Текст книги "Сёши 2 (СИ)"

Автор книги: Christian Bergensen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

   Девчонки меня не догнали, зато примчался один из генинов.

   – Эй, мелюзга! Сенсей велит тебе не бегать по воде!

   – Ага! – я с готовностью сиганул на отвесную стену рядом с водопадом и пинком обрушил на шиноби красивый веер брызг.

   – Ах, ты!..

   Удивительно, но генин оказался медленнее. Оскальзываясь на влажных камнях, пацан носился за мной почти минуту кряду и там, где я держался пальцами одной руки или прилипал стопой, он крепко хватался всеми четырьмя. Коротенькие, осторожные прыжки выглядели и вовсе неубедительно.

   И чего боится? Под нами глубина. Даже если упадёшь – максимум промокнешь.

   Гоняться было весело, но Асокава-сенсей решил, что мы слишком расшалились.

   – Та-ак! Тот, кто на счёт три не встанет передо мной – остаётся без обеда! Оди-ин!..

   Упс!

   Лагерь оказался недалеко от озера. Палатки уже стояли на деревянных помостах под нависающим скальным козырьком. Чуть поодаль расположилось подобие летней кухни, а на полянке кто-то заботливый соорудил очаг и кинул брёвна для сидения. Всё как у людей. Оголодавшие детки мигом натаскали воды и хвороста. Вот только обед нам состряпали такой, что лучше бы я до сих пор убегал от генина. Бурый рис и рисовый же отвар, вместо чая. Даже не сладкий. Крайне полезно и жуть, как невкусно!

   Хитрая учительница краеведения выслушала возмущённое детское бурчание и выступила с ответной речью. По её словам, благодатная земля Страны Огня была "богата рыбой и бобром" и легко могла прокормить умелого добытчика. Приложи немного старания и влезешь прямиком в закрома щедрой природы-матери!

   Приятные речи попали в цель. Начинать аскезу никому не хотелось, и все согласились с тем, что диету надо разнообразить. Спор вышел из-за того, кто чем займётся. И напрасно Нома-сенсей убеждала, что все успеют попробовать всё. Выспавшиеся и сытые мы хотели бузить.

   – Я-я-я!!! Хочу охотиться!

   – Нет, я!

   – Щас веслом получишь! Даттебайо!!

   – А я боюсь рыбу!

   – Да ты сама, как рыба!

   – Нома-сенсей... чего она?!

   – Хочу собирать цветы!..

   – А мне всё равно, что делать. Я самый крутой! Муа-ха-ха!!

   – Та-ак! Слушать меня, пока я не отправил вас всех собирать дрова и копать ямы!..

   В итоге Асокава-сенсей забрал себе самых беспокойных, чтобы продемонстрировать им установку силков на мелких зверушек. Нома-сенсей сколотила группу рыболовов. А меня, Шино, Сакуру, Азами и Этсу Яманака, как самых подкованных по части краеведения, отправили искать всякую съедобную траву. Собственного учителя нам не дали, зато приставили сразу двух шиноби и нагрузили инвентарём – джутовыми мешками, ножами, копалками и определителями растений.

   Посмотрев на добытчиков мяса и рыбы, я постановил:

   – Надо обернуться поскорее и присоединиться к рыбалке.

   – Зачем? – удивилась Сакура. – И разве нам разрешат?

   Я вздохнул. Харуно и её обострённая почемучесть.

   – Сёши-кун не верит в умение их, – сообразил догадливый Шино, – а спрашивать разрешение он не собирается.

   – Эй! Чего это мы должны помогать?! – возмутилась Азами.

   – Потому что я не корова... – величественно обронила Этсу.

   Она явно готовилась развить эту тему, но я задавил начинающуюся перепалку.

   – Хватит болтать, двигаем на тот пригорок!

   – Почему туда? – любопытство Харуно было неистощимо.

   – Осмотреться хочу.

   В горку лезли не зря. Почти на самой вершине рос ясень сансё.

   Пока бригада сенозаготовителей с энтузиазмом обдирала ароматные ягоды горного перца, я обозревал окрестности в бинокль и набрасывал карту с основными ориентирами. Маршрут следовало проложить так, чтобы найти и собрать побольше, а бродить при этом поменьше. Мелкие три часа били ноги – устанут быстро.

