Текст книги "Сёши 2 (СИ)"

Автор книги: Christian Bergensen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

   К решению проблемы писклявого детского дисканта я подошёл творчески. На пузо под одежду приспособил мешок и решил, что моим голосом будет Паккун! Пёс болтает, как записной дедан, со всеми специфическими старческими оборотами, да ещё и с подходящей хрипотцой, а то, что голос идёт из живота, кто там разберёт?

   Информация, которую я хотел передать Шисуи, уместилась в три письма.

   Ах, что это были за письма! Исполненные загадок и тревожных намёков. С минимумом текста и зловещей мозаикой рисунков, вырезанными знаками и хаотичными мазками кроваво-красных чернил. Смысл первого сообщения читался вполне отчётливо. У тебя есть враг, который несёт раздор и обман! Не поддавайся на провокации. Ищи союзников! А иначе смерть! И твоя тоже. Но ты можешь попытаться что-нибудь сделать. Пока есть время. Начни действовать, если не хочешь, чтобы всё закончилось...

   Жутковато получилось.

   Гроб на колесиках едет по твоей улице... Кровавая Мэри уже стоит у двери...

   Ну да ладно. Если Шисуи не испугается, может, хотя бы задумается.

   Я полагал, что в каждом гакуре существует свой аналог "Чёрного кабинета", отвечающий за досмотр корреспонденции всяких неблагонадёжных личностей. Поэтому внешний пакет был адресован Военной полиции Конохи, а внутри лежал тщательно запечатанный конверт с указанием имени конкретного получателя. Впрочем, даже если письмо попадёт в чужие руки – Учиха всё равно не смогут пришить ничего внятного. Непонятные угрозы? Да. Шифр? Несомненно. Ну и всё.

   А в том, что Шисуи поймёт скрытое предупреждение, я не сомневался. Он вообще понятливый.

   Условный день, условное время.

   Призыва я дожидался, сидючи в дупле дерева, на манер принцессы Кагуи. Чтобы меня заметить, гипотетическому наблюдателю пришлось бы подняться на дерево и заглянуть прямо в узкую щель. Или использовать додзютсу. В любом случае он был бы изрядно удивлён.

   Хоп!

   На месте меня встречали Паккун... и, неожиданно, Булл! Я немедленно полез обниматься.

   – Вот мой любимый пёс! С каждым разом всё больше и больше!

   Польщённый гигант клыкасто ухмыльнулся, а мелкий Паккун ревниво засопел. Пока я переодевался, подельники отчитались:

   – Шиноби поблизости нет. Мы проверили.

   Нужный мне посёлок отличался солидными размерами, проходным расположением на тракте и наличием почтового двора. Сначала я собирался отправить письмо из Травы, но Паккун заверил, что без проблем перейдёт любую границу, и никакие человеки ему не помешают. В итоге мы выбрали селение на севере Хи-но-Куни.

   – Как выгляжу?

   – Настоящий старикан! – восхитился пёс. – Даже пахнешь похоже.

   – Тогда залезай!

   Паккун долго вертелся, выбирая положение, но всё-таки угнездился в напузном мешке. Немного попрыгав, я опёрся на палку и сгорбился.

   – Как видно?

   – Сойдёт! – заверило брюшко. – Мне главное запах.

   Булл остался следить за нами с холма.

   Здесь оказалось заметно прохладнее, чем в Конохе. Висящая в воздухе влага и зябкий ветер делали мой наряд удивительно к месту. Опираясь на кривоватую палку и костеря погоду, я плёлся вдоль убранных полей. Каждый шаг по раскисшей дороге делал образ усталого старика всё более достоверным.

   В воротах деревни я огляделся и понял, что подготовка, как обычно, оказалась гораздо сложнее самой работы. Тракт – есть тракт. Местные занимались своими делами, не обращая никакого внимания на случайного прохожего. Несмотря на мерзкую морось, несколько женщин возились у реки, полоща в ледяной воде длинные пряди чего-то белого. Коренастый мужик подносил корзины с новым материалом и уносил стираное. Троица парней суетилась во дворе добротного двухэтажного дома, загружая повозку большими прямоугольными упаковками. Старичком-коротышкой заинтересовалась только пара детей, но подойти не решились.

   Паккун шёпотом командовал, куда идти.

