Текст книги "Танец ангела (СИ) "
Автор книги: Денис Куклин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)
Денис Куклин, Павел Манохин. Танец ангела (роман).
Танец ангела.
Глава 1.
На рассвете овладело Катей нежное, непередаваемое словами ощущение счастья.
Она проснулась от голоса мужа. Артем стоял возле окна с сынишкой. Они наблюдали за гуляющей во дворе кошкой.
– Киса-киса-киса! Ой, какая киса!– Негромко говорил Артем.– Какая киса важная-важная, красивая-красивая! Киса ходит, мышку ищет...
Катя потянулась с улыбкой. Артем обернулся, услышав ее:
– Привет, мы не хотели тебя будить...
Катя подошла к ним, обняла обоих и поцеловала:
– Здравствуй, Тёма. Вы уже выспались?
– И выспались,– кивнул он,– и покушали. А мама наша все спит да спит.
– Денек сегодня будет хороший,– улыбнулась Катя, глядя в его лучистые глаза.
– А сейчас мы с тобой маму поцелуем,– сказал Артем сыну и поцеловал ее в губы.– У меня сейчас каждый день – праздник. Потому что вы рядом.
– Да?– Катя продолжала смотреть в его глаза. В этот момент они ощущали теплое дыхание друг друга.
– Вы – мое счастье, мне другого не надо.
– Я маму с папой во сне видела.
– Расстроилась?– Он обнял ее еще крепче.
– Нет... Просто вспомнила.
После завтрака Артем ушел в гараж. В прошлом месяце они купили машину, и теперь он тщательно ухаживал за ней. Катя только посмеивалась: "Мы не машину купили, а вторую жену в дом взяли. Одно радует, что я ее не слышу и почти не вижу". После всех неприятностей к технике она относилась насторожено. Но над мужем только подтрунивала. Знала, что очень скоро он насытится новизной и машина станет для него чем-то привычным, вроде ковра на стене или холодильника на кухне. Вообще, после гибели родителей произошли в ней перемены, которые подчас трудно объяснить – так сильно меняется за короткий срок человек. И все же еще сильней изменилась ее жизнь.
После завтрака разбаловалась Соня, бегала по комнатам и шумела погремушками. Катя стояла возле окна в спальне. В этот час ощущение счастья в ее сердце слилось с чувством нежности к близким и уверенностью в том, что теперь их жизнь сложится удачно. На девятнадцатом году жизни она уже понимала, что не может все идти гладко, по задуманному; но как любой человек тешила себя надеждами. После выпавших испытаний ей трудно было отказаться от них. Сейчас на ее руках посапывал двухмесячный сынишка. Соня, ее младшая сестренка, вполне счастливая, обласканная, уже забывшая о страшной потере, бегала по коридору, вызывая в Кате отнюдь не раздражение, а легкую полуулыбку. А в отцовском гараже ее любимый, самый близкий человек, ходил вокруг машины с такой же счастливой, совершенно детской улыбкой. Катя радовалась и за него. Когда человек перестает воспринимать добро и радоваться счастью близких, в нем истощается источник душевных сил и энергии возрождения. Один бог ведает, сколько раз уготовано судьбой упасть и подняться. Но кто-то поднимается, а кто-то продолжает падать.
Катя положила ребенка на постель и открыла лежавший на журнальном столике семейный альбом. На его первой странице была только одна фотография. Словно, кто-то подсказал отцу сделать ее в тот роковой день. Глядя на лица родителей, Катя не сдержала слез. Лицо мамы сияло добротой, а глаза отца были наполнены спокойствием и силой. Отчего же она не замечала этого, когда они были живы?
В спальню забежала Соня.
– Тише-тише,– остановила ее сестра.– Иди-ка сюда,– Катя посадила сестренку на колени.
– Саша спит?– Соня посмотрела на спящего ребенка и тряхнула погремушкой.– Хочу гулять!
– Саша скоро проснется, мы его покормим и пойдем гулять,– кивнула Катя.– А ты пока надень тот комбинезончик, который тебе дядя Коля с тетей Галей подарили. А погремушки отдай мне! Хорошо?
Спустя полчаса она собрала детей на прогулку. Утро встретило их ярким солнцем и теплым ветром. Катя открыла дверь подъезда и улыбнулась. В это утро ее радовало все!
– Здравствуй, Катенька!– Сидевшие возле подъезда соседки оживились.– Здравствуй, Сонечка! В магазин собрались, девочки?
