Текст книги "Харли Мерлин и похищенные волшебники (ЛП)"

Автор книги: Белла Форрест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

Я боролась с хваткой Уэйда.

– Мы должны вернуться за ними!

– Мы не можем, Харли, – ответил он.

– Мы не можем просто оставить их! – Пока я говорила, крыша рухнула, и стены начали складываться сами по себе. С потолка посыпались обломки, посыпались шифер и балки. Прежде чем я успела отреагировать, Уэйд бросился на меня сверху, защищая своим телом, когда фабрика рухнула. Сквозь щель в его руке я видела, как Кэтрин оттолкнула Раффи мощным осколком льда, прежде чем исчезнуть через портал с Айседорой на буксире. Как только портал захлопнулся, остальная часть фабрики отступила. Раффи побежал в укрытие, темно-бордовый оттенок его кожи сменился на обычный оливковый, когда он вынырнул из трещины в стене.

Через несколько минут все стихло до жуткой тишины. Мы лежали в развалинах старого здания, все рухнуло вокруг нас. Нам повезло, что мы не пострадали сильнее, так как казалось, что только несколько деревянных досок оказали какое-то воздействие на моего спасителя.

Уэйд медленно выпрямился со стоном, его глаза смотрели в мои.

– Ты в порядке?

Я молча кивнула.

– Я чувствую, что должна спросить тебя об этом. Это у тебя на спине куча деревянных планок.

– Оно того стоило, – тихо сказал он.

Когда я посмотрела через его плечо, мои глаза расширились в жутком чувстве благоговения. Крыша исчезла, и над нами не было ничего, кроме голубого неба с хором щебечущих птиц вдалеке.

ГЛАВА 34.

САНТАНА

– Тебя могли убить, глупый, глупый, восхитительный, прекрасный человек! – упрекнула я, когда Раффи подошел к концу своего рассказа. – Кто из вас подумал, что это хорошая идея, а? Потому что я собираюсь крепко надрать задницу тому из вас, кто за это отвечает, слышите меня?

Он вернулся с задания час назад и рассказал мне о том, что произошло с тех пор. Ему потребовалось некоторое время, чтобы согреться и признаться, что он сделал в борьбе против Кэтрин, и это было правильно, я была в ужасе. Даже думать о том, что он мог не вернуться, было невыносимо. Вы оба обещали мне это, а потом пошли и сделали такую глупость? О чем ты только думал?

Он пожал плечами.

– Я не уверен, кто из нас взял на себя инициативу.

– Удобно, – парировала я, не в силах сдержать улыбку облегчения. Я хотела разозлиться на них обоих, но не могла. Они были дома, они были в безопасности, и я была бесконечно благодарна за это.

Он улыбнулся. – Но все обошлось, так что можешь не волноваться.

– Мне не нужно беспокоиться? – фыркнула я. – Когда ты идешь и делаешь такие сумасшедшие вещи, я определенно должна волноваться. Похоже, ты зашел немного глубже, чем обычно. Это было безумно опасно, Раффи. Я знаю, ты хотел как лучше, но никогда больше так со мной не поступай, ладно?

– Хорошо, – согласился он, беря меня за руку. – Что касается Кадара, то он вышел таким, каким я его никогда раньше не видел. Как будто его было больше, чем меня, в самый первый раз. Я не совсем потерял контроль, но это было не так, как в другие разы, когда я отпускал его. Честно говоря, я очень удивлен, что он вернулся в дом после этого. Он был настолько силен, что, возможно, смог бы подавить меня еще немного, если бы захотел.

Я нахмурилась. – Но ведь ты мог бы пробиться обратно, верно?

– Да, конечно. Это просто потребовало бы гораздо больше усилий, – ответил он, хотя это прозвучало не совсем убедительно. Мысль о том, что Кадар возьмет верх, нервировала меня. Он был интригующим, но он не был Раффи. Тот факт, что Раффи даже использовал имя Кадара, заставлял меня чувствовать себя странно; он никогда не делал этого так часто раньше.

Я могла бы назвать тебя Кадар, и я могла бы заставить твои глаза вспыхнуть синим так сексуально, но это никогда не будет ты над ним. Команда Раффи до конца, Диабло.

– Как ты себя чувствуешь, позволив ему взять все под свой контроль?