   Кроме дома, местный почтамт имел свою конюшню и просторный амбар. О том, что это не жильё, а контора говорила крыша из фигурной черепицы и столб с выбитой надписью Почтовый двор Курода. Внутри было пусто, если не считать двух девиц разного возраста, но совершенно одинаковых с лица. Меньшая помчалась за отцом, а старшая попыталась скрасить моё ожидание, предлагая то чай, то трубочку табака, то присесть и дать отдых ногам – «вот подушка, извольте, пожалуйста», но Паккун был стоек.

   – Спасибо, деточка, у меня пост, – вежливо хрипел пёс.

   Почтительная девица огорчённо кланялась и тут же выдумывала новый способ услужить. Бодяга продолжалась до тех пор, пока не появился запыхавшийся почтовый работник.

   Паккун не подвёл и важно продиктовал нужный адрес. Я проставил свою поддельную печать на упаковке. Выбранное имя не слишком вязалось с содержимым письма, но показалось мне подходящим. По большому счёту, я ведь ничего не хочу от Учиха, только помочь. Вот пусть знают – это Окури. "Безвозмездно, то есть даром".

   Напоследок мы обстоятельно попрощались с почтовиком и его дочками. Теперь долгую дорогу через холмы предстояло повторить в обратном направлении. Зато дождь закончился. И даже кусочки голубого неба проглянули.

   Хатаке Какаши в ожидании

   База на границе Огня и Звука не была рассчитана на такое количество народу, однако никто не жаловался. Теснота – мелочи, по сравнению с тем, что можно отдохнуть вволю. После заполошных месяцев подготовки расслабленное ожидание казалось неестественным, но в повторении тренировок не было никакого смысла. Все на своём месте. Все знают, что делать. У каждой группы есть маршрут и цель. Требовался только сигнал.

   Его и ждали. Сообщения о том, что Орочимару вернулся в своё гакуре.

   Распределив дежурства, мои подчинённые облегчённо выдохнули и завернулись в спальники, а командир принялся одиноко слоняться по коридорам. Никаких зловещих предчувствий у меня не было – просто спать не хотелось. Перед следующей комнатой я помедлил.

   Большинство здешних клетушек не имело дверей. Любители уединения использовали циновки и одеяла в качестве занавесок, но эта была отдёрнута, показывая, что здешний обитатель не против компании. Внутри угнездился лежак из оружейных ящиков, притащенный откуда-то стол и пара складных стульев. На столе в широкой миске, выстланной мхом, спала жаба.

   Джирайя писал, пристроив тетрадь на колене. Перо ненадолго замирало и снова пускалось в путь по бумаге. Вид у писателя был сосредоточенный и довольный, а я впервые задумался, каково ему пришлось. Тщательно, месяц за месяцем, готовить убийство бывшего друга, никому не показывать переживаний. В том, что они есть, сомневаться не приходится. Отшельник – человек сердца...

   – Ты так на меня смотришь, Какаши, что я начинаю дымиться.

   – Прошу прощения.

   – И почему ты всегда один? Хоть бы раз привёл с собой кого-нибудь вдохновляющего... – Джирайя разочарованно вздохнул, но сразу оживился. – Эй! А ведь у тебя в команде есть такая ладная девочка? С кудряшками.

   – Юхи Куренай. Приказать ей обеспечить ваше вдохновение, Джирайя-сама?

   – Олух! – в меня швырнули скомканным листком. – Где ты видел вдохновение по приказу? Не выдумывай глупости!..

   Выброшенный черновик я поймал и бережно припрятал.

   – Не терпится прочитать вашу новую книгу, сенсей.

   Отшельник подобрел.

   – Ладно, входи. О чём хотел поговорить?

   На самом-то деле ни о чём. Просто поражался, какие штуки откалывает судьба.

   Моё отношение к Белому Змею было запутанным до крайности. Умом я всё понимал. Его так называемые исследования – изуверство. Сам Орочимару – нелюдь, больная тварь вроде беды или проклятия. Уничтожить его всё равно что мусор вымести. Просто работа, которую нужно сделать. Чтобы стало лучше. Безопаснее...

   Однако был ещё мелкий. Мой сын, получивший жизнь благодаря одному из самых ужасных преступников.

