Текст книги "Убийца истин (ЛП)"
Автор книги: Бренда Дрэйк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)
В небе Кэдби метался между стаями птиц, охраняя Ройстона. Он напоминал желтую летучую мышь, парящую в небе взад и вперед.
Когда Ройстон подошел ко мне, его ноги шлепали по мелководью.
– Ты хорошо выглядишь.
Я набрала немного воды.
– Я чувствую себя лучше.
– Ты получила корону от Кэдби?
Он отдал ее, потому что Кэдби всегда выполнял его приказы.
Я похлопала себя по боку.
– Она надежно спрятана.
– Я готов. – Он сцепил руки за спиной.
– Готов?
Он повернулся ко мне.
– Ты совсем размякла. Боишься.
– Это не так. – Совершенно верно. Образы меня, прикованной к стулу без всякого контроля над тем, что эти охранники делали со мной, преследовали меня во сне. Но я не могла продолжать игнорировать то, что должна была сделать, даже если это пугало меня.
Его глаза следили за маленьким мальчиком с четырьмя руками, несущим ведро, полное воды.
– Чем дольше мы будем ждать, тем больше людей пострадает, и тем лучше подготовятся наши враги. Я предлагаю уйти сегодня вечером. Только ты и я. Не нужно подвергать опасности кого-то еще.
Я взглянула на него, солнце кружилось вокруг его головы. Он был прав… чем дольше я ждала, тем больше все страдали.
– Столько лет я жил один в пустыне, – продолжал он, не сводя глаз с играющих детей. – Я никогда не узнаю детского голоса, зовущего меня отцом. Память об этом блекнет. Когда я закрываю глаза ночью, я больше не могу вспомнить его образ.
Это было так несправедливо, что ему дали такую долгую жизнь, и жить ему было не для кого. Он заслуживал счастливого будущего, но никогда его не получит. Может быть, он будет рад смерти. Так вот почему он был готов сейчас?
– Когда я боролся в Сомниуме, я молился о смерти, но когда мне представилась такая возможность, я боролся за жизнь. Мои чувства к Дейдре растут с каждым днем, и поэтому мы должны сделать это сейчас, иначе у меня не хватит сил оставить ее.
– Мне жаль, что ты должен делать это. – Я обхватила себя руками, зарываясь пальцами ног во влажный песок.
Он схватил меня за плечи и повернул лицом к себе.
– Ты не должна меня жалеть. Живи и люби. Наслаждайся миром за дары, которые он преподносит. Не зацикливайся на пороках. Хорошее перевешивает плохое, иначе не было бы борьбы за него.
Эмили, спускавшаяся с холма, заставила его отпустить мои плечи.
– Значит, сегодня вечером?
– Сегодня вечером, – сказала я.
Он улыбнулся, кивнул и направился к тропинке. Его длинные шаги обогнали Эмили прежде, чем она достигла подножия холма.
– Привет, – сказала она с беспокойством на лице.
Я нахмурилась, глядя на нее.
– В чем дело?
Она нахмурилась еще сильнее.
– Я беспокоюсь о Филипе. Сегодня он не мог вспомнить, как пользоваться вилкой.
– И часто это происходит?
– Да, – ответила она. – Он просил меня не говорить тебе. Дейдра заметила это и сразу же отправила меня сюда. Я думала, что он просто поправляется, но лучше не становится. Знаешь, Пия сказала, что он был скринирован. Как ты думаешь?.. – Она не смогла закончить то, чего мы обе боялись.
Борьба со скрайером может разрушить мозг, и я не сомневалась, что дядя Филип сопротивлялся этому во время допросов на виселице.
– Я проверю, как он, – сказала я, смывая грязь с ног и надевая сандалии, которые купила в деревне.
Эмили шла в ногу со мной.
– Можно тебя кое о чем спросить?
– Конечно.
– Речь пойдет об Арике.
Я искоса взглянула на нее.
– И что с ним?
Она поколебалась, прежде чем выпалить.
– Я в него влюблена. Это неправильно? Я знаю, что это из-за меня, что вы двое расстались.
– Мы оба знаем, что там действовали и другие силы. – Я остановилась и многозначительно посмотрела на нее. – Все, что у нас есть в этом мире, что чего-то стоит – это любовь. Я не знаю, почему ты чувствуешь необходимость сказать мне, кроме того, что ты беспокоишься, что у меня все еще есть чувства к нему, и что ты будешь мешать нам снова быть вместе.
