Текст книги "Империум человечества: Омнибус (ЛП)"
Автор книги: Дэн Абнетт
Соавторы: Грэм Макнилл,Джеймс Сваллоу,Бен Каунтер,Гэв Торп,Мэтью Фаррер,Энди Смайли,Энди Хоар,Джонатан Грин,Джо Паррино,Гордон Ренни
Жанр:
Героическая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 133 (всего у книги 165 страниц)
Максим огляделся по сторонам. Кажется, все тихо. Второй глиссер сбили залпами из лазерного оружия и ручных пушек. Однако отряд понес ощутимые потери. У Хорста остались только трое телохранителей, а из членов экипажа «Махариуса» уцелели Максим, Уланти, старший сержант и четверо его бойцов.
Киоген тоже был еще жив, но Максим уже понял, что комиссар вряд ли будет ему помехой в будущем.
Киоген был ранен осколком в район поясницы. Боруса определил, что у него, скорее всего, разрезана почка. В полевых условиях такое ранение было смертельным. Киоген потерял много крови, и лицо его посинело.
«Нет худа без добра! – в приливе оптимизма подумал Максим. – Неужели это не брехня и Император действительно заботится о нас?!»
– Надо двигаться дальше, – сказал лейтенант. – Подберите оружие и боеприпасы. Очень скоро они нам понадобятся…
– Максим, – обратился Уланти к главному старшине, – мы не можем бросить здесь комиссара. Вам придется тащить его на себе. Ведь вы среди нас самый сильный!
Ухмыльнувшись, Боруса нагнулся над Киогеном, сгреб его в охапку и перебросил через плечо. Он улыбнулся еще шире, услышав, что раненый стонет от боли.
– Не беспокойтесь, комиссар! Это я – Максим Боруса. Лейтенант приказал мне вами заняться. Теперь все будет как надо…
Отряд двинулся дальше. На терзаемой песчаной бурей негостеприимной Стабии им предстояло найти хоть какое-нибудь укрытие.
Позади еще слышались звуки боя…
От подбитых глиссеров поднимались клубы едкого дыма. Все вокруг окутала кромешная тьма. Отбросив разряженный лазерный пистолет, Дародай подобрал из мертвой руки оставшегося с ним бойца сюрикен-катапульту. Эльдар мысленно возблагодарил Азуриана за упавшую на землю мглу. Ему она поможет больше, чем дручиям.
Коптившие сейчас вражеские глиссеры подбил Хирон, молниеносно перемещавшийся по полю боя и без промаха бивший по ним из ракетного пистолета. После каждого выстрела Хирон бесследно исчезал в облаках пыли, оставляя после себя горящую технику и рычащих в бессильной злобе темных эльдаров. Все это время Дародай и остальные бойцы отвлекали внимание противника.
В последний раз оружие Хирона заговорило несколько минут назад и внезапно замолчало. Дародай знал, что отважного эльдара больше нет в живых. Он слышал ментальный предсмертный крик старого боевого друга. Его выследили и начали рвать на куски самые свирепые и беспощадные из убийц, выведенных дручиями. Хирон пожертвовал своей душой ради товарищей, подорвав оставшимися зарядами себя и раздиравших его тело монстров. Прежде чем погибнуть, он уничтожил три последних быстроходных рейдера. Теперь дручиям придется охотиться за Кариадрилом пешком!
Где-то в облаках пыли и клубах дыма раздался еще один душераздирающий предсмертный вопль. Дародай узнал голос Алариэли. Он плохо знал эту молодую воительницу, но сегодня она отважно сражалась. Теперь ее товарищи на Ан-Илоизе будут воздавать почести ее духу.
Алариэль была последней из тех, кто вызвался остаться с Дародаем. Теперь он был один и знал, что обязан держаться как можно дольше, отвлекая на себя темных эльдаров. Кариадрил и его спутники должны успеть уйти.
В дыму возникли силуэты темных эльдаров, перекликавшихся на своем грубом диалекте. Даже инквизитор мон-кеи не так уродовал знакомые Дародаю слова.