   Спрыгнув с дерева, бригадир продемонстрировал карту.

   – Смотрите! Мы сейчас здесь. Там на склоне луговина и наши охотники – не будем им мешать. Здесь смешанный лес, но мы в него не пойдём, потому что вон там, в низине, течёт ручей, и растёт что-то очень похожее на кресс.

   Народ понятливо закивал. На уроках постоянно талдычили: ищешь съедобное – иди к воде! Меня же, в первую очередь, привлекал уступ, возвышающийся над сыроватой низиной. Поверх каменного края зеленела бамбуковая роща. Стоит там порыскать. Из бамбуковых ростков может выйти неплохая замена отсутствующим овощам.

   Шино то ли понюхал, то ли послушал подлетевшего жука.

   – Кикаичу нашли что-то сладкое. В той стороне, – он махнул на выступ леса.

   Тц! И почему если сладкое, то на дороге к нему обязательно чёрт ногу сломит? Не хочу тащить мелких через месиво кустов и овраги, а поиск обходного пути займёт время...

   – Хорошо! Запомни место. На обратном пути попробуем посмотреть, что там такое.

   Абураме согласно покивал внутри своего широкого воротника.

   Спускаясь, сделали остановку. Глазастая Сакура высмотрела пару небольших деревьев, напоминающих дикий чай. Растение здорово походило на описание в книжке, но без цветов окончательной уверенности не было. Мы с Харуно голосовали за чай, остальные сомневались, опасаясь отравы.

   – Ха! Сейчас проверим, съедобно это или нет, – отломив веточку, я пожевал краешек листа. Оценил вяжущий привкус и выплюнул зелень. – Чай и есть.

   – Ты что?! – опешившие девчонки чуть не набросились с кулаками. – А вдруг яд?!

   – Не-а. Тогда они бы меня остановили, – я потыкал пальцем в шиноби.

   Наша охрана убедительно притворялась частью окрестностей, и мелкие успели позабыть, что мы вообще-то не одни. Теперь взрослые неопределённо пожимали плечами, делая вид, что знать ничего не знают ни про какой чай, но детки заулыбались: простой способ определять съедобность им понравился.

   Собрав листочки будущей заварки, потопали дальше. Я отметил полезные деревья на карте. Пока что никто не ныл. Перемещались мы с остановками, успевая передыхать, да и солнце жарило не так сильно, как в Конохе. Горный воздух был чище и прохладнее.

   В ручье отыскался не только кресс, но и васаби. Пригодится, если наши охотники и рыболовы не облажаются. Зная принципиальность учителей, можно не сомневаться, они не постесняются устроить спартанскую недельку под девизом: "Что поймал – то и на зуб бросил!" Детский привес их не волнует. Похудел? Не страшно, дома отъешься.

   Я оставил бригаду копать и рвать зелень, а сам полез на уступ.

   Ого! Классный вид! Вся долина как на ладони.

   На карте добавилось несколько любопытных пометок – потом сбегаю посмотреть.

   – Ты как будто уже ходил в горы...

   Ну надо же! Девушка-чунин. Я думал, она всю неделю будет нас игнорировать и говорить только с генинами.

   – Случалось.

   – И сюда забрался быстро. Двое из моих парней лезли бы дольше.

   – Может, они просто тяжелее?

   – Смешно, – она и вправду заулыбалась. – Меня зовут Натсуко Умэ.

   – Приятно познакомиться, Натсуко-сан. Я Хатаке Сёши.

   – Ах, вон что, – протянула многозначительно, – из семьи Хатаке.

   К чему это она?

   Я осмотрелся. Бамбук здесь рос самый обычный. По сравнению с неохватными лесинами из Страны Травы семиметровые дудки казались тонкими и низкорослыми, но для готовки они не годились. Меня интересовали едва проклюнувшиеся ростки, высотой не больше локтя. К этому времени большинство молодых побегов давно переросли съедобный размер, но я надеялся отыскать несколько запоздавших.

   Поиск напоминал сбор груздей. Приходилось точно так же бродить, внимательно осматриваясь, чтобы заметить место, где траву и опавшие листья приподнимает острая макушка.