Она прикусила нижнюю губу. Ее темные волосы отросли ниже плеч. Мысик на лбу опустился, появились морщинки. Ее некогда бледная кожа теперь загорела на солнце.
– Именно так, – сказала она.
Я продолжала подниматься на холм, держа ее рядом с собой.
– Тебе не нужно беспокоиться обо мне. Мы с Ариком безнадежно расстались.
Эмили изо всех сил пыталась догнать, пока, наконец, не сделала это.
– Я просто хочу, чтобы ты знала: я действительно сожалею о том, что случилось.
– Я вижу, что да. – Я улыбнулась ей, надеясь смягчить ее беспокойство. – Ты же знаешь, что они говорят: поступки говорят громче слов, и ты с лихвой компенсируешь это. Спасла мою задницу несколько раз. Думаю, что это дает тебе бесплатную карточку выхода из тюрьмы.
– Спасибо, – сказала она, не отставая от меня. – Ой, чуть не забыла. Пия искала тебя. Она вернулась из Сантары. Сказала, что туннель Талпар будет работать. Ее мятежники готовы, когда это необходимо.
– Спасибо. – У меня были смешанные чувства к Пие. Она мне нравилась, когда мы вместе прятались в Брэнфорде. Но она убила Тода и нескольких Высших Чародеев. Ее действия и действия ее сестры привели к тому, что Совет оказался под контролем Чародеев, жадных до власти и преданных Конемару. Но я была в Сантаре, видела разрушения и страдания. Как я могла винить ее?
Когда мы вошли в палатку дяди Филипа, он смотрел в зеркало в рамке, прислоненное к умывальнику на комоде в углу.
– Как у тебя дела? – спросила я, подходя к нему.
Он посмотрел на меня через зеркало.
– Кто-то заменил мне лицо.
Мое сердце с глухим стуком пропустило удар.
– Почему ты так говоришь?
– Я не могу вспомнить его. Оно старше. – Он повертел головой из стороны в сторону. – У тебя есть еще эти конфеты?
Я вопросительно посмотрела на Эмили.
– Я могу принести тебе еще, – сказала она.
– Это было бы очень приятно. – Его взгляд вернулся к зеркалу. – Скорее сейчас, чем позже, если это вообще возможно.
С тяжелым сердцем я медленно попятилась, отчаянно стараясь не заплакать.
– Я скоро вернусь, дядя Филип.
Он потер подбородок, не обращая внимания на мои слова.
Я откинула полог и вышла из палатки, паника поднялась в моей груди и заставила глотать воздух. Я закрыла лицо руками. Слезы полились из моих глаз и потекли между пальцами. Эмили обняла меня.
– Все становится только хуже. – Я всхлипнула. – Неужели они заберут у меня всех?
Она поглаживала меня по спине.
– Нет. Он все еще здесь, только другой. Мы будем работать с ним. Вот увидишь. Мы сможем помочь ему вспомнить.
Было очень мило, что она утешала меня, но она не читала всех моих историй. Сопротивление скраеру повредило мозг. Но в то же время она была права. С помощью терапии мы могли вернуть столько, сколько сможем. Были целители, искусные в этом виде восстановления. Он уже никогда не будет прежним, но он жив. И я была полна решимости сделать жизнь, которую он оставил, полной любви и счастья. Он это заслужил.
– Что здесь происходит? – спросил Арик, подходя ближе.
Эмили отпустила меня.
– Ничего. Просто у меня был один из таких дней.
– Понятно, – сказал он. – Джиа, можно тебя на пару слов?
На лице Эмили отразилось разочарование.
– Конечно, – сказала я.
Эмили заставила себя улыбнуться.
– Увидимся позже.
Когда она уходила, Арик окликнул ее:
– Поужинаем позже?
Краем глаза я увидела, как ее лицо просветлело.
– Звучит неплохо, – сказала она и завернула за угол палатки.
– Что тебе нужно? – спросила я.
Он подошел ко мне поближе.
– Ходят слухи, что Конемар сейчас заседает в Совете как представитель Эстерила. Совет собирает все армии убежищ для нападения. Никто не знает, что замышляет Совет, но я готов поспорить, что это нападение на Бармильду. В Асиле шли разговоры. Они боятся Красного.
