Текст книги "Лекарство от боли (СИ)"

Автор книги: Дайре Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)

Про свои границы Искарис не думал, скорее отметил, что так будет намного удобнее. И информативнее. К тому же, верховная жрица никогда не позволит себе нарушить основное правило храма и рассказать кому-то за его пределами об услышанном.

– Спасибо… что помогаете.

Девушка заговорила с трудом. Она явно устала. Пик нервного напряжения схлынул. Теперь организму требовался отдых, но адреналин вряд ли вернулся в норму, чтобы она смогла заснуть.

– Вы находитесь под моей ответственностью, учитывая обстоятельства вашего здесь появления. Я не мог поступить иначе.

Ответственность – первое, чему учат киорийцев. У каждого поступка есть последствия. Нужно понимать, какими они будут. Как с ними справиться. И не принесут ли они больше вреда, чем пользы. Когда он забрал умирающую женщину, думал только о том, что она останется жива. Но никак не о том, каково ей будет оказаться вне привычной среды обитания среди посторонних людей.

– Мне жаль, что мое решение доставило вам столько неудобств. Нам пришлось срочно возвращаться на Киорис. Операция заняла достаточно длительное время, и, когда она завершилась, возвращаться назад оказалось бы слишком долго.

– У вас хорошо получается, коммандер, – дала о себе знать жрица. – Вы ее успокаиваете. Продолжайте говорить. И постарайтесь сократить дистанцию. Вам нужно убедить ее доверять вам. Прикосновение станет лучшим показателем.

– А я… смогу вернуться домой? Как-нибудь потом, – теперь на лице девушки отразилась надежда. И страх. Она стиснула руки в кулаки, стараясь сдержать естественную реакцию и скрыть от него, как важен ей ответ.

– Мы редко посещаем закрытые сектора, – начал Искарис.

– Коммандер…

– Но в вашей галактике мы наткнулись на разведывательный корпус этросов, – ровно продолжил принц, игнорируя взволнованный тон жрицы. Раз уж она сказала, что ему нужно говорить, он будет говорить. А женщина слушать. – У Киориса и Этры военный конфликт. Возможно, они искали место для построения новой базы. Поэтому позже, когда все данные будут изучены на Киорисе, обратно, с высокой вероятностью, будет отправлен исследовательский корпус. И с ним вы сможете вернуться домой.

Она выдохнула. И обмякла, будто у нее отобрали опору. Лицо искривилось. В глазах снова появились слезы, но гостья стерла их ладонью.

– Узнайте, кто ждет ее дома. Интерес к собеседнику располагает его к вам. Задавайте вопросы. Но только не настаивайте на ответах.

– У вас дома… остались родные? – спрашивать оказалось сложнее. Все же он не привык интересоваться чужой жизнью. Обычно киорийцы сами рассказывают о себе, если хотят чем-то поделиться. Но жрице лучше знать.

– Да… мама и папа. Брат. Его жена и племянник. Они подумают, что я погибла.

– Мне жаль, что им…

– Нет, – она вдруг покачала головой. – Они расстроятся, конечно, но… Мы не были сильно близки. Особенно последнее время. Маме будет плохо. А остальные… Наверное, им станет легче.

Лицо ее стало задумчивым и печальным. Подобные отношения наверняка имели под собой серьезные причины, но допытываться до них сейчас…

– Спросите о друзьях. Человек не может существовать в социуме в полном одиночестве. Если только у него нет психических отклонений, а анализы показывают, что их нет.

– А кроме родственников. Есть кто-то еще? Друг?

Искарис понимал, почему жрица дает пояснения. Кому-то из пробужденных, тому же гиатросу, понадобилось бы куда меньше вмешательства и руководства. Но он слишком мало понимал в эмоциональных связях. Хотя и привык считать Байона своим другом. Довольно близким.

– Подруга. Ольга. Она… она будет меня искать. Наверняка.

– Замечательно, – он даже по голосу понял, что жрица улыбается. – Крепкая привязанность и преданность – хорошая основа. Ей есть, к чему возвращаться.

