Текст книги "Империум человечества: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

Соавторы: Грэм Макнилл,Джеймс Сваллоу,Бен Каунтер,Гэв Торп,Мэтью Фаррер,Энди Смайли,Энди Хоар,Джонатан Грин,Джо Паррино,Гордон Ренни
сообщить о нарушении

Текущая страница: 147 (всего у книги 165 страниц)

– Нет-нет, – пробормотал он. – Ты не можешь убить меня здесь. Там, на дирижабле, никто бы не знал, но здесь тебя видят они. Ты не посмеешь в их присутствии нарушить приказ лорда-диакона!

– Будь проклят этот диакон, – уже за эти слова Мирию можно было наказать тысячей ударов плетью. – Умри, колдун!

– Мирия… – предупредительным тоном заговорила Верити. – Наши приказы…

Похоже, боевая сестра ее не слышала. Казалось, сейчас весь мир сосредоточен между дулом ее оружия и головой Вауна.

– Ты пытаешься использовать свой колдовской огонь, но ты скован болью. Понимаешь, что твоя жизнь находится в моих руках? Каково это – чувствовать себя добычей?

Взгляд псайкера медленно и решительно похолодел.

– Будь проклят этот диакон, – повторил он. – У меня свои на то причины. Сказать тебе, сестра, какие? Прежде чем мое сердце остановится и я умру, позволь поведать тебе кое о чем. Дай мне рассказать, почему Виктор Ла-Хайн заслуживает осуждения еще больше, чем я, и больше любого грешника, которого ты отправляла на тот свет. Позволь мне оказать тебе эту скромную услугу.

Верити видела, как лежавший на спусковом крючке палец Мирии напрягся, но не настолько сильно, чтобы произвести выстрел. Затем, неожиданно для себя самой, госпитальерка услышала собственный голос, нарушивший молчание:

– Пусть он расскажет.

Глава двенадцатая

Ваун больше не улыбался.

– Твое любопытство – причина, по которой я все еще дышу, не так ли? – Он медленно повернул голову к сестре Верити. – Спасибо, что выпросила для меня несколько секунд.

– Ему нечего рассказать, – раздраженно бросила Кассандра. – Старшая сестра, если вы хотите нарушить приказ лорда-диакона о взятии колдуна живьем, делайте это сейчас, до того, как он заговорит нас до смерти.

Псайкер взглянул на Мирию, которая, в свою очередь, пристально смотрела на него и пыталась понять: лукавит он или нет. Таким его лицо – без масок притворства – она не видела. Ваун был полностью открыт.

– Ты хочешь отпущения грехов? – спросила она. – Желаешь мне исповедаться?

– Точно, исповедаться, – кивнул он, – но не в своих грехах. Я исповедаюсь тебе от лица Ла-Хайна. Поделюсь с вами секретами. – Ваун согнул окровавленную руку и постучал пальцем по основанию черепа. – Расскажу кое о чем.

Мирия сузила глаза, когда вспомнила странное устройство, вживленное в голову Игниса, что нашла Верити. Отточенным движением она убрала плазменный пистолет в кобуру.

В какой-то момент Ваун почувствовал облегчение.

– Ты узнаешь много интересного.

В ответ Сороритас покачала головой.

– Я давно усвоила, что каждое твое слово – очередная уловка в продуманной стратегии. – Она взглянула на женщин. – Держите его.

Прежде чем Ваун смог что-то предпринять, Кассандра и Изабель схватили его за руки и прижали к выбитой пластине металлического корпуса. Порция держала псайкера на мушке. Он щурился, пытаясь сконцентрировать силы, но раны сильно истощили его.

Мирия выдрала откуда-то из обломков пучок проводов и, за неимением другого, воспользовалась им, чтобы связать запястья преступника. Затем посмотрела на Верити.

– В твоем медкомплекте есть сангвинатор и невропатические транквилизаторы. Доставай.

Госпитальерка порылась в своей аптечке и достала все необходимое.

– Что ты хочешь, чтобы я сделала?

– Утихомирь его, – Верити не сразу поняла, что Мирия обращается к ней не с просьбой, а с приказом.

Ваун дернулся.

– Говорю же – я сам все расскажу!

