Текст книги "Суть тантры"

Автор книги: Бхагаван Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 38 страниц)

Анализ всегда будет оставаться половинчатым, поэтому, на самом деле, анализ никогда никому не помогает, он не может помочь. Он делает вас немного более приспособленными к вашей реальности, вот и все. Это некая установка, он помогает вам достичь небольшого понимания ваших проблем, их генезиса, того, как они возникли. И это небольшое интеллектуальное понимание помогает вам лучше приспособиться к обществу, но вы остаетесь тем же самым человеком. Посредством этого не происходит трансформации, посредством этого не происходит радикального изменения.

Свидетельствование – это революция. Это радикальное изменение – от самых корней! Оно приносит в существование совершенно нового человека, потому что оно вытаскивает ваше сознание из всех условностей. Обусловленность есть в теле и в уме, но сознание остается необусловленным. Оно чистое, всегда чистое; оно девственно. Его девственность нельзя разрушить.

Восточный подход напоминает вам об этом девственном сознании, об этой чистоте, об этой невинности. Это то, о чем снова и снова говорит царю Сараха. Мы делаем акцент на небе, а запад – на облаках. У облаков есть генезис: если вы хотите выяснить, откуда они приходят, вам нужно будет пойти к океану, потом к солнечным лучам, и к испарению воды, и к образованию облаков... и вы можете продолжать, но это будет движением по кругу. Облака образуются, затем они снова появляются, влюбляются в деревья, начинают снова выливаться на землю, становятся реками, идут в океан, снова выпадают на землю... Это продолжается дальше и дальше, по кругу. Это – колесо. Откуда вы выберетесь? Одна вещь будет приводить к другой, и вы будете в колесе.

Небо не имеет генезиса, небо несотворено; оно ничем не производится. На самом деле, чтобы что-то было, небо нужно как должное, априори: прежде чем что-либо еще сможет существовать, должно существовать оно. Вы можете спросить христианского теолога – он говорит: Бог создал мир. Спросите его, было ли какое-нибудь небо прежде, чем он создал мир, или нет. Если неба не было, где обитал Бог? Ему, должно быть, было нужно место... если места не было, где бы он создал мир? Куда бы он поместил мир? Пространство – должно существовать... даже для того, чтобы существовал Бог. Вы не можете сказать: “Бог создал пространство", это было бы абсурдом, потому что тогда бы у него не было никакого места для существования. Пространство должно предшествовать Богу.

Небо было всегда. Восточный подход обращает ваше внимание на небо. Западный подход делает вас все более и более бдительными к облакам и немного вам помогает, но он не дает вам осознать вашу глубочайшую суть. Периферию – да, вы становитесь немного более сознающими периферию... но не центр. А периферия – это циклон; вам нужно найти центр циклона, это случается только через свидетельствование.

Свидетельствование не изменит ваши условия, свидетельствование не изменит мускулатуру вашего тела. Но свидетельствование просто дает вам опыт того, что вы вне всей мускулатуры, всех условий. В этот момент запредельности, в этот момент трансцендентности для вас не существует проблем.

А сейчас это зависит от вас... Тело будет по-прежнему нести мускулатуру, а ум будет по-прежнему нести условности. Сейчас это касается вас непосредственно: если вы иногда жаждете проблемы, вы можете забраться в ум-тело, понять проблему и наслаждаться ей. Если вы не хотите ее иметь, вы можете оставаться вовне. Проблема будет оставаться как отпечаток на явлении тела-ума, но вы будете в стороне и отстранены от нее.

Это то, как функционирует будда. Вы используете память; будда тоже использует память, но он с ней не идентифицируется. Он использует память как механизм. Например, я использую язык... когда мне нужно использовать язык, я использую ум и все отпечатки, но постоянно я не ум, эта осознанность существует. Поэтому я остаюсь господином, а ум остается слугой. Когда ум зовут, он приходит; от него есть польза, но господствовать он не может.