   – Почему Орочимару это делал?

   – Что именно? – уточнил Джирайя.

   – Опыты на людях.

   Отшельник тоскливо и без удивления вздохнул.

   – Страх смерти, я думаю. Наша война оказалась слишком кровавой, Какаши. Орочимару всегда был восприимчивым и деятельным. Если что-то не получалось, он пробовал снова и снова. Но тут перед ним встала стена. Люди умирали, несмотря на все его старания. Он попытался сломать эту стену, а получилось так, что сломал собственную человечность.

   Хм-м, такое чувство, что Джирайя не хочет брать своего друга в плен. Ну для меня это к лучшему. Оборвать все связи между Сёши и его создателем. Давно пора!

   Жаба распахнула круглые чёрно-золотые глаза.

   – Он прибыл!

   Глава 18

Пути достижения власти, престижа и обладания отличаются в различных культурах. Их можно получить по праву наследования или благодаря наличию у человека определенных качеств, ценимых в его культурной группе, таких, как смелость, ловкость, талант и т.п. Они также могут приобретаться в результате необычных или успешных действий, совершаемых на основе данных качеств или благодаря благоприятным обстоятельствам. Однако если власть, престиж и состояние приходится приобретать собственными усилиями, то человек вынужден вступать в соревнование и борьбу с другими.

Карен Хорни

   Сёши по уши в неприятностях

   Открывать глаза или нет?

   Вот в чём вопрос.

   За веками царила темень и, если верить внутренним часам, проспал я совсем ничего. Дом безмолвствовал. Не скрипел пересохшими половицами. Не ронял капли из крана. Не шуршал бумагой сёдзи. От балкона едва заметно тянуло сквозняком. Самое время закутаться и дрыхнуть.

   Вот только в комнате находился чужой! Одна штука.

   Прямо сейчас он стоял рядом и пырил на меня. Холодный изучающий взгляд ползал по коже, словно сороконожка. Неощутимое, но гадостное прикосновение поднялось на плечо... скользнуло по шее и забралось на щёку...

   Ф-фффф!

   До чего же противно!

   Чакра чужака казалась неуловимо знакомой, но вопрос: "Кто этот хрен?" занимал меня в последнюю очередь. Факта вторжения было вполне достаточно для определения врага. Ждать, когда он начнёт действовать, я не собирался. Сонно вздохнул, свернулся в клубок, сложил последнюю печать Замены и махнулся местами с матрасом.

   Вовремя!

   Постель смягчила резкий удар. Спальные шурушки полетели в морду незваному гостю, а я выкатился сбоку. Теперь прыгнуть в окно! И заорать...

   План был неплох – не хватило каких-то долей секунды.

   В плечо коротко укололо и выдох вылетел из горла судорожным кашлем. Ноги подогнулись. Тело мотнулось и хлопнулось на пол бескостным глиняным комом.

   Твою мать!! Этот ползучий холод?!.. Яд?!

   Так и не сказавший ни слова чужак шагнул ближе. Последним усилием я попытался вывернуть шею, но взгляд что-то загораживало.

   Рука?.. Моя?..

   Если моя, то откуда взялись эти знаки? Светящиеся лиловые буквы.

   Вода... Голос... Граница... Оборот... Место...

   Очнулся от щекотки в носу и сморщился, чтобы не чихнуть.

   Значит, не дома. У нас нет места, которое пахнет, как старое книгохранилище.

   Здешний воздух заметно сушил горло, а неестественное безмолвие живо напоминало мои уроки с АНБУ. Опять подземелье. Перекрытое и с активным барьером.

   Меня, похоже, опасались. Потому что пристегнули к жёсткому креслу с подлокотниками. Прикрутили капитально: за руки – за ноги и ещё один ремень поперёк живота.

   Тишина не обманывала – враг терпеливо присутствовал совсем рядом. Я чувствовал его настороженное внимание и... всё. Чакра после укола ворочалась вяло, убивая чувствительность к чертям. Навскидку дело – дрянь, но меня интересовал калибр неприятностей. Большой, очень большой или совсем вилы? Голос с характерной хрипотцой любезно разрешил сомнения.

   – Вижу, вы проснулись.

   И всё-таки вилы. Жалко.

   – М-мм...

