Текст книги "Следуй за рекой (ЛП)"

Автор книги: Ч. Риччи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

– Я не могу.

– Ривер, – шипит Рейн, наклоняясь вперед и наблюдая, как я трахаю свой кулак. Закрыв глаза и откинув голову на гладкую кожу кресла, я слегка двигаю бедрами с каждым движением руки. – Ривер. Открой глаза. Посмотри на меня, Abhainn.

Черт, мне нравится, когда он говорит со мной на гэльском.

Но я не слушаюсь. Мои глаза остаются закрытыми, пока я преследую освобождение, которое кажется таким близким и одновременно далеким.

Рука Рейна обхватывает ту, что на моем члене, и я тут же открываю глаза – как раз вовремя, чтобы увидеть, как его рот опускается на мою длину. Меня обволакивает шелковистое тепло, и я издаю стон, роняя телефон и обеими руками вцепляясь в волосы Кирана. Прикрыв глаза, он делает все, чтобы доставить мне удовольствие.

Его язык кружит вокруг моей головки, уделяя особое внимание чувствительному месту под ней, а затем скользит обратно.

Я с восторгом наблюдаю, как Рейн сосет мой член, все глубже вбирая его в себя, пока я не чувствую заднюю стенку его горла. Он никогда раньше не делал мне глубокий минет, и, Боже, это лучшее, что я ощущал в своей жизни.

Мои яйца напрягаются, и стрела удовольствия выстреливает вверх по позвоночнику, попадая прямо в мозг. Я вот-вот кончу, и как раз в тот момент, когда собираюсь сказать об этом Кирану, он открывает глаза, встречаясь со мной взглядом. Я мгновенно теряю самообладание от жара, который плещется в них.

Мое освобождение вырывается из меня волнами, и Рейн принимает все, до последней капли.

Затем он отстраняется и дарит мне последнее касание языком, прежде чем подняться и грубо меня поцеловать. Мой собственный вкус опьяняет, и я чувствую, что могу кончить снова, несмотря на то что минуту назад испытал самый эпический оргазм в жизни.

– Мне казалось, я сказал тебе подождать, – бормочет Рейн мне в губы и крадет еще один поцелуй, прежде чем встать.

Я натягиваю белье и джинсы, а затем тоже встаю:

– А я, кажется, говорил, что не могу, – с ухмылкой парирую я. – Похоже, твой слух лучше, чем мой.

– Похоже, – смеется он, и восхитительный звук омывает мое сознание.

Я бы отдал свою левую руку за то, чтобы слышать его смех почаще. А это кое о чем да говорит, ведь я берегу свои руки как зеницу ока.

– Abhainn, я заключу с тобой сделку, – начинает Киран, и меня обжигает жар его глаз. Именно тогда я смотрю вниз и понимаю, что его впечатляющая эрекция готова вырваться из спортивных штанов. – Если дашь мне еще пять минут, чтобы закончить то, над чем я работал, я трахну тебя так, словно это наш последний раз в жизни. Сначала пальцами, а потом членом. – Он склоняет голову набок, наблюдая за мной сквозь полуприкрытые веки. – Ты можешь дать мне еще пять минут?

Затем Рейн делает шаг в сторону, принимая мое молчание за подтверждение, и тут его внимание привлекает моя постройка.

– Какого хрена? – спрашивает он, хмуря брови. – Ты вот это хотел мне показать?

Я скольжу языком по своей нижней губе и киваю, делая шаг к Кирану и сжимая его футболку в кулаке.

– Да, именно. А теперь, детка, раз уж, похоже, твой слух лучше… – Я замолкаю с дразнящей улыбкой. Потом провожу языком по подбородку Рейна, одновременно обхватывая ладонью его стояк под штанами, и шепчу ему в губы: – Залезай в гребаный форт.

Глава двадцать шестая

Киран

День двадцать пятый

Новый Год

Фрагменты кошмара вырывают меня из сна, и когда я отрываю глаза, то ощущаю себя дезориентированным. Мое зрение затуманено, но даже сейчас я могу сказать, что нахожусь не в постели Ривера.

Ах, ну да.

Форт из одеял.

Я напрягаюсь. У меня не было кошмаров с той самой ночи, как я лег спать в комнате Рива. Видимо, мой разум умолял о капле покоя. После этого мы каждую ночь проводили вместе. И по какой-то неведомой причине кошмары не приходили.