– Значит, вас будут ждать. И вы вернетесь.

Галактику в любом случае придется исследовать. На обратном пути они захватили часть обломков разрушенных кораблей этросов, к тому же сняли данные излучения и прочего, но информации оказалось мало. Полезно будет узнать о планетах больше, тем более о населенной. В своей жестокости этросы наверняка захотят ее захватить, если обнаружат что-то полезное. Возможно, столкновение немного их отпугнет. Или затормозит исследование. Но не остановит… Этра никогда не останавливается.

– Почему я вам верю? – снова контакт глаза в глаза. – Все, что вы говорите, я не могу проверить. Только надеяться, что вам не за чем врать. И другим тоже. Мне здесь не вредили. Даже спасли, если вам верить, но… Мне все равно страшно. Раньше казалось, что все вокруг – сон. И скоро он кончится. Теперь… уже нет. Но я совершенно не знаю, что мне делать дальше. До того, как вернусь домой. Что со мной будет?

Ее мысли и слова перескакивали с одного на другое, выдавая волнение, а голос дрожал. Остаточный стресс не давал сосредоточиться на чем-то одном и путал сознание. Кажется, для ликосов после сложных тренировок использовали специальные тяжелые одеяла. Они притупляли реакцию нервной системы. Позволяли животным успокоиться.

– Сейчас вам нужно выйти отсюда…

– Коммандер, вы торопитесь…

– За дверью находится Клео. Она ждет вас, чтобы помочь отойти ко сну. Если вы готовы, можете только сказать.

– А если я не хочу ее видеть? – неожиданно резко спросила гостья. И замолчала, прикусив губу. Нахмурилась. – Я… Она хорошая. Правда. Но… я… можно мне побыть одной?

– Ей пока рано…

– Вы сможете встать самостоятельно?

В глазах отразилось удивление. А затем смятение. Она осмотрела себя и комнату вокруг, будто впервые увидела. Осторожно расцепила пальцы. Ухватилась одной рукой за край раковины, второй уперлась в крышку унитаза и очень медленно поднялась. Искарис плавно перетек в вертикальное положение следом. Девушка попыталась сделать шаг, но слишком рано отпустила опору. А от долгого сидения ноги у нее затекли. Не говоря уже об общей слабости после напряжения.

Она полетела навстречу полу, нелепо взмахнув руками и пытаясь удержать равновесие. Очень неуклюже на его взгляд. И наверняка бы сильно ударилась, если бы его реакция не оказалась куда лучше. Два плавных шага, и он легко поймал девушку, обхватив рукой под грудью. Помог выровняться, стараясь прикасаться как можно меньше. Она и так замерла, сжалась, снова напряглась, а пульс участился. Страх. Доверия от прикосновения не выйдет. Скорее его можно добиться дистанцией.

И он отступил на шаг, аккуратно убирая руки.

– Видите, вам нужна помощь. А женщина не вызовет у вас такой реакции. К тому же Клео обладает медицинскими знаниями, она умеет заботиться о пациентах. Поможет принять вам душ и лечь в постель.

Она отступила еще на шаг, покачнулась, но устояла. И страх немного утих. Тело расслабилось. Хотя ее еще потряхивало от пережитого.

– Вы правы. Я, наверное, доставила вам много проблем.

Проблема – это гибель Талии. Последствия для планеты и для него лично будут… сложными. А нервный срыв женщины, едва пережившей крушение военного катера… Осложнение. Не более.

– Нет. Не доставили. Но вам нужно вернуться в каюту и отдохнуть. Поспать. А утром решить, что делать дальше.

Он направился к двери, чтобы разблокировать вход, но его догнал неожиданный вопрос:

– Вы еще… мы еще увидимся?

Искарис обернулся. Гостья ждала ответа. И он был важен. Пусть не так, как возвращение домой, но достаточно.

– Когда у меня появится свободное время, я могу отправить вызов в вашу каюту. И показать линкор. Возможно, так вам будет проще поверить в то, что он настоящий.

Зачем он предложил? Вряд ли она вообще захочет покидать каюту после происшедшего.

