Текст книги "Вечное Лето, Том III: Спасение (СИ)"

Автор книги: Catherine Macrieve

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Пока Мишель старательно наносит что-то там на каждый дюйм моего лица, пока Грейс, Эстелла и Куинн отвлекают меня какими-то разговорами, а Зара куда-то исчезает, проходит весь день.

– До заката меньше часа, – когда Зара возвращается в комнату, у неё какой-то чересчур довольный вид для человека, который, по её же словам, «решал важные дела».

– Отлично, – выдыхает Мишель, заканчивая плести мне тонкую косичку сбоку и каким-то образом закрепляя её на затылке. – Чёрт, Марикета, у нас нет большого зеркала, но ты должна знать, что я превзошла себя!

Я придирчиво изучаю своё отражение в крошечной пудренице. Несмотря на отсутствие фена и средств для укладки, Мишель с помощью Куинн превратила мою непослушную гриву в аккуратную незамысловатую причёску – косички по бокам, уложенные назад, не дают волосам падать на лицо. Мои глаза густо, но не слишком вульгарно подведены, и кажутся просто огромными. На губах блестит глянцевая помада. Я совершенно точно уверена, что Мишель сделала что-то ещё, но она сделала это столь искусно, что следов косметики нигде нет.

– Спасибо, – бормочу я.

На самом деле, я могла бы обойтись без всего этого. Без платья, макияжа и букета. Я вышла бы за Джейка замуж босая и полуголая… Впрочем, учитывая замысловатый фасон платья, я действительно полуголая. И, да, босая. Но я не нахожу подходящих слов, чтобы поблагодарить девочек за то, что они сделали. Во всём хаосе Ла-Уэрты, во всех угрозах, нависших над нами, они позволили мне побыть нормальной невестой. Сделали всё для того, чтобы наша своеобразная свадьба с Джейком была максимально приближена к традиционной.

Но чуть позже, когда я стою около входа в тронный зал Элистель, нервно теребя в руках букет цветов, мне становится плевать на традиции. Мишель разглаживает складки моего платья, что-то рассказывая про то, как я должна себя вести, но я никак не должна себя вести. То, что сейчас важно – там, внутри, меня ждёт Джейк. Я едва могу сдерживать желание подобрать полы платья и бежать в зал, в его объятия.

– Поскольку Диего – твой лучший друг, – продолжает вещать Мишель, и, услышав имя Диего, я заставляю себя слушать, – было бы хорошо, чтобы он вёл тебя к… Э-э… алтарю. Но, поскольку он сегодня не может…

– Пусть Радж, – нетерпеливо бормочу я. Если не Диего, то точно он. Всё это время он был той силой, которая укрепляла нашу дружбу. Именно он мудро и ненавязчиво напоминал всем нам, что мы должны быть едины несмотря на наши различия.

– Хорошо, – Мишель, шурша складками длинного розового платья (я даже не спросила, где она его взяла), быстро заходит в зал и спустя минуту выводит наружу Раджа.

– Ух ты, Мари, – бормочет Радж, – спасибо, это… Это так круто! – он расплывается в широкой улыбке, на которую просто невозможно не ответить.

Рядом со мной на платформе внезапно оказывается Диего. На нём – традиционные одежды ваанти, напоминающие коронационный наряд Вэйрина, и тут я понимаю, что мой лучший друг вот-вот станет супругом вождя.

– Ты совершил скачок по социальной лестнице, – шепчу я, когда он подходит ближе.

– Точно, – ухмыляется Диего. Его тёмные глаза сверкают на фоне чуть побледневшего лица. – А ты выглядишь, как принцесса из сказки.

Я пожимаю плечами. Обычно сказки заканчиваются тем, что принцессы выходят замуж – а моя сказка с этого начинается.

Здесь.

Сейчас.

Точно в тот момент, когда Грейс открывает дверь в тронный зал и даёт знак, что можно начинать.

Я беру Раджа под руку, и он ведёт меня в зал. Переступив порог, я прилагаю все усилия, чтобы не броситься вперёд, между скамьями, на которых сидят все мои друзья, к Джейку. Я только краем глаза замечаю, что на нём не одежда ваанти, а костюм-тройка, в котором он встречал Новый год. И это не имеет никакого значения, потому что единственное, что я по-настоящему вижу – это его глаза.