– Доброе утро! Соня, поздоровайся с тетеньками...
– Погода нынче такая, что грех дома сидеть! Особенно с ребятишками!
Катя улыбнулась им на прощание и покатила коляску в сторону городского парка. Соню она посадила в корзину под коробом. Та привычно развалилась в ней с видом маленького китайского императора, а младенец снова заснул и сладко посапывал во сне.
А соседки с сочувствием смотрели им вслед:
– Как же ей досталось бедненькой!
– Не говори!.. Все-таки она – молодец! И сестренку не бросила, и сама родила.
– Катя на мать похожа. Та ведь тоже была тоненькая как тростиночка! Господи, и почему хорошие люди так рано уходят?..
И замолчали, вспомнив о погибших родителях девочек.
На рассвете Николаю Андреевичу Шугурову тоже привиделись во сне погибшие друзья – родители девочек.
– Проведаю их сегодня,– сказал он за завтраком жене.– Только не знаю, то ли сейчас заехать, то ли после обеда?
– Да ведь недавно ездили,– заметила Галя.
Шугуров подошел к окну:
– Если бы зима была, сказал бы: к снегу приснились... А лето нынче какое господь послал! Благодать...
Малаховых Николай Андреевич любил как родных. И после гибели за их детьми присматривал как за своими отпрысками.
Он все же решил проведать их с утра. Постоял возле гранитного обелиска с высеченными портретами Малаховых. Склонился над ним и поправил цветы в вазе.
– Мы вас помним,– произнес негромко.– Но как мне жаль, что вы не увидели всего этого. Не увидели внука своего, своего зятя. Как мне жаль, дорогие мои, как жаль... Соня подрастает. А у Кати все хорошо. Она счастлива...
Он обернулся по наитию. От дороги шел к могиле Малаховых Сергей Назарович Фесенко. Год назад, возвращаясь от него, они и попали в аварию.
Фесенко пожал ему руку и прикоснулся к могильной плите. Они были одного возраста, но Шугуров был высоким и мощным, а Фесенко сухопарым человеком среднего роста.
– Не думал встретить тебя,– улыбнулся Шугуров.
– Совпало,– коротко ответил Фесенко.– Как девочки?
– Хорошо. Кате сейчас забот хватает. Сам понимаешь – дети... Как дела, Сергей?
– Неплохо. Дети здоровы. Жена еще не разлюбила. Это не Галя идет?
Шугуров обернулся и увидел жену. Галя подошла к ним, улыбнулась Фесенко:
– Здравствуй, Сережа!– Обняла мужа за талию.– Передумала, решила съездить.
– Дай-ка я тебя поцелую,– улыбнулся Шугуров.
– Как тихо,– прошептала она.
Так простояли они минут пять в тишине.
– Мне пора. Всего доброго!– Фесенко пожал Шугурову руку, Галину поцеловал на прощание.
А Николай Андреевич с Галей еще ненадолго задержались возле могилы погибших друзей.
Утро было таким теплым и солнечным, а Катя выглядела такой счастливой, что прохожие при встрече с ней невольно улыбались.
Солнце прыгало на ветровых стеклах. Из машин доносились обрывки хитов и задорные голоса ди-джеев. Небо над городом было высоким, без единого облачка, в его выси медленно остывал молочно-белый след реактивного самолета.
Вскоре начался парк. Соня выбралась из корзины и побежала впереди коляски. Катя приветливо улыбалась знакомым, останавливалась перекинуться парой слов с молодыми мамами. Почти все скамейки в аллеях были заняты родителями с детьми и пенсионерами. Над парком серебряными колокольчиками звенели детские голоса.
Где-то вдалеке среди деревьев разливался радостный собачий лай. По неписанному правилу родители с детьми отдыхали в этой части парка, а хозяева выгуливали собак в дальнем конце.
– Соня!– Окликнула Катя сестренку.– Далеко не убегай!
Она надолго задержалась возле поляны, заросшей густой травой. На ней росла молодая березка. Ветер перебирал ее листья. Катя еще раз окликнула сестренку и подкатила коляску к освободившейся скамейке. Солнце отбрасывало ажурную тень от деревьев. С обеих сторон дорожки белели вазоны на постаментах.
