Текст книги "Следуй за рекой (ЛП)"
Автор книги: Ч. Риччи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
Поднимая взгляд, я обнаруживаю рядом с собой Эллиота, который смотрит на своего близнеца, Эйдена и Рейна.
– Подумай, кого ты бьешь, Грейди, – прищурившись, тихо произносит Эллиот. – Потому что это нечестный бой, когда знаешь, что тебя не ударят в ответ.
Однако у Кирана нет возможности что-то произнести, потому что вокруг нас разрастается толпа, включая тренера Скотта и судью.
– Восемьдесят третий, восемнадцатый – это вопиющие нарушения, – говорит судья. Он поворачивается к тренеру, указывая на нас: – Я должен отстранить их обоих, тренер. Пусть идут в душ.
– Я понимаю, Эл, – отвечает тренер Скотт, испепеляя нас взглядом: – Вы двое. Раздевалка. Сейчас же. И остаетесь ждать меня там до окончания игры.
Во мне бурлит гнев.
Удаление.
Меня только что удалили с поля.
Выдернув руку из хватки Эллиота, я направляюсь к туннелю, не оглядываясь на команду. Их разочарованные взгляды впиваются мне в спину, и каждый из них прожигает дыру. С трибун волнами несутся крики и свист.
Боже.
Меня никогда в жизни не удаляли с поля.
Никогда в жизни я не вступал в ссору с другим игроком.
И никогда бы не подумал, что это произойдет на самой важной игре сезона, или может, даже в жизни.
Протиснувшись в дверь раздевалки, я срываю свою защиту через голову и швыряю ее в шкафчик. Пластик с треском бьется о дерево. Я быстро снимаю остальное и тоже бросаю в шкаф. Затем, схватив полотенце с полки, направляюсь в душ.
Стоя под струей, я пытаюсь позволить ей смыть с себя весь этот день. Но вода никак не помогает обуздать гнев. Вместо этого она подпитывает его. Ярость растекается, словно яд, пока я практически не взрываюсь.
До меня доносится хлопанье двери, а затем звук включенного душа, сигнализируя о том, что Киран, должно быть, пришел в раздевалку. Без понятия, почему Грейди так долго сюда добирался.
И в данный момент мне всё равно.
Пошёл он.
Бушующая внутри ярость – совершенно новое для меня чувство, и я не привык с ним справляться. Я спокойный парень, и предпочитаю плыть по течению. Некоторые сказали бы, что я беспечен. Так что ярость совершенно не вписывается в мою жизнь.
Но, к сожалению, чаще всего Киран Грейди вызывает во мне именно её.
Выключив душ, я выхожу с полотенцем, обернутым вокруг талии, и возвращаюсь к своему шкафчику, чтобы натянуть спортивные штаны и футболку с длинными рукавами. Я вздрагиваю, когда ткань касается моего лица, уже и забыв, что следующие пару недель буду ходить с синяком.
Я подхожу к зеркалу в ванной и смотрю на свою щеку. Она не сильно распухла, но покраснела, а к утру наверняка посинеет.
– Проверяешь, насколько сильно я подпортил твое личико? – звучит позади голос Кирана, вынуждая меня встретиться с ним глазами в зеркале.
Я бросаю на него свирепый взгляд, отмечая, что мудак снова завернут лишь в полотенце. И тут же вспоминаю тот день, всего несколько недель назад, когда я сказал себе «ай, ладно» и сделал Грейди лучший минет в его жизни, пусть даже он никогда в этом не признается.
Склонив голову набок, я поворачиваюсь к Кирану лицом, прислонившись к раковине и скрестив руки на груди:
– Ты остался в дураках, потому что это тебе придется смотреть на него каждый день, а не мне…
Киран постукивает себя пальцем по подбородку, глядя на мое лицо, и преувеличенно вздыхает:
– Ну, в таком случае, жаль, что я не подобрал тебе подходящий комплект.
Я прикусываю язык так сильно, что тот начинает кровоточить, потому что если ничего не сделаю, то определенно сорвусь и ударю этого идиота.
Что было бы очень, очень плохо. Потому что мои руки – билет к бесплатной учебе. Огромная польза, если я собираюсь пробыть в универе достаточно долго, чтобы получить докторскую степень по физиотерапии.