Когда Радж вкладывает мою ладонь в руку Джейка, а я отдаю букет Мишель, я с трудом отрываю взгляд от моего жениха, чтобы посмотреть на друзей. Странно – здесь и Малатеста с Ивонн, и наши Анахронисты – Аммит с Амидоэлем, и я рада их всех видеть, – даром что не имею ни малейшего понятия, как они тут оказались.

– Марикета… – я вздрагиваю, когда Джейк шепчет моё имя. – Это происходит.

– Да, – отвечаю я тоже шёпотом. – Да, происходит.

И всё. Всё на свете перестаёт иметь значение. Церемонию проводит Серакса, и я, наверное, могла бы увидеть в этом какой-то особый смысл или, возможно, увижу его потом, но сейчас это не играет никакой роли.

– Джейк и Марикета, пожалуйста, соедините ваши руки, – говорит военачальница.

Джейк переплетает свои пальцы с моими. Серакса достаёт широкую ленту и обвивает ей наши запястья, аккуратно продевая концы между нашими пальцами и связывая их друг с другом. Наконец, она несколько раз обвязывает наши ладони и торжественно произносит:

– Вот руки, которыми вы посадили семя вашей любви. Вот пальцы, которые будут стирать с щёк вашего возлюбленного слёзы горя и радости. Вот узел, связывающий вас в одно целое. Эта лента – символ корней, которыми вы прорастаете друг в друге.

Я отвлекаюсь от её речи и глаз Джейка на целое мгновение, чтобы поймать взгляд Диего, который стоит в нескольких футах от меня, его ладонь связана такой же лентой с рукой Вэйрина. Их церемонию проводит незнакомый мне пожилой мужчина. Улучив момент, Диего подмигивает мне.

– Эта церемония – обещание друг другу провести вместе год и один день. Если по истечении этого срока ваша любовь будет столь же сильна, как сегодня, это будет значить, что Ваану благословил вас на вечность в обществе друг друга, – Серакса на мгновение накрывает своей ладонью наши, переплетённые лентой, и делает шаг назад. – Теперь обменяйтесь клятвами.

Я смотрю в удивительные глаза Джейка, скольжу взглядом по его мягкой улыбке, жадно впитываю в память черты его лица – и, хотя я не готовила никаких клятв заранее, внезапно нужные слова приходят сами собой.

– Джейк, – я говорю очень тихо, но мне самой кажется, что мой голос отдаётся эхом от стен тронного зала, – я клянусь, что последую за тобой куда угодно. Какие бы ты ни ставил перед собой цели, я обещаю быть рядом и сделать всё, чтобы помочь тебе их достичь. Какие бы крутые подъёмы ни ожидали нас впереди, клянусь не дать тебе оступиться. Я принадлежу тебе каждой частицей себя. И так будет каждый из отведённых нам дней. Я твоя, и ничто на свете не изменит этого.

Джейк шумно вздыхает, и в его взгляде я вижу всю ту совершенно невозможную, безграничную любовь, которая привела нас к этому моменту.

– Ты сделала меня честным мужчиной, Марикета, – видимо, чтобы скрыть нервозность, Джейк пытается пошутить, но его голос дрожит от эмоций. Он сводит на переносице брови, нервно закусывает губу и чуть качает головой, словно отгоняет дурные мысли. – Я хотел этого. Видят боги, хотел. Но правда состоит в том, что мне это необходимо. Мне нужна только ты. Я и в половину не тот человек, какого заслуживает настоящая принцесса… Но я клянусь сделать всё, что в моих силах, чтобы исправить это. У меня нет ничего, кроме моей любви. Я – твой, Марикета. И с этим я клянусь, что вместе мы сумеем создать наше собственное «долго и счастливо».

Пока я смаргиваю слёзы, к нам неожиданно подходит Таари с подносом, на котором лежат удивительно красивые цветы.

– Выбери тот, который, по-твоему, лучше всего подходит, – говорит Серакса Джейку. Недолго думая, он берёт с подноса пышный фиолетовый цветок с множеством лепестков и сверкающей сердцевиной и осторожно закрепляет его в моих волосах. – Этот означает преданность, – с улыбкой поясняет Серакса. – А теперь скрепите ваш союз поцелуем!

– Я не смотрю! – пищит Таари, ставя поднос на пол и закрывая глаза ладошками.