Старшая сестра смерила его долгим взглядом.

– Я должна быть уверена. – Затем молча указала на него рукой, и Верити с неохотой ввела ему под потную кожу содержимое стеклянного шприца.

Поток химикалий поступил в кровоток. Ваун застонал и зашелся кашлем, который эхом разнесся по выжженной местности. Несколько раз на земле возле него вспыхнули крохотные огоньки, когда боль провоцировала применение колдовских сил. Белки глаз переливались разными цветами. Подобно той жидкости, которой была наполнена его стеклянная клетка на Черном Корабле, мощный медикамент подавлял способность применять ментальное пламя. Препарат сделал псайкера вялым и слабым.

Лишь после того как Мирия удостоверилась, что Ваун усмирен и не нападет на них, она позволила ему отвечать на вопросы.

– Итак, мы тебя внимательно слушаем, – сказала она, – просвещай.

Верити аккуратно вытерла использованный сангвинатор.

– Как ты сбежал из-под стражи?

Ваун вяло фыркнул:

– Неважно. Ответ тебе известен.

– Ты заключил договор с Шеррингом. Он собрал людей из экипажа «Меркуцио» в Метисе и там приручил их.

– Умный, умный Хольт. Слишком умный для его скромной должности. Так все и было, верно. Его семья давно заправляла торговыми гильдиями и коммерческими станциями, так что ему это было несложно. Человеческий разум можно переделать очень быстро, достаточно иметь под рукой нужные инструменты и не отягощать себя понятиями о морали. Тем, кто не поддавался внушению… позволили умереть. Другие стали моими не столь давними спасителями, хотя сами они никогда не вспомнят об этом, в их сознании до сих внедрены мои команды. – Псайкер кашлянул и сплюнул. – Помните того, который приходил в грузовой отсек? Он держал приказ в подсознании и передал его остальным.

Кассандра скривила губы.

– Думаешь, мы поверим, что ты позволил схватить себя на Грумбридже? Ведь только так ты мог прибыть на Неву. – Она хмыкнула. – Существовали и более простые способы попасть к себе домой.

Ваун изобразил подобие улыбки.

– Это верно, – его веселость испарилась. – Но мне была нужна уверенность, что Виктор потеряет бдительность. Я знал, что высокомерие сделает его самодовольным и беспечным, но он должен был думать, что одолел меня. – Ваун сверкнул зубами. – Я сделал все ради вознесения его на высоту, с которой больнее всего падать!

– Твоя ненависть пожирает тебя, – с состраданием изрекла Верити.

Он резко посмотрел на нее.

– Ненависть? Нет такого слова, которое бы выражало мои чувства к вашему драгоценному диакону. Миллион смертей – ничто по сравнению с годами, что он отнял у меня, и с той жизнью, которую украл.

– Говори конкретнее, колдун, – потребовала Мирия. – Твои бредни начинают утомлять.

– Задай себе вопрос, сестра. Если мой дар был настолько опасен, почему меня не отдали Черным Кораблям еще в детстве? Почему не избавились? Что было со мной между «тогда» и «сейчас»?

– Даты, – тихо проговорила Верити. – Записи в библиариуме. Там пропущены части…

– Годы! – брызнул слюной Ваун. – Я был его подопытным, инструментом, игрушкой! Он брал лишь тех, кого легко утаить и кто обладал большим потенциалом. Обращался с нами, как с животными, использовал нас! – С диким ревом Ваун выдрал клок волос с затылка, дабы показать небольшую выпуклость – вживленный под кожу металлический имплантат. – И это лишь один из его «подарков»!

– Такой же, как у пирокинетика в поместье Шерринга, – сказала Изабель.

– Да. Мы все были игрушками Ла-Хайна, переделанными и искалеченными в соответствии с его тайными замыслами. – Широко открытые глаза Вауна были полны безумия. – Теперь ты видишь, сестра? Начинаешь понимать? Его планы не совпадают с целями твоей церкви или даже твоего бога. Одной рукой он дергает за ниточки марионетку-губернатора, управляя его верными рабами, а другой отдает приказы ослепленным догмами фанатикам вроде вас, заставляя исполнять его прихоти. Он ведет свою долгую игру…

– Сколько нам еще слушать? – грубо перебила Порция. – Мы и так потратили слишком много времени на это ничтожество. Пора доложить о его поимке канониссе Галатее, колдуна надо осудить.

