Текст книги "Нестандартный ход 2. Реванш (СИ)"
Автор книги: De ojos verdes
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)
Именно поэтому девушка оттягивала минуты своего ухода в операционную. Сжав пальцы Ромы на своем огромном, испещренном стриями животе, наслаждалась его частыми мелкими поцелуями по всей поверхности драгоценного пуза.
И вспоминала, как глупо отказывалась верить, что «залетела». К тому моменту после фееричной ночи прошло уже несколько месяцев, и Элиза, начавшая потихоньку смиряться со своей участью, старалась отгонять любые мысли о детях. Ну, раз не дано… что здесь поделаешь?.. А началось всё с наводящих вопросов Разумовского. Не болит ли грудь – ну, побаливает, так всегда перед месячными. Не хочется ли чего-то интересного – еще как, килограмма два спелой черешни и к ним огромную порцию соленого попкорна, и такое тоже бывает именно с приходом месячных. С ума сойти, но он первым понял, что девушка ждет ребенка, и буквально силком отправил её в ванную делать тест. На результат которого она фыркнула. Мол, да не может быть такого, бракованная штучка. А мужчина строгим беспрекословным жестом указал на целый пакет приобретенных диагностов и велел ей не возвращаться, пока все не опробует, раз одолело неверие.
Дальше было подтверждение гинеколога. Позже – новость о двойне. Следом – о королевской. На шок Элизы, который проявился в её полностью отупевшем взгляде, направленном на экран, где активничали, оказывается, мальчик с девочкой, врач развела руками, удивляясь такой реакции – у неё ведь есть генетическая предрасположенность в роду. И это, скорее, закономерность, чем исключение из правил.
Вся семья, затаив дыхание, ждала, когда пройдут эти месяцы…
Иногда было страшно. Увозили на скорой. И в такие моменты перед глазами появлялась практически умершая у неё на руках Ангелина…
Лежать в клинике было то еще удовольствие. Наверное, если бы не Рома, ничего из этого она не смогла бы вынести достойно. Он был рядом всё время. Подбадривал, отвлекал, развлекал… А когда забирал домой в промежутках между сохранениями, и вовсе приклеивал к себе, обнимая и позволяя тихо сопеть в шею. Это её успокаивало.
Его любовь спасала из раза в раз.
И у них получилось пройти этот квест…
Уже после операции, прижимая к груди два главных достижения своей жизни, девушка ловила заслуженный долгожданный дзен. И в таком релаксе её и застал новоиспеченный папочка. Сел поближе, поприветствовал поцелуем в лоб, щедро окутал своим восхищенным взглядом – ты у меня молодец, я тобой горжусь, и тоже уставился на малышей.
– Ты же не откажешь мне в просьбе? – обратилась к нему Элиза и получила ироничный смешок, идентифицируемый как «нет». – Я назову сына. Ты – дочь. – Договорились. – Рома. Я хочу, чтобы мы назвали его Рома. Хочу звать Ромочкой, Ромашкой и другими уменьшительно-ласкательными вариантами. Теми, что не могу применить к тебе, они такому серьезному мужчине не подходят. Только, пожалуйста, не воспринимай это как попытку воспитать версию «Рома 2.0», не в моих силах исправлять чужие ошибки. Мне просто нравится, что сына будут звать в честь отца – самого достойного человека, которого я знаю. – Мой ответ изначально был положительным, но, спасибо за пламенную речь, – шутливо выгнул бровь. – Вот и отлично. А насчет дочери? – Рита, – твердо провозгласил Разумовский. – Звучит почти по-королевски. Маргарита Романовна. – Да… – мечтательно протянула девушка, на секунду представив себе, как будет в будущем обращаться к ней именно так, словно к принцессе.
Муж наклонился и прижался губами к щеке Элизы. Она прикрыла веки и блаженно вздохнула. Её одолела сонливость, но хотелось еще немного подержать два сокровища, перед тем как их заберут.