Раффи пожал плечами.

– Устал, голова кружится, немного странно.

– Кстати, я не позволю тебе сорваться с крючка. Я все еще думаю, что вы оба совершенно глупы, потому что делаете это; просто вы слишком милы, чтобы злиться. – Я улыбнулась ему, крепче сжимая его руку. Было приятно, что он вернулся.

– Я думаю, он пытается произвести на тебя впечатление своим лучшим поведением.

– Что ж, ты меня впечатлил, любовь моя.

Глаза Раффи на мгновение вспыхнули красным, когда я притянула его к себе с соблазнительной улыбкой. Мои руки обвились вокруг его шеи, и он наклонился через больничную койку, его губы коснулись моих с той же пьянящей страстью, которую мы разделяли раньше. У меня перехватило дыхание, когда он обнял меня за талию и развернул так, что мое тело прижалось к нему. Я погружалась все глубже и глубже в его объятия, упиваясь ощущением его рта на моем и его языка, нежно исследующего меня.

Поцелуи Раффи не соответствовали его поведению. Тихий, застенчивый Раффи был абсолютным демоном, когда дело касалось длинных поцелуев. Я могла целовать его часами и никогда не скучала. Это было немного странно, не зная, от кого исходит страсть – от Раффи или от Кадара, но они были частью друг друга, поэтому я решила, что это не имеет значения. Это определенно не имело значения прямо сейчас.

Звук того, как кто-то прочистил горло у двери самым неловким образом, заставил нас обоих замереть. Мне не хотелось оборачиваться. Если бы это были Харли или Татьяна, или даже Астрид, они бы пошутили, или присвистнули, или еще что-нибудь. Это присутствие ощущалось бесконечно более… родительским.

Поморщившись от жгучего смущения, я отпустила свою дерзкую хватку на груди Раффи и посмотрела на дверь. Моя мама стояла там, выглядя такой же подавленной, как и я.

Ну, по крайней мере, мы оба хотели, чтобы земля разверзлась и поглотила нас всех целиком.

– Могу ли я поговорить наедине с дочерью? – спросила моя мама.

Раффи вскочил, как будто у меня вдруг выросла чешуя.

– Да, конечно. Простите, Миссис Катемако. Я… Ну, это не было… то, что я пытаюсь сказать, я просто…

– Вытащил ресничку из глаза? – вмешалась моя мама, выгнув убийственную бровь.

– Неважно, – пробормотал Раффи. – Прости за это. Я скоро тебя поймаю, Сантана. Еще раз извините. Действительно не думал, что… неважно. Я остановлюсь. Скоро увидимся, ладно?

Я улыбнулась.

– Скоро увидимся.

– Он кажется… милым, – сказала мама, как только Раффи исчез. – Немного нервный, может быть, но он симпатичный. Интересные глаза. Так что с тобой происходит? Я полагаю, что если вы так жуете лица друг друга, есть что-то большее, чем просто интрижка? Надеюсь, ты не раздаешь молоко бесплатно, Сантана. Я воспитала тебя лучше, чем это. Будь коровой, которую хотят купить мужчины, понимаешь?

– Нет, не уверена, что поняла хоть слово. Я теперь корова, да?

– Это метафора, и ты это знаешь. На самом деле, я как раз говорила твоему отцу на днях, перед тем как ты устроила Чистку на глазах у всех и довела нас до сердечного приступа, что ты выглядишь очень красиво. Должно быть, все эти разговоры о твоем возвращении домой, ты расцветаешь, готовая вернуться в Мексику, как роза пустыни, открывающаяся первым каплям дождя после засухи.

Я закатила глаза так сильно, что мне показалось, что они могут выпасть.

– Откуда ты берешь это дерьмо?

– Следи за своим языком, mi hermosa. Ты еще не слишком стара для шлепка по заднице.

– Ты никогда в жизни меня не била. Сомневаюсь, что ты начнешь сейчас.

Она прищурилась, имея в виду дело.

– На всякий случай я захватила с собой тапок. Никогда не путешествуй без него.

– Послушай, чем вы с папой занимаетесь в свободное время, целиком и полностью зависит от тебя. Я даже слышать об этом не хочу. Вы не могли позволить себе консультацию.