   Ага! Вот и росток! Я разгрёб лесную подстилку, обкопал находку и срезал толстый початок в обёртке чешуйчатых листьев. Вкусно запахло травяным соком. Ну, с почином!..

   Минут через двадцать заплечная тара почти заполнилась. Можно было нахапать и больше, но я не стал. На жаре эти ростки долго не протянут, так что бегом вниз.

   – Йу-ху!

   Моя бригада по уши изгваздалась в грязи и траве, но настроения не потеряла.

   – Сёши-кун, смотри! Мы нарвали болотную мяту, – радостная Этсу помахала душистым веником.

   – Круто! Осталось посмотреть, что такого вкусного нашли жуки Шино и можно возвращаться.

   – Ага!

   Следуя за кикаичу, двинули к лесу. Насекомые плохо представляли детскую проходимость, и в некоторых местах мне пришлось перетаскивать мелких через буераки на закорках. Абураме смущался больше всех, но я его уверил, что обходя препятствия, мы потеряем гораздо больше времени. Так и шли. Пока не наткнулись на низкую звериную тропу, ведущую в нужном направлении.

   Мы с Азами дружно ухватили остальных, заставляя присесть в траву. Я причуялся к окружающей чакре и шёпотом предупредил:

   – Там впереди какое-то животное.

   Инузука сняла с куста клочок пуха.

   – Барсук! – у неё аж глаза разгорелись, а клыки в хищной улыбке выглядели совершенно по-волчьи.

   – Тихо!

   Несмотря на некоторый опыт лесной жизни, охотиться мне раньше как-то не доводилось. Мясо я предпочитал уже разделанное без лишних копыт, потрохов и шкуры. Но завтра-послезавтра нас будут учить ставить силки и наглядно показывать, что каждая котлета, кроме морковной, когда-то хрюкала или кукарекала. Так чего тянуть? Попытка – не пытка!

   Я решительно подобрал парочку угловатых камней, прокрался дальше в лес и понял, какие сладости унюхали жуки Абураме. Бива. Несколько деревьев на краю полянки были густо увешаны жёлто-рыжими плодами размером с абрикос. Барсук пировал на опавших фруктах и явно ничего не слышал из-за собственного чавканья и пыхтения. Серая задница с висячим хвостом довольно ворочалась.

   Не давая себе времени на выдумывание сложных финтов, я собрал чакру в руке и прыгнул. А как только увидел вытянутую голову с длинными белыми полосками, швырнул камень.

   Удар! Красные брызги.

   Приземистый толстый зверь сделал пару шагов вбок и упал. Я немного подождал, но он больше не пошевелился.

   Вот так просто? Один камень и всё?

   Да, всё. Чакра погасла. Живого пульса больше не было. Только медленно тающее остаточное тепло. Последнее заплетающееся движение лап было таким обречённым, что я почувствовал себя настоящим гадом. Стараясь не глядеть на разбитую морду, погладил меховой бок и пообещал:

   – Не обижайся, пожалуйста... мы тебя обязательно съедим.

   – Интересно, – наблюдающая за мной Натсуко приподняла бровь, – ты думаешь, что это его как-то утешит и умиротворит?

   Меня передёрнуло. Чувство от убийства живой зверушки совершенно не понравилось.

   – Ну, барсуки тоже охотятся ради еды. Надеюсь, он меня поймёт.

   – Не без смысла, – девушка согласно покивала. – Вот только... когда станешь шиноби, своим врагам лучше такого не обещать. Некоторые могут неправильно понять.

   Я вздохнул. Было грустно, и зубоскалить не хотелось.

   – Взрослые шутки, Натсуко-сан? Спасибо, что подбадриваете.

   – Да ладно тебе, Хатаке-кун. Это просто барсук.

   Услышав наши голоса, на полянку выбрались остальные.

   – Ничего себе! Здоровый какой! – Инузука кровь нисколько не смутила.

   Харуно и Яманака переглянулись и решительно утопали на другой конец поляны. Натсуко вытащила вещевой свиток.

   – Давайте его сюда. Помогу вам, хоть это и против правил.

   – Спасибо!