А меня словно невидимой силой тянет к Джейку, и я так отчаянно хочу поцеловать его, что у меня едва не подгибаются колени. Когда наши губы встречаются, он обнимает меня свободной от ленты рукой. В этом поцелуе всё – чувство невероятного единения, страсть, нежность, обещания и все несказанные слова – все несуществующие слова, потому что таких, которые могли бы выразить мою любовь, ещё никто не придумал.

Я принадлежу Джейку. Мы – одно целое. Не сомневаюсь, что так думают все невесты в день своей свадьбы, но мне кажется, что никто и никогда не любил так, как любим друг друга мы. Словно мы – две половинки одной души, словно всю свою жизнь я стремилась сюда, в этот день, в объятия моего мужа.

Звук раздающихся вокруг аплодисментов и приветственных криков возвращает меня с небес на землю. От застилающих глаза слёз я не вижу лиц друзей – только слышу сдавленные рыдания переполненной эмоциями Грейс да громогласное «Ура!» Крэйга.

– Эти двое, – произносит Серакса, – теперь соединены перед лицом Ваану и всех ваанти. Так же, как было с первой невестой и её возлюбленным. Истинная любовь – непреодолимая сила. Ни море, ни суша, ни одна живая душа не разделят тех, кому суждено быть вместе!

Джейк ведёт меня по проходу к дверям тронного зала. Наши ладони всё ещё переплетены церемониальной лентой. Когда мы выходим на платформу, окружённые нашими самыми близкими людьми, Джейк осторожно распутывает узел и прячет ленту в нагрудный карман жилетки. В этот момент он смотрит мне в глаза с таким чувством, что я на несколько секунд забываю дышать.

А ещё через мгновение мы оказываемся в ворохе объятий и сбивчивых поздравлений от наших друзей, хотя я по-прежнему могу видеть только глаза Джейка. Ни море, ни суша, ни одна живая душа… Эти слова Флора написала для Юджина на замочке, прежде чем выбросить в море – такой простой ритуал, своего рода колдовство. Не удивительно, что именно эта фраза имеет сакральное значение для ваанти. Но наша жизнь с Джейком должна сложиться счастливее, чем у Флоры и Юджина, поскольку, в отличие от первой ваанти, я точно знаю, что мне нужен только мой пилот. Для меня не было никаких «слишком скоро», никаких сомнений и никаких недомолвок. Сейчас даже кажется, что я предвидела этот момент в тот миг, когда наши с Джейком глаза впервые встретились – и как знать, учитывая временные петли и все прошлые жизни, может, я действительно могла это предчувствовать.

Но, возможно, мы на самом деле были предназначены друг другу с самого начала времён. Задолго до Ла-Уэрты, Рурка и Вечного.

Рядом с нами оказываются Диего и Вэйрин, получающие свою порцию поздравлений. На лице моего лучшего друга застыло выражение недоверчивого счастья, а вождь ваанти улыбается от уха до уха, только кивая головой в ответ на всё, что ему говорят – сомневаюсь, что он разбирает хоть слово, потому что я сама едва понимаю, чего все вокруг нам желают.

– Часовщик велела передать вам самые сердечные поздравления, – говорит Аммит, обнимая одновременно меня и Джейка. – И наш свадебный подарок, – она заговорщически подмигивает мне, – твой супруг уже в курсе. Желаю приятного медового месяца!

С этими словами она протягивает Джейку стальной диск, и в тот момент, когда его пальцы касаются металла, мы проваливаемся в воронку, открывающуюся прямо под нашими ногами.

Я падаю точно в руки Джейка, приземлившегося на палубу «Дорады» за миг до меня.

– Отработал рефлекс ловить меня? – бормочу я, обхватывая ладонями его лицо.

– К твоим услугам, Принцесса, – усмехается Джейк, ставя меня на ноги. Он с видимым усилием отрывает взгляд от моего лица и осматривает окружающий «Дораду» пейзаж – бескрайнее море с одной стороны и береговая линия Ла-Уэрты с другой.

– Как это? – спрашиваю я, указывая на солнце, сияющее высоко в небе над нами. – Ведь мы поженились точно на закате!

– Мы поженились, – Джейк повторяет эти слова, словно пробует фразу на вкус. – Да, на закате. Но сейчас мы можем пережить этот закат заново, только… Нужно ещё кое-что сделать.