Нооооо, это не значит, что я буду держать рот на замке.
– Как интересно, – отвечаю я с издевкой, затем поднимаю руки и развожу их в стороны, предлагая себя на блюдечке. – Не стесняйся, рискни.
Сузив глаза, Киран делает шаг ко мне – словно змея, готовая напасть. И я очень, очень стараюсь не замечать, как узел на полотенце вокруг его талии слегка расходится, открывая часть татуировки, начертанной на бедре.
Тату, которую я облизывал так, словно это был леденец.
Ты облизывал не только его тату, дурак. Вот почему ты вляпался в эту историю.
– Думаешь, не смогу? – спрашивает Рейн, подходя все ближе и ближе, пока не оказывается прямо передо мной. Его лицо всего в паре сантиметров от моего. Я чувствую тепло, исходящее от его обнаженной груди и проникающее в меня через футболку. Мне ненавистно это ощущение.
Ненавистно то, как его близость влияет на мое тело, и, похоже, у меня нет сил бороться.
Наши взгляды встречаются – его жесткий и решительный – и я ухмыляюсь:
– Нет, уверен, что сможешь. Я даже этого хочу. Давай же. Не стесняйся. У тренера не будет другого выбора, кроме как отстранить тебя от игры. Или еще лучше, вышвырнуть из команды, потому что могу сказать наверняка: я больше никогда не буду с тобой играть. Особенно после того шоу, которое ты устроил на поле. – Я оглядываю Кирана с ног до головы, намеренно задерживаясь на его паховой зоне, прежде чем снова встретиться с его взглядом. – Хрен тебе, а не Хейсман.
И секунду спустя Грейди уже сжимает мое горло. Его лицо всего в нескольких дюймах от моего, и он злобно ухмыляется:
– А может, мне просто убить тебя? Свернуть золотому мальчику его хорошенькую шейку, как и обещал тогда, в аудитории. Потому что без тебя мой мир станет только лучше…
Клин клином вышибают, так что я наклоняюсь вперед, и мои губы теперь в миллиметре от его рта. Хватка, которой Грейди сжимает мою шею, становится еще сильнее, когда я формулирую свой ответ:
– Ну, так давай.
Эти слова – еле слышный шепот, однако Киран вздрагивает от прикосновения воздуха.
Из его горла вырывается рычание, и это самый животный звук, который мне доводилось слышать от человека. Но он быстро обрывается, когда нас прерывает хлопнувшая дверь и звук наших имен.
Тренер.
– В мой кабинет, живо! – кричит он.
Рейн отступает и направляется обратно к шкафчику, чтобы одеться, а я смотрю ему вслед. Ярость, все еще бурлящая внутри, умоляет меня пойти за Грейди и опробовать на нем его собственное лекарство, но мне приходится подавить свой порыв.
С огромным трудом.
Вместо этого я направляюсь по коридору к кабинету тренера Скотта, успевая войти туда всего за минуту до того, как это делает Киран, одетый точно так же, как и я.
– Закройте дверь и садитесь, – выпаливает тренер, едва удостоив нас взглядом.
И я тут же понимаю, что все очень плохо. На моей памяти Грэм Скотт злился так всего лишь раз. То есть с тех пор, как я родился.
И, похоже, сейчас наступит второй.
Не глядя друг на друга, мы с Кираном присаживаемся, ожидая, когда тренер оформит каждому из нас по новой дыре в заднице.
Но он этого не делает. Просто садится за свой стол, опираясь локтями о дерево и кладя подбородок на пальцы.
Какое-то время тренер Скотт просто на нас смотрит. Так долго, что я уже готов начать ерзать на стуле под его пронизывающим взглядом.
– В футболе, – начинает он со вздохом, потирая указательным пальцем висок, – мы выигрываем как команда и проигрываем как команда. Это то, что я вбил в сознание каждого игрока, которого тренировал, потому что то же самое привили и мне, с тех пор как я научился играть в футбол. Ответственность несет каждый, и неважно, выходил он на поле или нет. Мы все в одной связке. – Я знаю. Потому что испытал это на себе. Даже в детстве тренер всегда говорил эти слова близнецам, Тейлору и мне. И это был девиз, с которым я играл в футбол с тех пор как впервые сделал приличный пас. – Но сегодня? Те потери, которые мы только что понесли? – продолжает тренер. Его взгляд скользит между нами, прежде чем он качает головой: – Я не могу позволить, чтобы эти парни несли за это ответственность. Как, если те, кто вел нас к победе, решили, что их личные разногласия являются гораздо более важными, чем команда?