– Ты уходишь от темы, Сантана. Что он для тебя значит, а? Каковы его намерения? Достоин ли он тебя? Я знаю, на что похожи эти Леви – змеиные, маслянистые, скользкие люди. Раффи не кажется слишком скользким, но я могу судить только по тому, что знаю о его папочке. Вот такой задиристый фламинго-мужчина.

Я нахмурилась.

– Фламинго?

– Все показывают и никакой субстанции. Позирует в озерах на одной ноге, пронзительно крича и изображая из себя Мистера Бига, когда он, вероятно, Мистер Смолл.

– Мама!

– Что? У меня есть шестое чувство на такие вещи. А теперь прекрати тянуть время. Я должна знать, достоин ли он тебя, – сказала она. – Знаешь, ты родилась под кровавой луной, на берегу озера Катемако, купаясь в его мистических водах с того момента, как сделала свой первый вдох. Когда ты закричала, твои маленькие легкие возвестили о твоем присутствии, волки завыли в ответ, а орлы в благоговении расправили крылья. Ты дикая, грациозная и сильная. Ты – бьющееся сердце Ковена Катемако.

Я бросила на нее взгляд.

– Ты знаешь, сколько раз ты рассказывала мне эту историю?

– Это не делает его послание менее действенным. В ту ночь твои предки окрасили Луну в красный цвет, позволив своей крови течь, чтобы показать, что ты особенная, что ты приведешь нашу семью к величию, как никто другой до тебя.

– Держу пари, что все мамы говорят это своим дочерям.

– Они этого не делают, Сантана. Быть умной тебе не идет. Ты не была рождена для визга ревущих ослов, так что не веди себя как одна из них.

Я вздохнула, зная, что она не оставит меня в покое, пока я не раскрою все кровавые подробности.

– Я не знаю, что происходит между мной и Раффи. Мы только начинаем, узнаем друг друга получше. Вот как нормальные люди делают такие вещи, мам. Они встречаются, они разговаривают, они узнают друг о друге то, что им нравится, и затем они двигаются дальше оттуда. Мы все еще находимся в фазе медового месяца… хотя, мы едва ли на этом. Он погружается то тут, то там в романтические ставки, но он сложный парень.

Очевидно, «комплекс «– это мягко сказано, но что я должна была сказать? Да, кстати, мам, он наполовину демон, и я тоже копаю в нем огненного плохого мальчика. Что же делать женщине, верно? Мы любим плохих парней. Все, что мне сейчас нужно сделать, это заставить демоническую сторону прекратить говорить о том, чтобы содрать мою плоть. Лучшее из обоих миров. Бинг, бэнг, бум.

– Звучит не очень многообещающе, Сантана, – ответила мама, подавляя мою раздутую гордость за Раффи. – Тебе нужен человек, который может бросить тебе вызов и встать на твою сторону, как равный. Нервный и милый, вероятно, не режет его. Ты знаешь, чего мы от тебя ждем. Скоро ты выйдешь замуж и возглавишь Ковен Катемако. Такова была твоя судьба с тех пор, как голуби приземлились на край твоей корзины, сотканной древней Сантерией, и ворковали колыбельную, чтобы успокоить тебя каждую ночь.

– Я буду иметь это в виду, – сказала я прямо. – Хотя… тебе не кажется, что вся эта семейная история немного отстала? Честно говоря, это имело смысл, когда ковен нуждался в защите, и им нужны были сильные лидеры, чтобы следовать, но каждый крут, делая свое дело. Им не нужны сильные лидеры, и они определенно не нуждаются в женатых. Почему я просто не могу сделать это на моем собственном? Да и какая разница?

Мама отшатнулась, как будто я только что сказала ей, что ее любимые теленовеллы не настоящие.

– Мы так не поступаем. Есть ожидания. Они были там всю твою жизнь, так что не удивляйся сейчас. Ты всегда знала, что этот день придет.

– Это не значит, что мне это должно нравиться.

Она вздохнула.

– Нет, но это ничего не меняет.

– Согласна не соглашаться? – сказала я с напускной живостью.

– Сантана, это серьезно.

