Текст книги "Лекарство от боли (СИ)"

Автор книги: Дайре Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

– Подобное невозможно. Никто не просит, чтобы ему причинили боль. А если просит, то здесь уже речь об отклонениях и причинах их возникновения. Те, кто ими обладает, обычно не жалуются, но лишь испытывают восторг. В здоровых отношениях ни один из партнеров не может желать, чтобы ему причиняли боль.

– А, если он не желает, но все равно виноват… Спровоцировал или…

В горле встал ком. Слова приходилось буквально проталкивать сквозь зубы. Но Саше нужны были ответы. Необходимы. Чтобы убедиться, что она… нормальная. Что она вовсе не сама виновата в том, что с ней произошло, что…

По щекам покатились слезы. А грудь сдавило от сдерживаемых рыданий.

Жрица села, а затем покинула свою лежанку и опустилась рядом. Ее руки аккуратно легли на плечи, сжали. Стало чуть легче. Получилось даже сделать вдох. Рваный. Тяжелый.

– Никто и никогда не виноват в том, что ему причиняют боль, – спокойно и веско произнесла киорийка. – Здоровый человек не ищет страданий. Быть счастливым намного проще и приятнее, чем мучиться. Если же эти понятия подменяются, то о здоровье речь уже не идет.

– Но почему? Почему он так со мной поступал? Я же… я ничего плохого не сделала… я…

Слезы душили и катились по щекам. Дышать было тяжело. И нос как-то вдруг заложило. А значит, она вся покраснела и похожа теперь на чучело. Кажется, так говорил Влад, когда его раздражали ее слезы. Эмоции. А ведь он сам часто портил ей настроение своими замечаниями. Словно специально.

– Полагаю, от того, что сам был несчастен. Это не оправдание. Ни одна боль, которую испытывает человек, не может быть оправданием того, что он заставляет страдать других. Объяснением, но не оправданием.

– Я… я так хотела, чтобы он меня любил.

И только выдохнув, вытолкнув эту фразу, Саша поняла, как сильно на самом деле желала любви. Как мучилась, не находя ее, и как ухватилась за первый же призрачный шанс получить. Увидела сказку, поверила и сделала все, чтобы она стала реальностью. Вот только сказка оказалась не с тем героем…

– Почему? – мягкий вопрос, и плавные поглаживания плеч и рук ради успокоения. – Почему тебе так важна чужая любовь?

– Я… мне ее было мало. Родители… Да, я сейчас понимаю, что они меня любили. И любят, наверное. Что они, по-своему, желают мне добра. Просто… не понимают. Может быть, если им объяснить, поймут. Я не знаю. У них всегда был еще Сережка. Мой брат. У него все оказалось хорошо. Образцовая семья. Дети. А я… Когда я встретила Влада, я подумала, что уж он-то будет любить только меня. Для него я буду единственной.

– А для себя самой?

Умные глаза-вишни. Такие серьезные и спокойные. Без упреков. Без злости. Лишь с искренним интересом.

– Я… – девушка судорожно выдохнула. – Не знаю… Не умею, наверное. Вы здесь так легко говорите о том, что себя нужно ценить и никогда не забывать о себе. Это кажется таким простым и естественным. Но на Земле… Там все иначе. И… понимаешь, где-то в другой стране, наверное, было бы проще. Но у нас… Я просто не умею себя любить.

И, наверное, это ужасно. Дожить почти до тридцати и понять, что единственная любовь, которая встретилась в жизни, оказалась выдумкой. А вот реальный шанс на искренние чувства она просто… упустила?

– Никогда не поздно начать. Любовь к себе рождает вовсе не эгоизм, как часто считают в нездоровой среде, но в первую очередь – уважение. К себе. К другим. Уважая себя, ты не станешь соглашаться на предложение, не обдумав все нюансы. Ты не станешь торопиться. Ты будешь действовать и оценивать ситуацию в своем темпе и, исходя из своих взглядов, а не тех, что навязало общество. Ты будешь думать о том, что важно и нужно в первую очередь тебе. И научишься отказываться от того, что неважно и ненужно. И от тех людей, которых ты увидишь иначе. Любовь к себе позволяет тебе видеть мир иначе. Полнее. Шире. Она куда глубже, чем забота о теле и внешности. И начинается, прежде всего, с заботы о своих чувствах.