Как будто демоны не могли меня найти, когда Рив находился рядом.

К горлу поступает чувство вины. Я думаю о тех ночах, когда своими воплями не давал Риверу спать.

Он был так ко мне добр, хотя я не заслуживаю его доброты.

Перекатываясь на бок, я молюсь всем Богам, чтобы те не дали Риверу проснуться, пока я сражаюсь с воспоминаниями, которые преследуют меня даже во сне. На улице еще темно, а значит, наверняка, прошло всего пару часов, с тех пор, как мы уснули. Возможно, сейчас часа три или начало четвёртого. Но даже в темноте ночи, я, как правило, вижу или слышу Рива. Он как яркое пятно в моей мрачной реальности. Успокаивающая мелодия в моем безмолвном мире.

Рив просто существует на другой частоте.

Протянув руку, я нахожу одеяла рядом с собой пустыми, но теплыми.

– Рив? – зову я его.

Мой голос хриплый, и я надеюсь, что он такой не из-за криков во сне.

– Я здесь, – шепчет Ривер у входа в наш временный форт.

Я поднимаю голову и вижу его темную фигуру, сидящую на корточках в одном нижнем белье. Подползая ближе, я быстро прижимаюсь к нему, наслаждаясь теплом и покоем, которые мне дарит его тело, когда Ривер обнимает меня в ответ. Твердые мышцы прижимаются к моим, и я провожу пальцами по его прессу, прослеживая каждую ямку.

Благодаря ощущению комфорта и неги, курсирующих между нами, мое бешенное сердцебиение начинает постепенно снижаться. Все потому, что Ривер здесь, обнимает меня, оберегает даже от самого себя. Ощущение, без которого я больше не представляю свою жизнь.

И этот факт пугает меня до смерти.

В какой-то момент Ривер стал для меня необходимостью, хотя никогда не должен был быть кем-то, кроме врага.

– Куда ты ходил?

– Почистить зубы, потому что я был немного занят перед тем, как мы легли спать, и забыл, – бормочет он, касаясь губами моего лба.

– Так поздно?

На мгновение Ривер замолкает:

– Ага. Ты вроде как разбудил меня, – медленно произносит он. – Но все в порядке. Я не против.

Как я и боялся.

– Прости, – бормочу я, прижимаясь щекой к его груди.

Между нами воцаряется тишина. Ничего, кроме звуков нашего дыхания и мягких битов музыки, доносящихся с кухни. Как раз в тот момент, когда я думаю, что Рив на мне вырубился, доносится его успокаивающий голос:

– Ты когда-нибудь расскажешь мне, о чем эти кошмары?

Я замираю.

Черт.

Они стали моим несчастьем с тех пор, как мне исполнилось двенадцать. И преследуют меня из ночи в ночь. Кажется, я могу сосчитать по пальцам, сколько раз спал без них.

Семь ночей без кошмаров были на прошлой неделе, когда я спал в комнате Ривера.

В восемнадцать к моей жизни и снам прибавился новый кошмар. Он начал сниться с той ночи, когда мой друг, Дикон, умер от передозировки кокса, который много лет управлял моей жизнью.

Так что теперь кошмары приходят по очереди, и я никогда не знаю, который из них увижу.

Я делаю глубокий вдох, вдыхая запах Ривера, чтобы успокоиться.

Свою историю мне довелось рассказать лишь дважды.

Один раз человеку, которому я доверил свою жизнь, но больше не имею отношений.

И еще один – человеку, который предал меня самым ужасным образом.

По какой-то причине я обнаруживаю, что открываю свой рот и душу, чтобы поделиться с Ривером одной из своих самых темных тайн:

– Мне было девять с половиной, когда отчим впервые начал ко мне приставать, – тихо говорю я. Так тихо, что если бы Рив не находился рядом, то ничего бы не услышал. Мои слова утонули бы в звуках «You Found Me», The Fray, слабо играющих из динамика. – Ривер напрягается, обдумывая мои слова, но затем быстро расслабляется, начиная поглаживать пальцами мои волосы. Меня пронзает желание уткнуться носом в его грудь, но если не расскажу сейчас, то никогда этого не сделаю. Поэтому я делаю глубокий вдох и продолжаю: – Сначала это были только руки. Он дрочил мне, а потом заставлял делать то же самое с ним. Было не так уж плохо. Не то чтобы я понимал, что происходит. Впрочем, довольно скоро все изменилось. Отчим хотел большего, какими бы извращенными не считались его желания. Он хотел, чтобы я сосал ему, и наоборот. – Я прикусываю губу, пытаясь сдержать жгучие слезы. – Мне было десять, когда я впервые узнал, какая сперма на вкус.

