Текст книги "Лекарство от боли (СИ)"

Автор книги: Дайре Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

Становится жарко, и прохлада каменного пола уже не пугает. А жесткость не мешает. Да и кто ее заметит в такой момент? У этой ночи вкус золотых груш и аромат разлитого вина. У нее тепло прикосновений и ласк, звук наслаждения и пронзительная нежность прошлого, решившего заглянуть в настоящее…

Глава 68

…Струи воды смывают клейкий сок и ароматы. Влажные волосы рассыпаются по подушке, и Леда устраивается рядом, прикрывая еще влажную кожу покрывалом. Золотистый свет ночника играет тенями, комната наполнена теплым светом, и кажется, что весь мир где-то далеко.

– Что-то ведь еще случилось, да? Дело не только в похищении и смерти, – проницательно замечает нимфейка.

– Талия погибла. Элпис пригласила меня помочь Байону и присмотреть за девушкой-землянкой, которая похожа на принцессу.

– Ты все еще тоскуешь?

– Нет, я давно уже не влюблена. Та история осталась в прошлом, но…

Всегда есть некое «но», которое все портит. И Леда лучше других может понять ее. Они познакомились еще тогда, двадцать лет назад, когда Филис по просьбе императрицы покинула столицу и переехала на Побережье. Храм она посещала ради консультаций, и там встретилась с юной альмой, решившей проходить обучение не в родном Храме на Нимфее, а на другом материке. Насколько же просто все казалось тогда.

– Когда мы возвращались на Киорис, Байон пришел ко мне. Не знаю, зачем. Возможно, всего лишь хотел узнать, все ли в порядке. Но я не смогла его отпустить. Ту ночь мы провели вместе.

Леда кивнула. Они давно расстались, и говорить о верности здесь слишком глупо. Но отсутствие осуждения и обиды сняло еще часть груза с души.

– Тебе нравится капитан?

– Нет. Точнее, он, безусловно, привлекателен, как мужчина, но… Я не уверена в причинах, по которым не позволила ему уйти.

Когда-то именно после появления Байона все изменилось. Поэтому момент его пробуждения так ярко отпечатался в ее памяти. Она уже понимала, что закончилось, но не хотела верить. До этой детской влюбленности и его знакомства с Талией, им позволяли оставаться подругами. Ей позволяли быть рядом с принцессой и считаться ее подругой. Ведь на самом деле ее чувства были куда глубже обычной дружбы. Вот только Талии нравились лишь мужчины.

Филис рано осознала свою бисексуальность. Поняла, что не делает разницы в пристрастиях между мальчиками и девочками. Что ей одинаково интересны и мужские, и женские тела. Раньше, еще пару столетий назад, подобное порицалось. Считалось невозможным женщине любить женщину. Еще раньше за такое казнили. Затем изолировали. Потом пытались перевоспитывать. Но постепенно, под воздействием Храма и жриц, отношение к таким связям изменилось. И сейчас семьи из двух женщин уже никого не удивляли. Да, так бывает.

В детстве и в подростковые годы она много общалась с жрицами, пытаясь понять себя и свои желания. И совсем не удивилась, когда поняла, что влюблена в Талию. Все же в нее сложно не влюбиться. В какой-то мере она очень хорошо понимала Байона.

– Они были очень счастливы вместе. А я…

– Ты так и не нашла кого-то, кто затмил бы собой твою принцессу.

– Она никогда не была моей…

Правда. Для Талии существовала только их дружба. Крепкая. Лишенная многих границ и наполненная доверием и пониманием. Пожалуй, Софронии стоит даже сказать «спасибо» за то, что она вовремя вмешалась. И не позволила Филис наделать ошибок. Да, тот разговор и спустя годы казался неприятным и немного обидным, но ей уже давно не семнадцать. Правильно, что она уехала, пережила свою влюбленность вдали, встретила Леду, начала учиться в Храме, и в итоге прожила вполне счастливо два десятка лет. Чтобы снова вернуться назад и разворошить прошлое.

– Та землянка, она, действительно, внешне похожа на Талию. Но еще она напомнила мне ее такой, какой я ее знала. Немного наивной, неуверенной и отчаянно желающей сделать мир лучше. Вселенную.