Арик очень старался вернуть всеобщее доверие. Ему не нужно было идти со мной, потому что я его знала. Я знала, что он встанет на сторону Совета. И я знала, что он придет в себя, как только увидит, что они задумали. Кроме того, я могла сказать, как ему было стыдно, если он позволил Бастьену избить его.
– Сегодня я ухожу с Ройстоном.
– Я думаю, ты должна, – сказал он. – Я верю в тебя всей душой, Джиа. Не беспокойся о том, что происходит здесь. Мы с остальными разберемся. Мы позаботимся о Карриге, дяде Филипе, Дейдре и… Эмили.
Почему он остановился на имени Эмили?
– Спасибо, – сказала я и пошла прочь, но его следующий вопрос остановил меня.
– Ты расскажешь Бастьену?
Я избегала Бастьена. Мы почти не разговаривали с тех пор, как вернулись три дня назад. Было больно думать о том, что Шинед все еще была бы жива, если бы он не помешал мне использовать мой шар, чтобы остановить Рут Энн от удара ножом Каррига. И я не могла выбросить из головы, как он избивает Арика.
– Я не уверена, – сказала я и завернула за угол палатки.
Бастьена отбросило назад к большому столбу, на котором висел фонарь.
– В чем ты не уверена, что не расскажешь Бастьену?
– Ты что, шпионишь за мной?
– Нет. – Он отцепился от шеста. – А должен?
– Тогда что ты делаешь? – я вдруг почувствовала себя виноватой без всякой видимой причины. Ну и что с того, что я что-то скрываю от него?
Он уверенно подошел ко мне и положил руки мне на плечи.
– Когда же ты простишь меня?
– Почему ты остановил меня? Шинед…
– Я неверно оценил ситуацию. – Его прекрасные голубые глаза были печальными и тревожными. – Твой шар ее бы не остановил. Она бы ударила Каррига ножом прежде, чем он попал бы в нее. Я думал, что если бы ты не бросила его, у нас было бы больше времени, чтобы найти способ вывести ее из строя. Она дала нам минуту, чтобы дать ей то, что она хотела. Я думал, она подождет. Сделку.
Я глубоко вздохнула, переваривая его слова. Я несколько раз проигрывала этот момент в комнате кюре во сне. Была еще секунда. Секунда, когда мой шар мог попасть в Рут Энн прямо перед тем, как она ударила Каррига. И еще секунда, когда кинжал мог вонзиться в него прямо перед тем, как шар достиг своей цели.
Потом я подумала, что если бы я не попыталась бросить шар, Рут Энн не запаниковала бы и не ударила Каррига ножом.
В смерти Шинед виновата была только Рут Энн.
– Мне очень жаль, Бастьен, – сказала я. Голос не был похож на мой собственный. Он был уставшим, лишенным энергии. – Это была не твоя вина. Я была несправедлива к тебе.
– Мы оба совершали ошибки. И ты горевала.
– Да, – ответила я.
– Ты ведь уходишь сегодня вечером, чтобы найти Тетраду, не так ли?
– Значит, ты шпионил за мной.
Он криво улыбнулся и сделал несколько шагов, пока между нами не осталось почти никакого пространства.
– Это шпионаж, если человек оказался в нужном месте в нужное время?
– Думаю, что нет, – сказала я с легкой улыбкой.
– Мои охранники будут стоять на страже в библиотеке, когда вы уйдете, – сказал он. – Убедись, что сможешь вернуться в целости и сохранности.
– Да, хорошо. Я буду чувствовать себя лучше, зная, что они там. – Я схватила его за руку, и он притянул меня к себе.
Его рука скользнула мне за шею, и когда он приблизил свои губы к моим, я запустила пальцы в его волосы. Волна жара пробежала по телу, сердце заколотилось, как у бегуна на последнем круге пятимильной пробежки. Я хотела потеряться в нем. Забыть о буре, которая собирается вокруг нас. Забыть о боли от ран и потерь. Забыть о страхе, что у нас никогда не будет нормальной совместной жизни.
Дождь падал на нас и хлопал по туго натянутой коже палаток. Он мочил наши волосы и одежду, но не разлучил нас. Мы целовались так, словно никогда больше не поцелуемся, и я жадно пожирала его губы, желая большего. Желая всего его.
