Божественная комедия
Текст книги "Божественная комедия"
Автор книги: Данте Алигьери
Жанры:
Европейская старинная литература
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)
У подножия горы Чистилища – Умершие под церковным отлучением
1
В то время как внезапная тревога
Гнала их россыпью к подножью скал,
Где правда нас испытывает строго,
4
Я верного вождя не покидал:
Куда б я устремился, одинокий?
Кто путь бы мне к вершине указал?
7
10
Когда от спешки он избавил шаг,
Которая в движеньях неприглядна,
Мой ум, который все не мог никак
13
Расшириться, опять раскрылся жадно,
И я глаза возвел перед стеной,
От моря к небу взнесшейся громадно.
16
Свет солнца, багровевшего за мной,
Ломался впереди меня, покорный
Преграде тела, для него сплошной.
19
Я оглянулся с дрожью непритворной,
Боясь, что брошен, – у моих лишь ног
Перед собою видя землю черной.
22
И пестун мой: «Ты ль это думать мог? —
Сказал, ко мне всей грудью обращенный. —
Ведь я с тобой, и ты не одинок.
25
Теперь уж вечер там, где, погребенный,
Почиет прах, мою кидавший тень,
Неаполю Брундузием врученный. [566]566
По повелению императора Августа тело Вергилия, умершего (19 г. до н. э.) в Брундузии(Бриндизи), было перенесено в Неапольи там погребено. Когда в Чистилище раннее утро, в Неаполе – вечер.
[Закрыть]
28
И если я не затмеваю день,
Дивись не больше, чем кругам небесным:
Луч, не затмясь, проходит сквозь их сень.
31
Но стуже, зною и скорбям телесным
Подвержены и наши существа
Могуществом, в путях своих безвестным.
34
Поистине безумные слова —
Что постижима разумом стихия
Единого в трех лицах естества!
37
О род людской, с тебя довольно quia; [567]567
Quia– латинское слово, означающее «потому что», а в средние века применявшееся также в смысле quod («что»). Схоластическая наука, следуя Аристотелю, различала двоякого рода знание: scire quia – знание существующего и scire propter quid – знание причин существующего. Вергилий советует людям довольствоваться первого рода знанием, не вникая в причины того, что есть.
[Закрыть]
Будь все открыто для очей твоих,
То не должна бы и рождать Мария.
40
43
Средь них Платон и Аристотель были
И многие». И взор потупил он
И смолк, и горечь губы затаили.
46
Уже пред нами вырос горный склон,
Стеной такой обрывистой и строгой,
Что самый ловкий был бы устрашен.
49
52
«Как знать, не ниже ль круча где-нибудь, —
Сказал, остановившись, мой вожатый, —
Чтоб мог бескрылый на нее шагнуть?»
55
Пока он медлил, думою объятый,
Не отрывая взоров от земли,
А я оглядывал крутые скаты, —
58
Я увидал левей меня, вдали,
Чреду теней, [570]570
Чреда теней– души людей, умерших под церковным отлучением, но раскаявшихся перед смертью в своих грехах. Они ждут доступа в Чистилище в течение срока, в тридцать раз превышающего то время, которое они пробыли в «распре с церковью» (см. ст. 136–141).
[Закрыть]к нам подвигавших ноги,
И словно тщетно, – так все тихо шли.
61
«Взгляни, учитель, и рассей тревоги, —
Сказал я. – Вот, кто нам подаст совет,
Когда ты сам не ведаешь дороги».
64
Взглянув, он молвил радостно в ответ:
«Пойдем туда, они идут так вяло.
Мой милый сын, вот путеводный свет».
67
Толпа от нас настолько отстояла
И после нашей тысячи шагов,
Что бросить камень – только бы достало,
70
Как вдруг они, всем множеством рядов
Теснясь к скале, свой ход остановили,
Как тот, кто шел и стал, дивясь без слов.
73
«Почивший в правде, – молвил им Вергилий, —
Сонм избранных, и мир да примет вас,
Который, верю, все вы заслужили,
76
Скажите, есть ли тут тропа для нас,
Чтоб мы могли подняться кручей склона;
Для умудренных ценен каждый час».