Так что ваш вопрос справедлив: проблемы будут существовать, но они будут существовать только в зародышевой форме в теле и в уме. Как вы можете изменить свое прошлое? В прошлом вы были католиком; если вы были католиком сорок лет, как вы можете изменить эти сорок лет и не быть католиком? Нет, эти сорок лет останутся как период пребывания католиком. Но вы можете из этого выскользнуть; теперь вы знаете, что это была просто идентификация. Эти сорок лет уничтожить невозможно, и уничтожать их нет необходимости. Если вы хозяин дома, нет необходимости. Даже эти сорок лет вы можете определенным образом, творчески использовать. Даже это сумасшедшее образование может быть использовано творческим образом.

Как насчет отпечатков, оставленных на мозге, в мышцах? Они будут там, но как семя, потенциально. Если вам слишком одиноко и вы хотите, чтобы у вас были проблемы, они у вас будут. Если вы чувствуете себя слишком несчастным без несчастий, они могут у вас возникнуть; они всегда доступны. Но они не нужны, в них нет необходимости; это будет вашим выбором.

Будущее человечество должно будет решить, должно ли оно идти по пути анализа, или оно должно избрать путь свидетельствования. Я использую оба метода. Для ищущих, которые приезжают с Запада, я использую анализ, я организовываю их в группы. Эти группы аналитические, эти группы – это производные психоанализа. Они выросли; Фрейд, если он придет, будет не в состоянии узнать “Встречу" или “Первичную терапию". Ему будет трудно узнать. “Что происходит? Все эти люди сошли с ума?” Но они – результат его работы; он был пионером, без него бы не было Первичной терапии. Всю игру начал он.

Когда ко мне приходят западные люди, я объединяю их в группы. Это для них хорошо, им следует начинать с того, что для них легче. Потом я постепенно меняю условия. Сначала они посещают катарсические группы, такие, как “Встреча”, “Первичная терапия”, а потом интенсивное просветление, потом випассана. Випассана – это свидетельствование. От “Встречи” до випассаны – великий синтез. Когда вы движетесь от “Встречи" к випассане, вы движетесь с Запада на Восток.

Третий вопрос:

Возлюбленный Ошо, ваши действия тоже приносят в мир добро и зло в одинаковой пропорции?

Какие действия? Вы можете выявить у меня какие-то действия?., кроме разговора. И в этом я тоже предпринимаю все меры предосторожности, чтобы противоречить всему, что говорю. Поэтому в конце остается только пустота...

Пустота... в этом польза противоречия. Если я говорю “плюс один”, я тут же говорю “минус один”, а в результате получается ноль.

Я не делатель, я ничего не делаю. Все, что вы можете назвать действием – моя беседа с вами, и она настолько противоречива, что она не может принести ни добра, ни зла. Я постоянно опровергаю себя. И если вы понимаете это состояние не-деяния, вы должны будете понять высшую возможность сознания!

Высшее сознание – не делатель, это существо. И если там иногда появляется что-то похожее на действие, это только игра. Мой разговор – просто игра. А все усилие направлено на то, чтобы у вас не возникало догм. Они не могут возникнуть, я не дам такой возможности. Я противоречу так сильно – как вы можете создать догму? Если вы попытаетесь создать догму, вы тут же обнаружите, что я ее опроверг.

Ко мне приходил один христианский миссионер, и он говорил:

– Вы так много сказали. Все, что нужно – это маленькая книжка, которая представит введение в вашу философию, что-то подобное христианскому катехизису, вкратце.

Я сказал:

– Это будет очень сложно. Если кто-то собирается изложить меня “вкратце", он сойдет с ума. И он не найдет никакой возможности что-то выбрать.

Когда меня не будет, многие люди станут душевнобольными, работая над своими научными трудами обо мне, потому что я сказал все, что может быть сказано, и опроверг все, что можно опровергнуть.

Четвертый вопрос:

Возлюбленный Ошо, вопрос в недоверии: почему вы так много говорите против эго? Не является ли и эго тоже проявлением Бога, игрой, сыгранной существованием?