– Я… я согласна. А как… как вас зовут?

Принц моргнул, вспоминая, что так и не назвал своего имени. И даже не спросил у гиатроса имени его пациентки. Посчитал ненужным. Лишней информацией. Но теперь почему-то стало странно. Словно он должен был что-то сделать и не сделал.

– Ис… Икар. Вы можете называть меня Икар.

– А я Саша. Александра… Но меня зовут Саша.

Он кивнул и все же шагнул к панели, кожей ощущая странную тишину в трансляторе. Иерия Элпис все слышала. И молчала. Не комментировала, не давала советы, но за ее безмолвием слышалось нечто большее. Когда он стал столь внимателен к чужой недосказанности?

Дверь распахнулась бесшумно. Клео сразу же вскочила с кресла, в котором ожидала их появления и бросила быстрый обеспокоенный взгляд на пациентку. Коммандер остановился и обернулся, наблюдая как женщина… Саша… Александра осторожно подходит ближе, а потом покидает очистительный блок. Появилось какое-то абсурдное, острое желание удержать ее. Остановить. Но он только спрятал руку за спину.

– Оставлю вас вдвоем. Надеюсь, оставшаяся половина ночи пройдет спокойно. Если что-то случится, вызывайте меня.

Последние слова он адресовал Клео, в глазах которой мелькнуло яркое удивление.

– Непременно, коммандер, – пробормотала она и шагнула к подопечной.

А он поспешил удалиться. Короткий треск в трансляторе сообщил, что жрица отключилась, даже не попрощавшись. Но вежливость, в отличие от собственных реакций, волновала его крайне мало…

…Гиатрос Лезариус откинулся в кресле и промокнул лоб салфеткой. Кризис миновал. Клео окажет помощь гостье и проследит, чтобы ее браслет всегда был заряжен успокоительным. До Киориса они дотянут, а там он с превеликим удовольствием сдаст девушку храму, а рапорт – исследовательскому корпусу, и отправится на заслуженный отдых. Навестит сына. Внуков…

На экране вместо изображения каюты пациентки возникло утонченное лицо верховной жрицы. Сегодня она выглядела непривычно домашней. С простой косой, перекинутой через плечо. Без украшений и традиционного бордового одеяния. Простая ночная туника бледно-лилового цвета подчеркивала светлую кожу и серые глаза.

– Что скажете, иерия?

– Мне сложно судить по короткому разговору, но…

Элпис выглядела задумчивой, погруженной в себя, и явно не спешила делиться мыслями.

– Я склоняюсь к тому, что вы правы, гиатрос. Эта женщина определенно влияет на принца. Неизвестно, как именно и почему… Все же случаи пробуждения киорийцев от женщин других рас еще не встречались. За ней нужно наблюдать. Но и за ним тоже. Если коммандер Искарис пробудится…

У него появится еще одна головная боль, которую придется как-то сдерживать до возвращения на Киорис.

– Знаете, иерия… У меня буквально только что появилось еще несколько аргументов для того, чтобы просить императрицу вмешаться в наш спор.

Она улыбнулась. И стали заметны морщинки в уголках глаз и рта, напоминающие о возрасте. И о том, сколько лет они уже ведут этот разговор…

– Давайте дождемся вашего возвращения. Я сообщу новости императрице и подберу жрицу для работы с гостьей. Спокойно вам ночи, гиатрос.

– И вам, иерия…

Экран погас, а Лезариус подумал о том, что его ждут два самых длинных дня за все путешествие…

Глава 7

Киорис

Вагон экспресса плавно качнулся на повороте, оставляя в стороне морской берег и направляясь вглубь материка. Справа, на горизонте, проступили очертания Алпасских гор. Белые пики терялись в облаках. Если смотреть только на них, кажется, что время замерло, а она так и осталась на побережье. Но когда приходит вызов от верховной жрицы, отказывать не принято.