Тренер прикусывает зубами губу, явно пытаясь говорить более спокойным тоном. Может, он и накричал бы на нас, но как еще показать, что значит «держать себя в руках», если не на своем примере?
Его взгляд на мгновение останавливается на Киране, пригвождая его к месту:
– Я хорошо знаю тренера Дональдсона. Он прекрасно о тебе отзывался, поэтому, как только твой перевод появился на моем столе, я ухватился за возможность взять тебя в команду, – вздыхает тренер Скотт, постукивая пальцем по подбородку. – Твой талант не знает границ, и ты можешь попасть в любую команду, если захочешь. Но твое отношение? Обвинения других в своих бедах? В сочетании с взрывным темпераментом всё это приведет тебя к проблемам.
Взгляд тренера покидает Кирана, устремляясь ко мне, и мое сердце замирает. Потому что по его взгляду уже все ясно. Единственное, чего я боюсь услышать от человека, которого боготворил почти всю свою жизнь, – это слова разочарования.
– А ты, – вздыхает тренер, пронзая меня разочарованным взглядом. – Я знаю тебя с детства. Растил вместе с собственным сыном. Ты для меня как сын во всех отношениях. И я точно знаю, что никогда тебя такому не учил. То, как ты вел себя на поле – это не тот квотербек и человек, которого я знаю. – Тренер Скотт снова замолкает, потирая лицо рукой. – Разочарование даже не то слово, которым можно описать мои чувства.
И вот оно. Боже!
Мое сердце болит, и, если честно, я бы предпочел, чтобы он накричал на меня, даже вышвырнул из команды. Все, что угодно, лишь бы не говорил, что разочарован во мне.
– Сначала тот случай на тренировке, а теперь это? – ворчит тренер Скотт, стаскивая с себя кепку и швыряя ее на стол. – Не знаю, что с вами делать. Совершенно. Но, это не значит, что я оставлю все на самотек. Не то чтобы я жажду оставить вас на каком-нибудь острове или заставить ходить на терапию, чтобы вы смогли разобраться со своей драмой.
Ой, тренер, не вынуждайте меня смеяться над иронией, стоящей за последним утверждением.
Тренер Скотт снова замолкает. Его взгляд скользит от одного к другому, пока он обдумывает наказание. Из того, что я понял, мы проиграли игру, а это значит, что наш сезон официально закончился. Возможно, тренер решит перенести дисквалификацию на следующий сезон.
Честно говоря, не знаю.
Кажется, проходит целая вечность, однако тренер Скотт все же находит решение, которое его устраивает:
– Знаете, возможно, вам все же стоит куда-нибудь… уехать. Разобраться между собой в более… непринужденной обстановке. – Он продолжает наблюдать за нами, а затем произносит слова, которые практически останавливают мое сердце. – К счастью для вас, у меня есть такое место.
Глава четырнадцатая
Киран
День первый
– Да вы издеваетесь!
Никогда в жизни я не был так зол. Даже когда узнал, что следующие пять недель проведу на пару с Ривером. По какой-то безумной причине я надеялся, что тренер отправит нас на пляж или куда-то, где тепло.
А теперь обнаруживаю, что сижу в его грузовике и пялюсь в окно на гребаное шале.
В лесу.
В горах.
В Богом забытом месте.
Словно нахожусь на съемках фильма ужасов. Что, в данный момент, подошло бы как нельзя лучше.
– Ни в коем случае, сынок. А теперь пойдем, покажу, как тут все устроено.
Выбравшись из грузовика следом, я поднимаюсь по ступенькам на веранду. Ну, ладно, здесь неплохо. Крыша у шале напоминает треугольник. На веранде с одной стороны гамак, а с другой – сфера для костра и садовая мебель.
Всё это, конечно, хорошо, но пол устилает добрых восемнадцать дюймов снега.
Потрясающе.