Девушка не знала, сколько они просидели в этой монументальной позе, но, когда Рома от неё оторвался, напоследок поверхностно прикоснувшись к слегка приоткрытому рту, она сквозь полудрему почувствовала подозрительный солоноватый привкус его губ…
* * *
И напоследок еще три года спустя…
«…то, что я чувствую к тебе, невозможно передать фразовыми сочетаниями; это либо кричит вслух, либо мучительно молчит, но я обещаю – это превосходит слова. это превосходит миры…». Неизвестный автор
Скрестив руки на груди, Элиза внимательно наблюдала за крикливой детворой, особенно пристально – за своими двумя разбойниками. Иногда их пассажи заставляли её каменеть в ужасе. После этого возникала острая необходимость подбежать к зеркалу и удостовериться, не поседела ли вся. Сразу. Но пока эта участь миновала на радость Роме, продолжающему сходить с ума по её волосам, уже давно отросшим до его излюбленной длины.
Рядом проходил официант, любезно протянувший ей поднос с напитками. Почему бы и нет? От символичной дозы шампанского в её крови всем будет только лучше. Девушка подхватила тонкую ножку и пригубила.
И внезапно к её бокалу звонко приложился другой бокал, породив замысловатые переливы стекла. Она обернулась и обнаружила медленно проходящую мимо Анастасию Ильиничну.
– Вы мне всё равно не нравитесь, – предупредила Элиза, сощурившись. – Взаимно, – прилетело в ответ, после которого старая стерва еще и посмела подмигнуть ей и отсалютовать, величественно проплыв дальше.
А девушка лишь покачала головой, гадая, переживет ли эта женщина возраст Елизаветы II?.. Её отменному здоровью можно позавидовать. За столько лет у Круэллы лишь один раз случился гипертонический криз. Железная леди во всех смыслах. На девяносто первом году жизни.
Этого не скажешь о страдающем сердечной недостаточностью Аристархе Станиславовиче, чей семидесятилетний юбилей сегодня праздновался в не очень-то и узком семейном кругу. Своего свекра Элиза по-настоящему полюбила. И, чего уж греха таить, в глубине души жалела. Потому что научилась распознавать в его глазах тоску по прошлому, тоску – по жене. Мужчина смотрел на сыновей с гордостью, был счастлив, что между ними давно нет разногласий, а с внуками у него вообще было обоюдное обожание, но он однозначно до сих пор чувствовал за собой вину.
– Что-то не так? – рядом материализовался любимый муж, тоже взглянувший в сторону отца. – Ты уже несколько минут за ним наблюдаешь. – Размышляю. – Интригующе, и о чем же? – он сохранял дистанцию на публике, но и расстояния в полметра им хватало, чтобы по телу расползлось покалывающее напряжение.
Рома забрал у неё бокал и сделал щедрый глоток.
Стрельнув глазами в его активно двинувшийся кадык, она отчетливо вспомнила вечер, с которого началась их настоящая связь почти двадцать лет назад. Когда Элиза, сдобрив язык шампанским, прошлось им по шее Разумовского, вызывая однозначную реакцию.
Девушка усмехнулась своим мыслям и поймала пытливый темный взгляд. Конечно же, проницательный до мозга костей, он прекрасно понял, что именно её развеселило. И приподнял уголки губ в сдержанной улыбке.
– О том, что… чисто гипотетически, если бы у тебя родился еще один сын, ты назвал бы его в честь отца? – и получила слишком пристальный сканирующий взор. – Сделал бы ему приятное?
Мужчина ничего не ответил, вручил напиток ей обратно и вернулся к гостям. А она силилась делать вид, что это не вызвало в ней внутренней трепетной дрожи. Понимание между ними на ментальном уровне росло с каждым годом всё больше и больше.
Элиза продолжила бдеть за своими неугомонными детьми, терроризирующими старших братьев и сестер. Больше всех доставалось, естественно, Богдане, достигшей совершеннолетия. Ей смело доверяли весь выводок, но она, кажется, оправдывала фамилию, будучи прирожденным лидером, и это ей очень помогало справляться с маленькими монстрами. У неё у самой их целых два родных – младшая сестра Белла и самый младший в троице брат Миша.