– Верно, – добавила Кассандра. – Чем подтверждается лепет этого существа? Есть у нас конкретные доказательства, помимо его лживых воплей?

– Есть, – после долгой паузы сказала Верити. – В глубинах библиариума Норока я видела факты, которые подтверждают сказанное им. И уверена, что можно найти больше, если копнуть глубже.

– Факты? А их хватит, чтобы противопоставить слово верховного экклезиарха слову колдуна? – возмутилась Порция. – Я полагаю, что нет.

– Но сомнения все же присутствуют? – вмешался Ваун. – Вы наверняка подозревали, что Ла-Хайн чего-то недоговаривает, чувствовали, что за этим скрывается нечто большее. Я знаю, что прав, иначе ваша старшая сестра прикончила бы меня еще там, у корабля. Вы хотите знать, не так ли? Но вы должны быть уверены!

– Сомнение есть опухоль в умах неправедных, – сказала Порция, цитируя изречение из Cardinae Noctum.

– Только уверенные способны познать веру. Лишь они вправе судить, – возразила в свою очередь Мирия.

– Чьи это слова? – спросила Верити.

– Великого Себастьяна Тора, из его речи на Новой Гере во времена Эры Отступничества. – Она обернулась и одарила Порцию проникновенным взглядом. – Ты уверена, сестра? Нет никакой тени сомнения?

Молчание Порции было более чем красноречиво.

– Хех, – подал голос псайкер. – Как бы ни было забавно слушать цитаты ваших напыщенных писаний, противоречащие друг другу, может, я продолжу? – Ваун моргнул. – Канонисса пока не знает, что я жив, ведь вы ни о чем ей не докладывали. Если окажете услугу и не выдадите меня, взамен я приоткрою вам завесу двуличности диакона. Даже более чем – отведу вас в место его наичернейшего и наиковарнейшего секрета. – Он задержал дыхание, а его глаза блеснули. – Я отведу вас в Нуль-цитадель, где вы все увидите собственными глазами.

– Сотрудничество с колдуном? – Мирия скривилась от омерзения. – Ты смеешь предлагать подобное Сестре Битвы?!

Мужчина издал вздох ложного раскаяния.

– Решать тебе, старшая сестра. Но мы оба знаем, что если ты меня выдашь, то я погибну, а тебе тогда точно не видать ответов на вопросы, которые тебя занимают. Ты никогда не узнаешь, зачем я прибыл сюда и ради чего погибла кровная сестра госпитальерки. – Он не обратил внимания на резкий вздох Верити и сконцентрировался на Мирии. – А к тому времени, когда ты поймешь, что я говорил правду, все церкви галактики не смогут помешать Виктору Ла-Хайну разорвать драгоценный Империум на части.

– И что с этого самоотверженного акта будешь иметь ты? – полюбопытствовала Мирия.

– Удовлетворение от созерцания мига, когда ты поймешь, что я не лгу. Я буду рад увидеть, как ты лично убедишься в предательстве лорда-пастыря.

Ни одна женщина не проронила ни слова. Казалось, мгновение тянулось часы. Лишь потрескивание горящих неподалеку огней и завывание ветра нарушали тишину. Наконец сестра Мирия взглянула на техножреца, который бродил возле поврежденного аэронефа.

– Эй, клирик, – окликнула она его. – Летательный аппарат может снова подняться в воздух?

Жрец нелепо кивнул.

– Часть устройств повреждена, но дух машины в порядке. Транспорт сможет лететь снова, хотя и не так, как раньше.

– Тогда готовь его к взлету. – Она обернулась к Вауну. – Нуль-цитадель, о которой ты говоришь, скопище тайн – где она находится?

– В нескольких часах лета на аэронефе. Я как раз туда направлялся, когда ты, кхм, присоединилась ко мне.

– Покажешь нам дорогу.

Другие боевые сестры издали возгласы неодобрения, но Мирия резким жестом приказала им замолчать.

– Галатея не одобрит это, – сказала Кассандра. – Она дала нам четкие указания.

