Текст книги "Нестандартный ход 2. Реванш (СИ)"

Автор книги: De ojos verdes

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Annotation

Между ними три года молчания, незакрытые гештальты и общая среда, в которой они теперь взаимодействуют. И если поначалу оба держатся безупречно, то вскоре эта бомба замедленного действия всё же вспыхивает…

– Так чего же ты от меня хочешь, Элиза?

– Хочу, чтобы твои предохранители сжигало дотла, если я рядом. Чтобы от желания в ту же секунду прижать и присвоить... тебя скручивало пополам. А когда меня нет, я хочу, Разумовский, чтобы тебя потрошила, разрушала до основания нужда во мне… Жгучая и неконтролируемая…

#расставание_встреча_спустя_годы

#сложные_герои_и_отношения

#лед_и_пламя

#обезбашенная_гг

Дилогия. Книга вторая.

Автор нафеячил выстраданный ХЭ.

Наличие откровенных сцен и обсценной лексики.

Эксклюзивно на "".

Нестандартный ход 2. Реванш

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Эпилог

Нестандартный ход 2. Реванш

Глава 1

«Расстояние: версты, мили… Нас расставили, рассадили, чтобы тихо себя вели по двум разным концам земли». Марина Цветаева

– Бывших жен не бывает. Да?

Раздосадованный Каптелин игнорирует фразу коллеги, открыто подтрунивающего над ним, и из-под сведенных густых бровей внимательно наблюдает как раз за своей бывшей женой. И ее новым ухажером.

– И служебные романы до добра не доводят. Да, Борисыч?

– Остапчук, расклад такой: либо займи свой рот чем-нибудь самостоятельно, либо я тебе помогу.

Рома в разговоре не участвует. Поднятая тема его совершенно не трогает. Обсуждать жизнь работников и предотвращать конфликты – так себе развлечение на корпоративе. Идея ведь в том, чтобы расслабиться под конец интенсивного года, а не напрягаться, выступая рефери.

И ему очень хочется расслабиться. Он действительно зверски устал. Но будь воля самого Разумовского, ноги бы его не было на этом мероприятии – лучше полноценно отдохнуть в тишине.

Но статус обязывает находиться здесь.

– Твой ром, – подошедшая помощница протягивает бокал, остановившись рядом.

Рома благодарно кивает, принимая алкоголь в надежде, что хотя бы он немного отвлечет его от роя мыслей в голове. И отпивает, наблюдая за высшим руководством – Гордеевым, Самойловым и Коршуновым. Одни из самых крупных игроков строительного сегмента, рассматривающих вопрос слияния в скором будущем. Но если быть объективным, то это больше будет похоже на негласное поглощение. Потому что двое первых изрядно уступают третьему в мощи.

Мужчина отворачивается, предпочитая оставаться бесстрастным. Он не приветствует того, что сейчас происходит между этими тремя: ярые конкуренты Гордеев и Самойлов пресмыкаются перед Коршуновым, который и не скрывает своего издевательского отношения к ним. Иначе как еще объяснить, что Новогодний корпоратив организован на три компании, и в результате под одной крышей собрались люди, ненавидящие друг друга? О чем свидетельствуют сформировавшиеся в самом начале вечера кучки, демонстрирующие свою неприязнь и нежелание контактировать.

Ну и как расслабиться в такой обстановке? Даже элитный алкоголь оказался бессилен.

– Слышали историю про писательницу, которая не узнала бывшего мужа? – вливается в разговор Лена, незаметно устроив свою руку на локте Разумовского. – Она встретила его в метро и не смогла вспомнить, кто этот мужик с очень знакомым лицом. Мучилась-мучилась, под конец подошла и спросила: «Простите, а где мы с вами встречались?». На что получила ответ: «В постели, дура!».

После взрыва хохота Каптелин не преминул буркнуть:

– Я бы дорого заплатил, чтобы мне так же отшибло память!

– Ты, Денис Анатольевич, лучше бы работал над своими эмоциями, – мягко заметила девушка. – Нельзя так реагировать на личную жизнь бывшей жены.