79
Как выступают овцы из загона,
Одна, две, три, и головы, и взгляд
Склоняя робко до земного лона,
82
И все гурьбой за первою спешат,
А стоит стать ей, – смирно, ряд за рядом,
Стоят, не зная, почему стоят;
85
Так шедшие перед блаженным стадом
К нам приближались с думой на челе,
С достойным видом и смиренным взглядом.
88
Но видя, что пред ними на земле
Свет разорвался и что тень сплошная
Ложится вправо от меня к скале,
91
Ближайшие смутились, отступая;
И весь шагавший позади народ
Отхлынул тоже, почему – не зная.
94
«Не спрошенный, отвечу наперед,
Что это – человеческое тело;
Поэтому и свет к земле нейдет.
97
Не удивляйтесь, но поверьте смело:
Иная воля, свыше нисходя,
Ему осилить этот склон велела».
100
На эти речи моего вождя:
«Идите с нами», – было их ответом;
И показали, руку отводя.
103
«Кто б ни был ты, – сказал один при этом, —
Вглядись в меня, пока мы так идем!
Тебе знаком я по земным приметам?»
106
И я свой взгляд остановил на нем;
Он русый был, красивый, взором светел,
Но бровь была рассечена рубцом.
109
Я искренне неведеньем ответил.
«Смотри!» – сказал он, и смертельный след
Я против сердца у него заметил.
112
И он сказал с улыбкой: «Я Манфред,
Родимый внук Костанцы величавой; [571]571
Манфред– король Неаполя и Сицилии (с 1258 по 1266 г.), сын Фридриха II (А., X, 119 и прим.), внук Костанцы(см. прим. Р., III, 118–120), непримиримый противник папства, отлученный от церкви. Для борьбы с ним папский престол призвал Карла Анжуйского (см. прим. Ч., VII, 112–114). В битве при Беневенто (1266 г.) Манфред погиб, и его королевство досталось Карлу.
[Закрыть]
Вернувшись в мир, прошу, снеси привет
115
Моей прекрасной дочери, чьей славой
Сицилия горда и Арагон, [572]572
Моей прекрасной дочери… – Костанце, вдове Педро III Арагонского(см. прим. Ч., VII, 112–114), овладевшего Сицилиейв 1282 г.
[Закрыть]
И ей скажи не верить лжи лукавой. [573]573
Не верить лжи лукавой– тому, что Манфред, как отлученный от церкви, находится в Аду.
[Закрыть]
118
Когда я дважды насмерть был пронзен,
Себя я предал, с плачем сокрушенья,
Тому, которым и злодей прощен,
121
Мои ужасны были прегрешенья;
Но милость божья рада всех обнять,
Кто обратится к ней, ища спасенья.
124
127
Мои останки были бы сохранны
У моста Беневенто, как в те дни,
Когда над ними холм воздвигся бранный.
130
Теперь в изгнанье брошены они
Под дождь и ветер, там, где Верде льется, [575]575
Манфред был погребен у моста Беневенто, и каждый воин вражеского войска, чтя храброго короля, бросил камень на его могилу, так что вырос целый холм. Исполняя волю папы КлиментаIV, архиепископ города Козенцы, поклявшийся изгнать Манфреда из его владений, вырыл его останки и перенес их на другой берег реки Верде, за пределы Неаполитанского королевства.
[Закрыть]
Куда он снес их, погасив огни. [576]576
Куда он снес их, погасив огни – Когда хоронили отлученного, то у его гроба гасили свечи и затем несли их опрокинутыми.
[Закрыть]
133
Предвечная любовь не отвернется
И с тех, кто ими проклят, снимет гнет,
Пока хоть листик у надежды бьется.
136
И все ж, кто в распре с церковью умрет,
Хотя в грехах успел бы повиниться,
Тот у подножья этой кручи ждет,
139
Доколе тридцать раз не завершится
Срок отщепенства, если этот срок
Молитвами благих не сократится.
142
Ты видишь сам, как ты бы мне помог,
Моей Костанце возвестив, какая
Моя судьба, какой на мне зарок:
145
Песнь четвертая
От тех, кто там, вспомога здесь большая».
