Текст книги "Сёши 2 (СИ)"

Автор книги: Christian Bergensen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

   Штрихов, сделанных живой рукой, было слишком мало, но в их авторстве я уже не сомневался.

   Этот хмырь приходил не в первый раз...

   Можно мне узнать о последнем нападении Кьюби?

   Что, если кто-нибудь захочет обучать своих шиноби втайне?

   Стало интересно, где прячутся АНБУ...

   Человек! Попал! В беду!!

   Мог ли мелкий подозревать Шимура?

   Нет. Подозрениями тут и не пахнет. Таинственный отправитель не сомневался – он знал совершенно точно. Отсюда и твёрдый, почти оскорбительный, тон писем. Никакой уклончивости – один сплошной приказ.

   Поделился ли он своим знанием?

   Возможно. После нападения Орочимару Сандаймё вызывал Сёши к себе. Сын не особенно распространялся о том разговоре, но именного после него старик приказал начать проверку старого друга. Сомневаюсь, что это совпадение.

   Прочие части головоломки не имели даже предположительного объяснения. Что связывает человека в маске, лазутчика с Мокутоном и семью Учиха? Как сын об этом узнал? Почему доверился именно Шисуи?..

   Множество вопросов, но, кажется, память уже нашла главный ответ, зарытый среди вороха намёков, случайно брошенных подсказок и парадоксальных решений мелкого.

   Пап... у меня есть две тайны...

   Можно я оставлю их себе?

   Число два настораживало больше всего. Даже пугало.

   Джирайя подождал, пока за Като закроется дверь, и я восстановлю барьеры.

   – Не будем терять время. – Врачиха настойчиво просила уложить оставшуюся беседу в полчаса. – Я вас слушаю.

   Учиха выглядел всё так же тускло, но сумел собраться с мыслями и доклад пошёл ровнее.

   Слежка за Шимура не заладилась сразу. На улице и в общественных местах глава Тёмной Стороны появлялся от силы раз в месяц. Вынужденный действовать окольными путями, полицейский выделил несколько человек из окружения Данзо и принялся терпеливо пасти. Итоги наблюдения могли бы составить немалый опус, но ничего подозрительного не содержали. Старую базу в долине отступники посещали дважды. Оба раза Шисуи наблюдал за действиями АНБУ издалека – это его и подвело. Не обладая прихотливым восприятием мелкого, он решил, что внутри зданий находится обычный тайник для снаряжения. Интерес вернулся после побега Шимура. Полицейский наново и более тщательно перерыл все подозрительные места. И обнаружил лабораторию.

   За трудом подземных работников он наблюдал почти сутки.

   – ...Я собирался проследить за отступниками, но они бросились уничтожать людей! – Учиха кинул на Джирайю пристыжённый взгляд.

   – И вы не утерпели, – полуутвердительно произнёс Хокаге.

   – Сумел обезвредить троих... Очнулся в другом месте и уже без... – Шисуи прикоснулся к повязке, скрывающей пустую глазницу. – Шимура прямо сказал, что ему нужен шаринган. Правый они повредили, когда пытались извлечь. Не знали, что я запечатал глаза.

   – И?

   – Он потребовал, чтобы я снял печать...

   Дальше понятно. У отступников было и время, и желание его заставить. Учитывая, кто именно занимался "уговорами", парень продержался невероятно долго. Однако Данзо стойкость пленника совсем не радовала. Старик спешил и предложил выбор: отдать оставшийся глаз в обмен на жизнь и свободу, или продолжить упрямиться, и тогда его мёртвое тело будет использовано, чтобы выставить семью Учиха причастной к похищению джинчурики.

   Тому, что за этим последовало, я был почти что свидетелем. Притворившись сломленным, Шисуи пообещал снять печать. Ему поверили, дали прийти в себя и позволили собрать немного чакры. А потом на замок легло кохани гендзютсу – обширная иллюзия.

   – Шимура находился рядом?

   – Вышел перед тем, как с меня сняли повязку.

   Тц! Крепость перерыли сверху донизу, но скользкий старикан как в воду канул.

   – Что сделало ваше гендзютсу?

   Учиха помедлил, подбирая слова.

   – Уничтожило все побуждения, которые у них были. Отменило приказы и обесценило устремления. Сделало пустым всё, чего они хотели добиться...