Пройдя через боковую дверь, я оглядываю просторную планировку шале, и удивляюсь, насколько та велика: тут и кухня для гурманов с большим островом и барными стульями, и маленький обеденный стол прямо за ним. Справа от меня, в глубине, находится гостиная с огромным камином с боку, а всю переднюю стену, от пола до потолка, занимает панорамное окно, из которого открывается вид на реку.
Надо отдать тренеру должное: место восхитительное.
Взглянув налево, я замечаю коридор – вероятно, там находятся спальни. Так что решаю выбрать себе комнату до того, как здесь появится Ривер, потому что, да, сейчас я ужасно мелочный и злой из-за того, что эти двое все еще болтают.
– Ривер, ты в курсе, где все аходится. Ничего не изменилось с тех пор, как ты был здесь в последний раз. В сарае полно дров, а ключ от него вместе с ключом от квадроцикла висит у двери. Просто помни…
Голос тренера затихает, когда я удаляюсь от них, шагая по коридору.
Шале намного больше, чем кажется снаружи, учитывая, что в коридоре несколько дверей. Всего их пять, по две на каждой стороне, и еще одна в самом конце.
Предполагая, что именно там находится главная спальня, я направляюсь прямо к ней, открывая дверь, чтобы найти двухспальную кровать с комодом и письменным столом. Ничего особенного, но здесь довольно просторно, а значит, идеально подойдет для запланированного мной занятия. Именно таким образом я собираюсь избегать своего врага, до которого все никак не дойдет, что я не заинтересован в том, чтобы залезть к нему в штаны.
Потому что я не гребаный гей.
И единственная возможность, пришедшая мне в голову?
Правильно. Изобразительное искусство.
Вот, что поможет мне не сойти с ума. У меня с собой пять коробок, которые, в данный момент, стоят в кузове грузовика. Моя единственная форма бегства от кошмара, ставшего реальностью.
Потому что да: если я считал, что провести ночь в гостиничном номере с Ривером – это плохо, то пять недель под одной крышей вдвоем наверняка повредят моему психическому здоровью.
И, что более вероятно, физическому здоровью Ривера, если тот продолжит вести себя как идиот.
– Грейди, иди сюда! – кричит тренер из коридора.
Скидывая с плеча сумку, я бросаю ее на кровать и возвращаюсь обратно.
– Да, сэр? – спрашиваю я, когда встречаюсь с его властным взглядом.
Отчасти мне хочется проявлять к тренеру гораздо меньше уважения, чем я испытываю на данный момент. Гораздо проще было бы просто уйти из команды, или даже из университета, тем самым предотвратив фактическое исполнение «тюремного» приговора.
– Ривер бывал здесь много раз, так что, если у тебя возникнут вопросы, просто спроси у его.
Я закатываю глаза и усмехаюсь.
Конечно же этот придурок бывал здесь и раньше.
Ничего удивительного. Я слышал, как Дрю и Эллиот рассказывали истории из детства – обо всем, во что они ввязывались с Тейлором и парнем по имени Ашер. Ну и куда же без Ривера.
Гребаный поцелуй в задницу.
Я бы солгал, если бы сказал, что не завидую им, как черт.
Моё детство не было таким. Без Сиены и Ромэна я бы, наверное, сошел с ума и, как Ван Гог, отрезал бы себе ухо еще до того, как мне исполнилось двенадцать.
У нас не было возможности исследовать горы или проводить время в лесу – то, чем обычно занимаются дети. Мы не попадали в затруднительные ситуации, не вызвали проблем. От близнецов, как и от меня, всегда ожидали благопристойного поведения, учитывая то, кем мы являлись.
Высшим классом. Детьми могущественных людей.
Идеальными маленькими куклами, предназначенными только для того, чтобы на них смотрели, но не слышали.
Бредни старого козла.
Тренер бросает на меня строгий взгляд, прежде чем продолжить:
– Здесь есть всё, что вам нужно, за исключением, может, пары продуктовых магазинов, если, к примеру, захочется молока или чего-то ещё. Но я полностью забил холодильник и кладовую, так что на пару недель вам хватит. Вы всегда сможете взять квадроцикл и съездить в город, если вам понадобится что-то еще.
Я лишь киваю, пытаясь смириться со своей ссылкой. На Пять. Проклятых. Недель.