   – Всё-таки он слишком тяжелый, а вы и так нагрузились. К тому же запечатывание убьёт паразитов, которые иногда бывают в мясе. Так будет безопаснее его готовить.

   Серьёзно? А я и не знал.

   – Натсуко-сан, а научите меня запечатывать вещи в свиток! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!

   – Попроси кого-нибудь другого, Хатаке-кун. Я сейчас выполняю задание.

   Как это типично для шиноби. Можно подумать их в Академии обучили этой тупой отмазке? Одной на всех.

   Доперев до лагеря собранный корм, командирской волей я объявил отдых и пообещал, что всё остальное возьму на себя. Девчонки немедленно ускакали мыться, а Шино заморенно плюхнулся под дерево.

   В школе я разок поинтересовался, не жарко ли ему в плотной куртке с высоким воротником? В ответ одноклассник сдвинул рукав и продемонстрировал ряды тонких щелей в коже. Как пунктир. Странный пирсинг выглядел вполне зажившим, как будто Абураме долгое время носил украшения и только недавно их вытащил... А потом из щели вылез крохотный чёрный жук! Фу-у-у! Зрелище было настолько отвратным, что все вопросы немедленно отпали. Почти месяц я передёргивался, представляя копошение букашек под кожей, и поклялся никогда не спрашивать Абураме про очки.

   Рассыпав чай на подходящем плоском камне (потом кого-нибудь припашу мять и скручивать), я поинтересовался:

   – Эй, Шино! А твои жуки едят животную пищу?

   Оказалось, едят и ещё как!

   Ободрав и выпотрошив зверятину, остатки мы скормили насекомым. Рой выпущенных тварюшек за полчаса оприходовал ненужную шкуру, требуху и жир, а я снова убедился, что Абураме самая лютая семья в Конохе. Какой нафиг джукен-шмукен и шаринган-шмаринган? Да что они могут против стада жуков-пожирателей?!

   Мы почти дочистили бамбук, когда вернулись остальные добытчики. С рыбалки народ притащил мелкую айю и парочку хариусов. Охотники хвастались живым кролём. И надо было видеть обиженные лица учителей при виде нашей горы продуктов. Облом сурового выживания.

   Нома растерянно смотрела на наши трофеи. Ладно, помогу ей.

   – Сенсей! Вы хоть масло-то взяли?

   – Н-нет.

   – Тогда давайте, вы мясо потушите и бамбук сварите. А я вашу рыбу пожарю.

   – О, спасибо большое, Сёши-кун! Очень выручишь.

   – Да не за что.

   Моя меланхолия ещё не прошла. Хотелось приткнуть себя к делу, занять руки и разгрузить мозги.

   А потом мы сидели возле озера, любуясь закатом. Всё-таки у Наруто своеобразный дар – успокоиться рядом с ним трудновато, но грустить тоже не получается.

   – Вы охотились. Весело было?

   – Нет! – приятель скривился, как от кислого.

   – Чего так?

   Он недовольно фыркнул.

   – Сенсей показывал, как сделать ловчую петлю. Нам надо было найти место, где ходят звери и поставить свою.

   – Звучит просто.

   – Да? Ну, слушай! Сначала Инузука запутался в леске, упал и скатился под гору. Пока учитель его распутывал, колченогий Унаги наступил прямо в котелок с приманкой и прилип к каше. Он начал скакать и стряхивать котёл с ноги, но запнулся и сел на острый сучок...

   На этом месте я уже начал хихикать.

   – Пока этому дурачку заклеивали зад, Хибачи залез в лужу, и его засосало в грязь. Он так орал, что все звери разбежались!.. Я поставил свою ловушку, но в неё попал тупой баран Хирому и всё разворотил!

   – А кролик?

   – Кролика поймал Асокава-сенсей, – признался Узумаки, – но мы не хотим его есть. Он пушистый... Чего ты ржешь?!

   – Ой, не могу! Вы были чудо-охотниками! – я помирал от смеха, пока не получил локтем в бок. – Ау, Наруто! Меня-то не бей.

   – Тогда не смейся!

   – Извини-извини... Но вы хоть поставили свои ловушки?