Я сильнее прижалась к нему, заставив потерять равновесие, и мы рухнули на грязную землю. Он перекатился на спину, чтобы я не упала в грязь. И его забота заставила меня хотеть его еще больше.
– Если вы будете продолжать в том же духе, вы оба утонете, утятки, – прокричала Лея, перекрывая шум дождя вокруг нас.
Яран рассмеялся.
– Неплохо.
Бастьен отпустил меня, и мы держали друг друга за руки, пытаясь встать, ноги скользили по грязи, пока мы не достигли опоры.
– Это и есть решимость, – сказал Демос. – Вокруг них десятки палаток, и они выбрали для этого грязевую яму.
– Ты просто завидуешь, что не подумал об этом, – сказала я и ушла под хор их смеха позади.
Умывшись как можно лучше в тазу с водой, я встретилась с остальными в столовой палатке. Карриг сидел за одним из столов, а Дейдра суетилась вокруг него, положив салфетку ему на колени, затем взяла вилку и нож, чтобы разрезать еду.
Подойдя к ним, я наклонилась и поцеловала Каррига в щеку.
– Ты хорошо выглядишь.
– Я чувствую себя хорошо, если не сказать немного избалованным, – сказал он. Дейдра попыталась накормить его картошкой, но он отобрал у нее тарелку. – Я вполне способен сам себя прокормить. Мои руки не сломаны.
Эмили привела дядю Филипа.
– Там подают мясо и картошку. Это твое любимое блюдо. Садись, я принесу тебе тарелку.
Дядя Филип сел напротив Каррига.
– Я вижу, что не только со мной обращаются как с ребенком.
Карриг проткнул ножом кусок мяса.
– Они считают нас хрупкими.
Дядя Филип сложил руки на столе.
– Я должен признать, что нахожусь в состоянии полной стабильности. – Он подмигнул мне, и я поняла, что именно дядя Филип пришел на обед.
Я села рядом с ним и положила голову ему на плечо.
– Я люблю вас обоих. Ты это знаешь?
Губы дяди Филипа растянулись в улыбке.
– Приятно это слышать.
Только что приняв душ и с озорной улыбкой на лице, Бастьен сел рядом со мной, поставив одну тарелку передо мной и другую для себя. Он наклонился ко мне.
– Тебе нужно поесть. Поддержать силы.
Остальные Стражи присоединились к нам. Арик сел рядом с Эмили. Когда мы обменивались шутками и историями о нашем коротком прошлом вместе, было приятно смеяться. Ведь это могло бы быть нашей последней трапезой вместе.
Я перевела взгляд на Эмили и Арика. Она скормила ему что-то из своей тарелки, чего он не взял для себя. В них чувствовалась какая-то легкость, как будто они чувствовали себя комфортно друг с другом. Улыбка на лице Эмили согрела меня изнутри, и я не смогла сдержать улыбку, которая растянулась на моих губах. Она приходила ко мне снова и снова, и она росла во мне.
Сделав медленный глоток из своей чашки, я обвела взглядом улыбающиеся лица вокруг меня. Я хотела остаться в этом моменте навсегда. Запомнить каждую деталь, чтобы могла вспомнить ее в последующие годы, когда мне будет их не хватать.
Мы проводили там часы, рассказывая истории и оживляя воспоминания. Когда всплывали те, кого мы потеряли, мы замолкали, пока кто-нибудь не начинал рассказывать другую историю. А потом смех и улыбки продолжались. И все закончилось слишком быстро. Один за другим они разошлись по своим палаткам и легли спать.
Когда они проснутся утром, мир либо изменится, либо будет разрушен.
Глава 24
Нам с Ройстоном предстояло в одиночку отправиться в библиотеку Джорджа Пибоди в Балтиморе, штат Мэриленд, где я оставила книгу Джана и кожаный мешочек. Мне было не по себе, но Бастьен и его охранники почувствуют нас во вратах, и наше местонахождение будет обнаружено. Бастьен будет ждать нас у книги врат в библиотеке Четема с двумя стражниками из Куве, которые присоединились к нам в Бармильде.
Красный и его армия вынудили силы Совета покинуть библиотеку, что позволило Бастьену наложить заклинание на страницу в Четеме, чтобы заблокировать их.