   – А не проще было приказать им убить себя? – недоумённо нахмурился Джирайя.

   – Мне не хватало сил. Это гендзютсу использовало сомнения, которые есть у каждого человека. Подпитываясь ими, оно могло развиваться само.

   – Его действие можно отменить?

   Шисуи качнул головой.

   – Нет. Я должен был обезопасить клан.

   Хокаге огорчённым не выглядел.

   Насчёт Шимура ничего не понятно, но большей части своих подручных он лишился. Из отступников, выживших в Учиха-но-Аджито, один уже умер – просто перестал дышать. Другой начинал шевелиться, лишь получив приказ. И только третий по капле восстанавливал причины жить, медленно выбираясь из тупика собственной бесполезности.

   Джирайя задал несколько уточняющих вопросов и сухо объявил:

   – Учиха Шисуи, ваше поведение неприемлемо. Но я обязательно его улучшу. У вас будет много возможностей исправить свои ошибки. А пока отдыхайте. Мы подумаем, как защитить вашу семью.

   – Спасибо, Хокаге-сама, – на лице Учиха проступила растерянная благодарность.

   – Поправляйтесь.

   Начальственной волей откровения Шисуи преобразились в ворох распоряжений, которые следовало исполнить ещё позавчера и, похватав документы, я с облегчением помчался в десять мест разом. Предупреждать, приказывать, отчитываться и распоряжаться. Самое трудное было малодушно отложено на потом.

   Прежде чем расспрашивать сына, следовало хоть немного подготовиться. И, по возможности, не дома. Потому что я не владею ситуацией. Я – посредственный отец и аховый шиноби, а иначе бы давно всё понял: мелкий знает о внутренних делах Листа много больше, чем показывает. Я плохо представляю его цели и источники знаний, но имея перед глазами случившееся в Учиха-но-Аджито, даже недотёпа вроде меня сумеет сделать некоторые выводы. Главное – вовремя вспомнить о последнем рубеже защиты разума. А ещё о том, что есть вещи, ради которых человек не раздумывая идёт до конца.

   Поэтому я попрошу сына поделиться своей тайной.

   Очень осторожно попрошу.

   Сёши и Шимура Данзо

   – Вы так смотрите, сенсей. Я сильно изменился?

   – Не помню.

   – Значит, сильно.

   Выцветший до неразличимой серости старик был прав. Он изменился. Единственный взгляд, брошенный на изрезанное морщинами лицо, вывернул изнанку памяти на свет. Образы, записанные не пошлыми химическими связями, а абсолютной мерой движения материи. Некогда бывшее, заполированное случившимся.

   Вот серьёзный мальчишка в синей куртке раз за разом складывает ручные печати... Подросток со старой книгой бережно перелистывает двойные страницы... Хмурый парень в хитае потирает свежий шрам на подбородке...

   Мой взгляд просто счищал с него сивый налёт времени.

   – Мне нужен ваш совет, сенсей, – у Данзо и впрямь была эта чертова клюка, и он подпёрся ею, чтобы не навернуться во время неловкого поклона.

   – Пожалуйста, – я повёл рукой, предлагая ему самому выбрать подушку, а пока старик мотался туда-сюда, поднял одну из рассыпанных булавок.

   Иглу вошла в ногу по самую шляпку, но реальность не дрогнула. Дневной свет невозмутимо лился в узкие окна, чёрные кляксы пятнали пол, а Шимура Данзо выглядел так, словно его полдня лупили пыльным мешком. Своё недоверие к ситуации я оценивал в семь пунктов из десяти возможных, но вероятность того, что камень продолжает морочить мне голову, можно было отбросить. Если это иллюзия шарингана, то боль не поможет, а всё остальное я уже попробовал.

   Данзо устроился напротив, положил палку и тупо уставился на расстеленное между нами бумажное полотнище. Мы согласно помолчали.

   Да. Всё непросто.

   Кроме нас, других людей в доме не чувствовалось. Двери в зал Шимура аккуратно прикрыл. Даже если Хусанака вернётся – сюда он не войдёт. Я мучительно раздумывал, звать ли отца? В позе гостя сквозила растерянность, но что у него в голове?