   – Да. Сенсей сказал, что с утра их надо будет проверить. Только... не понравилась мне охота. Завтра вместе пойдём рыбачить!

   – Давай!

   Каких-то особых предпочтений по поводу занятий у меня не было. Обязательной программой стояли только тренировки и план "Раскрой тайну запечатывания". В отцовском списке запретных целей шиноби не значились, что автоматически превращало их в дозволенные жертвы.

   – Эй, Сёши! А как ты поймал барсука?

   – Да просто камнем бросил.

   – Э-э?! И зачем мы так старались?!!!

   Шиноби меня удивили.

   Получив два насмешливых отказа на просьбу научить использовать вещевые свитки, я только вздохнул. План курощения на глазах приобретал всё более зловещие черты, но третий генин меня обезоружил. К худощавому парню из клана Хьюга я обратился для галочки, абсолютно уверенный в том, что меня пошлют прогуляться по холодку. Положительный ответ стал полной неожиданностью.

   – Помогу. Только подожди до вечера, когда все соберутся в лагере.

   Э? Так просто? И даже ничего не потребует взамен?

   – Конечно! Буду очень признателен, Хьюга-сан! – На этом стоило бы и закончить, но любопытство пересилило приличия. – А почему вы согласились?

   Генин ответил по-взрослому сурово:

   – Стыдно не помочь будущему шиноби в такой малости! – пока проситель ошарашено проникался чужим величием, он подумал и честно добавил: – На самом деле у меня есть младший брат, и я хорошо представляю возможные последствия твоего недовольства, Сёши-кун.

   Посмеялись вместе. Так один добрый и мудрый генин спас себя и своих напарников от многочисленных бедствий.

   Надо сказать, здешние белоглазые вовсе не были такими ослиными задницами, как в сериале. Я кое-что разузнал о них у Какаши. Брат-близнец теперешнего главы семьи действительно погиб пару лет назад. Во время нападения лазутчиков из Кумо бросился спасать украденную племянницу и нарвался на превосходящего противника. Все считали его героем – ведь он сумел предотвратить похищение и уничтожил нескольких врагов.

   А вот внутрисемейными пытками при помощи джуин Хьюга не занимались.

   По словам отца, большинство проклятых печатей обоснованно считались боевыми дзютсу, и применять их на жителях своей деревни или мирных гражданах Страны Огня без особого дозволения было запрещено законом. Так что душещипательная история с птицами в клетке выглядела здесь совершенно по-иному.

   Печати в обязательном порядке лепили всем Хьюга, работающим за пределами деревни. Бьякуган считался слишком ценным призом среди шиноби – он не нуждался в пробуждении, относительно легко управлялся и давал своему владельцу огромные преимущества. Тонкий, почти незаметный, рисунок джуин препятствовал похищению глаз, уничтожая их при попытке извлечь или после смерти владельца.

   На этом мои знания о белоглазых исчерпывались. Как и прочие старые семьи шиноби, они не стремились к публичности, оберегая подробности личной жизни заборами, барьерами и молчанием. Даже слухов о них почти не ходило. Притом, что клан был немаленьким, больше сотни человек.

   – Я не очень хорошо умею учить, Сёши-кун, – признался начинающий преподаватель, – мой братишка частенько остаётся недоволен.

   Пфф! Не пойму, так переспрошу!

   Впрочем, ничего запредельно сложного в применении вещевых свитков не оказалось. Основные принципы и правила пользования Хьюга Катсу изложил за полчаса. Как и ожидалось, всю действительно сложную работу проделывал мастер фуин – от владельца свитка требовалась только чакра и детские навыки управления.

   Печать создавала объёмную структуру, наподобие клетки, которая сворачивала пространство вместе с заключённым в неё предметом и окружающим воздухом. Человек наполнял эту клетку энергией и отдавал команду на запечатывание-извлечение предмета.

   Свитки заметно разнились по качеству. Дешёвенькие ученические поделки могли совершить до полусотни рабочих циклов, добротные творения мастеров тысячу и больше. Предельные габариты и вес содержимого определялись сложностью фуин (мой наставник называл это словом "мерность"). Параметры рабочей области обычно подписывались рядом с печатью. Катсу было ещё проще – он видел опорные линии. Я не видел, но мог нащупать, как грани идеального куба со стороной примерно в метр.