Первый уступ Предчистилища – Нерадивые
1
4
7
Поэтому, как только слух иль зренье
К чему-либо всю душу обратит,
Забудется и времени теченье;
10
13
Дивясь Манфреду и ему внимая,
Я в этом убедился без труда,
Затем что солнце было выше края
16
19
Подчас крестьянин в изгороди сада
Пошире щель заложит шипняком,
Когда темнеют гроздья винограда,
22
Чем оказался ход, куда вдвоем
Мой вождь и я за ним проникли с воли,
Оставив тех идти своим путем.
25
28
Я разумею окрыленный взлет
Великой жажды, вслед вождю, который
Дарил мне свет и чаянье высот.
31
Путь шел в утесе, тяжкий и нескорый;
Мы подымались между сжатых скал,
Для ног и рук ища себе опоры.
34
Когда мы вышли, как на плоский вал,
На верхний край стремнины оголенной:
«Куда идти, учитель?» – я сказал.
37
И он: «Иди стезею неуклонной
Все в гору вслед за мной, покуда нам
Не встретится водитель умудренный».
40
К вершине было не взнестись очам,
А склон был много круче полуоси,
Секущей четверть круга пополам.
43
Устав, я начал, медля на откосе:
«О мой отец, постой и оглянись,
Ведь я один останусь на утесе!»
46
А он: «Мой сын, дотуда дотянись!»
И указал мне на уступ над нами,
Который кругом опоясал высь.
49
И я, подстегнутый его словами,
Напрягся, чтобы взлезть хоть как-нибудь,
Пока на кромку не ступил ногами.
52
И здесь мы оба сели отдохнуть,
Лицом к востоку; путник ослабелый
С отрадой смотрит на пройденный путь.
55
Я глянул вниз, на берег опустелый,
Затем на небо, и не верил глаз,
Что солнце слева посылает стрелы.
58
61
«Будь Диоскуры, – молвил он на это, —
В соседстве с зеркалом, светящим так,
Что все кругом в его лучи одето,
64
Ты видел бы, что рдяный Зодиак
Еще тесней вблизи Медведиц кружит,
Пока он держит свой старинный шаг. [583]583
Смысл: «Если бы солнце (зеркало) было сейчас в созвездии Близнецов ( Диоскуров), ты видел бы, что «рдеющая»часть зодиака (та, где находится солнце) вращается еще ближе к Северному полюсу (к созвездиям Медведиц), если только солнце не изменит своего вековечного пути». Другими словами: «В июне ты видел бы солнце еще ниже над горизонтом в северном направлении».
[Закрыть]
67
70
73
Должна лежать вдоль звездного чертога
Здесь – с этой стороны, а там – с другой,
Когда ты в этом разберешься строго».
76
«Впервые, – я сказал, – учитель мой,
Я вижу с ясностью столь совершенной
Казавшееся мне покрытым тьмой, —
79
82
По сказанной причине виден тут
К полночи, а еврейскому народу
Был виден к югу. Но, когда не в труд,
85
Поведай, сколько нам осталось ходу;
Так высока скалистая стена,
Что выше зренья всходит к небосводу».
88
И он: «Гора так мудро сложена,
Что поначалу подыматься трудно;
Чем дальше вверх, тем мягче крутизна.
91
Поэтому, когда легко и чудно
Твои шаги начнут тебя нести,
Как по теченью нас уносит судно,
94
Тогда ты будешь у конца пути.
Там схлынут и усталость, и забота.
Вот все, о чем я властен речь вести».
97
Чуть он умолк, вблизи промолвил кто-то:
«Пока дойдешь, не раз, да и не два,
Почувствуешь, что и присесть охота».
100
Мы, обернувшись на его слова,
Увидели левей валун огромный,
Который не заметили сперва.
103
106
Один сидел как бы совсем без сил:
Руками он обвил свои колени
И голову меж ними уронил.
109
И я сказал при виде этой тени:
«Мой милый господин, он так ленив,
Как могут быть родные братья лени».
112
Он обернулся и, глаза скосив,
Поверх бедра взглянул на нас устало;
Потом сказал: «Лезь, если так ретив!»
115
Тут я узнал его; хотя дышала
Еще с трудом взволнованная грудь,
Мне это подойти не помешало.