Бастьен дал мне один из оконных стержней охранника, чтобы я связалась с ним, если у нас возникнут проблемы.
Проблемы? Конец наших поисков приведет нас прямо в середину всего этого. К Тетраде.
Я обняла меховую куртку, которую мне дал Красный. Все говорили об освобождении Тетрады, и никто никогда не упоминал, что произойдет, когда зверь будет освобожден. Предположительно, тот, кто откроет его тюрьму, сможет контролировать чудовище. Но почему они так уверены, что это сработает? Пророчество? У меня были сомнения.
Ройстон перекинул через плечо ремень, на котором висела фляга, а на голове – корона, которую я сняла со своего тела. Он кивнул мне и тут же прыгнул в книгу.
Бастьен обхватил мою голову и запечатлел на губах долгий поцелуй.
– Не торопись. Не принимай поспешных решений. – Его руки опустились, тепло покинуло мою кожу.
– Я так и сделаю. И Бастьен, я… ну, я… – я хотела сказать ему, что чувствую к нему, но слова не шли с языка. Может быть, лучше оставить это невысказанным. Я боялась, что он подумает, будто я говорю, что это только подпитывается нашей ситуацией, а не моими настоящими чувствами.
– В чем дело? – Он с любопытством наблюдал за мной.
– Скоро увидимся, – сказала я и поцеловала его в последний раз, прежде чем прыгнуть на открытую страницу.
После того как я приземлилась, мы с Ройстоном не разговаривали. Он протянул мне корону, и я вернула ее в свое тело. Мы поднялись на пятый уровень похожей на собор комнаты и направились прямо к книжному шкафу, где я спрятала книгу Джана и кожаный футляр. К счастью, они все еще лежали там, куда я их засунула, за книгами.
Ройстон остановился.
– Ты это видела?
Я спрятала мешочек в сапог и быстро огляделась.
– Что именно?
– Возможно, это был жук.
Дрожь пробежала по моему позвоночнику, и я почесала шею.
– Надеюсь, что нет.
Я думала, что мы можем только прыгать в библиотеки, но Эмили нашла в древней книге заклинаний чары, которые могли создать врата куда угодно. Джан, должно быть, использовал их для своей книги. Я накинула пальто и открыла книгу на странице с трехконечной горной грядой.
– Пошли отсюда.
Мы схватились за руки и прыгнули на фотографию.
Словно миллион иголок, ледяной ветер вонзился в мою обнаженную кожу. Я натянула на голову меховой капюшон. Мы находились у подножия самой высокой вершины гор. Перед нами по спирали тянулась тропа, ведущая ко входу в большую пещеру.
Дрожащими пальцами я открыла кожаный мешок и осторожно извлекла пергамент с инструкциями Джана.
– Мы должны искать гравюры. Есть подсказки, как пройти мимо ловушек.
Мы пошли по тропе к стене, сделанной из какого-то металла. Она должна была быть более двадцати футов высотой, тянувшаяся от одного края горы до другого.
– Возможно, для этого нам понадобятся Чиаве? – Его дыхание замерло у самого лица.
– Думаю, ты прав. – Я прикоснулась к скользкой стене и тут же пожалела об этом – замерзший металл впился мне в кончики пальцев. – Дерьмо. Это было очень умно.
– Никогда не прикасайся к замерзшему металлу, – предупредил Ройстон, немного запоздав.
Закатив глаза, я заметила гравюру на стене. В металле было вырезано что-то вроде креста. Дух Чиаве сказал мне, что обладатель или владелец увидит то, что было до них. Я не могла видеть за стеной, поэтому предположила, что использование креста покажет мне что-то. Может быть, с другую сторону.
Ветер усилился, когда я расстегнула куртку, сняла кожаный нагрудник и задрала рубашку. Затем положила холодные пальцы на крест, отпечатавшийся на моей коже, и вздрогнула.
– Reditum, – сказала я. Крест сорвался с кожи, и я упала на одно колено от боли.
Ройстон поймал крест и вставил его в гравюру на стене. Он подходил так же идеально, как кусочек головоломки. Земля содрогнулась, когда стена разделилась посередине, оставив достаточно места для одного человека, чтобы пройти через нее.
Я забрала крест со стены. Держа его на ладони, я произнесла заклинание, чтобы вернуть ему первоначальную форму.
– Modificare.