Весь Киорис знал наследницу как отличного лидера, участницу Игр, пилота, военного командира, но Филис помнила ее иной. Совсем маленькой, семи лет, плачущей над сломавшейся поделкой. В десять, когда они запускали бумажного змея. В тринадцать, когда тайком таскали вино из дворцового погреба, чтобы устроить «исторический» пикник в саду. В пятнадцать, когда бегали ночью купаться голышом и чуть не утонули. Она помнила ее разной. Живой. Еще не ставшей великой, символом, за которым пойдут другие. И любила именно такой. Но все проходит…

– Саша старше, но сейчас похожа именно на ту Талию. И я думаю, она сама не понимает, на что способна. Не знает. Не верит. И даже еще не думает об этом. Я не люблю ее, нет. Скорее… Она разбудила во мне память. И ностальгию. А еще боль… Ведь Талии больше нет.

Горе – странная вещь. Порой оно сшибает с ног, мешает вздохнуть, не дает спать по ночам, а порой подбирается медленно и осторожно, незаметно подтачивает силы и разум, сворачивается внутри болезненной тоской и прорывается наружу настолько внезапно, что совершенно неясно, откуда оно взялось и почему.

Слезы катились по вискам и терялись в волосах. Леда погладила ее по руке.

– Ты не отпустила Байона, потому что он – единственный, кто мог бы понять тебя. Если бы ты решилась рассказать. Ты чувствуешь связь с ним. Из-за прошлого. О котором он вряд ли знает.

– Мне кажется, я украла его у нее… – с губ сорвался судорожный вздох.

– Это не так. Ты же понимаешь. Чувство вины иррационально. Ты не гордишься своим поступком и накручиваешь себя. Но на самом деле никто на тебя не злится. И думаю, сам Байон тоже. У него наверняка хватает своих поводов для самобичевания. И для тоски. Ты ни в чем не виновата, Лиса.

Старое прозвище вызвало улыбку. Леда его придумала. Ей казалось забавным. Леда и Лиса.

Их отношения тоже начались с дружбы. С общей учебы. С интереса к искусству и истории. Но если для Филис увлечение так и осталось теоретическим, то Леда напрямую работала с художницами, писательницами, актрисами и другими представительницами и представителями искусства. Она помогала пробуждать вдохновение, структурировать идеи, писала рецензии и рекомендации. Таких как она называли «поцелованными Солнцем». Такие жрицы несли радость. Они всех вокруг заряжали энергией. Дарили силы. И помогали найти призвание.

Для нимфейки такое призвание выглядело естественным продолжением жизни, к которой она привыкла. И, конечно, после окончания учебы и практики под приглядом старшей жрицы, она хотела вернуться на Нимфею. Филис поехала с ней. Тогда у них были планы. Казалось, что общие. Но… не вышло.

Нимфея прекрасна. Она удивительна. И по сравнению с Пафосом, намного более мирная и стабильная. Она процветает. И там помощь жриц Храма нужна на порядок меньше. Вот только именно это и заставило Филис вернуться. Ей стало скучно. Работа не приносила радости. А редкие случаи помощи военным вызывали куда больше отклика. К счастью, старшая жрица Храма, к которому они относились, оказалась достаточно проницательна и мудра, чтобы направить ее в нужное русло.

Вот только Леда не захотела возвращаться. Ее все устраивало. И сначала они договорились, что будут встречаться во время поездок. Жрицы часто путешествуют. Чем не возможность для встречи? К тому же можно писать. Видеть друг друга на мониторах. Говорить часами. Тогда разлука не пугала.

И сначала они ее и не замечали. Все казалось таким же, как и раньше. Разговоры. Радость. Подъем сил от занятия тем, что действительно близко и понятно. И какая разница, что промежутки между звонками становятся все длиннее, а мысли все реже возвращаются к подруге? Годы прошли, прежде чем при очередной встрече они поняли, что уже совсем не так близки, как хотелось бы. И что расстояние, вставшее между ними, куда больше и глубже, чем казалось раньше.