118
Тогда он поднял голову чуть-чуть,
Сказав: «Ты разобрал, как мир устроен,
Что солнце влево может повернуть?»
121
124
За твой удел; но что тебе за прок
Сидеть вот тут? Ты ждешь еще народа
Иль просто впал в обычный свой порок?»
127
И он мне: «Брат, что толку от похода?
Меня не пустит к мытарствам сейчас
Господня птица, что сидит у входа,
130
Пока вокруг меня не меньше раз,
Чем в жизни, эта твердь свой круг опишет,
Затем что поздний вздох мне душу спас;
133
И лишь сердца, где милость божья дышит,
Могли бы мне молитвами помочь.
В других – что пользы? Небо их не слышит».
136
А между тем мой спутник, идя прочь,
Звал сверху: «Где ты? Солнце уж высоко
И тронуло меридиан, а ночь
139
Песнь пятая
Второй уступ Предчистилища – Нерадивые, умершие насильственною смертью
1
Вослед вождю, послушливым скитальцем,
Я шел от этих теней все вперед,
Когда одна, указывая пальцем,
4
Вскричала: «Гляньте, слева луч нейдет
От нижнего, да и по всем приметам
Он словно как живой себя ведет!»
7
Я обратил глаза при слове этом
И увидал, как изумлен их взгляд
Мной, только мной и рассеченным светом.
10
«Ужель настолько, чтоб смотреть назад, —
Сказал мой вождь, – они твой дух волнуют?
Не все ль равно, что люди говорят?
13
Иди за мной, и пусть себе толкуют!
Как башня стой, которая вовек
Не дрогнет, сколько ветры ни бушуют!
16
Цель от себя отводит человек,
Сменяя мысли каждое мгновенье:
Дав ход одной, другую он пресек».
19
Что мог бы я промолвить в извиненье?
«Иду», – сказал я, краску чуя сам,
Дарующую иногда прощенье.
22
25
Когда их зренье точно убедилось,
Что сила света сквозь меня не шла,
Их песнь глухим и долгим «О!» сменилась.
28
И тотчас двое, как бы два посла,
Сбежали к нам спросить: «Скажите, кто вы,
И участь вас какая привела?»
31
И мой учитель: «Мы сказать готовы,
Чтоб вы могли поведать остальным,
Что этот носит смертные покровы.
34
И если их смутила тень за ним,
То все объяснено таким ответом:
Почтенный ими, он поможет им».
37
40
Чем те наверх обратно поднялись;
И тут на нас помчалась вся их стая,
Как взвод несется, ускоряя рысь.
43
«Сюда их к нам валит толпа густая,
Чтобы тебя просить, – сказал поэт. —
Иди все дальше, на ходу внимая».
46
«Душа, идущая в блаженный свет
В том образе, в котором в жизнь вступала,
Умерь свой шаг! – они кричали вслед. —
49
Взгляни на нас: быть может, нас ты знала
И весть прихватишь для земной страны?
О, не спеши так! Выслушай сначала!
52
Мы были все в свой час умерщвлены
И грешники до смертного мгновенья,
Когда, лучом небес озарены,
55
Покаялись, простили оскорбленья
И смерть прияли в мире с божеством,
Здесь нас томящим жаждой лицезренья».
58
И я: «Из вас никто мне не знаком;
Чему, скажите, были бы вы рады,
И я, по мере сил моих, во всем
61
Готов служить вам, ради той отрады,
К которой я, по следу этих ног,
Из мира в мир иду сквозь все преграды».
64
Один сказал: «К чему такой зарок?
В тебе мы верим доброму желанью,
И лишь бы выполнить его ты мог!
67
Я, первый здесь взывая к состраданью,
Прошу тебя: когда придешь к стране,
Разъявшей землю Карла и Романью,
70
И будешь в Фано, вспомни обо мне,
Чтоб за меня воздели к небу взоры,
Дабы я мог очиститься вполне.
73
76
И где вовеки я не чаял зла;
То сделал Эсте, чья враждебность шире
Пределов справедливости была.