Мужчина насупился еще больше, но комментировать не стал. А Рома мысленно удивился тому, что Лена считает себя вправе раздавать советы. Вдобавок почему-то эта фраза откликнулась неприятными вибрациями внутри.

Всё же он устал...

Взгляд неосознанно блуждает по залу, отмечая праздничные декорации, а потом останавливается на панорамных окнах, за которыми раскинулась ночная Москва. Место выбрали поистине роскошное. Ресторан располагается на восемьдесят девятом этаже небоскреба «Федерация» и считается самой высокой смотровой площадкой в Европе. Открывается потрясающий вид даже в темное время суток. И не будь столики у самых окон заняты, Разумовский, возможно, сел бы за один из них, чтобы абстрагироваться и предаться созерцанию.

Но джентльмены предпочитают стоять и предаваться аперитиву.

– Ох, ты ж...

Остапчук с таким придыханием и благоговением выдал это междометие, что все присутствующие непроизвольно нацелились на поиск объекта, так радикального повлиявшего на резко замолкшего говоруна.

Первое, что бросилось в глаза Роме – блондин, с заискивающей улыбкой пожимающий руку Коршунову. Он стоял в профиль, поэтому узнать его не составило труда. Алексей Дашков, один из руководителей фирмы-конкурента, методы борьбы которого всегда были далеки от честных и доставляли Разумовскому немало проблем.

Вряд ли именно мужчина стал причиной восторженной оторопи Остапчука. А вот стоящая рядом с ним женщина – вполне. Она успела повернуться спиной, но даже с этого ракурса выглядела эффектно. Высокая брюнетка с удлиненным каре и стройной подтянутой фигурой, которую второй кожей облегало темное платье с рукавом на одно плечо. Вторая рука была полностью открыта и приковывала взгляд тянувшимся змейкой от самого плеча до запястья безобразным шрамом. Странно, обычно дамы предпочитают всячески скрывать свои изъяны, а тут наоборот – они выставлены напоказ.

Гостья, почувствовав внимание к своей персоне, оборачивается на пару мгновений, одарив их мимолетным взором, и снова отворачивается.

Пальцы Лены на изгибе локтя Разумовского сжимаются, выдавая напряжение.

Каптелин вздыхает, но благоразумно помалкивает. Ему еще не простили реакций на бывшую жену.

А Остапчук обретает дар речи:

– Я просто обязан встать в очередь тех, кто собирается ей сообщить, как она красива...

– Эта девушка не любит говорить о своей внешности, комплименты ее не трогают, – безразлично подмечает Рома, поднося бокал ко рту.

– Ты ее знаешь? – смотрит на него с надеждой собеседник.

– Я на ней женат... – усталость испаряется, но, немного поразмыслив, мужчина всё же делает крупный глоток, – был. Был женат...

Добро пожаловать в продолжение истории Ромы и Элизы. Кто не читал, ссылка на первую часть: https:// /ru/book/nestandartnyi-hod-b435702

Буду очень благодарна за вашу поддержку: добавление в библиотеку, комментарии, лайки, награды, подписка на автора – всё это вдохновляет, помогает писать в разы быстрее и лучше.

Глава 2

«– Вы меня больше не любите? – Вовсе нет, Вы просто заразили меня своим равнодушием». Син Ричи «Продажный мир»

Детские пальчики медленно скользят по ее ладони, и Элиза лишь усилием воли заставляет себя не вздрагивать. Рука Богданы теплая и нежная, а доверительные прикосновения вызывают трепет и рождают особенные реакции, которые, казалось, давно забыты.

Эти эмоции застревают комом в горле.

Девушке хочется обнять племянницу, прижать к груди, вдохнуть божественный аромат. Она ведь была лишена этого целых три года. Да и Бодя явно даже спустя столько времени весьма расположена к тете, тянется к ней, преданно заглядывает в глаза, ждет проявления любви...

А Элиза не может. Будто следуя строгому внутреннему запрету.

Немигающим взглядом смотрит на действия девочки и не шевелится.

– Ты в порядке? – незаметно подошедшая сестра мягко отводит дочь в сторону и велит ей пойти поиграть с другими детьми.