Тренер сочувственно улыбается, прежде чем похлопать меня по плечу:
– Все не так уж и плохо. Поверь мне, есть вещи и похуже, чем просто уехать, чтобы прийти в себя. Вы вдвоем – отличная команда, когда не вцепляетесь друг другу в глотки. Тебе, Грейди, это нужно, если не для пользы в следующем сезоне, то хотя бы для личностного роста, – вздыхает он, потирая затылок. – Я про то, что нормальные люди не бьют друг друга, если у них какие-то разногласия. Как на поле, так и вне его.
Я знаю это, клянусь, что знаю. Тренер абсолютно прав. Но, Боже, Ривер провоцирует меня всякий раз, как открывает свой гребаный рот.
Временами я готов на всё – буквально – лишь бы заткнуть ему рот. И ударить Ленни посреди игры на тот момент казалось мне верным решением. Не могу сказать, что жалею об этом.
– Давай-ка выгрузим твои коробки, – говорит Тренер, указывая на боковую дверь.
После того, как разгружаем грузовик от всего, что привезли с собой, тренер возвращается к машине, а мы плетёмся за ним.
Я ужасно близок к тому, чтобы начать умолять: просить его забрать меня с собой, сказать, что готов уйти из команды, лишь бы не оставаться здесь. Но потом я вспоминаю о своем отце и о его любви к спорту.
Мне нужно быть стойким хотя бы ради него.
Я благодарен Риверу за то, что с момента приезда он не перекинулся со мной ни словом, за исключением их беседы с тренером Скоттом.
– Думаю, вы уже смирились, так что я поеду. Стационарный телефон работает, если мобильная связь будет плохой, но я бы посоветовал вам использовать эти недели, чтобы поразмыслить о том, почему вы здесь. Не тратьте время на чаты в телефоне или телевизор. Пообщайтесь друг с другом. Найдите что-то общее.
– И как, черт возьми, нам это сделать? – бормочу я себе под нос.
Похоже, у тренера суперслух, потому что он кивает в сторону шале, прежде чем заговорить:
– Вы могли бы начать с прогулок на свежем воздухе. Здесь есть много интересных маршрутов, и тот, что ведет к озеру Оверлук, безусловно, самый лучший. За домом находится указатель.
– Я знаю, тренер. Не забывайте, что я уже тут бывал, – ухмыляется Ривер.
Да, да, мы уже поняли. Ты тесно общаешься с тренером и его сыном. Не обязательно подчеркивать это каждый чертов раз.
– Значит, помнишь дорогу назад? Прошло уже много лет с тех пор, как вы, ребята, здесь отдыхали. – Тренер Скотт поднимает бровь, вопросительно глядя на Ленни.
Ривер ухмыляется и качает головой, отчего тренер смеется в ответ. У обоих явно есть какая-то общая шутка, но я в нее не посвящен.
– Ну, тогда, может, кто-нибудь просветит, как не потеряться среди гор и не свалиться с обрыва, если я решусь прогуляться?..
Звучит потрясающе. Просто начертите на бумажке, как пройти к ближайшей отвесной скале. Спасибочки.
Тренер качает головой и смотрит на Ривера:
– Когда парням было лет по десять, они впервые приехали сюда вместе с нами и сразу же решили исследовать лес. Теперь-то они знают его, как свои пять пальцев. Но в первый раз, когда ушли слишком далеко, они потерялись почти на два часа.
Ривер смеется:
– Я по-прежнему убежден, что всё это время знал, где мы находимся, но ваш сын считал, что мы идем в нужную сторону, пока мне не удалось убедить его в обратном.
Я морщу лоб:
– И какое отношение эта информация имеет к тому, как найти дорогу обратно… а?
Ривер закатывает глаза:
– Просто используй здравый смысл, тупица.
Тренер переводит взгляд с одного на другого:
– У вас точно всё будет в порядке? Мне не хотелось бы приехать сюда в январе и увидеть кровавую баню.
– Вы бы не задавались таким вопросом, если бы сами не заставили нас приехать, – рычу я в ответ. – Просто объясните, как выбраться из этого леса, если у меня возникнут проблемы.
Тренер вздыхает, сжимая переносицу большим и указательным пальцами:
– Это очень просто, Грейди. Если решил, что заблудился, просто следуй за рекой.