Если вы это понимаете, тогда с эго проблем нет. Поэтому я постоянно говорю против эго – для того, чтобы вас не было, а Бог был. Если вы пришли к такому глубокому пониманию, что эго – это тоже игра Бога, тогда это просто замечательно! Тогда проблемы нет, тогда не нужно отбрасывать, потому что вам нечего отбрасывать.

Если вы понимаете, что эго – это тоже Божественная игра, тогда вы не в нем. Все от Бога – вот что значит отсутствие эго – даже эго.

Но будьте бдительными! Вы можете просто обманывать себя, а ум очень хитер. Вы можете пытаться сохранить свое эго, прикрываясь именем Бога. Это касается вас непосредственно: будьте осторожными. Если вы действительно поняли, что все от Бога, тогда вас нет.

Итак, где же эго, что значит эго? Эго значит: у меня есть личная жизнь, я не часть всеобщего потока. Я не часть реки, я плыву, я плыву против течения, у меня есть свои собственные личные цели. Меня не волнует, куда идет существование, у меня есть свои личные цели, и я стараюсь находить их и достигать их. Эго значит иметь собственную цель. Эго идиотично.

Слово “идиот" просто замечательное. Оно означает "личная идиома”, оно означает “иметь личную цель, личный стиль”. Эго идиотично. Оно просто говорит: “Я не часть универсума, я отделен, я отдельный. Я остров, я не принадлежу континенту”. Это непринадлежность целому – то, что есть эго, это идея отдельного существования.

Вот почему все мистики говорили: “Отбросьте эго". Что они говорят? Они говорят: “Не будьте отдельными. Отбрасывание эго – это не что иное, как “не будьте отдельными, будьте вместе с существованием".

И не плывите против течения: это глупо; вы просто устанете и будете разбиты. Плывите по течению! Весь свой путь плывите по течению; вы – часть реки. И тогда наступит расслабление, отдых и радость.

С рекой – радость, против реки – напряжение, беспокойство. Эго создает беспокойство и напряжение.

Вы спрашиваете: ...почему вы так много говорите против эго? Не является ли и эго тоже проявлением Бога, игрой, сыгранной существованием? Если вы пришли к пониманию этого, тогда, по крайней мере, вам я не говорю отбросить эго; тогда у вас нет никакого эго, которое можно было бы отбросить. Но будьте очень внимательными и осторожными: ум очень хитер.

Я слышал этот маленький анекдот:

Обезьяна и гиена вместе шли через джунгли, и гиена сказала:

– Каждый раз, когда я прохожу здесь через эти кусты, выпрыгивает большой лев и бьет меня, и бьет, и я не знаю почему!

– Хорошо, я в этот раз пойду с тобой, – сказала обезьяна, – и заступлюсь за тебя.

Итак, они пошли вместе, и как только они дошли до кустов, на них набросился лев и начал бить гиену. Обезьяна просто забралась на дерево и смотрела. И когда лев ушел, полумертвая гиена спросила обезьяну:

– Почему ты не спустилась и не помогла мне?

И обезьяна сказала:

– Ты так сильно смеялась, и я подумала, что ты побеждаешь.

Берегитесь эго! Оно может найти пути и способы защитить себя. Оно может хорошо рационализировать, эго – это великий рационализатор, и рационализация – это его основа.

Пятый вопрос:

Возлюбленный Ошо, пожалуйста, скажите мне это, чтобы я перестала об этом беспокоиться: “Аруп, с тобой все абсолютно замечательно. Неважно, сколько попыток предпринимает твой ум, сейчас уже слишком поздно. Я взял тебя под свое крыло, и там ты в безопасности, и нет пути назад. И с этого момента ты будешь все более и более блаженной". Спасибо, Ошо, я надеюсь, это так, но иногда я колеблюсь.

Вопрос от Аруп. Первое: вы говорите, что я должен сказать: ...с тобой все абсолютно замечательно.

Только оттого, что я скажу это, это не станет замечательным. Это может дать утешение, но я здесь не для того, чтобы давать вам какое-то утешение. Либо возьмите реальную вещь, либо не беспокойтесь вообще. Утешение – ложная вещь. Это игрушка, чтобы убить время, а времяпровождение – это потеря времени.