   – Хьюга-сан, а почему запечатанное мясо очищается от паразитов?

   – Потому что внутри печати движение чакры останавливается, и все живые существа очень быстро погибают.

   – А можно запечатать живого человека?

   – Не в такой свиток. Сюда даже живую белку не запечатаешь, разве что жука.

   – А часы кто-нибудь запечатывал?

   – Часы? – Хьюга не сразу понял, что меня интересует. – А-а, вон ты о чём... Ход времени зависит от типа печати. В этих свитках оно идёт, как обычно. Но существуют очень сложные фуин, которые отсекают не только пространство, но и время.

   – Как круто!

   От учительских щедрот мне перепал потрёпанный свиток с пятью одинаковыми печатями. Полустёртые пометки говорили о вещах, что некогда в нём хранились, но Катсу уверял, что потратил только половину ресурса.

   Применять пространственную круто-магию я научился быстро, а следующее утро убил на эксперименты. Можно ли запечатать движущийся предмет? Я держал развернутый свиток, пока мой ассистент Наруто швырял веточки. Оказалось можно, но внутри скорость объекта гасится. Обратно ветки не вылетали, а просто появлялись на поверхности бумаги.

   Что будет, если предмет не полностью поместится в область запечатывания? Его разрежет? Запечатает полностью? Как выяснилось, не запечатает вообще.

   Какая температура внутри свитка? Почему распечатанный предмет такой холодный, а воздух наполнен туманом? Проверили. Стакан воды не замерз, но сильно остыл и покрылся каплями.

   Потом ассистент тоже захотел научиться запечатывать. Мы дурачились до тех пор, пока большая часть печатей не приказала долго жить.

   Дни улетали один за другим. Лёгкие и тёплые, заполненные беготнёй, развлечениями и новыми ощущениями. Кроме охоты и рыбалки, хватало других занятий. Один день был почти целиком посвящён здоровью. Мы очищали воду, повторяли основы первой помощи, учились пользоваться аптечкой и готовить простые лекарства из того, что есть в горах. На следующий день определяли стороны света по солнцу. Я предложил забабахать солнечные часы. Мы соорудили высоченный бамбуковый гномон и бегали к нему отмечать время.

   Шиноби помогли устроить несколько тренировок по ориентированию. Карта, компас, часы – и вперёд! После пробежки по заковыристой трассе даже я еле ползал. Одноклассники валялись пластом, хотя их маршруты были короче и проще. А вечерами у костра генины рассказывали страшилки.

   Асокава в кои-то веки был доволен моими успехами с мечом и заметил:

   – Горы тебе на пользу пошли. Успокоился наконец-то.

   А ведь верно! Последнее время сенсей почти не поправлял меня во время ката. Пропало ощущение, что я наталкиваюсь на партнёра, как на глухую стену. Бесконечное повторение одних и тех же движений не надоедало.

   Учитель подтвердил:

   – Меньше волнуешься, свободнее движешься, прекратил запугивать противника и промежутки между атаками улучшились. Когда перестанешь думать о своих ошибках, естественности ещё добавится.

   Ну да. В Конохе я себя чувствовал, как борзая, запертая в тесной квартире, а здесь мне хватало места, чтобы набегаться, накричаться и побеситься всласть. Вот только с завтрашнего дня начинаются каникулы, а Какаши всё ещё где-то мотается. Нома-сенсей говорила, что в том направлении находится Страна Звука, а за ней северная оконечность Страны Железа.

   И чем же мне заняться?

   Ноги, за неделю привыкшие бегать по мягкой почве, неуверенно ступали по мостовой. Взгляд машинально цеплялся за цветастые флажки и рекламки. На стене книжной лавки пестрели свежие постеры. Из интересного – сборник пронзительных стихов княгини Тоти и второй том «Насилия флирта» только-только из под пера знаменитого развратника. Первый том мне понравился, несмотря на обилие замороченных фетишей, но сейчас я решительно презрел духовную пищу. Магазин с выпечкой манил меня как магнит. Дома шаром покати – надо хоть хлебушка свежего взять.