– И я серьезно. Ты не можешь продолжать заталкивать мне в глотку эту историю с браком, потому что я готова подавиться твоими чертовыми ожиданиями. Позвольте мне принять решение в свое время, потому что если вы этого не сделаете, последнее, что вы увидите от меня – это облако пыли, когда я бегу во весь опор в противоположном направлении. И ты знаешь, что я чертовски быстра.

Она покачала головой.

– Я бы хотела, чтобы ты не употребляла такие вульгарные выражения, Сантана. Это тебе не идет.

– Это не Англия времен регентства, мам. Ты же слышала, что я говорила и похуже, – парировала я. – Черт возьми, я слышаал, что ты говоришь гораздо хуже, когда выпиваешь слишком много текилы за обеденным столом. Помнишь тот раз, когда ты сказала бабушке уйти?

– Не смей больше ничего говорить, – строго прервала меня мама.

Я рассмеялась.

– Хорошие времена, а?

– После этого она целый месяц со мной не разговаривала.

– Может, тебе стоило попросить у этих голубей извинения? Бьюсь об заклад, что это сработало бы как удовольствие.

– Эта бунтарская жилка – дело рук твоего отца. Ты же знаешь, он избаловал тебя. Возможно, я никогда ему этого не прощу.

Я улыбнулась ей.

– И я всегда буду благодарна ему за это.

– Говоря о твоем отце, мы…

Я драматически прикрыла уши.

– Если это из-за туфельки, я не хочу ничего слышать.

– Нет, это не так, ты нахальный дьявол, – ответила она раздраженным тоном. – Мы принесли тебе подарок, чтобы отпраздновать твою первую Чистку. Мы надеялись подарить его тебе, как только ты объявишь о своей помолвке, но это казалось таким же хорошим временем, как и любое другое. Первая Чистка Сантерии – это очень особенная вещь, и она заслуживает награды.

Я удивленно посмотрела на нее.

– Подарок?

– А, это привлекло твое внимание, – ответила она с улыбкой.

Порывшись в своей сумке, она вытащила завернутый сверток и протянула его мне. Я рванула его, как одержимая женщина, открывая прекрасный подарок под ним. Это был чистый дневник, предназначенный для написания Гримуара. Обложка была из полированной бронзовой кожи с мерцающими синими камнями, вставленными в материал. Они тянулись вверх по позвоночнику и пересекали переднюю часть, как клочья моих Оришей, вплетаясь и выплетаясь из рельефных очертаний озера с полной кровавой луной над ним. Я была удивлена, обнаружив стилизованную версию Quetzi в правом нижнем углу, представляющую мое наследие ацтеков. И все же все это меня вполне устраивало. Я и сама не смогла бы придумать ничего лучше.

– Большое вам спасибо! – промолвила я, прижимая его к груди.

– Ты должна мудро выбирать заклинания, потому что, как только они написаны, их уже нельзя отменить, – предупредила мама.

Сквозь туман моего измученного очищением сознания ко мне поплыла идея. Я вспомнила, что Кадар говорил мне о том, чтобы поговорить с ребенком Хаоса лицом к лицу, как это делали люди. Если моя мама хотела, чтобы я была отсталой, придерживаясь старых путей, то это был идеальный компромисс. Для моего первого акта как экстраординарного писателя Гримуаров, я бы написала заклинание, чтобы вызвать ребенка Хаоса.

Я понятия не имела, как начать писать такое заклинание, но решимость была чертовски хорошим мотиватором. Я бы нашла способ получить правильные знания и необходимый сок Хаоса, чтобы заставить его работать, и с небольшой помощью от некой мисс Мерлин, я знала, что мы могли бы получить его на своих пресловутых ногах.

Я также знала, что это может оказаться моим первым и последним заклинанием в Гримуаре. Но мне казалось, что стоит рискнуть.

ГЛАВА 35.

ХАРЛИ

Я присела на корточки перед стеклянной коробкой и тихонько постучала. Пернатая змея скользнула ко мне, ее фиолетовые глаза с любопытством уставились на меня. Его язык хлестнул по гладкой поверхности, и мягкое шипение образовало конденсат на стекле. Я улыбнулась, когда он взъерошил свои бело-фиолетовые перья, а его ярко-голубые с фуксией чешуйки зашуршали в каком-то подобии удовольствия.

– Как ты можешь таращиться на эту штуку, как будто она хоть немного симпатичная? – спросил Уэйд, скривившись.