И другое, вы говорите: ...все абсолютно замечательно... сложно... абсолютно замечательно... трудно. Ничто не абсолютно на земле, кроме свидетельствования. Уродливое не абсолютно, прекрасное не абсолютно. Счастье не абсолютно, несчастье не абсолютно – только свидетельствование. А когда вы свидетельствуете, вы чувствуете себя ни безобразно, ни прекрасно, ни счастливо, ни несчастно; вы просто чувствуете свидетельствование.

Вся моя работа заключается в том, чтобы сделать вас свидетелями. Вы бы хотели, чтобы у вас все было прекрасно, вы не хотите быть свидетелями. Вам хочется иметь больше приятного опыта; вот почему вы постоянно ищете утешения. Люди приходят ко мне, на самом деле, не за помощью, но чтобы утешиться, просто чтобы их похлопали по плечу. Если я скажу, что все идет хорошо, они чувствуют себя хорошо, но как долго будет помогать это чувство? Рано или поздно оно иссякнет. Им снова нужно будет приходить, и снова они ждут от меня, чтобы я погладил их по голове. Это вам не поможет. Вам нужна трансформация. А это создаст зависимость от меня, а я не должен делать вас зависимыми от меня. Вы должны быть независимыми, вы должны быть самими собой, вы должны быть сами по себе.

Неважно, сколько попыток предпринимает твой ум, сейчас уже слишком поздно.

Никогда не поздно! Вы всегда можете вернуться, потому что ум есть всегда. Вы снова можете войти в старую кожу, вы снова можете стать идентифицированным с ней. А когда это действительно слишком поздно, тогда вы не зададите этого вопроса. Тогда вы будете знать, что сейчас нет возможности вернуться назад. Это будет определенностью в вас, это будет вашим собственным знанием; вам не нужно будет моего свидетельства. Одно то, что вам нужно свидетельство, просто показывает, что этого не произошло. Вы колеблетесь.

Я слышал...

Мулла Насреддин стоял в зале суда:

– Это преступление было работой искусного преступника, – сказал обвинитель, – и было сделано настолько мастерски, умно.

Вспыхивая, Мулла Насреддин, обвиняемый, поднялся и сказал:

– Сэр, лесть ни к чему вас не приведет – я не собираюсь сознаваться.

Но он признался. Аруп призналась. Это не вопрос; это признание, что она чувствует беспокойство. Это естественно. Это не по-человечески – не ощущать никакого беспокойства, по крайней мере, на этом этапе. Иногда она чувствует нерешительность... это по-человечески, естественно; скорее, хорошо принять это, чем отрицать, чем создавать экран и скрывать это. "Пожалуйста, скажите мне это, чтобы я могла перестать об этом беспокоиться”.

Вы перестанете об этом беспокоиться просто от того, что я скажу это? Если бы это было так легко, я говорил бы это всем. Это не так легко. Что бы я ни сказал, вы интерпретируете это по-своему, и вы найдете новые поводы для беспокойства. Что бы я ни говорил, вы должны будете это интерпретировать – вы не можете принять это тотально, вы не можете тотально доверять этому. И я не говорю, что вы должны доверять этому тотально. Я говорю: это просто естественно.

Я не требую от вас ничего неестественного. Я не требуют от вас ничего абсурдного. Это естественно! Иногда вы в нерешительности, иногда вы против меня, иногда вы очень негативны. Иногда вам просто хочется бросить все и вернуться в старый мир. Я не говорю, что вы делаете что-то преступное, нет; это просто по-человечески, это очень естественно. Если вы не делаете таких вещей, тогда что-то не так, тогда что-то не в порядке.

Что бы я ни сказал, это снова будет интерпретировано тем же самым беспокоящимся умом. Даже если я действительно скажу: “Да. Аруп, у тебя все идет абсолютно прекрасно", ты подумаешь: “Ошо пошутил? Он действительно это имеет в виду?” На это набросится беспокоящийся ум, неизбежно возникнут ваши интерпретации.