   Пока булочник упаковывал пару батонов, его серая кошка потёрлась о мою ногу и недовольно чихнула. Я осторожно нюхнул рукав футболки. Блин, и вправду воняю! Ядрёная смесь дыма, пота и средства от насекомых почти перебивала запах печева и венериной мухоловки.

   Опять?!

   Я замер, соображая, почему этот аромат так дёргает за нервы. Растение маленькое и охотится только на насекомых. Откуда вообще мог взяться запах? Мухоловка растение болотное, ходить не умеет, в Конохе ей делать нечего.

   Если только...

   А-аа!!! Я – дебил! Какое растение?! Куда ходить?! Ему и не надо! У него есть способность сливаться с землёй! Нырять в одном месте и выныривать в другом.

   Мать-мать-мать!..

   С улыбкой принимая покупки, я спешно просеивал отклики чужой чакры. Это шиноби... обычные люди... тут два совсем маленьких ребёнка... птицы... кошка... какая-то непонятная мелочь... опять люди...

   А вот это ОН! Стоит возле лотка с книгами, с интересом перебирая дешёвые издания и ксилографии. Ходячее противоречие.

   Мои глаза видели неприметного шиноби в полевой форме, но внутреннее чутьё надрывалось: "НЕ ЧЕЛОВЕК!!" Он может двигаться. Он слышит. Он смотрит и говорит. Но неспешный ритм чакры выдаёт иную природу... И этот неуместный цветочный запах. Неужели больше никто его не ощущает?!

   Я неспешно завернул в узкий тупичок, заставленный мусорными баками, и уже оттуда влетел по стене на крышу. Нас научили ловить кроликов и форель, но Зетсу – это для меня крутовато. Понадобится помощь.

   Помощь... помощь... О! Помощь!

   Знакомая непослушная шевелюра, жилет и знак полиции на рукаве. Учиха. Топает по своим делам. Это уже шанс!

   Я набрал побольше воздуха и завопил на полдеревни:

   – Шисуи-сан!!!

   Хатаке Какаши в Стране Звука

   Фунено я недооценил. Наш командир не просто создал образ преуспевающего купца – чунин изрядно потрудился, заводя нужные связи. Мы только въехали в страну, а расторопный пухлик на первом же постоялом дворе откопал знакомого, и сейчас вытягивал из него свежие столичные новости. Работал.

   На нашу долю оставалась поддержка. Решая, кто станет охранниками "уважаемого господина Ясуо", а кому достанется роль прислуги, мы первым делом смотрели на внешность. Здоровяк Сарутоби при всём желании не походил на слугу, снимать с Абураме глухую одежду никому не хотелось... в итоге все хлопоты о мулах, повозках и спрятанном снаряжении свалились на меня с Ямаширо. Пока мы работали, дармоеды-охранники попивали чаёк в компании других проезжающих. Бородач поддерживал непринуждённый разговор о женщинах, выпивке и дорожных происшествиях. Мута привычно отмалчивался. Никто из нас не напоминал шиноби даже отдалённо.

   За это следовало благодарить пожилого инструктора из разведки. Прожжённый дед управился с нашим видом без всякого Хенге. Мои непослушные волосы потяжелели, улеглись и почернели. Кожа покрылась крепким загаром. Многочисленные фальшивые татуировки говорили, что ещё недавно их обладатель работал посыльным в частном почтовом доме. Полинявшая от многих стирок полотняная одежда, потрёпанная соломенная сугэгаса и некрашеные гэта выглядели совершенно заурядно. После двух дней, проведённых на передке телеги, от меня даже пахло соответственно – мулами и пылью. Грубоватый говор и размашистые жесты довершали образ недалёкого молодчика.

   Пристроив животных, мы не стали толкаться в тесноте под общим навесом. Забрали свой ужин и расположились под деревом. Оттуда открывался неплохой вид на угловую комнату, а открытые настежь сёдзи позволяли разобрать неспешный разговор Фунено и торговца.

   Знакомец плакался Дайкоку на изменения в столице. Его послушать, так милостью рисового даймё прежде оживлённый Тюгоку превратился в скучнейшую дыру.