   Пришлось открывать глаза. Я поморгал, разгоняя муть и настраиваясь на отстранённое равнодушие. Теперь после уроков Какаши это давалось намного проще, чем прошлой зимой. К этой встрече я готовился. Не хотел, боялся, надеялся, что она не случится, но готовился весь этот год. Что пятилетний ребёнок может противопоставить человеку, от имени которого содрогаются целые страны? Я выбрал то, что было мне по силам.

   Сохранение тайны. Любой ценой.

   Вот и узнаю, насколько преуспел.

   Старый знакомец изменился. Он по-прежнему напоминал мужскую реплику Садако (бледную и волосатую), но потерял в росте и как-то похудел. Полевая форма Листа сидела на нём привычно. Упырь легонько поклонился, не вставая со стула.

   – Меня зовут Орочимару.

   – Я знаю. То есть... приятно познакомиться.

   Мой взгляд лениво проехался по собеседнику и обшарил комнату.

   Эдакий гибрид лаборатории и библиотеки, давно заброшенный, но не разорённый. И хорошо защищённый – пространство за пределами стен не ощущалось. Учитывая то, что отца нет в Конохе, а Тсунаде не успела доделать следящую печать – помощи можно не ждать.

   Орочимару умильно заулыбался.

   – Очень рад! Ну, конечно, вы должны были слышать. Признаться, всё это так волнительно!..

   Я поощрительно кивнул, абсолютно не понимая, о чём он лопочет.

   – Прошу прощения, – Змей даже ладошки вместе сложил, – но ваш случай считался полностью провальным. И вдруг такой успех! Надеюсь, вы не пострадали, когда обрушились те подземелья в Траве?

   – Пустяки.

   Если бы мне удалось тебя там присыпать, я бы и второй руки не пожалел.

   – Скажите, Сенджу-сама... ваша память... Когда вы осознали себя?

   Прежнее выражение лица мне удалось сохранить невероятным усилием воли.

   Сенджу-сама... память... Когда?..

   Вот теперь дошло!

   Это джекпот!! Пруха! Патлатый шизик решил, что ему удалось устроить перезагрузку оригинального Тобирамы! А говоря про подземелья в Траве, он принимает меня за "сорок шестого", который резко поумнел и смазал лыжи!!

   Блин! Блин! Блин!! Шанс!

   И что на это ответить? Зависит от того, какие у него есть улики и что он может знать!

   Так. Пока не запутался – факты в кучу.

   Номер с моей спины убрали, но в Ото я наследил изрядно. Меня видело множество людей, а у ирьёнина в Тюгоку осталось полчашки моей крови.

   Однако кровь не объясняет, как этот упырь меня нашёл...

   Нет! Вряд ли дело в миссии. Скорее всего, правильный ответ – Тсунаде. О возвращении блудной ученицы Хокаге болтали все кому не лень, а наши с ней прогулки обсуждали даже дети в школе. Если Орочимару имеет в Конохе хотя бы полтора слепо-глухих шпиона – эту новость он не пропустил.

   Плохо, что стройная версия о шустрике-клоне опровергается временем моего появления в деревне, но тут всё зависит от того, какие вопросы Орочимару задавал. Что именно приказывал искать и узнавать.

   Да пофиг! Не обманешь – не продашь. Рискну!

   – Прошлой зимой.

   – И насколько полно? – он заинтересованно подался вперёд.

   – Отдельные образы. Обрывки...

   Когда сестрица заводила бредни про Тобираму, я всё отрицал, зато Орочимару собирался сделать настоящим макаронным магнатом.

   – А ваши дзютсу?!

   – Только последние разработки.

   Змей очарованно завис.

   Через минуту мои нервы не выдержали.

   – Мне понятен ваш интерес, Орочимару-сан, но так... – я пошевелил пристёгнутой рукой, – мы ни к чему не придём.

   Ублюдок вынырнул из своих грёз и принялся за увещевания:

   – Сенджу-сама, вы один из тех немногих, в ком я вижу единомышленника и подлинного мастера. То, что удалось воссоздать ваше тело – огромная удача! Неужели вы не хотите полностью вернуть свою память и завершить перерождение? – последние слова прозвучали почти как молитва.

   Перерождаться не хотелось. Меня уже мутило от злости. Отстранённое равнодушие задыхалось, стиснутое нестерпимым желанием членовредительства.