   Местонахождение Узумаки, например. И много чего ещё.

   Ладно, будем считать, что взрослые использовали все свои попытки решить проблему. Теперь моя очередь.

   – Так о чём ты хотел поговорить?

   Старик нехотя оторвал взгляд от рисунка галактического хреноворота.

   – Что вы знаете... о нынешней ситуации, сенсей?

   М-мм... объёмный вопросец. Описать двумя словами всю сумятицу я бы не взялся. Выделю главное.

   – Полагаю, у тебя возникли разногласия с Сарутоби и остальными.

   – Разногласия. Именно так, – невыразительно согласился Данзо. – Я украл Кьюби.

   Он снова замолчал, словно не зная, как продолжить.

   – Тебе нужен совет о том, как поступить с джинчурики?

   – С Лисом, – уточнил старик. Шимура впервые посмотрел мне в глаза. – Я знаю, вы надеялись, что мы сумеем использовать его чакру. Мы пытались. Много лет. После Узумаки Мито была другая джинчурики... Мы выбрали очень сильную, но даже она могла только подавлять биджу в себе. Каждое обращение к чакре монстра разрушительно сказывалось на её теле, печать слабела. Со временем опасность только росла...

   – Вот как.

   Звучало правдоподобно. Решение сложных проблем всегда требует времени и усилий, но совершенно необязательно приводит к желаемому результату. Мы пытались, и у нас не получилось – ситуация совершенно обыденная. Учитывая, что (а вернее, кто) находится на другом конце противостояния, я бы первый посочувствовал экспериментаторам.

   – Тогда зачем красть?

   Застывшее лицо старика никак не изменилось, но чакра плеснулась злобной судорогой.

   – Учиха. Всё было точно так, как вы предупреждали. Это повторялось каждую войну. Додзютсу ломало слабодушных. Они начинали убивать без разбора, утоляя ненависть глаз. Мне пришлось уничтожить пятерых безумцев, чтобы не допустить появление нового Мадары. Обычно после войны всё успокаивалось, но семь лет назад неизвестный Учиха похитил Лиса и бросил его на деревню. Я просил... умолял Хирузена позволить мне устранить угрозу. Он отказался.

   Ага. Вместо этого он выселил Учиха в изолированный квартал, удобный для наблюдения.

   – Мои люди находили всё новые доказательства измены, но совет поддерживал Хокаге. Пришлось готовить убийц самому. Не хватило времени. Хирузен что-то заподозрил – начал копаться в моих делах. Пришлось бежать. Я забрал биджу. Учиха собирались использовать его гендзютсу для мятежа.

   Гендзютсу Лиса для мятежа? Бесконечные иллюзии, неотличимые от реальности.

   Моя футболка прилипла к спине.

   Абзац! Он же давал мне эту информацию! А я думал о перспективах переворота, совершенно забыв про возможности Девятихвостого. Ещё и бухтел недовольно, что АНБУ тратят моё время на тупые методички.

   Недоумок! Осёл на двух копытах!!

   – А если через месяц начнётся война? – поинтересовался я, чтобы хоть что-то спросить.

   – Сенсей! – впервые за весь разговор в Шимура проступило подобие душевного волнения, он заговорил быстрее: – За полвека мы ни разу не использовали биджу против врага. Деревня выросла. В Кьюби больше нет ни нужды, ни пользы...

   Я закусил губу, чтобы чего не ляпнуть.

   – Семь лет назад Учиха использовали Призыв Лиса. Они солгали о том, что это знание пропало вместе с Мадарой! И до тех пор, пока живы эти твари, Лис будет представлять угрозу. Он – проклятое оружие, которое в любой момент могут выхватить у нас из рук. Вы должны понять, сенсей!

   Прочувствованная речь далась старику тяжело. Его заметно накренило на бок, но он продолжал безотрывно глядеть на меня. Я же окончательно завис, пытаясь разобраться в куче новых фактов, толкований и предположений.

   Так, ладно, по порядку.

   Наличие или отсутствие психологических проблем Учиха – вопрос поддающийся проверке. Опасность, исходящая от биджу, в доказательствах не нуждается. Три мировые войны, проведённые без Лиса – веский довод в пользу его сомнительной полезности. Но до сегодняшнего дня моя картина будущего была неразрывно связана с Наруто и с силой Кьюби. Теперь эта связь затрещала.