Интуиция уже почти ставшего экзархом воина обострилась до предела, и он открыл огонь из сюрикен-катапульты раньше, чем его глаза рассмотрели противника. Острая как бритва шрапнель отрубила головы двоим темным эльдарам. Они повалились на землю, не успев издать даже ментального предсмертного крика. Впрочем, Дародай подозревал, что эти падшие существа вообще утратили способность к ментальной речи.
Тем не менее, их мгновенная гибель не прошла незамеченной, и противник начал окружать Дародая.
Вероятно, смерть и боль притягивают дручий как магнит!
С этой мыслью Дародай прикончил темного эльдара, опередившего остальных.
Потом он выстрелил из сюрикен-катапульты еще несколько раз, отбросил разряженное оружие, обнажил энергетический меч и выступил навстречу врагам.
На него тут же набросилась истошно визжащая тварь с истекающими ядом шипами вместо передних лап. Разрубив ее пополам, Дародай отскочил в сторону, чтобы в агонии она не задела его ядовитым шипом. Внезапно на него кинулось еще одно чудовище. Его постигла участь первого существа.
Затем Дародай расправился еще с тремя монстрами. Воин понимал, что это всего лишь безмозглые прислужники темных эльдаров, сотворенные ими в тайных подземельях их секретной твердыни. Эти твари терзали пленников дручий или другими способами развлекали своих хозяев, ненавидящих все живое. Сейчас же темные эльдары пытались с их помощью измотать Дародая и, не рискуя собственной жизнью, изучить его манеру боя. Сами же они таились где-то неподалеку, прятались в дыму и облаках пыли, поджидая удобного момента для нападения.
Впрочем, утомить Дародая было не так-то просто. Он ни на секунду не терял бдительности.
Меч Дародая разил, как молния. Вдоль его украшенного рунами лезвия струилась смертоносная энергия. С торжествующей боевой песнью клинок рубил изуродованную плоть, рассекал перекрученные кости и милосердно лишал жизни некогда разумных существ, имевших несчастье попасться в лапы к своим мучителям.
В этом бою Дародай почувствовал, как все его существо слилось с клинком, он воссоединился с ним до такой степени, какой не ожидал от себя и вообще не почитал возможной. Каждый его удар достигал цели. За несколько секунд он безошибочно предугадывал любое движение врага и даже чувствовал их предсмертные судороги. Исполнившись радостью боя, Дародай позабыл о своей жизни, о своих друзьях и любимых. Перед его мысленным взором предстала гробница героя на вершине холма. Он понимал, что ступил на ведущую к ней тропу и никогда уже не станет экзархом. В глубине души это немного печалило воина, но он все же радовался тому, что, наконец, шагнул на свой путь, столь непривычный ныне для большинства дорогих ему соплеменников.
Позабыв обо всем на свете, эльдар сражался и убивал. Вместе с его противниками умирал и тот, кто некогда был Дародаем. В этот момент рождался воин, существующий лишь для умерщвления врагов своего народа.
Наконец уродливые существа исчезли. Вместо них из тьмы появились предводитель дручий и его воины. Дародай ждал их, но они все равно явились внезапно.
Предводителя темных эльдаров сопровождали четверо телохранителей. Намереваясь поскорее прикончить Дародая, они двигались стремительно, но все же весьма осторожно. Предводитель шел впереди. Обостренные чувства Дародая видели лишь его расплывчатый силуэт. Воин отчетливо различал его телохранителей и легко предугадывал их движения. Он предвидел их поступки, но их главарь оставался для него загадкой, словно существовал в будущем сразу в нескольких ипостасях.
Внезапно ошеломленный Дародай понял, что ступил на Перекресток Судеб, скрывающий даже от него будущее того, кто умеет им повелевать.
Выходит, предводитель темных эльдаров гораздо опасней, чем он думал…
Он бросился было на Дародая, но вдруг отступил, пропуская вперед двоих телохранителей. Головорезы атаковали с разных сторон. Воин с огромным трудом увернулся от первого и еле отразил выпад второго.
Дародай избежал их новых ударов, стремительно отпрыгнув назад. К счастью, он вовремя почувствовал присутствие за спиной третьего телохранителя и одним ударом разрубил его от плеча до поясницы. Ноги Дародая еще не коснулись земли, а его окровавленный меч уже описал в воздухе круг и отсек голову следующему темному эльдару.