– Рейн… – начинает Ривер, но я качаю головой, отстраняясь.

Мое движение отвлекает его достаточно, чтобы он позволил мне продолжить:

– Он был вполне удовлетворен этим еще год или около того. Но время шло, и пока отчим сосал мне, то постепенно начал добавлять свои пальцы. Вместе мы узнали, что мне нравится массаж простаты задолго до наступления половой зрелости. То, о чем я не должен был узнать еще ближайшие четыре или пять лет. – Я делаю паузу, чтобы вдохнуть мужской запах цитрусовых и соли, исходящий от Ривера, а он начинает выводить узоры подушечками указательного и среднего пальцев на моем лбу, разглаживая морщинки. Даже в такой момент я не могу не наслаждаться покоем, который дарят мне эти прикосновения. Пусть даже на мгновение. Мое горло сжимается от слов, которые должны последовать дальше. Слова, которые я никогда не смогу забрать назад, после того как они прозвучат. – На двенадцатый день рождения, моим подарком стал анальный секс. Я пытался его остановить. Но мои усилия оказались тщетны, так как в том возрасте я был еще очень мал и ничего не мог сделать. Только просить и умолять. У меня не было ни единого шанса. Отчим нагнул меня, приковал наручниками к изножью их с матерью кровати и грубо трахнул. – Мышца на лице дергается, пока я продолжаю выдавливать слова, пытаясь сосредоточиться на звуке глубокого дыхания Ривера. – Боже, как же мне было больно. Конечно, перед этим он растянул меня пальцами. Но мне было всего двенадцать. А вскоре, может, через неделю или две, отчим заставил меня трахнуть его самого. – Я издаю невеселый смешок. – Это мне нравилось гораздо больше, чем ощущать ублюдка в себе. По крайней мере, я мог трахнуть его также жестко и быстро, чтобы он почувствовал хотя бы каплю боли, которую причинял мне. И знаешь, что? Мне понравилось, как будто ненависти к себе и так было недостаточно. – Мой голос срывается на последних двух словах.

Вот они, мои стыд и горечь. Лежат как на ладони. По крайней мере, те, которыми я готов поделиться.

Риверу не нужно знать о череде девушек, с которыми я спал, когда мне исполнилось четырнадцать, лишь бы только заглушить боль. Ему не нужно знать, что я топил демонов, вызванных этим ублюдком, в таблетках, дури и выпивке, чуть не потеряв стипендию Клемсона. Как и не нужно знать о том, что истинная причина, по которой я сменил университет в середине своей карьеры, заключалась в очередном побеге от реальности. Ему не нужно знать, что за несколько недель до того, как мне предложили этот перевод, я был готов совершить самоубийство и, наконец, сбежать навсегда.

Риву не нужно знать, что я смотрел в дуло пистолета…и, черт возьми, не смог нажать на курок.

Ему не нужно знать, что он был прав. Я чертов трус.

Риву не нужно это слышать.

Не сегодня.

Никогда.

– Когда все прекратилось? – тихо спрашивает Ривер после молчания, которое кажется вечностью.

– Когда мне исполнилось четырнадцать. Я достаточно вырос за лето перед старшей школой благодаря футбольному тренировочному лагерю. Однажды ночью отчим снова ко мне пришел, и когда я начал сопротивляться, то сумел от него отбиться. Отправил в больницу с парой сломанных ребер.

– И он больше никогда не пытался?

Я киваю:

– Но было уже слишком поздно. Он забрал мои первые ощущения. Каждое из них.

Я прижимаюсь лбом к лбу Ривера. Закрывая глаза, я улучаю момент, чтобы просто дрейфовать.

Быть здесь.

С ним.

Только вдвоем.

– Но он ведь забрал не все. Ему не достался твой первый поцелуй. Он не был тем, от кого твое сердце выпрыгивало из груди. Он не стал твоей первой любовью. И определенно не получит ни одного из твоих поцелуев, – шепчет Рив, его теплое мятное дыхание обдувает мои губы.