– Да, – рассеянно отвечает девушка, наблюдая, как маленькая егоза в воздушном розовом платье скачет к группе таких же сорванцов, будто только и ждала разрешения матери. – Наверное, у меня жесткая акклиматизация, я до сих пор немного дезориентирована.

– Скорее всего. Ничего, это быстро пройдет. Главное, что ты теперь с нами, – Ева приобнимает ее за плечи, – как я по тебе скучала, Элиз... И как хорошо, что ты вернулась...

– Угу... Только… после возвращения я рассчитывала на тихое семейное празднование Нового года. А попала на пир с чужаками. С каких пор мы настолько тесно общаемся с Разумовскими, что устраиваем совместные вечера?..

Элиза недоуменно обводит глазами арендованный для мероприятия зал и поочередно задерживается на гостях. Она никак не ожидала увидеть в Новогоднюю ночь столько людей – начиная с родственников-Мамиконянов, заканчивая представителями Разумовских. Которые не очень-то и жаловали своих сватов. Вообще-то.

Как же всё странно.

– Ну, это была инициатива Аристарха Станиславовича, а не наших родителей, – Ева кивком головы указывает в сторону свекра. – Он очень настаивал. Сначала мама с папой отнекивались, а позже с огромным трудом согласились прийти и позвать родных.

– Ещё бы они сразу согласились! Их существование столько лет демонстративно игнорировали, а теперь кое-кому приспичило наладить контакт с генофондом снохи – и это весьма подозрительно, – прерывается тяжелым вздохом пламенная речь. – Боже, а я так мечтала отсидеться дома, пожевать мандарины в своей комнате, – Элиза покосилась на улыбающуюся какому-то персонажу племянницу. – Бывшей комнате, так подозреваю. Хорошо, хоть дети счастливы в компании аниматоров...

До боя курантов оставалось около двух часов. Шум и веселье отвлекали от непрошенных мыслей. Девушку терроризировали расспросами о жизни в Европе, не оставляя шансов на вожделенное уединение. Но в какой-то момент она всё же сумела оторваться от всех и обосноваться подальше. У самого дальнего от столов окна было относительно безлюдно, потому что елка стояла в противоположном углу, и именно там резвились дети и бдели за ними взрослые.

– Удивительно, что ты не участвуешь в общем веселье. Я думала, это у вас в крови...

Элиза медленно оборачивается и удостаивается холодной полуулыбки Анастасии Ильиничны. Бабушки Разумовских. Наверное, впервые девушку всё же одолевает сожаление, что они с сестрой умудрились когда-то выйти за родных братьев. Участь встречаться с неприятными недородственниками неминуема даже после расставания с мужем. Эта мадам терпеть не могла её и в качестве жены старшего внука, считая недостойной Ромы. А сейчас, когда она стала бывшей женой, и вовсе отпала надобность любезничать.

– «У нас», как понимаю, это – у дикарей, спустившихся с гор?

– Всё так же дерзишь, – презрительно сужает почти прозрачные глаза.

В ответ Элиза подчеркнуто медленно проходится по женщине пристальным взглядом. Восхищенным, черт возьми. Ей лет семьдесят пять, но сохранилась – просто шикарно. И совершенно не дашь этот возраст.

– Вы, получается-таки, убили Белоснежку, мадам? По старинке – яблочком? Или просто плюнули в нее, прикончив концентрацией яда в слюне?

– Что? – непонимающе вытягивается ухоженное лицо.

– Прекрасно, говорю, выглядите! – губы девушки за долю секунды складываются в неискреннюю улыбку и так же резко возвращаются в исходное положение. – Но не настолько, чтобы у меня появилось реальное желание общаться с Вами.

Вероятнее всего, разговор на этом окончился бы. И они разошлись бы без существенных потерь, поупражнявшись в словесной баталии. Но именно в данный момент внимание обеих привлекла входящая в помещение пара.

Рома с Леной.

Круэлла – а именно так Анастасию Ильиничну когда-то окрестила Элиза – тут же язвительно выдает, кривя свой миниатюрный рот:

– Похоже, это действительно стало традицией – Рома приводит очередную невесту именно в Новый год.