– Я помню о ее приказах, – ответила Мирия, – но еще я знаю, что с того самого момента, как мы ступили на Неву, нас окружает ложь. И я хочу узнать правду. Если богохульство откроет нам ее, так тому и быть. – Она мотнула головой на лежащего псайкера. – Ни одна из нас пятерых никому ничего не скажет о захвате Вауна. Мы не будем возвращаться в Норок и не станем отдавать пленника церкви. Таков мой приказ, и вы подчинитесь ему, если не ради меня, то ради отдавших свои жизни почтенных Леты и Ионы.

Она посмотрела на каждую женщину, и они по очереди кивнули в знак согласия. Порция была последней, но в итоге и она склонила голову.

– Ты не пожалеешь об этом, – сказал Ваун, оскалившись в улыбке.

– Ты ничего не знаешь о сожалении, – ответила Мирия и толкнула колдуна к поврежденному аэронефу.

Галатея перешагнула через осколки разбитого окна и окинула беспристрастным взглядом палаты Шерринга. Баронский центр управления операцией представлял собой жалкую пародию на боевой командный пункт, нечто, откуда «кабинетный воин» отдавал приказы, где корчил из себя генерала. Группа боевых сестер уже занималась трупами, цепляя ленты освященного пергамента на мертвецов, которые были предателями, запрещая отдавать им почести.

Сильный смрад от жареного мяса все еще исходил от них, перемешиваясь с повсеместным запахом мускуса сожженных за городом деревьев. Канонисса поймала себя на мысли, что ни разу не вдохнула чистого воздуха с тех самых пор, как ворвалась с сестрами в Метис. Она с грустью наблюдала за тем, как две женщины аккуратно заворачивали мертвую репентистку в похоронную ткань.

– Миледи, – ветеран отделения серафимов вошла в комнату и поклонилась.

– Сестра Хлоя? Что у тебя?

– Мы зачистили территорию особняка барона и предали иноверцев мечу.

Из-за мощного прыжкового ранца модели «Серафим» за спиной Хлоя казалась выше и шире в плечах любой из находившихся в комнате женщин. Галатея давно ее знала, еще со времени старых кампаний, где Хлоя зарекомендовала себя как бесстрашная воительница, чьи бойцы, паря на крыльях оранжевого реактивного огня, врезались в гущу еретиков следом за ней.

– В данный момент собираются улики, подтверждающие предательство барона.

Канонисса поддела сапогом труп Шерринга. Тот факт, что Хлоя не поведала ей новость, которую она хотела услышать, служил ответом на ее вопрос, но Галатея все равно его озвучила:

– А что с колдуном Торрисом Вауном?

– Никаких следов. Личный летательный аппарат барона покинул территорию особняка. Вероятно, там и находился колдун, миледи. Сестры отправились по его следу.

– Которые? – спросила она.

– Информация не засвидетельствована на данный момент. Некоторые бойцы еще не ответили на запросы о подтверждении своего текущего статуса.

– Мирия… – вздохнула канонисса и отпустила Хлою. – Держи меня в курсе. Можешь идти.

Сестра-серафима качнулась на каблуках, замявшись.

– С вашего позволения, канонисса, у меня для вас еще кое-что. Один из адептов штабного транспорта говорит, что офис лорда-диакона уже час пытается выйти с вами на связь. Кажется, там сильно беспокоятся.

Галатея удержала хитрую ухмылку.

– Конечно. Могу себе представить.

Боевая сестра намеренно расстроила канал связи, по которому с ней мог бы связаться лорд Ла-Хайн, настроив частоту своего вокса так, чтобы он улавливал только локальные сигналы, дабы она сама могла контролировать бой. Она не хотела создавать себе лишнюю головную боль, хотя понимала, что серьезного разговора не избежать.

Галатея положила пальцы на шейное кольцо своей силовой брони и, настроив регуляторы, услышала в ушной бусинке писк поступающего сигнала.

– Канонисса Галатея на связи, – объявила она.

Спустя мгновения она услышала ровный голос офицера СПО – полковника Брауна.

– Почтенная Сороритас, – начал он, с трудом сдерживая раздражение, – наконец-то. Не отключайтесь… Сейчас я соединю вас с губернаторским дворцом. – Вне сомнения, полковник был раздражен тем, что ему было поручено сидеть возле вокса и ждать, пока Галатея вернется на частоту.