Филис откинулась на спинку удобного кресла и оглядела салон. Вагон был полупустым. Ранним утром по делам отправляются только те, кто не может их отложить. Через проход от нее сидела охотница с ликасом на поводке. Дрессированный зверь крутил ушами и раздувал ноздри, готовый в любой момент сорваться с места. Его хозяйка встретилась взглядом с жрицей и приветливо улыбнулась, чуть склонив голову.

– Вызвали в столицу. Подкрепление для подготовки к Играм, – она потрепала светлую гриву зверя, и тот на мгновение прикрыл глаза от удовольствия.

– Вижу, для вас это не впервые, – Филис кивнула на наградные знаки, выполненные в виде переплетенных ветвей оливы и терновника. Два бронзовых и один медный.

Охотница коснулась знаков, и в глубине ее светлых глаз мелькнула тень прошлого. На лице явственнее проступили ранние морщины, все охотники стареют до срока, как и военные. Ликос, ощутив настроение хозяйки, клацнул зубами и вздыбил шерсть, но рычать не стал. Опытный, матерый зверь не угрожает без повода.

– Пятые Игры на моем веку, надеюсь, пройдут спокойно.

Филис только улыбнулась и отвела взгляд, возвращаясь к пейзажу за окном. Белые пики стали чуть ближе, уже можно различить Близнецов и их Старшую Сестру. Экспресс продолжал плавно поворачивать, устремляясь навстречу солнцу. Информационное табло, встроенное в спинку предыдущего кресла, сообщало, что следующая станция будет уже через пятнадцать минут. В столицу они прибудут незадолго до полудня…

Надеждам спутницы не суждено сбыться, но секреты правящей семьи не выдают. Императрица сама объявит о трагедии. И скорее всего, именно на Играх, посвятив их памяти погибшей принцессы. Прекрасный способ попрощаться, учитывая, что даже прах Талии не будет доставлен на родину.

– Как думаете, на Играх нас ждет заявление от правящей семьи? – мужской голос донесся сзади и заставил жрицу прислушаться. – Давно говорят, что императрица сложит с себя полномочия и передаст их дочери.

– Такое событие вероятно, – холодно ответил второй мужчина. Непробужденный. Так говорят только они. – Анализ последних выступлений маеджи Софронии в Совете Безопасности показывает, что она придерживается прежнего курса, но уже не столь настойчива в своей позиции, как ранее.

– Тогда нас ждут перемены…

– Принцесса Талия менее дипломатична, чем императрица. Обострение конфликта с Этрой почти стопроцентно.

– Главное, чтобы другие это обострение поддержали… А то останемся мы с ними один на один. А война уже дорого нам обошлась…

– Анализ настроений планет, входящих в Совет Безопасности показывает, что…

– Вы тоже думаете, что война будет? – тихо спросила охотница, заставляя отвлечься от чужого диалога.

Филис обернулась к ней.

– К сожалению, опыт показывает, что дипломатия не может решить все конфликты. Но обострение всегда нежелательно.

– И я так думаю… – женщина кивнула собственным мыслям. – У меня два сына, один в охотниках, сейчас на побережье. А второй пошел в отца – военный. Тот первый конфликт он еще не застал, а если начнется сейчас…

Она покачала головой, продолжая поглаживать зверя. Тот также посмотрел на жрицу умными голубыми глазами. Показалось, что с укором. Будто чуял, что она знает, куда больше, чем может сказать.

Первое военное столкновение с Этрой застало Киорис врасплох. Слишком долго они жили в относительном мире, привыкнув, что Совет Безопасности контролирует многие планеты. И когда Этра проявила агрессию, оказались не готовы. Тот конфликт оказался коротким, все же Киорис своими разработками во многом превосходил противника, что и показал очень быстро. Но этросы не умели признавать поражение. Главнокомандующему Иазону пришлось буквально прижать их в атмосфере собственной планеты, чтобы добиться капитуляции. На несколько лет Этра успокоилась, чтобы затем начать терроризировать уже другие планеты. Но не столь прямолинейно. А тихо и аккуратно. Не оставляя следов, но лишь намеки. Чтобы Совет Безопасности при всем желании не сумел призвать их к ответу.