Для Кати это место было памятным. Даже зимой, когда парк заносило снегом и вместо тротуаров натаптывали тропы, она приходила сюда с Артемом. Она могла подолгу смотреть на это деревце и пока что никому не открылась, что притягивает ее. Но каждый раз ей казалось, что именно здесь она сильней всего ощущает связь с погибшими родителями, и уже начинала понимать, что связь эта не оборвется никогда.
На дворе стоял конец мая две тысячи четвертого года.
– Господи, как быстро летит время,– вдруг прошептала Катя и улыбнулась березке так, как только что улыбалась сестренке.
(Годом ранее)
Малахов вытащил из кармана телефон. Звонил однокашник, один из тех, с которыми годами не видишься, но на чью поддержку и помощь можно рассчитывать всегда.
– Здравствуй, Саша! К шести подъезжайте с Валей в "Сириус". Буду ждать!– Фесенко изъяснялся в своеобычной телеграфной манере.– Будут только свои. Давно я вас не видел. Особенно Валю.
– Сережа, я тоже рад тебя слышать,– улыбнулся Малахов.– Обязательно приедем. О делах не спрашиваю и так все понятно! Но поздравить тебя все же хочу. Недавно видел Анюту.– Он имел в виду жену Фесенко.– Рад за вас! Пятый ребенок, это не шутки!
– Стараемся.– Видимо, Фесенко хотел только пригласить Малаховых и на этом закончить разговор. Но услышав о ребенке, переменил тон.– Ты ведь знаешь, как я сына хочу! На этот раз пацан будет, это я точно знаю! И врачи о том же говорят. Еще немного, брат, и появится у меня наследник! Девчонки девчонками, я их люблю и все ради них сделаю. Но парень! Это, брат, наследник! Это уже совсем другая история!.. Вам с Валей тоже не помешало бы сына родить!– Неожиданно закруглился он, снова переходя на телеграфный стиль.– Не забывай! Жду к шести!..
– Будем,– кивнул Малахов.– Я не прощаюсь. Анюте привет!
– Передам обязательно. Всего доброго!
Малахов еще какое-то время с улыбкой смотрел на экран телефона. Но в тот момент, когда он уже собрался позвонить жене, в кабинете появился Шугуров. Малахов работал на него последние несколько лет.
– Привет, Саша,– озабоченно кивнул он. Сел за стол и побарабанил пальцами по столешнице.– Утро сегодня какое-то странное. Все из рук валится! Черт его знает, В Египет, наверно, пора. Или старею?
– Сорок лет – не возраст,– Малахов посмотрел на него поверх стекол очков.– С Галей поссорился?
– Милые бранятся, только тешатся. Держим друг друга в тонусе. Но какое-то сегодня ощущение, что жизнь пролетает мимо. Как бы не случилось чего...
– Шутишь?!– Малахов снял очки.– Если мимо тебя жизнь пролетает, то мы совсем не живем!
– Не то хотел сказать,– улыбнулся Шугуров.– Но настроение, понимаешь, смутное! Не привык я к хандре!
Малахов улыбнулся:
– На днях Аню Фесенко видел. Она в положении, сына ждут.
– Знаю,– кивнул Шугуров.– Фесенко давно о сыне мечтает...– Он на глазах погружался в работу.– Кстати, сегодня Калмыков должен позвонить насчет морепродуктов. Если меня не будет, сразу обсуди с ним поставку следующей партии.
– Хорошо,– Малахов сделал пометку в перекидном календаре.– Кстати, Николай, мне бы сегодня раньше освободиться. Сергей в "Сириусе" отдел открывает, пригласил нас с Валей к шести часам. Ты не против?– Александр Иванович знал, что между бывшими друзьями пробежала черная кошка. На людях взаимную неприязнь они не выдавали, но что от людей скроешь?
– Конечно, нет,– улыбнулся Шугуров.– Отдохните, как следует. Да, вот еще что! Когда Галина появится, скажи ей... Ничего не говори...
Малахов снова глянул на него поверх стекол и набрал номер домашнего телефона:
– Милая, я сегодня пораньше приеду. Сережа Фесенко пригласил нас на открытие... Да, сегодня... Да, тот самый... Да, на окраине. Так что, будь готова... Ну, я не знаю! Может быть, Катя посмотрит? Не все же время няньку нанимать!.. Поговори с ней... Да, конечно. Хорошо. К четырем буду. Целую...
Шугурова в кабинете уже не было. Александр Иванович сделал в календаре еще одну пометку, отсчитав несколько листков уже где-то за конец июня, и потянулся до хруста в костях. Времени было около девяти часов утра.