Сообщение из губернаторского дворца? Канонисса задумчиво скривила губы. Эммель уже достаточно окреп, чтобы вернуться к делам?

Ответом послужил голос, прозвучавший в воксе:

– Канонисса, это декан Веник. Благодарю, что связались с нами. Мы наблюдали за сражением через сканеры висящего на орбите «Меркуцио». Лорд Ла-Хайн запрашивает отчет о ситуации.

– Пригласите его, – ответила она, шагая по залам и атриумам особняка. – Я отчитаюсь ему лично.

Последовала короткая пауза.

– Лорд-диакон… в настоящий момент не может подойти. Вы отчитываетесь мне в его отсутствие.

– Не может подойти? Я думала, он захочет лично узнать, что случилось с колдуном, – нахмурилась она. – Впрочем, забудьте. Мой уважаемый декан, пожалуйста, поставьте диакона в известность, что его приказ выполнен: Метис сожжен, а все, кто восстал против правления Императора, показали должное раскаяние… или мертвы. Барон Хольт Шерринг и его министры убиты, а заодно и несколько пирокинетиков, с которыми мы столкнулись, выполняя задание.

– Что с Вауном? – нетерпеливо потребовал ответа Веник.

Галатее показалось странным, что Веник не обратил внимания на других упомянутых ею колдунов, отправленных на тот свет.

– Мы не знаем, где он. Сестринство занято его поисками.

В голосе декана проступила ярость:

– Вы сожгли целый город, а это создание до сих пор не в клетке? Лорд Ла-Хайн будет разочарован.

– Я объясню ему…

– Я же сказал вам, Сороритас, он недоступен.

– И почему же? – выпалила Галатея. Прошедший бой и неприязнь к декану взяли свое, заставив ее забыть о вежливости. – Чем таким важным он занят, что не может переговорить со мной лично? Он вообще во дворце?

Даже по воксу она почти почувствовала напряжение Веника от ее резкого ответа.

– Диакон… Диакон не обязан отчитываться перед вами о своих перемещениях, сестра Галатея.

Женщина взмахнула рукой, словно отгоняя назойливое насекомое.

– Да, конечно. Тогда позвольте мне поинтересоваться, как самочувствие уважаемого губернатора Эммеля. Он поправляется?

Интонация Веника вмиг сменилась с раздражающей на лицемерную:

– Разумеется, вы не слышали. С прискорбием сообщаю, что губернатор скончался несколько часов назад. Диакон лично занимался прощальными обрядами благословения Императора.

– Скончался? – Галатея быстро оценила информацию. – Тогда кто возглавляет правительство вместо него? – Она напрягла память, пытаясь вспомнить имя неванского заместителя и помощника Эммеля – крупного мужчины, выходца из семьи имперского гвардейца. – Барон Прид, я полагаю?

– Нет, не он, – чванливо ответил Веник. – Лорд-диакон решил, что для неванского народа будет лучше, если на время морального и духовного кризиса правление планетой возьмет на себя непосредственно Имперская церковь. До ее следующего распоряжения я принял честь быть губернатором.

Канонисса застыла. Такое решение было беспрецедентно в современном Империуме. Со времен Эры Отступничества, после того как верховный экклезиарх Гог Вандир пытался переделать галактику под себя, сложилось жесткое правило: государству и церкви отводятся разные роли в управлении людьми. Ла-Хайн наплевал на него, воспользовавшись тем, что Сестры Битвы были заняты сражением. Галатея нахмурилась. Хотя она твердо верила, что церковь сможет взять на себя любые обязательства, такое развитие событий было ей не по душе, но высказать свое мнение декану Венику было бы не лучшим решением. Наконец она заговорила:

– Поздравляю вас с новой должностью, почтенный декан. Пусть она принесет вам то, чего вы заслуживаете. – Она обернулась к сожженным залам. – Я свяжусь с вами, как только Ваун будет у нас. – Прежде чем Веник что-то ответил, она отключила вокс и зашагала прочь в раздумьях.