– Возможно, это и правда. Но он отнял у меня все. Не только мои первые ощущения. Он забрал мой рассудок. Заставил меня сомневаться во всем, что касалось моей идентичности. Кем я являюсь как мужчина. Что мне нравится, когда дело доходит до секса. Кого я… – Я обрываю себя, прежде чем произнести слово «люблю».

Ривер снова и снова проводит пальцами по моим волосам и нежно целует меня в шею:

– Ужасно слышать, что все это случилось с тобой, Рейн. Я мог бы сказать, что ты стал сильнее, но думаю, тебе не хотелось бы это слышать.

– И ты бы оказался прав, – бормочу я, играя с пальцами его руки. – Мне не нужно было становиться сильнее. Я был всего лишь ребенком. Мне просто…

– Хотелось заботы.

Я отстраняюсь, и мои глаза встречаются с его бирюзовыми. В них я вижу то родство и понимание, которого никогда не испытывал в своей проклятой жизни. Откуда Ривер знает, о чем я думал и что хотел сказать? Наверное, никогда не пойму.

Наш частый секс тут не при чем. Как и то, что мы оба относимся к секс-меньшинству, которого так стараются избегать, хотя лишь один из нас честен с самим собой.

Все это могло бы нас сблизить. Но наша связь гораздо глубже.

Ривер попал в мою кровь.

Он отодвинул слои, до которых никто не осмеливался дотронуться.

Рив терпит мою капризный характер почти четыре недели в лесу посреди гребаных гор.

Он видел хорошее, плохое и отвратительное. И остался.

Не то чтобы у него имелся выбор. Но ему не нужно было прилагать столько усилий.

И все это, несмотря на то, как я себя вел с ним, с тех пор, как узнал, что Рив би.

Мое сердце болит от этих мыслей.

Черт.

– Точно, – шепчу я, не сводя с Ривера глаз.

Я все еще голый после нашего недавнего секса. Рив быстро сбрасывает свое нижнее белье, выскользнув из-под моей хватки. Он толкает меня на подушки и нависает сверху, обхватывая руками мою голову. Его мягкие губы прижимаются к моим в нежном поцелуе, прежде чем скользнуть языком по контуру, умоляя о входе.

Не желая отказывать Риву ни в чем, я открываю рот и жадно принимаю все, что он дарит. Мой член снова твердеет от ощущения его языка, переплетающегося с моим, и тела, нависающего надо мной.

Черт, я в полной заднице.

Ривер покусывает мою нижнюю губу, оттягивая ее, прежде чем перейти от рта к линии подбородка, а затем к шее. Он скользит рукой между нами, заключая оба наших члена в свою хватку и двигаясь длинными, медленными рывками.

Не то чтобы мне нужна была прелюдия, я и так тверже камня.

– Черт, Рив, – выдыхаю я, стиснув зубы. Ощущение наших членов, трущихся друг о друга, восхитительно.

Слишком приятное.

Жаль, что хорошее не может длиться вечно.

– Меня убивает то, через что ты прошел, детка. Никто не стал за тебя бороться, не постоял за тебя, – говорит Рив, целуя меня в грудь. – И, хотя я опоздал, чтобы спасти девятилетнего Рейна, сейчас я рядом. – Даже в тени его бирюзовые глаза говорят больше, чем слова, которые он повторяет еще раз. – Я нашел тебя. Я здесь и обещаю всегда быть твоей тихой гаванью, пока тебе это нужно.

Его заявление посылает волны желания, бушующие в моих венах, побуждая меня к действию.

Я обхватываю обеими руками его заросший щетиной подбородок, острый, словно высеченный самим Богом, и притягиваю к себе в обжигающем поцелуе. Отчаянном. Требовательном. Совершенном.

Меняющим сознание.

Моя душа умоляет об этом. О большем. О нем.

Господи, я просто его хочу. И мне все равно, становлюсь ли я от этого геем, би или кем-то еще.

Сейчас это не имеет никакого значения.

Пока я все еще теряюсь в нашем поцелуе, Ривер меняет позу, скользнув ладонью, что гладила наши члены, вниз – обхватывая мои яички и лаская их со знанием дела. Я начинаю блуждать руками по его телу и инстинктивно чувствую, как его палец скользит к моему сфинктеру.

Нет.