Была печаль. Но уже не та, что двадцать лет назад. И расставание вышло легким. Тихим, как вечерний прибой. Без упреков и обид. Они разошлись. И продолжали поддерживать редкую связь, приносящую улыбки и радость.

– Ты права, – выдавила Филис. – Я злюсь на себя за слабость. Но на самом деле я тоскую по Талии и попыталась вернуть хоть что-то, связанное с ней. Пусть даже таким образом. Спасибо.

Она повернула голову и заглянула в глаза Леды. Темные. Теплые. Понимающие.

– Я была для тебя неподходящей парой. Ты всегда и всем дарила радость, и мне в том числе, а я…

– Ты дарила мне себя. И мне было достаточно. Хотя я и понимала, что тебе нужно иное. Ты всегда стремилась к испытаниям. Тебе нужен был вызов, чтобы развиваться. Ты бралась за самые сложные случаи и решала их. Меня это восхищало. Твоя сила. И мудрость. И хладнокровие перед лицом опасности. Я до сих пор восхищаюсь тобой, но уже иначе.

– Ты встретила кого-то?

Филис легла на бок, подложив локоть под голову.

– Да, – лицо нимфейки озарилось мечтательной улыбкой. – Она – художница. Ту бутылку, что я привезла, расписывала она. Так мы познакомились. Потом я помогала ей с одним проектом. Потом с еще одним… Она чудесная. И у нее потрясающие руки. Просто волшебные. Я могу часами смотреть, как она работает. А еще она хочет детей. Мы посещали центр Репродукции. Сейчас выбираем подходящего отца. Она знает, что я поехала к тебе. И все понимает. Когда я вернусь, мы будем выбирать дату зачатия.

– Чудесно. Я очень за тебя рада.

Правда. Кому она никогда не пожелала бы ничего плохого, так это Леде. Все, что их связывало, всегда было наполнено светом и теплом. Радостью и понимаем. С ней иначе и нельзя. А вот еще одним вопросом, в котором они расходились, являлись дети. Филис их не хотела. Ни тогда, ни сейчас. И от осознания, что подруга может осуществить свое давнее желание, становилось лучше.

– Спасибо. Я тоже рада. Я так счастлива сейчас. Я очень хочу, чтобы ты тоже была счастлива.

– Меня хотят изолировать, – она озвучила мысли, терзавшие ее с самого утра. – Ты же понимаешь, что такие предложения не делают просто так. Значит, Элпис и мать настоятельница считают меня опасной.

– Они дают тебе выбор, – серьезно ответила Леда. – И ты можешь принять его и спрятаться здесь от всего мира, а можешь отказаться и пойти своим путем. Возможно, Киорис – не то место, где ты можешь найти свое счастье, но Вселенная огромна. Ты никогда не боялась вызовов, так почему испугалась теперь? Я верю, что ты найдешь свой путь. Обязательно.

Филис невольно улыбнулась, ощущая прилив сил. Она позволила себе слабость. Перестала верить в себя. Потерялась. И Элпис, действительно, дала ей выбор. Обитель. Или Леда, которую она прислала. Поцелованная солнцем. Знала ли верховная жрица об их отношениях? Понимала ли, что может принести встреча? Так или иначе, она подарила ей возможности, а распорядиться ими Филис сумеет…

Глава 69

…Александра связалась с ним сама. Словно почувствовала или поняла, что нужна. Услышать ее голос оказалось подобно глотку свежего воздуха. Даже головная боль, терзавшая его почти сутки, притупилась. Разговор вышел недолгим. Икар не стал искушать судьбу и снова ждать подходящего момента, а просто предложил увидеться на следующий же день. Она согласилась. Так легко, словно они встречались уже не первый раз…

Конечно, в какой-то мере так и было, но Икар все равно испытывал странное волнение. Сходил в душ. Несколько раз переоделся. Заложил маршрут в память бортового компьютера личного катера, которым пользовался крайне редко. Проверил сводки погоды. Последние данные от военных аналитиков. Усилием воли заставил себя не думать о делах и с трудом дождался времени вылета.