Примерно в то же самое время проснулась старшая из его дочерей – Катя. Еще с минуту лежала без движения, разглядывая потолок. Потом с неохотой выбралась из-под одеяла и, накинув на плечи халат, вышла из комнаты.
– Мам!– Крикнула, открывая дверь ванной комнаты.– Я кушать хочу!
– Здравствуй, доченька! Завтрак уже готов,– Валентина Николаевна вышла с кухни.
– Мама, сколько раз тебе говорить: не называй меня "доченькой"!– Сквозь шум воды послышался капризный голос Кати.– Я уже не ребенок!
– Для меня ты всегда будешь ребенком!– Улыбнулась Валентина Николаевна.– Катя, папа только что позвонил! Я хочу тебя попросить кое о чем, Катенька...
– Ага, давай потом поговорим,– не сразу, но все же отозвалась Катя.
– Хорошо, дочка,– кивнула Валентина Николаевна.– Поговорим позже.
На этот раз Катя промолчала. Через секунду сквозь шум воды послышалось ее вызывающе громкое пение. Дочь откровенно игнорировала мать. Валентина Николаевна еще немного постояла возле дверей и ушла в гостиную.
Здесь смотрела мультфильмы младшая дочь, Соня. Малышке шел третий год. Это был подвижный, сообразительный, к тому же довольно поздний ребенок, в котором родители души не чаяли. Когда Малаховы решили завести второго ребенка, им было уже около сорока.
– Интересненький мультик?– Спросила Валентина Николаевна, присаживаясь на диван.
– Да, про мышку,– ответила Соня. Для своего возраста она говорила довольно чисто.
– Что это у нас идет?– Улыбнулась Валентина Николаевна, надевая очки.– "Том и Джерри"! Мышка – хулиганка!..
Соня забралась к ней на руки,обняла мать:
– Хочу гулять!
– Сейчас пойдем,– Валентина Николаевна принялась поглаживать ее по спине.– Вот только Катю накормим и пойдем с тобой гулять!..
А Катя осторожно приоткрыла дверь ванной, оглядела коридор и прошмыгнула в свою комнату. За тот год, что прошел после окончания школы, она изменилась не в лучшую сторону. Недавнее еще детское и потому простительное безразличие к интересам и проблемам других людей, незаметно переросло в равнодушие. А своих родителей в последнее время она и вовсе начала избегать. Время проводила у подружек, с которыми, якобы, усиленно готовилась к вступительным экзаменам в институт.
Внешне Катя очень походила на мать, хотя ни за что не признала бы этого. Такая же невысокая и стройная темноволосая шатенка. Лицо у нее было не скуластое, а просто худенькое и симпатичное. В довершении нужно сказать о глазах. Больших серо-голубых глазах. В минуты радости и душевного покоя они казались бирюзовыми, а от раздражения приобретали стальной оттенок. Она с двенадцати лет носила очки. А когда подросла, начала пользоваться контактными линзами.
Как это принято во многих русских домах, к столу она вышла неприбранная в купальном халате и с тюрбаном из махрового полотенца на голове. Обняла мать и выговорила ехидной фальшивой скороговоркой:
– Мамочка, я ведь тебя так люблю...
Пахло от нее цветочным мылом и влажным полотенцем. Валентина Николаевна только сказала:
– Катюша, сколько же можно говорить? Неужели тебе трудно переодеться?
– Мамуля, я ведь не в гостях,– не прислушиваясь к ней, выговорила дочь.– Или я так на Бабу-Ягу похожа?
– Ну что ты говоришь, Катя?!– Валентина Николаевна укоризненно покачала головой.– Но это дурная привычка – вот так появляться на людях.
– Мам, ты опять начинаешь?! Знаешь, как надоело! Семнадцать лет долбите как дятлы: не делай того, не делай этого! Надоело!
– Хорошо-хорошо, дочка. Кушай. Я больше не буду.
– На самом ведь деле надоело!– Катя еще раз выплеснула на мать раздражение.
– Мы с Соней в парк собрались,– с улыбкой произнесла Валентина Николаевна.– Не хочешь прогуляться с нами?
– Нет, мы с Машкой в библиотеку собираемся. Мам, дай сто рублей. Мы вечером в кино идем. В "Салюте" вторую часть про мутантов повторять будут.