В той войне Киорис лишился императора. Сейчас погибла принцесса. Мужчины, ведущие диалог, даже не представляли, насколько близко подобрались к истине. Перемены грядут. И обострение будет. Потому что простить такое Киорис не сможет.

На следующих станциях вагон постепенно заполнился путешественниками. Разговорами. Смехом. Жизнью. Группа девушек с жаром обсуждала, кто займет первое место в беге и дискоболе. Женщины постарше интересовались соревнованиями на колесницах. Мужчины говорили о более узких критериях, таких как точность, выносливость, длина шага и прочее. Киорийцы жили предвкушением Игр, проводившихся раз в пять лет. И их оживление невольно передавалось Филис. Она улыбалась, слушая разговоры и отвечая кивками на короткие приветствия, спеша насладиться мгновениями радости.

На подъезде к столице вагон покинула охотница, не забыв улыбнуться на прощание. Жрица снова кивнула и проводила женщину взглядом, наблюдая, как подтянутая фигура в коричневой, с болотным оттенком, форме пробирается сквозь толпу. Ликос смирно шел рядом, всем своим видом показывая, насколько он готов нести службу.

Из вагона Филис вышла на следующей остановке и сразу направилась в сторону центральной улицы. Столица просыпалась. По дороге, поблескивая на солнце, мелькали электро-мобили, рядом, отгороженные от потока транспорта энергетическим барьером, неспешно гуляли прохожие. Тень олив, высаженных вдоль дороги, позволяла чувствовать себя комфортно даже при полуденном жаре.

Жрица вдохнула суховатый, по контрасту с морским, воздух города и направилась к зданию, чей шпиль терялся на фоне Алпасских гор, находящихся теперь совсем рядом. Острые пики Близнецов с этого ракурса словно обнимали Старшую Сестру и возвышались над городом. Гордые. Неповторимые. У самого их основания располагался императорский дворец. Некоторые его ходы пересекались с пещерами внутри гор и могли спрятать жителей всей столицы, при необходимости. К счастью, необходимость давно не наступала.

Филис легко поднялась по тридцати двум ступеням, ведущим ко входу в храм. Сорвала финик с одного из деревьев, высаженных по обеим сторонам лестницы. Попробовала. Зажмурилась. В столице они были более терпкими, не столь приторно-сладкими, как на побережье. И, пожалуй, по ним она скучала. Куда больше, чем по самому городу.

В храме играла музыка. Она заполняла все пространство огромного мраморного холла, устремлялась ввысь, к самому куполу, отражалась от него, бежала вдоль стен и концентрировалась в центре зала. Музыка менялась по мере приближения к нему и удалению. И, Филис, хорошо знакомая с эффектом, застыла на границе внешнего круга. Всего их было три, выложенных разными породами гранита.

Первый для всех, кто желает слушать, второй – для ищущих исцеления, и третий – для пришедших за вдохновением. В центре зала стоял мужчина. Пробужденный. Он раскинул руки в стороны и запрокинул голову. На лице его отражалось блаженство той степени, что известна лишь творцам в момент наивысшего откровения. Ели бы мог, он бы взлетел, чтобы парить под самым куполом. Чтобы позволить музыке унести себя.

И жрица тоже позволила себе забыть на несколько секунд. Прикрыла глаза. Расслабилась. Позволила музыке пройти сквозь тело. Наполнить его энергией. Очистить мысли. Раскрыть разум. Она глубоко вздохнула и улыбнулась. Встретилась взглядом с киорийцем, выглядевшим совершенно счастливым. Он опустил руки и направился к ней. Долго находиться в центральном круге опасно. Бывали случаи, когда замечтавшихся творцов выносили на руках. А потом долго лечили гиатросы.

Мужчина прошел мимо, кивнув ей и направляясь к выходу. Говорить в холле, когда звучит музыка, невозможно. Она поглотит любые звуки. Филис кивнула в ответ и направилась налево. В проход, предназначенный для жриц. Навстречу ей никто не спешил. У младших жриц и альм сейчас занятия. Старшие либо учат, либо работают с подопечными. Их разговору с Элпис никто не помешает…

Верховная жрица встретила ее на крытой террасе, выходящей во внутренний двор храма. Она служила дополнительным переходом или местом для учебы, но сейчас пустовала. Лишь на одном из столов стояли закуски и кувшин с охлажденной мятной водой.