Ривер откидывается назад и одной рукой хватает меня за подбородок, в то время, как пальцем другой все еще кружит у моего входа. Он заставляет меня встретиться с ним взглядом, осознавая мою панику. Взгляд Рива, полный похоти и желания, смягчается, когда он замечает страх, написанный на моем лице. Уверен, Ривер чувствует, как нервы гудят в моем теле, и ощущает гул в своем собственном – там, где соприкасается наша кожа.

– Не бойся, детка. Это я, – умоляет он взглядом о доверии. – Обещаю, со мной ты в безопасности.

Стиснув зубы, я коротко киваю. Я доверяю ему всем своим черным сердцем и неспокойной душой, учитывая, насколько мне тяжело это сделать.

Ривер тянется к краю одеяла за тюбиком смазки, который мы принесли сюда прошлой ночью. Открыв его, он брызгает изрядное количество на указательный и средний пальцы, потирая их друг о друга, чтобы покрыть гелем полностью.

– Мы не будем спешить, – шепчет Рив, придвигаясь обратно, чтобы проложить теплые, влажные поцелуи вниз по моей груди и прессу. – Если захочешь, чтобы я остановился, просто скажи.

Когда его губы касаются головки моего члена, я издаю стон. Боже, как же я хочу Ривера Леннокса. Так сильно, что готов позволить ему делать со мной все, что захочется. Мне плевать. Я просто хочу, чтобы он стер мои воспоминания – прикосновения ублюдка, который творил со мной Бог знает что.

– Ну же, Abhainn, – умоляю я. – Ты сводишь меня с ума.

Я чувствую, как Ривер ухмыляется мне в лобок, прежде чем слегка прикусить кожу.

– Всему свое время.

– Сейчас, – требую я.

– Детка, – бормочет Ривер, облизывая мою длину долгим томным движением и глядя мне в глаза. – Я сказал тебе, что остановлюсь, если ты захочешь. Но не обольщайся. Сейчас то самое время, чтобы я официально стал главным.

Мой член дергается от его командного тона.

Боже, я и не думал, что Рив может быть еще сексуальнее.

Возвращая влажные пальцы назад к сфинктеру, Ривер берет в рот головку моего члена и сильно посасывает, все еще удерживая мой взгляд. Подушечкой большого пальца он гладит кольцо мышц, когда вбирает меня все глубже в рот. Закрыв глаза, Ривер полностью отдается своей задаче. Я слышу, как он издает стон, пока кружит пальцами у моего входа.

Мои бедра рефлекторно вздрагивают, когда я ощущаю заднюю стенку его горла. Рив пользуется этим движением, начиная скользить пальцем сквозь напряженные мышцы.

Они горят при первом же вторжении, но мне не больно. Я позволяю себе полностью опуститься на его палец, и мы оба стонем.

Черт, я уже забыл, какие это приятные ощущения. Даже несмотря на жжение.

Ривер скользит внутрь вторым пальцем, вынуждая меня раздвинуть ноги чуть шире, пока глубоко вбирает в свой рот мой член. Он скользит губами вверх и вниз еще несколько раз, позволяя моей длине почти полностью войти в его горло, прежде чем коснуться пальцами моей простаты и слегка царапнуть зубами член при движении вверх.

Пальцы ног начинают покалывать, и я вижу гребаные звезды.

– Abhainn, детка. Я сейчас кончу, – протяжно отвечаю я, пока Рив продолжает работать рукой и ртом.

Он скользит в меня третьим пальцем, и в этот момент я практически седлаю его руку, теряясь в ощущении пальцев и рта. Теряясь в нем.

Ривер массирует мою простату, вбирая меня так глубоко, что у меня больше нет сил сдерживаться. Кольцо мышц спазмирует, когда из меня вырывается поток спермы, который скользит по горлу Рива. Он продолжает сосать и трахать меня своей рукой, извлекая каждую унцию спермы из моего оргазма, и, клянусь Богом, я не чувствую ног.

– О, черт, – выдыхаю я, когда Рив отстраняется и целует меня в бедро.

Мой разум пуст, и все тело купается в неге. Ривер надевает презерватив, смазывая латекс обильным количеством смазки. Склонившись, он прижимается поцелуем к моим губам, прежде чем снова устроиться у меня между ног, прижимаясь головкой члена к моему входу.