   Твою ж мать! Сознательным усилием я выпихнул мысли об Узумаки из головы. Подумаю их потом, когда Наруто будет в безопасности. Не сейчас!

   Данзо что-то высмотрел в моём лице.

   – Считаете, что я был не прав?

   Вопрос вопросов. Тот самый, ради которого скособоченный старик припёрся в Коноху, несмотря на все препоны. Вопрос, заданный через время, покойному учителю. Словно нет авторитетов поближе и подоступнее!

   Хитрить я не стал.

   – Да. Но только потому, что знаю, кто стоит за нападением Кьюби. Это дело рук отступника. Клан Учиха здесь не причём.

   Шимура обессиленно поник.

   – Что ты сделал с Узумаки? – у меня не было желания тянуть резину и сюсюкать.

   – Ничего.

   – Где он сейчас?

   – На острове Ичихо.

   Я постарался незаметно перевести дух.

   Наконец-то! Сделал! Самому не верится!! Вот теперь можно позвать Какаши...

   В следующий миг старик поднял голову, и от выражения его лица у меня внутри заголосила сигнализация. Чёрт-чёрт-чёрт! Ещё не всё! Нужно как-то осторожно закруглить этот разговор.

   Данзо прошептал:

   – Пожалуйста... что мне делать теперь, сенсей?

   – Ничего, – слово спрыгнуло с языка, прежде чем я успел хоть немного подумать.

   Шимура растерянно нахмурился.

   Я оттолкнулся спиной от столба. Под ногами прохрустела бумага.

   В третий раз это уже не вызывало такого внутреннего протеста. Труднее всего было с Орочимару. Проще с Сарутоби. Сейчас... за меня говорил Нидаймё.

   – Ты хорошо поработал, Данзо. Я очень благодарен тебе за деревню. Можешь отдыхать.

   Старик замер, переваривая мои слова.

   – Спасибо, что уделили время, сенсей. Простите, за...

   За что он хотел извиниться, я так и не узнал. Восемь очагов полыхнули разом и близко. Разрубленные двери влетели внутрь зала. Я ещё успел увидеть, как загорелись волосы Шимура, прежде чем меня уволокли прочь.

   Тройной рывок Шуншина закончился снаружи. Итачи-один, удерживающий меня, прижимался спиной к забору. Итачи-два замер напротив, прислушиваясь к происходящему.

   – Отпусти! – я собирался безотлагательно наподдать гадюке-охраннику. А лучше обоим сразу!

   – Потерпи!

   Для надёжности мне зажали рот.

   – Р-рррр!! – прокусить жёсткую перчатку АНБУ оказалось не так-то просто, но я попутно пнул этого засранца пяткой по шарам. Не прощу!! Гад! Гад! Гад!!..

   Итачи чертыхнулся и завернул меня каким-то совсем уж головоломным узлом. В нос упёрлось собственное предплечье, грызть которое было недальновидно и больно. Булавка, до сих пор торчащая в ноге, тоже не добавляла добродушия.

   – Р-ррр!!!

   – Терпи!

   Сам терпи!

   Засранец с самого начала знал о Шимура! Готов поспорить, ему передали, что старик идёт сюда. Я-то думал, куда он так резво смылся? Дела у него! Ага, как же!! Подставил меня... падлюка!.. Ур-ррою гада!

   В доме, раздавая указания, шумела Тсунаде. Изнутри тянуло дымом. Перед воротами вертелись шиноби в масках. Меня разрывало от смеси ликования, злости и страха. Вляпался прямо на глазах у АНБУ! Если коварные сволочи слышали наш разговор – это полный и безапелляционный попадос!

   Я попытался придумать подходящее объяснение своим действиям, но в такой позе, скрученным в каральку, мысли приходили исключительно о мести лживому паразиту Учиха. Привлекательные, но неконструктивные. Всё что оставалось – стискивать зубы и утешать себя тем, что Наруто скоро вернётся домой.