79
82
Но я подался в камыши и грязь;
Там я упал; и видел, как в трясине
Кровь жил моих затоном разлилась». [594]594
Один сказал – Это Якопо дель Кассеро, уроженец города Фано в Анконской марке, лежащий между землею КарлаII Анжуйского, то есть Неаполитанским королевством, и Романьей. Враждуя с Адзо VIII д'Эсте, маркизом Феррарским, и приглашенный в 1298 г. на должность подеста в Милан, он из осторожности поехал через падуанские владения, но здесь, в Орьяко, был убит наемниками Адзо.
[Закрыть]
85
Затем другой: «О, да взойдешь к вершине,
Надежду утоленную познав,
И да не презришь и мою отныне!
88
91
И я: «Что значил этот случай странный,
Что с Кампальдино ты исчез тогда
И где-то спишь в могиле безымянной?» [596]596
Я был Бонконте – Буонконте, сын графа Гвидо да Монтефельтро (см. прим. А., XXVII, 4), предводительствовал аретинскими гибеллинами в войне против флорентийских гвельфов и 11 июня 1289 г. пал в битве на Кампальдино(см. прим. А., XXII, 5).
[Закрыть]
94
97
100
Мой взор погас, и замер мой язык
На имени Марии; плоть земная
Осталась там, где я к земле поник.
103
Знай и поведай людям: ангел Рая
Унес меня, и ангел адских врат
Кричал: «Небесный! Жадность-то какая!
106
109
Ты знаешь сам, как в воздухе клубится
Пар, снова истекающий водой,
Как только он, поднявшись, охладится.
112
Ум сочетая с волей вечно злой
И свой природный дар пуская в дело,
Бес двинул дым и ветер над землей.
115
118
И воздух стал тяжелым от воды;
Пролился дождь, стремя по косогорам
Все то, в чем почве не было нужды,
121
124
Мой хладный труп на берегу нашел
Аркьяно буйный; как обломок некий,
Закинул в Арно; крест из рук расплел,
127
130
«Когда ты возвратишься в мир земной
И тягости забудешь путевые, —
Сказала третья тень вослед второй, —
133
То вспомни также обо мне, о Пии!
Я в Сьене жизнь, в Маремме смерть нашла,
Как знает тот, кому во дни былые
136
Песнь шестая
Второй уступ Предчистилища (окончание)
1
Когда кончается игра в три кости,
То проигравший снова их берет
И мечет их один, в унылой злости;
4
Другого провожает весь народ;
Кто спереди зайдет, кто сзади тронет,
Кто сбоку за себя словцо ввернет.
7
А тот идет и только ухо клонит;
Подаст кому, – идти уже вольней,
И так он понемногу всех разгонит.
10
Таков был я в густой толпе теней,
Чье множество казалось превелико,
И, обещая, управлялся с ней.
13
Там аретинец был, чью жизнь так дико
Похитил Гин ди Такко; [604]604
Аретинец– Бенинкаса, судья, которого убил и обезглавил сьенский рыцарь-разбойник Гин ди Такко.
[Закрыть]рядом был
В погоне утонувший; [605]605
В погоне утонувший– Гуччо Тарлати, аретинец, который утонул, не то преследуя врагов, не то спасаясь бегством.
[Закрыть]Федерико
16
19
Граф Орсо [608]608
Орсодельи Альберти, граф Мангона, убитый своим двоюродным братом. Он был сыном Наполеоне, одного из двух братьев, которые убили друг друга и казнятся в Каине (А., XXXII, 40–60).
[Закрыть]был средь них; был дух, твердивший,
Что он враждой и завистью убит,
Его безвинно с телом разлучившей, —
22
Пьер де ла Бросс; брабантка пусть спешит,
Пока жива, с молитвами своими,
Не то похуже стадо ей грозит. [609]609
Пьер де ла Бросс– придворный французского короля Филиппа III Смелого, казненный по проискам Марии Брабантской, жены короля. Данте советует «брабантке»подумать о покаянии, чтобы не оказаться в Аду.
[Закрыть]
25
Когда я, наконец, расстался с ними,
Просившими, чтобы просил другой,
Дабы скорей им сделаться святыми,
28
31
А эти люди просят лишь об этом.
Иль их надежда тщетна, или мне
Твои слова не озарились светом?»