– Сделать что?

Джейк обхватывает руками мою талию, целует меня в щёку и шепчет:

– Узнаешь позже. А пока что нужно снять корабль с якоря.

Я растерянно наблюдаю за тем, как он, оторвавшись от меня, идёт к катушке с якорной цепью.

– Тебе чем-то помочь? – обеспокоенно спрашиваю я.

– Ну нет. Не сегодня, Принцесса.

Я обиженно дую губы и весь следующий час бесцельно слоняюсь по палубе «Дорады», ища, чем бы себя занять. В конце концов я спускаюсь в трюм и нахожу там самое настоящее сокровище – корзину свежих фруктов и пару бутылок вина. Корзина довольно объёмная и тяжёлая, так что я с трудом вытаскиваю её на палубу.

– Нашла, значит, – усмехается Джейк, стоящий у штурвала. – Хорошо. Мы почти добрались до места…

– До какого места? – с любопытством спрашиваю я, прежде чем снова скрыться в трюме в поисках какого-нибудь пледа. Когда я нахожу то, что мне нужно, приходится повторить вопрос. – До какого места, Арагорн?

– Увидишь. Чёрт, жарко.

Ну, с тем, что ему жарко, я могу легко справиться. Наверное. Я подхожу к нему сзади и, приподнявшись на цыпочки, утыкаюсь носом в ямку на задней части его шеи, пока мои пальцы проворно расстёгивают пуговицы на его жилетке и ослабляют узел на галстуке. Потом я безжалостно расправляюсь с его рубашкой. Покрываю невесомыми поцелуями обнажённые плечи Джейка, прижимаюсь щекой к его спине, слушая, как учащается его сердцебиение.

– Так лучше? – спрашиваю я, касаясь его живота руками и чувствуя, как мышцы пресса напрягаются под моими прикосновениями.

– Немного, – выдыхает Джейк. Я убираю руки, обхожу его так, чтобы видеть его лицо – и нарочито медленно тянусь к застёжке на шее. Полосы ткани, прикрывающие мою грудь, соскальзывают вниз, и я стою полуобнажённая, поскольку платье всё ещё удерживается на моих бёдрах поясом. – Намного, – исправляется Джейк, когда пояс расстёгивается с мягким щелчком, и юбка падает на пол, оставляя меня в одних трусиках, с цепочкой с жетонами Джейка на шее и с церемониальным цветком в волосах.

Я только зазывно улыбаюсь и, как ни в чём ни бывало, отправляюсь в носовую часть корабля, чтобы расстелить на полу найденный плед и водрузить на него корзину с фруктами и вином. Но у меня не выходит надолго оторвать взгляд от моего полуголого мужчины, который, кажется, не вполне следит за курсом, поскольку слишком занят тем, что наблюдает за мной.

Через четверть часа игра в гляделки становится невыносимой. Я снова возвращаюсь к Джейку, обнимаю его, прижимаясь грудью к его спине и переплетая свои пальцы с его, сжимающими штурвал.

– Дай порулить, – канючу я. – Я устала ничего не делать.

– Очень скоро ты будешь безумно занята, Принцесса, – с порочным смешком произносит Джейк, но разворачивается ко мне и приподнимает над полом, прежде чем поставить меня у штурвала. – Никуда рулить уже не надо, – шепчет он над моим ухом, но я всё равно вцепляюсь в штурвал. – Мы почти прибыли. Но если тебе так хочется почувствовать себя капитаном… – Он накрывает мои ладони своими, мягко указывая направление, а потом неожиданно убирает руки и обнимает меня за талию. – Моя жена, – он прикусывает мочку моего уха, и от этого я выгибаюсь, – практически обнажённая, за штурвалом пиратского корабля… Марикета, не думаю, что где-то на свете может быть более счастливый новобрачный, чем я.

И вдруг он оставляет меня у руля, быстрыми шагами пересекает палубу и опускает якорь.

– Идём, – зовёт он меня, протягивая руку. – Солнце скоро сядет.

Я по-прежнему мало что понимаю, но покорно иду к нему, принимая протянутую руку и переплетая наши пальцы. Он ведёт меня к пледу, усаживает с одной стороны и сам садится напротив. Копается в корзинке, извлекает на свет штопор и откупоривает одну бутылку.