– Потому что это так. Это восхитительно! – Я взглянула на него, забавляясь его неприязнью. – Что тебя так передернуло в этом? Не поклонник рептилий?

– Не фанат зверя Чисток.

– Ты хочешь сказать, что просто проигнорируешь своего, когда он придет?

Он пожал плечами.

– Я бы к нему не привязался, это точно.

– Похоже, ты здесь в меньшинстве, – сказала я, кивнув на Кецци, который толкал перегородку между своей коробкой и зверьком-чистильщиком Сантаны. – Кецци любит его, я люблю его, а Тобе по уши влюблен. И вот ты здесь, боишься маленькой змеи.

– Они просто не мое дело. К тому же ты понятия не имеешь, насколько сильна эта змея.

– А что у тебя за штука? – спросила я, мои щеки внезапно вспыхнули, когда я поняла, что сказала. Он не собирается говорить «ты», придурок. После всей той болтовни, которую я вела в последнее время, он, наверное, уже решил, что я потеряла голову.

Он, казалось, не замечал моего смущения.

– Меня вполне устраивают такие звери-чистильщики, как Тобе. Если бы они все были такими, все было бы намного проще. Вместо того чтобы гадать, нападут ли они на вас, или парализуют во сне, или отнимут у вас жизнь дыхание за дыханием, они могли бы просто сказать вам.

– А что в этом интересного?

– У тебя странное отношение к опасности, Харли, – сказал он с улыбкой.

– Когда живешь на грязных улицах Маунт-Хоуп, ничто больше не кажется опасным. Приставь пистолет к моему лицу, и я просто пожму плечами и отдам тебе свои деньги, – ответила я. – Я думаю, что Кэтрин может быть единственной вещью, которая на самом деле на сто процентов пугает меня. Дай мне тысячу угонщиков вместо нее.

Кецци вздрогнул, его язык вывалился изо рта, а перья взъерошились. Я нахмурилась, глядя на него сквозь стекло. Что у тебя там творится под этими блестящими чешуйками, а? Очевидно, была какая-то причина, по которой змей не любил Кэтрин, не то чтобы ненависть к ней была чем-то новым; у меня было чувство, что мы все могли бы попасть на эту конкретную подножку. И все же одно упоминание ее имени выводило Кецци из себя. Какая бы ссора ни была между ними, она была глубокой.

Я подумала, не поможет ли нам Кецци сразиться с Кэтрин. Если бы он имел на нее зуб, возможно, это было бы беспроигрышно для всех нас. Прямо сейчас, мы определенно могли бы использовать всю помощь, которую мы могли бы получить.

Я все еще была довольно потрясена после моей первой встречи с большим боссом. Казалось невозможным, что нам каким-то образом удалось спастись, сохранив свои жизни, хотя я предполагала, что мы только ухудшили ситуацию во многих отношениях. Я сильно разозлила ее, пытаясь похоронить заживо, и в результате поставила перед нами огромные мишени. Она уже охотилась за мной, но у нас могло бы быть немного больше времени, если бы я не разозлила ее еще больше. Теперь уже не было никаких «если» в отношении нее, только «когда».

– А как ты к ней относишься после той истории с фабрикой? – спросил Уэйд.

– Еще больше перепугалась.

Он кивнул.

– Я не ожидал, что она будет такой… не знаю. Трудно сказать точно, но она была не такой, как я ожидал.

– У нее Мерлин-Шиптон чувство юмора, это точно, – пробормотала я.

– Когда ты была в той дыре, что она тебе сказала?

– Меня испугало не то, что она там сказала, – призналась я. – Это было то, что она сказала раньше, когда все остальные бежали за ней. Она сказала, что убьет меня последней. Она сказала, что заставит меня смотреть, как вы все умираете, медленно и мучительно, и творчески, поскольку это, кажется, ее скорость, и я действительно думаю, что она имела в виду это. – Горькие слезы подступили к моим глазам, хотя я быстро прогнала их. Я не собиралась проливать слезы из-за угроз Кэтрин. Ни за что.

К моему удивлению, Уэйд присел рядом и обнял меня за плечи.