Убедившись, что отпрыски под таким надзором всё же не сумеют организовать никаких стихийных бедствий, девушка вернулась за стол к своей излюбленной компании – сестрам, маме, тетушкам.
Разошлись по домам поздно, поэтому семейство следующим утром отсыпалось. Пройдет еще несколько часов, прежде чем хулиганка Марго, напрочь игнорируя понятие «нельзя», ворвется в кабинет к папе и, смело взобравшись на стол, чтобы сесть прямо перед ним на какие-нибудь важные документы, обрамит своими крохотными ручками его гладковыбритые щеки, заставив посмотреть на себя. Она требовала от отца беспрекословного обожания, и Рома подчинялся её капризам, отложив дела и расцеловывая свою маленькую королеву. А в это время, Рома-младший, он же – Ромашка, обязательно найдет маму в кухне и прижмется к её ногам в утреннем приветствии. Это их каждодневный ритуал…
А пока, воспользовавшись такой редкой теперь для неё тишиной, Элиза встала под не менее редкое для конца января солнце, впитывая каждой клеточкой нежный утренний свет, лившийся через окно лоджии.
Как-то гармонично расставились по полочкам еще вчера одолевшие её тревожные вопросы. По поводу работы и карьеры. Можно ведь заниматься тем, что нравится, но в другом ключе. Преподавать, курируя молодых юристов. И не брать больше никаких дел, за столько лет вымотавших ей душу. Она, кажется, окончательно устала от суматохи судебного мира. От нежелающих просвещаться клиентов, не принимающих факта, что в России совершенно самобытная правовая система, отличная от систем других стран, где что-то можно сделать четко и по щелчку, надеясь на справедливость. Например, в той же пресловутой Америке. От пристрастных судей, подрывающих саму суть понятия «правосудие». От непутевых доверителей, часто утаивающих важную информацию, способную сыграть ключевую роль в процессе. И от других наслоившихся нюансов.
Сейчас Элиза уже не была той категоричной девчонкой, делившей мир на черное и белое. Она научилась гибкости мышления – очень актуальная тема. И поставила для себя в приоритете семью. А её знания и опыт точно можно использовать в университетах. И потом, быть может, когда дети подрастут, и станет легче, у неё снова появятся силы воевать с несовершенством этого мира…
– Чисто гипотетически, если бы у меня родился еще один сын, – на её живот легла теплая ладонь, разбудившая мирно дремавших мурашек, – когда бы это произошло?
Явно совсем недавно вставший, ещё уютно сонный Рома прижался к ней со спины и поцеловал в макушку. А девушка почувствовала, как невозможно припекает в груди от необъятной любви к этому мужчине. Знающему её лучше всех.
– Чисто гипотетически, это произошло бы ровно ко дню твоего пятидесятилетия. И как раз можно было бы не заморачиваться с подарком.
– Это если ты как нормальная женщина решишь пройти обычную беременность, а не практиковать игру «Сапер».
– Мне кажется, в этот раз всё иначе, Ром. У меня такое предчувствие.
Она была уверена, что никогда больше не испытает этих особенных ощущений. Но жизнь полна сюрпризов, и спустя три года, когда только-только оправилась от последствий прошлой беременности, Элиза снова ждет ребенка. У неё много сомнений, в первую очередь – возраст. Затем – состояние здоровья. Ряд возможных генетических заболеваний… Это всё пугает, но…
К черту тревоги, пока её обнимают самые надежные в мире руки.
– С Ромашкой всё было просто и понятно, а вот какую уменьшительно-ласкательную форму можно дать Аристарху? Сташа? Интересно, как твоя бабушка называла сына в детстве?
– Боже, что за вопрос! – поперхнулся смешком Разумовский и развернул её к себе, обрушив на неё свою нежность через очередной поцелуй в лоб. – Только не пугай меня больше больницами…
– Обещаю.
И под стать своему мужу она тоже оказалась идеальной женой, безупречно выполнившей данное ему обещание – подарив еще одного сына с великолепным именем за день до юбилея и без попадания в больницу.