Идти за Ривером? Он это серьезно?
Мой раздраженный взгляд мечется между ними:
– Это, что, какая-то шутка, которую вы оба считаете смешной? Потому что я скорее позволю слепой женщине перевести меня через автостраду, чем пойду куда-то с Ривером20.
Леннокс закатывает глаза, прежде чем оттолкнуться от перил веранды:
– Тренер Скотт говорит про настоявшую реку. А не про меня. – Его взгляд скользит мимо, чтобы задержаться на тренере. – Хотя я настаиваю на том, что, если бы в тот раз Тейлор послушал меня, мы бы вернулись намного раньше.
Тренер качает головой и издает глубокий смешок:
– Я определенно с тобой соглашусь, но не говори об этом моему сыну. Его самолюбие будет задето, поскольку он так и не научился ориентироваться в горах, хотя, считай, здесь вырос. – Рывком распахивая дверь грузовика, он прыгает внутрь и заводит двигатель: – Не поубивайте друг друга. Я не хочу объясняться потом с вашими родителями.
Ой, не переживайте тренер. Им в любом случае будет насрать.
Мы стоим на веранде, наблюдая, как грузовик проезжает по мосту через реку и исчезает в лесу, возвращаясь к цивилизации.
Поскольку я не особо жажду торчать на улице и морозить свою задницу, но определенно не собираюсь сидеть у камина и вязать гребаные свитера на пару с Ривером, то возвращаюсь в дом, желая найти убежище в своей комнате.
К счастью, Ривер выбрал одну из комнат по диагонали – ту, что находится от меня достаточно далеко.
Я начинаю открывать коробки, которые привез с собой. Ставлю первую на стол и начинаю вытаскивать материалы, которые мне нужны, чтобы начать рисовать. Я хочу как можно скорее обустроить свою импровизированную студию, нуждаясь в небольшой частичке свободы от своих мыслей и этого приставалы.
– Зачем тебе все эти коробки? Решил переехать насовсем?
И минуты не прошло, а Ривер уже торчит у порога, задавая вопросы.
Почему я не запер эту чертову дверь?
Закатывая глаза, я захлопываю крышку на коробке, в которой копался, и поворачиваюсь, одаривая Леннокса насмешливой улыбкой:
– Нет, в них по частям будет лежать твое тело, потому что и пяти недель не пройдет, как я тебя убью.
Ривер хмурит брови, глядя на пять коробок, стоящих в углу, не зная, что все они заполнены красками, холстами и листами бумаги, а затем переводит взгляд на ту, что стоит передо мной.
– Понятно, но мы находимся посреди гор, и вокруг буквально никого. Почему бы тебе просто не вышвырнуть меня на задний двор на потеху горному льву?
Ну, конечно, кто, как не Ривер, придумает лучший способ избавиться от своего же тела.
Я отрицательно качаю головой:
– Я не хочу с тобой разговаривать.
– Рейн, ты никогда не хочешь, так что…
Я мгновенно оборачиваюсь к Ленноксу, прижимая того к дверному косяку и сдавливая предплечьем горло.
– Сколько раз просил не называть меня так, – огрызаюсь я. – А знаешь, что? Не зови меня никак.
– Это сложно, учитывая, что нам торчать здесь больше месяца, – выдыхает он.
Я еще сильнее давлю предплечьем на его трахею:
– Послушай меня, Ленни. Вот как всё будет. Я останусь в этой комнате, а ты будешь там, где меня нет. – Я наклоняюсь ближе и выплевываю остальные свои требования: – Мы не будем разговаривать или что-то делать вместе. Даже не будем дышать одним воздухом. Это последний раз, когда ты стоишь на моем пороге, последний раз, когда видишь меня, и последний раз, когда раздражаешь меня своим присутствием. Всё ясно?
Ривер облизывает губы, его жест привлекает мой взгляд. Конечно же, он это замечает, и его рот расплывается в ухмылке:
– Все, что захочешь. Просто знай, что твои правила долго не продержатся, иначе ты сойдешь с ума. – Ривер с силой отбрасывает мою руку. – И, если честно, детка, это так мило, что ты считаешь, будто твой член не окажется у меня во рту еще до того, как наш отпуск закончится.