Долбаное дежавю. Ее он тоже привел в Новогодний вечер. Четыре года назад породистая стерва с аналогичным упоением бросала ей в лицо эту фразу, намекая, что у внука к ней скоротечное влечение – мол, ты не первая и явно не последняя… И ведь права, получается.

– Звучит немного абсурдно, учитывая, что мы до сих пор официально женаты, – издевательски парирует девушка, испытывая наслаждение от замешательства собеседницы.

Как-то так совпадает, что ведущие объявляют конкурс танцев, и начинается вакханалия с цветомузыкой и орущими детьми. Мало-мальски свободная часть зала моментально оккупируется, и ретироваться становится невозможным – все пути и выходы забиты. Элиза и Анастасия Ильинична вынужденно остаются на месте, наблюдая за хаосом. Лишь спустя минут пять появляется лазейка. И только девушка собирается проскочить через нее, как перед ней материализуются Разумовский и его помощница.

– Добрый вечер, – ровно произносит Рома, неожиданно оказавшись лицом к лицу с ней, и она тут же замирает, словно загнанный в ловушку зверек.

Да уж, встречу с ним спустя три года Элиза представляла себе не так. И пару дней назад, заметив его на корпоративе компании Алекса, тоже впала в ступор от неожиданности, а позже была рада, что они так и не пересеклись. Собственно, на идентичный сценарий рассчитывала и сегодня. Пусть толпа и была в разы меньше, но ведь обоюдными стараниями можно было избежать обмена никчемными любезностями…

Она кожей чувствовала, что часть присутствующих сейчас устремила взгляды в их сторону, чтобы запечатлеть момент – столкновение бывших. Для всех их разрыв так и остался загадкой. И сейчас люди жаждали зрелищ. Хлеба и зрелищ – как обычно. Но хлеба-то уже успели вкусить за праздничными столами.

– Доброй ночи, – девушка медленно возвращается назад в секундой ранее покинутое убежище у окна. – С Наступающим.

– Взаимно.

И… всё.

Дальше – светский нейтралитет. Парочка общается с достопочтенной бабушкой, а Элиза, сложив руки на груди, демонстративно смотрит на танцующих детей. Не заметить вороватые взоры родных на себе невозможно. И они вполне обоснованны, она ведь так и не сдвинулась с места, стоя рядом с Разумовскими и Леной. И при этом мысленно отсчитывала минуты, ощущая себя как на минном поле. Продержаться хотя бы три. Потому что уйти сразу – подлить масла в огонь и показать, что реально сторонится Ромы.

Но ведь… это не так, правда?..

И сейчас девушка выглядит вполне спокойной и наслаждающейся праздником. Надеясь, что выбранная линия поведения способна успокоить всех рьяно переживающих за неё. Никто из них не виноват в том, что обстоятельства сталкивают и будут сталкивать её с бывшим мужем. Как взрослые люди они обязаны принимать это достойно...

Но спустя еще несколько часов собственные постулаты уже не казались Элизе такими убедительными.

Она с раздражением осознала, что её попросту жалеют! Ведь Рома пришел не один, и по сценарию в головах присутствующих девушка должна как минимум чувствовать неловкость, а в идеале – страдать от такого расклада.

Добил её любимый зять Руслан, подсевшей к ней после боя курантов: – Как жизнь? – Если бы мне не задавали тупых вопрос, сказала бы – прекрасно. – Ладно, не злись. Ты же понимаешь… – Не понимаю, – перебивает его Элиза. – Что мне сделать, чтобы вы реально отстали и поверили, что всё нормально? – Расслабиться и не так старательно делать вид, что тебе всё равно. – Руслан, иди нахрен. – О чем я и говорю. Пойдем, потанцуем, – он тянет девушку за собой, цепко держа за запястье, и нахально улыбается, ловя её злой взгляд. – А тебе идет эта стрижка.

Она в ответ испепеляет его глазами и плавно двигается под романтическую мелодию. Кажется, ведущий решил, что настало время развлекать взрослую часть гостей, потому что уже пару раз включали подобные композиции.