   Хатаке Какаши и многие знания

   Последние дни полутёмные коридоры АНБУ казались как-то светлее и теплее. Звериные маски смотрели дружелюбнее, а в воздухе витало облегчение. Череда малоприятных поражений закончилась. Проходя по этажам, я раз за разом ловил запахи сакэ, маринованной редьки и сушёных сардин, предательски ползущие из-за дверей. Но не останавливался. Пусть их. Лично мне хотелось не столько тяпнуть украдкой, сколько скакать до потолка и горланить: "На волю! На волю!".

   Сёши с ловкостью невероятной вытащил из полубезумного старика то, что мы безуспешно пытались узнать целый месяц. Никчёмные дармоеды, провалившие захват Шимура, додумались задавать мелкому вопросы, но я вовремя вернулся домой – как раз, чтобы вышвырнуть скопище недоделанных дознавателей за ворота. Не их куриного ума дело!

   Исключение сделал только для Сенджу. Всерьёз сердиться на Тсунаде я не мог. Запись разговора Шимура и Сёши была слишком красноречива. Старик пришёл в Коноху ради одного-единственного разговора. Встань АНБУ у него на дороге, и вместо ответов мы бы получили кучу углей. Сенджу рискнула и выиграла. Но радоваться покойнику в доме у меня не получалось.

   Ума не приложу, что теперь делать с обгорелыми досками пола. Выкинуть? Или передать их семье Шимура с соболезнованиями? Терпеть не могу подобные закавыки!

   Сына бесцеремонное самоубийство собеседника не огорчило. Мелкий покладисто перенёс долгий осмотр, в подробностях пересказал весь разговор с Данзо, добавил несколько деталей, незамеченных наблюдателями, и ушёл спать ещё засветло. Железный ребёнок.

   Возвращение джинчурики прошло без шума, осложнений, и что самое приятное – без моего участия. Высланные команды справились образцово: пришли – забрали – ушли. Немногочисленная охрана, оставленная на острове, не смогла оказать сколько-нибудь серьёзного сопротивления. Сам я никуда не ходил потому, что заканчивал свои дела в АНБУ. Наконец-то!

   А сегодня мелкий упросил меня навестить Узумаки.

   Тсунаде пропадала в подвалах не первый день, а позавчера туда же канул Хокаге. На пути в безликие катакомбы мне пришлось дважды показывать пропуск и печать, и ждать, пока распахнут тяжеленные двери. Обычно момент перехода в защищённое помещение чётко определялся по тянущему ощущению в ушах и слабому изменению запахов, но в этот раз АНБУ превзошли сами себя – семь разных барьеров! Укушенный змеёй боится верёвки.

   Я ждал суеты ирьёнинов и мастеров фуин, упихивающих Кьюби внутрь мальчишки, но Тсунаде стояла у длинного смотрового окна в полном одиночестве. Комната за стеклом выглядела тускловатой и почти пустой. Стены до самого верха укрывали мягкие серые панели, пол застилал такого же цвета ковёр. Единственным предметом мебели была кровать с гнездом из одеял. Здешний обитатель, похоже, прятался под этой грудой, в то время как его гость удобно устроился на полу. Губы Джирайи двигались, но толстое стекло не выпускало ни звука.

   Я поклонился.

   – Проверка закончена, Сенджу-сама.

   И в делах моих царило истинное благолепие. Стройные ряды АНБУ были прочёсаны частым гребнем и отстираны с мылом. Приятно посмотреть!

   Тсунаде отвернулась от окна.

   – Хочешь сбежать?

   – Вы же знаете, Джирайя-сенсей предложил мне ученичество.

   – Ага, слышала. Проходимец гребёт двумя руками.

   Стекло стеклом, но я предпочёл сменить тему:

   – Как Узумаки себя чувствует?

   – Понятия не имею, отчего он взбесится в следующий раз.

   – Простите? – на мой взгляд, одеяла вели себя вполне примерно.

   Сенджу пожала плечами.

   – Вчера это был слишком яркий свет и попытка его помыть. Сегодня не понравился запах еды – вон пятна на стене. Раздражается на громкие голоса, особенно женские. Не может носить одежду, даже самую лёгкую. Спит урывками...

   Однако. Звучит хлопотно.

   – Джирайя обещает обновить печать, как только мальчик немного окрепнет.

   – А получится? – засомневался я.

   – А почему нет? Намиказе оставил ключ, как раз для такого случая.