34
Он отвечал: «Они ясны вполне,
И этих душ надежда не напрасна,
Когда мы трезво поглядим извне.
37
40
43
Но не смущайся тягостным сомненьем:
Спроси у той, которая прольет
Свет между истиной и разуменьем.
46
Ты понял ли, не знаю: речь идет
О Беатриче. Там, на выси горной,
Она с улыбкой, радостная, ждет».
49
И я: «Идем же поступью проворной;
Уже и сам я меньше утомлен,
А видишь – склон оделся тенью черной».
52
«Сегодня мы пройдем, – ответил он, —
Как можно больше; много – не придется,
И этим ты напрасно обольщен.
55
Пока взойдешь, не раз еще вернется
Тот, кто сейчас уже горой закрыт,
Так что и луч вокруг тебя не рвется.
58
Но видишь – там какой-то дух сидит,
Совсем один, взирая к нам безгласно;
Он скажет нам, где краткий путь лежит».
61
64
Он про себя таил свои слова,
Нас, на него идущих озирая
С осанкой отдыхающего льва.
67
Вождь подошел к нему узнать, какая
Удобнее дорога к вышине;
Но он, на эту речь не отвечая —
70
Спросил о нашей жизни и стране.
Чуть «Мантуя…» успел сказать Вергилий,
Как дух, в своей замкнутый глубине,
73
Встал, и уста его проговорили:
«О мантуанец, я же твой земляк,
Сорделло!» И они объятья слили.
76
Италия, раба, скорбей очаг,
В великой буре судно без кормила,
Не госпожа народов, а кабак!
79
Здесь доблестной душе довольно было
Лишь звук услышать милой стороны,
Чтобы она сородича почтила;
82
А у тебя не могут без войны
Твои живые, и они грызутся,
Одной стеной и рвом окружены.
85
Тебе, несчастной, стоит оглянуться
На берега твои и города:
Где мирные обители найдутся?
88
91
О вы, кому молиться долженствует,
Так чтобы Кесарь не слезал с седла,
Как вам господне слово указует, —
94
97
100
И правой карой звезды в небесах
На кровь твою, как ни на чью доселе,
Чтоб твой преемник ведал вечный страх!
103
106
Приди, беспечный, кинуть только взгляд:
Мональди, Филиппески, Каппеллетти,
Монтекки, – те в слезах, а те дрожат!
109
112
Приди, взгляни, как сетует твой Рим,
Вдова, в слезах зовущая супруга:
«Я Кесарем покинута моим!»
115
Приди, взгляни, как любят все друг друга!
И, если нас тебе не жаль, приди
Хоть устыдиться нашего недуга!
118
121
Или, быть может, в глубине чудесной
Твоих судеб ты нам готовишь клад
Великой радости, для нас безвестной?
124
Ведь города Италии кишат
Тиранами, и в образе клеврета [620]620
В образе клеврета– то есть изображая из себя приверженца политической партии.
[Закрыть]
Любой мужик пролезть в Марцеллы [621]621
Марцелл– политический враг Юлия Цезаря. Здесь в смысле: влиятельный противник императорской власти.
[Закрыть]рад.
127
Флоренция моя, тебя все это
Касаться не должно, ты – вдалеке,
В твоем народе каждый – муж совета!
130
У многих правда – в сердце, в тайнике,
Но необдуманно стрельнуть – боятся;
А у твоих она на языке
133
Иные общим делом тяготятся;
А твой народ, участливый к нему,
Кричит незваный: «Я согласен взяться!»
136
Ликуй же ныне, ибо есть чему:
Ты мирна, ты разумна, ты богата!
А что я прав, то видно по всему.
139
И Спарта, и Афины, где когда-то
Гражданской правды занялась заря,
Перед тобою – малые ребята:
142
Тончайшие уставы мастеря,
Ты в октябре примеришь их, бывало,
И сносишь к середине ноября.
145
За краткий срок ты сколько раз меняла
Законы, деньги, весь уклад и чин
И собственное тело обновляла!
148
Опомнившись хотя б на миг один,
Поймешь сама, что ты – как та больная,
Которая не спит среди перин,
151
Ворочаясь и отдыха не зная.