По мере того, как Филис говорила, в груди Саши медленно рассасывался узел боли. Становилось легче. Проще дышать. Спокойнее. А еще просыпалась надежда. Может быть, избавившись от прошлого, которое теперь кажется железными оковами, она еще сможет стать счастливой? Здоровой, как говорят на Киорисе.

– Спасибо. Я не знаю, почему ты мне помогаешь, и почему Храм вообще со мной возится, но… Все равно спасибо. Я бы не справилась одна. Дома… На Земле у меня осталась подруга. Очень хорошая. Заботливая. Она спасла меня. А теперь… ты лечишь. И Доркас. И Клео… Мне кажется, я за всю свою жизнь не встречала столько людей, для которых не была бы безразлична. Я понимаю, что помогать – твоя работа. И я – не первая, и не последняя. Но, знаешь, так даже легче. Я не чувствую себя особенной. Точнее чувствую… Но иначе. Не то, что со мной все носятся, потому что чего-то от меня хотят. А скорее просто помогают, потому что… могут. И это правильно.

Дышать стало совсем легко. И внутри как будто тоже вышло солнышко. Потеплело. Озноб прошел.

– Я рада, что тебе легче…

Глава 33

…Креон переступил порог квартиры точно в назначенный час, который он педантично уточнил утром.

– У тебя просторно, – отметил он, быстро осматривая помещение. – Куда пройти?

Квартиру Икар получил, как другие военные, за заслуги. С каждым повышением в звании ему предлагали расширение площади, но он не соглашался. Квартира Байона, в которой часто появлялась Талия, располагалась всего через два дома, а других причин для смены района он не видел.

– Ты голоден?

– Нет, – младший резко качнул головой, от чего ему на глаза упала челка. – Если только воды. С лимоном.

– Тогда проходи в гостиную.

Икар сделал шаг в сторону, пропуская брата.

– Сирил, графин воды с лимоном и два бокала, пожалуйста.

– Принято, коммандер, – нейтральным тоном отозвалась встроенная система домашнего хозяйства. Имя ей дала Талия, а он так и не стал менять. Привык. Теперь Сирил стала еще одним напоминанием.

– Ты обещал показать заключение аналитиков, – Креон едва опустился на кушетку, как сразу же достал из сумки рабочий планшет, явно одной из последних моделей, и установил его на столе.

– Сирил, предоставь Креону файлы из папки Z-A-9071. И отрегулируй высоту стола по его параметрам.

– Сделано, коммандер.

Пока в гостиной происходили перемены, из кухни выкатился модуль-разносчик с посудой и напитком. Направляемый искусственным интеллектом, он безошибочно остановился возле гостя и замер.

– Спасибо, – брат быстро наполнил свой бокал и выпил половину залпом.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Плохо спал ночью… Точнее уже третью ночь. Не знаю, почему. Точнее… На меня ведь не должно все так сильно влиять, да?

Они встретились взглядами. Сейчас Креон казался младше своих лет. Возможно, психологически так и есть. Все же военные, даже непробужденные, получают весьма специфический опыт. А вот об ученых такого не скажешь.

– Здесь могут ответить только жрицы. Ты не хочешь посетить Храм?

– Я поддерживаю контакт с иерией Зеновией, но… я не хочу говорить с ней о Талии. Не могу. Дай мне четверть часа, чтобы изучить материалы.

– Хорошо.

Икар наполнил второй бокал и устроился в кресле напротив. После окончания проверки он редко покидал квартиру. Тренировался, досмотрел сериал, который показала Алексндра и ту серию фильмов про джедаев. Несколько раз порывался связаться с Храмом, но каждый раз отказывался от этой мысли. И все равно думал о землянке. Каждый день. Он представлял разговоры с ней. Хотел показать ей столицу. Представлял, как она может отреагировать. Представлялось плохо. Все же они мало общались. Да и эмоции и реакции воспринимались еще слишком поверхностно. Он мог упустить нечто важное…