   Впервые об этом слышу, но Минато-сенсей всегда был предусмотрительным.

   – Ну а ты, Какаши? – Сенджу улыбнулась так ласково, что у меня аж спина зачесалась. – Хватит силёнок укротить Лиса? При случае?

   Сложно сказать. Мы уже обсудили этот вопрос с Джирайей. Будущий наставник считал, что сейчас мне недостаёт не столько силы, сколько умений. Придётся серьёзно взяться за тренировки шарингана. А ещё приналечь на фуиндзютсу и те аспекты управления чакрой, которые раньше пропускались за ненадобностью.

   – Ма-а... Спросите через полгода.

   – Как скромно.

   Груда одеял закопошилась, из складок высунулась маленькая рука. Хокаге вложил в детскую ладонь что-то круглое и красное. Рука немедленно спряталась, но скоро показался нос. Джинчурики недоверчиво принюхался и выкопался по пояс. Он здорово похудел с того времени, как приходил к нам домой – желтоволосая голова болталась на тонкой шее, как на стебельке. Джирайя протянул ему бумажный кулёк, и мальчик неловко дёрнул обёртку, рассыпая содержимое по постели.

   Тсунаде нахмурилась.

   – Видишь? Утрата простейших навыков. Он голоден, но не может нормально взять еду. Джирайя считает, что личность восстановится после укрепления фуин, но я бы на многое не рассчитывала. Выиграть несколько лет, а за это время найти и подготовить хорошую замену.

   Жалко. Я помнил приходившего к нам мальчишку. Подвижного, неусидчивого и шумного – в точности как его мать. Что надо было делать, чтобы за месяц превратить его в ЭТО?

   – Если бы только уцелела приёмная семья Узумаки... – Сенджу вздохнула. – Всё было бы по-другому.

   Но они не могли уцелеть. Против моего кохая у них не было и тени шанса.

   Ох, Тензо...

   – Ладно, – Тсунаде махнула рукой, отбрасывая невесёлые мысли. – Я обещала тебя отпустить, когда немного разберусь с делами. Всей работы не переделаешь, так что... Благодарю за помощь!

   – Всегда пожалуйста.

   Так или иначе, это был полезный опыт. Я переделал гору необычной работы, принял множество решений, покомандовал очень разными людьми и окончательно убедился, что Тёмная Сторона не для меня. Поэтому чёрный Незуми отправляется туда же, куда я сбагрил белого Оками. Оставалось только одно последнее дело, не дающее покоя. Выполнить его, и можно с лёгким сердцем наслаждаться заслуженной свободой.

   Настало время предметно побеседовать с Сёши.

   Тренировочный зал больше не казался мне подходящим помещением для разговоров, но сын безропотно согласился обсудить «важное дело» у себя. Причин его скрытности я не понимал, только догадывался, что это не пустое упрямство. Поэтому все мои умозаключения и доказательства были выстроены в порядке важности, а под конец я просто перечислил его оговорки, необычные действия и некоторые их последствия.

   Услышав о письмах, полученных Шисуи, мелкий страдальчески прикусил губу, а после выводов Хокаге и вовсе уткнулся взглядом в пол.

   Я осторожно поинтересовался:

   – Ты не думал, что рано или поздно о твоих знаниях догадаются?

   Короткий кивок.

   – Ты решил, как будешь отвечать на вопросы?

   Отрицательное мотание головой.

   – Сёши. Не могу обещать, что никто ничего не узнает, но я всегда буду на твоей стороне. Скажи, какая помощь нужна, и ты её получишь... – на этом мне пришлось заткнуться, потому что мой собеседник удрал. Глядя на захлопнутые фусума, я растерянно поскрёб в затылке. Похоже, перегнул с серьёзностью. Это впервые, когда мелкий вот так от меня сбегает.

   Внизу, в ванной, полилась вода.

   Плачет? Умывается? Внезапно решил утопиться в офуро?..

   Я до предела напряг слух, но шум текущей воды надёжно глушил остальные звуки. Жертва моего красноречия вернулась минут через десять с мокрой головой. Опустившись на пол, мелкий сипло прошептал:

   – Ужасно себя чувствую.

   – Можем отложить всё это, если хочешь, – загонять сына в угол и милостиво предлагать выход мне не хотелось.