Крест сплющился и превратился в длинный металлический стержень с голубым отливом. Я сунула его в глубокий карман шубы и проскользнула в отверстие в стене.
Мы подошли к развилке тропинки. Не зная, в какую сторону идти, я поискала одну из гравюр. После нескольких минут поисков села на большой камень и плотнее закуталась в меховую куртку.
– Ничего особенного, – сказала я.
Ройстон сел рядом со мной. Что-то на ближайшем дереве отвлекло его, и он указал на это.
– Это что, глаз?
Я вскочила.
– Так и есть. Мы должны использовать телескоп здесь.
Достав подзорную трубу с тела, я посмотрела через линзу на разветвленную тропу. Одна из дорожек была размыта, в то время как другая была чистой. Я боялась, что это была только для меня, и, возможно, я неправильно прищурилась, поэтому заставила Ройстона посмотреть.
Он опустил подзорную трубу.
– Левый путь свободен.
– Так было и для меня, тоже, – сказала я. – Значит, мы пойдем туда.
Я сменила подзорную трубу на стержень и пошла по тропинке вслед за Ройстоном.
Тропа, поднимавшаяся вверх по спирали, была труднопроходима из-за льда, скользившего по камням. Я дважды упала, приземлившись на колени. Наконец, мы вышли на ровную часть тропы. Путь нам преградил большой валун, накрытый металлической сеткой.
Осмотр местности не дал нам никаких зацепок. Я уставилась на валун, дрожа от холода. Солнце вышло из-за облака и сверкнуло на металле, окружавшем валун.
– Обыщи, – сказала я, прочесывая каждый кусочек, пока мои глаза не наткнулись на крошечный меч, вырезанный в металле. – Вот он, – сказала я, распахивая куртку, чтобы достать меч.
На этот раз боль была не такой сильной, когда меч вырвался из меня, то ли потому, что я привыкла, то ли потому, что я была ходячим мороженым и ничего не чувствовала. Мне пришлось сосредоточиться, чтобы дать замерзшим пальцам сомкнуться на рукояти меча.
Гравировка не соответствовала размеру меча, как крест на стене. Мой взгляд пробежал по окружности валуна. Должен быть какой-то знак или даже отверстие для Чиаве…
Ничего.
Там ничего не было.
Облака плыли над головой, солнце грело мне затылок, его свет мерцал на фоне камня.
Конечно.
Чиаве мог резать металл.
Я замахнулась мечом на замок, закрепляющий сетку вокруг валуна. Рукоять яростно затряслась в моих руках, когда коснулась ее.
– Джиа! Валун раздавит тебя, – крикнул Ройстон из ниши в склоне горы.
Сеть упала, и валун закачался взад-вперед.
Я помчалась к Ройстону. Моя нога зацепилась за камень, и я упала на четвереньки, выпустив меч из руки. Ройстон схватил меня за руку и оттащил в сторону. Он прижал меня к себе в нише, когда мимо пролетел валун.
– Спасибо, – сказала я.
Он не пошевелился.
– Ты в порядке? – спросила я, когда он не отпустил меня.
– Ты напугала меня до смерти. – Он отпустил мою руку. – Пожалуйста, будь осторожнее.
Было очень мило, что Ройстон беспокоится обо мне.
– Хорошо.
Я подняла меч и изменила его в первоначальную форму стержня.
– Пошли, – сказала я. – Давай продолжим.
Чем выше мы поднимались, тем круче становилась тропа. Я едва могла карабкаться вверх из-за ледяного ветра, хлеставшего вокруг тела. Мои пальцы замерли на камнях, когда я схватилась за них, чтобы подтянуться. Я оглянулась назад и тут же пожалела об этом… путь вниз был неблизкий. Одно движение ногой… и я скачусь на самое дно.
Наконец, мы добрались до площадки. Ройстон вскарабкался первым и протянул мне руку, а когда я поймала ее, он потащил меня наверх. Перед нами было ущелье, а моста через него не было.
– И что теперь? – мои руки ослабли, а ноги дрожали. Мы так далеко зашли, а моста все не было. Через ущелье дороги не было. Это было похоже на то, как моя душа взорвалась внутри тела от разочарования.
Ройстон ткнул пальцем куда-то в противоположную сторону ущелья.
– Смотри туда. Это подъемный мост.