– Мы не позволим этому случиться, Харли. Мы знаем, что она задумала, и будем бороться с ней зубами и ногтями, пока она не сдастся или мы не убьем ее. Она не прикоснется ни к одному из нас, это я тебе обещаю.

– Ты не можешь этого обещать, – пробормотала я, мое сердце бешено колотилось от его близости. Я почувствовала пряный запах его одеколона и заметила едва заметную щетину, пробежавшую по краю его сильной челюсти. Черт, ты красивый ублюдок. Тьфу. Почему ты должен быть таким чертовски милым? Серьезно, это не круто, чувак.

Он одарил меня улыбкой, от которой у меня внутри все сжалось.

– Я только что это сделал.

Когда он был так близко ко мне, мои мысли вернулись к Стелле и тому, как она бесстрашно прыгнула, чтобы защитить Ченнинга от магии Кэтрин. Она любила его так сильно, что чуть не пожертвовала собой, хотя он и не отвечал ей взаимностью. Я чувствую то же самое к тебе, Кроули? Спасу ли я тебя от шара разрушения? Да, наверное.

Осознание осенило. Уэйд сделал то же самое для меня, защищая меня от обломков разрушающейся фабрики.

Подожди… это значит… нет, не может, не так ли?

Я понятия не имела, что с этим делать. Он не думал о своей собственной жизни, когда повалил меня на землю и накрыл вот так. Он думал только о моей безопасности. Конечно, была только одна причина, по которой он мог совершить такую безумную глупость.

Это твой момент, Мерлин. Вы все прижимаетесь друг к другу, он очарователен, и он спас тебя от обвала. Сейчас или никогда.

– Уэйд… можно я тебе кое-что скажу? – Мое сердце колотилось со скоростью мили в минуту, ладони стали липкими и грубыми. Если бы он потянулся к моей руке, то, наверное, подумал бы, что коснулся угря.

Он посмотрел на меня сверху вниз.

– Конечно. Что случилось?

– Я… я очень расстраиваюсь из-за этих ограничений, – сказала я. – Например, я хочу быть удовлетворенной тем, как обстоят дела, но я не могу. Есть так много всего, что я могла бы исследовать, и я чувствую, что меня сдерживают, как будто я не могу просто протянуть руку и схватить то, что я хочу, ты понимаешь?

Скользко, Харли. Способ струсить, болтая все неопределенное и прочее. Он не поймет, о чем ты говоришь.

– Ты имеешь в виду, с помощью Подавителя?

– Э… да, – ответила я, мое сердце упало. – Например, если бы я могла выпустить все это сразу, тогда, возможно, мне не пришлось бы чувствовать это… это всепоглощающее что-то внутри меня, все время. У меня в голове все путается. Это заставляет меня вести себя как сумасшедшая, и это доходит до того, что я не знаю, как долго я могу продолжать, не выпуская все это наружу. Или, по крайней мере, заставить его выйти. Как мне вообще это сделать? Понятия не имею.

Харли, ты неуклюжая трусиха.

– Это звучит так, как будто… многое происходит, – сказал Уэйд, нахмурив брови. Он выглядел еще более очаровательным, когда был полностью сбит с толку чем-то, и я явно сбивала его с толку. Несмотря на все мои усилия, он, казалось, не уловил подтекста. Я просто выглядела как болтливая идиотка, а он был похож на прекрасное, ошеломленное, великолепное создание, которое хотелось целовать не отрываясь.

Хватит с меня этой каши! Меня сейчас стошнит. А теперь, если он перестанет моргать своими темно-зелеными глазками, возможно, я смогу взять себя в руки. Влюбленный щенок не был тем состоянием, в котором я когда-либо думала, что окажусь. Жесткая, как гвоздь, Харли, которую я знала, надрала бы мне задницу за то, что я стала такой, и все же я была здесь, тая в луже обожания, махая на прощание крутому парню.

К счастью для моего самоуважения, появился Тобе, прервав наш с Уэйдом странный момент.

– Извините, что беспокою вас, – произнес он своим фирменным рычанием, – но Элтон попросил меня передать вам сообщение. Он хочет видеть вас в своем кабинете, Харли, как только тебе будет удобно. Я думаю, что он имел в виду сейчас, но я думаю, что он был вежлив.