   Сёши немного помолчал. Заговорил нехотя:

   – Глупо получилось. Настолько привык утаивать... что это стало чем-то обязательным. Простите, Какаши-сан, это всё довольно сложно. И неприятно.

   Нисколько не сомневаюсь. Приятные вещи не скрывают так долго. Ради приятных вещей не учатся защите разума и противостоянию допросу. И мне бы следовало подумать об этом раньше.

   – Расскажешь?

   – Ага, – мелкий посидел немного с закрытыми глазами. – Предположим... предположим, вы услышали историю. Довольно страшную. Историю о том, что, возможно, случится в будущем.

   – Предсказание?

   – Нет... скорее, как легенда. Вы не знаете, сколько в ней выдумки, но речь идёт о ваших близких и знакомых.

   Я постарался представить описанную ситуацию.

   – И какая-то часть этой легенды может оказаться правдой?

   – Да.

   – Ма-а... Выделю некоторые из описанных событий и проверю.

   – Вот и я тоже.

   Объяснения мелкого мало походили на легенду. События с трудом делились на прошлое, возможное будущее и уже несбывшееся, но постепенно всё сказанное приобретало черты рассказа. Я привычно запоминал данные. Выделял даты, имена и названия мест. Отмечал совершенно невозможные события и те, истинность которых легко проверить. Картина упорядочивалась.

   Уничтожение клана Учиха.

   Нападение Звука в союзе с Песком. Смерть Сандаймё от рук своего ученика.

   Могущественная организация отступников, похищающая джинчурики.

   Новая атака на Лист.

   Война.

   И сколько здесь правды? Пятая часть? Десятая?

   Сёши уже замолчал, а я никак не мог остановиться и продолжал перебирать предположения. Надо прерваться. Если что-то из описанного произойдёт, то не сегодня и даже не завтра. Есть время, чтобы всё проверить и разобраться.

   Мелкий несколько раз повторил, что не знает окончания истории, но её подробности ничуть не менее значимы и опасны. Это объясняло его скрытность и оправдывало окольные пути в достижении цели. Сам бы я действовал по-иному, однако ребёнку всё давалось сложнее.

   – Что ж. Понимаю тебя.

   – Правда? – удивился Сёши.

   – Не вижу ничего странного в осторожности. Ты не знал, кому можно доверять, а кому нет. Наблюдал и собирал сведения. Это разумно. Просто в другой раз соображай быстрее! – я щёлкнул его по носу. – Папа мог бы помочь.

   – Вы мне помогли! Всегда помогали! – сын возмущённо вскинулся, но тут же расстроено повесил голову. – А я напортачил... Из-за моего вмешательства так всё получилось с Наруто.

   Вот мы и добрались до следующей проблемы.

   – Напортачил, – с этим я был согласен, – но позволь мне сделать два замечания.

   Сёши заинтересовано мигнул.

   – Замечание первое. Что могло произойти, если бы ты бездействовал?

   – Ну-у... клан Учиха и... Шисуи... Но это не точно!

   – Неважно. Подумай об этом.

   Планы Шимура, выполненные даже отчасти, нанесли бы деревне непоправимый ущерб. И судя по результатам расследования, до решительных действий ему оставалось совсем ничего. Мелкий вмешался очень вовремя.

   Дав ему время обдумать эту мысль, я продолжил:

   – Замечание второе. Решившись противостоять могущественным людям, неужели ты думал, что они не будут отстаивать свои замыслы? Враги сопротивляются, а самые лучшие планы идут наперекосяк. В противном случае моя работа была бы намного проще.

   Сёши насупился.

   – Наруто очень важен.

   – Не спорю. Поэтому давай-ка проверим, насколько правильно я всё понял. Ты говоришь, что тайная организация нукенинов попытается похитить всех биджу. Предположительно, их целью является создание некого оружия или дзютсу большой разрушительной силы.

   – Глупо звучит?

   – Скорее, страшно.

   Похищение любого из биджу способно спровоцировать самые неожиданные конфликты. Что учинят Великие гакуре, лишившиеся своих джинчурики, мне даже думать не хочется.

   – Мы сможем что-нибудь сделать? – сын обеспокоенно заглянул мне в лицо.

   – Во многом зависит от того, какие подробности тебе известны.