– Меняемся партнерами!

Громогласно провозгласив это, Руслан резко крутанул её, и уже в следующее мгновение Элиза оказалась в объятиях… Ромы. Еще несколько секунд девушка в недоумении следила за тем, как тот уводит опешившую Лену в сторону. Подальше. И только в этот момент четко осознала всю коварность замысла зятя.

Вот же чёрт хитрозадый…

– Рад тебя видеть. Ты вернулась насовсем или приехала погостить?.. – нарушает молчание мужчина, плавно ведя её в танце.

И реальность обрушивается на неё как-то уж совсем внезапно. Господи… он так близко… Всё то, что так методично подавлялось ею, вырывается наружу. Волнение. Трепет. И страх. Обязательно – страх выдать себя. Несвойственно учащается пульс. Появляется легкая дрожь в коленях. Колючий спазм в горле. Она заторможенно поднимает голову и наконец-то встречается с ним глазами. По-настоящему. И остро чувствует. Всё чувствует. И его горячую правую ладонь на своей пояснице, и левую – которой держит её холодную руку в воздухе. И нотки парфюма вокруг, и выдержанный взгляд на себе.

– Насовсем, – голос предаёт и слово вылетает с хрипотцой.

Элиза злится из-за проявления такой слабости. Мгновенно разрывает зрительный контакт. Поджимает губы и сосредоточенно молчит, глядя куда-то за плечо Разумовского.

– Нам будет сложно под повышенным вниманием родных, – констатирует она спустя какое-то время деловым тоном, замечая переглядывания матери с сестрой. – Особенно после того, как все узнают, что мы теперь работаем под одной крышей.

– Вот как? Ты устроилась в «Атлант Групп»?

– Формально еще нет. И на корпоративе меня не должно было быть. Алекс узнал, что я прилетела днем, и настоял на моем присутствии. Почти с корабля на бал, а там – столько знакомых лиц... Удивительное совпадение, правда?

– Да, – она боковым зрением улавливает его небрежный кивок. – Откуда ты знаешь Дашкова?

– Познакомились год назад.

– Во Франции? На показах мод? – её задевает, что вопрос насквозь пропитан скептицизмом, а снисхождение Ромы раздражает, как и прежде. – И он предложил тебе работу?

Песня постепенно стихала, подходя к завершению.

– В Лионе, – Элиза отводит голову немного назад, чтобы посмотреть ему в глаза с вызовом. – Но не на показе. На одном из мероприятий, где он был гостем, а я оказывала эскорт-услуги… И он предложил мне… да… работу.

Свет в зале резко включается одновременно с тем, как замирает Разумовский, впиваясь в неё недоверчивым взором. Девушка в ответ одаривает его холодной улыбкой, транслируя: всё так и было, не сомневайся. После чего покидает партнера, оставив между ними повисшее напряжение, а через считанные минуты и вовсе исчезает с праздничного вечера, ни с кем не попрощавшись.

Дорогие читатели, я очень благодарна вам за такой прием! Ваша поддержка самое ценное во всей этой суете. Спасибо за лайки, комментарии, награды, сообщения в соцсетях! Вы просто лучшие! Всех обнимаю!

Глава 3

«Ей будет больно, но ее выручит гордость». Симона де Бовуар «Прелестные картинки»

Около двух месяцев спустя...

Элиза методично постукивала карандашом по поверхности стола, вчитываясь в пакет документов.

Что-то явно было не так.

Интуиция подсказывала, что есть необходимость перепроверить достоверность предоставленной информации.

Внимание привлекли голоса в коридоре, и через пару мгновений дверь распахнулась, впуская несколько человек, цепочку которых замыкал Алекс. Мужчина с лучезарной улыбкой приблизился к ней:

– Каждый раз зависаю на тебе такой – сосредоточенной и серьезной, но при этом настолько безбожно красивой, что я просто торчу от этого зрелища...

– Лёш, – укоризненно цокает девушка, качая головой, – давай прекращай уже, не хочу лишних разговоров о нас.