Послушайте этот маленький рассказ:

Священник поздно вечером возвращался домой со встречи. Когда он уже отъехал, он вдруг вспомнил, что не прочел молитвы. Он остановился у обочины тихой загородной улочки, вышел из машины и, используя свет фар, начал исполнять обряд.

Вскоре после этого мимо проезжал грузовик. Водитель грузовика, думая, что что-то случилось, остановился, открыл свое окно и спросил:

– Какие-то неприятности, дружок?

– Нет, все в порядке, спасибо, – ответил священник.

Водитель завел свой грузовик, и, чтобы не быть превратно понятым, выкрикнул, когда отъехал:

– Все, что я могу сказать – должно быть, ты читаешь чертовски хорошую книгу!

Просто представьте себе кого-то, читающего книгу на одинокой узкой улице при свете фар машины... что вы подумаете? Можете ли вы представить себе, что кто-то читает Библию? Что за спешка читать Библию? Может ли кто-то быть так заинтересован чтением Библии, не может ли он подождать и добраться до дома и там читать? Водитель грузовика, должно быть, интерпретировал согласно своему уму – он сказал: “Все, что я могу сказать – должно быть, ты читаешь чертовски хорошую книгу!”

Вы постоянно интерпретируете и интерпретируете – естественно, согласно вашему уму. То, что я говорю, не будет услышано, вы услышите это по-своему. Если вы беспокоитесь, вы будете беспокоиться об этом. Если вы сомневаетесь, вы будете в этом сомневаться. Если вы негативны, вы в отношении этого будете негативны. Если вы доверяете, вы будете доверять.

Аруп говорит: Просто скажи мне это, чтобы я перестал об этом беспокоиться. Нет, беспокойство нельзя прекратить так легко. Мои слова не помогут, вы должны будете что-то сделать, вы должны будете сделать то, что я говорю. Вам придется быть немного более практичными. Вы должны будете стать свидетелями...

Три очень голодных бродяги зашли в дом, где хозяин готовил рис. И он им сказал, что они могут остаться на ночь, а тот, у кого будет самый лучший сон, сможет получить немного горячего риса.

Итак, на следующее утро первый бродяга сказал:

– Мне снилось, что я царь.

Второй бродяга сказал:

– Это что, мне снилось, что я сам Бог.

А третий бродяга сказал:

– Мой сон был очень обычный, и у меня вообще нет шанса выиграть. Мне снилось, что горячий рис остывает, поэтому я спустился и съел его.

Вот что я подразумеваю под тем, чтобы быть практичным! Так что, Аруп, будь практичной. Делай, что я говорю. Просто то, что я это скажу, не поможет... а рис действительно остывает. Вы хотите, чтобы я помог создать в вас сон, а рис остывает. Просто спуститесь вниз и съешьте рис.

Это просто даст вам сон, если я скажу: Аруп, с тобой все абсолютно замечательно. Неважно, сколько попыток предпринимает твой ум, сейчас уже слишком поздно. Я взял тебя под свое крыло, и там ты в безопасности, и нет пути назад.

Во-первых, я не могу этого сказать, потому что само желание быть в безопасности и невредимости противоречит духовному росту. Я толкаю вас в опасную сферу, я толкаю вас в пропасть. Вам хотелось бы быть в безопасности под моими крыльями; а я бросаю вас в самую суматоху существования, без всякой безопасности, без всякой защищенности. Я не защитник, я – разрушитель. Я не ваша безопасность; если вы действительно понимаете меня, я собираюсь стать вашей опасной жизнью.

Вы всегда будете в небезопасности, если вы меня поняли. Вы никогда не попросите ни того, ни другого. Вы будете испытывать отвращение к защищенности и безопасности, вы будете думать о них как о врагах; они и есть враги. Вы будете наслаждаться открытостью и уязвимостью для всего того, что возможно в жизни. Да, уязвимым к смерти тоже; “все” включает и смерть. Настоящая жизнь – это столкновение со смертью каждый момент. Безопасны только ненастоящие, пластиковые жизни.