И вот я снова в полной боевой готовности. Только на этот раз мною владеет не паника и не страх.

Это предвкушение.

Желание.

Нужда.

Мой член снова начинает твердеть, потому что я ненасытен, когда дело доходит до Ривера Леннокса.

Быть с ним – все равно что получить свой первый кайф от травки или выпивки. Ты не знаешь, чего ожидать, но ощущения возносят тебя на вершину.

– Ты уверен? – тихо спрашивает Рив.

– Пожалуйста, прошу.

Даже в темноте я вижу, как Рив улыбается. Его взгляд загорается, когда он медленно толкает свои бедра вперед, коронуя меня.

Я снова ощущаю жжение, потому что его член намного больше, чем пальцы, и вздрагиваю, глубоко вдыхая сквозь стиснутые зубы.

Медленно, мучительно медленно, Ривер продолжает в меня погружаться, пока не входит полностью, прижимаясь бедрами к моим ягодицам.

– Черт, – вырывается у меня, когда я чувствую наполненность.

Членом Ривера, да. Но также просто… им. Я начинаю понимать, что во мне нет ни одной частички, которую бы он не забрал.

Включая то, что осталось от моего сердца.

– Пожалуйста, продолжай, – умоляю я, отчаянно нуждаясь в большем трении.

Ривер наклоняется ко мне. Наше горячее дыхание смешивается, когда мы соприкасаемся губами:

– Что я говорил о том, кто здесь главный? – спрашивает он, все еще не двигаясь.

– Ривер, – начинаю я, но парень обрывает меня:

– Кто сегодня главный, Рейн? Кто тебя трахнет?

– Ты, ты, – отвечаю я ему, не обращая ни малейшего внимания на то, что передаю ему контроль.

Сегодня я подчинюсь. И уже знаю, что буду наслаждаться каждой секундой. Ривер может взять все, что пожелает, я с радостью ему это отдам.

Мое послушание вознаграждается поцелуем. Ривер покусывает мою губу, когда начинает медленно двигаться. Я тяжело дышу в его рот, наслаждаясь ощущениями его члена внутри, в то время, как наши языки переплетаются.

Ничто в мире не сможет испортить этот момент.

Небо может рухнуть на землю, но не оставит и следа на сфере блаженства, в которой мы находимся.

Ривер набирает скорость, и я ловлю себя на том, что поднимаю бедра, отчаянно желая встретить каждый его толчок. Трение члена о мою простату вызывает импульс, который выстреливает молнией вверх по позвоночнику и попадает прямо в мозг.

Такого еще никогда не было.

Наш секс пронизан страстью, эмоциями и… черт.

Любовью.

Темп Рива становится более резким и неровным, и я догадываюсь, что он, должно быть, близок к оргазму. Я хватаю рукой свой член и начинаю двигать ею в тандеме с каждым ударом его длины, но как только Ривер это замечает, то убирает мою руку, заключая меня в свою хватку.

– Твои оргазмы – мои, – говорит он мне, откидываясь назад и трахая меня с безрассудным самозабвением. – Я тот, кто тебе их доставит.

– Да, – шумно выдыхаю я, удовольствие накатывает на меня волнами. – Ты. Только ты.

Ривер хватает меня за бедро, другой рукой все еще поглаживая мой член, и начинает трахать сильнее, быстрее и глубже.

Большим пальцем он распространяет предсемя, вытекающее из головки моего члена, прежде чем потереть о чувствительное место прямо под ней, пока делает пас за пасом по моей простате. Я не могу себя сдержать и снова кончаю. Всем существом я погружаюсь в состояние чистого экстаза, и из меня вырываются ленты спермы, покрывая мой торс.

Ривер издает гортанный стон, когда обретает свою собственную кульминацию, и его толчки резко замедляются. Вскоре он полностью перестает двигаться, просто наклоняется, чтобы нежно меня поцеловать, прежде чем прижаться своим лбом к моему.

Наш пот и дыхание смешиваются, а бешеное сердцебиение отчаянно пытается вернуться в нормальный ритм.

Поцеловав меня снова, нежно и сладко, Ривер выходит из меня и отстраняется:

– Я сейчас вернусь. Не двигайся.

Я слышу звук спускаемой воды в туалете, а затем включенного крана в ванной, прежде чем Ривер возвращается с влажной мочалкой в руке. Он нежно вытирает следы моего оргазма, при этом не встречаясь со мной взглядом, что совсем не похоже на Ривера.