На камне у края ущелья был отпечаток руки. У нас не было Чиаве в форме руки. Я прокрутила в уме список оставшихся Чиаве – корона, значок, песочные часы и свиток.
Ни один из них не соответствовал отпечатку на камне.
Что это? Я прикусила губу. Там, где порез все еще заживал, виднелась крошечная шишка. Во рту у меня пересохло. Каждый мускул в моем теле болел от подъема.
– Можно мне взять флягу? – спросила я, протягивая руку Ройстону. Он снял ремень с плеча и передал его мне, а я отвинтила крышку. Ройстон пинал камни вокруг, ища подсказки.
Мой взгляд пробежался по подъемному мосту, когда я сделала большой глоток холодной, сладкой воды. Я вернула флягу Ройстону, и наши руки соприкоснулись. Его рука.
Я снова посмотрел на отпечаток руки на валуне.
Конечно. Свиток.
На нем было написано имя Ройстона. Я снова расстегнула куртку и приложила пальцы к свитку. Чиаве легко отделился от моей кожи.
– Это ты, – сказал я. – Твоя рука входит в отпечаток.
Он оглядел ущелье.
– Как мы туда попадем?
– С этой стороны должен быть еще один.
Мы проверили валуны по обе стороны от нас и нашли его.
Я протянула ему свиток.
– Я думаю, ты просто кладешь свою руку на отпечаток.
Ройстон наклонился и прижал ладонь к гравюре. Подъемный мост опустился, сильно ударившись о край. Он протянул мне свиток, и, прежде чем уйти, я превратила его в жезл.
Мост дрожал и раскачивался, когда мы переходили на другую сторону. На этой части тропинки было меньше склонов, и идти по ровной земле было приятно. Я вполне могла бы спать на одном из больших валунов, и мне было бы все равно, даже если бы я замерзла. Но я должна была идти дальше.
После почти двадцати минут прогулки, Ройстон спросил:
– Почему ты думаешь, там были две ладошки?
Почему их было две? Мне пришла в голову одна мысль. Дерьмо.
– Может быть, чтобы снова поднять подъемный мост. – Страх поселился у меня в животе. Я оглянулась назад. Это замедлило бы нас, если бы мы вернулись, и стоило бы нам сорока минут. Двадцать, чтобы добраться туда, двадцать, чтобы вернуться сюда, где мы были сейчас. Но только Бастьен и его охранники знали, что мы прыгнули в эту книгу. Было бы неплохо оставить мост внизу. Я снова сосредоточилась на тропинке перед собой. Мы оказались у дымящегося водопада. Было так жарко, что я чувствовала жар, когда мы приближались к нему.
Мы искали еще одну гравюру почти десять минут. Наконец, я остановилась и потянулась.
– Где же она может быть?
– Это сводит с ума, – сказал он. – Почему бы просто не положить его туда, где мы сможем его легко найти?
Я прикрыла глаза рукой от солнца, осматривая склоны горы. Мой взгляд скользнул по верхушке водопада, а затем вниз. На другой стороне падающего потока, у каменной стены, виднелись очертания короны.
– Нашла. Ты наденешь корону и пройдешь через водопад, – сказала я.
– Откуда такая уверенность?
– Кажется, я начинаю понимать, что к чему.
Он с сомнением посмотрел на меня.
– Корона. Когда я получила ее, дух сказал мне, что его обладатель будет невидим. Я думала, что это только для врат, но для этого тоже.
Ройстон бросил на меня неуверенный взгляд.
– Я отказываюсь. Вода обожжет мне кожу.
– Я так не думаю.
Он покачал головой, глядя на меня.
– Давай, – сказала я со вздохом. – Мы почти на месте. Похоже, по ту сторону водопада есть пещера.
Он изучал дымящуюся воду, плещущуюся о камни.
– Очень хорошо. Передай мне корону.
Я достала ее со своего бока и отдала ему.
– Как же ты пройдешь? – спросил он, надевая корону на голову.
– Даже не знаю. – Это был хороший вопрос. – Хранитель Чиаве сказал, что она не будет защищать владельца так долго. Поэтому я предполагаю, что если последую за тобой, то могу попасть в воду.
Ройстон почесал макушку.
– Прыгай мне на спину.
– А что, если она просто не дает воде обжечь тебя, а не меня, потому что корона не на мне?