– Блин, – протягивает он, – забыл про бокалы. Пойду посмотрю в капитанской каюте.

– Не надо, – усмехаюсь я, – так гораздо вкуснее.

Он хрипло смеётся, протягивая мне бутылку и доставая из корзины спелый манго. Он разделяет фрукт на две половинки и отдаёт одну мне. Я машинально вгрызаюсь в ароматную мякоть, хотя сейчас меня беспокоит несколько иной голод, даром что я практически ничего не ела с прошлой ночи.

Когда манговый сок стекает по моему подбородку, Джейк протягивает руку и стирает его. Потом большим пальцем проводит по моей нижней губе, и от желания в его глазах я чувствую себя так, словно его прикосновение сейчас оставит от меня лишь горстку дымящегося пепла.

– Ты прекрасна, – шепчет Джейк. – Марикета, ты даже не представляешь, насколько ты прекрасна. – Я смущённо улыбаюсь в ответ – от этого смущения даже возбуждение слегка угасает, потому что от интонаций в шёпоте Джейка и искреннего восхищения в его взгляде я вдруг действительно чувствую себя такой, какой он, должно быть, видит меня: желанной, красивой, любимой. – Вот, что я хотел тебе показать, – вдруг произносит Джейк, указывая на маячащий впереди небольшой остров, над которым сверкает закатное солнце.

– Это… остров? – в недоумении спрашиваю я, не понимая, что такого особенного я должна увидеть.

– Не совсем, – Джейк усмехается, качает головой и встаёт, протягивая мне руку. Я следую за ним, и он пододвигает меня к самому носу корабля, а я кладу руки на перила. – Взгляни ещё раз, Принцесса, это наш дом, – одной рукой он обнимает меня, а другой рисует воображаемые линии в воздухе перед моим лицом. – Видишь, дымок из трубы вьётся? А вон забор, который надо починить после того, как Дракс во время визита к нам пропахал его лбом. Там вот небольшая пристань с лодочкой, надо же нам как-то иногда выбираться на большой остров, да и как бы вся наша сумасшедшая компания закатывала в нашем доме вечеринки?

Я откидываюсь назад, упираясь затылком в плечо Джейка, и прикрываю глаза. В какой-то миг под сомкнутыми веками я действительно вижу всё то, о чём он говорит.

– Расскажи ещё, – шепчу я.

– Вот там, в саду, цветут апельсиновые деревья. Ты когда-нибудь видела цветущие апельсины? У них просто невероятный аромат. Такой сильный, что ты можешь чувствовать его по утрам, когда окна в спальне открыты. И ты будешь просыпаться с этим запахом каждое утро.

– Джейк, ты действительно хочешь остаться здесь? На Ла-Уэрте?

– Марикета, – пальцы Джейка мягко касаются моей шеи, он притягивает меня к себе, и его шёпот обжигает мою кожу. – Мне всё равно, где я буду, если ты рядом. Но, если у нас всё получится, если мы вернёмся в Штаты, и мне удастся обелить своё имя… Да. Я хотел бы вернуться сюда. С тобой.

– Хорошо, – тихо отвечаю я. После всего этого безумия на Ла-Уэрте именно остров кажется настоящим домом. И я была бы не против провести здесь всю вечность – при условии, что Джейк будет рядом со мной.

Последнюю мысль я озвучиваю вслух, и он хрипло смеётся мне на ухо.

– Моя любимая жена, – бормочет он, – я не говорил тебе, что ты была восхитительна в этом бесстыдном платье? Я чуть не испортил момент. Пришлось прилагать усилия, чтобы не содрать тебя эти чёртовы тряпки прямо во время церемонии.

– Сейчас их на мне нет, – с наигранным сожалением произношу я, вжимаясь бёдрами в пах Джейка. – Может, мне пойти одеться, чтобы тебе было, что с меня сдирать?

– Нет, так мне нравится даже больше, – сухие губы оставляют на моём плече жаркий поцелуй, а руки скользят ниже, поддевая моё бельё. – Думаю, нам нужно почаще… ужинать в таком виде, как считаешь?