Например, раньше он никогда не замечал, насколько сдержан дядя в проявлении эмоций. На службе его поведение не вызывало вопросов. Но на семейном празднике… Иазон-старший держался отстраненно. А если говорил, то коротко и сухо. А ведь он пробужденный. И уже давно. Отец наедине с ними всегда вел себя иначе. К тому же, стоило втянуть главнокомандующего в диалог, как сразу же вступала Дарея и перетягивала внимание на себя. До прошлого вечера Икар не обратил бы внимание, но пробуждение заставило взглянуть на происходящее иначе. И возникшие вопросы требовали ответов. Вот только задавать их тоже стоило правильно…

– Ты прав, – тихо отметил Креон. – Все произошло слишком близко. Скорее всего, Талия потеряла сознание от перегрузок и даже не почувствовала удар.

Он отложил планшет и замер, глядя перед собой. Опустошенный. И потерянный.

– Тебе легче?

– Не знаю… Я плохо понимаю себя. Других еще хуже. Талия помогала. Она прилетала. Писала. Иногда заставляла куда-то пойти, чтобы покинуть лабораторию. Думаю, она хотела, чтобы я встретил кого-нибудь. Надеялась, что Пробуждение исправит меня.

– Не думаю, что она хотела тебя исправить. Скорее чувствовала ответственность. И хотела, чтобы тебе было лучше.

Младший резко перевел на него взгляд. Четкий. Сфокусированный. Будто только что его увидел.

– Ты раньше не говорил о чувствах. Что изменилось?

Икар задумался лишь на мгновение. Скоро всем станет известен его секрет, а Креон сможет сохранить тайну некоторое время. Так почему не рассказать все как есть?

– Многое… Я встретил женщину.

– Пробуждение? – в зеленых глазах мелькнула тень удивления. – Кто-то из экипажа? Тебя временно отстранят?

Будь все так просто, отстранили бы. До момента стабилизации. Вот только…

– Она не из экипажа. Землянка. Я нашел ее на мете крушения корабля. Она умирала. Ей оставалось совсем немного. Она очень похожа на Талию. И я не смог ее там оставить. Нарушил все правила и забрал на корабль. Сейчас она в Храме.

– Землянка? – сипло переспросил младший и допил оставшуюся воду из бокала. – Значит, мы нашли ее…

– Кого? – нахмурился Икар.

Несколько минут Креон молчал, рассматривая столешницу. Затем налили себе еще воды, сделал несколько глотков и медленно заговорил:

– Земля Предков. Среди ученых давно обсуждаются гипотезы о появлении жизни на Киорисе. Было много теорий, но сейчас все склоняются к одной. Она ничем не подтверждена, но все другие разбиты вдребезги. Считается, что изначально мы рождены на другой планете. А на Киорис попали лишь по стечению обстоятельств. На космическом корабле, который разбился, или еще каким-то образом, но мы точно не рождены здесь. Антропологи и биологи лучше объяснят доказательную базу, я могу лишь сказать, что последние несколько лет ученые собирали данные о других планетах. В частности, для того, чтобы узнать, откуда мы пришли.

– Но зачем нам искать Землю Предков?

– Демография. Киорийцев мало. Благодаря возможностям искусственного оплодотворения, нам удается поддерживать воспроизводимость населения на нужном уровне, но… Ты сам понимаешь, из-за наших особенностей с рождением детей все слишком сложно. По сравнению с временами Птолемея численность киорийцев сократилась почти вдвое. Уровень жизни стал выше, продолжительность также высока, но последняя война оставила свой след…

– Почему же это не обсуждается публично?

– Обсуждается. Тебя эта тема не касалась, поэтому ты не в курсе. Ведутся открытые дискуссии, собираются форумы по вопросу демографии, но единого решения нет. Нельзя заставить женщин рожать больше детей, если они не хотят. Как и нет возможности мужчине зачать ребенка до Пробуждения. Но Земля Предков может решить все проблемы, и ты – живое подтверждение этой теории.

Икар смотрел на брата и пытался осознать услышанное. Он понимал, о чем идет речь. Новый приток совместимых генотипов. С другой планеты. Большее разнообразие, больше возможности для встречи подходящей пары, для рождения потомства, для развития и процветания.