– Спасибо, Тобе. Я отправлюсь туда прямо сейчас. – Я казалась слишком нетерпеливой, ухватившись за возможность оставить неловкий разговор с Уэйдом. Он был сбит с толку, я была сбита с толку, мы все были сбиты с толку. Мне казалось, что лучше оставить ситуацию на некоторое время, пока я не соберусь с духом, чтобы признаться в своих чувствах. Предупреждение Стеллы звенело у меня в голове, что я, вероятно, должна признаться, пока у меня есть шанс. Да, но не сейчас. Я выгляжу как свекла, и это не мило.

– Может, увидимся позже? – спросил Уэйд.

Я энергично кивнула.

– Да, конечно, с удовольствием.

Жалея, что не остановилась на «Да, конечно», я поспешила выйти из Бестиария и направилась в кабинет Элтона. К тому времени, когда я добралась туда, мои щеки уже почти остыли, а сердцебиение вернулось к нормальному ритму. Постучав в массивные двойные двери с их зловещими львиными молотками, я протиснулась в кабинет. Элтон сидел за своим столом и поднял глаза, когда я вошла. Однако он был не единственным в комнате. В одном из кресел с высокой спинкой сидел лысый подросток.

Я нахмурилась.

– Извините, я помешала? Я могу подождать снаружи, пока вы не закончите.

– Нисколько. На самом деле, мы просто ждали тебя, – ответил Элтон, жестом приглашая меня сесть. – Харли, это Тарвер. Он новичок в Ковене Сан-Диего, недавно переехал сюда из… Откуда, вы сказали родом?

Мальчик нервно улыбнулся.

– Айова.

– Да, Айова, конечно. В любом случае, я хотел спросить, не окажешь ли ты мне честь, взяв Тарвера на экскурсию по ковену. – Элтон посмотрел на меня пристальным, немного странным взглядом.

– Меня?

Он кивнул.

– Да, я уверен, что ты уже достаточно знаешь о ковене, чтобы показать ему, что к чему. – Он улыбнулся тайной улыбкой, от которой мне стало жутко. Все это было тревожно, но что я могла поделать? Я не хотела показаться грубой этому парню.

– Эм… хорошо? – Смятение затуманило мой мозг. Я все еще была довольно новичком, я даже не знала, что здесь есть бассейн пару дней назад, и я все еще сомневалась, что видела все, что это место могло предложить. Уэйд устроил мне небольшую экскурсию, или мне так показалось. Вероятно, там была куча комнат и классных вещей, которые мне еще предстояло открыть, так почему же Элтон хотел, чтобы я водила Тарвера по округе?

– Тогда идите, – приказал Элтон.

– Ладно… давай я покажу тебе, что может предложить это место, – сказала я, натягивая улыбку. Тарвер чуть не выпрыгнул из своего кресла от волнения и последовал за мной из кабинета в лабиринт КСД.

Сначала я провела его по всем обычным местам, таким как банкетный зал и главный актовый зал, и объяснила ему систему баллов. Я старалась, чтобы это не звучало слишком глупо, но мы все еще сильно отставали от других ковенов без каких-либо признаков повышения нашего рейтинга. Даже сражение с Кэтрин Шиптон лицом к лицу не принесло нам никакой пользы в Совете магов. По-видимому, по словам Элтона, он «все еще подвергался дальнейшей проверке на предмет того, может ли он квалифицироваться как жизнеспособное средство присуждения баллов», поскольку они могли только поверить нам на слово. Даже с подкрепляющими свидетельскими показаниями Ченнинга и Стеллы, Леви был полным инструментом в этом. Они дали нам лишнюю сотню за спасение Мики, но это все еще оставляло нам долгий путь.

И все же Тарвер, казалось, не возражал. Он шел довольно счастливо, наслаждаясь всеми видами и звуками ковена. Он казался милым, хотя и немного тихим. Я пыталась поддерживать светскую беседу на протяжении всего нашего тура, но он не кусался. Вместо этого, он становился все более и более беспокойным, до такой степени, что я начала задаваться вопросом, был ли он кротом, и не собирался ли на меня напасть.

Когда мы подошли к одному из пустых тренировочных залов, Тарвер украдкой огляделся.

Это все? Это тот момент, когда ты собираешься нанести удар?