Приземлившись, Дародай понял, что на него сейчас бросится телохранитель, но перед ним возник сам предводитель, вооруженный странным оружием со множеством коротких лезвий, одновременно напоминавших кинжалы, серпы и стилеты. А пользовался он этим незнакомым оружием очень умело и решительно. Дародай отступил и стал вращать мечом так, чтобы создать непреодолимую стену между собой и множеством клинков, смазанных какой-то зеленоватой слизью.
Обостренные органы чувств предупредили Дародая о том, что последний уцелевший телохранитель разматывает нечто вроде длинного тройного бича, извивающегося, словно живые змеи.
Телохранитель взмахнул бичом, и Дародай инстинктивно отскочил в сторону, слишком поздно поняв, какую ошибку совершает. Он летел прямо в руки предводителю. Тот ловко увернулся от вращающегося меча и безжалостно полоснул по незащищенной шее воина отравленным серпом.
Почувствовав, что железо режет горло, как из него фонтаном бьет кровь, что попавший в рану яд начинает терзать его невыносимой болью, Дародай повиновался вспышке покидающего его ясновидения и из последних сил выбросил меч вперед. Пронзенное клинком великого воина тело последнего телохранителя темных эльдаров рухнуло наземь, и только после этого упал сам Дародай.
Кайлас из кабала Ядовитого Сердца стоял над телом поверженного противника, равнодушно наблюдая за его судорогами. Он знал, что мертвец будет корчиться, как живой, еще много часов, пока яд не сожжет всю его нервную систему.
Подняв к губам серп, Кайлас облизал его лезвие, смакуя вкус ядовитой слизи и свежей крови. Всю свою жизнь он посещал лучшие заведения Комморага, где посетителей потчуют сильнейшими ядами, и прекрасно разбирался в них. Теперь этот приятный вкус вместе с пьянящим привкусом только что пролитой крови помог Кайласу на мгновение позабыть о потерях, понесенных его отрядом в столкновении с теми, кого он намеревался передавить, как мух.
Нагнувшись над трупом, Кайлас сдернул с головы мертвеца шлем и извлек из оправы на лбу небольшой драгоценный камень. Повертев его в когтях боевой перчатки, Кайлас заглянул в полупрозрачные глубины, понюхал его и даже лизнул.
– Экзарх! – с торжествующим видом пробормотал он, радуясь, что к нему в лапы попала душа не рядового эльдара.
Затем он небрежно бросил камень через плечо туда, где копошились уродливые твари. Они тут же начали драться за камень, а пасшие их гомункулы злорадно захихикали, наблюдая за тем, как они рвут друг друга на части.
Кайлас тоже усмехнулся, представив, как найдет после боя уродца, проглотившего камень, и разорвет его брюхо голыми руками.
Услышав за спиной сопение, Кайлас повернулся к четырем мандрагорам и долго разглядывал их зеленые морды с глазами, мерцавшими холодной ненавистью и бесконечной жестокостью.
– Идите по следу ясновидца! – приказал Кайлас.
Песчаная буря почти улеглась. Кариадрил сидел у откоса неглубокого оврага, в котором спрятался его отряд. Ясновидящий знал, что здесь им придется принять последний бой. Теперь, когда пыль почти осела, Стабия казалась ему еще более унылой. Несколько мгновений назад он услышал предсмертный крик Дародая и сейчас оплакивал отважного воина.
Кариадрил уже видел его гибель среди неверных теней на Перекрестке Судеб, но от этого потеря не стала менее горькой.
Теперь все они оказались на Перекрестке Судеб – в самом его центре. Ясновидящий больше не мог полагаться на свои способности. Он стал обыкновенным дряхлым старцем, полностью зависящим от остальных, и с горечью думал о том, что молодые жертвуют своими жизнями, чтобы хоть немного продлить его и так затянувшуюся жизнь.
– Кариадрил! Великий ясновидец! Зачем вы здесь один? Это очень опасно!