– Эй, – говорю я, хватая его за подбородок. – Что случилось?

Он закусывает губу и отводит взгляд:

– Я ведь не сделал тебе больно, правда?

Я издаю смешок:

– Нет, детка. Мне понравилась каждая секунда.

Ривер заметно расслабляется и заканчивает вытирать меня, прежде чем бросить тряпку на пол. Снова забравшись под одеяло, он ложится на бок лицом ко мне, и я повторяю его позу. Затем беру Рива за руку, не сводя с нее взгляда, пока играю с его пальцами.

– Спасибо, что доверяешь мне, – слышу я шепот Ривера через какое-то время. – Могу представить, как тяжело тебе было после того, что он с тобой сделал.

Мысли об отчиме заставляют меня напрячься.

Ривер совсем на него не похож.

Он добрый, заботливый, любящий и совершенно не такой, как мой отчим. Или я.

– Я не хочу быть таким, как он, – шепчу я, позволяя своим худшим мыслям выплыть наружу, когда поднимаю глаза, чтобы встретиться с аквамариновым взглядом Рива.

– Ты и не похож на него.

– Я был. В тот первый раз в душе. – Мои следующие слова застревают в горле: – Я изнасиловал тебя.

– Нет, – немедленно отвечает Ривер. – Мы уже это обсуждали, Рейн. На Рождество. Я никогда не говорил «нет» и никогда не просил тебя остановиться.

Конечно же, он прав. Но это не значит, что я не ношу груз вины каждый божий день.

– Может, и так, но я все равно был на грани.

Ривер, похоже, сначала хочет возразить, но потом медленно кивает. Я вижу по его лицу, сколько мучений причинил ему в то утро.

– Мне так жаль, Abhainn.

Как раз в тот момент, когда я думаю, что молчание Ривера меня убьет, он вздыхает, вглядываясь в мои глаза:

– Ты собираешься снова это сделать?

Я отрицательно качаю головой.

– Нет, я никогда не возьму то, чего ты не предложишь добровольно.

Легкая улыбка трогает уголки губ Рива:

– Тогда ты не он.

Наклонившись, я нежно его целую.

Как жаль, что я не верю тебе, детка.

Глава двадцать седьмая

Ривер

День двадцать пятый

Новый Год

Я просыпаюсь через несколько часов и когда открываю глаза, они болят от недосыпа. Рейн спит рядом. Его растрепанные волосы беспорядочно падают на лоб, а грудь поднимается и опускается в такт глубокому ровному дыханию. Вместо подушки Киран использует свою руку, покрытую кельтским узором, потому что обе каким-то образом оказались на моей стороне.

Некоторое время я наблюдаю за тем, как он спит, восхищаясь его смелостью открыть мне свое прошлое – такое, о котором я даже не подозревал.

Рейн впустил меня в свой разум, сердце и тело.

И хотя последнее может показаться не таким уж подвигом, я знаю, какое доверие он оказал мне в тот момент.

Мое же собственное сердце погрязло в глубоком омуте. Дата нашего отъезда из этого маленького райского уголка все ближе и ближе, и, похоже, меня ждет неприятное пробуждение.

Потому что происходящее между нами переросло в нечто большее, чем просто секс. Мы перестали быть приятелями по траху или друзьями с привилегиями. Называйте, как хотите.

Ничто из вышеперечисленного больше не имеет к нам отношения. Честно говоря, не думаю, что вообще когда-то имело, ну, кроме того первого раза.

А может, даже тогда.

Я смотрю на спящего Кирана, замечая каким спокойным он выглядит, и ненавижу то, что это единственный раз, когда Рейн, кажется, нашел хоть какое-то подобие свободы от преследующих его призраков.

Я ненавижу ублюдка, который сотворил с ним такое. С ребенком, которого должен был защищать.

Я знаю, что именно из-за него Рейну снятся кошмары, хотя он и не говорил об этом напрямую. Но как же им не сниться? Такая травма… Не может быть, чтобы она не осталась с ним на всю жизнь.

Нежно целуя Рейна в лоб, я выскальзываю из форта и направляюсь в свою спальню. Затем роюсь в своей сумке в поисках маленького пакетика с травой, которую привез из дома.