У меня на лице дергается мышца. Боже, прошло всего десять минут с тех пор, как уехал тренер, а у меня уже чешутся руки выполнить свою угрозу об убийстве и расчленении.
Но я не позволяю насмешкам Ривера захватить власть, которой тот жаждет.
Нет. Вместо этого я вышвыриваю Ленни за порог, захлопывая дверь перед его носом и запирая ее на следующие пять недель.
Глава пятнадцатая
Ривер
День второй
Внезапно я просыпаюсь от криков.
Сбитый с толку и дезориентированный, я медленно сажусь и тру руками лицо. Через мгновение, до меня доходит, что я нахожусь не в своей квартире, а в шале, куда нас с Грейди привез тренер.
Грейди.
Наверняка он сидит в гостиной и на всю громкость смотрит какой-нибудь ужастик или боевик. Лишь бы позлить меня.
Взглянув на будильник, стоящий на тумбочке, я понимаю, что уже два часа ночи. Господи, мы не пробыли здесь и суток, а Грейди уже пытается сделать всё возможное, чтобы я почувствовал себя несчастным.
Со стоном я скатываюсь с кровати и пробираюсь через комнату, ступая по холодному деревянному полу.
Черт, Киран не спит, но даже не может подбросить поленьев в камин.
Мудак.
Натянув серые спортивные штаны, толстовку с капюшоном и пару носков, я выскальзываю за дверь и направляюсь по коридору в гостиную, готовый вцепиться Грейди в глотку. Но с удивлением обнаруживаю, что там темно и пусто.
Хм. Странно.
Я знаю, что в спальнях нет телевизоров, потому что в старших классах мы с Тейлором приезжали сюда на каникулы, когда хотели покататься на сноубордах.
Так что же тогда это был за звук?
Я отмахиваюсь, направляясь к камину, чтобы взять несколько поленьев и бросить в дровяную печь в углу комнаты. Может, мое подсознание специально меня разбудило – настолько здесь адский холод, даже по меркам уроженца Колорадо.
Как только печка разгорается, я хватаю одеяло со спинки дивана и устраиваюсь, чтобы посмотреть фильм. В шале больше не холодно, но возвращаться в постель я не хочу.
Поэтому листаю Netflix, пока не останавливаюсь на новом фильме о Теде Банди. Ну, а почему бы и нет? Я люблю ужасы, саспенс и триллеры, хотя истинное удовольствие мне приносят фильмы, основанные на реальных событиях. Но, это не значит, что я решусь посмотреть «Поворот не туда» или «Хижина в лесу», учитывая, что застрял в горах без возможности выбраться.
Я не мазохист.
И если уж собираюсь застрять здесь, то, по крайней мере, сделаю это на пару с привлекательным мудаком – который ненавидит меня до глубины души – в попытке «разобраться, что же между нами происходит».
Да, да, это был сарказм.
За исключением того, что Рейн и в самом деле секс на палочке. Темные волосы, янтарные глаза и поистине феноменальные тату, покрывающие загорелую кожу рук. Я до сих пор помню ощущение, когда провел языком по строке, бегущей по правой стороне его косых мышц.
Ладно, может, я и мазохист.
Из меня вырывается разочарованный вздох.
Понятия не имею, о чем думал тренер. Конечно, мне известно, что он уже практиковал такой поход до моего появления в команде, и его тактика имела успех. Черт, тренер даже пригрозил отправить сюда близнецов, потому что они беспричинно нападают друг на друга. А поскольку у них одна и та же ДНК, хоть оба и с разными характерами, мне кажется, что это проблема сама по себе. Но, в конце концов, они ведь братья. Близнецы. У них есть особая связь, и я склонен согласиться с тем, что Бенсонам было бы полезно провести здесь какое-то время, чтобы разобраться между собой.
Но, Киран и я – совершенно другая история.
У нас нет такой сильной связи, чтобы та могла противостоять нашим ссорам. Мы едва знаем друг друга, а то, что нам известно, неимоверно раздражает.
Я ненавижу высокомерие Грейди, как будто он лучше меня только потому, что я би. Ненавижу, что он отталкивает меня и мучает по любому поводу. Я ненавижу, что Рейн отказывается принять тот факт, что не все в этом мире натуралы.