Повернувшись, Кариадрил увидел свою дальнюю родственницу Фрейру из аспекта Жалящих Скорпионов. Она говорила очень учтиво, но при этом сурово хмурилась. Ее сопровождали два воина, выражавшие своими позами непоколебимую решимость. Ясновидящий вспомнил, что теперь за его безопасность отвечала Фрейра, готовая спасти его любой ценой.
Кариадрил безропотно вернулся к остальным. Он еще не закончил разговора с человеком по имени Хорст и знал, что продолжение этой интересной и поучительной беседы поможет ему легче перенести ожидание того момента, когда на них, наконец, набросятся темные эльдары.
Внезапно Кариадрил остановился, почувствовав нечто совсем необычное. Фрейре и ее воинам передалось его беспокойство. Они насторожились, а их руки потянулись к оружию.
– Вы что-то чувствуете? – спросила Фрейра.
Кариадрил неподвижно вслушивался в даль, пытаясь понять, какое будущее на мгновение приоткрыл ему Перекресток Судеб, но так ничего и не узнал.
– Ничего, – ответил он, наконец. – Ветер шумит.
Кариадрил стал спускаться в овраг, думая о своих последних, не очень искренних, словах. Ведь он-то определенно чувствовал чье-то загадочное приближение…
Пылающий Бог шагал вперед. Буря отступала перед ним. Вихрь утихал с прощальным вздохом. Бог покинул лабиринт через давно заброшенный выход. На этой пустынной планете лишь ветер шептал его имя.
Пылающий Бог неумолимо двигался вперед, пыль и песок дрожали у него под ногами. Он знал, что его цель близка.
Но успеет ли он вмешаться в события, которые с минуты на минуту разыграются на Перекрестке Судеб?
– Штурмовики противника по-прежнему приближаются! Они скоро нас атакуют, а корабль эльдаров не отвечает на наши сигналы!
Все находившиеся на мостике «Махариуса» повернулись к Семперу, который прекрасно знал их мысли, словно повисшие в напряженной атмосфере:
«Наш командир спятил! Нас атакуют! Проклятые ксеносы уже уничтожили несколько наших кораблей, а он хочет вступить в переговоры с этими тварями! Надо засыпать их торпедами, а не сигналами!»
Семпер прекрасно понимал страх и недовольство своего экипажа, но почему-то не мог поступить иначе.
– Штурмовики противника продолжают приближаться! – предупредил Римус Найдер, не отрывая взгляда от информационного дисплея. – Они летят со страшной скоростью!
Намек Найдера был более чем прозрачным. В распоряжении «Махариуса» оставалось очень мало времени. У командора пересохло в горле, но что-то говорило ему, что сейчас под угрозой оказалось нечто гораздо большее, чем его корабль. Он интуитивно чувствовал, что нынешние события будут иметь последствия, выходящие далеко за пределы звездной системы Стабия. От его поступков и реакции на них со стороны эльдаров зависит судьба всего Готического Сектора.
– По-прежнему не отвечают? – спросил он, сдерживая дрожь в голосе.
– Никак нет!
– Вызывайте их на всех частотах! Пусть они не отвечают, но пусть они поймут – я знаю о том, что они меня слышат!
Дождавшись доклада связистов о выполнении приказа, Семпер выпрямился, откашлялся и с чувством заговорил:
– Командир крейсера Божественного Императора ««Лорд Солар Махариус» командор Леотен Семпер вызывает командира корабля эльдаров! Вы атаковали мой корабль, и я был вынужден защищаться. Я знаю, что в этой звездной системе уже были столкновения наших сил, сопровождавшиеся большими потерями…
«…Однако все это произошло помимо нашей воли. Как и вы, мы прибыли сюда с самыми благими намерениями, то есть для переговоров, а не для боя. Конечно, между нашими расами, и, наверное, не без основания, сложились натянутые отношения, но в конечном итоге я такой же солдат, как и вы, и выполняю приказы. Мне было приказано следить за вами и охранять от вас моих людей, но первым не нападать. Я не собирался и не собираюсь первым вступать с вами в бой. Тем временем ваши штурмовики летят к моему кораблю с явным намерением его атаковать. Мои перехватчики готовы отразить их удар, а мои комендоры готовы открыть огонь по вашему кораблю. Если вы будете продолжать враждебные действия по отношению к нам, мы будем защищаться всеми имеющимися у нас средствами, и отношения между нашими расами будут непоправимо испорчены. Как капитан капитана и как солдат солдата прошу вас как следует подумать о том, что вы делаете. Мне кажется, мы оба не до конца разобрались в сложившейся ситуации. Не спрашивайте меня, в чем тут подвох, потому что я и сам не понимаю, но, по-моему, нас решила столкнуть какая-то третья сила…»
На капитанском мостике «Вуален-Шо» звучала неблагозвучная речь мон-кеи, непонятная большинству эльдаров. Лилеатоне вместе с остальными тоже пришлось несколько секунд ждать ментального перевода слов командира человеческого корабля.