– Катя, я хотела поговорить с тобой насчет сегодняшнего вечера...– начала Валентина Николаевна, но Катя перебила ее:
– Мам, всего сто рублей! Жалко тебе, что ли?..
Им было хорошо слышно, как в гостиной Соня пытается перекричать бархатный баритон телеведущего: "Здравствуйте, сегодня пятое июня две тысячи третьего года, четверг. Вы смотрите выпуск новостей на нашем телеканале..."
– Нас с папой пригласили на открытие нового магазина.
– Вот еще новость! А я тут причем?..– Хмыкнула Катя.
– Я хочу, чтобы вечером ты присмотрела за Соней.
– А если я не соглашусь?!
– Катя, я тебя очень прошу.
– Вы весь вечер этот магазин открывать будете, что ли?– Уже с раздражением спросила Катя.– Что это за праздник такой – открытие магазина?!
– Я тебя очень прошу.
– Не знаю, не знаю!– Катя бросила вилку в тарелку.– Но вот мне вы наверняка вечер испортили!
– Дочка, не будем ссориться. Ты же у меня умница,– улыбнулась Валентина Николаевна.
– Перестань,– капризно произнесла Катя.– Я еще ничего не решила!
– Я знаю, что ты согласишься,– мама погладила ее по волосам и поцеловала.– Если надумаешь идти к Маше, пожалуйста, вернись к четырем часам.
Катя вышла в коридор, из гостиной навстречу ей выбежала Соня.
– Здравствуй, малыш,– она подхватила сестру на руки.– Ты куда собралась?
– Гулять!
– Мультики сегодня смотрела?
– Про мышку смотрела!
Катя опустила ее на пол и поцеловала так, как целовала ее только что мама.
В своей комнате она взяла журнал и снова легла на кровать. Пробормотала только с раздражением:
– Радость-то какая, почти весь вечер дома просидеть!..
В полдень Катя встретилась с подружками. Они устроились на открытой веранде кафе. Катя ела мороженое, ее подруги потягивали пиво. Им было скучно, даже разговаривать не хотелось. Одно радовало – оттянутся вечером на танц-поле. Про фильм о мутантах и речи не было.
– Родители заставляют с Сонькой сидеть,– пожаловалась Катя.
– А я с Максиком поссорилась,– притворно вздохнула Маша Карусельникова.
– Какой-то он у тебя странный,– хмыкнула Лена Лебедева.– Димка мой, может, и ведет себя по-свински. Но я всегда знаю, чего от него ждать. А твой, как этот... Как его, Кэт?
– Как маньяк, что ли?– Катя спрятала улыбку.
– Да ну вас!– Обиделась Карусельникова.
– Конечно, он мальчик симпатичный и даже очень симпатичный,– продолжала Лебедева.– И слова тебе красивые говорит. Но, Машенька, ведь это не главное! Потому что он все время смотрит на других девочек...
– Да пошла ты!– Карусельникова посмотрела на подругу уже с ненавистью.– Это не он, это ты на него смотришь все время! Думаешь, я слепая?!
– А вот и Максик твой идет,– сказала Катя, глядя на высокого парня.
– Максик!– Приветливо помахала Лебедева назло Карусельниковой.
Та со стуком поставила стакан, поднялась и пошла навстречу ухажеру.
– Что это с вами?– С любопытством спросила Катя Лебедеву.
– Пусть в следующий раз не задается со своим Максиком. Знаешь, как она меня достала, пока ждали тебя! Вот уже где сидит! "Ой, Максик!.. О, мой Максик!.."– Очень похоже передразнила Лебедева подругу.– Кэт, она ему не нужна эта овца противная! Он на тебя смотрит. На тебя, а не на нее!
Вместо ответа Катя только рассмеялась и тоже помахала Максиму. А того подруга уже потянула в сторону от кафе, что-то с раздражением выговаривая по дороге.
– Что это тебе в голову пришло?– Насмешливо спросила Катя Лебедеву.
– А ты сама разве не замечаешь?
– Глупости ты говоришь,– отмахнулась Катя и фыркнула:– Нужен он мне!
Домой она вернулась в половине пятого. Планы родителей не изменились. Отец брился в ванной, мама перебирала в спальне костюмы и платья для выхода. На кровати уже громоздился ворох одежды, а на спинках стульев были развешаны рубашки и то, что по ее мнению больше всего подходило для вечера.
– Катя, как мне этот костюм?– Спросила Валентина Николаевна, когда дочь проходила мимо спальни.