Нет, я не могу сказать: “Я взял тебя под свое крыло, и там ты в безопасности, и нет пути назад”. Вы можете упасть, вы можете упасть с самой последней ступени. До тех пор, пока вы не станете просветленными, путь назад есть, вы можете вернуться назад: вы можете не согласиться, вы можете предать, вы можете отказаться. Вы снова можете впасть в несчастье; и с самой последней ступени вы тоже можете упасть. До тех пор, пока вы не прошли всю лестницу, даже последнюю ступеньку, до тех пор, пока вы не просто никто, вы можете упасть назад. Тонкого эго, просто дрожи эго достаточно для того, чтобы вернуть вас назад. Оно может снова сгуститься, оно может снова соединиться, оно снова может стать новым путешествием.

И безопасность – не мой путь; быть саньясином означает, что вы готовы жить без безопасности. Это величайшая смелость, и вместе с этой великой смелостью становится возможным великое блаженство.

И с этого момента ты будешь все более и более блаженной. Я не Эмиль Ку, я не гипнотизер. Да, вы можете загипнотизировать себя таким образом: это была основная методика Ку. Он говорил своим пациентам: "Думайте, мечтайте, воображайте, визуализируйте каждый вечер перед тем, как лечь спасть, каждое утро после сна, повторяйте вновь, и вновь, и вновь: “Мне становится лучше, я выздоравливаю, я становлюсь счастливее...” Повторяйте, продолжайте повторять”.

Да, это немного помогает, это создает вокруг вас иллюзию. Но что вы хотите – чтобы я помогал вам в создании иллюзий? Весь мой подход – это разгипнотизирование, это даже вообще не гипноз. Я не хочу, чтобы вы были загипнотизированы какой-то иллюзией. Я хочу, чтобы вы были разгипнотизированы ото всех иллюзий. Когда вы в состоянии разрушения иллюзий, полного разрушения иллюзий, просветление очень близко.

Когда Аруп говорит: Спасибо, Ошо, я надеюсь, это так...

Видите! Ее ум уже начал интерпретировать: ...я надеюсь, это так. Это не так, она просто надеется. Как вы можете обманывать себя!

Я надеюсь, это так, но иногда я колеблюсь. Я не осуждаю вашего колебания – это совершенно нормально – иногда колебаться, это вполне по-человечески – иногда колебаться. Это совершенно правильно! Никогда не осуждайте этого, принимайте это. Не пытайтесь создать фальшивую непоколебимость: это будет от ума, это будет обманом и никуда вас не приведет. Пусть это будет так, как есть. Примите это так, как есть, и становитесь все более и более бдительными, становитесь все более и более свидетельствующими. Только в этом свидетельствовании вы будете в безопасности. Только в этом свидетельствовании с каждым днем вы будете становиться все более и более блаженными – не повторяя этого! Только в этом свидетельствовании вы перестанете колебаться. Только в том свидетельствовании вы придете к центру вашего существа – где не существует смерти, где есть только изобилующая жизнь, где вы пьете нектар, о котором говорит Сараха.

Шестой вопрос:

Возлюбленный Ошо, что конкретно не дает мне увидеть очевидное? Я просто не знаю, что делать и чего не делать. Когда я буду в состоянии услышать звук тишины?

Что конкретно не дает мне увидеть очевидное? – само желание видеть это. Очевидное нельзя желать, очевидное есть.

Вы желаете – вы уходите, вы начинаете его искать. В тот самый момент, когда вы сделали его отдаленным, оно больше не очевидное; вы оставили его далеко, оно больше не вблизи. Как вы можете искать очевидного? Если вы понимаете, что это очевидно, как вы можете его искать? Оно просто есть! Что за нужда искать это и желать этого?

Очевидное божественно, земное возвышенно, а тривиальное в глубине. В ваших повседневных, обычных занятиях вы встречаетесь с Богом в каждый момент, потому что больше никого нет. Вы не можете встретить кого-то еще, это всегда Бог в тысяча и одной форме. Бог очень очевиден. Есть только Бог! Но вы ищете, вы желаете... и вы утрачиваете, в самом вашем поиске вы отодвигаете Бога, это трюк эго.