– Надеюсь, я не заставила тебя ждать? – Филис заняла место напротив верховной жрицы.

– Ты, как всегда, пунктуальна, сестра, – Элпис улыбнулась, но лишь одними губами. Глаза ее остались серьезны и задумчивы. – Как прошло твое путешествие?

– Экспресс шел по расписанию. Много разговоров об Играх. И о переменах, что скоро наступят…

Верховная жрица позволила себе нахмуриться, выражая недоумение.

– Многие ждут, что императрица передаст власть принцессе… Но мы знаем, что это не случится.

– Не случится, – Элпис перестала улыбаться и, как это обычно бывало, сразу же стала выглядеть на свой истинный возраст.

– Полагаю, теперь императрица должна выбрать наследника, – Филис наполнила свой бокал и сделала несколько глотков, чтобы освежиться.

– Именно поэтому я тебя и пригласила…

Пока верховная подробно излагала то, что не смогла сообщить по видео-связи, солнце поднялось в зенит и встало над самой террасой. Камень стен дарил прохладу. Жаркий воздух касался лица, доносимый легким ветерком, ласкал кожу, и отступал, не в состоянии выиграть у камня.

– Ты хочешь, чтобы я занялась этой женщиной, – сделала вывод Филис, стоило собеседнице замолчать.

– Не только ей… Капитан Байон также нуждается в присмотре. Но в первую очередь, нас интересует принц. Если подозрения гиатроса оправдаются, Искарис станет следующим наследником. И мы должны выяснить, каким он будет, до того, как императрица сделает заявление.

– Игры начнутся уже через три декады. Пробуждение у всех происходит по-разному. Тем более возраст коммандера…

– Я все понимаю, – Элпис кивнула, – поэтому в первый день Игр императрица лишь объявит о смерти принцессы. Если все окажется так, как мы думаем, в конце Игр будет объявлено о назначении принца Искариса предполагаемым наследником с выдачей соответствующих полномочий. Если же нет… Объявление состоится тогда, когда пробудится первый из принцев.

Но отсутствие наследника, так или иначе, заставит киорийцев волноваться о будущем. Не говоря уже о конфликте с Этрой.

– Я давно не появлялась в столице. Что с остальными принцами?

– Креон заканчивает обучение в университете по инженерной специальности. Иногда посещает жрицу Зеновию. Иазон-младший сейчас с исследовательским отрядом за пределами Киориса, но к началу Игр должен вернуться. На момент отлета признаков пробуждения не обнаружено. Я направлю к нему Калипсо.

– Значит, у нас три претендента…

– И все трое в одинаковом положении.

И кто первый пробудится, тот и унаследует трон. А вместе с ним и место в Совете, и станет управлять внешней политикой Киориса. Войной и миром.

– Теперь ты понимаешь, почему я пригласила именно тебя?

Элпис прямо смотрела на нее. И Филис кивнула.

– Понимаю. Но не могу сказать, что я рада…

– Радости здесь, действительно, мало…

Глава 8

Линкор «Фотис»

Киорис оказался ярче Земли. Два материка, расположенные на примерно равном удалении от экватора и полюсов, полностью покрывала зелень. Серые горные пики почти сливались с ней. А между двух кусков суши протянулась узкая тропинка островов. Словно капли краски, упавшие с кисти. Планета выглядела совсем небольшой. Вряд ли больше Луны.

– А как императрица управляет обоими материками, если находится только на одном?

Саша отвернулась от экрана с изображением планеты и взглянула на Клео, поглощающую завтрак. Та явно опасалась оставлять ее одну и больше не покидала каюту. Как ни странно, ночь прошла спокойно. Александра приняла душ и быстро заснула, а утро началось с лекции о Киорисе. Видимо ее решили занять чем-то безопасным, чтобы не спровоцировать очередной приступ паники. И, пожалуй, выбранная тактика работала.