   – Сейчас! – мелкий закопался в шкаф и вынырнул оттуда с небольшой коробкой. – Вот! Я могу назвать четырёх шиноби, которые входят или раньше входили в Акатсуки. С ними тоже всё непросто, но они точно существуют.

   Четверо! На такой результат я даже не надеялся. Четыре человека – это целое поле связей. Работать и работать.

   – Первый – Орочимару.

   – Ясно.

   В участие Белого Змея в сомнительных обществах я мог поверить не сходя с места. Как и в его интерес к разрушительным дзютсу. Положением дел в Отогакуре до сих пор оставалось предметом самого пристального наблюдения. Вот и узнаю, что там нарыли!

   – Зетсу.

   Сёши достал из коробки цветные рисунки. Человек-растение. Вид спереди и сбоку, во весь рост и крупно по плечи. Тщательно, с подробностями. Не фотография, но для опознания более чем достаточно. Показательно, что мелкий знает имя колючего лопуха.

   Я временно унял вопросы, ожидая следующего подозреваемого.

   – Нагато.

   На стол легла знакомая книжка – Сказание о храбром шиноби. Мелкий перевернул обложку и подчеркнул строку с посвящением. Моему дорогому ученику Нагато. А вот это неожиданно! Ученик Отшельника, про которого я никогда раньше не слышал. И он отступник?

   В коробке оставался один-единственный листок.

   – А четвёртый?

   Сёши смотрел куда угодно, только не на меня.

   – Что там такое, мелкий?

   Потянувшись, я сам развернул бумагу.

   Карандашный оттиск надписи, виденной мною не одну сотню раз.

   Учиха Обито 985 – 998.

   Сёши и Учиха Итачи

   Жизнь хороша!

   Я ещё раз полюбовался нарядной шкатулкой, в которой лежал свиток с моим школьным аттестатом. Учитывая, что три пятых подданных страны Огня живут в сельской местности, а половина взрослого населения закончила только дзюку, то по здешним меркам у меня весьма недурное образование. Можно хоть сейчас стать кандидатом в мелкие чиновники, работником уездной канцелярии в чине "подай-принеси", или даже учётчиком на производстве.

   Жаль, что при моих амбициях, шёлково-бумажный рулончик аттестата – лишь первая ступенька лестницы на небоскрёб. Однако сейчас Хатаке Сёши было решительно пофиг на всё! Никакие грядущие трудности не могли испортить его настроения.

   Недомолвки закончились!

   Больше не надо обманывать, изворачиваться, выдумывать намёки и обрывать себя, опасаясь сболтнуть лишнего. Тайна не перестала быть тайной, но груз двухлетнего умолчания я скинул. И всю неделю выпускных экзаменов порхал, словно клочок паутинки. Дунь – улечу!

   Когда Какаши докопался до бумаги с именем своего "погибшего" друга, ничего хорошего я не ждал. Новости были трудные. Додзютсу, позволившее раненому Учиха просочиться сквозь камни... Новая половина тела, выращенная из плоти Зетсу... И смерть Рин, закрывшая ему дорогу домой.

   Совершенно белый, страшный, без кровинки в лице, отец выслушал "мою" версию того, что случилось с Обито. Я бы понял отрицание, гнев или подавленность. Какаши справился с принятием неизбежного в своей манере – почти сутки просидел с закрытыми глазами, изредка хмурясь. Ни одного вопроса или уточнения. Только судорожные рывки эмоций. Паниковать я собирался на следующий день, если не сумею влить в него воду, но медитация (а может, ступор) закончилась раньше. Отец растолкал меня спозаранку и решительно поволок работать.

   Слава тебе, Господи! Пронесло.

   Бодяга отняла несколько дней. История Наруто была безжалостно раскурочена на обстоятельства, предпосылки, локации и отдельных людей. Дружественный допрос всё равно допрос, и вспомнил я гораздо больше, чем думал. Какаши принёс мне Книги Розыска с портретами и описаниями примет преступников. В одной нашлись наши фигуранты: нукенин Какузу из Такигакуре и нукенин Акасуна-но Сасори из Сунагакуре. Уровень опасности три красные полоски. Заметил такого – накрывайся простынёй и ползи на кладбище.