А еще я ненавижу, что он заводит меня, когда мы сталкиваемся лицом к лицу. Как напрягаются его мышцы, когда Киран занимается в спортзале, и эту невыразимую связь на поле, как будто его руки являются маяком для моих бросков.
Но больше всего я ненавижу то, что, если бы все было по-другому, я бы вообще не испытывал к нему ненависти. И даже сейчас не могу сказать точно, ненавижу ли Грейди на самом деле.
Я стряхиваю с себя тягостные мысли и пытаюсь вникнуть в сюжет фильма, или, может, немного поспать, теперь, когда не напоминаю эскимо.
Примерно через час после начала фильма, когда над Заком Эфроном, играющим Банди, идет суд, из коридора доносится такой оглушительный крик, что я подпрыгиваю.
Вскочив на ноги, я бегу по коридору к комнате Рейна, слушая его крики по ту сторону двери.
– Нет, перестань! – кричит он с явным отчаянием в голосе.
Черт, с ним там кто-то еще?
Я хватаюсь за дверную ручку и поворачиваю ее, но та заперта.
– Рейн! – кричу я и со всей силы колочу по двери, словно Киран сможет подойти и отпереть ее, если кто-то его удерживает.
Паника все нарастает, пока я продолжаю беспомощно слушать переходящие в мольбу крики:
– Пожалуйста. Пожалуйста, не надо, – всхлипывает Рейн, и этот звук разрывает мне сердце. – Я буду хорошим.
Подождите. Что?
Какой смысл говорить такое своему похитителю или убийце?
Киран… спит, что ли?
Я хмурюсь и снова стучу кулаком в дверь, желая, чтобы ту открыли. Но мои действия, конечно же, напрасны.
– Рейн, это Ривер. Ты в порядке? Поговори со мной!
Продолжаю стучать кулаками и выкрикивать его имя, отчаянно нуждаясь в его ответе.
Внезапно крики прекращаются, и я слышу предательский звук шагов по полу перед тем, как дверь распахивается.
Рейн стоит весь мокрый от пота, покрывающего его обнаженную грудь, пресс, и даже темные волосы на лбу. Мой взгляд скользит вниз к его боксерам, и мои брови взлетают до линии волос, когда я замечаю впечатляющую эрекцию.
Что за…?
– Что тебе, Ривер? – раздраженно огрызается Киран, вынуждая меня посмотреть ему в глаза. Его взгляд темный и злой, но еще я вижу в нем что-то новое. Может, страх? – Ты серьезно разбудил меня только для того, чтобы поглазеть? Потому что, клянусь Богом, если ты и дальше будешь смотреть на мой член, я воспользуюсь им и засуну тебе его в глотку. Опять.
Я стискиваю зубы, изо всех сил стараясь держать себя в руках. Но, Боже, всего несколько минут назад Рейн кричал и рыдал во сне. Подайте на меня в суд за то, что мне не все равно.
– Я услышал крики, – спокойно констатирую я. – И решил проверить, всё ли с тобой в порядке. Когда ты не ответил… – Я замолкаю, замечая, что Киран удивлённо вскидывает темные брови.
Ну и хрен с ним. Он не заслуживает моего беспокойства.
– Ты беспокоился обо мне? – усмехается Рейн. – Лучше скажи что-нибудь правдоподобное. Быстрее свиньи полетят на Марс, чем я поверю в то, что кому-то из нас не насрать на другого.
Я изо всех сил стараюсь не вздрогнуть от его слов. Мы можем быть врагами, но я не настолько жестокосердный, чтобы не волноваться о том, что с ним что-то случилось.
Киран, должно быть, все же замечает мою дрожь, потому что издает низкий невеселый смешок и качает головой:
– Я в порядке, Ривер. Иди спать, – говорит он, прежде чем захлопнуть дверь перед моим носом. Уже во второй раз.
Глава шестнадцатая
Ривер
День четвертый
Валяясь на диване в гостиной с книгой в руке, я замечаю Рейна, который мчится по коридору, напоминая размытое пятно.
С первого дня он отсиживался в своей комнате и выходил разве что отлить или перекусить. Кто знает, чем занимался Киран в своей комнате стольких часов, кроме того, что избегал меня?