– Тогда мы совсем перестанем есть, – усмехаюсь я, когда мои трусики оказываются на полу. – Чёрт возьми, Джейк…

Я поворачиваю голову, и он наконец-то целует меня – так собственнически и грубо, что у меня ноют губы – этот поцелуй ощущается настолько властным, словно каждое движение его губ и языка направлено на то, чтобы подчинить меня его воле. Я почти задыхаюсь под этим натиском, когда Джейк сжимает мою грудь – так сильно, почти до боли, будто бы он пытается притянуть меня к себе максимально близко, чтобы я стала с ним единым целым. Когда наши губы разъединяются, одна рука Джейка скользит ниже, его палец легко касается моего естества, и я отвечаю на это действие нетерпеливым стоном.

– Какая ты влажная, – со свистом выдыхает он, – удивительно. Не могу поверить, что ты моя.

– Так убедись в этом, – с вызовом говорю я, выворачивая руку так, чтобы добраться до застёжки на ремне его брюк. Надо было стащить их тогда, когда он стоял у штурвала – было бы намного удобнее. – Докажи, что я твоя.

Джейк мягко отстраняет мою ладонь и сам расправляется с чёртовыми штанами.

– Знаешь, о чём я думал, когда ты раздевалась у штурвала? – в этот момент акцент Джейка становится слышен чётче, чем обычно. Я выгибаюсь, ощущая, как его твёрдый, горячий член прижимается к моему бедру. Боже, ну сколько можно медлить? – Я думал о том, – он убирает волосы с моей шеи, касается губами чувствительной точки на затылке, – как ты будешь кричать, когда я сделаю… Вот так.

И он врезается в меня с такой неожиданной силой, что я едва могу устоять на ногах. В это же самое мгновение его палец надавливает на клитор, и я действительно кричу – может быть, меня слышно на многие мили вокруг, но какая разница, если мы здесь одни? Я чувствую, как Джейк заполняет меня, могу ощутить каждый дюйм его кожи, когда он чуть отстраняется, прежде чем снова толкнуться в меня с неудержимой яростью. Его пальцы, наоборот, касаются меня нежно, таким контрастом к властным движениям внутри моего тела. Это так сильно, что я теряюсь в водовороте ощущений – выгибаюсь ещё сильнее, стараясь принять его как можно глубже, пока он одной рукой удерживает мои бёдра. Болезненное напряжение во всём теле скручивается в узел где-то внизу живота, я даже не до конца понимаю, что доводит меня до такого исступления – или размеренные касания пальцев, или амплитуда, с которой его член двигается во мне, или хриплое дыхание Джейка, или этот невероятно пошлый и завораживающий звук, с которым сталкиваются наши влажные от пота тела – но я даже не пытаюсь понять. Острое, мучительное удовольствие растекается по венам, электрическим током щекочет кожу и находит выход в первобытных звуках, вырывающихся из моего горла – а потом ещё, снова и снова, пока я не чувствую, как его горячая сперма заливает меня изнутри, пока не слышу, что он зовёт меня, и моё имя, срывающееся с его губ, звучит священно, как молитва.

Мы оба без сил валимся на плед и едва не сбиваем корзину. Джейк с трудом отталкивает её прочь и растягивается рядом со мной, прижимая меня к себе дрожащими руками.

– У меня ещё не было секса с замужними женщинами, – бормочет Джейк, когда мы немного приходим в себя. Я лежу на его груди и любуюсь звёздами, отражающимися в его полуприкрытых глазах.

– И как тебе этот новый опыт? – лукаво спрашиваю я. – Оправдала ли «замужняя женщина» твои ожидания?

– Она их превзошла, – улыбается Джейк. – Думаю, что буду возвращаться в её постель до конца своих дней.

– Ах, ты «думаешь»? – притворно обижаюсь я. – То есть, ты не уверен?

Джейк смеётся, переворачивается, подминая меня под себя, и покрывает моё лицо поцелуями.

– Совершенно уверен, – заверяет он меня. – Мне никогда не будет нужна другая… После тебя все женщины мира будут казаться пресными.

– А я, типа, солёная? – усмехаюсь я.

– Немного, – признаёт Джейк, – ты плакала. Чёрт, Принцесса, не думал, что довести женщину до слёз – это так… Круто. Того и гляди, возомню себя любовником века.

– Это хорошо, – улыбаюсь я, подаваясь вперёд и легко целуя его губы. – Такому званию, знаешь ли, надо соответствовать.

– Точно, – ухмыляется Джейк, – пойдём в капитанскую каюту, и я сразу начну над этим работать.