Выслушав перевод, Лилеатона переглянулась с Айлилом. В глазах помощника светились надежда и удивление, которых не было на лице Лилеатоны.
– Вы слышали его слова, капитан! Он тоже сомневается! Отзовите бомбардировщики, пока не поздно!
– Все это ложь! Мон-кеи вконец изолгались! Эти животные не способны ни на что, кроме подлости! – завизжала в ответ Лилеатона, не скрывая отвращения, которое испытывала к людям.
В ее словах и позе было столько презрения и ненависти, что Айлил отшатнулся, словно от пощечины. Все присутствовавшие на мостике замерли в недоумении. Некоторые даже испуганно поежились, искоса поглядывая на командира.
Айлил сразу понял суть этих поз и жестов. Они искали защиты от соплеменника, оказавшегося во власти неуправляемых эмоций. Такие позы эльдары принимали крайне редко, желая выразить порицание тем, кто не умеет контролировать свои чувства. Эльдары помнили об ужасах Грехопадения и о том, что именно повлекло за собой те события. Они отказывались терпеть истериков в своих рядах. Ведь именно необузданные эмоции и столь же низкие, сколь и непреодолимые желания стали причиной трагедии, чуть не погубившей их расу. С тех пор каждый эльдар старался держать себя в руках и следил за поведением своих товарищей.
Лилеатона тоже увидела их позы и прекрасно поняла, что они предвещают. Она постаралась успокоиться, чувствуя, что на нее смотрят соплеменники, и понимая, что они о ней думают. Айлил не сомневался, что в ушах Лилеатоны громом звучат мысли, мелькающие сейчас в головах остальных эльдаров: «Эшера!», «Изгой!», «Проклятая!..»
– Айлил, друг мой! Мы же давно знакомы… Прости… – хрипло пробормотала Лилеатона, неуклюже изображая раскаяние. На ее глаза навернулись слезы, и экипаж корабля вновь зашевелился, выражая страх и неодобрение.
Айлил преисполнился сочувствия к своему командиру.
– Капитан, вы тяжело переживаете гибель Корна… Мы тоже скорбим по ушедшим товарищам. Мы еще объявим по ним траур и подобающим образом почтим их память… Но сейчас не время… Ненависть и желание отомстить людям – не самые лучшие чувства. Так не оплакивают ушедших друзей!
Айлил смотрел Лилеатоне в глаза, всей своей позой подчеркивая суть сложившихся между ними отношений. Ведь Айлил как помощник капитана должен был сдерживать страсти Лилеатоны.
На мостике «Вуален-Шо» воцарилось гробовое молчание. Айлил, в качестве Ланн-Кая – Водолея, недвусмысленно выразил намерение воспользоваться своим правом отстранять от командования капитана, утратившего способность властвовать над своими чувствами. Никто на Ан-Илоизе не помнил, когда помощник капитана пользовался этой древнейшей из привилегий. Если это сейчас произойдет, Лилеатона будет настолько опозорена, что ей останется только покинуть безопасный Ан-Илоиз и стать настоящим бездомным изгоем – ренегатом.
Лилеатона тоже поняла, как далеко зашла и как мало ей осталось до той роковой черты, которой ее соплеменники обозначили когда-то нормы поведения. Взглянув на помощника, она тихо прошептала:
– Что мне теперь делать, Айлил? Я сделаю все, что угодно, лишь бы ты меня простил…
На полетных палубах «Махариуса» царила страшная суматоха. Из ангаров поднимали и готовили к вылету истребители «Фурии» и бомбардировщики. Идти в бой собирались все штурмовые машины крейсера.