– К лицу,– равнодушно отозвалась та.– Вы еще не передумали?
– Нет,– Валентина Николаевна улыбнулась как-то неуверенно.– Ты ведь знаешь, сейчас мы не так часто бываем на людях. Я тебя прошу, дочка, посиди сегодня вечером с сестренкой. Мы вернемся к девяти, и ты успеешь погулять с подругами. А еще лучше, пригласи их в гости!
– Вот еще!– Презрительно усмехнулась Катя.– Думаешь, им интересно, как я из Сонькиного горшка выливаю?
– Они – будущие мамы!– Отозвался из ванной отец.– Пусть учатся!
– Ой, чему тут учиться?!– Усмехнулась Катя.– А вот у меня были такие планы на вечер!– Она нарочно хлопнула дверью.
– Саша, с ней нужно поговорить,– обеспокоено произнесла Валентина Николаевна.– В последнее время мне не нравится ее настроение.
– Ты ведь знаешь, как она меня слушает,– отозвался тот.– Мнение подружек для нее весомей и моих, и твоих слов. К нам она уже давно не прислушивается.
Валентина Николаевна поняла, что разговаривать с дочерью он не собирается.
– Дочка, открой, пожалуйста,– она постучала в дверь ее комнаты.– Катенька, давай поговорим. Я ведь чувствую, что ты обиделась на нас.
– Валя, если она не согласится посмотреть за Соней, мы пригласим бабушку!– Громко сказал Александр Иванович.
Катя тут же вышла из комнаты.
– А вот с этим уже я не согласна!– Сказала она.– Вашей бабушке до Сони еще меньше дела, чем мне!
– Катенька, что ты говоришь?!– С обидой произнесла Валентина Николаевна.– Она вас любит!
– Любит?!– Фыркнула Катя.– Да она кроме себя, вообще, никого не любит!
Отец выглянул в коридор:
– А ведь Катя в чем-то права. На нас Маргарита Георгиевна плевала с высокой колокольни. Валя, извини за прямоту, она твоя мать. Но знаешь, как говорят: "Седина в бороду, бес в ребро!"
– Саша, я тебя прошу!..
– Хорошо,– неожиданно улыбнулась Катя.– Я согласна посидеть с Сонькой, но только до девяти часов!
– Вот и хорошо, дочка!– Обрадовалась Валентина Николаевна.– К девяти мы уже вернемся, я обещаю...Ты ведь у меня совсем взрослая стала...
– Мам, не начинай снова!
Но Валентина Николаевна уже обняла ее и поцеловала в щеку. Много позже Катя вспомнит их последний поцелуй. Вспомнит, какой она была глупой и нетерпимой к материнской ласке.
– Мы уедем минут через двадцать-двадцать пять,– тем временем говорила Валентина Николаевна.– Соня спит. Каша на плите, молоко и детское питание в холодильнике.
Пока они собирались, проснулась Сонька. Катя взяла ее на руки и вышла проводить родителей.
– Ведите себя хорошо,– улыбнулась на прощание Валентина Николаевна.– Не ссорьтесь! Катенька, я на тебя надеюсь. Ты ведь совсем уже взрослая.
– Мам, ну хватит уже!..
– Мать права,– улыбнулся Александр Иванович.– Скоро тебе восемнадцать исполнится. Вот и покажи самостоятельность!– И совершенно неожиданно предложил:– Девочки, а давайте сфотографируемся!
В гостиной он установил фотоаппарат. Семья устроилась на диване.
– А теперь скажите – "сыр"!– Александр Иванович тоже сел на диван, обнял супругу, на руках она держала Соню. По другую руку от нее устроилась Катя. Перед тем, как сработала вспышка, она вдруг заметила какое-то движение в углу комнаты под потолком. Да так и осталась на этой фотографии с расширенными от удивления глазами и с лицом таким чудным, что все, кто видел этот снимок позже, недоумевали. Почему-то всем без исключения казалось, что Катя в тот миг увидела предзнаменование.– Вот и хорошо,– улыбнулся Александр Иванович и вдруг тоже оглянулся на то же самое место.
А спустя минуту родители девочек ушли навстречу судьбе.
– Что с тобой, брат?– Игорь Кропотов посмотрел на Вадима и тут же отвел взгляд. Таким старшего брата он еще не видел.
– Не могу без нее,– Вадим вытер слезы.– Справиться с собой не могу. Не думал, что без Вики будет так тяжело. Чувствую себя тряпкой!