Из-за продолжающегося в здании ремонта, в том числе и в кабинете Дашкова, они уже почти два месяца были вынуждены ютиться в одном помещении, хотя были разномастными игроками – штатные сотрудники и руководство. В этой массе косые заинтересованные взгляды в их сторону закономерны. И неприятны, чего уж.

– Это неизбежно, увы. Хотя, увы – только для тебя, а я только рад, что наш с тобой bad romance будет на слуху, – нагло подмигивает, прекрасно понимая, что за ними наблюдают.

– Ой, да иди ты...

– Разобралась? – довольный результатом своих поддразниваний, резко меняет тему и склоняется ниже, бросая мимолетный взор на разложенные бумаги. – Чего такая хмурая?..

– Да так... в процессе. Кстати, Дашков, когда ты уже объяснишь мне, что здесь происходит на самом деле? Может, хватит соскакивать с темы? Что за треш – собрать под одной крышей две дочерние компании и материнскую? А учредительные документы? Ты как юрист одобряешь такой вид реорганизации, изложенный в них?

– Радость моя, не лезь так глубоко…

– Меня не покидает ощущение, что всех ждет странная заварушка во главе с Коршуновым. Зажравшийся богач захотел устроить игры «масонов-строителей», – эмоционирует Элиза, заводясь с полуоборота, словно не слыша собеседника, – собрать три компании на одной территории якобы под эгидой слияния, но при этом создать предпосылки междоусобной войны…

– Здоровая конкуренция – двигатель прогресса в любой коммерческой организации. Да и междоусобные войны остались на Руси…

– Ты лукавишь, Лёш! Мы уже два месяца работаем в нездоровой обстановке... Здоровой конкуренции в «дочках» не бывает. Её априори не должно быть!

– Элиза, послушай, – всегда добродушный и позитивный Дашков вдруг жестко одергивает её, понизив голос до вибрирующего шепота, – не копайся в этом дерьме. В конце концов, ты рядовой сотрудник, в задачи которого не входит обсуждение действий высшего руководства. И даже если намечается, как ты выразилась, игра масонов-строителей, тебе платят очень хорошие деньги, за которые можно позволить себе расслабиться и насладиться этой чертовой игрой! Ты меня поняла?..

Девушка опешила. Впервые за год знакомства с мужчиной она видела его таким… циничным, почти грубым. Несколько секунд Элиза молча смотрела ему в глаза, а потом ровно выдала:

– Ясно.

– Элиза…

– На обед идете? – рядом возник один из коллег, натягивающий пальто.

Дашков кивнул и выпрямился. Направился к шкафу у стены, откуда выудил верхнюю одежду обоих. Девушка приняла свои вещи и быстро оделась, отказавшись от помощи. Схватила со стола телефон и вышла из помещения, цокая каблуками по коридору. Алекс догнал её уже на улице, осторожно взяв за локоть и отводя в сторону от главного входа.

– Ну, что такое? Ты же не из каких-то обидчивых баб…

– Как верно подмечено, – Элиза хмыкнула, высвобождаясь. – Я из тех баб, которым не нравится, когда их преднамеренно вводят в заблуждение, а потом еще и дают команду «Фу!», чтобы не копались в сути.

Мужчина бросает на нее долгий осуждающий взгляд, мол, я совершенно не то имел в виду. А потом тяжело вздыхает.

– Пойдем обедать.

– Спасибо, сыта. Лучше прогуляюсь.

– Как хочешь, – отмахивается раздраженно и действительно быстрым шагом удаляется всё дальше.

Какое-то время Элиза задумчивым взором сверлит его спину, задаваясь вопросом, правильно ли она все-таки поступила, согласившись поработать в этом новостроящемся холдинге. Словно повторение сценария. Правда, в прошлый раз она всего лишь проходила практику в строительной фирме, а сейчас уже официально трудоустроена… в гигантском котле.

И стоило только вспомнить о событиях пятилетней давности, в которых фигурировал бывший муж, великодушно принявший её тогда в свою организацию после многочисленных отказов из профильных мест, как из подъехавшей машины вышел Рома собственной персоной. А потом обошел седан и открыл дверь, протянув ладонь, и её тут же приняла аккуратная женская ручка. Принадлежавшая его помощнице.