Как только аэронеф достиг оптимальной высоты, стал набирать скорость. Даже имея повреждения, всего с одним дерганым техножрецом за панелью управления дирижабль Шерринга со стремительностью хищной птицы летел по небу Невы сквозь облака, время от времени подхватываемый быстрыми реактивными струями верхней атмосферы планеты, отчего летел с той же маршевой скоростью, что и «Громовой ястреб».

Пока корабль двигался на север, Верити наблюдала, как меняется лежащий внизу пейзаж. Заселенная сельская местность сменилась долинами, припорошенными серым снегом, и хребтами черных базальтовых холмов. Среди них возвышались вулканические пики, то и дело выплевывающие в воздух пепел; повсюду текли узкие ручейки лавы. В этой зоне Невы наблюдалась максимальная геологическая активность, небольшие землетрясения создавали расщелины, а воздух был насыщен непригодными для дыхания газами. Здесь отсутствовала всякая жизнь, за исключением самых выносливых растений и нескольких крайне неприхотливых форм жизни. В мифологии планеты говорилось, что однажды гиблые земли расширятся, дабы поглотить весь мир, – если только не вмешается сам Император Человечества, который сдержит гнев вулканов и обуздает их. Испорченный ландшафт служил напоминанием о бушующем ядре планеты и еще одним доказательством того, что Нева не до конца отдала свой долг Богу-Императору.

Кассандра с Мирией перешептывались за спиной Верити.

– Этот полет ничего не даст, – рычала первая. – Целую ночь двигаемся, а результат – ноль. Ваун дурачит нас!

– Вполне возможно, – ответила Мирия, – но если и так – нужно в этом удостовериться. Мы дадим ему свободу действий для доказательства его же неправоты и бесполезности.

– Я, между прочим, все слышу, – сказал псайкер с другого конца салона. – Вы меня обижаете. Неужели вы не испытываете ни йоты доверия ко мне? Никто из вас? – Он взглянул на Верити. – Даже нянька?

– Было бы проще поверить тебе, если бы ты наконец явил нам свое «сосредоточение тайн», – сказала госпитальерка. – Может, хватит, Ваун? Насколько далеко ты собираешься завести нас?

Мужчина одарил ее легкой улыбкой и посмотрел на хронограф, установленный на переборке аэронефа.

– Уже все, – сказал Ваун. – Мы на месте. Снижайся, шестеренка, но тихо и плавно, – обратился он к техножрецу. – И гаси освещение. Не то нас заметят.

– Кто заметит? – спросила Мирия, шагнув по направлению к покореженной кабине, через которую было видно открытое небо.

– Шавки Ла-Хайна. – Он указал в темноту. – Что вы там видите?

Верити прищурилась.

– Только вулканы.

– Ты и должна видеть только их. Присмотрись к ближайшему – он не настоящий.

Опустившись к земле, аэронеф парил в нескольких метрах над ней. Связанными руками псайкер взялся за клешню адепта и ею повернул румпель летательного аппарата. Корабль слегка изменил направление.

– Вершины гор хорошо сбивают с толку, точки входа умело замаскированы. Посмотри теперь. Видишь?

Сестра-госпитальерка пригляделась и затаила дыхание, когда на поверхности самой высокой пепельной скалы словно из ниоткуда образовался ряд створчатых окон.

– Нуль-цитадель, – улыбнулся Ваун. – Давно я здесь не был.

Издали ни человеческий взгляд, ни ауспик не определили бы, что эта возвышающаяся скала не то, чем кажется: один из множества огромных вулканов, испускающих клубы грязного дыма и изливающих ручейки медленно текущей лавы. По мере приближения к ней цитадель меняла свои очертания, переставая походить на гору. Давным-давно, столетия, а может, и тысячелетия назад, скалистый базальтовый пик был не тронут человеческими технологиями, но сейчас он являл собою шедевр тайной инженерии. Дворец был сделан хитро – спрятан посреди бесплодного русла. В толстых стенах наружной скалы пробурили шахты, соединяющие проходы по тому же принципу, по которому жуки и термиты строят свои муравейники. Эти выдолбленные помещения были очищены от жидкой породы и сделаны пригодными для обитания, аккуратно обработанные наукой людей того времени. Некоторые помещения были сравнительно небольшими – размером с обычные комнаты. В других мог поместиться корвет Имперского военного флота со всеми его палубами, коридорами и отсеками.