– Ты не тряпка,– Игорь крепко сжал челюсти.– Я поговорю с ней!– Он взял в руки телефон и выжидающе посмотрел на брата.– Какой у нее номер?
– Нет, это я должен сделать сам! Рано или поздно, но мы объяснимся.
Братья встретились на набережной городского пруда. В последнее время они виделись все реже и реже. У Вадима заканчивалась преддипломная практика, а Игорь занимался продажей пиломатериалов и в городе бывал нечасто. С детства у них установились уважительные отношения, хотя разница в возрасте была небольшой. Но спокойный и рассудительный Вадим всегда удерживал вспыльчивого брата от необдуманных поступков.
– Понять не могу,– сказал Вадим.– Просто забрала вещи и ушла к родителям. На звонки не отвечает, и подружки ее тоже молчат.
– Может другого нашла?– Предположил Игорь.
– Не знаю. Но чувствую себя так погано! Мне о дипломе думать нужно, а я думаю только о ней...
– А может тебе познакомиться с кем-нибудь? Клин клином вышибают! Только скажи...
– Нет, я должен поговорить с Викой. У нас все было так хорошо...
– Да расслабься ты,– Игорь подтолкнул его плечом.– Давай, я со своего телефона ей позвоню. Она ведь моего номера не знает. Даю гарантию, что трубку возьмет. И ты с ней поговоришь!– Игорь взял у брата телефон, набрал на своем номер Вики и прижал трубку к уху.
Спустя несколько мгновений в ней раздался звонкий голос девушки:
– Здравствуй, Игорь, как хорошо, что ты позвонил! Я сама хотела позвонить тебе сегодня!..
Игорь в замешательстве посмотрел на брата и ответил:
– Я, в общем... Я не знал, что ты мой телефон знаешь... Вика, здравствуй! Брат рядом, поговори с ним, пожалуйста...
– Вадим с тобой?– В голосе Вики послышалось разочарование.
– Да, он хочет поговорить с тобой,– повторил Игорь.– Я телефон ему передаю.
– Игорь! Подожди, Игорь,– попыталась остановить его Вика, но Игорь уже отдал телефон брату.
– Привет, Вика! Нам нужно встретиться!– Торопливо произнес Вадим.– Я ничего не понимаю!– В этот момент он уже не знал, радоваться или печалиться от того что дозвонился подруге.
– Вадим, нам не о чем говорить,– ответила Вика.– И так ведь все понятно...
– Нет, Вика, нет! Мне непонятно! Я встретиться с тобой хочу! Я на набережной сейчас. Вика, приходи в "Лакомку". Это рядом с тобой. Я буду ждать... Вика, у тебя такой уставший голос. Что происходит?
– Вадим, я не рада нашему разговору. Я не хотела встречаться с тобой. Я отправила тебе письмо. Но ты его, наверно, не получил. Если бы ты получил его, мы бы сейчас не разговаривали.
– Нет, Вика, письма не было,– медленно произнес Вадим. Он уже понял, о чем хочет сказать подруга.– Но я все равно хочу поговорить с тобой.
– Хорошо, Вадим, я сейчас приду.
Вадим еще несколько мгновений держал телефон возле уха, потом протянул его Игорю.
– Договорились?– Спросил тот.
– Да,– кивнул Вадим.– Сейчас встретимся в кафе и поговорим обо всем.
– Так улыбнись, брат! Все будет нормально...
– Я вечером позвоню,– рассеянно отозвался Вадим.– Спасибо за помощь.
Уже несколько дней Вадим испытывал чувство зыбкой неуверенности, словно его сердце повисло в пустоте на нескольких жилках. Но после разговора с Викой это чувство только усилилось. Он уже знал, что разговор с ней ничем хорошим не закончится.
Вика была красавицей. Мужчины в кафе сразу принялись оборачиваться, когда она появилась. И только увидев ее, Вадим уже почувствовал в сердце томление.
– Здравствуй,– он потянулся, чтобы поцеловать ее, но Вика отстранилась.– Ты не хочешь слушать меня, не хочешь видеть. Я не могу понять: почему?! Вика, я люблю тебя! Вернись... Я больше так не могу.
– Вадим, я полюбила другого,– Вика взяла его за руку.
– Как другого? А я?! Что ты говоришь, Вика? Какой другой?..
– Если ты на самом деле любишь меня, ты знаешь, что я испытываю к этому человеку.