– Хочешь сказать, что мы прибыли на Киорис с Земли? Но их цивилизация только-только начала постигать космос, они не умеют путешествовать между галактиками. Их двигатели слабы.

– Возможно, мы и не прибыли оттуда. Возможно, земляне, как и киорийцы, потомки некоего третьего народа, отправившего свои корабли в космос. Но сейчас главное не это. Ты. Пробудился. От землянки. Значит, мы совместимы. Значит, Киорису необходимо отправить экспедицию для изучения Земли. Значит…

– Землю необходимо включить под покровительство Совета Безопасности, – закончил коммандер.

И почувствовал, как впервые за последние дни расслабились плечи. Как внутри ушло напряжение. Как перестал ныть затылок от постоянных мыслей о том, как убедить императрицу сотрудничать с Землей. Если планета попадет под патронаж, как более слабая и неразвитая, Киорис сможет постепенно ввести на ее территории свои законы. Те, что не будут ущемлять культурные особенности и традиции. И соответственно, насилия станет меньше. И такие, как бывший муж Алексндры, больше не смогут причинять вред и не нести за это ответственность.

Он закрыл глаза, испытывая неведомую до сих пор легкость. Даже дышать стало проще.

– Необходимо. Но без официального объявления мы ничего не сможем сделать. Думаю, подготовка уже началась. Как только императрица объявит о твоем состоянии, все придет в движение. Начнутся новые теории и обсуждения. И та женщина… Ее захотят увидеть.

А вот тут сердце вдруг сжалось и упало куда-то в живот. Или даже ниже. Увидеть. Ее. Тонкую. Хрупкую. Слабую. Испуганную. Ничего не понимающую. Нет, киорийцы не звери. Никто не станет требовать от нее полной публичности, но Креон прав в одном. Ее захотят увидеть. И значит, ее нужно подготовить. Возможно, еще и поэтому Храм взялся за нее.

Голова неожиданно заболела. Мыслей стало слишком много. Икар встал и прошелся по комнате, пытаясь успокоиться.

– Ты хорошо держишься. Для пробужденного. Наверное… Я в этом все-таки мало понимаю.

– Спасибо, что рассказал. Теперь я буду лучше понимать происходящее. И знать, к чему готовиться.

– Когда ты ее последний раз видел?

– Перед посадкой корабля. Она ничего не знает. Совсем. И вряд ли в Храме ей расскажут. Ее культура совсем другая. Она… не поймет. И вряд ли примет.

– Ты еще не пытался, – теперь младший едва заметно нахмурился. – Талия говорила, что нельзя сразу думать о негативном исходе. Нужно пытаться. Я ничего не знаю о женщинах, но она-то знала. И Байон знает. Может быть, тебе поговорить с ним?

Байон. Да, он знает. Ему плохо. Намного хуже, чем самому Икару. И следовало бы давно узнать, как он. И о Саше… Да, в Храм однозначно нужно заглянуть…

Глава 34

…Руки заживали. Недостаточно быстро, чтобы вернуться к тренировкам, которых не хватало, но все же…

– Давай, Арей, давай. Не ленись!

Ликосу, вот, ничего не мешало наверстывать упущенное и восстанавливать форму. Во дворе для него быстро оборудовали полосу препятствий, и теперь зверь радостно вспоминал знакомые трюки.

Прыжок с разбегом по наклонной доске, и стенка высотой два метра осталась позади. Зверь приземлился, пробежал несколько шагов и обернулся к нему, высунув язык набок.

– Молодец! Умница! Заслужил перерыв и вкусненькое, – он протянул Арею кусочек вяленого мяса и потрепал по холке.

Сегодняшний день с затянутым тучами небом отлично подходил для активности на воздухе. Площадку оборудовали за пару часов, стоило только намекнуть. Пожалуй, выскажи капитан желание, Храм сделал бы многое, вот только желаний особенно не наблюдалось.

Байон устроился на земле рядом с подопечным.

– Славно потрудились, малыш…

Общение с ликосом перекрывало одиночество в изоляции. Да, изначально он сам не хотел никого видеть и слышать, но постепенно интерес к внешнему миру возвращался. Беседы с жрицей давали лишь небольшой ручеек данных, однако решиться на более плотное общение с кем-то из близких капитан еще не был готов. Впрочем, шанс ему представился. И отказаться оказалось выше его сил.