Лена буквально повисла на нем, рассмеявшись тому, как поскользнулась у тротуара, едва сделав первый шаг. А Разумовский стал держать её еще крепче, являясь надежной опорой. Да, он такой… всегда был таким. Галантным, интеллигентным, надежным.

Элиза никак не могла заставить себя отвернуться. Продолжала стоять и наблюдать за приближающейся парочкой. Даже осознавая, насколько это бесцеремонно и неправильно. А с точки зрения гордости – вообще неприемлемо. Наверное.

Когда они поравнялись с ней, мужчина сдержанно кивнул. Она отзеркалила его движение. А вот с Леночкой произошел обмен далеко не любезными взглядами. Очнулась девушка, только когда услышала визг тормозов где-то неподалеку. И поняла, что до сих пор смотрит на опустевший вестибюль за стеклянными дверьми.

Резко развернулась и спешно бросилась прочь.

Перед глазами так и стояла картинка: рука Ромы, аккуратно придерживающая Лену за талию…

Понадобилось полчаса интенсивной ходьбы на холоде, покрасневшего носа и сбившегося дыхания, чтобы она призналась себе: всё хуже, чем ей казалось, и выдержать ежедневные встречи с Разумовским будет для неё очень сложной задачей.

И руки… Эти до боли родные руки на чужом теле.

На расстоянии в тысячи километров было легче отбиваться от закономерных мыслей о его личной жизни.

А теперь…

Элиза так же стремительно направилась к зданию, изрядно замерзнув и строго наставляя себя на путь истинный. Не думать. Не вспоминать. Не поддаваться эмоциям. Она выросла, преодолела импульсивность и перешагнула через прошлое.

Перед тем как войти, девушка подняла голову, вперившись в хмурое небо. Выдохнула. И четко осознала: ничего хорошего её здесь не ждёт…

Глава 4

«Ещё вчера всё было хорошо, а сегодня я чувствую, что гибну. Сколько раз человек может погибать и всё же оставаться в живых?». Рэй Брэдбери «451° по Фаренгейту»

Надо отдать должное руководству – они стремились поддерживать модную тенденцию поощрения сотрудников, мотивировать и повышать эффективность за счет комфортных условий труда. С этой целью на территории находился отдельный комплекс, включающий тренажерный зал, бассейн и кафетерий. Который во время ланча был забит до отказа, но и в течение дня не пустовал – туда прибегали на поздний завтрак, пропущенный обед и даже на ужин. Ну, а всеми остальными благами позволялось свободно пользоваться вне работы. Просто бери – не хочу.

Пусть к этому самому руководству и относилась скептически, Элизе все же импонировала идея, заимствованная у западных и европейских фирм. Грубо говоря, не отходя от кассы можно было трудиться, поддерживать здоровье и питаться. Такая продуманность упрощала существование.

– Давай сходим куда-нибудь завтра вечером? – Алекс медленно пережевывает кусочек стейка и в упор смотрит на девушку, уминающую рис с курицей. – Мы так и не отметили ни твое трудоустройство, ни первую зарплату.

– Смысл? Во-первых, мы и так постоянно контактируем...

– Зайка, ну разве это называется «контактируем»? – перебивает, улыбнувшись.

– ...во-вторых, завтра у моего зятя день рождения, я в числе почетных гостей, – продолжает она как ни в чем не бывало.

– О, понял. Так уж и быть, составлю тебе компанию. Не благодари.

Девушка прыснула, глядя на псевдострадальца с обаятельной хитрой миной.

– Я туда иду с удовольствием, а не вынужденно. Если что.

– Тем более возьми меня с собой – хочу побывать на колоритной национальной вечеринке. Давно у меня не было таких перфомансов.

– Мой зять – русский. Так что, его «колоритная национальная вечеринка» не станет для тебя чем-то новеньким.

– Черт, – наигранно обиженно. – Все равно пойду с тобой.

– Дашков, тебе заняться нечем? – Элиза откладывает приборы и подается немного вперед, устроив локти на столе. – Зачем тебе бессмысленное знакомство с моей семьей? Они не богачи, не политики или бизнесмены, не значимые в какой-то области фигуры. Не твой круг общения. Простоваты для тебя.