   Единомышленника он увидел!

   – Да как вам сказать, – я смерил это мурло прохладным взглядом, – не чувствую особого желания.

   Орочимару не расстроился. Он беззаботно откинулся на стуле, всем своим видом изображая дружеские посиделки.

   – Напрасно, Сенджу-сама. Думаете, ваши ученики обрадуются, узнав, что к вам возвращается память?

   Я недоумённо заломил бровь.

   – Почему вы заговорили о них?

   – Да потому, что кто-то из них вас и убил! – он с издевательским участием поинтересовался: – Вы не помните, кто вас нашёл? Сарутоби? Шимура? А может, это был милейший Учиха?

   Э-ээ... Мою бровь, похоже, заклинило в одном положении.

   Наша беседа с самого начала отдавала дурдомом, но это уже чересчур.

   Убийство? Чушь, причём отборная!

   Хотя...

   Мне всё равно нужно тянуть время. Тема коварного убийства полувековой давности подходит ничуть не хуже прочих. Даже лучше!

   – Довольно... тяжёлое обвинение, – я задумчиво поковырял подлокотник.

   Давай-давай, убеди меня! Поболтай, расслабься.

   – Оно имеет основания. Я обследовал ваше тело, – Орочимару подождал возмущения, не дождался и продолжил: – Раны были серьёзны, но скончались вы от яда, который используют исключительно АНБУ Конохи.

   Пф-фф! Тоже мне доказательство! Да в бою можно собственным отравленным ножом обрезаться и не заметить. Какаши обожает рассказывать поучительные байки про шиноби-неудачников, заваливших миссию из-за нарушения устава и техники безопасности.

   Я упрямо вздёрнул подбородок на манер сестрицы Тсунаде.

   – Сару бы этого не сделал!

   – Но есть ведь и другие... – Змей масляно заулыбался.

   И что? Кругом враги, а ты мой спаситель и бескорыстный защитник? Или поскромнее: враг моего врага – мой друг? Не знаю, какой из тебя учёный, но актёр убогий. Драматический талант села Гадюкино.

   Покупаться на такую тупую разводку было просто унизительно, и я позволил себе уточнение:

   – Почему сейчас?

   – Что? – не понял Орочимару.

   – Почему вы пришли в Коноху именно сейчас? И решили рассказать мне всё это?

   – О! Просто так совпало. Визит вежливости. Ответ на то, что меня навестил старший сын Хокаге, – он глянул поверх моей головы. – Правда же, Сарутоби-сенсей?

   Твою мать! Я настолько заслушался, что позабыл следить за окружающим.

   Защита снята!! Кроме нас, внутри подземелья ещё четверо.

   – Ты знаешь? – голос Хокаге раздался прямо за спиной.

   – О том, что вы собираетесь напасть на мою деревню? Ну, конечно! – сипло хихикнул Орочимару. – И подготовил роскошную встречу.

   Однако. Такое чувство, что я перестаю поспевать за беседой. О чём они, вообще?! В каком смысле нападение?.. Мы нападаем на Звук, а не они на нас? Но тогда получается, что...

   Последние месяцы Какаши не брал миссий, при этом домой возвращался не каждый день и частенько в таком виде, словно на нём пахали. Джирайя несколько раз забегал в гости, но меня всегда прогоняли, устраивая секретные посиделки. Отец даже пошёл на поклон к Тсунаде, чтобы освоить какое-то особо заковыристое искусство... Значит, они готовились, а ушли совсем недавно.

   И кто-то сдал Змею всю затею! Или он сам выяснил?..

   Картинка сложилась.

   Бледная харя передо мной довольно лыбилась. За спиной ошеломлённо молчали.

   Эффект получился закономерный.

   Тощенькую плотину моего самообладания снесло потоком ярости! Расплавленная ненависть дохнула огнём и выжгла слабость вместе с чужой чакрой. Всякие мысли испарились. Слова резали губы, и я выплюнул приказ, не предполагающий дискуссий:

   – Убейте его!

   И пала тьма.

   В смысле, какая-то сволочь вырубила свет.