Икар появился почти бесшумно. И, не тренируйся с ним Байон еще с детских лет, даже не заметил бы. Арей и тот не насторожился. Лишь повернул ухо в сторону дверей. А потом и морду. Вскочил на четыре лапы, вильнул хвостом.

– Иди, поприветствуй его как следует, – разрешил мужчина, поднимаясь на ноги.

Зверь радостно рванул с места и попытался опрокинуть гостя на траву. Не вышло. Как и всегда. Однако в этот раз, вместо того, чтобы призвать ликоса к порядку, Икар неожиданно потрепал его по шерсти и даже позволил облизать подбородок. А уж выражение лица состроил…

Байон остановился, продолжая наблюдать. Сердце сбилось с ритма. Брови сошлись на переносице. Икар что-то говорил питомцу погибшей сестры, а капитан отмечал все больше странностей. Изменения в мимике, поза, жесты. Неосознанные. Полностью отсутствующие у непробужденных. И принц заметил его внимание. Почувствовал взгляд. Отвлекся от зверя и шагнул ближе. Протянул руку.

– Мне рассказали об инциденте, но выглядишь ты лучше, чем на корабле.

Байон помедлил, но все же осторожно сжал предплечье друга, и ощутил на своем знакомое, крепкое пожатие.

– Ты изменился…

– Так заметно? – коммандер отвел взгляд. – Креон сказал, что я хорошо справляюсь.

– А он не слишком хорошо считывает эмоции. Даже для непробужденного. Хотя, те, кто знают тебя не слишком хорошо, не заметят. Давно ты?

Не может быть, чтобы давно. Сколько прошло с момента посадки? На корабле Икар вел себя как обычно. Быстрое Пробуждение?

Принц прошелся по поляне, лавируя между препятствий и явно медля с ответом. Байон не спускал с него глаз. Не торопил. И вспоминал свои недавние размышления о переменах в управлении Киорисом. Кажется, все определилось. Или?

– Ты знал о демографическом кризисе?

– Талии присылали результаты исследований для ознакомления и прогнозы. Она делилась… – Капитан скрестил руки на груди и прищурился. Становилось все интереснее.

– И какие прогнозы?

– Неутешительные. Если говорить в сумме, то наши ученые сошлись во мнении, что без Земли Предков, мы все обречены на вымирание в течение ближайших лет трехсот. А если добавить пару внешних конфликтов, то и раньше.

Икар остановился, глядя в заросли терновника. Потом повернулся к нему и заглянул в глаза. И вот теперь стало окончательно ясно, что он пробудился. В малахитовой зелени появился отблеск чувств. И того знакомого огня, что горел в Талии.

– А если я скажу, что мы ее нашли?

– Невозможно, – Байон даже покачал головой, отказываясь верить, а потом замер, осененный внезапной догадкой. Словно все кусочки мозаики внезапно встали на места и сложились в общую картину. – Подожди… Та девушка. Это она? И Земля, значит… – Икар только медленно кивнул. – Благие боги…

Капитан прошелся по свободному от препятствий пространству, пытаясь сразу осознать и переварить новую информацию. Мысли разбегались.

– Значит, мы прибыли с Земли? Но ведь это бред какой-то, у них неразвитая цивилизация… И теперь что? Нам включать планету такого уровня в Совет Безопасности? А императрица в курсе? А землянка? Она же в шоке, наверняка… Или ей еще не сказали? В общем, ты должен мне все рассказать! – резюмировал он, останавливаясь.

Икар вдруг усмехнулся. Дрогнул уголок губ, а вокруг глаз разбежались мелкие морщинки. Так непривычно. И в то же время так знакомо. Сердце сжалось, но умолкло.

– А ты справишься? Я сомневался, стоит ли приходить к тебе. Не думал, что ты так быстро все поймешь. Хотел убедиться, что ты в порядке. Не слишком ли рано такие потрясения?

Байон вздохнул, прикрыл глаза, усмиряя эмоции. Досчитал до десяти.