Устройства в дремлющем вулканическом стволе шахты в центре цитадели неустанно производили энергию: погруженные в жидкую мантию Невы, они выпускали обилие перегретого пара через трубопровод, тянущийся к наружной стороне башни.

Вблизи стали различимы бойницы и оконные щели. Столь ловко выдолбленные в самой скале, они, казалось, имели природное происхождение. Лишь при тщательном рассмотрении можно было заметить за ними биолюминесцентный свет. Блестящие обсидиановые гребни и окаменелые деревья служили хорошей маскировкой армированным радарным датчикам и вокс-антеннам. Имелись даже погрузочные платформы – ровные, плоские каменные плиты, достаточно широкие, чтобы на них поместилось что-либо размером с колеоптер или «Лендспидер».

Каждая темная впадина в отвесном склоне могла скрывать датчики наблюдения и боевые орудия. Скала представляла собой зловещее сооружение, от которого в горячем серном воздухе буквально разило опасностью. Данная конструкция и секретная башня, возведенная и скрытая посреди гиблого ландшафта, создавались с иной целью, нежели дворцы и храмы Норока. Истинное назначение строения ушло с годами, но как бы там ни было – оно изначально являлось тайной. Стены внутренних палат скрывали все, что вобрало это место, были украшены экзотическими рудами, происхождение которых так и не смогли определить несколько техноадептов, которым разрешили провести экспертизу. Волны радиации, искаженная энергия человеческих душ – чем только не пропитались стены этой башни. Безмолвие Нуль-цитадели было мрачнее космического вакуума.

Они опустили аэронеф в окруженном скалами ущелье, а нервозного и изворотливого жреца Механикус приковали цепью к посадочному шасси – на тот случай, если его любопытство возьмет вверх. Когда боевые сестры закончили дела с адептом, Мирия посмотрела на Верити, но та заранее знала ее намерения и была категорически против.

– Даже не проси, чтобы я осталась здесь, старшая сестра. Я не собираюсь торчать в этой темной каюте, пока вы рискуете снаружи.

– Я всего лишь хочу, чтобы ты осталась цела, – начала Мирия, но Верити замотала головой:

– Я зашла слишком далеко и желаю увидеть конец.

Ваун хрипло хохотнул:

– Браво, нянька! Твое упорство достойно похвалы.

Мирия в гневе оглянулась на псайкера, едва сдерживаясь, чтобы не пристрелить его.

– Итак – мы прибыли, колдун. Может, теперь расскажешь, что это за место?

– Нельзя просто так взять и рассказать, что собой представляет Нуль-цитадель, – таинственно изрек Ваун. – Ты должна сама все увидеть.

Порция сорвалась:

– О, святая Катерина. Мы все знаем, что это вполне может быть продуманной ловушкой: войдем внутрь, а там орды мутантов-псайкеров, жаждущих нашей крови!

– Если бы я хотел тебя убить, сестра, просто сжег бы это судно. – На брови Вауна скопились капли пота, когда он напрягся и усилием воли создал огонь на кончике пальца. – Я хочу, чтобы вы увидели это. Мне принесет несказанную радость наблюдать за тем, как истина проникает в ваши закрытые умы. Даже если вы расстреляете меня прямо здесь, это не изменит понимания того, что я говорю правду… а ваша любимая церковь лжет.

Одна женщина вскинула болтер, но Мирия остановила сестру, придержав оружие рукой.

– Ты позволила колдуну спровоцировать себя, Порция. Прочти Панихиду по святой и поразмысли над этим.

Ее смуглое лицо скривилось, тем не менее боевая сестра сделала так, как ей сказали, – отвернулась и принялась шептать слова молитвы.

А Мирия снова перевела взгляд на Вауна. Она видела, что действие невропатических наркотиков заканчивается, и знала, что у Верити больше нет нужных препаратов.

– Тем не менее она права. Почему я должна тебе верить, колдун?

