержала над собой контроль.

Когда поток гостей иссяк, и сестры собирались покинуть свой пост и отправиться в зал просторного дома Гольдов, предназначенный для празднований и приемов. На улице застучали копыта четверки вороных лошадей. Лошадей лучших не только в Адэне, но и пожалуй во всей империи. Новогодний прием, одно из важнейших событий в жизни столичной элиты почтила своим присутствием сама императрица.

Войдя в дом и поприветствовав сестер, отметив их великолепный вид, Ренесса с неподдельным удивлением задержала свое внимание на Эльсе. Но смутило эльфийку совсем не это. Четверо телохранителей императрицы из императорской гвардии были сами настоящими эльфами. Они казалось, не обращали на нее никакого внимания, но Эльса чувствовала, как все их органы чувств направлены на то, чтобы как следует, изучить стоявшую перед ними девушку.

Ничего так и не сказав лично Эльсе, Ренесса прошла в общий зал. Сестры отправились вслед за ней, а Эльса еще немного постояла в холле, собираясь с мыслями и чувствами. Проницательный взгляд императрицы, плюс спокойно чувствовавшие себя в центре Адэна эльфы, немного выбили ее из колеи, что было сделать совсем не просто. Души этих эльфов были не такими темными, как души ее родителей и всех остальных обитавших в Лесу теней, но она знала, чего им стоила такая жизнь.

После гибели короля Уаэллора и всей его семь, чуть больше сотни из попавшие в окружение эльфов присягнули на верность генералу Томасу, чтобы остаться в живых. Дав при этом подкрепленную смертельной магией клятву. Жизнь эльфа длиннее человеческой. Они надеялись пережить генерала. Что из этого получится, покажет только время.

До недавнего времени Эльса осуждала родителей, которых совсем не знала, за то, что они обрекли ее на служение Тьме. И за то что сами впустили ее в свои души. Когда Аулик начал показывать неизвестные ей стороны мира, она начала осуждать их еще больше. И осуждала их до первой встречи со смертью. Эта встреча открыла ей многое, скрытое завесой времени и тайны и сейчас Эльсе совсем не хотелось об этом вспоминать. Сегодня праздник, а праздник это веселье танцы и много-много разнообразных лакомств. Выйдя из ступора, Эльса поспешила туда, где веселье и вино скоро польются через край.

Глава 9

Сны богов.

Я пролежал в беспамятстве три дня. Не самая опасная рана едва не стоила мне жизни. Норма и Геста всерьез испугались за мою жизнь, но внезапно воспаление спало, а смесь из трав победила заражение. Как и ожидалось, холодные ночи Ретвина вступили в свои права и на то чтобы окончательно прийти в себя, времени было больше чем достаточно. И если бы не беспокойство за судьбу Валери, то я бы отдыхал здесь от мирской суеты ничуть не хуже, чем на пляжах Майями.

Муж Гесты так и не появился. Кладак рассказал, что перед тем как пошел снег, в тот день, когда я приземлился в этом лесу, он видел следы Норда уходящие на восток. За ним шли гоблины. Пятеро. Похоже, что он уводил их подальше на восток, делая крюк в обход своего дома. Что с ним стало, гадать никто не решился. Он мог переждать холода в одном из укрытий, сделанных специально для таких случаев, если холода заставали охотников в дороге. Несколько часов в отсутствии ветра можно находиться на морозном воздухе, но не больше.

По словам Кладака гоблины с мечами стражей восточной заставы, защищавшей ущелье, через которое обитатели каменистой долины могли попасть в северный лес, это плохой знак. Если застава пала, то шайки полутораметровых, серых разбойников не самое страшное, что ждало охотников северного леса и их семьи.

Город Адэн находился для меня в недосягаемости, на противоположном берегу Холодного моря. Ближайший портовый город был в девяти ночах от дома Кладака. В десяти днях пути. И преодолеть такое расстояние при начавшихся морозах живому человеку из плоти и крови не по силам.

Дом Кладака оказался действительно большим. Вросший в камень он стоял на краю глубокого оврага. Его строил не Кладак, он только привел его в порядок и обустроил под свои нужды. Когда-то, это было святилище фелисов жутких по мнению всех обитателей дома созданий, творивших здесь вою магию и приносивших жертвы своим богам.

Несмотря на неприязнь к бывшим хозяевам дома, новые неплохо тут устроились. Окон в доме не было, их заменяли небольшие вентиляционные шахты расходящиеся повсюду. Отсутствие естественного освещение было минусом такого решения неизвестного архитектора, зато это повышало безопасность.