На самом деле, я не любитель марихуаны. Пахнет она отвратительно, да и вдыхать в легкие что-то, кроме кислорода, не по мне. Но иногда, когда сильно волнуюсь и никак не могу расслабиться, я делаю пару затяжек, чтобы успокоить нервы.

И мне помогает.

Так что есть большая вероятность, что травка поможет и Кирану.

Найдя пакетик в одном из карманов сумки, я хватаю его и поворачиваюсь, чтобы вернуться в гостиную, только чтобы заметить Рейна, стоящего в дверном проеме. Я вздрагиваю от неожиданности и роняю пакетик, который держал в руках.

– Что ты делаешь? – спрашивает Киран, потирая глаза, прежде чем моргнуть. – Сейчас часов семь утра, а ты не спишь.

Я пожимаю плечами, поднимая с пола пакетик:

– Я рано встаю.

– Ага, но прошлой ночью мы почти не спали.

Его голос все еще хриплый, отчего у меня по спине бегут мурашки. Сонный Киран, на мой взгляд, привлекателен как никогда.

Я ухмыляюсь ему:

– И кто же в этом виноват?

Рейн улыбается в ответ и делает шаг ко мне:

– В основном ты.

Когда он пытается взять меня за руку, его взгляд останавливается на пакетике, что я держу, и Киран быстро моргает, прежде чем снова на меня посмотреть.

– Это, что, травка?

– Да, у меня есть немного для нас, – говорю я ему с усмешкой.

Рейн отступает назад, качая головой с выражением замешательства на лице:

– Не думал, что ты куришь травку, золотой мальчик.

Я изо всех сил стараюсь не закатывать глаза на комментарий про золотого мальчика.

– Только когда у меня стресс. Обычно они случаются не так часто, чтобы мне потребовалось больше одного пакетика в год. – Я сокращаю расстояние между нами и чмокаю Кирана в щеку. – Подумал, что травка поможет тебе отвлечься от мыслей. А если нет, то хотя бы уснуть.

Рейн вздыхает и проводит ладонью по лицу, прежде чем подойти к кровати и сесть. Его пальцы путаются в волосах, когда он кусает внутреннюю сторону щеки, наблюдая за мной.

Я вижу, как крутятся шестеренки в его голове, в попытке придумать, что бы сказать, чтобы… не расстроить меня?

Это ведь просто травка. Совершенно легальная в штате Колорадо.

– Я не могу, – отвечает мне Киран через минуту, кивая на паркетик.

Я хмурю брови, когда подхожу к кровати, вставая на нее одним коленом:

– Ладно, ничего страшного. Я не пытался на тебя давить…

– Нет, Рив, дело не в этом, – вздыхает Киран, забирая у меня из рук марихуану. Он вертит пакетик в ладони, глядя на него так, словно это граната. Его взгляд встречаются с моим, и Рейн грустно улыбается, протягивая мне травку обратно: – Я ценю все, что ты для меня делаешь. Но я уже ступал на эту дорожку раньше, пытаясь заглушить боль.

Забирая пакетик, я бросаю на него растерянный взгляд:

– Ничего не понимаю. Детка, это всего лишь травка. В этом штате она легализована.

Киран закусывает губу и снова качает головой:

– Слушай, когда… стало совсем плохо, я обратился к травке и выпивке, в попытке справиться с депрессией.

– Это не то, что…

– Я знаю, что это не то, что ты предлагаешь, Abhainn. Просто дай мне договорить, ладно? – Взглядом Рейн умоляет меня заткнуться хотя бы раз в жизни, поэтому я молча киваю. – В выпускном классе я с головой окунулся в травку и алкоголь. На некоторое время они помогли отогнать моих демонов. По крайней мере, пока я бодрствовал. Но, конечно же, ночью они не помогали. Довольно скоро их стало недостаточно. – Он облизывает губы и неловко смеется: – Именно тогда я перешел на кокаин, вернее на все, что попадалось под руку, лишь бы оно помогло забыться.

Взгляд Кирана цепляет меня, как и всегда заключая в ловушку, и я теряюсь в печали, которую нахожу в глубинах его глаз.

Детка, позволь мне забрать твою боль.

Но я молчу, мысленно призывая Рейна продолжать. Мне нужна вся его правда. Вся, которой он готов поделиться. Я приму ее и буду умолять о большем. И неважно, насколько мрачной она будет.