Сомнения отпали, стоило увидеть девушку. Она ждала его на посадочной площадке возле Храма. Ярко-синяя туника и брюки на тон светлее создавали яркое пятно, притягивающее взгляд. Внутри потеплело. Сердце забилось чаще. Она улыбнулась и шагнула к катеру, а он улыбнулся в ответ, откидывая крышу кабины и выпрыгивая наружу.

– Мы полетим? – Саша удивленно разглядывала катер.

– Да, ты же не боишься? – он вдруг подумал, что такой способ передвижения может быть для нее в новинку.

– Я мало летала на самолетах. У вас это как-то иначе называется, наверняка. Мне интересно. С нами ведь ничего не случится?

В ее глазах мелькнуло легкое беспокойство, которое Икар поспешил успокоить.

– Гражданские катера оборудованы современными системами безопасности. Силовое поле защищает от атмосферных воздействий, а также затормозит падение, но это крайний случай. Бортовой компьютер оснащен автопилотом. Он направится к ближайшему населенному пункту и отправит сигнал бедствия на всех частотах. К тому же кабина дополнительно защищена. Даже при крушении – обычно при испытаниях, а не в эксплуатации – пилоты выживают.

– Обнадеживает, – она нервно усмехнулась, пригладила волосы и кивнула. – Летим?

Предвкушения и восторга в ее взгляде оказалось больше, чем страха. Он помог занять ей место в кабине. Вернулся за штурвал, активировал систему. Ремни безопасности скользнули по телам. Стекло плавно опустилось, а за ним засветилась пленка силового поля. Минутный подъем, и под ними уже проплывает столица…

…Саша почти не летала на самолетах. Но даже ее скудный опыт не мог сравниться с полетом на личном катере, как пояснил Икар. Это словно сравнивать поездку в метро и прогулку на собственном лимузине. Прозрачное стекло кабины позволяло видеть буквально все. Во все стороны. Огромный город, раскинувшийся внизу и сверкающий огнями в лучах закатного солнца. Леса. Поля с вкраплениями ферм. Реки. Озера. Горы, остающиеся за спиной.

Она чувствовала себя ребенком, которого взяли в парк аттракционов. Высота не пугала. Совсем. И скорость. Наверняка большая, судя по стремительно удаляющимся горам, но… никакие перегрузки не ощущались. То ли это заслуга киорийских технологий, то ли таланта Икара как пилота, но более комфортную поездку она не могла даже вспомнить. А уж виды…

– Какая красота… Просто дух захватывает.

– Я хотел побыстрее добраться до места и только поэтому взял катер, но раз тебе нравится, можем как-нибудь просто полетать.

– Нравится! Мне очень нравится! И я готова полетать!

Еще год назад она бы в жизни не согласилась. Ольга в шутку звала ее прыгнуть с парашютом, но Саша отказывалась, боясь даже представить себе высоту. А теперь… Нет, прыгать она морально еще не готова, но вот лететь… Смотреть на красоты внизу…

Икар тихо рассмеялся. И она обернулась на звук. Ей все еще странно было видеть эмоции на его лице. Улыбку. Смех. Сердце буквально замирало, будто при ней совершалось чудо.

– Я для тебя смешная?

Он ненадолго перевел взгляд на нее.

– Ты полна восторга, и он передается мне. Поэтому я смеюсь.

Серьезное отношение к словам и эмоциям тоже ее поражало. Но в хорошем смысле.

– Даже если будешь смеяться надо мной, я не обижусь. Я понимаю, что для киорийцев должна выглядеть едва ли не дикаркой.

– Ты быстро адаптируешься. И совсем не дикарка. Но твой восторг мне нравится.

Теперь засмеялась Саша. Ее, действительно, переполнял восторг. Эйфория. От происходящего. От того, что рядом мужчина, который ей интересен, от того, что она набралась смелости и сама сделала первый шаг, от неуловимого ощущения сказки, в которую она нечаянно угодила…

…Полет, пусть и достаточно долгий, хотя он старался лететь как можно быстрее, промелькнул незаметно. В легкой, непринужденной беседе, ставшей плавным продолжением начатой на корабле. Поддерживать разговор с Александрой оказалось просто и интересно. Они обсуждали природу. Необходимость фермерства. Сохранение естественного облика земель. И терраформирование. А когда внизу показался океан, девушка умолкла и прижалась к стеклу, глядя на волны. И Икар понял, что не ошибся в выборе места.