– Мне отдали Арея, чтобы вынудить жить. Не сказать, чтобы я порадовался, но… Мы стали неплохой командой. Я нужен ему, а он мне. Я справляюсь. Не буду врать, что чувствую себя хорошо, но… мне лучше. И, чем больше будет поводов, чтобы жить, тем лучше. Я бы сказал, новые потрясения в виде неожиданного избавления от вымирания мне просто необходимы. Я знаю свой предел, Икар. Но, если я могу чем-то помочь… Просто оказаться полезным… Я бы хотел.

– Здесь есть место, где можно поговорить?..

…Спустя пару часов, они сидели за столом и слушали шелест дождя, доносящийся из сада. Ликос лежал у дверей, убаюканный звуками природы. По комнате плыл запах свежести и влаги. Мокрого камня и почему-то цитронов.

– Почему-то Земля Предков представлялась мне иначе… Знаешь, нечто волшебное. С парящими в воздухе островами. Водопадами и радугами. Там, где люди не болеют и не страдают…

– Слишком утопично. А образы похожи на Юргеса.

– Талии он нравился. Я купил несколько бумажных сборников и читал ей под настроение.

– Она никогда не говорила, что любит поэзию…

По лицу Икара пробежала тень. И стало ясно, что он вовсе не равнодушен. Пожалуй, сейчас они понимали друг друга как никогда хорошо.

– Ты – брат, а я все-таки жених… был. У нас немного разные роли. И откуда ты знаешь об образах Юргеса?

А вот теперь невозмутимый и непоколебимый коммандер вдруг смутился.

– Читал… немного. Хотел понять, как пробуждаются чувства. Юргес считается одним из самых ранних пробужденных. К тому же он стал поэтом… Ты знаешь, какая это редкость. Я подумал, что… Кто еще сможет дать хоть какое-то представление?

– И как впечатления? – Байон с трудом подавил улыбку и закусил губу, чтобы не рассмеяться.

– Смутные… Кажется, он писал на другом языке.

Смешок все же вырвался, и спрятать его за кашлем не удалось. Икар понял, но не обиделся. Лишь посмотрел с молчаливым укором.

– Прости. Я начинал читать Юргеса дважды. Первый раз, когда только пробудился. Ты знаешь, что по статистике он – первый, чье творчество бросаются изучать все пробужденные? Тоже ничего не понял. А второй раз о нем заговорила Талия… Она объяснила. И… Чтобы его понять, нужно не только пробудиться, но и накопить эмоциональный опыт. Ощутить оттенки чувств. Грани. Не только позитивные, но и негативные, потому что без них опыт не будет полным. И вот тогда многое становится яснее. А его образы обретают смысл…

– Я поторопился… Радует, что хотя бы не я один.

Теперь они улыбнулись оба. И это было так странно. Удивительно. Радостно. И грустно. Как давно он хотел вот так открыто говорить с другом. Конечно, они и раньше обсуждали многое, но в тех разговорах не хватало близости. Без эмоций она невозможна в полной мере. И теперь контраст ощущался наиболее остро. Жаль, что Талия не увидела брата таким. Она обрадовалась бы. И постаралась бы подружиться с той женщиной. Неважно, что они разные, она нашла бы нечто общее, чтобы установить контакт, а потом не остановилась бы, пока они не стали бы подругами.

Никто не знал, но принцесса скучала по семье. По общим ужинам вместе. По долгим разговорам. По болтовне ни о чем. Ей хотелось семейного тепла, но она знала, что получить его невозможно, пока братья не пробудятся. И она бы сделала все, чтобы собирать их вместе.

– Почему вы с Талией не завели детей?

Вопрос застал врасплох. Заставил вздрогнуть. Подобраться. Байон скрестил руки, готовясь защищаться.

– Я знаю, что спрашивать о таком не принято, – продолжил Икар. – Извини, если тема слишком болезненна для тебя. Ты можешь не отвечать. Я лишь хочу понять… Она была наследницей. Ты уже давно можешь стать отцом. И императрица наверняка намекала на продолжение рода, ведь… Это необходимо. Талия не хотела?

Капитан медленно выдохнул и заставил разжаться сжавшиеся кулаки.