   А в следующий миг меня снесло вместе с насестом! Неподъемное седалище с хрустом впечаталось в шкаф и опрокинулось на бок. С полок градом полетели книжки, инструменты, склянки... Удушливо завоняло формалином и уксусом. Я едва успел сжаться и пригнуть голову, как прямо передо мной об пол хлопнулось что-то большое и стеклянное. Осколки хлестнули почище шрапнели. Лобешник и голые плечи посекло.

   В темноте сосредоточенно убивали.

   Не знаю, как шиноби различали своих и чужих, но подземелье ходило ходуном и грохотало, как внутренности камнедробилки. Почти оглохнув, я выдирал себя из кресла. Сломать его не надеялся – тяжёлая деревянная дура, усиленная металлом, могла бы сдержать и взрослого мужика. Вот только наручники, не рассчитанные на детские лапки, сидели неплотно. Поплевав на правую руку, я поднатужился и выдрал её из кольца.

   А теперь левую! Готово!!

   Сбоку вспыхнуло, ахнуло. Близкий взрыв пнул по внутренностям, добавил мелкими камнями и щепками. Натужный треск камня я не столько услышал, сколько ощутил всем телом. Пол рывком просел. Кресло с истошным скрежетом поползло вниз, пару раз ударилось и застряло... Спинкой кверху!

   Вытянутая рука ухватила пустоту. Что там?! Небольшая яма или глубоченная трещина?.. Пофиг!! Такими темпами и потолку немного осталось.

   Трясущимися пальцами я сложил печать Замены, пытаясь махнуться с сидением. Хренушки! Не получается. Тогда расстегнуть ремень на поясе!.. Не понадобилось. Кресло рывком кувыркнули. Незнакомый шиноби АНБУ рассёк оставшиеся путы.

   Наконец-то!

   Горящие обломки мебели давали больше дыма, чем света, но не заметить длиннющую змею было невозможно. Компактный вихрь из камней и песка рвал светлую тварь в кровавую кашу. Бесконечные чешуйчатые петли метались, сворачивая и расшибая опорные колонны. Потолок осыпался!

   Задерживаться мы не стали.

   Шиноби мчался прочь, уверенно выбирая дорогу в темноте. Он безошибочно сворачивал на поворотах и сходу вышибал двери. Не видя вообще ничего, я на всякий случай перебрался ему на спину, освобождая руку. Об исходе боя старался не думать. Конечно, будет здорово, если Хокаге сумеет прибить своего настырного ученика, но сейчас самое главное – успокоиться. Пока моя чакра бесполезно плавится и хлещет наружу, я даже Тсунаде не дозовусь, не то что отца.

   Наверх мы выбрались в каком-то доме. Снаружи творилось именно то, что происходило во время общих учений: прожектора кромсали ночь, надрывались сирены, верещали свистки, перекликались люди... У низкой границы облаков полыхали осветительные ракеты.

   Цепляясь за плечи АНБУ, я соображал, как лучше поступить. Вызвать Какаши сюда или передать предупреждение через Паккуна?.. Проблема в том, что использовать Призыв я смогу только один раз, и сил после этого останется исключительно на всякую ерунду...

   Тёмный явно собирался унести меня подальше от боя.

   Не срослось.

   Я просто не успел его предупредить. Грудь жёстко стиснуло. Внутри что-то болезненно натянулось и лопнуло. Хряп! Словно разбили пузырь с жидким азотом. Потроха ухнули вниз свинцовым комом. Горло забили колючие крошки, не давая сделать вдох... Ощущение было полностью иллюзорным и тренированные сотнями повторений рефлексы дёрнули чакру в обратную сторону, обрывая навязанное течение. Обычное гендзютсу от такого распадалось, но цепенящий холод отступил лишь самую малость.

   Чёрт! Падла! Теперь я упирался, пытаясь хотя бы не отрубиться.

   – Эй! – почуяв, что стискивающие его руки-ноги разжимаются, и живой рюкзак вот-вот свалится, мужик перехватил меня. – Эй! Что с тобой?!

   – У... хо... – мороженный язык еле ворочался во рту.

   – Сейчас, потерпи!

   Обморочную ношу скинули на землю. Шиноби принялся рыться в сумке.

   Не-еет! Куда?!! Ну, куда?! Валить надо!