– О-оу, полегче, не кусайся.

– Лёш...

– Или ты стесняешься их?

– В отличие от тебя я не страдаю комплексами по поводу происхождения.

– Эй, я ж сказал, не кусайся! – Алекс беззлобно фыркнул и вновь улыбнулся. – Решено. Завтра топаем свататься.

– Да иди ты...

Девушка смеется, привычно заканчивая разговор с ним на такой ноте. Не поддаться очарованию этого мужчины невозможно. Он пусть и не делает ничего уникального, но умеет расположить к себе, уговорить, заболтать. Очень нужный природный дар. И один из исключительных случаев, когда ей легко в общении с противоположным полом.

Несколько минут они поглощают пищу в молчании.

В какой-то момент Дашков поднимает голову и напрягается. Не так... чтобы очень, но достаточно, чтобы в Элизе проснулось любопытство. Она оборачивается и натыкается взглядом на Рому в компании бессменной помощницы. Те сосредоточенно выбирают обед. Видеть их здесь непривычно. За полтора месяца посещения кафетерия девушка ни разу с ними не сталкивалась. И это вдруг выбило ее из колеи.

Как и когда-то на улице, на нее нападает ступор. Сознание заторможенно фиксирует, как Лена улыбается мужчине, что-то обсуждая. Слишком близко... она слишком близко к нему.

К счастью, на этот раз получилось отвернуться раньше, чем ее заметят.

– Ты что-то с ним не поделил? – нарочито небрежно интересуется, вернувшись в исходное положение. – Не впервой наблюдать твою неприязнь к нему.

Аппетит пропал. Потянувшись за салфеткой, Элиза обмакнула губы и отложила ее в тарелку рядом с недоеденной порцией.

– Изжога, – невпопад брякнул мужчина, удивляя.

– Что?

– Он вызывает изжогу. Не перевариваю такой тип людей. Безупречных с виду...

Алекс недобро прищурился, оборвав себя на полуслове. Когда девушка поняла, что продолжения не последует, да и собеседник уже закончил трапезу, отодвинула посуду и встала, скрывая за суетой действий истинные эмоции. Лёша не знал, кем они с Ромой друг другу приходились в прошлом, а сама она предпочитала не распространяться. Да и какое ей дело, как один мужик относится к другому?..

Они вышли и пересекли несколько сотен метров по направлению к основному зданию. В вестибюле которого столкнулись с Коршуновым. Дашков пожал ему руку, а девушка лишь кивнула и любезно улыбнулась. Пока мужчины разговаривали, она подсознательно отошла на пару шагов, стремясь быть подальше от липкого взгляда Федора Алексеевича. Это ничем невозможно объяснить, но Элиза нутром чуяла исходящую от этого человека мрачную вязь. Казалось, его общество давит, затягивает, словно болото.

– Элиза, неземная красота наша, как тебе работается здесь? – вдруг обращается к ней непосредственный объект раздумий.

– Спасибо, не жалуюсь.

– Она перспективная сотрудница с большим потенциалом, – Алекс говорит искренне и без подтекстов. Это, безусловно, было бы приятно, не будь они в обществе напрягающего её Коршунова. – Ответственная и внимательная.

– Очень похвально, – протягивает его собеседник, весьма двусмысленно пройдясь по ней заинтересованным взором. – Как удивительно сложилось, что ты оказалась в конкурирующей фирме, правда? Жизнь непредсказуема.

Элиза промолчала. Он явно и не ждал ответа. Одарил хищным оскалом. Непозволительно открыто продолжая раздевать её глазами. А потом внезапно попрощался, оставляя их с Лёшей вдвоем. И сразу ей прилетел закономерный вопрос:

– Конкурирующая фирма?

– Это… старая история. Давай потом? Мне сейчас нужно еще раз пройтись по документам для твоего доклада.

Он не стал возражать и галантно пропустил её в кабинку лифта первой. Но однозначно запомнил, что ему теперь должны эту самую историю.