– Она хотела… Мы хотели. По возвращении, на Играх должно было состояться объявление о свадьбе. Мы поженились бы через пару месяцев. Талия приняла бы полномочия от матери, а через год или полтора… – спазм сдавил горло. – Это был ее последний полет. Я бы подал в отставку. Все равно военный из меня уже никакой. Занялся бы… чем-нибудь занялся бы. Ей требовалась бы поддержка, а я в ней достаточно преуспел. Я даже готов был заниматься ребенком. Присматривал курсы для будущих отцов, чтобы подготовиться. Ну, знаешь… особенности развития мальчиков и девочек в первые месяцы жизни. На что следует обратить внимание. Разница между ними и общее. Нормы. Изучал… литературу. Маеджа Софрония обещала выделить покои во дворце. Прислала несколько вариантов. Талия довольно равнодушна к комфорту, поэтому я подбирал отделку… Ничего не заказывал, но… Сохраненных вариантов осталось прилично. Я хотел, чтобы всем нам, сколько бы нас не планировалось, было комфортно. И, знаешь, императрица, она вовсе не холодная. Ей безумно одиноко. Не хватает всех вас. Талия пыталась скрасить ее одиночество, но одной ее было мало…

В горле запершило, и он закашлялся. Коммандер молча налил в бокал воды и поставил рядом. После первого же глотка стало легче.

– Спасибо.

– Прости. Я ничего не знал… Мне казалось, что я ее знаю, понимаю. А оказывается, я ничего не знал… Не понимал. Даже приблизительно. Мне так жаль…

– Мне тоже… жаль…

Глава 35

…Оказывается, когда день упорядочен и расписан едва ли не по минутам, время летит незаметно.

Ранний подъем, оказавшийся вдруг привычным и комфортным…

Зарядка под наблюдением Доркасс…

Завтрак в одиночестве или в обществе Клео… Та шла на поправку намного быстрее и уже выглядела почти так же, как на линкоре. Разве что иногда в ее глазах мелькала печаль. Киорийка старалась скрыть ее. Но Саша чувствовала и отчаянно желала помочь, стараясь делать все правильно. Так, как ее научили здесь: выражать сочувствие и поддержку, если человек не просит о большем. Клео не просила, а на доброту отвечала улыбкой…

Изучение информации о Киорисе… После посещения Музея Истории, вопросов стало больше, и Саша искала ответы в книгах, которые ей передала Филис. Как оказалось, учебники истории для подростков. Информация подавалась в них четко и ясно. Без лишних деталей, но достаточно подробно, чтобы поддержать интерес или разжечь его еще больше. Нюансы можно уточнить у жрицы, которая приходила после обеда…

Прогулки по территории Храма или по городу… Беседы, от которых становилось легче. Они обсуждали не только историю, но и родителей, детство. Порой Филис пыталась вернуться к обсуждению Влада, но Саша молчала. Говорить о нем все еще было тяжело…

Ужин снова в одиночестве или компании…

Термы… Массаж. Парилка. Бассейны с водой разной температуры. Отвары трав. Ароматы масел.

Порой ей казалось, что сон затянулся. И тогда тянуло сделать нечто странное, непривычное. Чтобы поверить в реальность происходящего. Так в один из дней Александра заглянула в еще одно помещение терм, где жрицы уделяли внимание внешности. Оно оказалось наполовину пустым. Филис не лукавила, когда говорила, что на Киорисе больше ценится здоровье и естественность, нежели стандарты красоты. Однако кто-то должен присматривать за волосами… Как оказалось, сами жрицы.

– Хочешь что-то особенное? – спросила ее невысокая киорийка с пышной фигурой и каштановыми кудрями, уложенными на голове в замысловатую прическу.

– Не знаю, – честно ответила девушка, облизав вмиг пересохшие губы. – Я давно за собой не ухаживала. За волосами особенно. Можно что-нибудь… интересное? Чтобы мне шло. И… не нужно было укладывать каждый день. Практичное.

Жрица с крупным носом и полными губами, совсем даже некрасивая по любым меркам, выслушала и улыбнулась. Кивнула.

– Все будет хорошо, детка. Через эти руки прошли сотни жриц. И никто еще не ушел недовольным. Давай-ка мы тебя укроем и намочим волосы.