   Я отчаянно давил из себя предостережение, но этот... нечуткий к требованию момента человек не желал ничего понимать. Мне на язык пролилось какое-то солоноватое лекарство. Ох, поздно, доктор! Трындец уже здесь.

   Окоченевшая спина чуяла нарастающую дрожь. Под землёй ворочалось что-то огромное. Я почти видел, как невероятная чакра сгустилась в нечеловеческих очагах. А в следующую секунду мостовая взорвалась!!

   Шиноби успел схватить мою руку, но рванувшее вверх чудовище расшвыряло нас, словно соломинки. Пролетев через улицу, я с размаху въехал в бордюр и кубарем укатился в водосточную канаву. Над крышами взметнулось что-то огромное и тёмное...

   Два тёмного!

   – !!!

   Меня бесцеремонно выволокли из канавы наружу. Орочимару! Выглядел Саннин потрёпанным, но живым. Усохшая рожа скалилась приклеенной клоунской ухмылкой. Перехватив мой бешеный взгляд, он растянул губы ещё шире.

   – Прошу прощения за беспокойство, Сенджу-сама! – весело прошипел этот говнюк и со всей дури зашвырнул меня вверх.

   Луч прожектора полоснул по глазам. Я свалился на что-то жёсткое. Чувствительно приложился затылком. Зубы лязгнули, чудом не оттяпав половину языка.

   А в следующий миг вокруг меня захлопнулась тесная... пасть?

   – А-аааааа!!..

   Во рту змеи было тесно, темно и вонюче.

   Уверившись, что прямо сейчас меня не проглотят, я занимался тем, что вычищал чужую дрянь из своего переплетения и заново пропитывал тело чакрой. Спасибо лекарству, влитому АНБУ, руки и шея уже отогрелись. Ноги тоже начинали понемногу отзываться...

   Снаружи сражались. Продвижение змеи поначалу ровное и плавное, быстро сменилось беспорядочными метаниями. От запаха тухлятины и широченных раскачиваний меня мутило. С горем пополам я перекрутился на живот и смог развернуться к змеиным зубам. Изобразить Самсона не надеялся – просто выход на другом конце пищеварительного тракта не привлекал от слова "совсем". Поверхность подо мной напоминала мокрую резину, из которой рядами торчали шероховатые костяные бугорки. Дерьмище!! Ей даже глотать меня не нужно. Сожмёт челюсти покрепче и разотрёт, как клубнику в соковыжималке. Никакая чакра не спасёт!

   И что прикажете делать?

   На пробу я ковырнул длинный упругий бугор, вдоль которого лежал.

   Нет, слишком твёрдый, голыми руками не взять. Но, по идее, где-то тут должен болтаться довольно чувствительный змеиный язык. Если удастся его схватить и выкрутить, есть шанс, что тварина приоткроет пасть чуть пошире. А там уж давай бог ноги!

   Упираясь пятками и локтями, я протискивался вперёд. Ещё немножечко и ещё...

   Перегороженная угловатыми зубами щель вспыхнула! Змея отпрянула, врезалась во что-то и, кажется, взорвалось! Мир запрокинулся.

   Меня сжало, хрустнуло, мотнуло, шваркнуло, намочило, стукнуло, прокатило по мостовой и всё-таки остановило.

   – О-оооох...

   Уже всё?.. Это земля? Можно выходить?..

   Я размотался, чтобы осмотреться, и едва не огрёб мечом!

   Шиноби-полицейский, похоже, сам не понял, что такое выкатилось ему под ноги – мелкое, грязное, по уши вымазанное в змеиной крови – но клинок он остановил аккурат возле моей шеи.

   – Текка, тут ребёнок!! Убрать в укрытие! – рявкнул разгорячённый Учиха.

   Чего?! Нафиг!

   Абсолютно не желая объясняться с неведомым Теккой, я сиганул прочь, как заяц.

   Бесконечный краш-тест достал неимоверно. Чудо господне, что у меня до сих пор ничего не сломано, не вывихнуто и не порвано. Поразительно, но после поездки в змеиной пасти страх утратил остроту. Видимо, добрался до предела и покатился на спад.

   Я не знал, как скоро Орочимару про меня вспомнит. Для того чтобы связаться с Какаши, нужно не меньше двух минут. И я ломился в сторону Кикьё, высматривая по дороге подходящий закуток. О! Тупик, заставленный разнокалиберными ящиками. Сойдёт! Протиснувшись в щель, я потратил бесценные полминуты, чтобы успокоить дыхание. Сначала простое – найти Тсунаде...