– Зачем ты так?!– Вадим резко отдернул руку.
– Вадим, это любовь. Ты знаешь, как это происходит.
– Вот значит, как?!– Он резко вскочил. Посетители уже начали оборачиваться на них.– А как же два года? Наши два года, Вика?! Неужели ты лгала?.. Но я тебя никогда не обманывал!.. Ни с кем не обманывал... Как ты могла?..
– Вадим, успокойся,– оборвала его Вика.– Не ты первый, не ты последний. Вспомни наших знакомых, многие из них расстались и остались друзьями.
– Вика, ты меня убила! Наповал...
– Вадим, я тебя прошу, перестань играть словами. Пройдет немного времени, и ты встретишь другую. Ты полюбишь ее и будешь счастлив.
– Как у тебя все просто. Как просто! "Встретишь, полюбишь..." Прощай...
– Вадим, не уходи,– она попыталась поймать его за руку.– Я еще не все сказала. Я не хочу расставаться с тобой вот так!
Но Вадим ушел из кафе.
Вика вернулась обратно за столик и покачала головой:
– Зачем ты так?– Она тоже испытывала горечь. Взяла в сумочке телефон и позвонила подружке:– Я знала, что так будет! Как же я не хотела с ним говорить! Как не хотела... Ну почему все так?! Почему он письмо не получил?..
А в это время Вадим ехал в сторону городской окраины. Он тоже разговаривал по телефону.
– Вот и выбрось ее из головы!– Кричал телефонный собеседник.– Что ты как баба?!
– Люблю я ее, Денис...
– Люблю,– передразнил друг.– Приезжай ко мне! Я девчонкам позвоню, пацанам! Шашлыков нажарим! Какие проблемы-то?! Выпьем, потрещим, расслабимся?.. Не парься, брат!..
Спустя час на даче у Дениса вечеринка была в полном разгаре. Гремела музыка, пиво и вино лились рекой.
– Вот и всех делов!– Хохотал Денис, подливая Максиму пиво.– Нужно уметь расслабляться! Ты зациклился на своей Вике, как будто других женщин на свете нет! Аня, иди сюда!– Окликнул он высокую брюнетку.– Знаешь Вадима? Познакомьтесь, это – Вадим, это – Аня! Аня, ты Вадиму очень понравилась.
– Да?– Улыбнулась девушка.
– Да,– ответил он за Вадима.– Вы общайтесь, не буду мешать!
Он ушел, а Вадим посмотрел на новую знакомую, улыбнулся немного натянуто и залпом осушил кружку.
Катя покормила сестренку, поела сама. Созвонилась с Лебедевой, надумала все-таки пригласить ее в гости. После чего собрала Соньку и вышла во двор.
Вскоре появились Лебедева с Максимом.
– Какой пупсик!– Лебедева сразу же взяла Соню на руки.– Какая она у вас миленькая! Привет, Пупсеныш! Шоколадку хочешь?.. Максик, дай нам шоколадку.
– Давайте, я вас прокачу,– предложил Максим.– На пляж съездим, искупаемся!
Под вечер на самом деле стало душно.
– Давайте,– согласилась Катя.– Я только родителям позвоню.
– Зачем?– Лебедева опустила Соню на землю.– Они ведь к девяти приедут? Вот и мы к девяти вернемся.– Когда Максим отошел к машине, она доверительно сказала ей:– Кэт, я серьезно говорю, Максим неровно на тебя дышит. Я ведь тебя в спину не толкаю. Присмотрись к нему. Он не урод и при деньгах...
– Лена, ты снова за свое?
– А что такого, если ты молодому человеку нравишься?
– Он-то хоть знает, что ты пытаешься нас свести?
– А разве это имеет значение?
– Ленка, я тебе поражаюсь!– Рассмеялась Катя.
– Я просто помогаю людям,– улыбнулась Лебедева.
Домой девочки вернулись в начале девятого. Почти в ту же минуту, когда их родители выехали с парковки торгового центра "Сириус", а пьяный Вадим сел за руль.
Его пытались остановить, но Вадим никого не слушал и не прочь был увезти с собой новую подругу.
– Садись, Аня! Быстро садись!
– Нет, я с тобой не поеду! Ты – пьяный!
– Садись, я сказал!
– Нет!
– Вадим, ты бы дурью не занимался,– пытался убедить его Денис.– Куда ты поехал?! Проблем не хватает, что ли?!