Следующие полчаса как-то выпали из памяти. Руки у женщины оказались волшебными. Широкими. Мягкими. Уверенными. Она легко разбирала пряди. Щелкала ножницами. Что-то мурлыкала под нос, создавая совершенно непередаваемую атмосферу сказки. В какой-то момент Александра даже задремала. А когда проснулась, увидела себя.

Моргнула, пытаясь поверить, что отражение настоящее. Волосы, никогда особенно не лежавшие пышно, которые вечно приходилось мыть специальным шампунем для придания объема, вдруг улеглись аккуратными волнами чуть выше плеч. Естественной пышной шапочкой, сделавшей лицо… моложе? Изящнее?

Саша смотрела и не верила. Повернула голову в одну сторону, затем в другую. Вздохнула.

– Нравится? – за спиной выросла массивная фигура некрасивой женщины, которая вдруг перестала казаться некрасивой. Ну и что, что нос и подбородок велики, а глаза наполовину пропали под тяжелыми веками? Что лицо покрыто морщинами? Она светилась такой внутренней гармонией и счастьем, что все недостатки уходили на второй или даже третий план.

– Очень, – выдохнула девушка и смахнула слезы, выступившие в уголках глаз. – Большое вам спасибо.

– На здоровье, детонька. Приходи еще. Я не только с волосами работаю. Могу маски для лица смешать. С кожей поработать…

Саша думала, что больше не придет. Но в один из дней зашла снова. Старое, зарытое глубоко внутри желание быть красивой вдруг вылезло на поверхность. Как цветок, что, несмотря на все ненастья, желает жить. Она поделилась желанием с Филис, и та, как всегда, нашла объяснение:

– То, что мы подавляем в себе, рано или поздно находит выход. Гнев, боль, горе… А также желание чего-то. Мы учимся работать с подавленными эмоциями. С желаниями немного сложнее, но в твоем нет ничего плохого. Фрида поможет тебе. Она умеет показывать красоту.

Показывать красоту… Тогда словосочетание показалось странным. Но позже Александра поняла, что жрица вовсе не оговорилась. Ведь красота есть у каждого. Ее лишь нужно уметь показывать…

Старая Фрида умела. Она смешивала ингредиенты, медленно подготавливая состав, который для каждой ее подопечной был индивидуален. А сама говорила… Саша не могла бы вспомнить, что именно та говорила. Но магия ее слов окутывала сознание невесомой паутинкой. Заставляла расслабиться. А еще вселяла уверенность. Понимание, что каждый красив по-своему. И, если красоту не видно, значит, человек ее еще не понял. Не поверил в себя. Не ощутил себя собой. И нужно лишь помочь ему. Подтолкнуть. Дать шанс. И красота проявится. Раскроется. Как тот самый цветок…

…– Ты изменилась, – как-то отметила Клео за завтраком.

– Да?

Удивление оказалось мимолетным. Девушка и сама чувствовала перемены, но боялась признаться в них даже себе.

– Стала спокойнее. Намного. А еще походка поменялась. На более плавную. Мягкую. И ты не оглядываешься по сторонам. А взгляд больше не испуганный. Прости, если я перехожу границы, но я очень рада таким переменам.

– А раньше я какой была? Скажи, я не обижусь.

– Сначала, когда проснулась, ты была… пустой. Равнодушной. Отрешенной от всего. Как будто выгорела изнутри. Потом ты испугалась. Стала напряженной. Недоверчивой. Испуганной. Я никогда с таким не сталкивалась и не знала, как себя с тобой вести. Боялась что-то сделать не так и все испортить. Гиатрос Лезариус говорил, что я должна держаться естественно, и я старалась, но… было сложно. А сейчас мне не нужно стараться. Я говорю с тобой, как с подругой, которую знаю с детства. Или с хорошей знакомой. Или с коллегой-гиатросом. Я к тому, что… Ты выглядишь более здоровой. Осанка исправилась. И ты больше ешь. Цвет лица стал ровнее и чище. Ты поправилась. Это очень хорошие признаки. Возможно, мне не следует говорить тебе о них, но гиатросы сообщают пациентам, когда видят прогресс.