Я смеюсь, когда он встаёт и тянет меня за собой. В капитанской Джейк разжигает масляные лампы, и роскошную обстановку заливает мягкий желтоватый свет. Когда мы устраиваемся на кровати, мерно раскачивающейся вместе со всем остальным кораблём на волнах, я вдруг понимаю, что ужасно хочу спать.

– Должен сказать, церемония была очень красивой, – замечает Джейк, прижимая меня к себе. Мне приходится прилагать усилия, чтобы поднимать веки каждый раз, когда я моргаю. – Жаль, что Беккс её не видела. И родители. Наверняка матери бы всё это понравилось. И ты бы понравилась ей тоже.

– Расскажи мне про своих родителей, – прошу я.

– Ну… Они поженились очень рано, – говорит Джейк, – почти сразу после школы, но в Шривпорте это нормально. Тем более, что это был брак по любви… И по причине того, что мама забеременела Ребеккой ещё до того, как они успели сходить к алтарю, – я тихонько хихикаю над этой витиеватой формулировкой. – Моего отца зовут Эйб, и он – здоровый мужик, с которым вообще невозможно спорить. Думаю, он очень гордится Ребеккой, хотя никогда не признает этого вслух: обычно он говорит, что гоняться за преступниками – не женское дело.

– А мать? – спрашиваю я. Голос Джейка должен бы убаюкивать меня, но вместо этого живой интерес к тому, о чём он говорит, прогоняет сон прочь.

– Матушка, – губы Джейка растягиваются в улыбке, – матушку мою зовут Ханна, и она – настоящее чудо. Отцу очень повезло с ней. И всем нам. Мне кажется, что её просто невозможно не полюбить. Ты обязательно найдёшь с ней общий язык, когда мы разберёмся со всем этим дерьмом. А она, уверен, полюбит тебя.

– Это хорошо, – улыбаюсь я. – Мне бы хотелось, чтобы ты был прав.

– А ты? Марикета, расскажи о своих родителях? Думаешь, они одобрят твой брак с беглым военным преступником?

– Не говори так про себя, – хмурюсь я. – Это неправда, и мы это знаем. Как только мы вернёмся домой, об этом узнают и все остальные.

– Ладно, – легко соглашается Джейк, – но всё-таки, расскажи о своей семье?

Я тяжело вздыхаю и выбираюсь из объятий Джейка, садясь на кровати и кутаясь в покрывало. Сегодня наша брачная ночь, и, хотя я могла бы найти более интересные способы провести её, я не хочу начинать наш брак с недомолвок.

Поэтому я рассказываю Джейку всё. Про свои обрывочные воспоминания. Про то, что я не имею понятия, кто мои родители и какие они. Про то, что мне кажется, что никакой жизни до острова у меня не было вообще. Когда я замолкаю, то не сразу понимаю, что плачу.

– Принцесса, – обеспокоенно бормочет Джейк, стирая слёзы с моих щёк, – ну… ну что ты?

– Это страшно, – шепчу я, прижимаясь лицом к его ладони. – И… Понимаешь, я, получается, не знаю, кто я такая.

Джейк не отвечает в течение нескольких долгих минут, растерянно наблюдая, как я заливаюсь слезами, а потом вдруг произносит:

– Ну и забей.

От удивления я перестаю реветь.

– Ч… что?

– Я расскажу тебе, кто ты такая, – он заключает моё лицо в ладони и заглядывает мне в глаза так, словно видит мою душу насквозь. – Ты – Марикета Маккензи. Самая удивительная, самая храбрая, самая прекрасная женщина, какую я когда-либо встречал. Ты – моя жена. Откуда бы ты ни была родом, какой бы ни была твоя жизнь до того, как мы встретились, я люблю тебя, и ничто на свете этого не изменит. Поэтому просто забей.

Я неуверенно улыбаюсь.

– Когда ты так говоришь, всё становится проще, Джейк.

– Обращайся, Принцесса.

– «Марикета Маккензи», – задумчиво произношу я, смакуя своё новое имя. – Мне нравится.

– А уж мне как нравится, – подхватывает Джейк, прижимая меня к себе и целуя так, что я сразу понимаю: он явно настроен всё-таки начать работу над соответствием званию «любовника года».