Она подхватила со стола тарелку с чем-то, похожим на гранолу, вылила в нее полстакана жидкости, напоминающей обезжиренный йогурт, и начала жевать. Вкус оказался таким, как и ожидалось. Пресно-травянистым, но не противным. Клео наблюдала за ней с явным опасением, после чего заглянула в свою тарелку и передернула плечами.

– Императрица не управляет планетой, – медсестра решила вернуться к более безопасной теме. – Она лишь принимает решения о внешней политике. Война и мир находятся в ее руках. Поэтому правители Киориса традиционно носят венки из лавра, оливы и терновника. Конечно, не натуральные, а символические.

Лавр. Олива. Терновник. Что-то вяло зашевелилось в памяти, но Саша поспешила задать следующий вопрос. Она тоже опасалась, до чего могут дойти ее мозги, если дать им свободное время для размышлений.

– А кто тогда правит планетой?

– Киорийцы, – Клео пожала плечами, будто другого варианта в принципе не существовало. – Налоговая система Киориса полностью отлажена, также как и социальное обеспечение. Если возникают вопросы, требующие принятия решения, они выносятся на всеобщее голосование.

Сказка. Александра невольно покачала головой, не представляя, как такое вообще может существовать. Разум, привыкший к иной реальности, отказывался воспринимать мир, в котором нет власти.

– А как же нарушение законов? Тюрьмы? Полиция?

– Такое случается редко. За порядком наблюдают охотники. Вместе с ликосами они легко выследят любого нарушителя. К тому же с нарушителями работают жрицы.

– Жрицы?

– Они посвящают себя служению обществу. Помогают, если у кого-то случается горе. Работают с теми, кто оступился.

– Преступниками?

Клео нахмурилась и задумчиво прикусила ложку.

– Мы не используем такое название. Любой человек имеет право на ошибку. И каждый может ее исправить. Нужно лишь понять, что толкнуло его на подобный шаг. Причины бывают разные. Жрицы выясняют их и помогают оступившимся найти путь назад.

Теперь нахмурилась Саша, пытаясь представить задушевные беседы с убийцами или насильниками. Как разговор им поможет?

– Разве можно исправить чью-то смерть?

Теперь в глазах собеседницы отразилось полное непонимание и удивление.

– Мы не убиваем своих. То есть… Жизнь на Киорисе ценится очень высоко. Смерть – это… трагедия. Поэтому наши ученые работают над возможностями продления жизни. Мы понимаем, что вечно жить нельзя, разум и психика не рассчитаны на подобные нагрузки, но несколько дополнительных лет дают новые возможности.

– А какая у вас средняя продолжительность жизни?

– Сто десять – сто двадцать лет, – как ни в чем, ни бывало, ответила киорийка. – Военные живут меньше, постоянный стресс изматывает организм и ослабляет его. Они редко доживают даже до девяноста.

– У нас столько живут только в Японии… – выдохнула Александра и снова посмотрела на экран.

Мир, который ей предстояло посетить, казался раем. Сейчас, как никогда, сложно было поверить, что происходящее реально. Неужели так бывает? Неужели такое возможно?

– Ваш мир только развивается. Вы еще не изучили космос. К тому же, насколько мы поняли по изученным данным, в вашем обществе высок уровень агрессии, а это не добавляет лет жизни.

Агрессия… Да, ее много. Саша нахмурилась и опустила взгляд. Сунула в рот еще одну ложку завтрака. Есть. Ей нужно питаться. Пусть даже аппетит отсутствует, есть надо. Раз уж она выжила в катастрофе, где погибло столько людей…

– Коммандер… Он забрал меня из-за того, что другие погибли, да? – она подняла глаза на Клео. – Если вы так цените жизнь, он мог почувствовать себя виноватым…

Губы девушки дрогнули в улыбке, которую она тут же попыталась скрыть.

– Прости, мне не стоило… Дело в том, что коммандер Искарис не мог почувствовать себя виноватым. Он ничего не может чувствовать.