На остров садились уже в глубоких сумерках, подсвеченных габаритными огнями посадочной площадки. Он привычно выпрыгнул и помог выбраться Александре.

– Где мы? – спросила она, оглядываясь.

– На Гермесе. Здесь расположен завод по изготовлению катеров. Военных и гражданских. Линкоры делают в другом месте, но основных заготовки для них забирают здесь. Нам нужно будет спуститься вниз.

– Вниз?

– Лучше ты сразу увидишь, чем я буду объяснять.

Он предложил руку, и она переплела их пальцы. И пошла следом, с интересом рассматривая строения. На заводе работали в основном роботы. Присмотр осуществляла группа инженеров. Еще одна занималась забором материала. Из-за военного положения завод перевели в постоянный режим работы. Отменили экскурсионные туры, которые обеспечивали остров постоянным притоком гостей. Сейчас здесь было тихо и пустынно.

Прозрачный лифт приехал почти мгновенно. Просторный, рассчитанный минимум на пятнадцать человек, он располагался в отдельной пристройке, примыкающей к большому ангару, в котором хранились заготовки. Они шагнули в кабину и бесшумно отправились вниз. Мимо каменных стен, подсвеченных лишь освещением лифта, в самое сердце острова. Где их ждал короткий изогнутый туннель, некогда естественного происхождения, но со временем расширенный и укрепленный.

– А что мы тут… – они как раз повернули за угол, и девушка не договорила, увидев то, ради чего он ее привез.

Туннель заканчивался гротом, и сейчас его полностью перегораживало толстое закаленное стекло, за которым начинался океан… Густая прозрачная синева, в которой жили своей жизнью существа, считавшиеся древнейшими на планете. Один из них как раз неторопливо дрейфовал мимо на достаточном удалении, чтобы его можно было рассмотреть в полный рост.

Александра завороженно приблизилась к стеклу и остановилась лишь в паре шагов.

– Это…

– Мы называем их Археосами. И они – самые загадочные существа на Киорисе.

…Существа. Пожалуй, другого слова и не подберешь. То, что находилось по ту сторону стекла, походило одновременно на медузу и осьминога. Нечто огромное, с аморфной головой и длинными конечностями в таком количестве, что сосчитать их невозможно. Оно плавно колыхалось всем телом, расправив часть отростков вокруг головы, а остальные устремив ко дну.

Саша уже хотела спросить, в чем же их загадка, когда существо словно вздохнуло. Медленно расширилось, становясь больше и прозрачнее, точнее… Оно наливалось светом. Плавно. Начиная от точки где-то в центре головы, и вплоть до кончиков щупалец. Свет разгорался, и вот уже темное, жутковатое тело полностью светилось. Каждый его отросток имел собственный неповторимый узор, а голова – в ней словно находился шар, чьи контуры четко проступили сквозь слои кожи.

Свечение длилось считанные мгновения, но благодаря ему океан будто ожил. Стали заметны рыбы. Крупные и мелкие. Они плавали вокруг существа. На разной дистанции и по своим траекториям, но оно словно притягивало их. Будто солнце – планеты. Саша увидела водоросли, камни, кораллы, а затем, когда свет начал гаснуть, похожую вспышку где-то вдали.

Когда свечение полностью исчезло, она судорожно выдохнула и поняла, что все это время не могла вздохнуть.

– Невероятно… Я никогда ничего подобного не видела.

– Разве?

Она обернулась к Икару, который улыбался, и вдруг вспомнила, где еще могла видеть подобное свечение.

– Ядро линкора! Ты сказал, что здесь делают катера. Линкоры в другом месте, но материал для них берут здесь! Вы что, охотитесь на них?!

Саша даже представить не могла, как можно убить нечто подобное. Не только из-за сложности, но и из-за красоты. Ведь это существо – нечто совершенно уникальное.