Постарайтесь понять это... Эго не заинтересовано в очевидном, потому что эго не может существовать вместе с явным. Эго вообще не интересуется близким, эго интересуется отдаленным, далеким. Просто подумайте: человек добрался до Луны, но человек еще не добрался до своего собственного сердца. Отдаленное... человек изобрел космическое путешествие, но еще не развил душевное путешествие. Он поднялся на Эверест, но не беспокоится о том, чтобы отправиться в свое собственное существо. Близкое теряется, а далекое находится. Почему?

Эго чувствует себя хорошо; если путешествие тяжелое, эго чувствует себя хорошо, есть что доказывать. Если это трудно, есть что доказывать. Полететь на Луну – эго чувствует себя хорошо, но отправиться в свое собственное существо не будет большим делом.

Есть старая история...

Бог создал мир. Потом Он жил на земле. Вы можете себе представить... у него было так много хлопот, каждый жаловался, каждый стучался в то время, когда Он отдыхал. Люди приходили ночью и говорили: “Это плохо; сегодня нам нужен дождь, и слишком жарко”. А кто-то приходил сразу же после них и говорил: “Не делай дождя – это испортит мою работу”.

Бог чуть не сошел с ума... “Что делать? Так много людей, так много желаний, и каждый ждет, и каждому нужно исполнение, а их желания настолько противоречивы! Фермер хочет дождя, а гончар не хочет дождя, потому что он сделал горшки, и они будут разрушены; ему на несколько дней нужно жаркое солнце..." И так далее и тому подобное.

Тогда Бог созвал свой совет и спросил:

– Что делать? Они сведут меня с ума, я не могу удовлетворить их всех. Или они однажды меня убьют! Я бы хотел, чтобы у меня было какое-нибудь место, чтобы спрятаться.

У них было много предложений. Кто-то сказал:

– Это не проблема, просто пойди на Эверест. Это самая высокая вершина в Гималаях, туда никто никогда не доберется.

Бог сказал:

– Ты не знаешь! Через несколько секунд – для Бога это всего через несколько секунд – Эдмунд Хиллари заберется туда с Тезингом, и тогда начнутся проблемы. А когда они узнают, они начнут прилетать на вертолетах и приезжать на автобусах, и все будет... Нет, это не подойдет. Это решение на несколько секунд.

Помните, у времени Бога совершенно иное течение. В Индии мы говорим: “миллион лет для Бога – это один день, а уж несколько секунд..."

Тогда кто-то предложил:

– А почему не Луна?

Он сказал:

– Это тоже не очень далеко; всего лишь несколько секунд, и кто-то достигнет Луны.

И они предложили далекие звезды, но Бог сказал:

– Это не решит проблемы. Это просто отложит ее. Я хочу постоянное решение.

Тогда старый слуга Бога подошел, прошептал что-то ему на ухо, и Бог сказал:

– Да, ты прав. Это подойдет!

А старый слуга сказал:

– Есть только одно место, куда человек никогда не доберется – спрячься в самом человеке.

И с тех пор это то место, где прячется Бог: в самом человеке. Это последнее, о чем подумает человек.

Очевидное упускается, потому что эго не заинтересовано. Эго заинтересовано в тяжелых, трудных, недоступных вещах, потому что там есть вызов. Когда вы побеждаете, вы можете претендовать. Если же это очевидное, и вы побеждаете, что это за победа? Вы не такой уж большой победитель. Поэтому человек продолжает терять явное и продолжает искать отдаленное. А как вы можете искать отдаленное, когда вы даже не можете найти очевидное?

Что конкретно не дает мне увидеть очевидное?

Само желание уводит вас в сторону. Отбросьте желание, и вы увидите очевидное.

Я просто не знаю, что делать и что не делать.

Вам ничего не нужно делать. Вам нужно быть просто внимательными ко всему, что происходит вокруг вас. Делание – это снова путь эго. Делая, эго чувствует себя хорошо – есть что делать. Делание – это пища для эго, оно усиливает эго. Неделание – и эго не добивается успеха; оно умирает, оно больше не подпитывается.