– Ничто из того, что я тебе говорил, не было ложью, сестра Мирия, – ответил он. – И я не собираюсь менять что-либо из сказанного. – Ваун выдержал паузу. – Цитадель эта – тайное владение лорда Ла-Хайна. Именно здесь я провел многие потерянные годы жизни… – Ваун взглянул на Верити, – именно здесь зарождаются махинации вашего дорогого диакона. Как нянька сказала, это место – конец пути. Для всех нас.

Мирия кивнула, поверив на слово, затем отдала несколько команд на языке боевых жестов, на что ее сестры тут же отреагировали. Мирия вынула плазменный пистолет из кобуры и прошептала над ним литанию активации. После шагнула к Вауну и пристально посмотрела на него.

– Ты уже слышал это от меня, но перед тем, как мы двинемся, я все же повторюсь. Если ты предашь нас, поплатишься за это жизнью. Единственная причина, по которой ты еще жив и дышишь, – мое желание узнать правду. Но дай мне повод усомниться в тебе, и жестокая мучительная смерть, которой ты заслуживаешь, обеспечена.

– Звучит убедительно, – передразнил Ваун. – Скажи-ка, если я говорю правду и внутри ты найдешь истину, которую ищешь? Что я получу тогда?

– Возможность раскаяться и быструю смерть.

– Что ж, – Ваун язвительно ухмыльнулся, – убедила. Ну, мы идем?

В Нуль-цитадель вело несколько проходов, но ни один из них не пролегал ниже четырехсот метров от поверхности долины. Ваун подвел их к месту, где овальные жерла паровых тоннелей выходили под самым хмурым небом.

– Это путь, по которому я покинул цитадель в день побега. Побеги случались и до меня, но всех людей притаскивали назад, дабы мы полюбовались на их раздутые от жары тела и обрюзгшую, отслаивающуюся плоть.

– Ты говоришь так, словно здесь тюрьма, – сказала Кассандра.

– Это и есть тюрьма, но с большим набором функций. Внутри пространство похоже на пчелиный улей; целые подземелья вырыты в застывших пузырях магмы. Из камер невозможно выбраться, равно как и проникнуть снаружи. – Ваун вздрогнул, вспоминая все это.

Изабель осторожно приблизилась к краю тоннеля и сразу отпрянула, часто моргая.

– Ай! Ну и жара. Незащищенная плоть здесь просто изжарится!

Мирия провела пальцами по геральдической линии на своем нагруднике.

– Надевайте шлемы. Силовая броня защитит нас.

Изабель указала на Вауна:

– А как же он? И госпитальерка?

Псайкер отрицательно покачал головой:

– Пар исходит от ядра с определенной периодичностью. Температура падает и нарастает в четко определенной последовательности, которая мне известна. Держитесь рядом, и я вас проведу, только не зевайте. Задержитесь не в том месте, поджаритесь, – словно кавалер, приглашающий даму на танец, Ваун протянул руку Верити. – Держись поближе ко мне, дорогая нянька, – говоря последнее слово, он хитро прищурился.

– Верити, – кивнула Мирия. По правде сказать, она и сама собиралась отдать такой приказ.

Неприязнь вспыхнула на лице госпитальерки, когда та приблизилась к псайкеру.

– Не бойся, сестра, – ласково сказал Ваун. – Обещаю быть галантным джентльменом.

Девушка закрыла глаза, подавляя в себе растущее отвращение, и Мирия бросила на Вауна последний предупредительный взгляд.

– Порция – со мной. Кассандра – прикрываешь тыл. Изабель – контролируешь нашего гида. Если начнешь подозревать, что он пытается завести нас не туда или хоть как-то повлиять на разум сестры Верити, разрешаю тебе прикончить его на месте.

Одна за другой они вошли в тоннель на свой страх и риск. Обжигающие потоки воздуха шумели вокруг и мешали визорам шлемов «Саббат», оставляя на них капли конденсата. Мирия попыталась изменить настройки своего визора, но все, что она увидела, – переливающиеся перед собой красные, белые и оранжевые цвета, которые мигом ее дезориентировали.

Пот капал с ее ресниц. Она заерзала, чувствуя, как умные внутренние механизмы ее снаряжения начали свою работу, обеспечивая телу прохладу. Крошечный центральный аппарат в ранце силовой брони высветил в уголке ее зрения предупреждающие глифы: отметка температуры быстро поднималась к красной линии.