– Нет, – принц покачал головой и подошел ближе. – Долгое время киорийцы не знали о существовании Археосов. Те скрывались и не стремились показываться нам. Существовали лишь морские легенды о чудовищах, что живут на дне. Но триста лет назад один ученый, исследовавший океан, обнаружил их. И вступил в контакт, если можно так говорить. Пока мы занимали только сушу и лишь путешествовали по поверхности океана, мы не представляли интереса для Археосов. Но тогда они поняли, что их покою приходит конец, и решили поговорить с нами.

– Поговорить?

Девушка перевела взгляд на океан. Ей с трудом представлялось, как можно договориться с такой тушей. Которая неожиданно оказалась ближе, чем раньше, и теперь медленно дрейфовала в их сторону, увеличиваясь на глазах.

– Если можно назвать это разговором. Между собой Археосы выстраивают связи и общаются на своем языке, для людей же они воспроизводят звуки лишь отдаленно похожие на наш язык. Но путем проб и ошибок, контакт удалось установить. Они потребовали, чтобы киорийцы не лезли в океан. А взамен пообещали отдавать нам тела своих погибших собратьев, таящие в себе источник энергии, который мы сможем использовать для исследования других миров – космоса.

– Тела? Так они настолько разумны?

– Наши исследователи предполагают, что в глубинах океана скрывается целая цивилизация, выстроенная Археосами, но мы держим слово и не лезем дальше оговоренной территории. То, что нам отдают, позволяет строить корабли, работающие на совершенно иных принципах, чем у других рас. Создавать каналы связи, известные лишь Киорису. Надежные, защищенные и безопасные.

Археос подплыл почти вплотную к стеклу и занял собой все обозримое пространство за ним. Щупальца пришли в движение. Растопырились словно перевернутый веер. А затем существо засветилось. Как-то особенно медленно. Словно демонстрируя, на что оно способно. Свет рождался внутри его тела. И теперь Саша видела, как он распространяется по щупальцам. Медленно. Постепенно. И в то же время равномерно. Независимо от сложности рисунка и длины отростка. На ее глазах будто рождались нейронные связи.

А потом весь сложный узор вдруг вспыхнул ослепительным светом, поглотившим все вокруг. А после него пришла тьма…

Глава 70

Саша пришла в себя легко. Будто проснулась после долгого и интересного сна. Отдохнувшей, полной сил и в отличном настроении. Словно случилось нечто хорошее.

Стоило пошевелиться, и рядом оказался Икар.

– Как ты?

Он выглядел немного обеспокоенным, и девушка поспешила его успокоить:

– Все хорошо. Правда. Даже отлично. Долго я?..

Она огляделась, пытаясь понять, где они. Небольшая, светлая комната без окон, зато с большим количеством светильников и оборудования. Смутно знакомого по медицинскому блоку на линкоре.

– Почти час. Гиатрос замерил твои показатели, и сказал, что волноваться не о чем, но лучше подождать, пока ты придешь в себя перед полетом.

Саша села, ощущая все ту же легкость. Захотелось вскочить и запрыгать по комнате. Она представила, как будет выглядеть со стороны, и рассмеялась.

– Я забыл, что ты сильнее реагируешь на воздействие Археосов, – принц наблюдал за ней со странным выражением лиц, показавшимся невероятно забавным. – С ядром линкора было то же самое, но менее интенсивно. Все же там излучение уже искусственное…

В комнату вошел мужчина средних лет в форме гиатросов.

– Вижу, все уже в норме, – отметил он, окинув их взглядом.

А Саша снова засмеялась и прикрыла рот ладонью, понимая, что ведет себя не совсем адекватно.

– Простите…

– Через сколько закончится действие излучения?

– Полагаю, через пару часов, – гиатрос склонился над одним из мониторов, считывая показатели. – Как я уже говорил, организм испытал сильнейший прилив гормонов радости, что вызвало защитную реакцию организма, и девушка потеряла сознание. Теперь организм пытается адаптироваться и переваривает полученное. Судя по показателям, он справляется. Еще ни разу не видел подобную реакцию. Интересно…

– Благодарю, гиатрос, – сдержанно ответил Икар и протянул ей руку.