   – ...Закрыли все театры, даже кукольный. Пусть их. Я сам был не рад, что сын таскался на представления, пил с артистами и тратился на подарки. Но скажите, Ясуо-сан, кому мешал весенний квартал? А ведь тоже разогнали. И как теперь уважить людей? Я приглашаю друзей покушать в дорогой рётэй, но даже гейшу не могу заказать, – он тяжело вздохнул. – Чтобы отдохнуть от жены, приходится плыть чёрте куда на лодке через всё озеро. Видите, даже курить стал больше!

   Фунено покивал, сочувствуя такой беде.

   Запрет на представления был понятен, как и выдворение юдзё. Осложняют работу таким, как мы. Бродячие артисты и монахи – излюбленное прикрытие разведки, а чайные домики и дворы развлечений частенько состоят на жаловании гакуре. Частенько даже у нескольких сразу.

   – А вы по какой надобности в Тюгоку? – любопытствовал торговец. – Или секрет?

   – Да какие секреты, Орино-сан! – отмахнулся Фунено. – Последнее время в вашей стране хорошие продажи ягодного воска. Вот решил приехать и посмотреть, какой спрос будет на пчелиный и цветочный.

   – Не знаю, не знаю. Товар, конечно, замечательный... но, боюсь, в нашей столице не осталось никого, кто может оценить его по достоинству.

   – Как же так?

   Купец всплеснул руками.

   – Вы видели выезд нашего даймё? Это же сущее позорище! Без слёз не взглянешь. А двор?! Аристократов почти не осталось. У государыни три фрейлины. У принцессы – две. Каково?! Никто не покупает хорошую ткань и украшения. Ни дорогой еды, ни красивой бумаги... Ничего. Половина моих знакомых, что держали лавки в Тюгоку, закрыли их. Скука невероятная!

   Надо же, какая неосторожность. Злословие в адрес даймё.

   В Хи-но-Куни за один подобный разговор можно сходить в дальнюю-предальнюю ссылку с каторгой. А ещё лет двадцать назад такая непочтительность по отношению к государю закончились бы для простолюдина отрубленной головой. Интересно, почему этот торгаш так свободно болтает?

   Фунено забеспокоился:

   – Но я слышал, что у вас хорошо продаются лекарства.

   – Ну, разве что. Если для лекарств... Да вы не волнуйтесь, Ясуо-сан! У меня есть один знакомый...

   После дружеского обещания обменяться рекомендательными письмами собеседники потребовали сакэ. Немаленькие масу наполнялись до краёв, но приятель нашего командира снова пригорюнился.

   – И на кой нужна эта прибыль, если нет никакого удовольствия от жизни? Эх! Одно расстройство...

   Город Тюгоку вырос, как узел двух торговых путей. Долгий тракт, следующий из Земли в Молнию, встречался здесь с дорогой, проложенной от Огня к побережью Северного залива. Удачное положение и деньги в казне даймё могли бы сотворить впечатляющий город, но выглядела столица Звука провинциально – ни величественных ворот, ни роскошных храмов, ни изысканных садов. Даже городской дворец правителя казался до неприличия скромным. Зато по улицам бродило множество стражников-досинов.

   Искать гостиницу нам не пришлось – Фунено заранее озаботился наймом подходящего дома. Едва сполоснувшись с дороги, мы отправились закупать недостающие предметы обстановки, заказывать еду и разнообразную выпивку. В самом скором времени преуспевающий купец Ясуо собирался устроить пирушку для своих знакомых.

   Вечеринка длилась не первый час – участникам будет что вспомнить.

   Средство Муты, добавленное в питьё, действовало мягко, расслабляя и успокаивая. Мой гость с удовольствием отхлебнул из чашки и тяжело откинулся на спинку кресла. Его улыбка не пропала, даже когда он начал заваливаться на бок. Я помог толстяку улечься удобнее. Вот так, головой на подушечку.

   Ещё несколько минут, и беседа увяла сама собой – в комнате лежали вповалку все, кроме нас. Слегка набравшийся Фунено встряхнулся.

   – Нас интересуют вот эти три господина.

   Сбросив облик прислужницы, я распорядился.

   – Делим! Аоба, тебе того, который хвалился новым договором, Абураме-сан, вы возьмите молчуна из Шимо-но-Куни.