– Когда мы должны возвращаться? – сонно спрашиваю я, устраиваясь поудобнее под боком у моего мужчины.

– У нас три ночи, – бормочет Джейк, обнимая меня покрепче, – и два дня.

– Сколько всего… пять? – я с трудом ворочаю языком.

Джейк хрипло смеётся.

– Если бы. Конечно, три ночи наедине – такой себе медовый месяц, но кое-кто считал, что и этого слишком много.

– Так, подожди, – я с усилием поднимаю голову и смотрю на Джейка, – ты говоришь, что мы не должны возвращаться прямо утром? Что у нас будет целых два дня? Честно?

– Да, портал откроется на третье утро.

– Охренеть! – восклицаю я. – Полноценный медовый месяц! Что мы будем делать, если нам не нужно ни от кого убегать и что-то искать?

– Спи, Принцесса, – усмехается Джейк, – тебе понадобятся силы для того, чтобы ни от кого не убегать и ничего не искать.

Я киваю и почти моментально погружаюсь в сон.

Вся прелесть ситуации доходит до меня только ранним утром, когда я просыпаюсь от того, что мой муж покрывает влажными поцелуями мою грудь. Запуская пальцы в его волосы, я думаю о том, что эти два дня медового месяца определённо станут самыми счастливыми в моей жизни. А потом, когда Джейк разводит мои колени и вжимает меня в постель, я перестаю об этом думать и просто упиваюсь тем, как идеально мы друг другу подходим.

После того, как мы завтракаем фруктами из нашей чудо-корзинки, я отправляюсь в трюм, чтобы найти заветный сундук из красного дерева. Я прячу в него своё свадебное платье и костюм Джейка, взамен добывая свободную юбку и мешковатую рубаху. Когда я возвращаюсь на палубу, Джейк, щеголяя в одних джинсах, снимает корабль с якоря.

– Куда плывём, капитан? – спрашиваю я.

– Домой, – Джейк кивает на маячащий впереди маленький островок. Спустя четверть часа он спускает на воду шлюпку в сотне футов от берега островка. Ещё через какое-то время мои босые ноги утопают в белоснежном песке пляжа, и у меня немного кружится голова после того, как я оказываюсь на твёрдой земле. – Я вчера говорил совершенно серьёзно, – вдруг говорит Джейк, – по поводу того, чтобы обосноваться здесь. Мне кажется, мы могли бы действительно построить здесь дом.

– А я вчера совершенно серьёзно с этим согласилась, – киваю я, – здесь замечательно.

Джейк как-то неуверенно улыбается, и мы вдвоём отправляемся осматривать то место, где нам предстоит обосноваться. Остров действительно совсем крошечный, но мы обнаруживаем источник пресной воды и маленькое озеро, из которого тонкий ручей впадает в море. Словом, это действительно идеальное место для жизни.

– И всё-таки, чем мы займёмся? – интересуюсь я, когда мы возвращаемся на пляж.

Джейк подходит к лодке, которую до этого вытащил на сушу, и извлекает из неё нашу многострадальную корзину с припасами.

– Будем вести себя, как нормальные молодожёны, – усмехается он. – Ты только подумай, Принцесса. Впервые за всё время мы по-настоящему предоставлены друг другу. Ни одной живой души на многие мили вокруг нас…

– Ах да, – смеюсь я, стягивая рубашку. – Никого нет. Зачем тогда нужна одежда?

– Играешь с огнём, миссис Маккензи.

– Ага, – лениво подтверждаю я, позволяя юбке упасть к ногам. – Точно.

И, когда глаза Джейка темнеют, он делает ко мне шаг – и я с хохотом бросаюсь бежать прочь.

Разумеется, мне не удаётся убежать далеко – впрочем, не сильно-то я к этому стремилась. Своей цели я легко достигаю, когда он догоняет меня, и мы вместе заваливаемся на песок.

– А когда ты вспомнишь свою прошлую жизнь, я смогу задать тебе вопрос, который обычно не задают женщинам?

– Ты и так знаешь, сколько мне лет.

– Я не про возраст. Я про другую цифру.

Я переворачиваюсь так, чтобы оседлать бёдра Джейка, и смотрю на него сверху вниз. Мы так спешили в очередной раз заняться любовью, что он так и остался в своих чёртовых джинсах, и теперь их грубая ткань царапает мне кожу.