Я приготовила ладони к любому повороту событий, напрягая мышцы в готовности. После моей схватки с Кэтрин я была измотана и полностью истощена в магическом смысле, но ни один крот не собирался меня сегодня убивать. Никаких шансов. Где-то у меня должны были быть резервы.

– Мне нужно тебе кое-что сказать, – сказал он, поворачиваясь ко мне.

Я нахмурилась.

– О, да? – Этот парень и Элтон вели себя очень странно, и мне это совсем не нравилось. С оборотнями и проклятиями, такими как у Кригера, которые были разбросаны по всему месту, никому нельзя было доверять.

Тарвер дотянулся до нижней части челюсти и одним ужасающим движением стянул с себя кожу. Я чуть не закричала, зажимая рот рукой, когда увидела лицо под ним. Я не могла в это поверить.

– Джейкоб? – прошептала я, прежде чем прыгнуть вперед и крепко обнять его. – Ты в безопасности, ты в безопасности, ты в безопасности. Айседора сказала, что да, но я не знала, чему верить. Ты здесь, ты здесь и ты в безопасности!

Он усмехнулся.

– Да. Спасибо за теплый прием.

– Что это за фокус с маской Скуби-Ду? Ты должен предупредить девушку, прежде чем рвать себе лицо перед ней. И почему ты просто не сказал мне, кто ты был в офисе Элтона, придурок?

– Элтон сказал, что я должен попробовать и посмотреть, не обманула ли тебя маска, – ответил он, усмехнувшись. – Похоже, ты эталон для этой работы.

– Да, это сработало!

– Ну, это заставляет меня чувствовать себя немного спокойнее, – сказал он. – Я очень волновался там, был уверен, что ты поймешь, что это я. Видишь ли, я останусь инкогнито в ковене и помогу Элтону с небольшой шпионской работой, так что эта маскировка должна быть безупречной. – Он взял маску и снова надел ее, мясистая ткань идеально слилась с его лицом.

Тут мне в голову пришла грустная мысль.

– Элтон рассказал тебе об Айседоре?

Он кивнул.

– Да, он рассказал мне обо всем.

– Я пыталась спасти ее, но она не пошла со мной, – сказала я, мой голос застрял в горле. Образ ее на земле у ног Кэтрин, вынужденной делать то, что ей не подвластно, был видением, от которого я не могла избавиться.

– Это на нее не похоже.

– На Айседоре есть заклинание, – объяснила я. – Вот почему она отказалась. Она сказала, что Кэтрин убьет ее, если она пойдет со мной.

– Я знаю, – сказал он. – Но мы собираемся вернуть ее, так или иначе.

Я гордо улыбнулась.

– Ты читаешь мои мысли.

– Я знал, что ты не бросишь ее. Вот почему она беспокоится о тебе, она знает, что ты сделаешь все возможное, чтобы защитить ее, вот почему она защищала тебя все это время. Держи ее на расстоянии, чтобы не дать тебе стать мишенью.

Я криво усмехнулась.

– В конце концов, ничего хорошего из этого не вышло. Я думаю, что у меня была цель на спине с самого рождения. – Стряхнув с себя мрачное состояние, я похлопала Джейкоба по спине. – А пока, прежде чем мы отправимся за ней, нам нужно узнать как можно больше о планах Кэтрин и найти остальных пропавших детей. Нам очень повезло с Микой, и я знаю, что мы можем сделать лучше.

Джейкоб ахнул, напугав меня.

– Я чуть не забыл кое-что! – Он полез в карман пиджака и достал оттуда письмо, протягивая его мне с застенчивой улыбкой. – Это от Айседоры.

Я посмотрела на конверт широко раскрытыми глазами. На лицевой стороне изящной скорописью было написано: «как и было обещано.» Я поняла, что в письме должно содержаться все, что Айседора знала о Хайраме, Эстер и Кэтрин – трифекта, которая привела нас всех к этому моменту. Полная правда о них, наконец.

Но Айседора упомянула и кое-что еще. Секрет, который я не хочу слышать. Что-то темное, что может даже иметь отношение ко мне, вместо этого. Ее неопределенное заявление таилось в глубине моего сознания с тех пор, как она его произнесла. И вот теперь она сделала тот выбор, который обещала: выяснить все самой, нравится мне результат или нет.