Пристегнутый к креслу, своей «Фурии» Кетер громко бранил техников, понукая их быстрее готовить машину, хотя прекрасно понимал, что сам будет готов только через несколько минут. За спиной Кетера бормотал заклинания Мането, общаясь с механическим разумом нового истребителя и проводя предстартовую проверку всех систем. Старый истребитель Кетера списали из-за тяжелейших повреждений, полученных в предыдущем сражении, и Мането лично прочитал прощальную молитву над его исковерканным фюзеляжем.
Теперь Кетер и Мането должны были лететь на машине, использовавшейся раньше в учебных целях. Они знали, что двух одинаковых истребителей не бывает и к каждому надо привыкать довольно долго. И все-таки они рвались в бой, потому что остальные истребители эскадрильи «Шторм» уже стартовали и были готовы отразить нападение эльдаров.
– Сколько осталось до старта? – нетерпеливо спросил Кетер.
– Восемь минут, – ответил Мането, прервав заклинание для синхронизации действия систем. – Между прочим, в последний раз вы спрашивали об этом ровно одну минуту пятнадцать секунд назад!
Кетер добродушно выругался, и в этот момент из громкоговорителей палубы вырвался оглушительный голос:
– Всем пилотам и техникам! Отставить старт! Это приказ! Завершить предстартовую подготовку и оставаться в полной боевой готовности. Ждать дальнейших приказов!
Не в силах поверить собственным ушам Кетер выругался еще раз, но теперь – злобно:
– Чтоб они сдохли! Эльдары же сейчас нас атакуют! О чем вообще думают эти ослы на капитанском мостике?!
– Подтверждаем! Штурмовики эльдаров ложатся на обратный курс. Судя по всему, они собираются курсировать вокруг своего корабля!
Услышав этот доклад, Семпер и старый комендор с понимающим видом переглянулись.
– Так. На нас решили пока не нападать, но и по пещерам еще не попрятались… И что же нам теперь прикажете делать?
– Хотел бы я знать, – ответил Семпер, разглядывая на дисплее загадочный корабль эльдаров.
Ответ на этот вопрос пришел раньше, чем можно было ожидать…
Корабль шел средним ходом, прячась в беспорядочном и непредсказуемом излучении пульсара. Он скрыл свое энергетическое излучение в мощнейших помехах, генерируемых звездой, и надеялся, что жертва его не заметит.
Конечно, рано или поздно кораблю придется выйти из-под защиты пульсара туда, где его тут же обнаружат системы наблюдения его жертвы, но командир судна не очень переживал по этому поводу, рассчитывая на очередную хитроумную уловку.
К тому моменту, как жертва, наконец, все поймет, будет уже поздно…
– Вижу корабль! – воскликнул наблюдатель. – Крупный корабль. Он приближается к нам по левому борту на большой скорости!
– Немедленно идентифицируйте его! – рявкнул Семпер, понимая, как мало нужно для того, чтобы нарушить хрупкое перемирие с эльдарами.
«А вдруг они нас предали?! – в ужасе думал он. – Может, они тянули время до подхода еще одного корабля, чтобы вдвоем нас уничтожить?!»
– Неизвестный корабль включил щиты. Готовит вооружение к бою!.. Стойте! Мы получили его идентификационный код! Это наш корабль! Это «Дракенфельс»!
– Свяжитесь с ним! Мне надо немедленно поговорить с Рамасом!
Связисты бросились выполнять приказание Семпера, но «Дракенфельс» не отвечал.
– Они не выходят на связь! Может, у них вышли из строя передатчики? – дрожащим от волнения голосом доложил старший сигнальщик и тут же бросился на рабочее место, услышав страшное проклятие, сорвавшееся с уст Семпера.
Командор следил за тем, как «Дракенфельс» несется к «Махариусу» и кораблю эльдаров. Семпер знал Эрвина Рамаса как одного из лучших командиров имперского Военно-космического флота. Знал он и о том, какой лютой ненавистью он ненавидит эльдаров.