   Есть! Сестрица относительно недалеко. И сильно на взводе, явно ищет, кого бы убить. Я подержал связь подольше, чтобы она запомнила направление.

   А теперь отец. Чакра послушно скользнула под землю и почти сразу рассеялась.

   Ещё раз!

   И ещё!

   Ещё!..

   Поисковые импульсы тыкались и распадались, словно нужной мне чакры не существовало в природе. Объяснений это могло быть множество, но гадать я не собирался. Узнаю здесь и сейчас! Выкрутив очаг, как мокрую тряпку, я хлопнул печать на землю и вцепился в появившегося пса.

   – Сёши! Что случилось?! – сонный Паккун ошалело вылупился на окровавленное чучело.

   – Вызови Какаши!!

   – Сёши...

   – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!!..

   Хатаке Какаши – разрушитель вражеских козней

   Под полог леса мы просочились уже привычными тропками и сейчас прятались в промоине под корнями дерева.

   – Верхний уровень. Три человека... – Хьюга изучал подземелье, перечисляя противника. – Средний уровень. Пять человек. В помещении хранилища только один. Это генин... возможно, слабый чунин. Сидит, почти не двигаясь. Вижу два барьера.

   Я подсветил бумагу, и Токума отчеркнул их на схеме. Широкий внешний контур охватывал всю центральную часть, меньший проходил непосредственно по границе нужного зала.

   – Нижний уровень. Никого. В тоннеле... тоже никого.

   – Защищённые помещения?

   – Нет. Я свободно просмотрел все комнаты.

   Тогда непонятно, почему так мало людей внутри. Разведка утверждала, что здесь круглосуточно крутятся шестеро-семеро служащих, да и охраны обычно не в пример больше. И где они? Последние две недели за лесом вокруг Отогакуре следили жабы Джирайи. Вот только лес – не подземелья. Если какая-то суета происходила внизу, они могли и не заметить.

   Для связи нам выделили неприметного серого жабёныша. Несмотря на простоватый вид, человеческую речь он понимал хорошо и к порученному делу подходил ответственно.

   – Передай, что "Четвёртые" готовы, Хироши-кун.

   – Керо! – связной выдал отрывистую трель и спустя пару минут выслушал ответное скрипучее стрекотание. – Джирайя-сама одобряет. Говорит, что начнёт через половину часа. Керо!

   Пожалуй, мне уже можно приступать. Сегодня я собирался проделать всё предельно аккуратно, без шума и луж крови. Так, чтобы не помешать другим командам.

   – Хорошо. Мы начинаем!

   Белая чакра холодком прокатилась по телу. Я последовательно натянул четыре слоя маскировки, заглушая звуки, запах и тепло тела... Последним легло Сокрытие Облика. Всё. Теперь меня может выдать только движение воздуха и давление на опору.

   – Удачи, тайчо! – дружно пожелали Токума и Энсуи, но я уже двигался.

   Разведанной дорогой к собственноручно устроенному небольшому подкопу. Нужное подземелье находилось на удалении от деревни и с главными помещениями сообщалось длинным тоннелем. Сейчас за ним присматривали Юхи и Ямаширо, готовые в случае любого подозрительного шевеления обрушить проход ко всем чертям.

   Маскировка на отверстии лаза оставалась не тронутой. Спуск много времени не занял. Сумрачные подвалы Отогакуре вызывали странные чувства – узнавание места, в котором никогда до этого не бывал. Вот сейчас поверну, а там проход с двумя боковыми дверями и лестница вниз... Лестницей я охотно воспользовался. В двух комнатах-лабораториях порезал стену и легко проскочил сквозь следящий барьер. Остановился только возле хранилища.

   Хм... А вот эта защита мне не знакома. Мутноватая плёнка подрагивала и, кажется, гудела. Я приложил ладонь к стене. Так и есть – слабая вибрация. У меня имелись заготовленные офуда для взлома, но бродящие охранники мешали. Похоже, проще подобраться снизу. На третьем этаже никого нет, а значит, можно использовать шаринган и спокойно изучить барьер.