Так что будьте просто неделателем. Не делайте ничего, что касается Бога, истины и ее поиска. Во-первых, это не поиск, поэтому вы ничего не можете сделать.

Это не поиск, поэтому вы ничего не можете сделать. Просто будьте. Позвольте мне сказать это иными словами: если вы находитесь в состоянии бытия, Бог приходит к вам. Человек никогда не может Его найти; Он находит человека. Просто будьте в спокойном пространстве, ничего не делая, никуда не уходя, не мечтая – и в этом спокойном пространстве вы вдруг обнаружите, что Он там. Он всегда был там! Просто вы не были спокойными, поэтому вы не могли видеть Его, вы не могли услышать Его спокойный, тихий голос.

Когда я буду в состоянии услышать звук тишины?

Когда? – вы задаете неправильный вопрос. Сейчас или никогда! Услышьте его сейчас, потому что он там, музыка звучит, музыка повсюду. Просто вам нужно быть молчаливыми, чтобы вы могли ее услышать. Но никогда не говорите “когда”; “когда” означает, что вы внесли будущее; “когда” означает, что вы начали надеяться и мечтать; “когда" означает “не сейчас”. А это всегда сейчас, это время всегда – сейчас. Для Бога есть только одно время – сейчас, и только одно место – здесь. “Тогда”, “там” – отбросьте их.

И последний вопрос:

Возлюбленный Ошо, ты когда-нибудь чувствуешь затруднение в отношении слов?

Вопрос от Риши. Каждый раз, когда я произношу слово, я чувствую затруднение, потому что то, что я хочу сказать, сказать невозможно. И то, что нужно выразить, выразить невозможно. Тогда вы, естественно спросите, почему я продолжаю говорить?

Я упорно пытаюсь. Может быть, сегодня мне не удалось... завтра? Вчера мне не удалось... сегодня? Я постоянно говорю разными способами – может быть, так вы не услышали, а каким-то иным образом это будет вам ближе. Когда я сказал так, кто-то услышал, вы не услышали; по-другому, может быть, вы будете в состоянии услышать это. Но я постоянно в затруднении... слова не приходят легко, потому что послание бессловесны. Я не священник, я не пытаюсь дать вам какую-то догму, я не пытаюсь объяснить вам какую-то теорию. Со мной что-то произошло, во мне что-то произошло; я пытаюсь это передать. Я пытаюсь общаться с вами.

Слова очень неуклюжи. Они очень крохотные и очень маленькие, они не могут вместить того, что я хочу в них вместить. Поэтому я в затруднении каждый момент. Люди, у которых нет никакого опыта, никогда оказываются в затруднении; любое слово пойдет.

Я слышал прекрасную историю, помедитируйте над ней...

Приходской священник вел короткий разговор с епископом и в ходе беседы сказал:

– Для вас это нормально, милорд – когда вы готовите проповедь, вы можете прочитать ее в нескольких церквях епархии, но мне приходится каждое воскресенье составлять две новых проповеди.

Епископ ответил:

– Вы должны уметь сказать проповедь на любую тему в любой момент, так же как и я.

– Я проверю вас, – сказал священник. – Приходите в следующее воскресенье в мою церковь, и я вас проверю.

Епископ согласился и взошел в назначенное время на кафедру. Там он нашел карточку с написанным на ней одним словом: “запор”. Это была тема. Без колебаний он начал:

– И Моисей взял две таблетки, и вышел на склон горы...

Священник никогда не оказывается в затруднении, в его арсенале имеется столько писаний, что он всегда может что-то найти в своей памяти. Я постоянно в затруднении, потому что то, что я хочу вам сказать – это не тематический вопрос, это моя субъективность. То, что я хочу вам сказать – это мое сердце, это не мой ум. К несчастью, я должен использовать ум, потому что другого способа нет. Даже для того, чтобы выразить сердце, приходится использовать ум, отсюда абсурдность. Это очень иррационально, это попытка сделать невозможное! Но другого способа нет... Я беспомощен.