– Что же он задумал?! – опасаясь самого худшего, пробормотал Семпер.
– Второй человеческий корабль! Именно тот, который, судя по всему, уничтожил «Плач Мельсора»! Кажется, он собирается нас атаковать. Его оружие готово к бою. Первый человеческий корабль пытается с ним связаться…
– И что он отвечает? – взволнованно спросил Айлил.
– Кажется, ничего.
Айлил и Лилеатона переглянулись, беззвучно обменявшись мнениями, и пришли к одинаковому выводу.
– Свяжитесь с нашими бомбардировщиками. Пусть снова готовятся к бою!
Офицеры «Вуален-Шо» покосились на Айлила, который кивком велел им выполнять приказ Лилеатоны.
Теперь он и сам опасался, что «Вуален-Шо» вот-вот атакуют два крупных человеческих корабля.
Навеки заключенный в бронированной рубке глубоко в чреве «Дракенфельса» Эрвин Рамас изучал стекавшуюся к нему информацию. Его крейсер стремительно приближался к цели.
Еще несколько секунд, и можно будет нанести неожиданный удар!
На капитанском мостике «Махариуса» Семпер чувствовал, что ситуация начинает выходить из-под контроля, а на него сыпался град докладов наблюдателей и связистов:
– «Дракенфельс» по-прежнему приближается…
– Он не отвечает на наши сигналы!
– Корабль эльдаров удаляется. Возможно, он собирается развернуться и атаковать нас…
– Штурмовики эльдаров изменили скорость, курс и строй. Они готовятся атаковать!..
– Надо что-то делать! – прорычал Найдер, не сводя глаз с капитана, который, наконец, принял решение.
– Разверните «Махариус» так, чтобы он оказался между «Дракенфельсом» и кораблем эльдаров! Если Рамас хочет открыть по ним огонь, ему придется сначала уничтожить нас!
Присутствовавшие на капитанском мостике и так были удивлены действиями командира, а теперь они просто разинули рты от изумления. Впрочем, их ожидал еще один сюрприз.
– Подготовьте к бою две торпеды. Цель – «Дракенфельс». По моему приказу дадите торпедный залп так, чтобы торпеды прошли у него перед самым носом. Может, хоть тогда Рамас разговорится…
Офицеры бросились выполнять приказы командира, хотя и делали это без особого энтузиазма. Мощные маневровые двигатели развернули крейсер так, что он оказался прямо перед носом у «Дракенфельса». Семперу уже доложили о готовности торпедных аппаратов, когда раздался возбужденный голос одного из наблюдателей:
– Вижу еще один крупный корабль! Он следует прямо за «Дракенфельсом»!
– Идентифицируйте его!
Прошло несколько томительно долгих секунд, и Семпер услышал:
– Это тоже наш корабль! Его код… Что за черт?! У него такой же код! Это тоже «Дракенфельс»!!!
Экипаж крейсера темных эльдаров, затаив дыхание, ждал команды открыть огонь. Внезапно операторы систем наблюдения заволновались. Капитан злобно зашипел, призывая их к порядку, но один из офицеров уже кричал:
– Еще один корабль мон-кеи! Прямо у нас за кормой и готовится дать залп!
Капитан крейсера зарычал от ярости. Он-то думал, что его план безупречен, а оказывается, его перехитрили какие-то грязные мон-кеи! Какой позор! А если об этом узнают в Коммораге?!
Системы «Дракенфельса» подтвердили готовность открыть огонь, и Эрвин Рамас кровожадно усмехнулся. Он долго и осторожно охотился за кораблем ксеносов. Скорее всего, враги так долго не замечали «Дракенфельс» потому, что сами подкрадывались к своей жертве. Все их внимание было сосредоточено на том, что у них впереди, а не за кормой.
Что ж, все хорошо, что хорошо кончается!
– Огонь! – спокойно приказал Рамас.
Из носовых торпедных аппаратов «Дракенфельса» вышло четыре торпеды.