Александра с удовольствием сжала ладонь и почувствовала жар, растекающийся по телу. Она поймала взгляд мужчины и улыбнулась.

– Кхм, – гиатрос прочистил горло. – Гормональный всплеск может вызвать резкое повышение либидо и соответственно…

– Я понял, спасибо.

Принц помог ей подняться на ноги, и Саша ощутила его аромат – свежий, мятный, смешанный с чем-то терпким и горьковатым. Она качнулась вперед и неожиданно уткнулась носом в широкую грудь, а мужчина замер.

– Ты вкусно пахнешь. Я говорила? Мне нравится. Так бы и съела…

Над головой раздался вздох, а затем мир качнулся, и она оказалась на руках Икара. Так вдыхать его запах оказалось намного удобнее. А еще можно обхватить за шею. Погладить кожу…

Она отвлеклась, когда гиатрос снимал медицинский браслет. Уголки его губ заметно подрагивали, хотя мужчина старался выглядеть невозмутимым. Пробужденный. Однозначно. Саша рассеянно ему улыбнулась и вернулась к прерванному занятию.

Волосы у Икара тоже оказались необыкновенными. Гладкими. Блестящими. Свет отражался от них, высвечивая оттенки черного. Так странно… Раньше она не замечала, что у черного есть оттенки. А теперь вот любуется…

В коридоре освещение изменилось, стало глуше. И ее внимание сразу же привлек рельефный профиль. Такой выразительный. Четкий. Сразу вспомнились римские императоры. Икар отлично бы смотрелся на какой-нибудь старинной монете. И вообще, чем не Цезарь?

До катера принц донес ее, даже не запыхавшись, затем усадил на сидение и расцепил руки, чтобы занять место рядом. А Саша совсем не хотела его отпускать. В его руках было так спокойно. Уютно. По-домашнему. А еще ей хотелось не только обнимать. Например, можно стянуть с него эту странную рубашку с треугольным вырезом или брюки…

Икар бросил на нее странный взгляд, покачал головой, а затем катер взлетел к звездам.

– Ух ты! – от восторга перехватило дыхание.

Звезды были повсюду. Сверху. Вокруг. И внизу, отраженные в успокоившемся океане. Или это мерцали Археосы?

– А ты умеешь делать мертвую петлю?

На нее снова странно покосились, но возражать мужчина не стал. А в следующий момент они уже шли на разгон, чтобы затем…

Радостный визг сорвался с губ. Это было лучше, чем на американский горках. Да что там горки? Даже знаменитый Порт-Авентур не мог бы похвастаться таким аттракционом.

– Еще!

И они снова заложили петлю. А затем бочку. А потом еще что-то столь же замечательное. Небо менялось местами с землей, пока вокруг не остались лишь звезды…

…Саша проснулась, обнимая подушку и улыбаясь. В голове царила звенящая пустота, которая бывает, например, в первый день отпуска. Или каникул, когда впереди еще целая вечность отдыха и никуда не нужно спешить.

Она перекатилась на спину и потянулась всем телом, радуясь новому дню и пытаясь вспомнить, что происходило вчера. Где-то рядом раздалось вежливое покашливание, заставившее ее немедленно подпрыгнуть и обернуться, а еще обнаружить, что она одета в новую тунику, а вот брюки отсутствуют.

Икар сидел в кресле у окна, на подоконнике стоял поднос с завтраком на двоих.

– А… – выдавила девушка. Мозг отказывался воспроизводить прошлый вечер. – Ты тут…

Мужчина кивнул, не спеша начать разговор, и улыбаясь.

– А мы… То есть…

Улыбка стала шире.

– Мы не были близки вчера, если тебя это волнует. Я не стал пользоваться ситуацией. Хотя, признаюсь честно, устоять было сложно.

С губ сорвался придушенный писк. И память все-таки отреагировала, начав порционно выдавать информацию. От которой захотелось немедленно провалиться куда-нибудь под Храм. На дно океана. В Марианскую впадину, если аналог ее существует на Киорисе.