– Полагаю, мы должны воспользоваться этим шансом, – сказал он, снимая пальто. – Положи это поверх своего и накрой голову.
– Отлично. – Я взяла у него пальто и надела его.
Увидев меня, он рассмеялся, потом повернулся и наклонился, чтобы я запрыгнула ему на спину.
– Ты как медведь.
– Я рада, что тебе весело. – Я прыгнула на него, и он схватил меня за бедра, поднимая выше.
Ройстон водрузил корону себе на голову.
Когда он подошел к бассейну, окружавшему водопад, уровень воды понизился, обнажив поднятую балку. Ройстон поправил равновесие и наступил на нее. Когда мы приблизились к водопаду, вода перестала падать. Он слегка пошатнулся, и я крепче сжала его плечи.
– Осторожнее.
– Угу, – буркнул он.
Шаг за шагом, он ступал на узкую балку. Она качалась под тяжестью Ройстона, и я затаила дыхание. Что-то щелкнуло, и балка начала падать. Ройстон метнулся в другую сторону, и я вцепилась ему в шею.
– Ты меня душишь, – прохрипел он.
Я ослабила хватку, подпрыгивая на его спине, пока мы не достигли другой стороны.
– Мы сделали это! – Мое сердце забилось сильнее, быстрее и яростнее. Я сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться.
Он опустил меня на землю, снял корону и протянул мне.
Мы одновременно оглянулись на водопад.
– Мы его сломали, – сказал он. – Он перестал падать.
– Думаю, да. Балка должна быть соединена с водопадом. – Я уставилась на корону в своей руке, прежде чем произнести заклинание, чтобы вернуть ей первоначальную форму. – Modificare, – сказала я.
Корона уменьшалась и истончалась, пока не превратилась в металлический стержень. Я повертела его в руке, и синий оттенок металла отразился в лучах солнца. Я последовала за Ройстоном за угол пещеры к закрытому входу.
Рядом с каменным барьером был отпечаток в форме значка Чиаве. Я достала его с кожи и вставила в стену. Камни упали внутрь и покатились влево, вниз по наклонному желобу, достаточно большому, чтобы вместить человека. Это напомнило мне, как марблз мчался по дорожке для игры в мяч в автомате для пинбола.
Я превратила значок в стержень и сунула его в карман вместе с остальными. Остался только один Чиаве. Мы прошли по туннелю до большой пещеры в конце.
На стене висели факелы, поэтому я создала огненный шар и зажгла их. Минералы в скалах блестели под светом.
Повернувшись на пятках, я осмотрела каждую стену.
– Это тупик.
– Невозможно. Он должен быть спрятан. – Ройстон провел ладонями по гладкой поверхности. – А что такое последний Чиаве?
– Песочные часы, – сказала я, присоединяясь к нему в поисках.
Мы прочесали всю пещеру, но ничего не нашли. Я прислонилась спиной к стене и соскользнула вниз, чтобы сесть на землю. Усталая и замерзшая, я просто хотела домой.
Домой.
Теперь это слово было для меня чужим. Смогу ли я когда-нибудь вернуться в Бостон? В нашу милую квартирку в Норт-Энде? Я очень сомневалась, что когда-нибудь снова увижу это место. По сути, я стала бездомной. И тут вспомнила, что всегда говорила бабуля Кернс. Не место было домом. Люди, которых ты любишь, создавали дом.
Ройстон сел рядом со мной, скрестив ноги.
– Что же нам делать? Сидеть на заднице и ждать, пока он волшебным образом не появится?
Я распахнула пальто, подняла рубашку и положила указательный и большой пальцы на последний Чиаве.
– Reditum, – сказала я, освобождая песочные часы из кожи. Они выросли и плавали перед моим лицом, песок в них блестел в свете факелов.
Песок. Такой же как и минералы в стене.
Должна же быть причина, по которой они совпадают. Я выхватила песочные часы из воздуха и повертела их, осматривая каждый дюйм. На них ничего не было. Я потянула за оба основания и за ручки. Они не сдвинулись с места. Когда нажала на стекло, оно слегка сдвинулось.
– Здесь что-то есть, – сказала я, осторожно толкая песочные часы, пока они не выскочили из подставки. На внутренней стороне одной из деревянных подставок были выгравированы инструкции.