Застигнутый врасплох крейсер темных эльдаров сделал все, чтобы избежать попадания, – резко повернул влево и увеличил скорость. Если бы он притворялся невидимым, как это обычно делали темные эльдары, то наверняка увернулся бы от торпед, но теперь он не успел отключить свои маскировочные устройства и по-прежнему транслировал энергетическое излучение более крупного и мощного человеческого крейсера. Боеголовки торпед просто не могли его не заметить.
Одна торпеда все же сбилась с курса, но другая поразила цель точно в корму, серьезно повредив двигатели крейсера. Две торпеды тоже не добились прямого попадания, но взорвались, почувствовав корабль в непосредственной близости от себя. Они поковеркали слабо бронированный корпус крейсера и встряхнули его от носа и до кормы.
Корабль темных эльдаров не вышел из строя, но цель, поставленная Эрвином Рамасом, была достигнута. Маскировочные устройства судна вышли из строя, и он предстал в своем настоящем облике перед теми, кто следил за ним с «Махариуса» и «Вуален-Шо».
Люди и эльдары увидели, как после взрыва торпеды мигнуло и исчезло с дисплеев изображение «Дракенфельса». В течение нескольких секунд на экранах мигали изображения множества кораблей самых разных типов, а потом и они исчезли. Вместо них появился совсем другой корабль.
Людям показалось, что это вообще не корабль, а самоходный клинок острого кинжала. На нем не было почти никаких надстроек, и изготовлен он был из материала, не отражающего свет. Казалось, корабль затмевает даже далекие звезды, стремясь полностью слиться с мраком бездны.
Он был похож на нож убийцы – острый и беспощадный.
Лилеатона и вся команда «Вуален-Шо» тотчас узнали этот корабль и содрогнулись от ненависти и отвращения.
– Это же крейсер дручий! – поежившись, воскликнул Айлил.
Лилеатона разглядывала его изображение на дисплее. Она сразу все поняла, догадалась, как они водили за нос ее и мон-кеи. Осознав роковую ошибку, которую чуть не совершила, она воспылала гневом, но тут же взяла себя в руки. Лилеатона подавила негодование, ощущая только неприязнь и непреодолимое отвращение к тем, которые когда-то были ее соплеменниками, а теперь пали так низко.
– Приказ бомбардировщикам. Новая цель! Маэль даннон! Никакой пощады проклятым дручиям!
– Рады видеть вас, «Дракенфельс»! Хотя вы и заставили нас понервничать!..
В динамиках на капитанском мостике «Махариуса» раздался хриплый искусственный смех Эрвина Рамаса.
– Наверное, нам помог сам Император! Мы умудрились засечь этот корабль после того, как он стравил нас с другим судном эльдаров. И заметив, мы уже не упускали его из виду. Мы играли с ним в прятки по всей звездной системе. Наконец мы снова его обнаружили и тихонько пристроились в хвост. Мы не отвечали на ваши сигналы, чтобы не выдать себя.
– Это я уже понял, – усмехнулся Семпер. – Вам помочь или вы сами его добьете?
– Пусть ксеносы грызут друг другу глотки! – прорычал Рамас. – У нас найдутся занятия поинтересней!
С этими словами он приказал своим наблюдателям передать на «Махариус» всю собранную информацию. Несколько мгновений кодиферы «Махариуса» ее переваривали, а затем на дисплеях появились условные обозначения трех новых целей.
Услышав возбужденные возгласы на капитанском мостике «Махариуса», Рамас усмехнулся:
– Вот именно, Леотен. К нам летят три корабля Абаддона. Крейсер и один из эскортных кораблей уже повреждены. Наверняка постарался фон Блюхер. Они хотели зайти вам во фланг, прячась в излучении пульсара, но мы случайно пересекли их курс и заметили их след.
– Они действуют совместно с крейсером, маскировавшимся под «Дракенфельс»?
– Не вижу других объяснений их появлению здесь…
Семпер был полностью согласен с Рамасом. Он повернулся к своим связистам:
– Передайте только что полученную нами информацию на корабль эльдаров. Скажите им, что у нас общие враги и мы предлагаем сражаться вместе.
Затем Семпер обернулся к Найдеру, но тот и сам все понял.
– Наши истребители и штурмовики готовы к бою. Машины эльдаров уже приближаются к цели. Прикажете нашим тоже стартовать?