Саша уткнулась лицом в подушку и застонала. Она вела себя, хуже не бывает. Приставала! Домогалась! Кажется, даже лезла целоваться!

– Тебе нехорошо?

– Да! Я сгораю со стыда!

Кровать прогнулась под весом принца.

– Почему? Я узнал о себе много нового.

Александра застонала громче и накрыла подушкой голову. Лучше бы она умерла в том торговом центре! Какую чушь она несла? Что-то про чеканный профиль и оттенки черного! Господи, спаси!

– Мне понравилось, – невозмутимо продолжил Икар. – И, пожалуй, мне стоит извиниться. Я на самом деле забыл о твоей реакции на излучение ядра. Поэтому все, случившееся вчера, моя вина. Не стоило везти тебя на Гермес.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы осознать услышанное. Затем вздохнуть. И сесть, опасливо выглядывая из-за подушки. Киориец улыбался. И совсем не выглядел виноватым. Скорее довольным. Настолько, что нестерпимо захотелось ударить его подушкой. Но Саша сдержалась. Хватит того, что она устроила вчера. Драка подушками станет каким-то новым этапом дурного поведения. Не стоит усугублять…

– Мне тоже понравилось… До того, как я потеряла сознание и проснулась, и начала вести себя… странно.

Мягкая формулировка. Жаль, что ситуацию уже не исправить.

– А обратный полет на катере?

В зеленых глазах зажегся странный огонек.

– Я плохо… помню.

– Значит, нужно будет повторить. Мне показалось, тебе понравилось. Но ощущения лучше, когда ты можешь ясно оценивать ситуацию.

Он вдруг коснулся ее губ кончиками пальцев. Легко-легко. Едва касаясь. Но этого уже хватило, чтобы ее тело вспыхнуло жаром, а дыхание сбилось. У нее что, до сих пор гормоны скачут? Или…

Шершавые пальцы скользнули по щеке вверх, заправили прядку за ухо. Опустились к шее, едва касаясь кожи и этим распаляя еще больше.

– Наверное, будет честно, если я тоже скажу, что думаю.

Саша судорожно вздохнула. В горле пересохло.

– Мне нравится смотреть на тебя. Когда ты улыбаешься, у тебя на щеках ямочки, – кончик пальца коснулся щеки, обозначая нужное место. – А глаза начинают блестеть. Вчера они сияли. А волосы растрепались. Мне нравится, когда они не в прическе. Свободные. Легкие. Ты тоже стала свободнее. И увереннее. И когда ты говоришь о своих чувствах, мне нравится слушать. Тебе нечего стыдится. Ты ничего плохого не сделала. Всего лишь была искренней и свободной. А еще очень счастливой. Я хотел бы увидеть тебя такой, только не из-за воздействия Археоса. И мне нравится, что ты желаешь меня. Я тоже хотел бы зайти дальше, но мы договорились не торопиться.

Жар опалил щеки, заставив прикрыть глаза. И в то же время. Сердце билось в груди пойманной птицей, желая вырваться наружу и сменить хозяина. Дыхание… Воздуха категорически не хватало. Кожа стала сверхчувствительной, а внизу… Если бы сейчас Икар хотя бы намекнул на нечто большее, чем разговор, она бы сама его изнасиловала. И вряд ли бы теперь испытала угрызения совести.

Но он отстранился и встал с кровати. А Саша судорожно выдохнула и хрипло произнесла:

– Мне нужно в душ.

Ответа она ждать не стала. Сбежала, закрыла за собой дверь и сползла по ней на пол. Внутри сплелись остатки запоздалого страха и желания. Она ведь не маленькая, понимала, к чему все идет. Не зря же сходила за пластырем к Доркас, и все же… Хорошо, что Икар себя контролирует. Что не стал пользоваться ситуацией. Что… умеет ждать. Да. Все у них будет… Обязательно. Ей нужно лишь немного времени…

Глава 71

…Третью квартиру они с Ареем покидали в одинаковом настроении. Ликос недовольно ворчал и порыкивал, Байон хмурился. Не то, чтобы просмотренные варианты ему не нравились. Правительственная поддержка для военных в отставке позволяла ему выбрать практически любой вариант, но…