Александра моргнула. Потом нахмурилась, пытаясь вспомнить, что уже слышала на данную тему. Непробужденные. Кажется, медсестра что-то уже говорила о них…

– Почему? Какая-то врожденная травма?

– Можно сказать и так… – взгляд собеседницы затуманился, она явно о чем-то задумалась, но продолжила говорить, словно пересказывая давно известную информацию. – Мужчины-киорийцы рождаются неспособные испытывать эмоции. У них не развиты зеркальные нейроны, то есть отсутствует способность к эмпатии. Возникают проблемы с социализацией, построением связей внутри общества. Поэтому на Киорисе от рождения всем детям рассказывают об эмоциях. О негативных их проявлениях и позитивных. Подробно описывают, что можно испытать при гневе или радости. Стараются больше физически контактировать внутри семьи. В каждом доме есть свои традиции, которые тщательно поддерживаются, чтобы мальчики чувствовали себя частью целого, а не одинокими…

– И они всю жизнь ничего не чувствуют? – Саша похолодела. По спине пробежали мурашки. Вспомнился «Эквилибриум», где у всех людей эмоции блокировались насильно. Но чувствовать-то они могли! Ограничителем являлось лекарство, а здесь…

– Нет, – киорийка покачала головой. – Точный механизм так и остался не изучен, но при встрече с определенной женщиной, в теле мужчины запускается процесс пробуждения зеркальных нейронов, а также происходит гормональный скачок. В какой-то мере «пробуждение» похоже на пубертатный период. Только у непробужденных мальчиков-подростков он проходит значительно проще, поэтому… – Она глубоко вздохнула, а Александра уже начала понимать:

– Их догоняет подростковыми глупостями… С откатом. И во сколько лет происходит пробуждение?

– У всех по-разному. Кому-то везет встретить подходящую женщину еще в детстве, тогда развитие идет более или менее гармонично. Такие мужчины более гибки в общении и легче приспосабливаются к новым условиям. Но иногда пробуждение может состояться уже в зрелом возрасте. Сорок или пятьдесят. Как правило, позже оно уже не случается. Наши исследователи считают, что развитие организма в таком возрасте уже настолько замедляется, что даже при встрече с подходящей партнершей, мужчина не реагирует на нее.

В голову пришли глупые и пошлые ассоциации из курса анатомии. Какая же чушь иногда лезет в голову. И кто бы мог подумать, что она настолько испорчена?

– Ты сказала «партнерша». Женщина становится для мужчины той единственной, с которой он может быть счастлив?

– Иногда. Но иногда нет. Женщине совсем не обязательно может понравится мужчина. Она лишь подходит ему с точки зрения физиологии. На гормональном уровне. У них наверняка появятся дети, и они будут здоровы. То есть, конечно, на Киорисе редко рождаются больные дети, но в таком союзе они возьмут от обоих родителей все самое лучшее. Иногда подобные соображения являются причиной для создания семьи. Но не все женщины хотят заводить детей… Или уже имеют симпатию к другому мужчине. Или женщине…

На последней фразе Клео смутилась. Учитывая столь сильные гендерные отличия, вряд ли на Киорисе много гомосексуальных пар. Возможно, для них подобное является определенным выходом за рамки. Подобное и на Земле не во всех районах считается нормальным. А рай все же не существует…

– Значит, брак не обязателен? А если женщина испытывает чувства к непробужденному мужчине?

– Как правило, такие истории печальны. Ведь мужчина может навсегда остаться непробужденным или при пробуждении выбрать другую женщину. Поэтому и нужны жрицы. Они помогают всем участникам подобных историй разобраться в себе и своих чувствах к другим.

– А если женщина идеально подходит двум мужчинам? Что тогда?

Фантазия разыгралась на полную катушку, подкидывая, невесть откуда взявшиеся неприличные образы. Разум намекает, что пора прервать добровольное воздержание? По спине даже озноб пробежал от представления. И всякие глупости из головы выветрились. Нет уж, хватит с нее приключений. И одного замужества.